Мир для всех

Торнабиус сидел рядом с женой. Надежда еще теплилась в его душе. Он рассчитывал на чудо. Обещанное чудо. Лиран говорила, что этот мир подходит для драконов. Старейшины одобрили создание постоянного портала. Сюда переместили животных, годных в пищу драконам. А потом в этот мир шагнули он и его жена. Она — как способная поддерживать портал своей силой. Он — как умеющий принять под крыло чужих детей. Детей, чьи родители погибли. Их решили переправить первыми, а еще самых маленьких…

В тот суть Торнабиус чувствовал уверенность в счастливом будущем.

Сейчас же страх сжимал сердце. И больше всего старый дракон боялся за жену. Ее магия таяла быстрее, чем все надеялись. И за себя: сможет ли он принять под свое крыло всех? А главное: он не сумел договориться с этим миром. Почему?

Кто бы ему подсказал?!

Об этой его способности знали немногие, но именно из-за нее старейшины одобрили его кандидатуру. А потом перекинули сюда, можно сказать, первым. Он мог говорить с миром драконов. С Арконарой. Единственный, кому это удавалось хорошо. Другие слышали отдельные слова, куски фраз, предупреждения. У него же получалось понять гораздо больше. Правда, слышал он родную планету редко, но…

Его умение позволило узнать, что Аркорнара гибнет. Узнать и успеть подготовиться. Успеть?

Сейчас выходило, что они не успели.

Не успели и проиграли все. Этот мир с Торнабиусом не говорил. Портал вытягивал из жены силы, и те слишком медленно восполнялись. А он мог с ней поделиться, только пока она спала. Жена не хотела брать у него магию.

Аркорнара же гибла по вине самих драконов. Сейчас она кричала об этом. Шесть же гердов назад никто не мог понять, в чем причина происходящего. Слышали все разное. Только Торнабиус мог назвать причину, но молчал.

Молчал, потому что знал: ему не поверят! Никто не готов принять то, что сам виноват в происходящем. Драконы будут до самого конца искать лазейки. Не принимая истину. Надеясь остановить неизбежное.

А как его остановить, если никто не хочет помогать соседу. Каждое гнездо пытается устранить беду самостоятельно. Или найти место, незатронутое разрушением. А то, что при этом уничтожит или прогонит в неизвестность прежних хозяев… Так каждый выживает как может!

Вот только безопасных мест оставалось все меньше.

Старейшины четыре герда назад поняли, что от беды не спрятаться нигде. И услышали Торнабиуса. До этого его доклады уходили в пустоту. Он сразу мог сказать, что ни один взрослый дракон не выживет. Аркорнара их не выпустит. Надо сохранить детей, построить портал на подходящую планету…

Вот только заяви он такое, его бы уничтожили первым.

Матери были готовы спасать детей, а вот хозяева гнезд хотели спасти себя и…ну, может быть, двух-трех привлекательных дракониц. Не обязательно своих. А дети… пара-тройка яиц в сезон, и новое гнездо наполнится верными… наверное слугами. Хозяев гнезд потомство мало интересовало, самое главное, чтобы были слуги.

Такое мировоззрение было наказано Арконарой и грозило гибелью всем. Если бы не Торнабиус и его друзья. Как хорошо, что у него нашлись друзья… ученики!

Да! Ему и Селенаре удалось найти тех, кто готов спасать детей даже ценой своей жизни. Дети, выросшие в его с Соленарой гнезде… Не все родные, восемь приемных, брошенных своими отцами еще в те годы, когда гнездам ничего не угрожало. Лоран…

Она была одной из тех самых брошенных, но став взрослой, обрела способность строить порталы в другие миры. А потом смогла обучить этому всех, кто имел к тому склонность.

Родная магия всех драконов — огонь. Некоторые смогли обуздать воздух, другие — силу земли. Единицы способны изменять природу вещей. Одному из ста удавалось овладеть водной стихией. Путешественников через безвременье были единицы. Лоран набрала всего три пятерки.

Шесть лет эти пятнадцать драконов искали планету, на которой могли выжить драконы. Не так!

Искали место, где могли выжить дети драконов!

Торнабиус принимал под крыло осиротевших детей и подростков и размышлял над происходящим, слушая голос планеты. Аркорнара предрекала всем гибель. И губила всех вместе с гнездами, только единицам получалось выжить. Но не взрослым драконам. Они гибли первыми. Иногда выживали драконицы. Те, кто пытался спасти детей гнезда. Свой или чужой выводок роли не играло.

