Морозов книга 5

К дому я подъехал, когда сгустились тяжелые сумерки. Виктор попрощался со мной почти по-дружески, заметив между делом:

— Ваш секретарь не особо меня жалует, но все же позвонила уже пару раз, чтобы выяснить, когда вы прибудете домой.

Я посмотрел на крыльцо, где высилась фигура Водяновой.

— Спасибо за помощь, — сказал я Круглову и пожал протянутую руку.

— Еще свидимся, — пообещал он.

Он дождался, пока я выйду из салона, после чего его автомобиль развернулся и скрылся в темноте. А я направился к дому.

— Добрый вечер, Лилия Владимировна, — приветствовал я секретаря, которая терпеливо ожидала меня на крыльце.

Едва мы вошли в дом, девушка неожиданно крепко обхватила мое лицо ладонями и заставила наклонить голову. Пристально всматривалась в мои глаза, а потом и вовсе принялась ощупывать пальцами скулы.

— Ты чего делаешь? — едва не засмеялся я.

— Ты не выглядишь здоровым, — серьезно заявила сирена. — Чем ты там питался?

— Меня пытались накормить морскими свинками.

— Дикари, — скривилась Лилия. — Но ведь ты не стал есть этих зверьков?

— Едва смог отказаться от такого соблазна.

Синие глаза Водяновой стали почти черными.

— Чем еще тебя соблазняли? — спросила она охрипшим голосом.

— Всяким, — усмехнулся я, наслаждаясь ее недовольным видом.

Девушка провела ладонями по моим плечам, словно смахивая только ей заметную пыль.

— Надеюсь, ты не стал делать ничего гадкого?

— Например?

Она прищурилась, явно собираясь сказать нечто колкое. Но в последний момент смягчилась.

— Татуировок не набил?

— Нет. У меня контракт, и куратору не понравилось бы подобное самоуправство.

— Хорошо, что ты не забыл о долге перед Синодом.

— Я должен только своей семье.

Поймав узкую ладонь, я поднес ее к своей небритой щеке и прикрыл глаза.

— Не думал, что скажу это, но я соскучился по твоему яду.

— Морозов, ты… — Лилия осеклась, и ее губы изогнулись в подобие улыбки.

— Ты тоже скучала? — едва слышно спросил я. — Беспокоилась за меня?

— Только за то, что ты опозоришь фамилию, — фыркнула девушка. Но я ей не поверил.

— Не опозорил…

— Просто тебе повезло, — она не спешила освобождать свою руку. — Ты устал?

— Пожалуй, — нехотя выдохнул я и поправил лямку рюкзака на плече.

— Голодный?

— Ну…

— Мастер Морозов, — раздался голос Федора, и я заметил его у входа в столовую. — Не откажитесь поужинать. Сегодня вас ждет жаркое с лисичками и телятиной. А еще пироги…

Против моей воли живот заурчал, и я понял, что и впрямь не откажусь от трапезы. Тем более, из столовой донесся на редкость приятный аромат свежего хлеба.

— Только если вы составите мне компанию, — согласился я.

Лилия ловко сдернула с меня рюкзак, но к косе не притронулась. Лишь выразительно посмотрела на оружие.

— Отнесешь ее в оружейную?

«Еще чего не хватало», — проворчал Александр.

— Я ненадолго зайду к себе. Мне надо освежиться и переодеться.

Возражений не последовало, хотя по виду Водяновой было заметно, что она не хотела отпускать меня. Раньше я не замечал за ней такого собственнического поведения.

В моей комнате было темно. Но я уловил аромат, которого тут быть не могло. Если только Лилия не заходила сюда в мое отсутствие. Потому что именно этот запах белых цветов и прохладной мяты источали сегодня ее волосы.

«Совсем девка от рук отбилась. Ты ей много позволяешь», — заметил наставник.

— Ничего особенного, — не согласился я.

Поставив косу на привычное место, включил планшет с нужным сериалом.

— Ты в последнее время смотришь слишком много всякой дряни, — заметил я.

«Зато теперь могу говорить на современном языке и понимать твою речь», — обиженно пробурчал старший Морозов.

Возражать я не стал. Быстро осмотрелся, отметив, что покрывало на кровати слегка смято, словно кто-то лежал на нем какое-то время.

В ванной заменили полотенца, куски мыла и флаконы с шампунем. Я рассеянно подумал, что привык к заведенным здесь порядкам и своему месту в доме. И только сейчас осознал, что принимал все, как должное.

