Моя понимать

Дети черных эльфов – по определению чернокожи. И, казалось бы, должны напоминать негритят.

Ага, как же.

Больше всего эти бесенята напоминали угольно-черных гремлинов. Как по внешности – широко расставленные жеребячьи уши, короткий хвостик волос, огромные, вечно распахнутые глаза – так и по последствиям их появления в гостях.

Вот и сейчас один из эльфят стоит на пороге Димкиного дома, глядя снизу вверх на огромного яггая:

- Здравствуйте, господин Хырг… - очень серьезно начал он.

- Хыгр, - проворчал Димка.

- Здравствуйте, господин Хыгр, - не менее серьезно продолжил мальчонка.

На вид ему было лет шесть-семь, обычная в этих местах одежда – рубаха с закатанными рукавами, широкие штаны, цветной пояс - босые, черные по своей природе ноги. На поясе – нож.

Остров Черных Эльфов до крайности походил на Корсику или Сицилию, по Димкиным представлениям. Суровая природа, суровые люди. Здесь нож вручали сыновьям раньше, чем в других местах отправляли в школу. Подростков на Острове просто не было. Или ты – ребенок и любой взрослый, которому ты помешаешь или, не дай богиня, оскорбишь, имеет право выпороть тебя (а пожалуешься – еще и от родителей перепадет), или же ты – с ножом на поясе, и все относятся к тебе, как к взрослому – но тогда будь готов ответить за свои слова и поступки, как взрослый: в поединке на ножах. И никому не интересно, что тебе – десять лет, а противнику – сорок. Хочешь, чтобы с тобой считались, как с взрослым? Веди себя соответственно.

Поэтому на Острове население было спокойное и вежливое. И дети и взрослые. Любители поскандалить здесь кончились.

- Господин Хыгр, мой отец, дон Август просит вас прибыть к нему для совета.

«Дон» - это очередной выбрык Димкиной языковой интуиции, именно так переведшей незнакомое слово, которым здесь титуловали дворян. Уж очень здешние дворяне напоминали ему крестных отцов из гангстерских фильмов. Спокойные, говорят тихо, а в глазах – непробиваемая уверенность, что их послушаются.

- Моя приходить.

Кивнув, мальчонка зашлепал босыми пятками по тропинке. Остров бедный и даже дети дворян предпочитали ходить без обуви.

Димка проследил за ним взглядом, и, перед тем как уйти, на всякий случай подпер дверь огромным камнем. Так, во избежание.

Основные разрушения местные дети приносили не от вредности, а по причине неисправимого любопытства.

От каменного дома, прилепившегося огромным ласточкиным гнездом на склоне горы, шагал яггай. Да, теперь у Димки был здесь собственный дом.

Три месяца назад они прибыли на Остров. Господин Шарль, местный уроженец, бывший глава особого королевского сыска, из одного господина Шарля и состоявшего. Бывшая королева, ныне беглянка и преступница, разыскиваемая революционной полицией. Зомбяшка Флоранс, сирота, увязавшаяся за компанию. И яггай по имени Хыгр. Бывший глава особого революционного сыска, бывший глава особого королевского сыска, бывший слуга господина Шарля… Бывший человек.

***

Когда-то – казалось, прошли уже годы – существо, известное как яггай Хыгр было человеком, молодым парнем по имени Димка Федоров, однажды оказавшемся не в том месте и не в то время. Кто ж знал, что на нашей планете обитают сосланные темные властелины со всех окрестных миров? Вот на одного такого и «повезло» напороться Димке. В итоге он оказался на другой планете, в мире, где жило больше двух десятков разумных рас. Да еще повезло превратиться в яггая. А яггаи в здешнем мире – это вам не розовые феечки. Огромное гориллоподобное существо, покрытое коротким рыжим волосом, с мясистым носом, маленькими недружелюбными глазками и впечатляющим набором клыков. С таким созданием и без того дружить как-то сразу не хочется, разве что через прицел ружья-слонобоя, так, в дополнение ко всему и репутация у яггаев в здешнем мире была не из самых лучших. Гуманностью и толерантностью к иным расам они не страдали, а человеколюбие понимали строго в гастрономическом смысле. Остальные обитатели планеты, понятное дело, не любили то и дело обнаруживать себя в суповом котле, поэтому на момент появления Димки яггаи повывелись. В принципе, именно на это и рассчитывал Владимир Мартович, тот самый ссыльный темный властелин, отправляя Димку на эту планету: либо убьют как дикаря и людоеда, либо, если предположить, что найдется сумасшедший, который вступит в переговоры, Димка, не сумев объяснить, кто он такой и откуда взялся, навсегда застрянет в чужом мире.

