Молоко Льётся Рекой

Ночь была глухой и вязкой. Лес дышал тьмой, а ветви древних деревьев нависали над тропой, словно костлявые пальцы. Где-то далеко ухнул филин, и эхо прокатилось по заброшенным руинам старого храма. Камни, поросшие мхом, торчали из земли, как надгробья, и хранили память о тех, кто когда-то приносил здесь жертвы.

Лактиса Факвелл ступала по раскрошенным плитам уверенно, хотя сердце её билось быстрее обычного. Каждый шаг отдавался в груди и висках, но она не позволяла страху сковывать себя. Страх был её спутником, но не хозяином. В глазах светился азарт — такой же, какой вспыхивает у игрока перед броском костей.

Именно здесь, в самом центре заброшенного храма, на истёртых узорах пола зажглась печать. Тусклые линии вдруг загорелись багровым светом, и воздух завибрировал от жгучей силы. Земля содрогнулась, и из разверзшейся дыры в реальности полезло нечто — тварь, обвитая дымом и пламенем, с рогами, когтями и глазами, сияющими, как раскалённые угли. Демон шагнул вперёд, и его дыхание повеяло гарью и серой.

Лактиса остановилась. Внутри у неё боролись два чувства: острое желание развернуться и убежать — и такое же сильное стремление доказать, что она способна победить. Она прикусила губу и хмыкнула:
— Ну, здорово, красавец. Давай потанцуем.

Она выглядела в этот миг как вызов самой ночи. Серебристо-серые, волнистые волосы рассыпались по плечам, ловя бледный свет луны. На лице — дерзкая усмешка, а правый глаз сиял огненно-красным, словно отражая пламя портала. Левый же скрывался под чёрной повязкой — печать её странной, непонятной мутации.

Одежда на ней едва ли могла считаться боевой: чёрный латексный бикини-топ, плотно облегающий грудь, короткие шорты, подчёркивающие её стройность, и длинные латексные чулки, перехваченные подвязками. Всё это сочеталось с плащом, что колыхался за её спиной, добавляя образу ещё больше дерзкой театральности.

Кто-то другой в таком виде показался бы беззащитной девицей, случайно оказавшейся на поле боя. Но не Лактиса. Она стояла прямо, уверенно, её тело излучало гибкость и готовность к прыжку. Каждый мускул под светлой кожей был натянут, как струна, готовая сорваться.

В руке она держала рапиру — «Лунный Шип». Лезвие переливалось странным холодным блеском, и сама сталь будто жила, дышала. Одно движение пальцев — и клинок вытянется в длинную шпагу, другое — сожмётся до стилета.

Демон зарычал, и руины задрожали от его голоса. Печать замкнулась за его спиной, обрывая путь назад. Теперь они были вдвоём — изгнанница и порождение бездны.

Лактиса глубоко вдохнула, сердце билось где-то в горле. Страх и восторг слились воедино. Она подняла рапиру, чуть согнув колени, и её губы растянулись в улыбке:
— Надеюсь, ты не развалишься с первого удара.

Демон первым двинулся вперёд. Его когти вспыхнули багровым пламенем, и он резко провёл ими по воздуху. Пламя вырвалось в виде дуги, охватывая половину зала и превращая древние колонны в факелы. Воздух зашипел, камни покрылись копотью, а тень от чудовища легла на стены, как крылья бездны.

Лактиса, вместо того чтобы отпрянуть назад, сделала шаг навстречу. Она резко оттолкнулась от земли и закрутилась в воздухе, будто гимнастка на аренe. Её гибкость поражала: даже в этом внезапном вихре она держала рапиру наготове, а тело изгибалось так, что языки пламени лишь лизнули воздух в сантиметрах от неё.

При каждом резком движении её грудь тяжело вздрагивала и качалась, вырываясь из-под латексного топа, будто стремясь освободиться. Этот контраст — лёгкий, почти игривый изгиб её тела и смертельная атака демона — на миг смутил чудовище. Его горящие глаза скользнули по ней, как по приманке, и он зарычал громче, чем прежде. Но сила злобы быстро перевесила замешательство: он снова метнул руку вперёд, разрезая воздух раскалённым огнём.

Лактиса грациозно перекувыркнулась и приземлилась в трёх шагах от врага. Её босые пятки тихо ударили по камню, и она подняла голову с дерзкой улыбкой:
— Что, отвлекся? Ха! Ну, у тебя, конечно, вкус не хуже, чем морда.

