Мошенник с Энцелада

– Мы не примем у вас заявление, – оперативный дежурный закрыл приёмное окошечко и выдохнул.

– Почему? – удивился проверяющий.

Они как раз – почему-то вместе с бухгалтером – проверяли наличие и свежесть плакатов об охране труда, бдительности, трезвости и полётах в космос. Последний на стену пришпандорил начальник, лично заказал рисовку в нужном стиле, распечатал на свои в каком-то модном салоне и ещё шрифты наподобие советских подобрал. Хотя все знали, что полётов в космос не существует, всё это огромный заговор корпораций, чтобы отмывать деньги из бюджета, никто даже не заподозрил, что такого в списке нету. Слишком все привыкли к жареным новостям. А этот ещё и красивый, и стильный. Любо-дорого посмотреть. Вот только дату выпуска и инвентарный номер надписать не догадался, чем очень интересовались из бухгалтерии, и о чём очень жалел дежурный. Потому он и цеплялся за любую возможность увести разговор в другое русло.

– Так она мошеннику миллион рублей перевела, теперь хочет его найти. Чем мы ей поможем?

– Миллион рублей? – заинтересовалась бухгалтерша, – это ж сколько она зарабатывает. А налогов-то сколько заплатила.

– Уже нисколько, пенсионерка она, накопила просто.

– Зачем?

– Говорит, он в беду попал, надо выручать, – пожал плечами дежурный, радуясь передышке в проверке.

– Подождите-подождите, а может он, и правда, в беде, – проверяющий взялся с другого конца, – почему вы уверены, что это мошенник? Может там кто-то на самом в смертельной опасности.

– Да они все так говорят. Там каждый или нигерийский принц, или английский герцог.

– А у неё кто?

– Астронавт, – со вздохом выдал дежурный.

– Та-ак, а зачем астронавту деньги? – снова вклинилась бухгалтерша.

– Ну как же, на покупку кислорода, – скривился дежурный так, чтоб сразу стало понятно, какого он мнения обо всей авантюре.

– А почём нынче кислород?

– Это надо у неё спросить. Позвать? Разговаривать будете?

Бухгалтерша переглянулась с проверяющим, и оба кивнули.

* * * *

– Не просто в беду попал, а в смертельной опасности, – прочувствованно рассказывала пожилая женщина с той стороны окошка. – Кислород кончился, пришлось из двигателя даже выкачать, теперь корабль даже завестись не сможет, пока резервный запас не оплатят. А он там умирает почти от нехватки кислорода, это как на подбитой подводной лодке умирать на дне океана. А с орбитой своей базы тоже связаться не может. Там у него какой-то астропередатчик только от двигателя работает.

– А как с орбитой связаться, он не сказал?

– Нет, – сетовала заявительница, – он только письма мне писал. Нежные такие…

– Как он письма писал, если передатчик не работает?

– Астропередатчик! А письма… он личный интернет трафик использовал, со смартфона. Роуминг там дорогой, потому и письма. Сувенир обещал привезти из космоса. Говорит, когда сюда добирался, на Энцеладе кусочек абсолютно чистого льда подобрал. Подарит – повешу его на цепочку и буду носить. Рассказывал, что это самый чистый лёд в Солнечной системе, он отражает почти сто процентов света, я буду ослепительна…

– Подождите, подождите, – засуетилась бухгалтерша, – какой лёд. Он же тает.

Она даже достала телефон, выискивая там какие-то графики температур и плотности веществ. Цифры её успокаивали. Цифры и горячий чай, как и всех работников бухгалтерии.

– Увы, всё так. Спасибо вам за напоминание. Лёд тает, жизнь заканчивается пенсией, человечество бесчеловечно, а человек всегда одинок и даже не имеет права рассчитывать на доброту другого человека, – печально кивнула обманутая женщина, но продолжила говорить с застывшей на лице нежностью. – Вот потому, пусть это будет мне уроком, что такие чистые отношения надо беречь, а то они быстро закончатся в нашем жестоком мире.

