Мурчик

Мурчик

Макс работал на космической свалке не первый год. Только на этой. А до того была другая. А то того еще… Макс уже не помнил, какая это по счету, но она была самой большой. Из-за количества и особенностей гравитационных полей и прохождения космических трасс в этой части галактики мест, где можно безопасно расположить некий стационарный объект, было не так уж и много. Ведь космос только кажется пустым, а в действительности в каждой его точке на любой материальный объект действует немалое число разных факторов, таких как гравитационные поля разных звезд и их скоплений, солнечный ветер от близлежащих звезд, метеоритные потоки и многое, многое другое. Все эти факторы создавали нестабильность пространственного положения, а также грозили облучением или прямым физическим уничтожением.

К тому же самые удобные, тихие и безопасные места обычно занимались для пересадочных станций, военных баз и тому подобных крайне важных структур. Мусорщикам же доставались никому не нужные и самые захудалые задворки. Именно по таким вот задворкам задворок сейчас и ползал на своем полудохлом катере Макс. В задании на сегодня числилось двадцать тонн сплавов магния ВМД10, МА-76, ПЛ-80пч и любых других с содержанием магния 90% и более. Задание, в принципе, несложное, а при везении позволяло надеяться на премию к весьма небольшой зарплате. В грузовой отсек можно тонн шестьдесят легко закинуть, а особо неудобные кривулины приладить на обшивку, там уже давно специальные проушины установлены и троса на ручных лебедках. Приходится, правда, побегать по обшивке на магнитных ботинках, зато ручная лебедка не расходует энергию из бортовой сети и ее работа никак не отображается на содержимом электронного бортжурнала. Ну а расход топлива всегда можно списать на ушатанные в хлам движки.

Макс привычно раскрыл спецификации всякого корабельного хлама, представленного на свалке и стал выбирать остовы, имеющие большие магниевые детали и не имеющие пометок о сохранившейся активности реактора. Наконец, он нашел кораблик, имеющий титановую обшивку и достаточно массивный магниевый «скелет». Сочетание нечастое, но при индивидуальной переделке под конкретные цели или ремонте по схеме «я его сварила из того, что было, а потом что было, то и запустила» могли появляться и не такие химеры. А этот кораблик был удобен тем, что можно было срезать обшивку и аккуратненько сложить в сторонке с тем, чтобы спокойно загрузиться при заказе на титан.

Ну а сэкономленное топливо использовать для поисков чего-то ценного. Вон, на одной свалке на носу одного из кораблей нашли немаленький натуральный алмаз. Зачем его туда установили – неизвестно, вакуум обычно не настолько твердый. Но факт остается фактом – нашедший камушек мусорщик даже за треть цены (треть ушла хозяину свалки и еще треть перекупщику) купил себе островок на райской курортной планете и иногда приглашал туда бывших коллег. На такое везение Макс не рассчитывал, но мечтать ему никто не запрещал.

Катерок Макса подполз к избранному на заклание остову и лег в дрейф. Это, правда, был не тот дрейф, что у колышущейся на мягких волнах лодочки. Здесь было необходимо точно сохранять пространственные координаты, поэтому смещение катера даже на сантиметр незамедлительно компенсировалось маломощными маневровыми двигателями. Иначе можно было серьезно ошибиться при транспортировке груза.

Макс выбрался из катера, забрал из гнезда на обшивке самодвижущуюся кассету с инструментами, которую при случае можно было использовать как тягач или персональный транспорт, и направился к тому месту борта, с которого он планировал начать разборку. Он зафиксировал плазменный резак на поверхности молекулярными липучками и ввел на управляющем планшете программу работы. Резак ожил, уткнулся «носом» в металл борта и пополз, медленно попарно перенося ноги с липучками на новое место и тщательно проверяя качество фиксации перед переносом следующей пары.

Через несколько минут резак моргнул зеленым, сообщая об успешном вырезании первой детали (что подтверждалось сообщением на планшете), и перешел к следующему резу. Резак, как и многое другое на этой свалке, никогда не предназначался для разделки старых космических кораблей. Его истинным предназначением было строительство новых. Его режущая головка умела, действуя высокотемпературной плазмой под высочайшим давлением, разрезать листы из любых известных сплавов, практически не нагревая расположенные рядом с местом резки участки. Лазерные резаки тоже были неплохи и даже обеспечивали в ряде случаев более высокую точность резки, но все упиралось в ресурс. Плазменные резаки с высокотемпературными сверхпроводящими магнитами в системе стабилизации плазмы оказались практически вечными и при весьма нескоро наступающем снижении точности резки сверх допустимого предела просто перепродавались всяким старьевщикам типа владельца этой свалки. Здесь их реальный ресурс никому даже определить пока не удавалось. Бывало, что резак переживал два, а то и три катера, мирно скончавшихся от старости и бывшего собственного резака. Основной прикол был в том, что мозги плазменного резака были твердо и нерушимо убеждены в том, что работают именно над деталями будущих кораблей и именовать иначе вырезанные по мановению руки оператора по планшету огрызки металла отказывались наотрез. С этим даже хакеры как-то пытались справиться, но оказалось, что данное определение зашито в неперезаписываемом ПЗУ.

Макс подцепил освободившийся лист ручными липучками и потащил в сторону, под бок древнего дредноута, с которого перед отправкой на свалку варварски выдрали все вооружение. Вот в его изодранном орудийном порте он и рассчитывал надежно укрыть будущую добычу. Первый лист лег удачно, дав основу для следующих, а на обратном пути резак отчитался о готовности следующей «детали». Макс таскал будущую добычу с максимально возможной скоростью, которую позволял тепловой режим двигателей скафандра.

