Месть оябуна

Токио. ‎Купальни‏ ‎«Ясашии ‎Мицу» ‎в ‎районе ‎Синдзюку.‏ ‎Февраль, ‎2023.

Сугимото-сан,‏ ‎полностью‏ ‎обнажённый,‏ ‎сидел ‎в ‎маленьком ‎бассейне‏ ‎и ‎начинал‏ ‎терять ‎терпение.‏ ‎Поглядел‏ ‎на‏ ‎свои ‎наручные ‎часы,‏ ‎лежащие ‎на ‎бортике‏ ‎бассейна, ‎и‏ ‎философски‏ ‎вздохнул.

Потом ‎подтянул‏ ‎к ‎себе‏ ‎ближе ‎доску-столик,‏ ‎сделанную ‎из‏ ‎специального‏ ‎материала‏ ‎и ‎мирно‏ ‎плававшую ‎возле ‎него, ‎ловко‏ ‎подхватил ‎палочками‏ ‎кусочек‏ ‎угря‏ ‎и ‎закинул ‎его ‎в ‎рот.‏ ‎Затем ‎взял ‎чашечку‏ ‎с‏ ‎сакэ ‎и ‎полностью‏ ‎опорожнил.

Сакэ ‎показался‏ ‎ему ‎слишком ‎тёплым. ‎Надо ‎будет‏ ‎подсказать‏ ‎молодой ‎девочке-служащей, ‎что‏ ‎в ‎купальнях‏ ‎надо ‎подавать‏ ‎сакэ ‎слегка ‎охлаждённым,‏ ‎а‏ ‎не‏ ‎тёплым. ‎Ведь‏ ‎от ‎температуры‏ ‎помещения ‎купальни‏ ‎напиток‏ ‎и ‎так‏ ‎нагреется, ‎и ‎будет ‎уже ‎тёплым‏ ‎чрезмерно. ‎Наверняка‏ ‎она‏ ‎раньше‏ ‎работала ‎в ‎каком-нибудь ‎ресторане‏ ‎и ‎пока‏ ‎ещё ‎не‏ ‎знает,‏ ‎что‏ ‎в ‎купальнях, ‎в‏ ‎отличие ‎от ‎других‏ ‎заведений, ‎сакэ‏ ‎следует‏ ‎подавать ‎не‏ ‎горячим, ‎и‏ ‎даже ‎не‏ ‎тёплым, ‎а‏ ‎слегка‏ ‎охлаждённым.

Он‏ ‎уже ‎решил,‏ ‎что ‎не ‎будет ‎делать‏ ‎милой ‎девочке‏ ‎замечания‏ ‎прямо‏ ‎сейчас. ‎А ‎то, ‎того ‎и‏ ‎гляди, ‎она ‎получит‏ ‎нагоняй‏ ‎от ‎начальства, ‎или‏ ‎его ‎парни‏ ‎могут ‎тоже ‎переусердствовать, ‎стараясь ‎выслужиться‏ ‎перед‏ ‎своим ‎оябуном.

Он ‎полагал,‏ ‎что ‎поступить‏ ‎в ‎этом‏ ‎случае ‎надо ‎по-японски:‏ ‎не‏ ‎выносить‏ ‎сор ‎из‏ ‎избы ‎немедленно,‏ ‎а ‎послать‏ ‎ей‏ ‎какой-нибудь ‎подарок‏ ‎вместе ‎с ‎открыткой, ‎где ‎он‏ ‎изложит ‎свои‏ ‎пожелания‏ ‎и‏ ‎советы.

Ёсиро ‎Сугимото ‎был ‎мужчиной‏ ‎тридцати ‎семи‏ ‎лет ‎от‏ ‎роду,‏ ‎как‏ ‎говорится, ‎в ‎самом‏ ‎расцвете ‎сил. ‎Четыре‏ ‎года ‎назад‏ ‎он‏ ‎был ‎вынужден‏ ‎оставить ‎жизнь‏ ‎простого ‎бизнесмена‏ ‎и ‎возглавить‏ ‎семейный‏ ‎клан‏ ‎«Бурубана-гуми».

Отказаться ‎было‏ ‎просто ‎невозможно ‎по ‎нескольким‏ ‎причинам.

Отец, ‎бывший‏ ‎глава‏ ‎клана,‏ ‎был ‎уже ‎на ‎том ‎свете,‏ ‎а ‎старшего ‎брата‏ ‎надолго‏ ‎упекли ‎за ‎решётку.

А‏ ‎если ‎бы‏ ‎он ‎отказался ‎возглавить ‎семейное ‎предприятие‏ ‎в‏ ‎пользу ‎кого-то ‎из‏ ‎приближённых ‎брата,‏ ‎то ‎остальные‏ ‎санро-кай, ‎что ‎в‏ ‎переводе‏ ‎означает‏ ‎«старшие ‎советники»,‏ ‎вполне ‎могли‏ ‎бы ‎не‏ ‎согласиться‏ ‎с ‎его‏ ‎решением. ‎Как ‎и ‎некоторые ‎вакагасира,‏ ‎то ‎есть‏ ‎«старшие‏ ‎лейтенанты»,‏ ‎которые ‎непосредственно ‎командуют ‎людьми‏ ‎на ‎местах‏ ‎в ‎каждом‏ ‎конкретном‏ ‎районе‏ ‎или ‎секторе.

Результатом ‎вероятной‏ ‎междоусобицы, ‎несомненно, ‎воспользовались‏ ‎бы ‎другие‏ ‎кланы,‏ ‎что ‎неизбежно‏ ‎привело ‎бы‏ ‎не ‎только‏ ‎к ‎смертям‏ ‎его‏ ‎подчинённых,‏ ‎но ‎и‏ ‎к ‎потере ‎некоторых ‎территорий,‏ ‎которые ‎прибрали‏ ‎бы‏ ‎к‏ ‎своим ‎рукам ‎конкуренты, ‎воспользовавшись ‎временной‏ ‎слабостью ‎его ‎семьи.

А‏ ‎этого‏ ‎нельзя ‎было ‎допускать‏ ‎ни ‎в‏ ‎коем ‎случае. ‎Сугимото-сан, ‎как ‎его‏ ‎отец‏ ‎и ‎брат, ‎чувствовал‏ ‎ответственность ‎не‏ ‎только ‎за‏ ‎сохранение ‎семейного ‎дела,‏ ‎но‏ ‎и‏ ‎за ‎своих‏ ‎людей ‎и‏ ‎их ‎семьи,‏ ‎их‏ ‎жизни ‎и‏ ‎благосостояние.

Поэтому ‎он ‎передал ‎управление ‎своим‏ ‎бизнесом ‎двум‏ ‎доверенным‏ ‎партнёрам‏ ‎и ‎возглавил ‎семейное ‎предприятие.‏ ‎В ‎честности‏ ‎его ‎управляющих‏ ‎можно‏ ‎было‏ ‎не ‎сомневаться. ‎Ведь‏ ‎какому ‎безумцу ‎в‏ ‎голову ‎придёт‏ ‎мысль‏ ‎обокрасть ‎или‏ ‎надуть ‎оябуна?

Он‏ ‎не ‎стал‏ ‎включать ‎свой‏ ‎вполне‏ ‎мирный‏ ‎бизнес ‎в‏ ‎семейную ‎империю, ‎поскольку ‎искренне‏ ‎полагал, ‎что‏ ‎его‏ ‎работники‏ ‎и ‎люди ‎клана ‎«Бурубана-гуми» ‎принадлежат‏ ‎к ‎двум ‎разным‏ ‎мирам,‏ ‎и ‎им ‎уж‏ ‎точно ‎не‏ ‎стоит ‎пересекаться.

И ‎Ёсиро ‎Сугимото ‎доказал,‏ ‎что‏ ‎он ‎истинный ‎сын‏ ‎своего ‎отца‏ ‎и ‎брат‏ ‎своего ‎брата. ‎Финансовое‏ ‎положение‏ ‎«Бурубана-гуми»‏ ‎сильно ‎упрочилось,‏ ‎а ‎другие‏ ‎кланы ‎неоднократно‏ ‎заверяли,‏ ‎что ‎у‏ ‎них ‎и ‎в ‎мыслях ‎нет‏ ‎намерений ‎посягнуть‏ ‎на‏ ‎территории,‏ ‎которые ‎поколениями ‎контролировались ‎его‏ ‎семьёй.

С ‎полицией‏ ‎тоже ‎было‏ ‎всё‏ ‎относительно‏ ‎хорошо. ‎За ‎время‏ ‎его ‎правления ‎никто‏ ‎не ‎сел‏ ‎за‏ ‎решётку ‎из-за‏ ‎участия ‎в‏ ‎задуманных ‎им‏ ‎делах. ‎Отправлялись‏ ‎за‏ ‎решётку‏ ‎только ‎те‏ ‎его ‎подчинённые, ‎которые ‎по‏ ‎дурости ‎проявляли‏ ‎ненужную‏ ‎инициативу,‏ ‎надеясь ‎незаметно ‎подзаработать ‎на ‎стороне.

Да,‏ ‎он ‎знал, ‎что‏ ‎многие‏ ‎санро-кай ‎до ‎сих‏ ‎пор ‎ворчат‏ ‎и ‎за ‎глаза ‎называют ‎его‏ ‎молодым‏ ‎и ‎неопытным ‎выскочкой,‏ ‎но ‎он‏ ‎изначально ‎был‏ ‎к ‎этому ‎готов.‏ ‎Сколько‏ ‎лет‏ ‎понадобится, ‎чтобы‏ ‎окончательно ‎упрочить‏ ‎своё ‎положение‏ ‎в‏ ‎качестве ‎оябуна?‏ ‎Десять? ‎Пятнадцать?

Да ‎неважно, ‎главное, ‎что‏ ‎Ёсиро ‎был‏ ‎готов‏ ‎к‏ ‎Пути, ‎как ‎он ‎сам‏ ‎себе ‎мысленно‏ ‎это ‎говорил.‏ ‎Если‏ ‎даже‏ ‎он ‎займёт ‎столько‏ ‎времени, ‎его ‎надо‏ ‎пройти, ‎и‏ ‎от‏ ‎этого ‎никуда‏ ‎не ‎денешься,‏ ‎тем ‎более‏ ‎что ‎он‏ ‎уже‏ ‎часть‏ ‎Пути ‎прошёл.

Однако‏ ‎назначившие ‎ему ‎встречу ‎люди‏ ‎запаздывали. ‎Это‏ ‎уже‏ ‎неуважение.‏ ‎Два ‎его ‎телохранителя, ‎Дзиро ‎и‏ ‎Нобу, ‎единственные, ‎которым‏ ‎было‏ ‎позволено ‎войти ‎в‏ ‎купальню ‎вместе‏ ‎с ‎оябуном, ‎поглядывая ‎на ‎часы,‏ ‎многозначительно‏ ‎закатывали ‎глаза.

***

Ёсиро ‎усмехнулся.‏ ‎Ох ‎уж‏ ‎эти ‎телохранители!‏ ‎Во ‎все ‎времена‏ ‎и‏ ‎во‏ ‎всех ‎странах‏ ‎они ‎абсолютно‏ ‎одинаковы. ‎Чем‏ ‎больше‏ ‎времени ‎они‏ ‎проводят ‎с ‎охраняемой ‎ими ‎особой,‏ ‎тем ‎сильнее‏ ‎в‏ ‎них‏ ‎уверенность ‎в ‎том, ‎что‏ ‎они ‎находятся‏ ‎на ‎особом‏ ‎положении.‏ ‎Интересно,‏ ‎когда ‎они ‎осмелеют‏ ‎настолько, ‎что ‎начнут‏ ‎ему ‎советы‏ ‎давать?