Без шансов на возвращение домой. И без языка.

Дикари-яггаи не могли произнести больше трех сотен слов. А то, что могли произнести, звучало как «Моя идти, твоя стоять». А Димка теперь был яггаем. Бездомным, безработным, безденежным дикарем. Да еще и не понимающим почти ни слова: вместо осмысленных фраз он слышал только неразборчивое «трррр-трррр-трррр». К счастью, хотя бы в плане понимания ему повезло: включилось то, что его учительница называла «языковой интуицией». Догадавшись по смыслу о значении очередного «трррр», Димка начинал слышать уже готовое значение слова. Правда – и вот тут повезло не очень – интуиция оказалась глючной и поэтому название мира, в котором он оказался, теперь в Димкиной голове переводилось как «Свет». Просто потому, что он неправильно понял значение этого слова.

Пережив приступ отчаяния, Димка решил не отчаиваться, а всеми возможными силами искать дорогу домой. Для чего, кое-как сумев договориться с местными жителями – из расы хрюнов, забавных человекоподобных свинок – пришел к выводу, что, раз попал он сюда явно магическим путем, а вероятность встретить сильных магов в столице выше, чем в бедной деревне – а хоть бы и в богатой – отправился в путь-дорогу, по пути не очень удачно нанявшись в качестве грузчика в караван контрабандистов, арестованных на въезде в столицу.

Именно в этот момент Димка познакомился со своим нынешним работодателем, хозяином… Другом. Господином Шарлем, начальником особого королевского сыска. Помянутая интуиция почему-то воспринимала все здешние имена как французские.

Господин Шарль был человеком – хумансом, как теперь воспринимал Димка самоназвание людей – одним из самых умных людей, которые только встречались на жизненном пути свежеиспеченного яггая. Он сумел не только сообразить, что пойманный яггай – не просто дикарь, а существо гораздо более умное, чем можно подумать, услышав его «Моя не понимать, моя идти большая город человек не знать». Господин Шарль даже умудрялся понимать димкину речь, при том, что и сам Димка к концу фразу иногда переставал понимать, что именно он пытается сказать.

Попав в здешнюю столицу, Димка, вернее, уже Хыгр – именно так он сумел произнести свою фамилию неповоротливым яггайским языком, так его теперь и звали - поначалу решил, что повезло: напросился в слуги к начальнику королевского сыска, прикупил одежду, заказал себе оружие – пару монструозных револьверов – нашел дополнительный источник доходов – доля от патента на рецепт мороженого. Жизнь начала налаживаться… Даже девушка появилась… Пусть немного похожая на ожившую панночку из «Вия», но хорошую…

И хрясь! Все по новой.

Именно эти дни выбрали для революции местные большевики, известные как тайное общество «Свет сердца». А, как вы сами понимаете, романтическое революционное время хорошо наблюдать со стороны – с расстояния миль в тысячу или лет в сто. А не находиться в самой гуще событий.

Для полного счастья Димку объявили в розыск. Ну, чтоб ему не показалось, что слишком легко живется. Попутно в розыске же оказался и господин Шарль и королева… Только Флоранс увязалась за ними бескорыстно.

Флоранс была зомбяшкой. Не в том смысле, что постоянно распадалась на гниющие куски тела и пыталась съесть чей-нибудь мозг – хотя вынести его могла запросто – просто относилась к расе, которую Димка, не подумав, окрестил зомбиками из-за внешней схожести: бледные, молчаливые, с темными кругами вокруг глаз. Молчаливые, ага. Флоранс уже давно доказала, что является исключением.

Вместе с четверкой беглецов из столицы на паровом броневике вырвались еще мастер Арман – создатель броневика и два бывших пирата, открывших шоколадную кондитерскую в столице и тоже лишившиеся всего после революции. Но эта лихая троица отделилась и рванула на юг, в поисках своего собственного пути.

А Димка-Хыгр, вместе с господином Шарлем, королевой и зомбяшкой направились на Остров Черных Эльфов, где родился господин Шарль, и где можно было переждать первые, особенно бурные времена революции.

