Мой друг Вячеслав

Сентябрь. Горьковское шоссе. Подмосковный лес.

Илья исполнил свою часть договора. Пришлось постараться, чтобы труп третьего душегуба болтался на ветке.

Повешенный был умиротворён и даже улыбчив, словно смерть подарила ему избавление от вселенской платы за зло, которое он не успел совершить. Мертвец не высовывал язык, не скалился. Его белки не лопнули и не выплеснулись из глазниц. Он напоминал уснувшего грибника — только в весьма неудобной позе.

— Теперь я свободен? — спросил Илья.

Вячеслав разглядывал несостоявшегося маньяка, надеясь, что мертвец не развяжет свою верёвку и не выпрыгнет из петли, когда они покинут лесную поляну.

— Разумеется, друг. Ты выполнил своё обещание, — ответил Вячеслав. — Пройдёт всего семь дней, и я награжу тебя. Как договаривались.

Три года Вячеслав носил одну и ту же одежду. Улыбка и дружеский тон — также остались неизменными со дня первой встречи. У него даже причёска не изменилась — и длинна всё та же, и нет седин.

— Интересно, какой сюрприз ты для меня приготовил, — задумался Илья.

— Этот подарок прекрасен! — восторженно ответил Вячеслав. — Наберись терпения, друг.

— Ты пойми, я немного волнуюсь. У меня странное чувство, что сегодня мы расстанемся навсегда. Скажи, ты не покинешь меня? — вопрошал Илья, надеясь, что ему скажут: "Мы никогда не расстанемся, друг".

— От призрака запросто не избавишься. Мы с тобой неразлучны, — с улыбкой ответил Вячеслав.

***

Подмосковный городок. Три года назад.

Время за полночь. Полный юношеского восторга Илья возвращался домой. Он шёл по тропинке, через лес. Путь ему освещала яркая луна. Сегодня состоялось свидание с девушкой, которую он любил. Но её имя забудется ещё до рассвета.

Вроде бы её звали Елена. А может быть, и нет. Илья скоро забудет первую любовь, потому что в ту ночь случилась таинственная история, лихо изменившая его жизнь.

Роста Илья был среднего. Лицо у него обычное, непримечательное. Да и что можно разглядеть во темноте? Шёл он по парку, что-то насвистывал, представляя её молочное тело. Елена или не Елена, казалась ему верхом совершенства. Он мысленно продолжал целовать и гладить её грудь, руки, колени, живот. Илья гордился собой. Потому что сегодня стал взрослым. Теперь он настоящий мужчина.

Но сладкие мысли прервал грубый оклик из темноты.

Их было трое: молодые парни, ровесники, которых Илья знал, возможно, ещё по школе.

Они что-то спросили, он что-то ответил. Потом Илья как подкошенный упал на траву, оттого что получил удар чем-то тяжёлым в затылок.

Илья не терял сознание и чувствовал, как лупили ногами по голове и в грудь, и в спину. Он слышал, как парни обращались друг к другу по именам, совсем не скрываясь.

Сначала Илье хотелось узнать, за что бьют, но перехватило дыхание, а боль, пронзившая стрелами тело, призывала бороться за свою жизнь. И он боролся. Огрызался, брыкался, угрожал, обещал отомстить. Но парни не обращали внимания на слова, продолжая избиение. Тогда в Илье осталось лишь сожаление, что так глупо и легко всё заканчивается. Он понял, что его сейчас убьют — в ту ночь точно зная, кто убивает.

Били его жестоко и почему-то радовались... Затем юные садисты решили оттащить тело на стройку.

Волочили за ноги. Илья скользил лицом по траве и запоминал имена, а вдруг ещё пригодится? Мысль ему показалась смешной; изо рта вытекала кровь, сердце лениво стучало под рёбрами, а он улыбался, повторяя снова и снова три слова: два имени и одно прозвище...

Они сбросили тело в котлован, в котором было воды по колено, вперемешку с угловатыми плитами и арматурой, торчащей на метр из бетона. Его сбросили вниз, думая, что он уже мёртв, потому что выжить после множественных ударов железной трубой, попросту невозможно.

Илья упал лицом в жидкую грязь. Железная арматурина порвала ему левый бок. Вторая — расцарапала щёку. Перевернуться на спину уже не было ни воли, ни сил. Он хлюпал ноздрями в луже, продолжал мысленно повторять имена. Но вдруг его подбросило вверх, и он завис на уровне третьего этажа. Илья отчётливо видел себя. И не только себя...

