Мир Нежити. Том III

Куда ни кинь взор, всюду клубилась тьма. Сквозь неё пробивались лучи, хотя не похоже, что их источником являлось солнце.

– Ну вот опять, – проворчала Киния Ковентина, вставая на ноги.

Она сразу поняла, что видит сон. Свой всегдашний сон, в котором каждый раз меняются декорации, но одно остаётся неизменным: вампирша жива, её кожа румяная и тёплая, а под ней бодро пульсируют вены; Киния вздыхает полной грудью, и протяжно выдыхает, а сердце шумно колотится. Однако через некоторое время тело стремительно истлевает, принося невыносимые страдания.
Киния подняла руки и посмотрела на них, морально готовясь к приступу боли. Кожа была мертвенно бледной. Вампирша оставалась нежитью, как и наяву.

От созерцания рук Кинию отвлекла рябь, прошедшая по чёрному туману. За ним, впереди, ощущалось чьё-то присутствие. Хотя обострённые вампирские чувства не позволяли понять, живое это существо или восставший мертвец. И вообще, одно ли оно или их несколько?

Клубящаяся тьма взволновалась, пришла в беспокойное движение, словно поверхность воды, потревоженная порывами ветра. Некто приближался, своим большим телом вытесняя чёрный туман.

Напрягая глаза, Киния заметила два огромных крыла, сгорбленное долговязое тело и сияние магических очей. Существо казалось опасным, но в то же время вампиршу влекло к нему необъяснимое родство. На краю разума она будто различала безмолвный зов.

Киния сделала нерешительный шаг навстречу силуэту и…

– Госпожа! Госпожа, поднимайся!

За плечо дёргала Яльда.

– Крепко же спишь, госпожа. Прости, что столь бесцеремонно ворвалась в твою каюту, но у нас тут беда.

– Что ещё? – Киния лениво облокотилась на лежак.

– Бунт на чумном корабле.

– Идём.

Киния спала в штанах и рубахе, так что одеваться почти не пришлось. Вампирша бодро спрыгнула с лежака, натянула сапоги, и быстрым шагом пошла на палубу, не забыв прихватить меч. На мгновение подумала о чудном сновидении, но быстро выкинула его из головы – сейчас есть забота поважнее.

Вампирша и рыцарь смерти Яльда тоже была при оружии: без видимого усилия несла на миниатюрном плече громоздкую секиру, выкованную в адском горниле, и доставшуюся от демона-нежити. Раньше лезвия непрерывно дымились, чем изрядно напрягали капитана и других пассажиров, – а ну как нечаянно подожжёт корабль? – но сейчас Киния ощущала только лёгкий запах гари. При содействии чародеев Яльда научилась как подавлять силу адского оружия, так и воспламенять её в нужный момент.

Киния взбежала по лестнице, и выскочила на палубу, освещаемую закатным солнцем. И хоть оно уже погружалась в дымку морского горизонта, бледную кожу всё равно обожгли лучи. Потому на свежем воздухе почти не было нежити, даже Высшей. Пока на небосклоне хозяйничало дневное светило, мертвяки предпочитали скрываться в тёмных уголках кают. Один только капитан флотилии переселенцев, Канит, почти всё время проводил на палубе, кутаясь в балахон и пряча голову под капюшоном. Пока его сородичи-вурдалаки расползались по норам, сам он бодро расхаживал от одного края корабля к другому и весёлым тоном раздавал приказы. Вот и сейчас Канит был на своём посту, и приветственно махнул рукой Кинии.

У носа корабля вампирша встретилась с Сотэром и ещё парой его учеников-паладинов – Хайдо и Мелитиной-Ирени.

– Что происходит? – спросила Киния.

– Сама посмотри, – Сотэр указал на самый крайний корабль флотилии.