Но,‏ ‎надо ‎признать,‏ ‎что ‎театральное‏ ‎закатывание ‎глаз‏ ‎его ‎телохранителями‏ ‎всё‏ ‎же‏ ‎имело ‎на‏ ‎то ‎основания. ‎Человек, ‎который‏ ‎устроил ‎эту‏ ‎встречу,‏ ‎был‏ ‎более ‎чем ‎серьёзной ‎личностью, ‎и‏ ‎далеко ‎не ‎чужим‏ ‎человеком‏ ‎для ‎Ёсиро.

Акамацу-доно ‎был‏ ‎старым ‎другом‏ ‎почившего ‎отца ‎Ёсиро. ‎Они ‎дружили‏ ‎с‏ ‎детства, ‎но ‎когда‏ ‎повзрослели, ‎дороги‏ ‎их ‎разошлись.‏ ‎Отец ‎Ёсиро ‎стал‏ ‎полноправным‏ ‎членом‏ ‎семейного ‎клана,‏ ‎как ‎и‏ ‎полагается, ‎а‏ ‎потом‏ ‎его ‎возглавил.‏ ‎У ‎него, ‎в ‎сущности, ‎вообще‏ ‎не ‎было‏ ‎выбора.

А‏ ‎Акамацу-доно‏ ‎поступил ‎в ‎Академию ‎береговой‏ ‎охраны ‎Японии‏ ‎в ‎Куре,‏ ‎что‏ ‎в‏ ‎префектуре ‎Хиросима, ‎затем‏ ‎отслужил ‎почти ‎три‏ ‎десятка ‎лет‏ ‎морским‏ ‎офицером ‎и‏ ‎смог ‎дослужиться‏ ‎до ‎вице-адмирала.‏ ‎Выйдя ‎в‏ ‎отставку,‏ ‎он‏ ‎подался ‎в‏ ‎большую ‎политику, ‎и ‎теперь‏ ‎был ‎советником‏ ‎министра‏ ‎иностранных‏ ‎дел ‎Японии.

Отец ‎Ёсиро ‎и ‎Акамацу-доно‏ ‎не ‎имели ‎общих‏ ‎дел‏ ‎по ‎вполне ‎понятным‏ ‎причинам, ‎но‏ ‎дружили ‎по-прежнему, ‎как ‎в ‎детстве.

В‏ ‎последний‏ ‎раз ‎Сугимото-сан ‎виделся‏ ‎с ‎Акамацу-доно‏ ‎на ‎похоронах‏ ‎отца, ‎но ‎две‏ ‎недели‏ ‎назад‏ ‎советник ‎министра‏ ‎прислал ‎ему‏ ‎сообщение ‎с‏ ‎просьбой‏ ‎о ‎встрече.

Сугимото-сан‏ ‎не ‎стал ‎проявлять ‎неуважение ‎к‏ ‎старому ‎другу‏ ‎отца‏ ‎и‏ ‎томить ‎его ‎ожиданием. ‎Они‏ ‎встретились ‎в‏ ‎парке ‎Синдзюку-гёэн‏ ‎буквально‏ ‎на‏ ‎следующий ‎день ‎после‏ ‎того, ‎как ‎Ёсиро‏ ‎получил ‎сообщение.‏ ‎Акамацу-доно‏ ‎не ‎стал‏ ‎тянуть ‎и‏ ‎сразу ‎же‏ ‎обрисовал ‎суть‏ ‎проблемы.

Дело‏ ‎было‏ ‎в ‎том,‏ ‎что ‎Япония, ‎несмотря ‎на‏ ‎введённые ‎против‏ ‎России‏ ‎санкции,‏ ‎всё ‎же ‎оказывала ‎сопротивление ‎американскому‏ ‎и ‎европейскому ‎политическому‏ ‎давлению.‏ ‎Хотя ‎главную ‎скрипку‏ ‎в ‎симфонии‏ ‎политического ‎давления, ‎конечно ‎же, ‎играли‏ ‎звёздно-полосатые‏ ‎оккупанты ‎японской ‎земли,‏ ‎обустроившие ‎на‏ ‎территории ‎Страны‏ ‎Восходящего ‎Солнца ‎множество‏ ‎военных‏ ‎баз.

Американские‏ ‎и ‎вторящие‏ ‎им ‎европейские‏ ‎политики ‎изо‏ ‎всех‏ ‎утюгов ‎призывали‏ ‎своих ‎японских ‎коллег ‎разорвать ‎абсолютно‏ ‎все ‎торгово-экономические‏ ‎и‏ ‎дипломатические‏ ‎отношения ‎с ‎Россией, ‎которые‏ ‎и ‎так‏ ‎натянутые, ‎и‏ ‎начать‏ ‎поставки‏ ‎оружия ‎Украине ‎в‏ ‎самое ‎ближайшее ‎время.

Акамацу-доно‏ ‎сделал ‎акцент‏ ‎на‏ ‎том, ‎что‏ ‎экономическая ‎ситуация‏ ‎в ‎стране‏ ‎и ‎так‏ ‎неблагоприятная,‏ ‎а‏ ‎Штаты ‎и‏ ‎их ‎сателлиты ‎требуют ‎не‏ ‎только ‎значительно‏ ‎нарастить‏ ‎темпы‏ ‎вооружения ‎японских ‎сил ‎самообороны ‎в‏ ‎рамках ‎грядущего ‎противостояния‏ ‎блока‏ ‎AUKUS ‎с ‎Китаем,‏ ‎но ‎и‏ ‎откуда-то ‎изыскать ‎дополнительные ‎объёмы ‎вооружения‏ ‎для‏ ‎снабжения ‎украинской ‎армии.

Правительство‏ ‎Японии ‎на‏ ‎данный ‎момент,‏ ‎естественно, ‎не ‎может‏ ‎сопротивляться‏ ‎американцам,‏ ‎хотя ‎премьер-министр‏ ‎уже ‎открыл‏ ‎огонь ‎по‏ ‎их‏ ‎европейским ‎клевретам,‏ ‎открыто ‎критикуя ‎европейскую ‎политику ‎и‏ ‎отмечая ‎экономический‏ ‎кризис‏ ‎Еврозоны.

Но‏ ‎возражать ‎американцам ‎японское ‎руководство‏ ‎пока, ‎по‏ ‎вполне ‎понятным‏ ‎причинам,‏ ‎не‏ ‎в ‎состоянии, ‎чем‏ ‎Вашингтон ‎и ‎пользуется,‏ ‎в ‎кулуарах‏ ‎требуя‏ ‎оказывать ‎военную‏ ‎помощь ‎Украине‏ ‎на ‎регулярной‏ ‎основе, ‎но‏ ‎при‏ ‎этом‏ ‎не ‎забывать‏ ‎вооружаться ‎для ‎противостояния ‎с‏ ‎Китаем.

Если ‎учитывать‏ ‎то,‏ ‎что‏ ‎Япония, ‎в ‎основном, ‎снабжается ‎европейским‏ ‎и ‎американским ‎оружием,‏ ‎то‏ ‎американцы ‎в ‎буквальном‏ ‎смысле ‎требовали‏ ‎«пойти ‎туда, ‎не ‎зная ‎куда,‏ ‎и‏ ‎принести ‎то, ‎не‏ ‎знаю ‎что».‏ ‎Ведь ‎сами‏ ‎же ‎американские ‎и‏ ‎европейские‏ ‎чиновники‏ ‎на ‎камеру‏ ‎заявляют, ‎что‏ ‎их ‎военные‏ ‎склады‏ ‎пустеют. ‎А‏ ‎Японии ‎тогда, ‎в ‎таком ‎случае,‏ ‎где ‎оружие‏ ‎для‏ ‎Украины‏ ‎доставать?

Да, ‎Япония, ‎сама ‎кое-что‏ ‎из ‎вооружения‏ ‎производит, ‎но‏ ‎не‏ ‎танки‏ ‎и ‎военные ‎суда‏ ‎же ‎украинцам ‎поставлять,‏ ‎в ‎конце-то‏ ‎концов?‏ ‎Хотя ‎они,‏ ‎конечно, ‎не‏ ‎отказались ‎бы…

И‏ ‎тогда ‎правительство‏ ‎Японии‏ ‎приняло‏ ‎единственно ‎верное‏ ‎решение: ‎поручить ‎провести ‎переговоры‏ ‎с ‎украинскими‏ ‎эмиссарами‏ ‎компетентному‏ ‎частному ‎лицу, ‎а ‎не ‎чиновникам.

Умно,‏ ‎ничего ‎не ‎скажешь.‏ ‎Частному‏ ‎лицу ‎после ‎переговоров‏ ‎не ‎надо‏ ‎проводить ‎брифинги ‎и ‎пресс-конференции, ‎обещая‏ ‎просителям‏ ‎горы ‎золота ‎перед‏ ‎репортёрами. ‎Да‏ ‎и ‎вести‏ ‎себя ‎на ‎переговорах‏ ‎с‏ ‎хамоватыми‏ ‎украинскими ‎чиновниками,‏ ‎которые ‎уже‏ ‎достали ‎весь‏ ‎мир,‏ ‎частное ‎лицо,‏ ‎не ‎связанное ‎по ‎рукам ‎и‏ ‎ногам ‎текущей‏ ‎политической‏ ‎конъюнктурой,‏ ‎будет ‎более ‎свободно ‎и‏ ‎раскованно.

***

Ёсиро ‎после‏ ‎разговора ‎с‏ ‎Акамацу-доно‏ ‎отметил‏ ‎про ‎себя, ‎что‏ ‎руководство ‎Японии ‎прибегло‏ ‎к ‎довольно‏ ‎нестандартному‏ ‎варианту ‎разрешения‏ ‎проблемы, ‎но‏ ‎обстоятельства, ‎надо‏ ‎признать, ‎тоже‏ ‎были‏ ‎довольно‏ ‎непростыми.

К ‎тому‏ ‎же, ‎Акамацу-доно ‎знал, ‎что‏ ‎торговля ‎оружием‏ ‎является‏ ‎одной‏ ‎из ‎основных ‎специальностей ‎клана ‎«Бурубана-гуми»,‏ ‎так ‎что ‎он‏ ‎поручал‏ ‎проведение ‎переговоров ‎не‏ ‎абы ‎кому.

Вообще,‏ ‎в ‎Японии, ‎конечно, ‎есть ‎свои‏ ‎контрабандисты,‏ ‎да ‎и ‎профессиональные‏ ‎торговцы ‎оружием‏ ‎тоже, ‎но‏ ‎всякому ‎уважающему ‎себя‏ ‎клану‏ ‎просто‏ ‎необходимо ‎иметь‏ ‎собственную ‎группу,‏ ‎специализирующуюся ‎на‏ ‎поставках‏ ‎и ‎торговле‏ ‎оружием. ‎Ведь ‎в ‎трудные ‎и‏ ‎опасные ‎времена‏ ‎ваши‏ ‎оппоненты‏ ‎могут ‎надавить ‎на ‎торговцев‏ ‎и ‎контрабандистов,‏ ‎и ‎те‏ ‎перестанут‏ ‎отпускать‏ ‎и ‎поставлять ‎столь‏ ‎нужный ‎вам ‎товар,‏ ‎значительно ‎ослабляя‏ ‎ваш‏ ‎силовой ‎блок.

Ёсиро‏ ‎отнёсся ‎к‏ ‎этой ‎проблеме‏ ‎более ‎чем‏ ‎серьёзно,‏ ‎когда‏ ‎стал ‎оябуном,‏ ‎и ‎чётко ‎налаженные ‎поставки‏ ‎стрелкового ‎оружия‏ ‎не‏ ‎только‏ ‎давали ‎ему ‎преимущество ‎и ‎наделяли‏ ‎независимостью ‎от ‎местных‏ ‎барыг,‏ ‎но ‎и ‎приносили‏ ‎немалый ‎доход‏ ‎в ‎казну ‎организации.

