Мумия - супергерой

Рамет оказался дальновидней своих собратьев, сказывались юридическое образование, детство в трущобах и карьерный рост своими силами. Он решил добиться расположения полицейского любыми средствами. Человек, который запросто разговаривает с богами, — это такая защита на все последующие годы жизни, просто наикрутейшая!

***

Но кино тоже не за один день снимается, поэтому Бенедикт Камбербэтч еще пару месяцев дела утрясал, договоры подписывал, умасливал всех, кого нужно, давал взятки — в общем, развлекался по полной.

И вот, наконец, вся съемочная группа покатила в Египет снимать первую сцену фильма. Сие событие случилось 29 сентября 2064 года.

В Египте в эту пору было жарко, но для актеров, ими командующих и всего сопровождения: статистического и технического были предоставлены пятизвёздочные отели, машины на воздушной подушке с кондиционерами, холодное питье и прочие удобства цивилизации.

Первый съемочный день был в пустыне. По сюжету: пара туристов первой половины двадцатого века едет на прогулку по египетским достопримечательностям в паре часов езды от Каира. Во время нее они, отстав от группы, теряются среди мастаб и часовен, а когда они пытаются сориентироваться и начинают ездить туда-сюда по одному и тому же месту — их автомобиль внезапно проваливается под землю. Выбравшись из машины, они с удивлением обнаруживают, что стоят в каком-то древнем величественном зале, на стенах которого красуются красочные фрески.

На роль туристов и профессора Рамет предложил своих соотечественников — Сахема, Ахета и жену их Эмилию.

Ох, как они сопротивлялись, особенно, Сахемхет, но харизма Бена сделала свое дело, и его родословная, которая достаточно хорошо впечатлила леди Эмилию, да и фараона недоделанного тоже.

Ну, еще бы, предок Бенедикта приходился троюродным братом Ричарду III, правившему Англией в конце XV века. У леди Эмилии, тоже были в роду герцоги и королевы, поэтому ей даже это польстило.

Ну, а где Эмилия, там и Ра. Этот был взят в фильм из-за смазливой внешности на роль самого себя в древнеегипетских флэшбеках, хоть и экранного времени у него было совсем немного. Немного вначале, немного в середине и немного в конце. Затем в фильм на правах статистов залезли Исида с Осирисом, оправдывая свое поведение желанием немного пожить среди людей. Но оно оказалось даже и к лучшему — вся компания древнеегипетских богов и людей давала дельные советы по реквизиту и декорациям. Костюмеры тихонечко подвывали, особенно, от замечаний Брауна, который не понаслышке знал одежду и быт Египта последних полутора веков.

***

Рамет ждал появление полицейского, ему не терпелось познакомиться с этим человеком поближе и заручиться его поддержкой и покровительством, но почему-то сей гражданин не появлялся. Бенедикт звонил своему приятелю через день, а потом ходил мрачный, как туча, но в съемочной жизни все же принимал активное участие.

Потому что и продюсер, и режиссер.

Неделю потратили на съемки туристов, падение джипа, находку затерянного захоронения. Сначала падение джипа планировали отсимулировать на компьютере, но Рамет выступил за натурализацию процесса. Его поддержали и актеры, наплевав на риск получить травмы. Пригнали кран, и десяток дублей машина с двумя пассажирами на страхующих тросах падала вниз. Причем, внезапно. Так что у звукооператоров материала наработалось предостаточно. Хватило бы на целый сериал с падающими в каждой серии в склепы автомобилями.

Потом начали снимать раскопки. В качестве крутого профессора-археолога выступал сам Сахемхет — почему бы не сыграть самого себя, тряхнуть стариной? Туча статистов во главе с Осирисом изображали британских волонтеров и местных рабочих на раскопках. Двух молоденьких студенток из группы играли соответственно мисс Ли, омоложённая до положенных лет, и восходящая звезда — мисс Ида Ис.

Реквизиторы воссоздали порфировый саркофаг, погребальную комнату и всё, что там должно находиться. За основу взяли усыпальницы Тутанхамона и одного из Аменхотепов, почти не пострадавшие от грабителей.