На полпути к острову случилось нечто странное…

К Димке пришли два человека, назвавшиеся межмировыми судебными приставами. Они-то и объяснили ему, что с ним случилось и кто такой на самом деле его знакомец Владимир Мартович. После чего заявили, что они уполномочены вернуть его назад, на Землю.

Подумал тогда Димка и отказался.

Во-первых, кто его знает, что за люди и КУДА они его на самом деле отправят. Не зря, ох не зря господин Шарль всегда говорит: «Никому нельзя верить на слово»…

Во-вторых же… Неправильно это, бросать друзей в беде. Даже таких, как господин Шарль, который сам кого хочешь из беды выручит. Неправильно. Все равно что сказать: «Знаешь, тут у тебя обстоятельства трудные, но ты – парень сильный, справишься и без меня. А я, пожалуй, пойду потихонечку, там меня родные заждались».

Было еще и «в-третьих»… История революции в Этой стране (опять дала сбой интуиция) была похожа на матрешку. Началось все с расследования преступлений маньяка-Сапожника, ловкого грабителя Летучего Мыша и убийства дочери министра. Потом оказалось, что за всем этим стоят мышаны – одна из здешних многочисленных рас. За мышанами стоял таинственный Хозяин, якобы собирающийся сменить короля на троне. Хозяин, потом и вовсе оказавшийся фальшивкой, выдумкой, прикрытием, прятал подготовку революции. Но и сама революция оказалась подстроена агентами Той страны – соседнего государства, которое собиралось разгромить конкурента. Вроде бы, на этом все закончилось, но Димке казалось, что за Той страной стоит кое-кто еще. Уж больно характерными были несколько вещей, услышанных им в разговорах. Для местных жителей, да еще вразнобой – ничего серьезного. Но для жителя Земли – повод насторожиться… Понял тогда Димка, что в мире Свет есть и другие пути вернуться назад, кроме как довериться добрым незнакомцам с ярко-зелеными глазами. Только и попросил их, что родителей успокоить. Кто знает, выполнили или нет…

Путь домой лучше искать самому, а не хвататься за первого же доброго дядюшку, который возьмет тебя за руку и отведет к маме. Обычно такие дяди отводят совсем не туда…

***

Не сказал тогда Димка никому о разговоре с «приставами», никому не сказал. Разве что господин Шарль, кажется, о чем-то догадался. Господин Шарль – человек умный, Димке уже даже казалось, что тот давно понял, что он – никакой не яггай. А может, показалось… Вон, иногда Димке даже кажется, что королева на него смотрит, как будто пытается внутрь заглянуть и спрятанного за пуленепробиваемой яггайской шкурой Димку увидеть.

В общем, добрались они до Острова, где испокон веков жили черные эльфы. И вот уже три месяца они здесь обитают. Господин Шарль – в своем старом доме, вместе с какими-то дальними-предальними родственниками, которые в его отсутствие за домом следили, так и прижились. Королева – вместе с ним.

Любил господин Шарль королеву, каким сухарем ни казался, а влюбился. Ради нее против революционеров пошел, которых возглавлял умный, хитрый и жесткий товарищ Речник. Побег ей устроил, из тюрьмы, где королева казни ждала, а потом и из города. На Остров привез. Любит он ее. Даже несмотря на то, что королева – не человек.

До сих пор Димка не знал, как эту расу назвать. Другим-то названия сами собой придумывались: эльфы, гномы, тролли, гоблины… Зомбики, невампиры, зеленомордые… На кого похожи, тем именем и называл. Ну или тем, которое нерасторопному хозяину подсунула языковая интуиция. А вот как можно назвать женщину, выше двух метров ростом, с золотистой кожей, ярчайшими синими глазами, золотыми волосами… Ну и с хвостом, с этакой очаровательной золотистой кисточкой… Как такое чудо называть? А?

Димку и Флоранс господин Шарль вместе с собой поселил. Только Димка, чуть только пообвыкся – через пару дней – решил свой собственный дом ставить. Кто знает, может, они с Флоранс уже через неделю с Острова съедут, а может и на пару лет здесь застряли. Кто знает, кто знает… Но дом нужен свой. Вечно жить в гостях – не по Димке.