Старые ‎русские, ‎китайские‏ ‎и‏ ‎бельгийские ‎стволы ‎его‏ ‎организация ‎завозила‏ ‎из ‎Африки,‏ ‎благо ‎за ‎столько‏ ‎лет‏ ‎продолжительных‏ ‎конфликтов ‎на‏ ‎чёрном ‎континенте‏ ‎их ‎было‏ ‎полно.‏ ‎А ‎вот‏ ‎американские, ‎немецкие ‎и ‎английские ‎образцы‏ ‎получала ‎через‏ ‎своих‏ ‎людей‏ ‎из ‎Австралии, ‎а ‎не‏ ‎напрямую, ‎что‏ ‎значительно ‎уменьшало‏ ‎риски.

Но‏ ‎из‏ ‎разговора ‎с ‎Акамацу-доно‏ ‎Сугимото ‎понял, ‎что‏ ‎стрелковое ‎оружие‏ ‎будет‏ ‎интересовать ‎украинских‏ ‎эмиссаров ‎в‏ ‎последнюю ‎очередь.‏ ‎Они ‎желали‏ ‎получать‏ ‎беспилотники,‏ ‎причём ‎крупные‏ ‎партии.

Но ‎всем ‎известно, ‎что‏ ‎боевой ‎японский‏ ‎беспилотник‏ ‎Mitsubishi‏ ‎X-2 ‎ATD-X ‎«Shinshin» ‎существует ‎пока‏ ‎как ‎прототип, ‎идут‏ ‎опытно-конструкторские‏ ‎работы. ‎И ‎даже‏ ‎в ‎случае‏ ‎наличия ‎потребовалось ‎бы ‎участие ‎и‏ ‎разрешение‏ ‎правительства ‎Японии ‎на‏ ‎поставку.

Разве ‎что‏ ‎им ‎предложить‏ ‎гражданские ‎беспилотники, ‎возможно,‏ ‎иностранные,‏ ‎не‏ ‎японские?

Впрочем, ‎в‏ ‎любом ‎случае‏ ‎стрелковое ‎оружие‏ ‎он‏ ‎сможет ‎им‏ ‎поставить, ‎хоть ‎их ‎поставка ‎явно‏ ‎у ‎украинцев‏ ‎не‏ ‎в‏ ‎приоритетах: ‎у ‎них ‎его‏ ‎хватает. ‎Но‏ ‎и ‎заявить‏ ‎то,‏ ‎что‏ ‎им ‎отказали ‎или‏ ‎попросту ‎проигнорировали ‎их‏ ‎просьбы, ‎гости‏ ‎из‏ ‎Украины ‎уже‏ ‎не ‎смогут.‏ ‎Видимо, ‎в‏ ‎том ‎числе‏ ‎и‏ ‎на‏ ‎это ‎и‏ ‎был ‎расчёт ‎Акамацу-доно, ‎когда‏ ‎он ‎просил‏ ‎Ёсиро‏ ‎Сугимото‏ ‎встретиться ‎с ‎эмиссарами ‎страны, ‎по‏ ‎дурости ‎своей ‎решившейся‏ ‎воевать‏ ‎с ‎могучей ‎Русской‏ ‎Империей.

Размышления ‎Ёсиро‏ ‎прервал ‎стук ‎в ‎дверь. ‎Это‏ ‎был‏ ‎японский ‎переводчик, ‎которого‏ ‎его ‎люди‏ ‎пригласили ‎переводить‏ ‎с ‎японского ‎на‏ ‎русский.‏ ‎Знающие‏ ‎люди ‎заверили‏ ‎Сугимото, ‎что‏ ‎этого ‎для‏ ‎общения‏ ‎с ‎украинцами‏ ‎будет ‎достаточно.

Переводчик ‎вошёл, ‎а ‎вместе‏ ‎с ‎ним‏ ‎протиснулись‏ ‎два‏ ‎необъятных ‎борова ‎в ‎человеческом‏ ‎обличье. ‎Роста‏ ‎они ‎были‏ ‎небольшого,‏ ‎даже‏ ‎по ‎японским ‎меркам‏ ‎ниже ‎среднего, ‎но‏ ‎вот ‎в‏ ‎ширине‏ ‎дали ‎бы‏ ‎фору ‎некоторым‏ ‎борцам ‎сумо.‏ ‎Дзиро ‎и‏ ‎Нобу‏ ‎гостей,‏ ‎естественно, ‎обыскали,‏ ‎и, ‎не ‎найдя ‎ничего‏ ‎подозрительного, ‎по‏ ‎очереди‏ ‎утвердительно‏ ‎кивнули ‎Ёсиро.

Сугимото ‎повелительно ‎и ‎небрежно‏ ‎поднял ‎руку ‎чуть‏ ‎вверх,‏ ‎разрешая ‎переводчику ‎говорить,‏ ‎и ‎тот‏ ‎начал ‎представлять ‎украинских ‎эмиссаров. ‎Ёсиро,‏ ‎как‏ ‎и ‎большинство ‎японцев,‏ ‎и ‎раньше-то‏ ‎не ‎очень‏ ‎хорошо ‎воспринимал ‎на‏ ‎слух‏ ‎имена‏ ‎и ‎фамилии‏ ‎гайдзинов, ‎то‏ ‎есть ‎чужеземцев,‏ ‎особенно‏ ‎западных, ‎учитывая‏ ‎разницу ‎в ‎произношении, ‎но ‎у‏ ‎этих ‎фамилии‏ ‎и‏ ‎имена‏ ‎были ‎какие-то ‎совсем ‎заковыристые.

Затем‏ ‎один ‎из‏ ‎толстяков-гайдзинов ‎приосанился‏ ‎и‏ ‎начал‏ ‎громогласно ‎что-то ‎декламировать,‏ ‎словно ‎выступал ‎на‏ ‎трибуне ‎в‏ ‎каком-нибудь‏ ‎парламенте. ‎Когда‏ ‎он, ‎наконец,‏ ‎закончил ‎свою‏ ‎напыщенную ‎речь,‏ ‎Ёсиро‏ ‎вопросительно‏ ‎посмотрел ‎на‏ ‎переводчика.

- Мой ‎господин, ‎они ‎просят‏ ‎вас ‎поставить‏ ‎в‏ ‎их‏ ‎страну ‎любым ‎удобным ‎для ‎вас‏ ‎способов ‎партию ‎военных‏ ‎беспилотников‏ ‎в ‎количестве ‎не‏ ‎менее ‎ста‏ ‎штук.

- А ‎про ‎стрелковое ‎оружие ‎он‏ ‎не‏ ‎упоминал? ‎– ‎спросил‏ ‎Сугимото.

- Пока ‎нет,‏ ‎господин.

- Скажи ‎ему,‏ ‎что ‎беспилотники ‎будут‏ ‎только‏ ‎гражданские,‏ ‎да ‎и‏ ‎то, ‎если‏ ‎в ‎довесок‏ ‎к‏ ‎ним ‎они‏ ‎возьмут ‎партию ‎стрелкового ‎оружия, ‎иначе‏ ‎сделка ‎нам‏ ‎не‏ ‎интересна.

***

Пока‏ ‎украинцы ‎шумно ‎совещались, ‎Ёсиро‏ ‎откровенно ‎скучал.‏ ‎Наконец ‎они‏ ‎что-то‏ ‎сказали‏ ‎переводчику, ‎и ‎тот‏ ‎перевёл ‎Сугимото, ‎что‏ ‎они ‎согласны.

- Прекрасно.‏ ‎Скажи‏ ‎им, ‎чтобы‏ ‎определились ‎с‏ ‎партией ‎стрелкового‏ ‎оружия ‎и‏ ‎передали‏ ‎нам‏ ‎список. ‎Мы,‏ ‎в ‎свою ‎очередь, ‎определимся‏ ‎с ‎модельным‏ ‎рядом‏ ‎беспилотников,‏ ‎которые ‎можем ‎им ‎предложить, ‎и,‏ ‎после ‎согласования ‎с‏ ‎ними,‏ ‎выставим ‎им ‎счёт.‏ ‎Спроси ‎их,‏ ‎как ‎они ‎собираются ‎платить.

Переводчик ‎снова‏ ‎заговорил‏ ‎с ‎украинцами, ‎и‏ ‎те ‎вдруг‏ ‎резко ‎повысили‏ ‎тон ‎и ‎возмущённо‏ ‎посмотрели‏ ‎на‏ ‎Ёсиро.

- В ‎чём‏ ‎дело? ‎–‏ ‎спросил ‎переводчика‏ ‎Сугимото

- Господин,‏ ‎они ‎возмущены‏ ‎тем, ‎что ‎вы ‎собираетесь ‎выставить‏ ‎счёт. ‎Настаивают‏ ‎на‏ ‎том,‏ ‎что ‎вы ‎должны ‎поставить‏ ‎всё ‎безвозмездно‏ ‎в ‎рамках‏ ‎помощи!‏ ‎Простите,‏ ‎что ‎вынужден ‎произносить‏ ‎это!

- Скажи ‎им, ‎что‏ ‎этого ‎не‏ ‎будет.‏ ‎Какие-либо ‎политические‏ ‎договорённости ‎и‏ ‎всякого ‎рода‏ ‎солидарность ‎кого-то‏ ‎с‏ ‎кем-то‏ ‎нас ‎не‏ ‎касается. ‎Мы ‎– ‎не‏ ‎государство, ‎и‏ ‎уж‏ ‎точно‏ ‎не ‎благотворительная ‎организация. ‎Если ‎не‏ ‎будет ‎предоплаты ‎–‏ ‎не‏ ‎будет ‎оружия ‎и‏ ‎беспилотников.

Переводчик ‎вновь‏ ‎заговорил ‎с ‎буйными ‎гостями, ‎явно‏ ‎непонимающими,‏ ‎с ‎кем ‎они‏ ‎имеют ‎дело,‏ ‎и ‎украинские‏ ‎эмиссары ‎перешли ‎на‏ ‎крик.‏ ‎В‏ ‎помещение ‎купальни‏ ‎вбежало ‎ещё‏ ‎четверо ‎охранников‏ ‎Ёсиро,‏ ‎и, ‎при‏ ‎участии ‎Дзиро ‎и ‎Нобу, ‎им‏ ‎удалось ‎скрутить‏ ‎толстяков‏ ‎и‏ ‎поставить ‎их ‎на ‎колени‏ ‎перед ‎оябуном.

- Что‏ ‎они ‎тебе‏ ‎сказали?‏ ‎–‏ ‎рявкнул ‎на ‎переводчика‏ ‎Ёсиро

- Господин, ‎они ‎вам‏ ‎угрожают, ‎говорят,‏ ‎что‏ ‎вас ‎будут‏ ‎преследовать ‎американцы‏ ‎и ‎всё‏ ‎мировое ‎сообщество…

- Довольно!‏ ‎Вы,‏ ‎четверо,‏ ‎выпроводите ‎гайдзинов!‏ ‎Дзиро, ‎заплати ‎переводчику ‎и‏ ‎пусть ‎его‏ ‎довезут‏ ‎до‏ ‎дома! ‎Нобу, ‎вели ‎нести ‎мою‏ ‎одежду! ‎Встреча ‎окончена!

Одеваясь,‏ ‎Ёсиро‏ ‎продумывал ‎следующий ‎шаг.‏ ‎Ему ‎угрожали‏ ‎при ‎его ‎подчинённых, ‎а ‎это‏ ‎неслыханное‏ ‎оскорбление. ‎Мало ‎того,‏ ‎что ‎его‏ ‎люди, ‎если‏ ‎он ‎ничего ‎не‏ ‎предпримет‏ ‎в‏ ‎ответ, ‎начнут‏ ‎терять ‎к‏ ‎нему ‎уважение,‏ ‎но‏ ‎и ‎сам‏ ‎факт ‎того, ‎что ‎японского ‎оябуна‏ ‎безнаказанно ‎оскорбили‏ ‎гайдзины,‏ ‎по‏ ‎японским ‎меркам ‎является ‎недопустимым‏ ‎позором.