Проверяющий тяжело вздохнул: и на вопрос, и на ответ, его волновали совсем другие вещи, тут астронавта спасать надо – какая к чёрту эфемерность.

Вообще, он был идейным человеком, воспитанным (по недосмотру матери) на “Библиотеке пионера”. С детства мечтающий совершить подвиг, а лучше спасти кого-нибудь, он много раз воображал, как прорвётся сквозь дым пожарищ по узкому карнизу в здание и вынесёт оттуда ребёнка. Или, на глазах у изумлённой публики нырнёт с моста в реку и вытащит тонущего, а зрители будут ему аплодировать и кричать “Браво!”

В реальности же спасение походило на бесконечные попытки отказаться от услуг Ростелекома, где по тысяче раз проходишь один и тот же набор вопросов, пытаясь выйти на живого оператора. Вот только тут все собеседники были живыми и работали с ним в одной структуре, но, увы, никто не верил в историю про астронавта и его лихо слали лесом. Да и кто бы поверил, если идея полётов в космос считалась фантастической, нереализуемой даже с технологической точки зрения.

Вконец измученный моральным выбором и матениями, он устало кивнул дежурному, чтобы тот оформил пострадавшую.

– Под мою ответственность.

– В смысле, заявление у неё принять? Я что, похож на идиота?

– Человек же пропал, это наша задача его спасти.

– А-а-а-а… пропажу. Не мошенничество. Ну ладно, – кивнул он и вытащил бланки.

* * * *

Кислород почти закончился, когда на счёт упал миллион рублей, неужели та старушка ему поверила? При тотальном ограничении знаний о ближнем космосе выросло уже несколько поколений, а на избранных он со своей случайной рассылкой сообщений мог бы попасть лишь с вероятностью статистической погрешности. Как и достучаться для межгалактической службы спасения с неработающим астропередатчиком.

Астронавт торопливо плохо гнущимися пальцами вбил данные межпланетной базы в бланк перевода, мозг отказывался слушаться, от кислородного голодания потеряв почти 80% своей мощности. От резкого движения перед глазами потемнело, на кнопку “Отправить” он нажать уже не успевал, провалившись в небытие.

Очнувшись спустя непонятное количество времени, астронавт с удивлением понял, что может дышать и видеть, значит перевод ушёл по адресу и ему разблокировали резервный кислород. Теперь можно было часть его вернуть в двигатель, и тогда реактивная смесь сможет наконец завести его, и корабль из металлического гроба превратится в нормальное средство межпланетного передвижения.

Астронавт глянул на экран смартфона, на переднем плане висело сообщение от службы спасения: “Поступило заявление о вашей пропаже. Подключен резервный план, разблокирован кислород, сообщите координаты в службу спасения и явитесь в ближайшее отделение для закрытия заявления”. В приложении был отсканированный бланк протокола с именем заявителя

– Всё-таки миллион не понадобился, а ты спасла меня другим способом,– улыбнулся он.

Движок заурчал, внутренняя электроника, получив питание, засветилась. Астронавт вытащил из кармана кусочек белоснежного льда, нежно погладил пальцами гладкую поверхность, а затем поместил его телепортатор и вбил адрес.

* * * *

Пенсионерка устало повернула ключ в замке, заявление вроде приняли, но предупредили, что сделать ничего не смогут. С одной стороны было чертовски обидно, с другой в сердце теплилась надежда, воспитанная ещё детскими книжками и верой в людскую доброту: может у “астронавта” и правда тяжелые времена, иначе, не стал бы он так деньги выпрашивать.

Она выложила на кухонный стол протокол, чуть не смахнув лежащий там лист.

В кусок бумаги, криво вырванный из какого-то бланка, был завёрнут ослепительно белый и гладкий камешек.

– Холодный, – проговорила вслух женщина, взяв его в ладонь, а затем испуганно ойкнула, прочитав текст на листочке.

“Со всей любовью и нежностью примите этот скромный сувенир с орбиты. Спасибо за вашу веру в человечество. Миллион не понадобился, вернул вам на счёт. Ваш астронавт.”