Торнабиус и Соленара спасали всех, до кого могли дотянуться. А Лоран с друзьями искала для них новый дом. Восемь портальщиков исчезло. Никто не знал, как они погибли. Никто не ведал, погубил ли их тот мир, куда они попали, или просто не хватило сил на возвращение. Три герда назад Лоран нашла этот мир. И смогла договориться. Вот только, Торнабиус тот договор подтвердить не сумел.

Три герда назад, незадолго до возвращения Лоран из последней экспедиции голос Аркорнары услышали и другие. Но звучал он…

Торнабиус слышал предупреждение, другие услышали угрозу: вы не смогли спасти свой мир от уничтожения, значит, все погибните вместе с ним!

Что значит: «не смогли спасти мир» — не понял никто. Но порталы на найденную Лоран планету начали строить. Сумели переправить животных, а потом… Все рестали работать, а потом и разрушились. Все кроме одного, того самого, рядом с которым сидел сейчас Торнабиус и ждал, когда проснется Соленара, чтобы дать сигнал приемной дочери.

К тому времени уже треть драконов погибла. Причем, многие при попытке прорваться сюда вместе с животными. Либо следом за Торнабиусом и Селенарой. Всех портал отбрасывал обратно, ломая крылья и шеи. Пройти сюда… Удалось единицам. Детям — всем кого привели. Взрослым — никому. Подросткам… Те, кому до дня взросления оставалось больше герда проходили. Но очень многие не хотели бросать братьев и сестер. А многих отцы и матери пытались укрыть. Спрятать…

Старейшины же надеялись успеть переправить как можно больше.

Только вот расчеты те ухнули в бездну вместе с половиной мира. Аркорнара будто мстила своим обитателям.

Местное светило скрывалось за горизонтом и вставало над морем уже шесть раз. Восемнадцать раз сияло окно портала. Время утекало безвозвратно. Драконов губил индивидуализм и гордость. Они предпочитали, чтобы их охотничьи угодья не пересекались. Потому собрать детей быстро не получалось.

Время стекало с крыльев, а в портал проходило не больше сотни. Мешала и вражда. Не только планета губила драконов, они сами уничтожали друг друга. Казалось, хозяева гнезд сошли с ума.

Восемнадцать включений портала позволили перенести в новый мир меньше пяти сотен детей-драконов, и почти все они были мальчиками. В последние годы девочек рождалось очень мало. Потому и матерям тяжело было отпустить дочерей незнамо куда. Одних отпустить. Торнабиус и Селенара прошли сюда самым первым порталом. Драконицы уступили место детям.

Торнабиус тоже уступил бы, но только его жены могла здесь поддерживать портал открытым достаточно долго. А его магия земли и огня…

Неважно! Селенара отказалась перемещаться сюда без него. Другие, кто пытался… В лучшем случае земля Аркорнары под их ногами превращалась в болото, лишая возможности приблизится к порталу, а в худшем…

Торнабиус поежился, вспоминать о тех попытках не хотелось.

Надежда договориться с новым миром, как была призрачной, так и осталась. А портал…

Портал вытягивал из жены магию. Сил ее хватало на половину тока. А потом… Торнабиус был способен делиться своей магией с женой. Вместе они удерживали портал в два раза дольше. Еще он подпитывал ее потом, позволяя восстановить силы перед следующим открытием портала. В тайне делился, пока она была без сознания.

Его магия неуникальна, и умением передавать знания другим обладали многие, но вот принимать чужую магию, даже с артефактов у Селенары не получалось и прежде.

Да и не удалось пронести в этот мир ни одного накопителя. Как и другие артефакты сюда перебросить не получилось. Конструкты пронесли животные, но все они оказались полностью разряжены. Ни Селенара ни Торнабиус не готовы были тратить на их зарядку так нужную сейчас магию. А дети… до дня взросления никто их этому не учил. Чтобы учится, нужно смотреть книги, а книги… Удалось переправить сюда пять рукописных альбомов, заполненных Торнабиусом собственноручно, восемь, подареных старейшинами и четыре пустых тетради.

Встряхнул головой отгоняя мысли, не ко времени влезшие в голову. Взглянул на светило, пора подать сигнал на Аркорнару.