А ‎западные‏ ‎гайдзины, ‎как‏ ‎известно,‏ ‎не‏ ‎обладают ‎японской ‎сдержанностью,‏ ‎и, ‎можно ‎предположить,‏ ‎что ‎украинские‏ ‎эмиссары‏ ‎буквально ‎на‏ ‎следующий ‎день‏ ‎начнут ‎рассказывать‏ ‎каждому ‎встречному‏ ‎гайдзину‏ ‎о‏ ‎том, ‎как‏ ‎они ‎унизили ‎уважаемого ‎и‏ ‎могущественного ‎японца.

Значит,‏ ‎решено.‏ ‎Без‏ ‎последствий ‎он ‎этого ‎не ‎оставит,‏ ‎но ‎их ‎устранение‏ ‎будет‏ ‎чрезмерной ‎мерой, ‎тем‏ ‎более, ‎что‏ ‎это ‎умалит ‎авторитет ‎Акамацу-доно ‎в‏ ‎глазах‏ ‎коллег ‎из ‎министерства‏ ‎и, ‎несомненно,‏ ‎покроет ‎его‏ ‎позором, ‎а ‎этого‏ ‎Ёсиро‏ ‎допустить‏ ‎не ‎мог.

Пусть‏ ‎тогда ‎тот‏ ‎мальчик-тимпира, ‎который‏ ‎так‏ ‎стремится ‎стать‏ ‎членом ‎его ‎клана, ‎как ‎следует‏ ‎себя ‎проявит.‏ ‎И‏ ‎действовать‏ ‎ему ‎придётся ‎быстро, ‎так‏ ‎что ‎лучшего‏ ‎для ‎проверки‏ ‎его‏ ‎способностей‏ ‎вступительного ‎экзамена ‎не‏ ‎придумаешь.

«Тимпира» ‎в ‎буквальном‏ ‎переводе ‎с‏ ‎японского‏ ‎означает ‎«пацан»‏ ‎или ‎«малой».‏ ‎Но ‎бандиты‏ ‎обычно ‎так‏ ‎называют‏ ‎молодых‏ ‎членов ‎уличных‏ ‎банд, ‎которые ‎пытаются ‎под‏ ‎носом ‎у‏ ‎старших‏ ‎товарищей‏ ‎грабить ‎находящихся ‎под ‎защитой ‎якудза‏ ‎торговцев, ‎либо ‎пытаются‏ ‎наложить‏ ‎на ‎них ‎ежемесячную‏ ‎дань, ‎пробуя‏ ‎свои ‎силы ‎и ‎пытаясь ‎откусить‏ ‎свой‏ ‎кусок ‎пирога.

Короче, ‎никакие‏ ‎не ‎якудза,‏ ‎а ‎пацанва,‏ ‎вооружённая ‎чем ‎попало,‏ ‎но‏ ‎для‏ ‎простого ‎обывателя‏ ‎всё ‎же‏ ‎очень ‎опасная.‏ ‎По‏ ‎идее, ‎именно‏ ‎от ‎них, ‎в ‎первую ‎очередь,‏ ‎якудза ‎и‏ ‎должны‏ ‎защищать‏ ‎людей ‎на ‎своей ‎территории,‏ ‎что ‎они‏ ‎и ‎делают.

Некоторые‏ ‎провинившиеся‏ ‎перед‏ ‎уважаемыми ‎людьми ‎тимпира‏ ‎отделываются ‎лёгким ‎испугом‏ ‎и ‎побоями,‏ ‎а‏ ‎самые ‎непримиримые‏ ‎и ‎отмороженные‏ ‎и ‎вовсе‏ ‎заканчивают ‎фатально.

Но,‏ ‎как‏ ‎это‏ ‎ни ‎странно,‏ ‎такие ‎вот ‎банды ‎являются‏ ‎и ‎кузницей‏ ‎силовых‏ ‎кадров‏ ‎для ‎японских ‎преступных ‎кланов. ‎Естественно,‏ ‎берут ‎не ‎всех,‏ ‎а‏ ‎самых ‎шустрых, ‎оборотистых‏ ‎и ‎смекалистых.‏ ‎А ‎отморозков, ‎естественно, ‎оставляют ‎на‏ ‎улице,‏ ‎которая ‎их, ‎как‏ ‎правило, ‎в‏ ‎конце ‎концов,‏ ‎и ‎добивает.

Ведь ‎как‏ ‎можно‏ ‎попасть‏ ‎в ‎клан,‏ ‎если ‎ты‏ ‎тимпира? ‎Только‏ ‎по‏ ‎рекомендации ‎одного‏ ‎из ‎вакагасира, ‎или ‎кого ‎повыше.

Вот‏ ‎именно ‎один‏ ‎из‏ ‎вакагасира‏ ‎клана ‎«Бурубана-гуми» ‎некоторое ‎время‏ ‎назад ‎и‏ ‎поручился ‎перед‏ ‎оябуном‏ ‎и‏ ‎одним ‎из ‎санро-кай‏ ‎за ‎одного ‎талантливого‏ ‎уличного ‎парня,‏ ‎главаря‏ ‎небольшой ‎шайки.

Ему-то‏ ‎и ‎предстояло‏ ‎выдержать ‎экзамен,‏ ‎которого ‎он‏ ‎так‏ ‎давно‏ ‎ждал.

***

Токио, ‎спальный‏ ‎квартальчик ‎района ‎Роппонги, ‎пять‏ ‎часов ‎спустя.

Риота,‏ ‎крепкий‏ ‎парень‏ ‎двадцати ‎одного ‎года ‎от ‎роду,‏ ‎терпеливо ‎ждал ‎в‏ ‎своей‏ ‎«Тойоте». ‎Именно ‎он‏ ‎был ‎тем‏ ‎мальчиком-тимпирой, ‎который ‎и ‎сдавал ‎сегодня‏ ‎вступительный‏ ‎экзамен ‎для ‎принятия‏ ‎в ‎клан‏ ‎«Бурубана-гуми».

Машину ‎он‏ ‎припарковал ‎около ‎чёрного‏ ‎входа‏ ‎здания‏ ‎со ‎съёмными‏ ‎квартирами, ‎в‏ ‎котором ‎снимали‏ ‎одну‏ ‎квартиру ‎на‏ ‎двоих ‎толстые ‎белые ‎гайдзины, ‎которых‏ ‎следовало ‎проучить‏ ‎по‏ ‎заданию‏ ‎клана.

Такагава-сан, ‎вакагасира, ‎который ‎поручился‏ ‎за ‎него,‏ ‎четыре ‎с‏ ‎лишним‏ ‎часа‏ ‎назад ‎позвонил ‎ему,‏ ‎дал ‎адрес ‎и‏ ‎минимальный ‎набор‏ ‎инструкций.‏ ‎И ‎предупредил,‏ ‎что ‎у‏ ‎него ‎есть‏ ‎час ‎на‏ ‎приготовления,‏ ‎может‏ ‎больше, ‎поскольку‏ ‎гайдзины ‎сначала ‎поедут ‎отчитаться‏ ‎в ‎своё‏ ‎гайдзинское‏ ‎украинское‏ ‎посольство.

А ‎дальше ‎– ‎его, ‎Риоты,‏ ‎выход.

Была ‎уже ‎глубокая‏ ‎ночь.‏ ‎Парни ‎из ‎его‏ ‎команды ‎сидели‏ ‎в ‎двух ‎стареньких ‎минивэнах: ‎двое‏ ‎на‏ ‎параллельной ‎улице, ‎напротив‏ ‎главного ‎входа,‏ ‎ещё ‎трое‏ ‎тоже ‎рядом ‎с‏ ‎чёрным‏ ‎входом‏ ‎в ‎здание,‏ ‎метрах ‎в‏ ‎двадцати ‎от‏ ‎машины‏ ‎Риоты. ‎Все‏ ‎ждали ‎его ‎сигнала.

Риота ‎был ‎несказанно‏ ‎горд ‎собой.‏ ‎Конечно,‏ ‎он‏ ‎выполнит ‎все ‎инструкции ‎клана,‏ ‎но ‎он‏ ‎доработал ‎и‏ ‎отточил‏ ‎задумку‏ ‎так, ‎что ‎совершенство‏ ‎его ‎плана ‎можно‏ ‎было ‎сравнить‏ ‎только‏ ‎с ‎остро‏ ‎заточенной ‎катаной.‏ ‎Он ‎явно‏ ‎рассчитывал ‎блеснуть‏ ‎перед‏ ‎будущим‏ ‎начальством.

Первая ‎часть‏ ‎плана ‎уже ‎была ‎выполнена.‏ ‎Уже ‎через‏ ‎сорок‏ ‎минут‏ ‎после ‎звонка ‎Такагавы-сан ‎Риота ‎был‏ ‎у ‎чёрного ‎входа‏ ‎здания,‏ ‎где ‎проживали ‎гайдзины.‏ ‎Пока ‎один,‏ ‎без ‎помощников. ‎Неслышно ‎вскрыв ‎замок‏ ‎двери‏ ‎чёрного ‎входа, ‎Риота‏ ‎юркнул ‎в‏ ‎тёмный ‎коридор.‏ ‎Никого ‎не ‎было.‏ ‎Он‏ ‎поднялся‏ ‎на ‎освещённый‏ ‎третий ‎этаж‏ ‎и, ‎приложив‏ ‎ухо‏ ‎к ‎двери‏ ‎съёмной ‎квартиры ‎украинских ‎эмиссаров, ‎прислушался.

Убедившись,‏ ‎что ‎их‏ ‎ещё‏ ‎нет‏ ‎дома, ‎он ‎оставил ‎у‏ ‎двери ‎посылку:‏ ‎бутылку ‎дорогого‏ ‎виски‏ ‎и‏ ‎открытку. ‎И ‎уехал‏ ‎заниматься ‎остальными ‎приготовлениями.

Этот‏ ‎трюк ‎был‏ ‎стар,‏ ‎как ‎засаленная‏ ‎купюра ‎достоинством‏ ‎в ‎сто‏ ‎йен, ‎но‏ ‎на‏ ‎гайдзинов,‏ ‎как ‎правило,‏ ‎действовал ‎безотказно.

На ‎открытке ‎черным‏ ‎по ‎белому‏ ‎на‏ ‎английском‏ ‎языке ‎был ‎написано: ‎«Ваш ‎вопрос‏ ‎разрешился ‎положительно. ‎Мои‏ ‎поздравления,‏ ‎и ‎прошу ‎вас‏ ‎выпить ‎за‏ ‎моё ‎здоровье ‎и ‎за ‎успех‏ ‎нашего‏ ‎общего ‎дела».

Если ‎прислать‏ ‎просто ‎бутылку‏ ‎виски, ‎то‏ ‎человек ‎может ‎и‏ ‎насторожиться.‏ ‎Но‏ ‎когда ‎у‏ ‎него ‎затруднения,‏ ‎или ‎он‏ ‎чего-то‏ ‎ожидает, ‎то‏ ‎такая ‎записка ‎действует ‎безотказно.

Понятное ‎дело,‏ ‎что ‎японец‏ ‎тысячу‏ ‎раз‏ ‎подумает, ‎прежде ‎чем ‎пить,‏ ‎ибо ‎о‏ ‎таких ‎бандитских‏ ‎фокусах‏ ‎точно‏ ‎хотя ‎бы ‎слышал,‏ ‎но ‎вот ‎иностранец,‏ ‎не ‎знакомый‏ ‎с‏ ‎японским ‎криминальным‏ ‎миром, ‎и‏ ‎у ‎которого,‏ ‎к ‎тому‏ ‎же,‏ ‎сложности‏ ‎с ‎разрешением‏ ‎какой-либо ‎непростой ‎ситуации, ‎непременно‏ ‎расслабится ‎от‏ ‎облегчения,‏ ‎и‏ ‎с ‎удовольствием ‎махнёт ‎рюмочку-другую.