Справа росли огромные тополя. Слева круглая танцплощадка. Внизу, в месиве грязи лежало его тело... Почему-то собственная спина и разбитая голова, казались ему чужими, словно семнадцать лет таскал он груз из мяса и костей, как нечто бесполезное и предательски хрупкое.

А ещё Илья чётко видел своих убийц. Они уходили прочь в темноте, смеялись, переговаривались. Эти трое были никчёмнее плоской спины в луже, как клочки использованной по назначению туалетной бумаги, унесённые ветром из мусорного бака. Даже синий бак на помойке куда полезнее трёх убийц. Эти трое: они мрачные, шепчущие и куцые огрызки от громадного куска зла, посланного на землю.

Ведь это странно, потому что с виду убийцы — обычные пацаны. Но Илья откуда-то знал, что необычные; внутри каждого из них жила ярость, которая сегодня вырвалась на свободу, чтобы расправиться с ним и утолить жажду убийства.

Илья смотрел парням вслед, забывая два имени и одно прозвище, как забыл имя первой девочки — то ли Елены, то ли Виктории или Маши. Сегодня она согласилась впустить Илью в свою квартиру, где в соседней комнате не находила себе места мать. Но он всё равно забыл её...

Когда парни скрылись за деревьями, его дух понесло вверх. Илья вознёсся и летел ближе к звёздам, которых сегодня поражали не только своим количеством, но и добрым сиянием — очищающим, манящим и отчего-то прощающим; будто у него был выбор, к какой звезде отправиться дальше. Илья летел в тишине, забывая, кем был всего минуты назад. Всё прежнее стало незначительным и далёким. Он летел, но вдруг остановился — и обернулся.

Земля виделась не такой, как представлялось ранее. Земля стала не больше регбийного мяча — именно регбийного мяча, словно по экватору её сжимали чьи-то сильные пальцы. Крутилась планета в туманной дымке, как только что сваренное яйцо, которое вынесли на мороз.

«Земля живая!» — понял Илья и заметил, что вся планета усыпана налётом мельчайших крупинок; где-то крупинок было много, где-то совсем пустота.

«Это города… Это маленькие города… А это деревни и сёла», — думал Илья, понимая, что миллиарды крупинок, это живые люди.

«Я был пылью. Я был никем среди ничего», — звучала обнажающая ничтожность мысль.

Но в Илье не было страха и не было боли. Он не ощущал угрозы от чего-то Всемогущего или от кого-то Всемогущего. В нём была только скорбь и осознание собственной слабости: «Я жил среди крупинок, я как пыль, я ничего не сделал полезного, когда выпал шанс стать человеком... Я никто и ничто...»

Было так стыдно, что захотелось всё исправить. Илья представлял себя разорванным в клочья воздушным шаром. Его несло в пустоту, но кто-то Великий остановил полёт и стал искусно штопать кожаные шрамы, вдохнул свежий ветер в его лёгкие. Кто-то Великий лечил его, а Илья уже мчался назад на землю — в котлован, в лужу, в своё убитое тело. Теперь он знает, что такое смерть, — и скоро узнает, что такое воскрешение.

Снова вернулась боль…

Трещали кости, ныли суставы…

Илья не помнил, как выбрался из гигантской ямы, как слез с длинной арматуры, как тащил по земле своё тело… Как скрёб пальцами в дверь и шептал: "Мама... мама..."

***

Илья поступил в институт. Учился кое-как.

Первый год ему многое прощалось. Зная о тяжёлой травме головы, преподаватели шли навстречу. Но Илья завалил сессию и был отчислен, потому что его больше заботила не учёба, а та самая ночь. Болезненное сознание сфокусировалось на мистическом полёте и вращении регбийного мяча в призрачном тумане. Илья мечтал скорее стереть фантомные воспоминания и начать жить заново, но мешал один странный гость, который каждый вечер возвращал его в прошлое.

Первое время он ощущал только чьё-то присутствие, как ловит человек на себе взгляды случайных или неслучайных людей. Илья смотрел телевизор или ворочался на кровати, зная, что источник тревоги, это призрак, который всегда рядом.