Археологи копают под руководством британского профессора, изучают фрески. Один оступается и падает на стену… Та рассыпается кирпичами. И взору восхищенных археологов предстает розовый каменный саркофаг, а внутри него гроб из эбенового дерева с инкрустацией под золото из желтого алебастра. Археологи выдвигают лампы, фотографируют и сканируют погребение. А потом медленно сдвигают крышки, и их взору предстает мумия мужчины в богатых одеждах, но не забинтованная в погребальные бинты. Словно тот уснул, а его похоронили.

И тут на сцену вышел Рамет Браун, которого и брали на роль мумии, благо при его способностях никакого особого грима было и не нужно. Он очень кропотливо подбирал свой погребальный наряд, довел до истерики троих костюмеров, чтобы выглядеть в виде сушеного трупа максимально привлекательным. А как иначе? Актер старой школы.

Находка вызывает общественный резонанс. Приезжают журналисты, начинаются раскопки под прицелом газетчиков и операторов-документалистов. Неподъемный саркофаг остается в гробнице, а гроб с мумией бережно везут в Каир. Находку хотят изучить, но профессора и всех копавших настигает проклятие мумии. Мумию прячут в запаснике. Потом ажиотаж угасает, и про находку все забывают. А время идет…

Для начала фильма применили сепию, чтобы создать атмосферу тридцатых годов двадцатого века, и даже стилизовали под немое кино. А потом вставили лучшие кадры хроники всех событий, происшедших до Великого Переселения и после.

Ну, по хронометражу — пролог вышел минут на десять, а снимали почти месяц. Потом пошел собственно фильм.

Дальше по сюжету: мумия неизвестного мужчины тихо лежит в запасниках Каирского музея полтора века до одной ночи, когда в хранилище залезает какой-то неопытный воришка, тревожит гроб и умерщвляется его хозяином. После чего мумия выбирается наружу, оглядывается, слегка оживает от подпитки живыми людьми и отправляется навстречу судьбе.

Рамет, почитав сценарий до конца, безумно ржал полчаса, а потом, вспомнив былые времена, начал переделывать его из низкопробного ужастика в стиле первых Мумий в приключенческий триллер. На вопли сценариста сказал, что так будет лучше. И получилось намного лучше, чем было.

***

Ну, а полицейский так на съемочной площадке так и не появлялся.

— Что за человек, мистер Меллоун? — однажды спросил Рамет у Бенедикта.

— Нормальный, — буркнул тот, сидя за компом, — а что?

— Может быть он — бог?

— Мистер Браун, — Бен посмотрел на актера, — Мик — не бог и никогда им не был. Он — бесконечно клевый чел. Он может защитить всех нас и вынести всю вселенную ради своих друзей и семьи, но при этом он безумно одинок. Если вы хотите набиться к нему в друзья, то это у вас вряд ли получится.

— Почему?

— Потому что Мик сам друзей выбирает. У него свои критерии, порой странные, заурядной логике не поддающиеся. Вы под его запросы не попадаете.

— Это почему же? — вскинулся Рамет. — Вы — актер и я — актер, но вы — его друг, а…

— Не-е, — Камбербэтч кивнул головой, — дело не в этом. Сколько мы с ним дружим, он никогда ничего от меня не требует. Бывает, что я ему оказываю какую-нибудь услугу по его просьбе, но никаких поползновений в сторону моих личной жизни или актерской деятельности Мик не предпринимает. Он мне и жизнь спасал сколько раз, и от пуль закрывал, — Камбербэтч закрыл ноут, — и истекал кровью на моих руках, но каждый раз, практически умирая, он всегда осведомлялся об моем самочувствии… И я его очень люблю… Бывает, что мы с ним ссоримся, без этого никак, — хохотнул, — в основном из-за Шерлока.

— А с ним что не так? — полюбопытствовал Рамет.

— С ним всё так, просто Шерл иногда ревнует меня к нему, у него бывает. Вот поэтому и ссоры получаются.

— Так вы трое… э-э-э…

— Нет, — запротестовал Бенедикт, — не в коем разе. Я женат, куча детей. Шерл женат…

— На Ватсоне… Такие ведь слухи ходят.

— Нет, на Джорджине Холмс, урожденной Скотт. У них трое детей — двое своих и одна приемная. Мик женат, у него — два мальчика и две девочки. Просто мы с ним на одной волне.