Наскоро смыв с себя дорожную грязь и ополоснувшись от пены, я вышел из душевой кабинки.

— Привет!

На пороге стояла Маришка. Она немного осунулась, что ее, впрочем, совсем не портило. Компаньонка была одета в простое хлопковое платье, открывающее вид на ее загорелые лодыжки и острые колени. Рыжие волосы были рассыпаны по плечам.

— Ты подстриглась, — заметил я с улыбкой.

— Не нравится? — спохватилась девушка.

Я подошел к ней и отбросил ото лба непослушную прядь.

— Нравится…

Маришка подалась ко мне и прильнула всем телом. Я с готовностью обнял ее. Она была горячей и пахла песком и солнцем.

— Я боялась, что с тобой случится что-то плохое… — зашептала она, запрокинув лицо и заглядывая мне в глаза.

— Все хорошо. Мне ничего не грозило.

Она наморщила носик, явно не веря моим словам, но тотчас улыбнулась.

— Лилия Владимировна так не считала. Она жутко переживала.

— Она прислала тебя? — догадался я.

— Велела проверить, насколько вы голодны, княжич, — в глазах ее мелькнула лукавая искорка. — Вы ведь голодны?

Я не ответил и просто втолкнул подругу в спальню. Та с готовностью стянула с себя платье и осталась совершенно обнаженной. Отчего-то мне захотелось погасить лампу, что я и сделал. В темноте живо представил в своих руках совсем другую девушку — со светлыми волосами, упрямым выражением на красивом лице и синими глазами. Маришка словно понимала, что мне нужно и была смелее, чем обычно. Нас затопил запах водных цветов, который источала постель, и этот аромат перебил все другие, кружа голову.

Спустя какое-то время мы вернулись в душевую, где девушка прислонилась к кафельной стене и пробормотала:

— Какой ты сегодня…

— Не нравится? — я вернул ее же вопрос.

— Нравится, — девушка вспыхнула и запоздало смущенно потупила глаза. — Давайте поскорее пойдем в столовую. А то Лилия Владимировна нас заждалась.

При этом она странно покосилась на меня, словно я должен был как-то отреагировать на это заявление.

— Можешь спуститься и сообщить ей, что княжич был голоден, — предложил я.

Маришка хихикнула и мягко прижалась ко мне под струями воды. Потом поцеловала в ключицу и беззастенчиво призналась:

— Я боялась, что ты привезешь с собой новую компаньонку, или сравнишь с другой и поймешь, что я не особенно талантливая в постели.

— Женщины! — фыркнул я. — Не было у меня там никого для сравнения.

— Я смотрела новости и видела ту ведьмачку — Вагош. Она красивая, — осторожно отметила Маришка.

— Она моя подруга. И ничего большего между нами не было. Брось говорить глупости.

— Я могу быть глупенькой, — она захлопала ресницами, дав мне понять, что на самом деле далеко не так наивна, как пытается казаться.

— Ты можешь быть собой, — я мягко коснулся губами ее лба. — Ступай. Вижу же, как тебе неймется поделиться новостями.

Маришка вытерлась полотенцем, бросила в корзину и зашагала к выходу, соблазнительно покачивая бедрами. Я подумал, что уроки в модельной школе пошли ей на пользу. А мне несказанно повезло, что у меня такая понимающая компаньонка. И секретарь… При мысли о Лилии, я едва не застонал. Сирена сумела-таки пробраться мне едва ли не под кожу! Пожалуй, стоит узнать о ее контракте с семьей…

С этими мыслями я выбрался из кабинки, обернулся полотенцем и вышел в комнату. На кровати меня ждал домашний костюм, состоящий из приятных телу спортивных штанов, футболки и олимпийки. Федор сжалился и не стал предлагать мне облачиться в нечто официальное. А в том, что это именно он озаботился с выбором одежды, я не сомневался — домовой умел быть полезным и деликатным.

Коса молчала, и как мне показалось, Александр покинул оружие, чтобы полностью вернуться в склеп. Иногда он так поступал и после поездки наверняка решил проверить свою физическую оболочку.

Одевшись, я спустился в столовую. Маришка как раз смеялась какой-то неведомой мне шутке, а Лилия обернулась, встретив меня внимательным взглядом. Она улыбалась, но ее глаза оставались серьезными.

— Ну, кто мне расскажет о делах семьи?

— Младший княжич совершил убийство жреца в другой стране, — Лилия Владимировна доверительно понизила голос.