Через год призрак стал осязаем. Эфирные сгустки энергии — так назвал Илья чёрный туман, напоминающий человека накрытого покрывалом.

Затем прошло ещё два года, и силуэт обрёл понятные формы. Илья уже видел образ человека без лица, который издавал звуки с помощью предметов в квартире. Со стола падали ложки и карандаши, трещала и щёлкала по обратной стороне монитора пластиковая сетка, словно кто-то перебирал по ней ногтями. Но больше всего призрак любил двигать мебель и скрипеть дверными петлями.

Илья привык к призраку и ни с кем не делился о своих видениях. Он также никому не рассказывал, что случилось той ночью в парке. Убийство, полёт в космос и ночной силуэт призрака — жили только в его голове. Но тот, кто приходил к нему, всё знал об овальной планете.

Призрак так и сказал однажды… это первые его слова:

— Ты помнишь меня? Это я настоял наполнить твоё тело жизнью.

Призрак говорил всегда просто, впрочем, как и сам Илья. Не было пугающего эха, высокомерного пафоса, наставлений и укоризненных внушений. Потому что Илья знал правду о себе. Понимал, что он всего лишь пылинка с переломанными мозгами; что он мелок и незначителен, как сигаретный пепел, вылетевший из окна машины на скорости 160 км/ч. Хотя призрак был другого мнения о людях и приходил он именно к Илье, уверяя, что человек вовсе не пылинка.

Призрак поддерживал словом, был дружелюбен и всегда был улыбчив. Одевался он странно — и вообще, кто шьёт одежду для приведений?

На нём обычные джинсы, серые кроссовки и вытянутый неопределённого цвета свитер, рукава которого призрак всегда закатывал до локтя.

Потусторонний гость приходил к Илье, не получая в ответ ни слова. Иногда он спрашивал: как дела на работе, как настроение; часто интересовался здоровьем. Первое время Илью охватывало парализующее оцепенение, когда невозможно шевельнуть и мизинцем при виде чудовища. Он не мог издать даже писк, ни то чтоб поддержать разговор. Но со временем общение приобрело обоюдный характер.

— Как твоё имя? — первое, что спросил Илья.

Говорил он с трудом, словно язык был из дерева.

— Моё имя? Моё имя — Дух, — ответил призрак в свитере и широко улыбнулся, вероятно, оттого что не признался, как его имя на самом деле.

Илья лишь пожал плечами, а призрак изумлённо продолжил:

— Не устаю удивляться людям. Человек всему даёт название, обозначает цветом, размером, возрастом, именем. Для вас, для людей — очень значимо расстояние и время. В каждом доме тикают часы, хотя каждый из вас знает, когда наступит рассвет, и чувствует, когда пора отдыхать... А вот ещё одна странность: поселения людей называются городами, и у всякого города есть своё имя, за которое вы готовы сражаться и умирать. Человек называет место, где он родился — родиной… Для меня безмерное чудо знать, что есть такое понятие — родина…

Илья слушал пространный рассказ, понимая, о чём говорит призрак. Потому что Илья прикоснулся к необъятному космосу, не осознав его границ, которых, вероятно, не существует, как не существует родины у Богов.

— Мне нравится имя, Вячеслав. Прекрасное слово — Вя-че-слав… Друг, ты можешь звать меня именно так, а я буду откликаться на твой ЗОВ, — сказал призрак и неожиданно рассмеялся, потому что чуть не прибавил: я буду откликаться на ЗОВ, как твой верный пёс.

***

С той поры они встречались каждый вечер. Призрак заходил в комнату через дверной проём, присаживался в кресло или оставался стоять. Так и стоял, пока Илья не скажет ему: «Добрый вечер, Вячеслав».

Призрак пронзительно смотрел в глаза и уважительно спрашивал: «У тебя всё в порядке, друг?». На что Илья всегда говорил: «Да, у меня всё хорошо». А Вячеслав медленно кивал и растворялся туманом, словно в комнату врывался свежий ветер.

Илья устроился в столярную мастерскую. Любил работать руками, чтобы видеть и трогать плоды своего труда; освоил токарный станок, обивал тканью пуфики и диваны.

Однажды вечером, возвращаясь с работы домой на метро, он увидел Вячеслава. Призрак стоял в середине вагона, держась за металлический поручень. Никогда до этого вечера Вячеслав не навещал Илью вне его квартиры. Сегодня случилась особенная встреча — и значит, пришёл час платить за волшебное воскрешение.

