Мили и километры

Сколько дней минуло с тех пор, он не ведал, да только грива коня росла и росла. Как и его печаль. Рыцарь давно перестал разбирать дороги. Вместе с любовью он потерял и самого себя. Совершенно не представляя, где теперь искать, мужчина лишь дремал, изредка подгоняя шпорами коня. Хотя куда ему было спешить?

Мрачные густые сумерки не сменялись солнечными днями. Время словно превратилось в тянучку, которую долго и без удовольствия жевали, чтоб потом выплюнуть в ближайшие кусты за ненадобностью.

Его морской жеребец умело преодолевал препятствия, лавируя между кораллами Южного рифа...

— Морской? То есть мы под водой?! Я, ведущий актёр, читаю 28 страницу сценария и только теперь об этом узнаю? — Пётр замер в недоумении и поднял глаза от кипы бумаг на сценариста.

— Ну да, под водой. Боевой товарищ рыцаря Печали — морской конёк Пегий, — спокойно прокомментировал Артур.

— Слишком много мягких согласных. То ли дело у греков — Пегас!

— Да-да, как у греков – Гай Юлий Пегий, — отмахнулся от актёра худрук Вячеслав Борисович.

— Цезарь, – поправил Пётр.

— Нет, цезарь — это салат, — едва сдерживаясь, чтобы не закатить глаза, возразил худрук.

— Не-е-ет.... – терпеливо протянул актёр, выдыхая вместе с гласной подступающую к горлу злость. — Юлий Цезарь, Калигула, Октавиан Август — римские политические деятели. Не греки.

— Август. Это. Месяц, – Вячеслав Борисович был уверен, что разговаривает с человеком, который лишился ума. Артур, сценарист этой пьесы, поспешил вмешаться, пока Пётр не разошёлся по швам от напряжения. Всë-таки ведущий актёр, его нужно ценить, но держать в узде. Как морского конька.

— Что ты от нас хочешь? Мы люди простые, в университетах не ту грамоту получали, — примирительно произнёс он. — Ты драму изучал по системе театральной, а мы — бабской.

— Тут ещё неизвестно, чьи мудрёней, — Вячеслав Борисович улыбнулся в усы. Пётр хмыкнул. Хотел было поправить очки, но помешали щупальца.

Их успел надеть Ярик, готовящий реквизит для спектакля. Он быстро сделал необходимые замеры и скрылся куда-то. Никто так и не понял, откуда он вынырнул.

— Зачем в спектакле морские коньки, почему у рыцаря щупальца? У нас не художественная самодеятельность, а художественная безграмотность! Что у тебя в тексте далее? «Так они миновали множество лье, километров и милей. И теперь в бонусной программе могут обменять их на повышение класса авиабилета, номер в гостинице или прокат машины».

– Петя, дорогой, это интеграция. Контракты подписаны, деньги получены, надо рекламировать. Куда ты денешься с подводной лодки? — развёл руками сценарист.

– Кому рекламировать? Нашим коллегам-подводникам? Как, скажи мне, боцман может здесь мили копить? Ты ему ещё гигабайты за шаги предложи!

— А это дельная рекламная мысль! Не хочешь сменить профессию? — оживился Артур, почувствовав запах прибыли.

— Я тебе ещё раз напоминаю, корочки о каком образовании у тебя дома на полке лежат, — возразил Пётр, предчувствуя реакцию команды на спектакль. — Ты мне вот что объясни лучше, почему Василий, который записан в участники процесса в качестве суфлёра, не может мне подсказывать испанские слова? И с чего вдруг я перехожу на этот язык? Por que? Lo que les digo? Здесь тонна текста!

— Василий не суфлёр, а осьминог. И щупальца — его. Я роль обозначил так для себя, чтобы отметить его положение на сцене. Васи не будет видно, точнее его головы. Так что, учи текст, mi amigo.

— Да какой amigo, скорее enemigo после такого, — Пётр раздражённо сопел. Его жабры из-за этого забавно раздувались и сдувались. Он сложил сценарий в аккуратную стопку...

***

— Забавно? Тебе там весело? Я к тебе обращаюсь, Юль. Да, да! Вырезала какими-то безумными ножницами мозаику из разных историй, сложила в одно как попало и рада. Картинки не совпадают, ау! Может, стоит по ночам спать, а не гуглить имена римских императоров?

***

И стало небо над героем мрачным, как и лицо Творца. Поднял он палец над Delete, но передумал. И возвысил курсор над персонажем своим, чтоб буквы стены четвёртые не ломали и историю не рушили. И нажал "Отправить".