Морозов книга 6

Лилия тонко вскрикнула, и я даже не сразу понял, что произошло потом. Я толкнул брата и оказался рядом с сиреной. Она держалась за бок, а между пальцами сочилась кровь.

— Все хорошо, — всхлипнула она и сломанной куклой рухнула на пол.

— Лиля… — я успел подхватить ее под плечи и сел рядом прямо на паркет.

— Хорошо, да? — она удивленно посмотрела на испачканную кровью ладонь.

— Прости, Лилия, я не хотел! Так вышло… — запричитал Денис и попытался отодвинуть меня в сторону.

— Руки убери! — рыкнул я, и вокруг нас сгустилась тьма.

Я надавил на рану, ощущая, как под пальцами бьется чужой пульс.

— Не очень хорошо… — меж тем пробормотала девушка и взглянула на меня блестящими от слез глазами.

— Надо снять с нее этот гребанный ошейник… — забормотал князь, пытаясь справиться с застежкой на странном украшении. — Он же блокирует ее силы. Лилия сейчас, как обычная человечка…

— Что? — я не понял, о чем он говорит.

— Она не может заживить себя!

— А сирены это умеют?

Красное пятно на платье становилось все больше.

— Еще как умеют! — подал голос дворецкий.

— Нельзя… — слабо шепнула девушка и коснулась моей щеки липкими пальцами. — Снимать его нельзя…

— Да что с ним не так! — выкрикнул князь почти отчаянно, и выхватил из-за голенища ботинка нож. — Я срежу эту штуку!

— Не выйдет, — сказал Федор негромко и положил руку мне на плечо. — У вас получится. Снимите с нее ошейник.

Денис неожиданно побледнел и бросил на меня темным непроницаемый взгляд. Я не мог понять, чего в нем больше — ярости или лютой злобы. Да и не собирался мучится в этот момент подобными сомнениями. Я убрал руки от раны, оттолкнул родственничка и взялся за крохотный замочек.

— Не надо, Миша… — взмолилась Лилия, слабой рукой пытаясь меня отстранить.

Тогда я просто разорвал проклятое украшение и сдернул его с девичьей шеи. И в этот же миг пространство содрогнулось. Моя тьма закружилась вихрем, поднялась столбом над нами, а потом ударилась в грудь сирены. Сначала это была та тьма, которую я выпустил из себя минуту назад. Но почти тотчас из моей кожи потянулись тонкие черные ручейки силы, словно нити прочной паутины.

— Тащи его отсюда! — выкрикнул Денис и выпустил из себя пламя.

Оно пронеслось смерчем по комнате, выжигая тени из каждого угла.

Я на секунду дрогнул и этого хватило, чтобы Федор ударил меня по затылку, схватил за плечи и поволок прочь. Все произошло так быстро, что я не сразу сумел прийти в себя. В фокусе угасающего сознания я видел, как на полу выгнулась девушка, как она беззвучно кричит в потолок, как царапает длинными когтями паркет. И как князь Морозов наваливается на нее всем телом, пытаясь удержать на месте и залить огнем. Но этот огонь исчезает в девушке, как в колодце, заполненном первозданной тьмой…

— Хватай… и отвези подальше… жди… — доносились до меня обрывки фраз.

А потом уши взрезал дикий крик, от которого каждый мой нерв завибрировал. Новый удар по голове заставил мое сознание окончательно померкнуть.

***

Я очнулся в полутьме и не сразу понял, где нахожусь. Нос уловил аромат кожи, табака, смятой травы и бензина.

Потом я все-таки сумел принять вертикальное положение и только тогда осознал, что нахожусь на заднем сиденье автомобиля. Снаружи был вечер, маячила чья-то тень, и мелькал огонек зажженной сигареты. Я толкнул дверь и вывалился из салона.

— Княжич, осторожнее! — отбросив окурок, Петр подхватил меня под локоть. — Вы как? Голова не болит?