Открывали портал с той стороны. Как только его жена будет готова…

Готова? Он надеялся на это. Но слишком много сил потрачено ею безвозвратно. И Его-то энергия хоть медленно, но восполнялась. Жена же ее только теряла…

Селенара открыла глаза и он отшатнулся. Взгляд был ясен, будто вытягивающая жизнь усталость отступила. Только веры в это не осталось. Сколько было уже подобных взглядов. Жена молчала, просто смотрела на него, будто видела впервые. Смотрела…

— Как дети? — услышал он внезапно.

О каких детях она говорит? Их — давно выросли. А те, что переправлены сюда…

Она не могла о них знать, не видела. Все время пока работал портал, она стояла рядом с закрытыми глазами. Зрение портальщикам только мешало. Они чуяли нити пространства, сплетали их с временными спиралями, строили туннель, соединяющий два мира. Строили на родной Аркарнаре. Здесь Селенара только подхватывала и укрепляла плетение, вливая в него свою магию, чтобы связь не прервалась. А когда портал закрывался сразу теряла сознание. Откуда она узнала?

Его лапы дернулись в попытке обнять, притянуть к себе, поделится силой, ощутить жизнь в теле, которое уже жить не могло.

Не могло?!

— Как дети? — повторила жена мысленный вопрос.

— Живы все, — ответил он, — кого успели доставить к порталу и переправить сюда. Сейчас они… Я всех усыпил.

— Зачем?

— Я не могу их удержать. Душа ребенка стремятся обратно. В гнездо. К матери. А там…

— А там только смерть, — продолжила жена за него. — Я почуяла. Последние… Наверно последние... На сегодня. Их чуть больше сотни ждут на площади. Дай сигнал, я готова поддержать портал.

— Может, не стоит рисковать. Подождем до завтра…

— Нет. Завтра будут новые дети.

— А подростки? — Торнабиус поднялся на лапы, тяжелые крылья, сложились с трудом. Ему не хотелось разрывать объятия. Но жена отстранилась, и он шагнул к выходу из пещеры, но вопрос этот он должен был задать. Он задавал его перед каждым открытием портала. Спрашивал у жены, потому что она умела строить и мысленный портал. По нему она могла общаться с теми, кто остался на Аркорнаре. Со взрослыми могла общаться.

Селенара не ответила. Закрыла глаза. Ждала? Но ему еще доползти надо…

— Никого… — все же услышал он ее мысль. — Я не чую посторонних рядом с порталом. Подростки будут собирать тех, кто успел выбраться из ловушек и гнезд. После… возможно. Чтобы нам с тобой было легче. И … кто еще сможет пройти? И успеет. Ты все это знаешь. Вряд ли что поменялось. Потому не стоит медлить. Вызывай!

— А ты? Тебе хватит сил?

— Да… Теперь — да.

— Надолго ли?

— Мне… помогут. Уже помогают.

— Кто?

Жена на вопрос не ответила, проговорила:

— Я… буду поддерживать проход, пока на портальной площадке будут живые. Иначе нельзя. Я сама живу… пока в этом есть смысл.

Жестоко, но правда же!

Слова жены напомнили о мыслях, которые Торнабиус гнал прочь.

Он осознал невозможность спасти всех драконов, когда местное светило взошло третий раз. Слишком мало дракончиков успевало пройти сюда за то краткое время, что Селенара держала портал открытым. Сегодня же решил, что и жену живой уже не увидит. Шесть сутей, по три портала в каждый. Для любого дракона это предел. Открыть портал на несколько мгновений может любой, кто владеет подобной магией. Как Лиран. Открыть и сделать шаг из одной точки в другую. Держать же его открытым достаточно долго, дано единицам. Но и их возможности не беспредельны. Селенара одна из сильнейших. Днем жена потеряла сознание, едва окно в их прежний мир закрылось. И он не надеялся увидеть ее открытые глаза, но… только что он смотрел в зеленую глубину, рассеченную вертикальным зрачком, и сердце наполняла радость и печаль.

«…живу, пока в этом есть смысл». Его любовь ее не удержит. Смысл для жены исчезнет, когда в портал пройдет последний, кто сможет пройти.

А кто сможет? Кто успеет? Или? Вот в этом «или» они так и не разобрались.

Матери не смогли пройти вместе с первыми детьми. Мелкие дракончики всех возрастов проскакивали сюда легко. Подростки? Они пока к порталу приближаться не хотели. Ни парни, ни девушки. Заявили: сначала дети! И метались по всей Арконаре, собирая тех детей.

