Мистика рядом

Зинка жила у бабушки Ани в деревне. У неё, конечно, была мама. Но та в деревне показывалась редко, наездами, один-два раза в год. Побудет пару дней, нацелует, надарит подарков и снова уезжает. Зинка за время её отсутствия уже и забыть успеет, как она выглядит.

Но этот факт особо девчонку не расстраивало. Ей и с БабАней жилось неплохо. Правда, в это лето – последнее перед поступлением в школу – стало скучновато: подруга Зинки, Светка, укатила с родителями куда-то в Турцию. А потом ещё мама ей путёвку купила в лагерь. Впервые Зинка расставалась с подругой так надолго.

– БабАнь, мне скучно… – ныла она иной раз.

– От ить, суматошна… Скушно ей, видите ли! Мало ль дел в деревне-то? Займися чем ни то, – бурчала старушка, привычно суетясь во дворе.

– А чем? Тебе вон хорошо, у тебя куры есть, коза. И огород тоже… А у меня? Даже Светка - и та уехала… А на огород ты меня не пущаешь…

– А то как жа! Шобы ты опять грядку с яйцами организовала? Дяревья яишные вырастить удумала, поглянь-ка! А завтре ты и вовся обувку усю высадишь? Шоба, значица, в магАзин не ходить, а ботинки да сапоги прямо с дяревьев рвать? Не надоть мине таких помощников! – ругалась БабАня, вспоминая Зинкино участие в посадках.

– Ну и что? А как было бы здорово, если бы… – но дальше развить мысль БабАня не позволяла, гоня девочку с огорода. – Поди вон, помалюй чаво. Ты ж любишь енто дело.

– Помалюй… Ага! А ты потом моими картинами печурку в бане растапливать будешь! – Зинка обиженно надувала губки.

– А куды ты их прикажешь дявать? Листы-то твои? Имя же, ежели печурку не растапливать, усюю хату заполонить можно! – БабАня возмущенно останавливалась, уперив руки в бока.

Так было каждый день до того разу, как БабАне не пришла в голову умная мысль. Она сунула внучке глиняный балакирь для молока, коробку гуаши и кисточку и велела его раскрасить:

– Ентот рисунок в печурке не спалю. Малюй в своё удовольствие.

Зинка была занята балакирем аж целых три дня. Она решила нарисовать на нём кусочек сада, тот, что видела из окна: куст малины с висящими на нём ягодками, несколько цветков ноготков, травку. А потом, как-то само собой, под кустом нарисовался домишко, с крылечком. Домик был, конечно же, маленьким, и Зинка даже сама не представляла, кто мог бы в нём жить. Просто так вот нарисовала, и всё.

Был вечер, солнышко уже спряталось за горизонт, бабушка всё никак не возвращалась. И Зина сидела у окна, рассматривала балакирь с рисунком. Как вдруг… дверь домика распахнулась, а на крылечке появилась маленькая фигурка смешной девушки! У неё был длинный острый нос, на котором покоились огромные очки, собранные в пучок на затылке волосы, и крупный рот, почти в пол-лица. Одета она была тоже странно: в длинный балахон зелёного цвета со множеством оборок. На плечах у неё была кружевная шаль ярко-розового цвета, вот прям точно как цветы на бабушкиной клумбе, а на груди – красные бусы, словно сделанные из ягод вишни.

Девушка поставила на крыльцо тазик с мокрым бельём и обратилась к Зине:

– Привет! Меня зовут Геей. Я – садовАя. Не садовод, не садовница, а именно садовАя. Я управляю вашим садом, как в доме управляет всем домовой, а в лугах – луговой. И хочу я сказать тебе спасибо, Зиночка, за домик для меня. Раньше же я ночевала, где придётся: то под кустиком, то под крылечком. А теперь у меня – вон какие хоромы! И за твой подарок я тоже готова тебя одарить. Вот тебе колечко волшебное, наденешь его на мизинчик и прошепчешь своё желание – я его и исполню. Только обратиться ко мне ты можешь всего три раза, запомнила? Только три раза!

Гея положила на перила крылечка малюсенькое колечко, развесила бельё на кустике малины и ушла в дом. А Зинка всё сидела и заворожённо смотрела на картинку…

Утром бабушка разбудила девочку и протянула ей колечко, точь-в-точь такое, которое Гея положила на перила крыльца, только побольше.

– От, под печкой нашла, кады мела там. Када и закатилось-то, не знамо. Може, мать твоя ещё в детстве играла им… – бабушка положила колечко на стол перед Зинаидой и снова засуетилась по хозяйству. Зина померила колечко – оно было в самую пору ей на мизинчик!

