Мира: Начало

Глава 1: Под взглядом титанов

Двести лет назад небо над человечеством треснуло. Не было ни взрывов, ни грохота, ни войн. Просто в один душный августовский полдень над крупнейшими городами мира из ниоткуда соткались они.

Огромные крылатые фигуры, застывшие в падении или в триумфальном взлете. Их кожа казалась высеченной из неизвестного серого минерала, поглощающего солнечный свет. Они не двигались. Не дышали. Не отвечали на попытки контакта. Люди ждали апокалипсиса неделю, месяц, год. Потом страх сменился любопытством, а любопытство — равнодушием. Города разрастались вокруг них, небоскребы робко тянулись к их мощным лодыжкам, а голуби привыкли гадить на их величественные, вечно закрытые веки.

Их назвали Стражами. И мир забыл, что стражи обычно что-то охраняют. Или чего-то ждут.

— Дима! Беги! Спаси её!

Голос не принадлежал человеку. Это был звук лопающегося льда, смешанный с шелестом сухой листвы. Он разрывал барабанные перепонки, вибрировал в позвоночнике, выталкивая воздух из легких.

— Дима! Мира! Скорее!

В этом сне всё было занесено белым пеплом. Дима бежал по знакомой улице, но дома оплавились, превратившись в уродливые восковые свечи. Впереди, в серой дымке, стоял маленький силуэт. Мира. Его десятилетняя сестра. Она не оборачивалась, её тонкая рука была протянута вверх, к небу, где один из Стражей — тот самый, что нависал над их районом, — внезапно открыл глаза. И эти глаза светились неистовым, ледяным синим пламенем.

— Дима-а-а! — крик сестры перешел в ультразвук.

Дима рванулся к ней, его пальцы почти коснулись её плеча, но в этот миг пространство вокруг лопнуло, как перетянутая струна.

Дима вздрогнул и резко выпрямился, едва не сбросив со стола учебник по теоретической механике. В ушах всё еще стоял звон, а ладони были липкими от пота.

— Симонов? Вы с нами или всё еще в астрале? — сухой, надтреснутый голос профессора прорезал тишину аудитории.

Дима моргнул, прогоняя остатки пепельного сна. Поточная аудитория инженерного университета была заполнена полусонными студентами. Пахло пылью, старым деревом и дешевым кофе. За окном, в серой дымке пасмурного дня, возвышался ОН.

Страж, застывший над центральной площадью города, был виден из любого окна верхних этажей. Огромная фигура с шестью крыльями, напоминающая ангела смерти из кошмаров барокко. Его голова была наклонена вниз, словно он вечно изучал муравьиную суету людей внизу.

— Я здесь, Аркадий Викторович, — хрипло ответил Дима, потирая лицо.

— Тогда, возможно, вы соизволите объяснить группе эпюру изгибающих моментов, а не будете украшать свои тетради... этим?

Профессор указал на развернутую тетрадь Димы. Вместо расчетов и схем балок, вся страница была испещрена странными чертежами. Это были не просто рисунки — это была одержимость. Дима, сам того не осознавая, детально прорисовал суставы крыльев Стража. Слоистые перья, каждое из которых напоминало лезвие меча, переплетения мышц, которые выглядели как живой камень. Чертежи были выполнены с пугающей точностью инженера: векторы силы, предполагаемые точки напряжения, амплитуда размаха.

— Извините, — Дима быстро захлопнул тетрадь. Сердце всё еще колотилось в ритме того крика из сна.

— Вы талантливый парень, Симонов. Но оставьте искусство художникам. Нам нужно строить мосты, которые стоят на земле, а не витают в облаках.

Профессор вернулся к доске, а Дима почувствовал странный зуд в затылке. Ему казалось, что спину жжет чей-то взгляд. Он обернулся — сзади сидели только сонные однокурсники. Но чувство не проходило.

Он снова посмотрел в окно. Ему показалось, или угол наклона головы Стража изменился на едва заметный миллиметр? Нет, бред. Плод воспаленного воображения и недосыпа.

В этот момент за окном пролетела стая ворон. Они резко, синхронно метнулись в сторону, словно испугавшись невидимого хищника. Дима проследил за их полетом, и внезапно мир вокруг него словно замедлился.

Дежавю.

Он точно знал, что сейчас произойдет.

Профессор уронит мел.

Дверь аудитории скрипнет.

У его соседа по парте зазвонит телефон — та самая дурацкая мелодия из старого ситкома.

Мел выскользнул из пальцев профессора и с сухим стуком разлетелся на три части. Дверь приоткрылась, впуская сквозняк и противный скрип петель. Из кармана соседа донеслись первые аккорды комедийной музыки.

Диму прошиб холодный пот. Это не было просто предчувствием. Он прожил эти секунды мгновение назад в своей голове.

— Дима? — шепнул его друг Витя, толкнув его локтем. — Ты чего побледнел? Ты как будто привидение увидел.

— Вить... — Дима сглотнул вязкую слюну. — Мне нужно домой. Срочно.

— С ума сошел? Глава кафедры на паре, он тебя сотрет в порошок...

Но Дима уже не слушал. В его сознании, перекрывая шум аудитории, снова эхом отозвался тот самый голос. Только теперь он был тише, интимнее, словно кто-то стоял прямо у него за плечом и шептал в самое ухо:

— Они просыпаются, Дмитрий. Уходи.

Он схватил рюкзак и, не обращая внимания на окрик профессора, выбежал из аудитории. Ему нужно было увидеть Миру. Убедиться, что она дома, делает уроки, и что её мир по-прежнему состоит из цветных карандашей и мультиков, а не из пепла и ледяных синих глаз.

Выбежав на крыльцо университета, Дима остановился. Город жил своей обычной жизнью: гудели машины, спешили люди. Но над всем этим, в тяжелых свинцовых тучах, Страж казался тяжелее, чем обычно. Словно гравитация вокруг него начала сгущаться, готовясь обрушиться вниз.

Дима бросился к метро, не зная, что этот день — последний, когда он был просто обычным студентом.