Морты

Впервые Иван услышал о мортах от своей бабушки. В восемьдесят два старушка не утратила ясности ума и продолжала кошмарить домочадцев, нарушая, как сейчас модно говорить, личные границы. Ивану нравилось слушать её истории. Страшилки напоминали сказки, которые он обожал, но в отличие от тех, что обычно читают детям перед сном любящие родители в сказках, рассказанных бабушкой, не было никаких «и жили они долго счастливо». Скорее наоборот. В каждой истории ненасытные морты забирали души несчастных, опрометчиво заключивших с ними сделку. Однажды Иван спросил, почему морты так запросто распоряжались людскими судьбами? Бабушка и сама не знала, лишь упомянула, будто морты это – мёртвые языческие боги. С годами леденящие детскую душу сказочные истории про ненасытных мортов затерялись в памяти.

Бабушка умерла в декабре. Но за несколько месяцев до смерти стала, несмотря на серебряный крестик, который никогда не снимала, буквально, одержима. День и ночь не переставала повторять, что морты нашли её, и как только умрёт, явятся забрать душу. Родственники решили, поехала головой, хотя, как ни странно, помнила наизусть пин-код своей банковской карты и регулярно читала push-уведомления на смартфоне о зачислении пенсии. Однажды Иван поинтересовался у знакомой – училась в магистратуре по программе фольклористика и мифология – не попадалось ли ей описание мёртвых языческих богов, предположительно, славянского происхождения? Увы, в языческом славянском пантеоне нет и не было никаких мортов, возможно, их появлению бабушка Ивана обязана своему богатому воображению. Пришлось даже выслушать целую лекцию о верховных богах, их именах и предназначении. К слову, среди представителей языческого загробного мира также не нашлось никого похожего на мортов.

Организацией похорон занималась мама. В жизни Ивана подобное случилось впервые, он понятия не имел, как все устроено. Бабушка неоднократно говорила, что против кремации и завещала похоронить себя на старом кладбище в родной деревне, где жила, пока родители не забрали её к себе в город. Деревня располагалась в семидесяти километрах от кольцевой дороги, двадцать из которых нужно проехать по старой грунтовке, напрямую через лес. Похоронный автобус сбросил скорость, едва свернув с главной дороги. Грунтовка, удивительно, оказалась вычищенной от снега, словно их ждали, но ямы и колея не давали переключить передачу и прибавить газу. Автобус полз еле-еле, задевая высокой крышей еловые лапы и сбрасывая с них толстые пласты снега. Иван подышал на окно, пока оно не запотело, и кончиком пальца вывел несколько букв, а когда прочёл, удивился. Морты. Быстро стёр надпись рукой и посмотрел на гроб в середине автобуса. В нём лежала покойница, внушившая Ивану, что морты существуют. Жаль теперь не узнать, зачем бабушка сочиняла страшные сказки о ненасытных монстрах, питающихся людскими слабостями? Иван не считал себя трусом, но чем глубже автобус продвигался в лес, тем неспокойнее он себя чувствовал. Пальцы дрожали, будто от холода, хотя печка работала на полную катушку, сердце трепыхалось, как рыбка в тесной банке, а по позвоночнику стекали капли пота.

Резко затормозив, автобус задрожал и заглох.

– Приехали, чтоб меня! – сообщил водитель и ударил ладонями об руль.

Можно ли, приглашённых на похороны людей назвать гостями, Иван не знал, но именно они первыми начали кидать версии о причине остановки. С некоторым опозданием в дискуссию включился родной дядя Ивана, авторитетный в узких кругах художник, и спор превратился в настоящее поле битвы. Тем временем водитель выбрался из автобуса, прихватив из кабины сумку с инструментами. Иван вышел следом. Гнетущая тишина давила на уши, окутывая плотной акустической пустотой и, когда вверху раздался птичий вскрик, Иван подпрыгнул.

– Зимняк, – водитель показался из-под капота автобуса и посмотрел наверх, – добычу, видать, заприметил.

– Ага, – кивнул Иван и сделал несколько шагов вперед по дороге. – До деревни далеко? – спросил, обернувшись.

– Километра два-три осталось, – водитель снова нырнул под капот.

– Надо позвонить, чтоб прислали грузовик или трактор, – предложил Иван.