Господин Шарль пообщался с местным землевладельцем, тем самым доном Августом, тот позволил яггаю поставить на своей земле дом. Даже место указал, правда, не в самой деревне, в полумиле, на склоне горы. Но Димке к одиночной жизни не привыкать. Да и Флоранс не против…

Только неделю назад Димка свой дом закончил. Небольшой, в два этажа. Хотя, два этажа – это так, для громкого слова. Дом-то – три шага на три шага. На первом этаже кухня, она же прихожая, она же гостиная, на втором – спальня. Каменные стены, черепичная крыша, дверь из толстенных досок.

На Острове чужаков не любили, приедь сюда Димка просто так – остался бы нА дне моря, с перерезанным горлом и камнем на ногах. Как большинство тех, кто рвался на Остров после начала революции. Традиции такие, местные: чужаков – на дно.

Наверное, у жителей Этой страны были причины не любить черных эльфов…

Димке повезло. Господин Шарль был для островитян – свой. И те, кого он с собой привел сначала стали гостями, а потом, когда увидели, что Димка дом ставит – своими. Опять-таки традиция: если у тебя на Острове есть дом – значит, ты свой. Чужому – не позволят.

Трудился эти три месяца Димка как пчела: расчищал площадку, на которой когда-то уже стоял дом, разбирал тесаные камни, таскал новые, ставил стены, балки, перекрытия… Маленькие по-здешнему окна: узкие, под самой крышей, как глаза, настороженно прищуренные. Сам стеклянные кусочки в переплет вставлял. Тяжелая дубовая дверь с железным кольцом. Сам доски тесал.

Вот за время строительства со всеми здешними детишками и познакомился. Так уж тем было интересно, что за мохнатое чудовище рядом с их деревней поселилось. Так и вились вокруг, так свои любопытные черные носы и совали. Пару раз чуть не наступил на особо вертлявых. Все-то им было интересно: и что за яггай такой, и правда ли он людей ест. Кажется, деревенские детишки даже по ночам караулили: кого он первого отправится есть. Вроде бы, даже ставки делали. Шепотом все, конечно, но яггайский слух – острый, куда там эльфийскому. Про револьверы, слава всем здешним ангелицам, детишки не знали, а то от большого интереса давно бы раскрутили на винтики. А вот нож свой, господином Шарлем подаренный, спрятать не удалось. Нож-наваха в чехле на поясе здесь – первый признак мужчины. А уж кузнец под Димкин рост отковал такое чудовище: им не то, что резать, деревья валить можно. С одного удара. Вот детишки и любопытствовали. Дети, что с них взять…

Дом уже стоял, но Димка собирался в нем поселиться только послезавтра. Тут как раз десятого брюмера – праздник местный...

***

Появление в мире Свет месяцев из французского революционного календаря было вызвано следующей причиной: в нашем году – двенадцать месяцев, а в году мира Свет – четырнадцать. Вот и пришлось Димке для двух месяцев взять названия термидора и брюмера.

А в неделе, кстати – шесть дней. Субботы нет. Евреи, будь они здесь, опечалились бы.

***

На праздник Димка и Флоранс и решили заодно и новоселье отпраздновать.

Ага, Димка с Флоранс. Вместе с Флоранс.

Где-нибудь на материке девушка, поселившаяся в одном доме с парнем, вызвала бы волну негодования. Здесь, на Острове, на такие вещи смотрели чуть проще. Все и так невооруженным взглядом видели, что перед ними – пара, у которой свадьба не за горами. Раз уж живут вместе. Здесь, на Острове, обманувший девушку рискует познакомиться со всей ее родней. А убежать отсюда трудно… А ножи – у всех…

Размышляя на тему, Димка дошел до деревни, прошел, здороваясь со знакомыми людьми – эльфами, хумансами, гномами, саламандрами – вдоль самой широкой и единственной улочки и по извилистой тропе поднялся на холм, где стоял «замок» местного дона.

Для Острова – замок, для всех остальных – высокая каменная башня, этажей в пять.

На одном из этажей его ждали.

- Привет! – рыкнул Димка, от которого, как от рекомого дикаря, не требовали соблюдения протокола и этикета.

Сидевшие за столов медленно повернулись к нему. Четыре черных эльфа.