Они ехали, не проронив ни слова. Сквозь призрака проходили люди, не замечая препятствия, что совсем не тревожило Вячеслава. Он лишь осматривал пассажиров, провожая улыбкой и молодых, и старых.

Уже в своей квартире Илья готовил ужин. Призрак терпеливо стоял у окна, словно нет других дел, а только есть этот парень, который живёт отшельником в Подмосковном городке.

— Мир полон зла, — тихо сказал Вячеслав.

— Я знаю, — кивнул Илья.

— Ты должен помочь мне сделать мир чище, — продолжил свою мысль призрак.

В этот раз улыбался Илья.

Вячеслав всегда был прост в речевых оборотах. А сейчас он говорил, будто подсматривал в шпаргалку, не сумев разобрать мелкий текст. Все отвратительные дела прикрывались лживым желанием сделать мир чище.

— Сделать мир чище и добрее… — добавил с сарказмом Илья. — Я понял, что моё возвращение подразумевает исполнение некой задачи.

— Ты прав, друг... Но нет ничего посмешного в миссии, тем более — в воскрешении. Я вдохнул в тебя жизнь, не для того, чтобы услышать отказ.

Призрак принял вальяжную позу и пояснил:

— Я говорю о демонах во плоти. Говорю о людях, чей дух омрачён связью со злом. Твоя плата за воскрешение, это исправление ошибок, допущенных и мной, в том числе… Ты солдат, который должен убрать трёх демонов. Иначе зверь выйдет на охоту и будет убивать слабых и беззащитных. Разве ты не хочешь спасти слабых и беззащитных?

Илья никогда не считал себя бойцом. В школе не дрался, не хулиганил. Но если в руку даже хилого человека вложить оружие, то нет необходимости владеть искусством боя.

— Что я должен делать? — твёрдо спросил Илья.

— Правильный выбор, — кивнул Вячеслав. — У тебя есть пять дней, чтобы стереть трёх человек. Мои приказы помогут справиться с работой.

— Ты дашь мне оружие? — изумился молодой человек.

— Не нужно представлять себя вооружённым мечом, Илья. Только есть слово — и нет плодотворнее средства, чем слово. Дай мне клятву, что ты выполнишь мой приказ, а я дам тебе обещание, что три маньяка, которых ты заставишь убраться с Земли, станут твоей платой за возвращение. А в итоге я награжу тебя бесценным подарком, о котором ты — и мечтать не мечтал.

— Я должен убить маньяков? — поинтересовался Илья, посмотрев на длинный нож, которым резал буханку хлеба.

— Совершенно верно, друг. Ты должен убрать трёх потенциальных убийц, — уточнил Вячеслав. — Ты спасёшь невинных и спасёшь души людей, попавших в ловушку тьмы, не позволив умыться в крови своих жертв.

***

Частный сектор на окраине Ногинска. Первый час ночи.

Машина остановилась в пятидесяти метрах от дома, где проживал будущий маньяк. Вячеслав сидел на переднем сиденье. Илья за рулём своего скромного «Рено».

Трёхэтажный дом из белого кирпича за высоким забором был огромен.

— У тебя стальные нервы, — заметил Вячеслав.

— Я просто умею доверять друзьям, — ответил Илья.

— Прекрасно, что сомнения не тревожат тебя, — улыбнулся призрак. — И не забудь взять фонарик.

Вместо разящего копья или сверкающего булата Илья вооружился лишь фонариком, что ещё больше придавало ему уверенности.

Он вообще не волновался и давно перестал бояться. Страх остался за пределами Земли и растворился в туманном облаке, исчезнув навсегда. У него осталась лишь вера в особое предназначение. А когда рядом Вячеслав, который подчёркнуто доверительно и очень часто произносил слово «друг», эта вера превращалась в решительное убеждение.

— Перелезть через забор не составит труда. Справишься, — инструктировал Вячеслав. — Далее, заберёшься на козырёк крыльца при входе. Выше заметишь открытое окно, ведущее в оранжерею. Хозяин дома на ночь оставляет окно распахнутым, так что проблем не возникнет. Потом ты пройдёшь по лестнице вниз на первый этаж. В просторной кухне правее от холодильника найдёшь дверь в подвал. Тебе нужно спуститься по ступеням и отворить вторую дверь, но далее для тебя путь закрыт. Просто откроешь засов на двери и тем же путём вернёшься к машине. Запомни, тебе нельзя видеть того, кто заперт в подвале.