Она рванула вперёд, и «Лунный Шип» засиял. В её руке тонкая рапира вдруг дрогнула и вытянулась, удлинившись почти вдвое. Клинок зашипел, словно напитался холодным лунным светом, и пронзил воздух, целясь прямо в бок демона.

Удар был стремителен, но демон успел отскочить. Лактиса тут же сделала выпад второй рукой — и на этот раз сжала рукоять так, что лезвие сузилось и укоротилось, превратившись в тонкий стилет. Она метнула клинок, как жало змеи, и полоснула по предплечью твари.

Капли чёрной крови зашипели на камне. Демон зарычал, и в его голосе звучала ярость, но и удивление: хрупкая девчонка в латексе, с дерзкой усмешкой и смешными человеческими слабостями умудрилась пробить его кожу.

— Ага! Видишь? — выкрикнула Лактиса, отскакивая и делая кувырок назад. — Я не просто так швыряю железкой. Это тебе не бабочка, дружок. Это «Лунный Шип»!

Её движения были не просто быстрыми — они выглядели почти танцем. Она проскальзывала мимо раскалённых когтей, поворачивалась, изгибалась, а потом снова бросалась в атаку. С каждой секундой демон всё сильнее понимал: сила на его стороне, но скорость и дерзость этой изгнанницы — её оружие.

И хотя внутри у неё всё сжималось от страха, снаружи Лактиса оставалась тем, кем и хотела казаться: яркой, вызывающей и почти безумной девчонкой, которая смеётся прямо в лицо чудовищу из ада.

Демон яростно взревел, и огонь в его пасти вспыхнул ещё ярче. Взмах его руки был молниеносен — когти, обвитые пламенем, прошли по воздуху, и на этот раз Лактиса не успела полностью увернуться.

Глухой удар — и его лапа скользнула по её груди.

— А-аах, чёрт! — Лактиса вскрикнула, резко отлетая в сторону. Латексный топ жалобно натянулся, удерживая её тяжёлую грудь, но боль прожгла тело до самых рёбер. Она прижала руку к месту удара, зубы стиснулись, а в голове пронеслась едкая мысль:
«Ну вот, конечно… будь у меня грудь нормальная, как у других, я бы увернулась! Но нет — таскай эти коровьи вымя K-L размера, чтобы ими же и получать по морде…»

Демон снова рыкнул и двинулся вперёд, наслаждаясь её заминкой. Пламя его когтей освещало руины, бросая на стены искажённые тени.

Лактиса пошатнулась, сердце бешено билось. Она едва не потеряла равновесие, но инстинкты и гибкость спасли её. Сделав отчаянный прыжок назад, она перекатилась через плечо и оказалась в нескольких шагах от врага. Воздух обжигал лёгкие, грудь болела, но ноги не дрожали.

Она глубоко вдохнула и стиснула рукоять рапиры, держа её обеими руками. Взгляд её, полный боли, сменился яростью. Красный глаз сверкнул, отражая огонь.

— Ещё чуть-чуть — и всё, да? — прохрипела она, обращаясь скорее к самой себе, чем к демону. — Но я не дамся… чёрт тебя побери, я не дамся!

Демон сделал шаг, его тяжёлое тело скрежетало по камням, но Лактиса уже вновь подняла клинок. Она двигалась быстрее, чем позволяла боль, быстрее, чем подсказывала логика. Только скорость и гибкость были её щитом, и она знала это.

С каждым её прыжком расстояние между ними увеличивалось. Она кружила вокруг чудовища, заставляя его разворачиваться, дышать сильнее, тратить силы на удары по воздуху. Плащ за её спиной развевался, создавая иллюзию, будто она не человек, а тень, скользящая между огнём и камнем.

«Ещё шаг… ещё удар… Я выживу. Я докажу…» — мысли бились в её голове вместе с болью в груди.

Она была изгнанницей. Но не слабой.

Демон ринулся снова, расправив свои рогатые плечи и замахнувшись лапой, но Лактиса уже приняла решение. Боль в груди горела, напоминая, что она — всего лишь хрупкий сосуд, готовый треснуть от одного сильного удара. Но именно эта хрупкость и толкала её действовать быстрее, острее, решительнее.

Она резко присела, будто нырнула под удар, и в тот же миг её тело выгнулось в дуге. Она оттолкнулась обеими ногами от земли, словно пружина, и взмыла в воздух. Серебристые волосы расплескались за спиной, а плащ, развеявшись, создал образ тени луны, мчащейся в ночи.