В ‎виски‏ ‎была ‎подмешана ‎просто‏ ‎лошадиная‏ ‎доза ‎снотворного, ‎способная‏ ‎свалить ‎стадо‏ ‎слонов. ‎Риота ‎был ‎уверен, ‎что‏ ‎его‏ ‎«клиенты» ‎вряд ‎ли‏ ‎даже ‎до‏ ‎третьей ‎рюмки‏ ‎дошли, ‎и ‎сейчас‏ ‎валяются‏ ‎на‏ ‎полу ‎своей‏ ‎квартиры ‎в‏ ‎полном ‎отрубе.

Гайдзины‏ ‎уже‏ ‎два ‎часа‏ ‎как ‎вошли ‎в ‎свою ‎квартиру.‏ ‎Риота ‎решил,‏ ‎что‏ ‎пора‏ ‎начинать. ‎Он ‎вышел ‎из‏ ‎своей ‎машины,‏ ‎вошёл ‎уже‏ ‎через‏ ‎ранее‏ ‎открытую ‎дверь ‎чёрного‏ ‎хода, ‎поднялся ‎на‏ ‎третий ‎этаж‏ ‎и‏ ‎подошёл ‎к‏ ‎двери.

Не ‎став‏ ‎даже ‎прислушиваться‏ ‎и ‎будучи‏ ‎твёрдо‏ ‎уверенным‏ ‎в ‎результате,‏ ‎он ‎поколдовал ‎над ‎замком‏ ‎и ‎распахнул‏ ‎входную‏ ‎дверь.

Ему‏ ‎стала ‎видна ‎небольшая ‎гостиная ‎с‏ ‎круглым ‎столом ‎посередине.‏ ‎Один‏ ‎гайдзин ‎спал, ‎уткнувшись‏ ‎головой ‎в‏ ‎стол, ‎а ‎второй ‎валялся ‎на‏ ‎полу‏ ‎рядом ‎с ‎поваленным‏ ‎стулом. ‎Бутылка‏ ‎виски, ‎стоявшая‏ ‎на ‎столе, ‎была‏ ‎более‏ ‎чем‏ ‎наполовину ‎полна.

Замечательно.‏ ‎Риота ‎вынул‏ ‎из ‎кармана‏ ‎телефон‏ ‎и ‎сообщением‏ ‎через ‎мессенджер ‎дал ‎команду ‎приступать‏ ‎двум ‎помощникам,‏ ‎что‏ ‎сидели‏ ‎в ‎минивэне, ‎припаркованным ‎рядом‏ ‎с ‎главным‏ ‎входом.

Эти ‎два‏ ‎его‏ ‎помощника‏ ‎должны ‎были ‎зайти‏ ‎в ‎фойе ‎и‏ ‎занять ‎разговором‏ ‎ночного‏ ‎консьержа ‎и‏ ‎администратора. ‎Они‏ ‎были ‎хорошо‏ ‎одеты ‎и‏ ‎выглядели‏ ‎солидно.‏ ‎Они ‎будут‏ ‎притворяться ‎квартиросъёмщиками, ‎желающими ‎снять‏ ‎квартиру ‎на‏ ‎долгий‏ ‎срок,‏ ‎и ‎сверкать ‎деньгами.

И ‎то, ‎что‏ ‎молодых ‎людей ‎в‏ ‎такой‏ ‎час ‎интересует ‎квартира‏ ‎– ‎не‏ ‎диковинка ‎для ‎Японии. ‎Мало ‎ли,‏ ‎может‏ ‎уважаемые ‎и ‎состоятельные‏ ‎господа ‎только‏ ‎что ‎приехали‏ ‎из ‎самой ‎Йокогамы!‏ ‎Пока‏ ‎им‏ ‎будут ‎показывать‏ ‎образец ‎договора‏ ‎аренды, ‎и‏ ‎знакомить‏ ‎с ‎условиями‏ ‎проживания, ‎Риота ‎с ‎тремя ‎помощниками,‏ ‎которые ‎пока‏ ‎ждут‏ ‎в‏ ‎минивэне ‎у ‎чёрного ‎входа,‏ ‎управится ‎здесь.‏ ‎Отвлекающий ‎манёвр‏ ‎нужен‏ ‎был‏ ‎для ‎того, ‎чтобы‏ ‎ни ‎ночной ‎консьерж,‏ ‎ни ‎администратор‏ ‎не‏ ‎вздумали ‎направиться‏ ‎в ‎сторону‏ ‎чёрного ‎входа.

Подождав‏ ‎ещё ‎минуты‏ ‎три,‏ ‎он‏ ‎так ‎же,‏ ‎через ‎мессенджер, ‎дал ‎сигнал‏ ‎второй ‎группе‏ ‎тащить‏ ‎«груз»‏ ‎в ‎квартиру ‎гайдзинов.

«Груз» ‎состоял ‎из‏ ‎двух ‎австралийских ‎проституток,‏ ‎находящихся‏ ‎в ‎беспамятстве, ‎более‏ ‎чем ‎полкило‏ ‎сильно ‎разбавленного ‎различной ‎дрянью ‎кокаина‏ ‎и‏ ‎трёх ‎стопок ‎фальшивых‏ ‎долларов ‎паршивого‏ ‎качества.

Через ‎пять‏ ‎минут ‎в ‎квартиру‏ ‎вошли‏ ‎двое‏ ‎помощников, ‎сгорбившихся‏ ‎под ‎тяжестью‏ ‎двух ‎корпулентных‏ ‎белокурых‏ ‎женских ‎тел,‏ ‎а ‎следом ‎и ‎третий ‎с‏ ‎небольшой ‎сумочкой.‏ ‎Риота‏ ‎приказал‏ ‎помощникам ‎запереть ‎входную ‎дверь‏ ‎изнутри.

Австралийскими ‎проститутками‏ ‎в ‎Японии‏ ‎никого‏ ‎не‏ ‎удивишь. ‎Их ‎в‏ ‎Стране ‎Восходящего ‎Солнца‏ ‎работают ‎сотни,‏ ‎если‏ ‎не ‎тысячи.‏ ‎Но ‎эти‏ ‎были ‎с‏ ‎Историей, ‎причём‏ ‎такой,‏ ‎какая‏ ‎была ‎нужна‏ ‎Риоте.

Их ‎разыскивала ‎не ‎только‏ ‎австралийская ‎полиция‏ ‎по‏ ‎неизвестно‏ ‎какому ‎обвинению, ‎но ‎уже ‎и‏ ‎токийская. ‎Девочки ‎иногда‏ ‎промышляли‏ ‎ограблениями, ‎усыпляя ‎клиентов‏ ‎снотворным, ‎добавленным‏ ‎в ‎алкоголь.

Поскольку ‎они ‎были ‎в‏ ‎розыске,‏ ‎то ‎до ‎сегодняшнего‏ ‎вечера ‎жили‏ ‎в ‎подпольном‏ ‎борделе ‎района ‎Сибуя,‏ ‎которым‏ ‎заведовала‏ ‎совсем ‎молоденькая‏ ‎девушка, ‎которая‏ ‎просила ‎называть‏ ‎себя‏ ‎Азуми.

Ну, ‎как‏ ‎заведовала… ‎Хозяйкой ‎заведения, ‎понятное ‎дело,‏ ‎была ‎бывшая‏ ‎проститутка‏ ‎в‏ ‎годах, ‎а ‎Азуми ‎работала,‏ ‎как ‎это‏ ‎модно ‎сейчас‏ ‎выражаться,‏ ‎администратором.

Австралийки‏ ‎осторожничали, ‎жили ‎у‏ ‎Азуми ‎в ‎апартаментах‏ ‎около ‎месяца,‏ ‎практически‏ ‎не ‎выходя.‏ ‎«Работали», ‎как‏ ‎говорится, ‎«на‏ ‎дому», ‎исправно‏ ‎платили‏ ‎за‏ ‎апартаменты, ‎отстёгивали‏ ‎долю ‎с ‎выручки ‎за‏ ‎сводничество, ‎а‏ ‎в‏ ‎свободное‏ ‎время ‎напивались ‎в ‎хлам.

Азуми ‎поначалу‏ ‎и ‎не ‎подозревала,‏ ‎что‏ ‎они ‎в ‎розыске.‏ ‎Но ‎японский‏ ‎криминальный ‎мир ‎тесен, ‎и ‎двум‏ ‎гайдзинкам-австралийкам,‏ ‎особенно ‎блондинкам ‎с‏ ‎эффектной ‎внешностью,‏ ‎в ‎нём‏ ‎затеряться ‎сложно.

Примерно ‎через‏ ‎две‏ ‎недели‏ ‎Азуми ‎узнала,‏ ‎что ‎их‏ ‎ищет ‎токийская‏ ‎полиция.‏ ‎Сообщил ‎ей‏ ‎об ‎этом ‎по-тихому ‎один ‎клиент‏ ‎из ‎уважаемых‏ ‎людей.‏ ‎И‏ ‎Азуми ‎потеряла ‎покой, ‎ведь‏ ‎если ‎один‏ ‎клиент ‎из‏ ‎якудза‏ ‎это‏ ‎знает, ‎то ‎это‏ ‎означает, ‎что ‎знают‏ ‎уже ‎все.

От‏ ‎девчонок‏ ‎надо ‎было‏ ‎избавляться ‎по-тихому,‏ ‎но ‎она‏ ‎не ‎знала‏ ‎как.‏ ‎И‏ ‎ещё ‎Азуми‏ ‎было ‎их ‎жалко, ‎ведь‏ ‎ей-то ‎они‏ ‎ничего‏ ‎не‏ ‎сделали, ‎общались, ‎как ‎с ‎подругой.‏ ‎«Работали» ‎хорошо, ‎без‏ ‎эксцессов,‏ ‎вовремя ‎платили ‎за‏ ‎апартаменты, ‎долю‏ ‎отстёгивали ‎сразу, ‎да ‎и ‎наркотиков‏ ‎не‏ ‎принимали. ‎Да, ‎очень‏ ‎любили ‎выпить,‏ ‎но, ‎даже‏ ‎когда ‎напивались, ‎неприятностей‏ ‎никому‏ ‎не‏ ‎устраивали.

Товарный ‎вид‏ ‎у ‎них‏ ‎был ‎потрясный,‏ ‎поэтому‏ ‎мужчины ‎валом‏ ‎валили ‎неплохо ‎провести ‎время ‎с‏ ‎весёлыми ‎блондинками,‏ ‎и‏ ‎кэш‏ ‎за ‎сводничество, ‎то ‎есть‏ ‎«доля», ‎которая‏ ‎полагается ‎борделю,‏ ‎в‏ ‎кассу‏ ‎Азуми ‎залетал ‎нешуточный.

Но‏ ‎всё ‎же ‎укрывать‏ ‎у ‎себя‏ ‎уголовниц‏ ‎нельзя. ‎Полиция,‏ ‎естественно, ‎знала‏ ‎про ‎бордель,‏ ‎у ‎хозяйки‏ ‎с‏ ‎ними‏ ‎были ‎определённые‏ ‎договорённости, ‎но ‎если ‎здесь‏ ‎накроют ‎преступниц,‏ ‎то‏ ‎неприятностей‏ ‎не ‎избежать. ‎И ‎Азуми ‎от‏ ‎хозяйки ‎точно ‎на‏ ‎орехи‏ ‎достанется. ‎Именно ‎поэтому‏ ‎от ‎них‏ ‎надо ‎было ‎избавляться ‎по-тихому.

И ‎она‏ ‎позвонила‏ ‎Риоте, ‎с ‎которым‏ ‎была ‎знакома‏ ‎уже ‎год.‏ ‎Риота ‎попросил ‎Азуми‏ ‎не‏ ‎суетиться,‏ ‎и ‎обещал‏ ‎подумать. ‎С‏ ‎момента ‎этого‏ ‎разговора‏ ‎прошло ‎уже‏ ‎две ‎недели, ‎но ‎едва ‎ему‏ ‎позвонил ‎Такагава-сан,‏ ‎Риота‏ ‎тут‏ ‎же ‎придумал, ‎как ‎именно‏ ‎он ‎сегодня‏ ‎«применит» ‎австралийских‏ ‎бабочек-уголовниц,‏ ‎одновременно‏ ‎с ‎этим ‎избавив‏ ‎от ‎них ‎Азуми‏ ‎и ‎выполнив‏ ‎обещание,‏ ‎данное ‎ей‏ ‎две ‎недели‏ ‎тому ‎назад.