— Это не самые важные вопросы, Петя, — сипло выдал я и кое-как встал на ноги.

Голова и правда кружилась. В затылке бухало. Перед глазами все немного покачивалось. Но больше всего меня смущало то, что я почти не ощущал в себе тьму. Только совсем немного, на самом донышке души, что-то дрогнуло.

— Федор велел отвезти вас подальше от дома. И ждать.

— Чего? Осени? — осведомился я недобро и оперся о машину, чтобы не упасть.

— Погодите, барин…

Парень нырнул в салон и протянул мне бутылку с минералкой. Руки у меня дрожали. Я понял это, когда горлышко бутылки принялось отбивать на моих зубах звонкий ритм.

— И ты не знаешь, что происходит? — уточнил я на всякий случай.

Петр кивнул и робко спросил:

— У меня есть печенье, вяленое мясо и…

— Давай сюда! — согласился я, внезапно поняв, что очень голоден.

— Я всегда держу в машине паек на какой-нибудь случай.

— Случай тот самый, — я развернул пачку галет и захрустел, не обращая внимание на падающие крошки.

Я и не заметил, как закончился этот странный ужин. Голод утих, и я снял с пояса фляжку с остатками чая. Отвинтил крышку и жадно припал к горлышку, чувствуя, как сила во мне отзывается далеким эхом. А вместе с ней накатила и лютая, черная злоба. Такая, что я заскрипел зубами.

— Куда Федор просил меня отвезти? — прошипел я.

— Он велел дождаться, пока вы придете в себя и потом уже отвезти на городскую квартиру, — ответил водитель.

— Мне нравится. Только сначала мы заедем в особняк.

— Зачем? — не понял слуга.

— Халат домашний заберу. И спортивный костюм. Уж очень я к ним привык.

— Может быть завтра я вам все привезу? — робко уточнил водитель. — Федор очень недоволен будет…

Но я покачал головой:

— Нет. Не переживай, мы туда и обратно.

Слуга покосился на меня, но не стал перечить. Просто кивнул и сел за руль. Я же вернулся на заднее сиденье. И машина тронулась в путь.

***

В гостиной родового особняка горел свет. Снаружи дом выглядел как обычно, вот только я заметил, что по стеклам окон, словно сияющие паутины, вились длинные трещины. Витраж, который украшал вход с зимний сад, осыпался, и вместо цветных стекляшек темнела пустота.

Я поднялся по ступеням, протянул на себя дверь. Та подалась, и я шагнул в дом. Тут было тихо. Паркет оказался чисто вымыт. В древесине виднелись глубокие борозды от когтей, и трещины, расходящиеся далее. Небольшой коврик, который ранее лежал перед диванчиком, кто-то вынес.

Денис сидел в кресле и вперился стеклянным взглядом в горящий огонь. На каминной полке и на полу вдоль стены лежали расколотые статуэтки, словно кто-то разом шарахнул по ним чем-то тяжелым.

Со стороны столовой вышел домовой и встал, как вкопанный.

— Мастер Морозов, — начал было Федор, заметив меня. — Вы…

— Не переживай, — успокоил его я. — Я ненадолго.

И быстро подошел к сидевшему в кресле брату. Он поднялся.

— Миша… — начал было парень, но я не дал ему договорить.

Шагнул вперёд и резко ударил в челюсть, сбивая князя обратно в кресло. Его голова откинулась назад. Глаза распахнулись от шока.

Моя кожа затрещала от невыносимого жара. Запахло палеными волосами. Братец накинул огненный щит. Не в полную силу. Видимо, родственничек не хотел, чтобы я обуглился. Но я не стал отходить. Коснулся плетения, призывая остатки силы, и резким ударом пробил щит. Снова замахнулся и по-простецки ударил брата по лицу кулаком:

— За то, что ты вынул оружие в доме…

Снова замах, удар.