Спрятанных от беды. Хорошо, если родители могли указать координаты укрытия.

Однако большинство драконов погибло. Отдали силы, стараясь оттянуть момент гибели. Или деля то, что делить уже не имело смысла.

Осознание, что родной мир ничто не спасет, пришло не сразу. Только когда все услышали стон умирающей планеты, пришлось поверить. Вот только не поздно ли?

Услышав стон и проклятие, драконы осознали, что у них не осталось времени. Арконара срывалась в гибельную пропасть. Сейчас ее буквально выворачивало наизнанку. Эта изнанка убивала всех, кто оказывался рядом с тем местом. В первый суть после стона погибли тысячи, остальные спрятались, решив пересидеть беду. Вот только катастрофу, затронувшую весь мир не пересидеть. И от нее не спрятаться. Потому сейчас надежда только на его жену. И на него. Скольких переправит она, скольких сможет принять он под свое крыло…

Остальные погибнут вместе с Аркорнарой.

Сейчас Селенара соберет остатки сил, и открытый с той стороны портал поддержит. Но доживет ли до утра? Думать об этом было страшно.

Потому передал жене совсем другую мысль:

— Этот мир… он нам не подходит. Разведчики ошиблись, — бросил и выполз из пещеры. Не ожидая ответа. Но Селенара ответила:

— Не подходит. Но сейчас что-то меняется.

— Ты видела?! — он повернулся и посмотрел на жену. Он хотел знать правду. Если он не может докричаться до этого мира… Вдруг что-то вышло у нее?

— Потом. Иди. Нам нельзя медлить. Чем больше детей здесь окажется, тем будет легче. Этому миру… им в нем. Но для нас — труднее.

Последние слова Селенара произнесла совсем тихо. Сказала их не для него — для себя. Торнабиус и так чувствовал, что ближайшие герды, ни о чем другом, кроме спасения жизни детей, думать не сможет. Селенара ему в этом не помощник. Она покинет его, отдав все силы на поддержание портала. Не выживет. Иначе не получится. Они оба к этому готовы.

Как он без нее?! Долг у драконов сильнее скорби. Торнабиус не позволит своему телу уйти за женой, как бы не звала его их связь. Он не покинет детей, пока долг не будет выполнен полностью. Именно для этого он должен взять под крыло всех. А дальше…

Он не хотел задумываться о столь далеком будущем. Одиночество Торнабиус ненавидел. Пришлось его хлебнуть в полной мере. В юности. Отец вышвырнул его из гнезда, когда юный Биас, таково было его детское имя, не показал достойного пламени, коим так гордился его отец. Восемнадцать гердов-оборотов он был изгоем в драконьем клане. Пока не показал отцу и другим хозяевам гнезд, что его сила вовсе не в огне.

А потом совсем недавно, когда пытался предупредить о гибели Арконары, но никто не хотел ему верить. Кроме жены.

Нет! Он больше не примет одиночества. Умрет, как только… Как только дети повзрослеют.

«Взять под крыло» значило принять ответственность за ребенка. Родительскую ответственность. До дня взросления. А когда все они перешагнут порог во взрослую жизнь…

Он никогда больше не сможет жить один. Не живет дракон без своей пары. Не живет, если его не держит долг. Дети... они взрослеют. И перестают быть детьми.

Стараясь не потревожить спящих у пещеры маленьких дракончиков, Торнабиус пополз к вершине небольшого взгорка, где разведчики установили портал. Они радовались, что удалось найти планету с подходящим климатом и атмосферой. Насыщенную магией так, что ее можно было черпать из воды, тянуть из земли, вдыхать вместе с воздухом. Вот только как оказалось, сначала надо было договориться с теми, кто уже тут жил…

Селенара и Торнабиус, как и разведчики никого не обнаружили, но магия драконам не далась. Это они поняли, только когда детей набралось больше трех сотен. Ни один не смог зачерпнуть магии. Им давались капли. Так бывает, когда у мира есть другие хозяева. У Лиран, что возглавляла ту пятерку разведчиков, было пять циклов-гердов. Их приемная дочь смогла хорошо изучить этот мир. Она прыгала сюда не один раз. И признала место подходящим для драконов. Но в чем-то она ошиблась…

Переправленные животные…Часть их погибла от когтей местных хищников. Остальные научились защищаться. На первое время подрастающим дракончикам этих остальных хватит. Не прижились только ледусы. Местная вода им не подошла. Но актиниты, тожежители озерных глубин, прекрасно размножались.