Илья внимательно выслушал Вячеслава и задал вопрос:

— А кто там за дверью?

— Оружие возмездия, — сказал призрак, убрав улыбку с лица. — Я буду сопровождать тебя и подскажу, как поступить. Ты всё понял, друг?

Илья лишь ответил утвердительным кивком и вышел из машины.

Перепрыгнуть через забор оказалось просто. Забраться на козырёк крыльца было совсем легко. Илья подтянулся, уцепившись за оконный карниз, и тихо ступил на пол в оранжерее.

В комнате было мрачно. Через большие окна лунный свет освещал десяток растений в громоздких глиняных горшках.

Илья прошёл по коридору мимо входа в спальню. Кто-то лежал на широкой кровати, накрывшись одеялом с головой. «Это моя первая цель. Это первый маньяк», — подумал Илья, спускаясь по лестнице на кухню.

Он сразу заметил высокий холодильник, который, будто приветствуя гостя, включился, задрожал и негромко затарахтел. Справа от холодильника дверь.

Илья спускался, пока не наткнулся на препятствие. Включив фонарик, увидел ещё одну дверь, закрытую на деревянный брусок.

— Открой и немедленно уходи, — послышался голос Вячеслава из темноты.

Илья доверял призраку; знал, что бы ни случилось, эфирный спаситель всегда выручит. Потому пошёл дальше в подвальную комнату, где во мраке, кто-то издавал стонущие звуки, словно человеку набили рот ватой.

Он направил горящий фонарик в сторону, откуда слышалось душное дыхание. Луч осветил непонятное, сгорбившееся существо, которое — раскачивалось, будто готовясь к прыжку.

— Хватит! Поднимайся наверх! У нас уговор! — призывал остановиться Вячеслав.

— Не мешай. Я должен знать, кто живёт за дверью.

Илья провёл рукой слева по стене на уровне плеча.

Быстро нашёл выключатель.

Клацнул клавишей.

Вспыхнул неяркий свет.

Пожилая женщина, а, скорее, старуха, сидела на кровати, воткнув босые ступни в пол из струганных досок. Длинные, седые волосы взлохмачены. Глаза старухи закрыты дряхлыми веками. На худые плечи накинуто осеннее пальто и старый мохеровый шарф на груди. Она раскачивалась, выдыхая воздух через нос, словно тужилась что-то сказать.

— Не разговаривай с ней! — злился призрак; в свете электрической лампы Вячеслав стал явственно виден. — Ты провалишь задание. Маньяк останется безнаказанным. Уходи друг, ей уже не помочь!

Вдруг старуха открыла глаза и стала стрелять по комнате бешеными зрачками, не замечая Илью, словно он тоже стал невидимкой.

Старуха замерла, приладила торчащие на лбу волосы и сказала:

— Забери меня. Я очень устала… я очень устала… я очень устала… — бесконечно и всё быстрей повторяла старуха и смотрела не на живого человека, а на эфирного призрака.

Илья рванул по лестнице вверх, словно очнулся от кошмарного сна. Ему впервые за долгие годы стало по-настоящему страшно.

И зачем он только ослушался? И зачем он только спустился в подвал?

***

Дрожь ушла. Успокоилось сердце. Спал Илья с чувством выполненного долга.

Вячеслав не был с ним строг за выходку в доме. Он, как всегда, оставался мил и улыбчив. Призрак многое прощал своему другу, оттого что всё шло по плану.

Илья сделал себе чай. Пил кипяток маленькими глотками и смотрел телевизор. В новостях рассказали, что в пригороде Ногинска произошёл взрыв. В доме, где проживал сын со своей обезумевшей матерью, посреди ночи случился пожар. Взрыв газового котла унёс жизнь старушки и сына, сгоревшего заживо в спальне на втором этаже.

— Ты выполнил своё первое задание. Я поздравляю тебя! — улыбался Вячеслав, наблюдая, как парень пьёт чай вприкуску с печеньем.

— Печенье «Юбилейное». Очень вкусно... Хочешь? — хлюпая горячим напитком, предложил Илья.

У призрака было прекрасное настроение. Он не обиделся.