— Каков негодяй! — хмыкнул я. — И больше ничего примечательного не произошло?

— Вы видели императора? — спросила Маришка со свойственной ей беспечностью. — Какой он?

— Болеет он, — я пожал плечами, думая, что информация о смене власти еще не стала официальной. — А так — очень даже внушительный.

— Он правда дикарь? Ходит в набедренной повязке и с перьями в голове?

Водянова снисходительно улыбнулась.

— Законы там и впрямь дикие, — кивнул я. — И все странно одеваются. Но император выглядел вполне…

Внезапно я вспомнил бешеные глаза Васа, и покрытые кровью доски яхты. Видимо, на моем лице отразилась какая-то неприятная эмоция, потому как Маришка охнула и закрыла рот ладошкой.

— Там все иначе, — поторопился я с пояснениями. — Людей меньше, чем роботов. Волосы все красят в ядовитые цвета, одеваются откровенно, любят пирсинг и татуировки.

— Тебе никто не понравился? — хитро уточнила Лилия. И с неожиданным ядом добавила: — Или ты для них оказался слишком бледным?

— Император предложил сделать ребенка его дочери, — буднично сообщил я.

— Что? — вспыхнула Лилия. — И как ты отказался? Ты ведь отказался?!

— Сказал, что не могу иметь детей, — скрыв усмешку пояснил я.

— Соврал самому императору! — восхищенно прошептала Маришка.

— Ну, не раздавать же детей всем желающим, — важно добавил я. — Морозовы — товар штучный. Мало ли кому там захотелось завести себе потомство от такого шикарного…

Лилия не выдержала и засмеялась, моя компаньонка тоже прыснула. Позади раздалось деликатное покашливание Федора. А я улыбнулся, понимая, что меня наконец покидает напряжение предыдущих дней, словно кто-то сдернул с моей спины ношу. Я был дома, со своей семьей…

— Они там правда едят грызунов? — осведомился дворецкий.

— И чаек, — добавил я, чем добил домового окончательно.

— Как можно… — он покачал головой. — Бедные люди. Продуктов у них там не хватает, что ли?

— В чужой монастырь со своим уставом не ходят, — я пожал плечами. — К тому же, ни к столу будет сказано, у них очень своеобразное отношение к людям.

Лилия посуровела и покосилась на Маришку, которая явно не понимала, о чем идет речь.

— А правда, что они все живут в пирамидах? — спросила та с детской непосредственностью.

— Богатые так уж точно… А в бедных районах я видел обычные дома с высокими крышами. Жаль, что Вагош не сможет приехать к нам на русалью неделю, — я наблюдал, как Федор наполняет тарелки жарким.

— Не смогла получить разрешение на вылет из страны? — по-деловому уточнила Лилия.

— На днях она вступает в наследство, — уклонился я от прямого ответа.

— Бедная… — вздохнула Маришка.

— Пожалуй, сейчас она стала очень богатой. К тому же, у Вагош с семьей очень сложные отношения.

— Она с ними не ладит?

— Они все мертвы.

Прозвучало жутковато, и я тут же поправился.

— Ее родители давно погибли.

Уточнять, каким образом это произошло, и кто инициировал казнь, я конечно же не стал.

— Тебе повезло подружиться со звездой мирового масштаба. Она добавила пост на стену с упоминанием нашего фестиваля. И знаешь, — Лилия наконец искренне заулыбалась, — у меня почта разрывается от заявок на визит. Многие туристы хотят посетить наши деревни в ближайшие месяцы. Нам придется привести в порядок несколько гостевых домиков.

— Нужны деньги? — осведомился я.

— С твоего рекламного контракта пришло отчисление. Ты ведь не возражаешь, если я возьму с твоего счета немного денег?

— Это семейные средства, — отмахнулся я. — Возьми сколько понадобится. И держи меня в курсе расходов. Я знаю, что ты все сделаешь, как полагается.

Лилия выглядела польщенной моим ответом и положила пальцы на мою ладонь.

— Спасибо, Миша…

Мы приступили к ужину, время от времени перекидываясь приятными шутками. Федор неловко присел на стул, стоящий на углу стола, и каждый раз, когда кто-то тянулся за хлебом или салатом, он поднимался.

— Просто посиди с нами, — попросил я его. — Мне вас всех очень не хватало. Впрочем, как и моего братца. Кстати, где он?

— Уехал по делам, — вздохнула Водянова.

— Как всегда, — понимающе кивнул я. — Мне нужно с ним поговорить. Ничего важного, но когда он вернется — дай мне знать.