Такое положение он занимал не случайно. Плаванье, длившееся уже несколько недель, всем давалось тяжело. Из-за близости большой воды Водимая нежить слушалась плохо, а Низших одолевала слабость. Ничуть не лучше чувствовали себя живые, страдая от морской болезни или цинги. Но что хуже всего, недавно среди людей пошла заразная хворь. Прежде чем её распространение остановили, она унесла десятки жизней.

Больных собрали на отдельном корабле, который и получил прозвище чумного. Из живых туда допускали только паладинов, что благодаря магии света имели сопротивляемость к болезни, а ещё целителей – из учеников покойного Дормира, последнего хранителя Источника жизни.

Канит передал Кинии подзорную трубу. Изучая через неё чумной корабль, вампирша заметила, что те больные, которые могут держатся на ногах, вооружены и занимают позиции на палубе так, будто готовятся к отражению штурма. Одни вурдалаки пригвождены к мачтам, другие растянуты на такелажах, а третьи связаны и опущены верёвками с бортов почти до волн. Их тела смертельно изрезаны, перебиты или разорваны, но кто-то ещё шевелится.

– Тёмные боги, – прошептала Киния. – И когда только успели? Стоит мне чуть прикорнуть, как всё сразу идёт наперекосяк.

– Они там решили, будто нежить злонамеренно не пускает к ним целителей, – сказал ученик Кинии, рыцарь смерти Аристид. – И вообще всячески старается всё устроить так, чтоб побольше народу перемерло от болезни. Дескать, чтоб вурдалаки получили возможность сожрать побольше мёртвой или умирающей человечины, а вампиры напиться крови безнадёжно ослабевших.

– Какая нелепость! – за спиной вампирши фыркнул Фарсис, тот самый лорд, что лишился своих владений из-за распространения божественной скверны. – У больных настолько отвратный вкус крови, что я скорее снова стану пить воду как человек, чем прокушу их жилы! Да и зомби из них низкосортные.

– Вы, конечно, уже пробовали переговорить с ними, – Киния вернула подзорную трубу капитану.

– Пробовали, да без толку, – развёл руками Сотэр. – Настроены очень враждебно. Поначалу говорили только с Атти, но теперь и ему не доверяют. В своём отчаянии будто умом тронулись и готовы отбиваться насмерть. При попытке причалить к ним кидают в лодки тяжести, грозятся перебить последних вурдалаков, а то и вовсе поджечь корабль. Выдвигают разные требования, порой противоречивые. Говорят, мол, шлите ещё еды и пресной воды.

– Ну уж нет, – клацнул зубами капитан-вурдалак Канит. – У нас и так запасов мало.

– Я могла бы разом подавить всех бунтовщиков, – над головами возникла призрачная Вистра, расправившая чёрные крылья. – Только не все из них переживут это.

– Погасить бунт нужно, – Киния прикидывала план, – но по возможности без кровопролития. Где Атти?

– Под водой плещется, – сказал Сотэр. – Наблюдает, ждёт.

– Хорошо. Погрузите на лодки еду и воду. Вы, а ещё ты и ты, – Киния указала на некоторых рыцарей смерти и паладинов, – поплывёте со мной. Целителям тоже приготовиться, но вы отправитесь чуточку позже.

– Госпожа, ты собираешься принять условия бунтовщиков? – спросил рыцарь смерти и вампир Майрин, стараясь говорить равнодушно, но почти все уловили в голосе нотки удивления и протеста.

Первоначально Майрин был паладином, одним из учеников Сотэра. Но когда Иллуяна оказалась в долгой осаде гигантской армии Та-Мерита, и Киния совершила отчаянную вылазку, напав на ставку фараона, Майрин получил смертельное ранение. Целители могли лишь отсрочить его гибель и разводили руками, дескать, долго не протянет, с жизнью такое несовместимо. Тогда умирающий паладин на последнем издыхании выразил желание стать нежитью.