Позвонил‏ ‎Азуми ‎и‏ ‎сказал,‏ ‎что‏ ‎австралиек ‎он‏ ‎заберёт ‎только ‎в ‎том‏ ‎случае, ‎если‏ ‎они‏ ‎будут‏ ‎в ‎состоянии ‎беспамятства ‎от ‎алкогольного‏ ‎опьянения. ‎Азуми ‎даже‏ ‎лишних‏ ‎вопросов ‎задавать ‎не‏ ‎стала ‎и‏ ‎всё ‎сделала. ‎Не ‎по ‎годам‏ ‎умная‏ ‎и ‎опытная ‎девочка,‏ ‎ничего ‎не‏ ‎скажешь.

Как ‎он‏ ‎потом ‎узнал ‎от‏ ‎своих‏ ‎помощников,‏ ‎она, ‎не‏ ‎мудрствуя ‎лукаво,‏ ‎вызвала ‎девочек‏ ‎к‏ ‎себе, ‎вытащила‏ ‎кошелёк ‎и ‎объявила, ‎что ‎будет‏ ‎платить ‎по‏ ‎300‏ ‎долларов‏ ‎той, ‎которая ‎выпьет ‎полбутылки‏ ‎виски ‎залпом,‏ ‎ни ‎разу‏ ‎не‏ ‎поперхнувшись.‏ ‎Сама, ‎естественно, ‎пить‏ ‎на ‎спор ‎не‏ ‎стала, ‎ведь‏ ‎она‏ ‎администратор ‎и‏ ‎должна ‎быть‏ ‎трезвой ‎даже‏ ‎в ‎минуты‏ ‎досуга,‏ ‎пока‏ ‎она ‎находится‏ ‎в ‎апартаментах ‎борделя.

Азуми ‎не‏ ‎пришлось ‎даже‏ ‎ничего‏ ‎платить.‏ ‎Выпить ‎залпом ‎полбутылки ‎виски ‎дело‏ ‎непростое, ‎даже ‎если‏ ‎ты‏ ‎регулярно ‎прикладываешься. ‎Австралийки‏ ‎пытались, ‎но‏ ‎осилить ‎полбутылки ‎с ‎наскока, ‎ни‏ ‎разу‏ ‎не ‎поперхнувшись ‎и‏ ‎не ‎оторвавшись‏ ‎от ‎бутылки,‏ ‎ни ‎у ‎одной‏ ‎из‏ ‎них‏ ‎не ‎получилось.‏ ‎Через ‎час‏ ‎с ‎небольшим,‏ ‎после‏ ‎семи ‎попыток‏ ‎азартные ‎австралийки ‎забылись ‎в ‎крепком‏ ‎алкогольном ‎сне.

Затем‏ ‎приехали‏ ‎помощники‏ ‎Риоты, ‎погрузили ‎их ‎в‏ ‎минивэн ‎и‏ ‎повезли ‎прямо‏ ‎к‏ ‎дому‏ ‎в ‎районе ‎Роппонги,‏ ‎где ‎снимали ‎квартиру‏ ‎два ‎гайдзина-украинца.

Зачем‏ ‎Риоте‏ ‎были ‎нужны‏ ‎две ‎австралийки‏ ‎лёгкого ‎поведения,‏ ‎за ‎которыми‏ ‎охотится‏ ‎японская‏ ‎полиция? ‎Из-за‏ ‎их ‎уголовного ‎шлейфа, ‎поскольку‏ ‎именно ‎он‏ ‎был‏ ‎призван‏ ‎объяснить ‎наличие ‎снотворного ‎в ‎крови‏ ‎украинских ‎гайдзинов.

Ведь ‎девчонок‏ ‎разыскивали‏ ‎именно ‎за ‎то,‏ ‎что ‎они‏ ‎усыпляли ‎своих ‎клиентов ‎с ‎помощью‏ ‎алкоголя,‏ ‎а ‎потом ‎их‏ ‎грабили. ‎У‏ ‎украинцев ‎в‏ ‎крови ‎помимо ‎кокаина,‏ ‎найдут‏ ‎и‏ ‎следы ‎снотворного,‏ ‎и ‎чтобы‏ ‎японская ‎полиция‏ ‎даже‏ ‎и ‎в‏ ‎мыслях ‎не ‎допустила, ‎что ‎гайдзинов-толстяков‏ ‎кто-то ‎попросту‏ ‎подставил,‏ ‎Риота‏ ‎сюда ‎безбашенных ‎австралиек ‎и‏ ‎приволок.

Ну, ‎расскажут‏ ‎они ‎в‏ ‎полиции,‏ ‎что‏ ‎жили ‎в ‎борделе,‏ ‎и ‎буквально ‎вчера‏ ‎ещё ‎находились‏ ‎там,‏ ‎ну ‎и‏ ‎что? ‎Бордель‏ ‎отделается ‎мелкими‏ ‎неприятностями, ‎а‏ ‎в‏ ‎историю‏ ‎австралиек ‎типа‏ ‎«мы ‎вчера ‎ещё ‎были‏ ‎в ‎апартаментах‏ ‎и‏ ‎дальше‏ ‎ничего ‎не ‎помним» ‎и ‎«нас‏ ‎кто-то ‎подставил» ‎в‏ ‎полиции‏ ‎не ‎поверят, ‎учитывая‏ ‎их ‎уголовный‏ ‎бэкграунд, ‎и ‎даже ‎рыть ‎в‏ ‎этом‏ ‎направлении ‎не ‎станут.

Прокручивая‏ ‎эти ‎мысли‏ ‎у ‎себя‏ ‎в ‎голове, ‎Риота‏ ‎велел‏ ‎отнести‏ ‎одну ‎австралийку‏ ‎в ‎спальню,‏ ‎а ‎вторую‏ ‎положить‏ ‎рядом ‎с‏ ‎лежащим ‎на ‎полу ‎украинским ‎гайдзином.

Затем‏ ‎он ‎посмотрел‏ ‎на‏ ‎стол,‏ ‎где ‎стола ‎бутылка ‎виски‏ ‎со ‎снотворным,‏ ‎подошёл ‎к‏ ‎нему,‏ ‎обнаружил‏ ‎написанную ‎им ‎же‏ ‎открытку, ‎забрал ‎её‏ ‎и ‎засунул‏ ‎в‏ ‎карман ‎куртки.‏ ‎Оставлять ‎открытку‏ ‎полицейским ‎было‏ ‎никак ‎нельзя,‏ ‎ибо‏ ‎при‏ ‎её ‎обнаружении‏ ‎полицейские ‎как ‎раз ‎поймут,‏ ‎что ‎дело‏ ‎нечисто.

Ведь‏ ‎в‏ ‎отличие ‎от ‎гайдзинов, ‎с ‎кунштюками‏ ‎преступного ‎мира ‎Японии‏ ‎инспекторы‏ ‎японской ‎уголовной ‎полиции‏ ‎были ‎прекрасно‏ ‎знакомы, ‎и ‎если ‎оставить ‎открытку‏ ‎здесь,‏ ‎то ‎может ‎рухнуть‏ ‎вся ‎искусная‏ ‎задумка, ‎которой‏ ‎так ‎гордился ‎Риота.

Ещё‏ ‎бы,‏ ‎ведь‏ ‎сам ‎текст‏ ‎открытки ‎наведёт‏ ‎полицейских ‎на‏ ‎мысль‏ ‎о ‎том,‏ ‎что ‎бутылку ‎виски ‎со ‎снотворным‏ ‎сюда ‎принесли‏ ‎явно‏ ‎не‏ ‎австралийки, ‎а ‎кто-то ‎ещё.

Риота‏ ‎скомандовал ‎одному‏ ‎из ‎помощников‏ ‎достать‏ ‎брикет‏ ‎с ‎разбодяженным ‎кокаином,‏ ‎положить ‎его ‎на‏ ‎стол ‎и‏ ‎вскрыть.‏ ‎Его ‎парни,‏ ‎как ‎и‏ ‎он ‎сам,‏ ‎работали ‎грамотно,‏ ‎в‏ ‎медицинских‏ ‎перчатках.

С ‎кокаином‏ ‎была ‎отдельная ‎история. ‎Риоте‏ ‎он ‎достался‏ ‎почти‏ ‎бесплатно,‏ ‎его ‎парни ‎взяли ‎эту ‎жутко‏ ‎разбавленную ‎дрянь ‎у‏ ‎одного‏ ‎знакомого ‎барыги ‎за‏ ‎три ‎тысячи‏ ‎йен, ‎что ‎составляло ‎немногим ‎больше‏ ‎двадцати‏ ‎американских ‎долларов.

Фишка ‎была‏ ‎в ‎том,‏ ‎что ‎полкило‏ ‎этой ‎жуткой ‎смеси‏ ‎всего,‏ ‎что‏ ‎только ‎можно,‏ ‎никакой ‎ценности‏ ‎в ‎криминальном‏ ‎мире‏ ‎не ‎представляли.‏ ‎Такой ‎кокаин ‎нельзя ‎было ‎продать‏ ‎никому ‎из‏ ‎профессиональных‏ ‎торговцев,‏ ‎и ‎годился ‎он ‎только‏ ‎на ‎то,‏ ‎чтобы ‎его‏ ‎расфасовать‏ ‎на‏ ‎мелкие ‎дозы ‎и‏ ‎продавать ‎в ‎злачных‏ ‎местах ‎идиотам-туристам,‏ ‎которые‏ ‎приехали ‎в‏ ‎Японию ‎отдохнуть.

Собственно,‏ ‎торговец, ‎у‏ ‎которого ‎они‏ ‎его‏ ‎приобрели,‏ ‎именно ‎этим,‏ ‎преимущественно, ‎и ‎занимался.

А ‎вот‏ ‎подставить ‎какого-нибудь‏ ‎обывателя‏ ‎с‏ ‎помощью ‎данного ‎брикетика ‎бодяги ‎можно‏ ‎было ‎запросто. ‎Ведь‏ ‎для‏ ‎представителей ‎закона ‎–‏ ‎это ‎всё‏ ‎равно ‎наркотик, ‎поскольку ‎в ‎законе‏ ‎не‏ ‎прописано ‎какой ‎чистоты‏ ‎кокаин ‎можно‏ ‎считать ‎кокаином.‏ ‎Для ‎полицейских ‎этот‏ ‎брикетик‏ ‎будет‏ ‎являться ‎не‏ ‎чем ‎иным,‏ ‎как ‎крупной‏ ‎партией‏ ‎кокаина ‎весом‏ ‎в ‎полкило. ‎И ‎вопросы ‎подозреваемому,‏ ‎у ‎которого‏ ‎он‏ ‎найден,‏ ‎японские ‎инспекторы ‎будут ‎задавать‏ ‎те ‎же‏ ‎самые, ‎как‏ ‎если‏ ‎бы‏ ‎нашли ‎у ‎него‏ ‎полкило ‎чистейшего ‎кокаина,‏ ‎и ‎наказание‏ ‎ему‏ ‎будет ‎светить‏ ‎ровно ‎такое‏ ‎же.

Риота ‎достал‏ ‎из ‎кармана‏ ‎два‏ ‎зеркальца,‏ ‎насыпал ‎на‏ ‎них ‎разбодяженный ‎кокаин ‎из‏ ‎вскрытого ‎брикетика‏ ‎и‏ ‎кивнул‏ ‎головой ‎помощникам. ‎Те ‎приподняли ‎голову‏ ‎украинца, ‎мирно ‎храпящего‏ ‎за‏ ‎столом, ‎и ‎зажали‏ ‎ему ‎рот‏ ‎рукой.