— Завтра ровно в 19:00 тебе нужно ждать при входе на станцию «Планерная», — сказал Вячеслав, знакомя с новым заданием.

— Надо, значит, буду. Уйду со столярки пораньше… Не вопрос, — сказал Илья, ощущая своё величие и вселенскую пригодность. — Но у меня вопрос — по первому маньяку.

— Спрашивай, я с удовольствием отвечу, — согласился призрак.

Илья призадумался, формулируя задачу:

— Он сгорел, чтобы не убить старуху?

Вячеслав ответил сходу, точно зная, как должно быть.

— Казнь могла состояться утром. Если бы ты не освободил её, маньяк непременно расправился со своей матерью. Ты изменил судьбу двух человек, друг. Ты спас душу маньяка и помог уйти в вечность старухе… Я уважаю твою храбрость.

***

Илья стоял у входа в метро. Мимо проходили сотни торопливых людей. Сентябрь приветливо дарил москвичам доброе солнце. Было тепло. И на душе спокойно.

— Моё второе задание… мой подарок ждёт меня… — прошептал Илья и спросил у призрака: — Когда я увижу маньяка? Долго ещё?

Вячеслав расхаживал из стороны в сторону, иногда цепляясь фантомным телом за проходящих мимо людей. Но никто не замечал преграды, призрака видел только Илья.

— Сейчас он объявится, — дал ответ Вячеслав. — Ты должен следовать точно за ним. На ступенях эскалатора ближе к перрону бей ногой под колено. Смути его сильным ударом, а когда он обернётся, ты должен сказать два предложения: «Я нашёл тебя. Теперь ты никого не убьёшь». Эти слова необходимо произнести решительно, будто тебе известно о его планах. Не подведи меня, друг.

Вячеслав остановился, вглядываясь в прохожих.

— Это он! — коротко бросил призрак. — Иди за ним!

Парень был высок и молод, и не старше Ильи. С виду не скажешь, что симпатичный, светловолосый человек — потенциальный душегуб с погаными мыслями.

Завидев перрон, Илья врезал носком тяжёлых ботинок выше икры. Удар был такой силы, что парень взвыл от неожиданности и боли. Он обернулся, хотел выругаться или даже ответить ударом на удар, но Илья ошарашил его, сказав, как научил Вячеслав.

— Я нашёл тебя. Теперь ты никого не убьёшь! Тварь!

Слово «тварь» выстрелило импровизацией, но угроза была сказана с таким напором, с такой ненавистью и упрямством, что парень невольно дрогнул.

Будущий маньяк запаниковал и рванул вниз, навстречу пребывающему поезду, который свистом и гулом предупреждал о своём прибытии. Он бежал, словно кто-то подгонял его в спину. Илья заметил, что Вячеслав бежал рядом с ним, вернее, вместе с ним, а если быть предельно точным, то внутри него. Вячеслав нёс тело симпатичного блондина на рельсы и свалил его.

Безжалостный поезд расправился с телом, словно сбил туннельную крысу.

Пассажиры метро смотрели на истерзанного железом человека.

Илья присоединился к толпе, тоже рассматривая разорванный труп.

— Нам пора, — произнёс улыбчиво Вячеслав. — Осталось убрать всего одного маньяка, друг. Не будь сентиментален и слаб. Ты всё делаешь верно.

***

Илье не снились мертвецы, он был немного задумчив и даже счастлив, притом, что ничего не знал о двух ликвидированных убийцах и себя убийцей не считал. А удар ногой не считается. Этих маньяков уничтожил Вячеслав. Ну а кто ещё? Илья видел, как призрак бросил тело под поезд; Вячеслав и старухе подсказал, как избавиться от душевной усталости.

Начался воскресный день, который сегодня поставит точку в его приключениях. «Интересно, чем одарит меня призрак, когда уберу третьего психа?» — представлял вознаграждение Илья, думая, что солдат Света избавит его от воспоминаний, — и здоровье поправит, а то голова порой своя не своя.

После завтрака явился Вячеслав. Он стоял в дверном проёме комнаты, скрестив руки на груди.

— Последнее задание, друг, — негромко сказал призрак.

— Я великолепно себя чувствую. Я готов, — обрадовался Илья.