— Это за то, что не умеешь держать пистолет на предохранителе, — прохрипел я.

Костяшки впечатались в скулу:

— А это за то, что пуля попала в Лилию!

Князь не сопротивлялся и даже не пытался больше прикрыться. То ли растерялся, то ли понимал, что виноват. Он скривился, рассеченная кожа кровоточила. И я уже не мог понять, где моя кровь, а где брата.

Кто-то ухватил меня за плечо и потянул назад.

— Мастер Морозов, хватит, — послышался голос Федора.

— Не лезь! — прорычал я.

— Денис — ваш брат, негоже устраивать распри.

Я дернулся, вырываясь. Резко обернулся к дворецкому:

— Только мне нужно помнить, что мы родственники? Я должен семье? А семья мне ничего не должна?

Отошел на пару шагов и вытер разбитые костяшки о протянутый Федором платок. Слуга смотрел на меня без опаски, но на его лице я видел странную муку, словно все происходящее причиняло ему физическую боль.

— Я Морозов, нравится это нашему князю или нет. А значит, имею не только обязанности, но и права.

— Михаил… Владимирович… — в гостиную вбежала Маришка и замерла, с опаской взглянув на Дениса.

Тот тяжело дышал и вытирал с лица кровь белым платком, с вышитым гербом в углу. Он казался потерянным.

— Как она? — глухо спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Елена смогла… то есть, дала ей особое лекарство, и Лилия заснула, — сообщила моя компаньонка.

— Она исцелилась?

— Сирена почти осушила тебя, и тьма смогла залечить ее практически полностью, — сипло сообщил мне Денис.

— После того, как ты чуть не убил ее, верно? — я не смог сдержать яд в своем голосе.

— Это была случайность…

— Ты случайно вынул заряженный пистолет? Случайно направил его в мою сторону? — вновь закипел я.

— Я вышел из себя…

— Загони себя обратно! — я едва сдержался, чтобы не плюнуть на пол.

— Михаил Владимирович, — вновь подал голос Федор. — Вам стоит знать, что теперь не получиться блокировать силу сирены с помощью того артефакта. Нам придется искать другой способ избавить вас от зависимости…

Намек я понял и кивнул:

— Заскочу в свою комнату и уеду в город. Единственный адекватный родственник покинул поместье, и мне оставаться здесь не особенно хочется, — я обернулся к Федору. — Распорядитесь, чтобы в склепе убрались. Узника там больше нет. И не надейтесь, что вскоре появится новый.

С этими словами я поднялся по лестнице. В комнате нашлась принесенная кем-то заботливым коса. И как ни странно — собранная сумка.

Позади послышались торопливые шаги. Я обернулся, с облегчением поняв, что это Маришка.

— Я приготовила вещи. Хотела с утра тебе привезти, — пояснила она, указав на сумку. — Федор сказал, что ты сюда не вернешься. Сегодня не вернешься…

Она запнулась и виновато опустила глаза.

— Все хорошо, — попытался я успокоить девушку.

Хрупкие плечи дрогнули. Я привлек ее к себе и погладил по волосам.

— Ты испугалась?

— Было жутко, — забормотала она, уткнувшись мне в грудь. — Лилия так кричала. А потом такой кошмар начался…

— Какой? — мягко спросил я.

— Весь дом стонал. Стекла лопались. Посуда на кухне вся покололась.

— Дела…

— А потом стало так темно, как будто весь свет кто-то выключил. И тишина жуткая.

— Все хорошо, — успокаивающе пробормотал я.

— Я подумала, что это жуткий дядька из склепа пришел и убивать всех начал.

— Александр не стал бы делать такого, — ответил я, искренне надеясь, что прав.

— Это я уже поняла, но потом, когда Федор кликнул нас с Леной…

— А эта Лена… она в порядке?

Я встречал ее всего лишь пару раз, но понимал, что девушка тоже часть семьи.