– Надо проверить, правда ли оно работает, – подумала девочка и тут же нашептала ему желание. – Хочу… куклу с закрывающимися и открывающимися глазками, чтобы она переставляла ножки, когда её ведёшь за ручку, чтобы волосы можно было расчёсывать и делать ей всякие причёски!

Колечко слегка как будто бы нагрелось… Но только на несколько мгновений.

– Гея меня услышала! – обрадовалась Зина.

Вечером в гости к БабАне приехала подруга детства. Зину, конечно, удивил тот факт, что БабАня когда-то была маленькой. Но раз взрослые так говорят, значит, так и было. Пока старушки пили чай с чувством-толком-расстановкой, закусывая вафельным тортиком, девочка быстренько расправилась с ужином и стала внимательно слушать воспоминания бабушки и её гостьи. Было уже поздно, поэтому хватило её совсем ненадолго – Зиночка уснула прямо за столом.

БабАня перенесла её на кровать и продолжила болтать с гостьей. Изольда Викторовна между тем стала восторгаться картинкой на балакире – она заметила глиняный кувшинчик давно, но молчала, пока Зиночка сидела рядом с ними.

– Анечка, у твоей внучки самый настоящий талант! И его обязательно нужно развивать! Ты вот что сделай: купи Зинаиде масляные краски, вот этой марки, да на рынке присмотри поболе глиняной посуды без картинок. Пусть тренируется пока. А с началом учебного года определи её в городе в художественную школу.

БабАня улыбнулась и закивала головой. Не зря, знать, она письмо-то Изольде посылала! Та ж профессиональной художницей была. Вот БабАня в гости её и позвала, совета испросить. И, как оказалось, точно ей сердце подсказало – есть у Зинки способность к рисованию.

В воскресенье БабАня собралась на рынок в город.

– Надоть мне кофту себе новую справить, а то у ентой вона рукава все прохудились. Я как раз с пенсии на неё насобирала деньжат. А ты будь тут за хозяйку. Да смотри мне, шоб никаких новых грядок али ещё каких фокусов! ПонЯла? – строго наказала она внучке.

– Да ладно уж… ты со мной прям как с маленькой! Поняла я всё ещё в прошлый раз. Не будет никаких фокусов, – обиженно проворчала девочка.

Вечером же БабАня вернулась довольная, выложила перед Зиночкой… пять глиняных тарелок, два кувшинчика и восемь кружек! А ещё она привезла краски! Самые настоящие, масляные! Именно о таких Зиночка и мечтала!

– БабАнь, а кофту-то купила? – перебирая подарки, между делом спросила Зина.

– Да чё там кофта, – как-то смущённо пробормотала старушка. – И ента покедова сойдёт. Некспеху. Чай, не артистка кака. Коза-то мине и в старой кофте примечат. Тебе нужнее… Главное, шобы ты человеком настоящим выросла, место своё в ентой жизни правильное заняла. Шобы усё у тебя хорошо было…

А Зинка уже и не слышала, что ответила ей бабушка. Она была на седьмом небе от счастья! Это надо же – у неё теперь есть столько посуды и краски! Сколько же всего разного и интересного можно будет нарисовать на кружках и тарелочках, на кувшинчиках!

К концу лета от мамы пришла посылка. В ней была… та самая кукла, о которой мечтала Зиночка! А ещё красивая форма и туфельки, белые гольфы и ленточки для кос. Конечно, больше всего девочка обрадовалась кукле! Ведь это был подарок не только от мамы, но и от садовОй Геи! И означал он то, что фея сада выполнила своё обещание! Теперь, правда, у Зины осталось только два желания… Поэтому девочка решила сама для себя: надо быть с колечком осторожнее, просить что-то у Геи только в самом крайнем случае.

С начала учебного года Зинаиду приняли в художественную школу. Началась у неё новая интересная жизнь. Возил её на занятия дед Матвей на своей лошади. БабАня платила ему «за извоз» и за время ожидания около школы. Пусть немного, но и эти денежки были для неё не лишними.

И как-то так получилось, что к зиме осталась без ремонта крыша. С началом дождливого сезона приходилось ставить на пол тазы и вёдра, чтобы собирать воду, капающую с потолка…

– Ох, Зинаида… Вот ведь как я опростоволосилась-то… Сбила меня Изольда спонтолыку-тоть. Замёрзнем мы зимой с худой крышей-то, как пить дать, замёрзнем, – сокрушалась бабушка, гладя Зиночку по вихрастой голове и смахивая со щёк слезинки.

И Зиночка решилась. Она попросила у колечка, чтобы оно отремонтировало крышу в их домике. И буквально через неделю к БабАне нагрянула какая-то комиссия из города. Вроде как просматривали документы и увидели, что бабушка Зиночки всю жизнь проработала на совхозной ферме, всегда была передовицей производства. И решила эта комиссия наградить бабушку – предложить ей переселиться в квартиру в двухэтажке.