Сотэр нехотя согласился, и Киния дала Майрину испить своей крови. Парень не проходил подготовительных ритуалов, но обращение далось ему поразительно легко и безболезненно. Майрин стал полноценным высшим вампиром, к тому же очень сильным. И теперь перешёл под ученичество Кинии как рыцарь смерти.

– Нет, их условия выполнять не буду, – отрезала она. – Это нужно, чтоб нам позволили взойти на чумной корабль.

– Кстати, они не пускают к себе с оружием, – сказала Мелитина, из-за чего Яльда с грустью посмотрела на демоническую секиру.

– Ничего, голыми руками справимся, если потребуется, – заверила Киния.

Она подробнее рассказала о своей задумке и о роли каждого в ней. Пока вампирша раздавала последние распоряжения, лодки загрузили припасами. Паладины и рыцари смерти поплыли к чумному кораблю. Вистра подлетела к бунтовщикам, и попросила не атаковать переговорщиков.

– Бе-е, до чего омерзительна морская вода! – Яльда с отвращением смотрела за низкий борт загруженной лодки.

Однако когда Киния, плывущая в передней шлюпке, оказалась вблизи чумного корабля, оттуда раздался возмущённый крик:

– Эй! А чего это с вами столько вампиров и паладинов?! Драться плывёте?!

Киния узнала говорившего, что воинственно тряс копьём – командующий ополчением. Он заслужил всеобщее уважение, отличившись в разных битвах, начиная от сражения с альянсом лордов – первое серьёзное нападение на Иллуяну – и заканчивая войной с Та-Меритом. Командующий подцепил болезнь, пережил недуг, выздоровел, однако отказался покидать чумной корабль – посчитал, что его ободряющее присутствие нужно захворавшим. Чем заслужил ещё большую преданность в глазах живых.

Увы, сегодня командующий оказался во главе бунта.

– Сам же ведь знаешь, что нежить невосприимчива к болезни, как и паладины! – ответила Киния. – Вурдалакам так дурно от воды, что под страхом смерти на лодки не спустишь. Зомби и скелеты тоже будут неуправляемы, лодку опрокинут вместе со всеми припасами. Призракам что ли тащить ящики с корабля на корабль?! Кому же ещё плыть, как не вампирам и паладинам?!

– Госпожа Киния Ковентина! – командующий поумерил гнев, и добавил в голос почтительности. – Ты решила явиться к нам самолично?

– Знаешь ли, не каждый день случаются такие недопонимания, – горько ухмыльнулась вампирша. – Так что без моего участия никуда.

Главарь замешкался, переглянулся с соседями, о чём-то зашептался с ними. Будь вокруг тишина, Киния вампирским слухом могла различить слова мятежника, но его приглушали плеск воды и шум ветра, так что уши улавливали только смутные обрывки речи, по которым нельзя было о чём-то судить или хотя бы гадать.

– Уважаемый, нам очень неприятно болтаться в хлипкой лодочке на беспокойных волнах открытого моря! – решилась настоять Киния. – Позволь взойти! Поговорим как подобает!

Ещё чуть поколебавшись, командующий дал согласие. С высокого борта скинули верёвки, их закрепили на шлюпках, и подняли. Киния первой осторожно ступила на палубу, демонстративно держа руки на виду, двигаясь вроде бы расслабленно, но при этом уверенно.

Бунтовщики взяли прибывших в полукольцо, не позволяя им отойти от борта. Пока на них не направляли оружие, но держали его твёрдо, будучи готовыми в любой миг принять боевую стойку. Некоторые тяжело кашляли.

– Мне хочется услышать от вас, что здесь происходит, – спокойно произнесла Киния.

– А то происходит, госпожа, что некоторые из мертвяков не позволяют целителям приплывать сюда, – заявил командующий. – Мы своими глазами видели потасовку между нежитью и лекарями, когда те хотели спустить шлюпку. Вдобавок меньше шлют еду и воду, ослабляя нас ещё больше.

– Из-за этих подозрений вы расправились с ними? – Ковентина кивнула на распятого у мачты вурдалака.