Риота ‎поднёс ‎зеркальце ‎со ‎смесью‏ ‎прямо‏ ‎к ‎ноздрям ‎украинского‏ ‎гайдзина ‎и‏ ‎дождался, ‎пока‏ ‎тот ‎не ‎начал‏ ‎дышать‏ ‎носом‏ ‎и ‎вдохнул‏ ‎в ‎себя‏ ‎немного ‎порошка.‏ ‎Точно‏ ‎так ‎же‏ ‎поступили ‎с ‎гайдзином, ‎лежащим ‎на‏ ‎полу ‎рядом‏ ‎с‏ ‎одной‏ ‎из ‎австралиек.

Ну, ‎вот ‎и‏ ‎всё, ‎теперь‏ ‎у ‎них‏ ‎в‏ ‎крови‏ ‎обнаружат ‎кокаин, ‎именно‏ ‎так ‎и ‎будет‏ ‎отражено ‎в‏ ‎полицейском‏ ‎отчёте. ‎А‏ ‎порошок, ‎который‏ ‎вдохнули ‎украинские‏ ‎гайдзины ‎ничего‏ ‎плохого‏ ‎им‏ ‎не ‎сделает,‏ ‎ибо ‎разбавлен ‎донельзя. ‎Оба‏ ‎зеркальца ‎со‏ ‎следами‏ ‎порошка‏ ‎положили ‎на ‎стол ‎для ‎убедительности.

Затем‏ ‎помощник ‎Риоты ‎достал‏ ‎из‏ ‎сумочки ‎три ‎пачки‏ ‎поддельных ‎стодолларовых‏ ‎купюр ‎и ‎разместил ‎их ‎на‏ ‎середине‏ ‎стола, ‎завершая ‎оформление‏ ‎криминального ‎натюрморта.

Купюры‏ ‎были ‎ужасного‏ ‎качества. ‎Один ‎из‏ ‎его‏ ‎помощников‏ ‎приобрёл ‎его‏ ‎у ‎старого‏ ‎фальшивомонетчика ‎Яити,‏ ‎который‏ ‎жил ‎и‏ ‎промышлял ‎в ‎его ‎родном ‎районе‏ ‎– ‎Синдзюку.

Яити‏ ‎изготовлял‏ ‎фальшивые‏ ‎доллары ‎и ‎сбывал ‎их‏ ‎как ‎раз‏ ‎клану ‎«Бурубана-гуми»‏ ‎по‏ ‎пятнадцать‏ ‎центов ‎за ‎доллар.‏ ‎Он ‎был ‎искусным‏ ‎мастером, ‎изготовлял‏ ‎сравнительно‏ ‎мало, ‎но‏ ‎изготовленные ‎им‏ ‎купюры ‎были‏ ‎высокого ‎качества,‏ ‎совсем‏ ‎не‏ ‎чета ‎тем,‏ ‎что ‎лежали ‎на ‎столе.

У‏ ‎него ‎работали‏ ‎два‏ ‎ученика,‏ ‎которых ‎он ‎обучал ‎премудростям ‎своей‏ ‎профессии. ‎Правильно ‎делает,‏ ‎умный‏ ‎человек, ‎ведь ‎он‏ ‎уже ‎стар,‏ ‎и ‎у ‎него ‎стали ‎дрожать‏ ‎руки,‏ ‎что ‎важно. ‎Это‏ ‎только ‎в‏ ‎голливудских ‎фильмах‏ ‎какая-нибудь ‎волшебная ‎машина‏ ‎выплёвывает‏ ‎поддельные‏ ‎банкноты ‎мешками,‏ ‎а ‎на‏ ‎деле ‎профессия‏ ‎фальшивомонетчика‏ ‎требует ‎умения‏ ‎ювелирно ‎работать ‎пальцами, ‎не ‎говоря‏ ‎уже ‎о‏ ‎том,‏ ‎что‏ ‎искусному ‎мастеру ‎необходим ‎острый‏ ‎глаз ‎и‏ ‎восприятие ‎настоящего‏ ‎художника.

Скоро‏ ‎Яити‏ ‎уйдёт ‎на ‎покой,‏ ‎а ‎его ‎ученики,‏ ‎когда ‎станут‏ ‎зарабатывать‏ ‎сами, ‎не‏ ‎оставят ‎старика,‏ ‎и ‎будут‏ ‎его ‎подкармливать,‏ ‎посылая‏ ‎своему‏ ‎учителю ‎немного‏ ‎денег ‎каждый ‎месяц.

Помощник ‎Риоты‏ ‎приобрёл ‎у‏ ‎Яити‏ ‎так‏ ‎называемый ‎«брак», ‎то ‎есть ‎особенно‏ ‎ужасно ‎исполненные ‎поддельные‏ ‎купюры,‏ ‎«творения» ‎его ‎пока‏ ‎не ‎слишком‏ ‎опытных ‎учеников. ‎Несмотря ‎на ‎плохое‏ ‎качество‏ ‎товара, ‎старик ‎за‏ ‎поддельные ‎тридцать‏ ‎тысяч ‎долларов‏ ‎запросил ‎триста ‎настоящих,‏ ‎то‏ ‎есть‏ ‎один ‎процент‏ ‎от ‎номинала.

Такагава-сан,‏ ‎вакагасира ‎клана‏ ‎«Бурубана-гуми»,‏ ‎что ‎поручился‏ ‎за ‎Риоту, ‎проинструктировал, ‎чтобы ‎тот‏ ‎оставил ‎настоящие‏ ‎деньги‏ ‎на‏ ‎столе, ‎не ‎подделку. ‎И‏ ‎ему ‎плевать‏ ‎было ‎на‏ ‎то,‏ ‎где‏ ‎мальчик-тимпира ‎их ‎достанет,‏ ‎это ‎его ‎проблемы,‏ ‎таковы ‎условия‏ ‎его‏ ‎вступительного ‎экзамена,‏ ‎которого ‎он‏ ‎так ‎добивался.

Деньги‏ ‎у ‎Риоты‏ ‎были,‏ ‎но‏ ‎ему ‎не‏ ‎хотелось ‎выбрасывать ‎несколько ‎десятков‏ ‎тысяч ‎«зелени»‏ ‎просто‏ ‎так.‏ ‎К ‎тому ‎же, ‎он ‎не‏ ‎без ‎оснований ‎считал,‏ ‎что‏ ‎фальшивые ‎купюры ‎добавят‏ ‎гайдзинам ‎больше‏ ‎проблем, ‎нежели ‎настоящие.

Здесь ‎работал ‎всё‏ ‎тот‏ ‎же ‎механизм, ‎что‏ ‎и ‎с‏ ‎разбавленным ‎кокаином:‏ ‎полицейским ‎будет ‎наплевать‏ ‎какого‏ ‎качества‏ ‎поддельные ‎купюры.‏ ‎Спрашивать ‎с‏ ‎подозреваемых ‎они‏ ‎будут‏ ‎точно ‎так‏ ‎же, ‎как ‎если ‎бы ‎нашли‏ ‎при ‎них‏ ‎подделки‏ ‎работы‏ ‎искусного ‎мастера.

Что ‎ж, ‎а‏ ‎теперь ‎финальный‏ ‎штрих. ‎Один‏ ‎из‏ ‎помощников‏ ‎уже ‎успел ‎ещё‏ ‎раз ‎сбегать ‎вниз,‏ ‎и ‎принёс‏ ‎из‏ ‎машины ‎небольшую‏ ‎спортивную ‎сумку.‏ ‎В ‎ней‏ ‎были ‎четыре‏ ‎бутылки‏ ‎из-под‏ ‎виски, ‎что‏ ‎недавно ‎пили ‎австралийки, ‎которые‏ ‎им ‎передала‏ ‎Азуми.‏ ‎Одна‏ ‎из ‎них ‎была ‎недопитой.

Риота ‎внимательно‏ ‎смотрел, ‎как ‎его‏ ‎помощники‏ ‎по ‎очереди ‎прикладывали‏ ‎каждую ‎к‏ ‎ладоням ‎обоих ‎гайдзинов ‎для ‎того,‏ ‎чтобы‏ ‎на ‎стекле ‎запечатлелись‏ ‎их ‎отпечатки.‏ ‎Отпечатки ‎австралиек‏ ‎на ‎бутылках ‎уже‏ ‎были.‏ ‎Пустые‏ ‎бутылки ‎поставили‏ ‎под ‎стол,‏ ‎а ‎недопитую‏ ‎–‏ ‎на ‎стол,‏ ‎рядом ‎с ‎той, ‎что ‎отправила‏ ‎в ‎царство‏ ‎Морфея‏ ‎двух‏ ‎храпящих ‎украинских ‎толстяков.

Затем ‎один‏ ‎из ‎парней‏ ‎пошёл ‎на‏ ‎кухню‏ ‎и‏ ‎притащил ‎два ‎стула‏ ‎и ‎расставил ‎их‏ ‎вокруг ‎стола,‏ ‎а‏ ‎второй ‎принёс‏ ‎две ‎рюмки.‏ ‎Рюмки ‎приложили‏ ‎уже ‎к‏ ‎ладоням‏ ‎и‏ ‎губам ‎спящих‏ ‎австралиек, ‎затем ‎поставили ‎их‏ ‎обратно ‎на‏ ‎стол.‏ ‎Риота‏ ‎налил ‎в ‎них ‎виски ‎до‏ ‎краёв, ‎поставил ‎на‏ ‎стол,‏ ‎и ‎велел ‎помощникам‏ ‎спускаться ‎и‏ ‎сесть ‎в ‎машину.

Сам ‎он ‎остался‏ ‎стоять‏ ‎посреди ‎гостиной, ‎проверяя,‏ ‎не ‎забыл‏ ‎ли ‎чего.

Итак,‏ ‎картина ‎ясна: ‎гайдзины,‏ ‎занимающиеся‏ ‎в‏ ‎Японии ‎преступной‏ ‎деятельностью, ‎что‏ ‎докажут ‎наличие‏ ‎кокаина‏ ‎и ‎фальшивых‏ ‎денег ‎на ‎столе, ‎познакомились ‎с‏ ‎двумя ‎такими‏ ‎же‏ ‎гайдзинками‏ ‎лёгкого ‎поведения. ‎На ‎их‏ ‎беду, ‎они‏ ‎тоже ‎оказались‏ ‎преступницами,‏ ‎промышляющими‏ ‎грабежом ‎усыплённых ‎ими‏ ‎же ‎клиентов.

Но ‎в‏ ‎этот ‎раз‏ ‎они‏ ‎не ‎рассчитали‏ ‎силы ‎и‏ ‎тоже ‎напились‏ ‎до ‎беспамятства‏ ‎прямо‏ ‎у‏ ‎клиентов ‎на‏ ‎квартире, ‎где ‎всю ‎честную‏ ‎компанию ‎застукала‏ ‎доблестная‏ ‎токийская‏ ‎полиция, ‎получившая ‎от ‎бдительных ‎граждан‏ ‎сигнал ‎о ‎возможном‏ ‎преступном‏ ‎поведении ‎иностранцев, ‎снимающих‏ ‎квартиру ‎по‏ ‎указанному ‎ими ‎адресу.

Украинским ‎эмиссарам ‎ничего‏ ‎не‏ ‎грозило, ‎их ‎помурыжат,‏ ‎опозорят ‎и‏ ‎вышлют ‎из‏ ‎страны.

А ‎вот ‎австралийки‏ ‎за‏ ‎свои‏ ‎художества ‎залетят‏ ‎на ‎японские‏ ‎нары ‎лет‏ ‎на‏ ‎пять-восемь.

Риоте, ‎в‏ ‎отличие ‎от ‎Азуми, ‎было ‎их‏ ‎совсем ‎не‏ ‎жаль.‏ ‎Они‏ ‎грабили ‎клиентов ‎в ‎минуты‏ ‎ожидания ‎любовного‏ ‎томления, ‎когда‏ ‎они‏ ‎были‏ ‎максимально ‎расслаблены ‎в‏ ‎предвкушении ‎любовного ‎таинства.