Лиран бы задуматься, почему так происходит, но…

Она сочла, что причина в местной вулканической активности. На Аркорнаре вулканов не осталось. А здесь… вулкан мог подпитывать портал и перенесенных животных магией. Пусть давал крохи, но давал же. Энергии, как обнаружила Лиран, вблизи жерла гораздо больше, чем в других местах.

Четыреста тридцать семь малышей и двое подростков уже готовых встать на крыло, до совершеннолетия им всего полтора герда, без магии особо не страдали. Детенышу до дня взросления нужны крохи, только чтобы горел внутренний огонь.

Старейшины тех подростков вынудили ступить в портал. Сунули каждому в лапы троих малышей, едва разбивших скорлупу. Только так и загнали эту пару в портал. Мальчишки…

Торнабиус с Соленарой вошли в портал первыми и, ступив на эту землю, тут же начали работать. Соленара держала портал, а он…

Вспоминая, он не заметил, как дополз до портальной площадки.

В тот день он сразу с нее сошел, встал рядом, чтобы принять под свое крыло всех, кто выйдет следом. И сразу принял восемь первых. Потом еще восемнадцать, которых принял в свое гнездо, потом… В тот день в этом новом мире оказалось восемьдесят семь драконов.

Потом он начал расширять ближайшую пещеру. Вот только скоро понял, что не стоит тратить на это силы сейчас. Потом… когда… Не думать об этом!

На мысли о будущем не строит тратить силы. Об одиночестве он подумает… после он о нем будет думать. Не сейчас!

Они с женой считались старейшими и сильнейшими. Потому им и достался этот груз. Держать портал, брать под крыло, делая сыновьями и дочерями. А потом передать знания и умения детям. Вот только…

Он надеялся, что они будут не одни. Будут еще учителя. Найдут способ прислать им подмогу. Хотя бы жене. На сколько еще порталов хватит ее сил?

Терзаясь вопросами, он нажал на артефакт, который подавал сигнал о готовности к активации портала, окно вспыхнуло голубоватым светом. Разгораясь, он превратился в оранжевый и тут же в лапы Торнабиусу скользнул вестник: магическое письмо, которое само находило адресата. Но рассмотреть, кто его отправил не вышло, он разглядел в сиреневом сиянии два силуэта. Взрослые драконы? Или?

Оказалось — или. Чему не обрадовался. Юноши, уже не подростки, но и полной силы дракона еще не набрали.

Взглянул на Акнака и Вергела с укоризной. Его ученики могли бы остаться. Их умения…

Додумать не успел: разглядел, что юные драконы держат в лапах по три яйца и кинулся на помощь. Подхватил два из шести. Драгоценную ношу сложно удержать. Хорошо хоть не они портал открывали.

Страшно подумать, что чувствовали матери, отдавая самое ценное. Что подтолкнуло их к этой жертве?

— Их матери мертвы, — проговорил Акнак, отвечая на мысленный вопрос. — Потому — мы здесь. Наши женщины… они почти все погибли. Там… портал еще продержится… какое-то время. Но… девушек он… не пропускает. Отталкивает. Даже с детенышами в лапах, — ученик тяжело вздохнул, выравнивая дыхание. — Ринная не смогла…

Ринная тоже была ученицей Торнабиуса.

— Но они будут пытаться. Может кому-то… Вот только портал не удержать. Скорее всего, он закроется после третьего восхода, — добавил Вергел. — Скала под ним начала разрушаться.

Торнабиус помнил ту скалу. Только не скала то была вовсе: горный массив. Но это юные драконы знать не могли.

Вергел осторожно опустил разноцветные колыбели еще невылупившихся дракончиков на землю их нового мира. Рядом легли те, что держали в лапах Акнак и Торнабиус. Два розоватые, одно золотистое и три зеленоватых яйца сияли под лучами светила, что впервые увидело такое чудо.

Чудо еще не рожденной жизни, но уже живое.

Голубое же…

Ох! Давно не рождались в том, их прежнем мире синие водные драконы. Родятся ли когда-нибудь в этом?

— Нет! — прошелестела в голове мысль. — Вода не для драконов…

Ну что ж… С судьбой не спорят. Огонь, землю и жизнь дети сюда принесли, остался воздух и…

Кто ему ответил?

От автора