– Не подозрений! – поправил командующий. – А что до вурдалаков. Мы бы не подняли оружие так просто. Мы застали пару этих уродов, когда они заживо пожирали больного. За что и поплатились, а когда мы жгли их калёным железом, признались в заговоре, что в нём замешана вся нежить этого корабля.

– Мы хотели обсудить это с тобой ранее, госпожа, – заговорил другой бунтовщик из толпы. – С господином Сотэром или Канитом. Да вот только в последнюю пару дней некому было отправить вам послание, а нам самим запрещено приближаться к другим кораблям.

– Очень странно, – задумчиво промолвила Киния. – Вы были поспешны в своих расправах, но теперь мы здесь и тщательно разберёмся во всех обстоятельствах. А пока…

– Нас обманули! – закричал один из бунтовщиков, указав пальцем на Майрина, что стоял позади Кинии. – Он с оружием! Условие нарушено!

– Что?.. – вампирша повернулась к бывшему паладину. – Так, подождите!..

Её слова потонули в возмущённых воплях бунтовщиков, выставивших копья. Киния хотела возразить, что возникло недоразумение, но осеклась, краем глаза заметив, что у Майрина из-под плаща действительно торчит меч – пока ещё в ножнах. Однако теперь это было неважно, больные решили, что приплывшие явились подавлять бунт силой; что раз один с мечом, то и все остальные прячут оружие.

У кого-то сдали нервы и он попытался ткнуть копьём Майрина. Вампир в мгновение ока выхватил клинок, и отбил выпад с такой силой, что атаковавший чуть не выронил оружие. У живых не было никаких шансов против элитной нежити и паладинов, пускай даже те лишь с голыми руками. Но Киния опасалась вовсе не за соратников, а что бунтовщики и вправду могут поджечь корабль.

Значит, необходимо действовать быстро.

Киния совершила вампирский рывок, сбив командующего с ног. Тяжело плюхнувшись на палубу, он потерял дыхание и больше не мог сопротивляться. В следующее мгновение вампирша ударила наотмашь вбок, повалив другого мятежника.

Остальных рывками или магическими таранами свалили другие рыцари смерти, одного живого бедолагу выбросило за борт. Хайдо и Мелитина магическими вспышками ослепили тех копейщиков, что осмелились броситься на паладинов.

– Нельзя!! – рявкнула Киния на Майрина, занёсшего клинок над бунтарём.

Вампир не нанёс смертельного удара, но меч опустил нехотя только после короткой задержки.

Одного лёгкого прикосновения Вистры хватало, чтобы люди падали парализованными. Похожим образом Уна обездвиживала Сотэра и Атти, когда они впервые спустились к Источнику жизни.

Дул лёгкий ветерок, но внезапно поднялась высокая волна, и выплеснулась на палубу, сметя несколько человек. Помимо воды она принесла Атти, который ловко приземлился на скользкие доски, и уже через секунду вступил в схватку, ломая оружие бунтовщиков трезубцем.

И минуты не прошло, как сопротивление на палубе окончательно подавили.

– Атти, там два человека за бортом! – крикнул эльфу Сотэр. – И ещё «живых» вурдалаков снимите.

Друид кивнул, и прыгнул в воду спасать незадачливых пловцов.

– Вистра, скорее проверь весь корабль! – повелела Киния. – Аристид, Яльда, не стойте столбом, тоже пройдитесь внутри…

– Тебе нечего опасаться, госпожа, – тяжело выдохнул командор мятежников, которого связывала Мелитина. – Никто ничего поджигать не собирался… Гкха!.. Мы… блефовали…

– Для всеобщего блага – и твоего в том числе – надеюсь, что хоть сейчас не блефуешь, – проворчала Киния.

– Что будем делать с ними? – Сотэр подошёл к вампирше. – Как-никак, самовольно расправились с несколькими вурдалаками, иных подвергли пыткам. Даже некоторые из живых, что посмели возражать мятежникам, получили страшные побои. Кто-то должен за это ответить. Возможно, самой жизнью.