— Он тоже собирался с тобой пообщаться, — сказала Лилия со значением.

Я подумал, что было бы здорово, если Денис наконец перестанет играть со мной в шпиона, но говорить об этом вслух не стал.

— Как дела с магазином? — я сменил тему беседы, когда Федор подал чай и пирог со смородиной.

— К нам обратились несколько семей с запросом на присоединение, — Лилия вынула ежедневник откуда-то из-под стола.

— Давай без цифр, — попросил я тут же. — Просто в общих чертах…

— Хорошо, что я запатентовала нашу идею. Теперь, чтобы открыть подобную площадку, семьям придется купить у нас франшизу.

— Я и не знал, что можно застолбить организацию магазина…

— В ближайшие семь лет у нас не будет конкурентов. Я посоветовалась с нашим юристом и составила бумаги с учетом различных обстоятельств.

— Ты умница! — я не сумел сдержаться от похвалы.

Но Лилия лишь пожала плечами и плеснула в чашку чай.

— Морозовым повезло со мной…

Спорить на этот счет я не стал. Да и по любому другому поводу мне не хотелось словесных баталий. Не сегодня.

Как раз в этот момент раздался колокольный звон, от которого все за столом вздрогнули.

— Извините, — произнес я, выходя из-за стола. — Куратор не спит в столь поздний час.

Я вышел на веранду и уже там принял вызов.

— Здравы будьте, княжич, — бодро поприветствовал меня Никон. — С возвращением на родину.

— В гостях хорошо, а дома лучше, — отозвался я.

— Это хорошо, что дома лучше, — хитро поддакнул жрец. — Вас достойно встретили?

Стало понятно, что спрашивает он вовсе не про семью.

— Господин Круглов был весьма любезен, — сдержанно сообщил я.

— Очень на это надеюсь. Вы ведь понимаете, что сейчас следует быть осторожнее со словами и поступками. Ваша поездочка вызвала много вопросов…

— Я готов на каждый из них ответить, уважаемый Никон. Мне нечего скрывать. Родину я не посрамил, и не бросил тень на фамилию и Синод.

— Это хорошо, Михаил Владимирович, — облегченно выдохнул куратор. — Мне было очень тревожно за вас. Мезоамерика — жутковатое местечко.

— Не спорю.

— Вы же понимаете, что вас спросят об этом еще не раз?

— Понимаю.

— И нам стоит согласовать некоторые ответы, чтобы они звучали… пристойно, — последнее слово он особо выделил.

— Готов обсудить все с пиар-менеджером. И даже напрямую, так как наш секретарь очень занята в связи с русальей неделей.

— Наслышан, — довольно протянул Никон. — Мы со стороны Синода можем поддержать ваш фестиваль.

— Сила бога нам подмога, — не стал отказываться я. — Буду вам благодарен, уважаемый Никон.

— Вот слушаю вас, Михаил Владимирович и диву даюсь, как вы укатили бес знает куда…

— Мы уже это обсудили, — вежливо напомнил я.

— Конечно, княжич. Я просто переживаю за вас.

— Вы ж позвонили не только для того, чтобы осведомиться о том, как я добрался домой? — решил я выяснить главное.

— Вас не обманешь, Морозов. Мне велено пригласить вас в Синод завтра.

— Явиться с вещами? — на всякий случай уточнил я.

— Что вы!

Я отчетливо услышал, как мужчина трижды сплюнул и потом гулко постучал по чему-то деревянному.

— Можете прийти в штатском, чтобы не привлекать лишнего внимания. И я вас очень прошу, — жрец понизил голос почти до шепота, — прошу не лгать, когда вас будут опрашивать.

— Как я уже говорил, уважаемый Никон, мне нечего скрывать…

— И это хорошо, Михаил Владимирович.

Я вдруг понял, что куратор не на шутку обеспокоен. И в голову вдруг пришла интересная мысль, которую я тут же и озвучил:

— С Синодом связался Меньшиков?

— Никто не воспринимает всерьез этого господина, — хмыкнул Никон. — Его выслали в Мезоамерику не без причин, и его недовольство вашим поведением не имеет никакого значения.

Я покачал головой, подумав, что этот мерзавец все же попытался испортить мне жизнь.

— Я приеду к нужному времени.

— Машина за вами будет выслана. Не стоит светить своим транспортом перед прессой.

И вот тут я подумал, что надо попросить Федора на всякий случай собрать мне мешочек сухарей.