— Твоя третья цель — охочий грибник. Сегодня он поедет в лес…

— Мухоморы собирать? — радостно перебил Илья. — Вот ими он и отравится…

— Выслушай меня. И слушай внимательно, — настаивал призрак. — Этот маньяк — человек крупный и самый опасный из всех. С ним справиться будет сложно.

— Когда ты рядом, всё ладится запросто, — нарезая копчёную колбасу, продолжал веселиться Илья.

— Разумеется, я всегда рядом с тобой. Только в этот раз ты сам его убьёшь.

— Вот этим кинжалом? — показал призраку столовый нож Илья.

— Нет. У тебя в кладовке хранится моток джутового каната. Пяти метров будет вполне достаточно. И возьми с собой молоток…

— …и гвозди. Будем эшафот строить? — смеялся Илья, словно собирался на праздник.

Призрак нахмурился, пристально разглядывая человека.

— А я смотрю, тебе понравилось убивать, — улыбнулся Вячеслав. — Дай тебе волю, ты и с четвёртым расправишься.

В мгновение Илья стал серьёзен:

— На что намекаешь? Ты думаешь… ты хочешь сказать, что я тоже маньяк? Я такой же как эти трое?

Вячеслав развёл руки:

— Конечно, нет, друг мой. Ты только выполняешь моё задание. Какой с тебя спрос. Ведь ты сам не замышляешь убийство.

***

В сорока километрах от Москвы. Горьковское шоссе.

Илья оставил свой «Рено» на обочине дороги и отправился за Вячеславом в чащу леса. Под курткой прятал верёвку, намотав её вокруг тела. В рукаве придерживал ладонью молоток, чтобы тот не вывалился до времени. Он ощущал увесистую металлическую головку, ставшую уже тёплой. Молоток представлялся ему футуристическим дробовиком или спартанским мечом искупления. Не терпелось пустить оружие в ход.

Илья смотрел в затылок Вячеслава и примерялся, как врезать последнему маньяку: в голову или по шее? Потому что призрак приказал бить только один раз и не измываться над телом, а только ударить, а затем накинуть на шею верёвку и вздёрнуть на ветке.

— Скоро там? — торопил призрака Илья.

— Скоро, друг… скоро, — оглянувшись, улыбнулся Вячеслав.

Минуту Илья молчал, потом спросил:

— А мой подарок… Он какой?

— Это сюрприз, друг, — ответил загадкой призрак.

Они шли по лесу. Под ногами шуршала опавшая листва, солнце пробивалось сквозь деревья. Погода стояла великолепная.

— Не испорть сентябрьский день, — сказал Вячеслав, пропуская Илью вперёд. — Действуй, друг. Вот он третий маньяк.

Огромный парень сидел на корточках и срезал на полянке вожделенные плоды. Он так увлёкся, что не заметил, как сзади подошёл человек.

Илья выпрямил пальцы. Молоток соскользнул в его ладонь. Палач размахнулся и точно в затылок нанёс сокрушительный удар.

Далее Илья действовал, как велел Вячеслав; затянул петлю на шее, перекинул верёвку через крепкую ветку и поднял тело маньяка, чтобы тот никого не убил.

***

Спустя шесть дней.

Илья трудился в столярной мастерской. Работа спорилась — и вообще дышалось свободно. Голова перестала болеть, и пришла здравая мысль: а может, снова поступить в институт?

Вернулись чувства. Изменились краски. Солнце светило ярче, облака проплывали выше, а люди на улице стали приятнее, и настроение было отличное. Парни в цехе и те заметили перемены. Илья подумал, что, наконец-то, избавился от туманности и скрипа в висках.

Призрак больше не появлялся. Они расстались в лесу, и Вячеслав исчез.

Илья оглядывался, выискивая его, но не было эфирных сгустков — ни в лесу, ни дома, — и ложки на кухне перестали беспричинно падать со стола.

Вечером шестого дня после казни третьего несостоявшегося маньяка, Илья наводил в квартире порядок. Помыл окна, впуская в комнату свежую струю; даже отдраил плиту на кухне. Когда убирал вещи, раскиданные там и тут, наткнулся на тетрадь. Обычную тетрадь на сорок восемь листов, которая была исписана до середины.

Свой почерк Илья узнал сразу, только не помнил, когда сделал все эти записи. В дневнике обнаружил имена трёх человек. Там были даже рисунки трёх лиц — неумелые, непохожие на оригинал, потому что Илья никогда не умел рисовать.