– Неподходящее время для казней, – покачала головой Киния. – Будь мы в Иллуяне, стоило бы устроить суровый суд, но сейчас… Выступлю за то, чтобы просто временно заключить некоторых под стражу. В том числе его.

Киния показала на связанного главу бунтовщиков, с угрюмым выражением ожидающего своей участи. На его лице промелькнуло удивление, такого милосердия от безжалостной в иных случаях вампиршы он не ожидал.

Как и Майрин.

– Госпожа, было бы правильно обезглавить хотя бы зачинщика беспорядков, – пробурчал он.

– Если бы ты не сглупил, то всё могло закончиться мирно, – бросил в его сторону Хайдо. – Не было никакой нужды брать с собой меч.

– Да ладно, и так получилось как нельзя лучше, – беспечно ответил Майрин. – Хоть бока намяли этим выскочкам.

Киния вроде пропустила сказанное мимо ушей. Но так казалось только несколько секунд. За одно мгновение с виду хладнокровная и ко всему безразличная вампирша превратилась в чудовищную фурию, как это бывало в те далёкие дни, когда во время разыгрывания сценок человеческий скот часто ошибался.

Киния вампирским рывком подскочила к Майрину, и нанесла удар рукой. Бывший паладин отшатнулся, а когда выпрямился, все заметили разорванную щёку и перебитый нос.

Но вампирша не остановилась на этом, она схватила Майрина за волосы, и сперва с монструозным рыком грохнула его виском об борт, а потом со всей мочи кинула в мачту. От тяжёлого столкновения она вздрогнула до самого клотика, а прибитый к ней мёртвый и выпотрошенный вурдалак развалился на куски.

Не успел Майрин подняться, как получил от вампирши коленом в подбородок.

– Щенок!.. Было!.. Приказано!.. Не брать!.. С собой!.. Оружие!..

Каждое слово Киния сопровождала ударом кулака или ноги, превращая физиономию Майрина в кровавую кашу. Паладины, рыцари смерти и связанные бунтовщики притихли, с волнением наблюдая за наказанием, которое может закончиться смертью.

– Ты… всё… испортил!.. И ещё… смеешь… перечить?!

Послышался треск рёбер, кода Киния с размаху вдарила окровавленным сапогом в грудь сползшего на пол вампира. Отвела кулак назад, чтобы совсем раздробить нос Майрина, но на плечо легла чья-то рука. Легла мягко, но вампирша замерла, так и не нанеся удар.

– Сейчас не лучшее время для дисциплинарных взысканий, – спокойно сказал Сотэр, чуть надавив на ладонь.

Глядя на Майрина, Сотэр вспомнил о собственной вспышке гнева, когда за нарушение правил в товарищеском состязании паладинов и рыцарей смерти чуть не убил Эльфрита.

– Хорошо, – после короткой паузы Киния опустила кулак. Окинув взором избитого Майрина, вампирша добавила: – Но не думай, что я с тобой закончила. Ещё потолкуем позже.

Когда Киния отошла, Майрина прямо на себя стошнило кровью.

Тем временем Яльда спустилась в кубрик. Здесь не было бунтовщиков, способных сопротивляться. Только несколько выздоравливающих людей прохаживалось от одной подвесной койки к другой, заботясь о тяжело больных. То там, то здесь раздавался надрывный кашель, всё помещение заполнял смрад.

Идя между рядами коек, Яльда смотрела на исхудалые и вспотевшие лица заражённых, страдающих от лихорадки. А кто-то больше не кашлял и вообще навсегда перестал дышать.

– Скольким из нас ещё суждено умереть или встретиться со второй смертью, прежде чем найдём берег? – прошептала Яльда, глядя на бледный труп эльфа, скончавшегося недавно. – И найдём ли?..