– Ты в телефон давно смотрел? Сеть пропала сразу, как съехали с трассы. Появится только в деревне. Говорят, раньше в лесу располагались какие-то военные объекты. А может, просто, аномалия? Народ у нас, сам знаешь, любит выдумывать всякое, – он поменял ключ и принялся простукивать железяки.

– Тогда, прогуляюсь за трактором. Вдруг не починимся?

– Иди, коли охота, – не стал останавливать водитель, откручивая очередную фигню, названия которой Иван всё равно не знал. – Заведусь, подберу тебя по дороге. Ночевать в лесу точно не останемся.

Иван нахлобучил шапку, затянул плотнее шарф и надел перчатки. Солнца из-за плотных облаков не особо видно, но в целом светло. Точно не заблудится. Он бросил короткий взгляд на автобус, где продолжалась жаркая дискуссия и направился в сторону деревни. Сколько прошло времени с того момента, как Иван оставил похоронную процессию позади, не известно. На морозе аккумулятор телефона быстро разрядился, а часы не носил, но судя по окоченевшим пальцам на ногах, явно больше сорока минут. Дорога постоянно виляла то вправо, то влево, но никаких других к ней не прилегало, значит двигался в нужном направлении, а вот ощущение, что Иван давно отмахал не три, а все пять километров не отпускало. Да, и автобуса не видно. Наверное, поломка оказалась серьёзней, и мотор до сих пор не завелся, успокаивал себя Иван, но тревога настойчиво грызла в затылок. Он уже хотел повернуть обратно, когда между деревьев мелькнула фигура в серых одеждах. Сердце подпрыгнуло, ударившись о рёбра и замерло, а живот неприятно скрутило. Человек, просто, стоял между деревьев и смотрел на него. Иван заставил себя улыбнуться и помахать рукой.

– Добрый день! – крикнул незнакомцу. – Не подскажите, до деревни ещё далеко?

Фигура в сером осталась стоять на месте. На секунду Иван засомневался, что это человек, но тот зашевелился и медленно направился к нему. Когда расстояние между ними сократилось почти вдвое, наконец, удалось рассмотреть. Незнакомцем оказался мужчина лет сорока, может пятидесяти, точнее определить не получилось из-за намотанного до половины лица шарфа. Волосы не седые, скорее пепельные, а глаза водянистые, напоминают талый снег, на лбу неглубокие морщины. Одет в серое пальто, а вот руки голые, без перчаток. Иван обратил внимание на цвет кожи, бледный, словно на улице и не зима вовсе.

– Может, знаете, деревня скоро? – повторил Иван, немного заикаясь от холода. – Это же единственная дорога?

– Зависит от цели, – ответил незнакомец, стоя по колено в снегу.

Иван почувствовал, как липкий страх заползает под одежду и сворачивается кольцом на груди. Он посмотрел достаточно триллеров, чтоб осознать опасность, которую представляют люди, гуляющие по лесу в одиночку в лютый мороз.

– Меня отправили за трактором. Наш автобус сломался.

– Заключим сделку? – незнакомец сунул руку в карман и вынул свечку, как в церкви, только чёрную. – Зажги её, когда будут отпевать.

– А если я откажусь? – Иван сглотнул.

– Будешь скитаться по лесу, – пожал плечами незнакомец, – пока не замерзнешь насмерть.

– Бред, – Иван нервно хохотнул, – я просто поверну обратно.

– А ты помнишь, где оно?

– Что? – не понял Иван.

– Твоё обратно? – вокруг мутных глаз образовались морщинки.

Иван повернул голову сначала вправо, затем влево и в груди кольнуло – он понятия не имеет, откуда пришёл… Но логика подсказывала, в какую бы сторону не направился, по-любому куда-нибудь выйдет. Разве нет?

– Кто вы? – подавив зарождающийся страх, спросил Иван.

– Ты знаешь, – в голосе незнакомца прозвучало нетерпение. – Бери.

Не ответив, Иван сунул руки в карманы и быстро зашагал по дороге, выбрав сторону наугад. Он услышал, как за спиной раздался птичий крик, заметил, как заходили ходуном стволы деревьев, едва не цепляя корявыми ветками за куртку и, поддавшись панике, перешёл на бег. Окоченевшие пальцы ног хрустели, легкие обжигал ледяной воздух, а сердце грозило остановкой, но Иван продолжал бежать, борясь с желанием оглянуться. В памяти всплыло воспоминание, как бабушка предупреждала держаться от мортов подальше. Самое время, Иван и так на грани панической атаки. Но ведь в сказках морты никого не убивали, просто, забирали душу, когда человек умирал. Если этот странный незнакомец действительно морт, никакого риска. Иван отказался от сделки! И почему он, вообще, об этом думает? Мёртвых богов не существует, подсказывал разум, но адреналин уже щедро затопил вены.