— Лунный рывок! — выкрикнула она, словно это было заклинание.

Рапира в её руке удлинилась, превратившись в смертоносное копьё света. Она вращалась в воздухе, тело гнулось и изгибалось, как у танцовщицы, но с каждым движением она приближалась к врагу.

Первый укол — прямо в плечо демона. Холодный клинок пробил пылающую плоть, и из раны брызнула чёрная кровь, с шипением упавшая на камень. Рык боли потряс руины.

Второй укол — в бок, между рёбер. Она скользнула мимо его когтей, словно сама тень, и клинок вошёл глубоко, оставив за собой светящийся след.

Третий укол — стремительный выпад в колено, заставивший чудовище пошатнуться. Гигант рухнул на одно колено, и земля задрожала.

Лактиса, не останавливаясь, перекувырнулась вперёд и снова оттолкнулась от земли. Тело её блеснуло в свете пламени, обнажённые бёдра скользнули в воздухе, а в руках рапира снова изменила форму — укоротилась, превратившись в стилет для ближнего удара. Она вонзила его прямо в шею демона, туда, где под рогами светился жар.

Грохот боли прорезал ночь. Демон, некогда неуязвимый, теперь тяжело дышал, кровь капала на руины, с шипением испаряясь. Его движения стали медленными, тяжёлыми, будто каждый взмах руки стоил ему силы целого легиона.

Лактиса, приземлившись на камни, скользнула назад и выпрямилась. Грудь её тяжело вздымалась от напряжения и боли, но в глазах горел триумф. Она крутанула рапиру, стряхивая капли чёрной крови, и усмехнулась:

— Ну что, громадина… луна не только красивая, но и смертельная.

Чудовище захрипело, согнувшись под собственной тяжестью. Его огненное свечение тускнело, а дыхание становилось всё более прерывистым.

Она чувствовала: ещё один точный удар — и он падёт.

Демон шатался, словно гигантское, израненное дерево, готовое рухнуть от последнего порыва ветра. Его глаза горели ненавистью, но шаги становились всё более тяжёлыми, дыхание — прерывистым. Лактиса знала: настал момент поставить точку.

Она выпрямилась, крепче сжала рукоять рапиры, и в её правом глазу вспыхнул алый огонь. Серебристые волосы слиплись от пота, латексный топ натянулся на вздымающейся груди, но её поза была гордой, уверенной.

— Время прощаться, уродец, — прошептала она, и с этими словами рванулась вперёд.

Клинок «Лунного Шипа» вновь удлинился, сверкая, как полоска холодного света. Она взмыла в воздух лёгким прыжком, словно невесомая, и обрушилась вниз, вонзая рапиру прямо в голову демона.

Раздался гулкий треск, огонь в глазах чудовища погас, а его тело зашаталось, словно лишённое опоры. Затем оно развалилось на куски и рассыпалось в серый пепел, который унесло ветром. Только короткий, странно чистый звон остался в тишине — и у ног Лактисы упал небольшой флакон с зелёной жидкостью.

Она тяжело выдохнула и, опустившись на колено, подняла находку. Стекло было прохладным, жидкость внутри светилась изумрудным светом. Она отвела взгляд на своё ушибленное место, где ещё недавно удар демона оставил багровый след, и, поколебавшись лишь мгновение, плеснула эликсир на кожу.

Жжение и боль ушли почти мгновенно. Кожа затянулась, след исчез, будто его и не было. Она провела ладонью по груди, выдохнула с облегчением и усмехнулась:

— Видишь… я могу, — пробормотала она себе под нос и поправила повязку на левый глаз.

Силы стремительно уходили. Лактиса подошла к обломкам древней стены и опустилась, облокотившись на холодный камень. Она закинула голову назад, тяжело дыша, и позволила себе впервые за бой расслабиться.

— Если бы здесь был второй… — хмыкнула она, полушёпотом. — Меня бы уже не было.

Сердце всё ещё колотилось в груди, мышцы ныло, но в голове уже вертелась мысль: одной ей долго не протянуть. Она сильна, да, но её сила хрупкая, слишком рискованная. Может, и правда стоит присоединиться к кому-то? Найти тех, кто прикроет спину…

Она провела пальцами по рукояти «Лунного Шипа», задумчиво улыбнулась и посмотрела в пустоту руин.

— Ха… это только начало.

Ветер пронёсся сквозь разрушенные своды, подхватывая пепел поверженного демона. Словно сама луна, скрытая облаками, наблюдала за этой сценой, предвещая новые битвы и новые дороги.