— Но, позвольте, а как же его способность договариваться с богами? Боги не разговаривают со смертными, а если и говорят, то только с избранными — жрецами культа или пророками… Меллоун — пророк? Или служитель культа?

— Вряд ли, — Камбербэтч посмотрел исподлобья на мистера Брауна, — спросите у богов. Может они вам ответят…

— Да откуда я их здесь возьму?! — надменно вскричал тот. — Богам не до смертных… Их совсем не интересует происходящее здесь!

Положим, Рамет заблуждался по поводу богов, ведь он же не знал, что у них на съемочной площадке аж три божественные личности под прикрытием околачиваются.

В тот же день, вернее, вечер, в номер к Рамету заглянула мадмуазель Ида Ис. На богиню в свободном платье модернистского покроя она, естественно, не походила.

— А не сходить ли нам, мистер Рамет, по рюмашке выпить чего-нибудь крепкого, — предложила она ему, — и на дискотеке потусоваться?

Рамет на это предложение ответил отказом, тогда мадмуазель Ис показалась ему в своем истинном обличии, после чего мистер Браун соизволил прислушаться к просьбе.

Где-то через пару часов.

— Ты Мика Меллоуна знаешь? — спросил Рамет у слегка поддатой женщины.

— Конечно, — ответила та, — а с чего благословения я тут нахожусь-то?

— На Земле?

— На планете и на съемках фильма…

— Но…

— Хранитель к нам пришел и попросил нас присмотреть за вами всеми, чтобы вы в очередную неприятность не влипли, — объяснила Исида, — вот мы и присматриваем, заодно и в кино снимаемся…

— И сколько вас тут? — с замиранием сердца прошептал Рамет.

— Трое — Ра, Осирис и я. Ра за своей возлюбленной смотрит, Осирис за Сахемом и Ахетом приглядывает, а я — за тобой.

— И значит этот самый Меллоун — бог?

— Анубис с тобой, Рамет, — рассмеялась Исида, — он не бог. Он — Хранитель!

— Но он же человек?!

— Он — Хранитель! Для нас — это нормальное доказательство того, что мы в надежных руках.

— Я хочу с ним подружиться…

— Ну… — Исида опрокинула в себя еще один стаканчик, — задача твоя не из легких… Хранитель просто так ни с кем не дружит, особенно с такими подозрительными мумиями.

— А с вами?

— С нами? Нее, он к нам одинаково ровно относится.

— Почему?

— А зачем? Ему по статусу не положено любимчиков заводить, вот он поэтому и со всеми общается…

— Но я же видел…

— Тебе приснилось…

— Нет, не приснилось, — возразил Рамет, — я прекрасно всё помню.

— Ну и помни, только никому не говори. Во-первых, никто не поверит, во-вторых… Хм… Во-вторых: я лично хочу провести с тобой ночь, полную любви и страсти. Ты в данный момент холостой, так что можешь предаться разврату.

— Э-э-эээ…

***

Ночь выдалась бурной во всех смыслах, и на съемочную площадку оба, едва не опоздав, пришли невыспавшиеся. Еще пару часов Рамета гримировали под полуживого человека и слегка заворачивали в бинты. За это время он и отоспался, и окончательно протрезвел.

— Сцена первая, эпизод шестнадцатый, — скороговоркой проговорила помощник режиссёра, щелкнув хлопушкой. — Мумия спасает девушку от негодяев и влюбляется в неё.

Новую возлюбленную Мумии по началу должна была играть Ида Ис. Но после близкого знакомства с ней Рамет попросил в напарницы леди Эмилию. Уж больно она зацепила его своей властной, когда потребуется, натурой.

— Что за детский сад! — разворчался Камбербэтч. — Все роли утверждены, реплики выучены.

— Я все понимаю, Бен, — прошепелявил актер сквозь грим. — Но леди Аджари-Карнарвон лучше подходит на эту роль. Она колоритней, ярче, что ли. И как бы дуновение прошлого, — уж больно миссис Аджари-Карнарвон понравилась ему в нарядах полуторавековой давности.

— У нее, как бы, есть ухажеры. Официальные! Мне роман и сцены ревности здесь не нужны, — Бен стал мрачнее тучи. — Хоть один намек, и выдворю тебя обратно в театр.