Иван бежал, пока не сбилось дыхание, пришлось замедлиться и перейти на шаг. Небо стремительно темнело, а вместе с сумерками появились звуки. Будто бы лес заговорил или это шумело в ушах? Остановившись, чтобы проверить телефон, Иван отчётливо услышал «прячься». Попытался сделать шаг, но подошвы ботинок словно примёрзли к дороге, а когда между деревьев показалась знакомая серая фигура, сердце рухнуло в пятки. Неужели он умрёт от рук психопата? Но вот что странно, незнакомец по-прежнему оставался в снегу, не пытаясь выйти на дорогу. Не может? Иван дважды моргнул, и человек в сером оказался по колено в сугробе, в метре от края дороги. Внезапно Иван почувствовал жжение в области солнечного сплетения. В том месте, где крестик, который утром заставила надеть мать, касался кожи. Незнакомец протянул руку. На ладони лежала чёрная свечка.

– Возьми.

– Кто вы?! – закричал Иван, срываясь на хрип. – Что вам нужно?!

– Я предлагаю помощь, – кивнул незнакомец, – взамен прошу оказать маленькую услугу.

– Не смей трогать моего внука! – раздался сбоку знакомый голос.

Иван повернул голову и увидел бабушку. Она стояла в коричневом платье с белым воротником и манжетами, а на ногах простые тапочки и вовсе не белые. Именно такой он запомнил её в морге прежде, чем закрыли гроб. Иван несколько раз сморгнул, пытаясь прогнать виденье, но покойница никуда не исчезла. Он почувствовал, как подступила тошнота.

– Если б ты не пряталась, не пришлось бы за ним охотиться, – зло ответил незнакомец.

– Что ж, вот она я, отпусти внука, – прозвучало, как приказ.

– Погоди, – вскинулся Иван. – Сделка? Какую сделку вы заключили?

Не осталось сомнений, перед ним стоял морт.

– Ты не рассказала? – кажется он хмыкнул. – Хотя, не удивительно. Кому охота признаваться в грехах?

– Замолчи! Это только между нами.

– Почему? – морт поднял руку и опустил шарф, обнажив синюшные губы. – Боишься, узнает, кем на самом деле была его любимая бабушка? – и сузив глаза, добавил, – старуха убила твоего отца.

– Хватит! – взмолилась бабушка.

– Ложь! – возразил Иван. – Отец погиб из-за аварии.

О нём мало говорили в семье. Талантливый архитектор оказался слишком восприимчив к неудачам. Начал пить – не редкость среди обиженных судьбой гениев – а втянувшись, срывался на матери.

– Правда? – рот морта скривился в ухмылке. – Думаешь, он выехал на встречную полосу по собственному желанию, без нашей помощи? – морт расхохотался в голос и лесное эхо, подхватив, умножило звук многократно.

– С вашей или нет, у него спросить не получиться! – огрызнулся Иван.

– В любом случае, старуха должна мне душу! – талые глаза вспыхнули. – Я лишь заберу то, что принадлежит мне по праву.

– Нет! – Иван спешно расстегнул куртку, выудил из-за пазухи крестик и сжал в кулаке.

Даже, если морт не врёт и она действительно обменяла душу на отцовскую смерть, не Ивану судить. Он отчаянно силился вспомнить хоть какую-нибудь молитву, но губы сами собой зашептали: «Я прощаю тебя, бабушка. Ты ни в чём не виновата». Рядом раздался пронзительный звук клаксона.

Иван так и не понял, что произошло. Сказали, его нашли лежащим посреди дороги. Хорошо, что водителю удалось завестись спустя полчаса, как Иван отправился в деревню. Пролежи он на холоде дольше, кто знает, чем бы всё закончилось?

Отпевали бабушку в местной деревенской церкви. Пока шла служба, Иван постоянно озирался, разглядывая собравшихся вокруг людей и свечки в руках. Позже, когда гроб опустили в могилу, и о крышку ударились первые комья чёрной мёрзлой земли, за кладбищенской оградой вскрикнула птица.

– Зимняк? – спросил Иван у самого себя.

– Зимняк, – согласился водитель.