Он закрыл руками лицо и закричал в ладони, когда понял и вспомнил, кто все эти люди. Это ведь те парни, которые когда-то избили его той ночью...

Илья водил глазами по комнате и шептал: «Вячеслав… Вячеслав…», — но уже понимал, что нет никакого Вячеслава, что Вячеслав — это его больная фантазия, чтобы оправдать себя и отомстить своим убийцам.

В тетради записаны адреса трёх парней.

Вот Ногинск, вот Отрадное, а третий — по имени Сергей, которого все в школе называли «Серый», числился последним в списке — и даже рисунок был, где «Серый» висит на дереве.

Илья листал тетрадь всю ночь. Нашёл один адрес рядом с парком, где его убивали… Ту девушку и в самом деле звали Еленой...

Утром он подъехал к дому, где проживала Елена. Смотрел в её окна, узнавая квартиру, где когда-то стал мужчиной. Ждать пришлось недолго. Девушка вышла из подъезда, держа за руку двухгодовалого мальчика.

Илья выскочил ей навстречу.

Елена вздрогнула, словно увидела приведение. Илья, которого она когда-то любила, впился взглядом в неё и сынишку.

— Это я, ты помнишь? — бормотал Илья. — Это я… узнаёшь меня?

Девушка испугалась. Этот парень был одержимым и таращился, будто только сегодня вышел из тьмы или тюрьмы — и увидел чудо.

— Где ты был все эти годы? — спросила девушка.

— Я ведь умер... тогда… той ночью... И я был в космосе... Я встречался в Богом! Но я вернулся к тебе, — шептал Илья и всё смотрел на малыша: — А это кто? Неужели это мой сын?

— Не твой! — взяв ребёнка за руки, отрезала Елена.

— Нет, это мой малыш! А значит, он и есть мой подарок! — обрадовался Илья и задал следующий вопрос, но уже ребёнку: — Тебя, как звать, дружище?

Мальчик смотрел на странного дядю и немного боялся незнакомого человека.

— Его зовут Вячеслав, — ответила Елена. — Но он не твой ребёнок...

***

Громко включив музыку, Илья мчался на машине домой.

Сегодня он встретил сына и девушку, которая любит его — или сможет полюбить. Он точно знал, что любовь бессмертна и не верил её словам — это его сын и быть по-другому не может!

Но снова вернулось пугливое чувство, будто за ним приглядывают, словно кто-то пялится в его затылок, когда он сосредоточен на дороге.

Столько машин вокруг. Все мчатся, мешают ему, а кто-то смотрит и смотрит, будто задумал убить его…

Несколько раз Илья оборачивался. Даже пришлось остановиться, чтобы проверить.

Он осмотрел салон, заглядывал под машину и всё шептал: "Вячеслав, Вячеслав… Покажись, Вячеслав…"

Илья вернулся домой лишь под вечер.

Сидел в тишине, в темноте, не включая свет. Смотрел на дверь и на окна в ожидании призрачного друга.

Он не мог понять, какой всё-таки подарок приготовил для него Вячеслав: или сюрпризом явился его маленький сын, о котором действительно и мечтать не мечталось, или те трое призраков, которые весь сегодняшний день преследуют его? Вот и сейчас троица несостоявшихся маньяков разгуливает по его комнате. Они не сводят с него глаз. Пока мертвецы не произнесли ни звука, но что будет ночью?.. что будет завтра?

Илья понял, что три призрака никогда не оставят его в покое. Три мёртвых парня, когда-то убившие его юное тело, будут дожидаться, пока он сам не превратится в призрака. А когда дух покинет тело, то эти трое готовы поквитаться с ним за свою настоящую смерть...

— Где же ты, Вячеслав? — негромко позвал Илья.

Он лежал на кровати и смотрел в тёмный потолок, вовсе не желая замечать трёх мучителей.

Один призрак бесконечно мотал на руку мохеровый шарф. Второй — всё грозил кулаком и показывал пальцем на настенные часы. Третий призрак — тряс обрывком верёвки и замахивался молотком…

— Лучше бы я не связывался с тобой, Вячеслав. Лучше бы ты не воскрешал меня, — тихо сказал Илья и почувствовал, как сразу три призрака пытаются пробраться в его тело — то ли желая убить, то ли в надежде воскреснуть за его счёт.