Риота‏ ‎искренне ‎считал‏ ‎подобное‏ ‎подлостью ‎и‏ ‎бесчестьем, ‎как‏ ‎если ‎бы‏ ‎он ‎застрелил‏ ‎человека,‏ ‎опорожняющегося‏ ‎в ‎туалете,‏ ‎за ‎несколько ‎сотен ‎долларов.

Впрочем,‏ ‎если ‎бы‏ ‎тот‏ ‎же‏ ‎Такагава-сан ‎приказал ‎ему, ‎то ‎он,‏ ‎несомненно, ‎застрелил ‎бы.‏ ‎Но‏ ‎это ‎по ‎приказу‏ ‎клана, ‎а‏ ‎коварные ‎австралийки ‎делали ‎это ‎по‏ ‎собственной‏ ‎воле, ‎ради ‎нескольких‏ ‎купюр, ‎что‏ ‎заслуживает ‎только‏ ‎презрения, ‎и ‎ничего‏ ‎больше.

Он‏ ‎спустился,‏ ‎сел ‎в‏ ‎свою ‎машину,‏ ‎и ‎вместе‏ ‎с‏ ‎первым ‎минивэном‏ ‎двинулся ‎в ‎сторону ‎района ‎Синдзюку.‏ ‎Спустя ‎минуту‏ ‎он‏ ‎сообщением‏ ‎в ‎мессенджере ‎дал ‎сигнал‏ ‎помощникам, ‎что‏ ‎занимали ‎администратора‏ ‎и‏ ‎консьержа‏ ‎в ‎фойе ‎разговорами,‏ ‎что ‎пора ‎кончать‏ ‎балаган ‎и‏ ‎валить.

Затем‏ ‎позвонил ‎знакомой‏ ‎девушке, ‎жительнице‏ ‎района ‎Роппонги,‏ ‎которая ‎задолжала‏ ‎ему‏ ‎денег,‏ ‎и ‎велел‏ ‎начинать. ‎Она ‎должна ‎была‏ ‎позвонить ‎в‏ ‎полицию‏ ‎и‏ ‎дать ‎им, ‎выражаясь ‎полицейским ‎языком,‏ ‎«сигнал». ‎Девушкам ‎с‏ ‎нежным,‏ ‎но ‎тревожным ‎голосом,‏ ‎полицейские, ‎как‏ ‎правило, ‎верят ‎безоговорочно ‎и ‎реагируют‏ ‎очень‏ ‎быстро.

Закончив ‎разговор ‎с‏ ‎девушкой, ‎которая‏ ‎должна ‎была‏ ‎поставить ‎на ‎уши‏ ‎местную‏ ‎полицию,‏ ‎он ‎набрал‏ ‎номер ‎Такагавы-сан.

***

Токио,‏ ‎резиденция ‎«Сугимото»,‏ ‎частный‏ ‎сектор ‎района‏ ‎Синдзюку, ‎вечер ‎следующего ‎дня.

Ёсиро ‎Сугимото‏ ‎был ‎более‏ ‎чем‏ ‎доволен.‏ ‎Рожи ‎украинских ‎гайдзинов, ‎менее‏ ‎суток ‎назад‏ ‎оскорбивших ‎его,‏ ‎показали‏ ‎по‏ ‎всем ‎японским ‎центральным‏ ‎каналам. ‎На ‎данный‏ ‎момент ‎эти‏ ‎двое‏ ‎сидели ‎в‏ ‎центральном ‎полицейском‏ ‎участке ‎Токио,‏ ‎Касумигасеки, ‎что‏ ‎в‏ ‎районе‏ ‎Тиеда.

Скандал ‎раздуется‏ ‎нешуточный, ‎и ‎их, ‎скорее‏ ‎всего, ‎вышлют‏ ‎из‏ ‎страны,‏ ‎пожизненно ‎лишив ‎права ‎на ‎въезд.‏ ‎Но ‎это ‎в‏ ‎лучшем‏ ‎случае, ‎а ‎ведь‏ ‎может ‎быть‏ ‎и ‎хуже. ‎Если ‎японские ‎политики‏ ‎правильно‏ ‎воспользуются ‎ситуацией, ‎то‏ ‎смогут ‎хотя‏ ‎бы ‎на‏ ‎время ‎скинуть ‎удавку‏ ‎политического‏ ‎давления‏ ‎со ‎своей‏ ‎шеи. ‎По‏ ‎крайней ‎мере,‏ ‎он,‏ ‎Ёсиро ‎Сугимото,‏ ‎дал ‎им ‎такую ‎возможность.

А ‎мальчишка-то‏ ‎талантлив, ‎управился‏ ‎искусно,‏ ‎быстро,‏ ‎а ‎самое ‎главное ‎–‏ ‎очень ‎эффективно‏ ‎и ‎без‏ ‎шума.‏ ‎Ещё‏ ‎утром ‎Ёсиро ‎в‏ ‎деталях ‎уже ‎всё‏ ‎рассказали.

Но ‎он‏ ‎был‏ ‎вынужден ‎распорядиться‏ ‎поставить ‎мальцу‏ ‎на ‎вид‏ ‎то, ‎что‏ ‎он‏ ‎ослушался‏ ‎прямого ‎приказа‏ ‎и ‎проявил ‎самодеятельность ‎с‏ ‎фальшивыми ‎долларами.

Да,‏ ‎это,‏ ‎несомненно,‏ ‎только ‎улучшило ‎конечный ‎результат, ‎но‏ ‎мальчишке ‎следует ‎постигать‏ ‎азы‏ ‎служения, ‎ведь ‎он‏ ‎теперь ‎не‏ ‎тимпира ‎на ‎вольных ‎хлебах, ‎а‏ ‎член‏ ‎клана. ‎А ‎причастность‏ ‎к ‎такой‏ ‎уважаемой ‎семье‏ ‎начинается ‎и ‎определяется‏ ‎именно‏ ‎дисциплиной,‏ ‎и ‎эта‏ ‎постановка ‎на‏ ‎вид ‎будет‏ ‎являться‏ ‎первым ‎шагом‏ ‎обучения ‎молодого ‎человека.

А ‎вот ‎просьбу‏ ‎старого ‎друга‏ ‎своего‏ ‎отца‏ ‎сам ‎Ёсиро, ‎получается, ‎не‏ ‎выполнил, ‎и‏ ‎формально ‎провалил‏ ‎дело.‏ ‎Встретиться‏ ‎и ‎объясниться ‎с‏ ‎ним ‎прямо ‎сейчас‏ ‎нельзя, ‎это‏ ‎слишком‏ ‎токсично ‎для‏ ‎Акамацу-доно, ‎но‏ ‎у ‎Ёсиро‏ ‎уже ‎было‏ ‎готово‏ ‎решение.

Он‏ ‎поступит, ‎как‏ ‎поступил ‎бы ‎настоящий ‎японец‏ ‎в ‎такой‏ ‎ситуации,‏ ‎и‏ ‎Акамацу-доно ‎это ‎оценит, ‎поскольку ‎он,‏ ‎несомненно, ‎тоже ‎настоящий‏ ‎японец,‏ ‎как ‎и ‎его‏ ‎коллеги ‎из‏ ‎министерства.

У ‎Ёсиро ‎в ‎кабинете ‎на‏ ‎столе‏ ‎лежали ‎большой ‎конверт‏ ‎и ‎большая‏ ‎открытка, ‎которые‏ ‎он ‎распорядился ‎положить‏ ‎ему‏ ‎на‏ ‎стол ‎ещё‏ ‎утром. ‎Сугимото‏ ‎сел ‎на‏ ‎стул,‏ ‎поставил ‎мольберт‏ ‎перед ‎собой, ‎раскрыл ‎открытку ‎и‏ ‎закрепил ‎её‏ ‎на‏ ‎мольберте.

В‏ ‎этот ‎момент ‎в ‎дверь‏ ‎его ‎кабинета‏ ‎постучали, ‎и‏ ‎Ёсиро‏ ‎ответил‏ ‎«Войдите!»

Дверь ‎бесшумно ‎распахнулась,‏ ‎и ‎в ‎кабинет‏ ‎вошла ‎его‏ ‎жена,‏ ‎Касуми, ‎неся‏ ‎на ‎подносе‏ ‎большую ‎кружку‏ ‎холодного ‎пива‏ ‎из‏ ‎местной‏ ‎пивоварни ‎и‏ ‎холодные ‎закуски. ‎Она ‎поставила‏ ‎поднос ‎на‏ ‎стол‏ ‎и‏ ‎подошла ‎к ‎нему, ‎вопросительно ‎на‏ ‎него ‎глядя.

Он, ‎сидя,‏ ‎приобнял‏ ‎её, ‎посмотрел ‎на‏ ‎неё ‎снизу‏ ‎с ‎виноватой ‎улыбкой, ‎и ‎лёгким‏ ‎кивком‏ ‎головы ‎указал ‎на‏ ‎дверь. ‎Она‏ ‎понимающе ‎улыбнулась‏ ‎и ‎вышла. ‎Она‏ ‎знала,‏ ‎что‏ ‎муж ‎любит‏ ‎уединяться ‎в‏ ‎минуты ‎сосредоточения.

Ёсиро‏ ‎взял‏ ‎тонкую ‎кисточку,‏ ‎обмакнул ‎в ‎чернила, ‎и ‎начал‏ ‎выводить ‎иероглифы‏ ‎на‏ ‎открытке,‏ ‎являя ‎свету ‎трёхстишие ‎хокку,‏ ‎которое ‎он‏ ‎сочинил ‎сегодня,‏ ‎и‏ ‎которое‏ ‎должно ‎было ‎послужить‏ ‎и ‎посланием, ‎и‏ ‎объяснением ‎для‏ ‎Акамацу-доно‏ ‎и ‎его‏ ‎коллег.

Хотя ‎его‏ ‎не ‎покидала‏ ‎мысль, ‎что‏ ‎Акамацу-доно‏ ‎изначально‏ ‎предполагал, ‎что‏ ‎всё ‎закончится ‎примерно ‎так,‏ ‎и ‎именно‏ ‎в‏ ‎расчёте‏ ‎на ‎это ‎послал ‎хамоватых ‎и‏ ‎наглых ‎украинских ‎эмиссаров‏ ‎на‏ ‎переговоры ‎с ‎ним.

От‏ ‎этой ‎мысли‏ ‎ему ‎было ‎и ‎радостно, ‎и‏ ‎неприятно‏ ‎одновременно.

Радостно ‎от ‎мысли‏ ‎о ‎том,‏ ‎что ‎он‏ ‎на ‎самом ‎не‏ ‎подвёл‏ ‎старого‏ ‎друга ‎своего‏ ‎отца, ‎и‏ ‎всё ‎получилось‏ ‎так,‏ ‎как ‎им‏ ‎было ‎задумано

А ‎неприятно ‎ему ‎было‏ ‎от ‎мысли,‏ ‎что‏ ‎он‏ ‎выступил ‎пешкой ‎в ‎чужой‏ ‎игре. ‎Что‏ ‎ж, ‎пусть‏ ‎будет,‏ ‎как‏ ‎будет.

Он ‎закончил, ‎отложил‏ ‎кисточку, ‎встал ‎со‏ ‎стула, ‎ухватил‏ ‎кружку‏ ‎с ‎пивом,‏ ‎с ‎наслаждением‏ ‎отхлебнул ‎и‏ ‎подошёл ‎к‏ ‎окну,‏ ‎чтобы‏ ‎полюбоваться ‎на‏ ‎зимний ‎закат.

На ‎открытке ‎подсыхавшими‏ ‎чернилами ‎было‏ ‎выведено‏ ‎следующее:

Одним‏ ‎ударом

Спас ‎себя ‎и ‎вас ‎я‏ ‎от ‎бесчестья

Используйте ‎свой‏ ‎шанс.