Но БабАня отказалась переезжать:

– А куды я свою козу-то дену? А кур?

И комиссия решила… сделать ремонт в этом доме! И не только залатать крышу, но и провести в жилище воду и газ! И отопление сделать, чтобы больше не топить дом печкой. Работы начались прямо на следующее утро: завезли материалы, трое парней в комбинезонах стали стучать молотками, пилить, шутить и угощать Зиночку конфетами.

БабАня наблюдала за ремонтом и радовалась вместе с внучкой. Только почему-то не прыгала от счастья, как она, а тёрла щёки концами своего беленького платочка. Плакала? Но о чём? Этого Зиночка понять не могла.

– Спасибо тебе, Гея, ты снова сдержала своё обещание! – пробормотала однажды Зиночка колечку и спрятала его внутрь балакиря, чтобы нечаянно не сообщить ему какое-нибудь неважное желание.

На Новый год к ним приехала Изольда Викторовна, чтобы сообщить радостную весть: Зиночкины работы победили в конкурсе прикладного художественного искусства, и её балакирь, как победитель, отправился на другую выставку, уже в саму Москву! И там он будет участвовать на аукционе, будет продан ценителям за огромные деньги. И на эти деньги бабушка сможет…

Но Зина не стала слушать, как будет бабушка тратить деньги. Потому что девочка вдруг заметила, что на окошке нет её любимой крынки с домиком для Геи! И , значит, нет волшебного колечка, которое подарила ей садовАя.

– Как ты могла, бабушка? Отдать мой домик, не спросив меня! Ты! Ты!!! – Зина не нашла слов, чтобы высказать свою обиду в полной мере, просто убежала из дома, громко хлопнув дверью.

Она решила уйти в лес и замёрзнуть там. Но далеко уйти ей не удалось – встретилась Светка и позвала к ним в дом. Там Зина наврала, что бабушка её в курсе, где внучка справляет праздник. И только вечером следующего дня она узнала, что бабушку увезли на «скорой» с сердечным приступом.

Зина плакала, всем сердцем обращаясь к Гее, прося её о помощи… Но колечка-то не было! Поэтому бабушка всё лежала в больнице и лежала… И ей не становилось лучше. Только к началу весны она немного «оклемалась» по её словам и вернулась домой. Зинка ревела в голос, целовала бабушкины руки и просила у неё прощения. А БабАня только бормотала:

– Да уймись ты, оглашенна… выздоровела ведь, ай не вишь? Ну, было и было. Всяко быват… Ты ж больше так не поступишь некады? Ну и добре… – и гладила её по голове морщинистой рукой.

… На выставке прикладного художественного искусства работы Зинаиды Фёдоровны были в самом центре. Народ постоянно толпился около художницы. Тарелочки и кружки, балакири и кувшины, расписанные яркими и удивительно волшебными рисунками, привлекали внимание многих ценителей ручной росписи посуды – их охотно покупали, прося поставить свой автограф.

Когда люди немного разошлись, к Зинаиде Фёдоровне подошла девочка лет десяти. В руках у неё был… тот балакирь, который Зиночка расписала самым первым!

– Зинаида Фёдоровна, здравствуйте… Я искала вас. Этот кувшинчик давно ещё купил мой папа на аукционе. Он сказал мне, что его расписала какая-то деревенская девочка. Это же были вы? Недавно он подарил кувшинчик мне, потому что я тоже учусь рисовать. И я решила вам его вернуть. Вы ведь будете рады получить его назад?

Девочка протянула Зинаиде балакирь с домиком для Геи. Взрослая художница взяла из рук юной художницы крынку и стала внимательно всматриваться в картинку… Вдруг дверь в домике распахнулась и на крылечко вышла… та самая Гея, из детства! Она нисколько не изменилась: тот же балахон, те же очки на длинном носу. Гея помахала Зиночке рукой и исчезла в домике.

Зинаида сунула руку внутрь балакиря – колечко было на месте. Художница надела его на мизинец. Как ни странно, оно оказалось впору. Зинаида задумалась: какое бы желание загадать? Потом поднесла колечко ко рту и прошептала:

– Милая Гея! Если сможешь, передай моей бабушке туда, на небо, что я стала человеком, нашла своё место в жизни. И обязательно передай ей мои слова: «БабАня, спасибо тебе огромное! У меня здесь всё хорошо!»

Балакирь Зинаида Фёдоровна вернула начинающей художнице. Вместе с колечком. А вдруг Гея захочет помочь и своей новой хозяйке?