МИРА. Серия 3

После Зайцевского ухода актовый зал окутывает тишина, заставляя Миру напрячься до состояния туго натянутой струны. И дело тут вовсе не в словах напарника, которыми он одарил её напоследок. Не в его дурацкой шутке про ревность, хотя никакой ревности между ними быть не может.

На это Мира никак не реагирует. Зато она реагирует на проникший в помещение и мгновенно отрезанный захлопнувшейся дверью всполох знакомой энергии.

Ванечка. Он и вначале перерыва подходил. Небось, перед Зайцевым её выгораживать пытался. Маленький герой. Не лез бы лучше. Мало ей Данкерса, которого надо защищать, ещё и ты на проблемы нарвёшься.

Впрочем, спасибо Зайцеву, что хоть на сей раз свою драгоценную напарницу он не подставляет. И уводит Ванечку прочь. Хотя вряд ли тут дело в джентльменском порыве. Скорее уж, причина в том, что ему самому сейчас лишние сплетни не на руку. Вдруг до Снежаны Денисовны докатятся. Накроется роман.

И да, к слову о Снежане Денисовне…

— Волкова, ты совсем страх потеряла?

Смерив напряжённым взглядом выложенную перед ней на стол коробку конфет и прикрепленный сверху конверт, директриса уже и не помнит, как пару минут назад улыбалась первокурснице, вошедшей в деканат, и как сама она пригласила эту первокурсницу к себе в кабинет.

В надежде, что речь пойдёт о музыкальной группе, на создание которой Снежана Денисовна дала добро. Явно желая услышать, что её воспитанники уже написали песни, всё тщательно отрепетировали и теперь готовы выступать.

Каково же было её изумление, когда, вместо радостных новостей, она получила… Вот это!

— Думаешь, раз ты у нас восходящая звезда, я позволю тебе прогуливать лекции? — выразительно вскинув брови, она пока явно не понимает всей серьёзности намерений сидящей перед ней девицы. — Тимофей Аркадьевич — наш лучший преподаватель, — звучит для Миры её воспитательная речь, — а предметы, которые он ведёт, являются для тебя и твоей группы профилирующими. Так что…

— Снежана Денисовна, — остаётся Мире её деликатно перебить, прежде чем экраном вперед протянуть ей телефон с заранее подготовленным видео. — Пожалуйста, взгляните. И вы сами всё поймете.

Секунды тянутся мучительно медленно. Недоверчиво покосившись на подачку, директриса поджимает губы, но в итоге всё-таки принимает условия наглой девицы, берет у неё из рук телефон и просматривает запись.

«Это жестоко — говорить такое при своём парне, Мира», — доносится из динамика Зайцевский голос.

«Ч-чего? — шипит за кадром Малина. — При каком ещё, блин, парн…»

«Мужчине, — прерывает её шипение реплика Миры. — Давай называть вещи своими именами, Зайцев, на парня ты уже не тянешь».

А затем вишенка на торте:

«Может, всё-таки продолжим разговор где-то в другом месте? — предлагает Зайцев. — Или давай уж сразу пойдём в актовый зал и обсудим всё там. Чтобы знали все с гарантией…»

— Ну и что это? — спустя несколько секунд после того, как видео заканчивается, Снежана Денисовна мрачнеет окончательно и чуть небрежнее, чем следовало бы в отношении чужого имущества, выкладывает телефон на стол перед собеседницей.

— Причина, почему я не хочу больше посещать лекции Тимофея Аркадьевича, — сохраняя идеальное спокойствие, Мира поясняет.

Вслед за чем в кабинете на несколько секунд воцаряется молчание. Явно не готовая узреть подобный компромат, директриса задумчиво покусывает губы, опускает глаза на документы, которые заполняла полдня, а теперь их хочется со злости выбросить в урну, пару раз постукивает по столу шариковой ручкой и только после этого…

— Понятно, — вздыхает.

Отбрасывает ручку в сторону, встаёт со своего места и подходит к окну, чтобы сквозь приоткрытую форточку немного подышать.

— Так, значит, вы двое…

— Нет, — тут же Мира качает головой, отрицая чужую догадку.

Подставлять Зайцева не входило в её планы. Только ограничить их живые контакты. Свести их к минимуму. Ведь чем реже они пересекаются, тем яснее Мире думается. Никто не наводит у неё в голове бардак. Не провоцирует. Не сбивает. Не мешает вести расследование, выполняя свою работу.

— Это было и закончилось ещё до того, как Тимофей Аркадьевич пришёл преподавать к нам в институт, — остаётся пояснить.

Спокойно. Вкрадчиво. Позволяя Снежане Денисовне свыкнуться с мыслью, что поводов для ревности у неё нет.

— Но общаться с ним, тем более в переполненной аудитории, на глазах у собственных одногруппников, мне крайне тяжело, — следующая фраза произносится с расчётом на женскую солидарность. — Потому я и пришла к вам. Попросить вас официально разрешить мне не ходить к нему на пары.

Тут Мира делает паузу, прежде чем понизить голос и привести речь к эпилогу:

— Мы же обе понимаем, что это выгодно не только мне.

И вот уж этот её довод, даже если все предыдущие директриса могла бы проигнорировать, точно попадает в цель. Мира уверена, пусть и с учётом всего услышанного, Снежана Денисовна всё равно не захочет расставаться с Зайцевым. Такие мужики на дороге не валяются. Особенно когда тебе за сорок и живёшь ты в задрипанном провинциальном городке.

— Да и… — вдруг губы вздрагивают в улыбке.

Хотя, конечно, ни капельки не «вдруг» они это делают. Мира заранее спланировала этот жест. Равно как и последующий комплимент, который она вскоре озвучивает:

— У вас такой красивый костюм. А я как раз на днях видела в торговом центре серёжки, которые идеально к нему подойд…

— Ладно, — не выдержав столь откровенной лести, Снежана Денисовна стискивает зубы и перебивает студентку на полуслове. — Хорошо, — чеканит она разве что не по слогам. — Будь по-твоему.

А потом она оборачивается. И с этого момента уже сама диктует правила. Это её кабинет. И её институт.

— Я закрою глаза на твои пропуски и передам Тимофею Аркадьевичу, что лично освободила тебя от его лекций, чтобы ты могла сосредоточиться на группе. Но в конце семестра ты сдашь мне все конспекты по его предметам. И экзамен я буду принимать у тебя лично. Такие условия тебя устроят?

— Конечно, Снежана Денисовна, — вполне довольная результатом беседы, Мира кивает и выдавливает из себя очередную фальшивую улыбку. — Спасибо вам.

— Не за что. Иди, — вот и всё, что ей отвечают.

И на этом их со Снежаной Денисовной разговор завершается. Оставив коробку конфет и конверт на прежнем месте, под холодным взглядом недавней собеседницы Мира встаёт со стула и покидает деканат.

Разумеется, идти на пару, начавшуюся двадцать минут назад, она уже не собирается…