— А что с ней станется? — легко отозвалась Маришка. — У нее как минимум девять жизней.

Я вздохнул и нехотя отстранил девушку от себя. Она запрокинула голову, чтобы встретиться со мной глазами.

— Все ведь будет хорошо? — прошептала она.

— Конечно! — убедительно заявил я, совершенно не уверенный, что говорю правду.

— Но ты уезжаешь… — заметила девушка с детской обидой.

— Так надо. Я поживу в городе. Думаю, ты сможешь приезжать ко мне. Ты ведь часто туда мотаешься по работе.

— Правда? — она шмыгнула носом, и я мягко коснулся губами ее лба.

— Конечно, Мариш… Только не грусти. Все будет хорошо.

Я поднял сумку, оценив ее тяжесть.

— Там твои рабочие костюмы, набор для нанесения рун, — принялась перечислять компаньонка.

— Умница!

— Кое-что из необходимых мелочей. А остальное можно привезти со склада с мерчом.

— Это было бы забавно, — я улыбнулся. — У нас на самом деле хорошие вещи?

— Лилия Владимировна настояла, чтобы ткани и краски были самого лучшего качества. Пусть и вышло дороже, но зато люди оставляют хорошие отзывы.

Мы вместе вышли из комнаты и спустились с лестницы. В гостиной было пусто. Я подумал, что так даже лучше — разговаривать с братом мне больше не хотелось. Внутри тьмы почти не осталось. Тело казалось удивительно пустым, но тяжелым.

Единственное, что я действительно хотел, так это добраться наконец до кровати, рухнуть в нее и забыться долгим сном.

На пороге меня ждал Федор. Он окинул меня проницательным взглядом и коротко поклонился. Маришка выхватила у меня сумку и пошла к машине, позволив поговорить со слугой.

— Петр погрузил в багажник еще одну торбу с вещами и оружием. Если вам нужен слуга…

— Я справлюсь с бытом сам, не привыкать.

— Как пожелаете, — мужчина поджал губы.

— Но я хотел бы забрать свой мотоцикл. Пусть Петр пригонит его завтра. Сейчас я не уверен, что смогу держаться в седле.

— Я вам чай с собой собрал. Хватит на неделю, не меньше. И кое-что из провизии на первые пару дней.

— Спасибо за заботу, чай мне и правда пригодиться. Я уже к нему привык.

— Я вам буду передавать с Маришкой, — пообещал Федор, и на его губах мелькнула слабая улыбка, которая тут же исчезла. — Прошу вас, мастер. Не держите зла на князя. Как только все решиться с вашей зависимостью от сирены…

— Я хочу уехать из дома не из-за нее, — оборвал я дворецкого. — Дело вовсе не в Лилии.

— Это ваш дом, Михаил Владимирович…

— Мой тут был только дядя, — немного грубовато перебил я. — И я освободил его. И сделал бы это снова. Потому что он тоже часть семьи и должен жить достойно, если не может спокойно упокоиться.

— Это ваше право, — степенно отозвался Федор.

— Ты ведь однажды подвел его, верно? — решился спросить я.

— Да. Я подвел своего хозяина, — ровным голосом продолжил домовой. — По моей вине погибли его близкие. Из-за моей ошибки.

— Но если бы ты мог исправить…

— Ничего уже не исправить, — глаза Федора вспыхнули жутковатым огнем. — Я всегда буду жалеть о том, что не сделал для своего господина все, что мог. И он сделал меня таким, — мужчина развел руки в стороны. — Александр не дал мне умереть, и теперь я буду вечно служить семье. Это мое наказание, моя плата.

— Тебя это тяготит? — я нахмурился.

— Я делаю то, что должен. Как и вы. Как и ваш брат. Как Лилия. Мы все заложники этой семьи. И каждый из нас несет свой крест.

Я только кивнул и пошел прочь от особняка.