***

Эльфы мира Свет делились на две группы: просто эльфы и черные эльфы. Если гномов, которых тут было три расы, с трудом различали сами гномы, то эльфы определялись четко: длинные волосы, длинные, по форме напоминающие лошадиные, подвижные уши. Только обычные эльфы имели обычный, телесный цвет кожи и пшеничные волосы, а черные эльфы были черными. Черная кожа, черные волосы… Черная репутация. Их боялись, воспринимая чем-то вроде миросветового аналога сицилийских мафиози.

***

Кроме эльфов за столом сидели и два хуманса: господин Шарль и господин Джек. У Джека была и фамилия, вот только переводить их языковая интуиция отказывалась наотрез, продолжая выдавать «тррррр». Поэтому людей Димка запоминал исключительно по именам.

- Добрый день, господин Хыгр, - господин Шарль, как всегда был спокойно вежлив.

Он всегда вежлив. И всегда спокоен. Высокий, худой, с некрасивым, но по своему обаятельным лицом. Черный городской костюм. Всегдашняя широкополая шляпа, какую носили дворяне. Хотя господин Шарль дворянином не был и прав на такую шляпу не имел, но никто пока не набрался храбрости, чтобы ему об этом сказать. Вечная сигара, сейчас потушенная и лежащая на столе.

- Привет.

Нет, Димка не грубил, просто по другому он здороваться не умел. Проклятая яггайская косноязычность.

- Присаживайтесь.

Димка привычно уселся в углу, скрестив ноги. Яггаям именно так было удобнее всего. Нет, при необходимости они могли сидеть и на стуле, вот только здешняя мебель еще не привыкла к весу яггаев.

Интересно, зачем его вообще позвали на совет донов? Если господин Шарль решил-таки отправится в кипящую революцией страну, то мог бы просто взять его с собой, без уведомления местной власти. Или…?

У Димки закралось страшное подозрение. Господин Шарль хочет, чтобы он остался здесь и проследил за тем, чтобы королеву не обижали. Нет-нет-нет, так дело не пойдет. Во-первых, Флоранс ревнует. Во-вторых…

Некогда Димке отсиживаться на острове! Нет, он с удовольствием бы отсиделся, но путь домой находится именно что в самом центре революционной бучи. Не пойдет!

- Я отправляюсь в Эту страну, - проговорил господин Шарль, - Я бы взял вас с собой, но, сами понимаете, перемещение с самоходной осадной башней меня несколько демаскирует.

Димка заворчал и затих. Не стоит так уж часто пользоваться дикарскими привычками, мол, рыкнул и все понятно, яггай быть недовольная. Того и гляди привыкнешь… К тому же, господин Шарль прав…

Черт, придется сидеть на острове! А ведь Димка уже все придумал и даже с кузнецом договорился!

- Я мог бы взять с вас клятву не следовать за мной. Однако, - спокойно продолжил господин Шарль, - зная вашу изобретательность в плане обхода обещаний, хотел бы, чтобы вы либо сделали это перед лицом дона Августа и моих товарищей…

Эльфы и хуманс синхронно кивнули.

Димка совсем поскучнел.

- …либо вы все-таки расскажете мне, что это за странная конструкция стоит у кузнеца и каким образом она позволит единственному яггаю в стране оставаться незамеченным.

Димка улыбнулся. Никто и не шелохнулся и не потому, что к его улыбкам привыкли. Народ здесь такой.

Значит, господа и доны, один хитрый яггай все же сумел придумать кое-что, до чего не дошли вы. Хотя… Господин Шарль мог и сообразить, он умный. А всю эту церемонию затеял исключительно для того, чтобы все местные авторитеты поняли, что путешествие с яггаем никоим образом не угрожает ему, господину Шарлю. Иначе, есть такое подозрение, их просто не отпустят с острова.

Остров Черных Эльфов может сопротивляться только до тех пор, пока он никому не интересен. Останется ли он по прежнему неинтересным, если заинтересованные лица узнают, что здесь – королева-беглянка? Вот местные доны и озаботились: стоит ли выпускать с Острова тех, кто может навести сюда революционеров или иностранные войска? Насчет господина Шарля у них таких тревог нет, тот, при желании и на женском нудистском пляже окажется незаметным, а вот насчет Димки…

Каким образом можно перемещаться по стране яггаю, если известно, что он – единственный и его ищут?

- Моя думать, - Димка заулыбался во весь рот, - Моя придумать. Моя показать.