— Я все понял.

— Хорошо. Пошлю за ней. Если она согласится.

Бенедикт позвонил, и через час на съемочную площадку доставили леди Эмилию, готовую стать возлюбленной Мумии. Рамет не прогадал: англичанка невероятно эффектно смотрелась в кадре. Да и в ее компании он чувствовал себя перед камерой, как в Голливуде больше сотни лет назад.

Пошел съемочный процесс, прерываемый возгласами Крупный план!, Мотор!, Наезд! и тому подобное…

Молодая особа имеет неосторожность возвращаться домой поздним вечером глухими дворами. Тишина. Темнота. Из-за угла выскакивает парень с ножом, вырывает сумочку. Женщина кричит. Вдруг от стены отделяется фигура вся в черном и догоняет вора. Вор сопротивляется, но не может противостоять Мумии. Победитель возвращает пропажу и, скрывая от нее и зрителя свое лицо под широкими полами шляпы, провожает домой. Теперь он следует тенью за ней, оберегая от опасности. Он страдает от любви и мечтает окончательно стать живым.

***

И вот съемки продолжались и продолжались, пока, наконец, не добрались до сцены признания Мумии своей возлюбленной. Сцена должна была сниматься в Лондоне, но Сахем запротестовал — дескать, увидят его коллеги, потом скандал будет. Рамет тоже не хотел толпы зевак на съемочной площадке — ведь он звезда театра. Поэтому снимать решили в Швейцарии, под Рождество и…

Внезапно, за две недели до Рождества, Бенедикт Камбербэтч куда-то радостно свалил.

Съемки приостановились; актеры и съемочная группа понеслись отовариваться по магазинам и закупаться к праздникам.

Спустя неделю Бен вернулся. Он никому ничего не сказал и выглядел очень измученным.

И вот сцена в кафе.

Белоснежные Альпы, снег, черное небо.

Он и она.

Мумия в виде красивого мужчины признается в любви и рассказывает возлюбленной свою тайну. Она в ужасе, в растерянности. Она вырывает руку из рук мужчины, накидывает на себя куртку и убегает в начинающуюся метель. Мумия следует за ней, ищет её в круговерти снега, находит и не дает упасть с обрыва, на котором та оказалась. Происходит еще более бурное объяснение, заканчивающееся криками, пощечинами, а потом страстными объятьями и поцелуями.

Понабилось десять дублей, но, наконец, съемка эпизода закончилась и все вернулись в гостиницу пережидать метель. Сахем и присоединившийся к нему Ахет ужасно возревновали свою женщину к соплеменнику. И дело бы закончилось бурным выяснением отношений, если бы леди Эмилия не осадила разбушевавшихся мужа и любовника.

— Это всего лишь кино! Как будто вы сами никого не обнимаете и по-дружески не целуете? И не по-дружески тоже! Я права, дорогие мои?

Щеки Сахема стали пунцовыми, когда он вспомнил о загулах на планете Богов, Ахет отвернулся с такой же помидорной физиономией. Больше ни до премьеры, ни после они ни разу не устраивали сцен ревности.

Еще дюжина сцен, и Бенедикт радостно оповестил о финале съемок.

Вся съемочная группа устроила вечеринку для своих по случаю завершения работы. Гуляли все: от режиссера и ведущих актеров до незаметных осветителей.

Рамет нашел Камбербэтча в холле; тот стоял, прижавшись к стеклу, и наблюдал за летящим снегом.

— Когда ваш друг посетит нас? — спросил актер.

— Если вы про Мика, то никогда, — глухо ответил Бен.

— Почему же?

— Потому… — Бенедикт оторвал взгляд от метели, — чтобы вам было понятно, он не сможет приехать, потому что выполняет очень опасную и сложную миссию, — тут голос у Камбербэтча дрогнул, прервался, раздался полузадушенный всхлип, и Бен стремительно покинул растерянного мистера Брауна.

— Боги не гибнут,— подумал Рамет, — боги просто сильно заняты. Ничего. Он знает мою тайну, а я, все равно, стану его другом, сколько бы времени на это не ушло… Ведь время для меня больше не имеет значения.

От автора