Когда он возвращался за предпоследним листом, то вдруг обнаружил работу неоконченной. Резак продолжал было работу, но мгновенно срабатывал сенсор безопасности, определяющий наличие постороннего объекта в рабочей зоне. Макс посмотрел под режущую головку с фонариком, но ничего не обнаружил и дал команду поднять ее. Ничего мешающего он при осмотре не нашел, в тестовом режиме резак великолепно включался. Озадаченный Макс посмотрел на недорезанную «деталь» и ничего не мог понять. Вдруг ему показалось, что из волосяной щели разреза что-то мигнуло. Странно. Магний в вакууме не горит.

А затем он решил ручным резаком убрать вызвавший сложности участок плиты. Дальше произошло что-то нереальное. К плазменному жалу резака из шва проскочил какой-то огонек и, кажется, впитался в него. Или это всеразрушающая плазма впиталась в странный огонек??? Через долю секунды Макса окатило ощущение тепла, счастья и в ушах зазвучало самое настоящее мурлыканье. Только не здоровенного матерого котяры, а маленького котенка, который был очень испуганным, голодным и замерзшим, а потом получил все, в чем так нуждался. Не хватало только мягкой вибрации мехового комочка в руках. Макс встречал в космосе немало кошек, продолжающих свою экзистенциальную войну с крысами и у нескольких из них были котята. Некоторые даже считали, что хорошая кошка на борту важнее капитана. И это, отчасти, было верно. Перегрызенный во время многомерного сверхсветового перехода силовой кабель двигателя неизбежно приводил к распылению всего корабля на десятки световых лет. А аналогичные действия в отношении системы управления – к выходу из перехода невесть где в межгалактическом пространстве, в результате чего выживший экипаж мог позавидовать жертвам первого варианта. Правда, пару раз кораблям удавалось после долгих мытарств взять координаты и добраться до дома, в результате чего и становилась известна причина аварии. После второго случая ни один космический корабль крупнее внутрисистемного одноместного катера не покидал порт без кошки на борту. Или двух.

Макс купался в кошачьем счастье и мурлыканье посреди безжизненного космоса и не понимал, что происходит. Наконец, он заметил, что жало ручного резака явно раздалось в стороны, к чему сей аппарат вообще не был предрасположен по конструкции своей. Макс отпустил все еще зажатую кнопку включения, но разжиревшее жало никуда не делось. Только исчезло мурлыканье и накатила какая-то грусть… Макс снова нажал на кнопку и после секундного замешательства довольный котенок вновь завладел его ушами.

- Дурдом… - подумал и сказал Макс, глядя на медленно растущий огонек и мурлыканье дополнилось ощущением непонимания.

- Ты меня слышишь? – удивленно спросил Макс, получив в ответ утвердительное ощущение. Очень интересно, так с ним никто и никогда не говорил.

- А у тебя есть имя? – спросил Макс и вновь получил непонимание.

- Имя это идентификатор, который используют чтобы позвать кого-то. – в ответ пришли понимание и интерес.

- Мурчик. Ты сейчас мурлычешь, как довольный котенок. Хочешь быть Мурчиком? – понимание и радость.

- А я Макс. Только я не знаю, сможешь ли ты меня позвать… - понимание, задумчивость…

- Макс! – в друг раздалось в динамиках поверх мурлыканья.

- Ой, ты можешь говорить! – обрадовался было Макс.

- Не могу, не знаю – ответил Мурчик.

- Ну это решаемо. Я тебя научу. Только, пожалуйста, не лезь под большой резак, он все равно остановится, а мне за невыполненную работу плохо будет. Я лучше тебе ручной неподалеку прикреплю на малой мощности, так он очень долго работать может. Договорились?

- Договорились! – раздалось у него в ушах одновременно с ощущениями пригревшейся у камина кошки. Макс приладил резак подальше от рабочей зоны и продолжил разделку. Вскоре весь титан был хозяйственно припрятан, а шпангоуты раскроены на нужные куски и помещены в грузовой отсек. Получилось почти сорок тонн, что сулило заметную премию.

Макс подлетел к своему резаку с явно подросшим Мурчиком.

- Мурчик, мне нужно улетать, чтобы сдать работу, но завтра я вернусь. Мне необходимо забрать резак, чтобы подзарядить, иначе он скоро отключится. Ты сможешь без резака дожить до моего возвращения?

- Смогу. Холодно. Голодно. Одиноко. Смогу… - раздалось в ушах в ответ.

- Не бойся, я вернусь! А пока спрячься. – сказал Макс забирая резак.

- Жду. – послышалось в ответ и огонек улетел в сторону дредноута.

Макс вернулся на катер, вывел его из кучи обломков и, выбравшись в сравнительно безопасный открытый космос, задумался. Даже если Мурчик – созданная его свихнувшимся от одиночества и радиации мозгом галлюцинация, никому он про него не скажет. Спишут «на землю», причем вовсе не на такой легендарный райский остров. А это конец. Если же огненный котенок – реальность, то говорить о нем вдвойне нельзя. Раздерут беднягу на эксперименты. С этими выводами он и пристыковался к грузовому шлюзу главного модуля мусорной станции для сдачи груза.

В этот раз ему повезло. На редкость качественный металл в двойном количестве. Премия составила больше тысячи единиц. Для сравнения – его внутрисистемный катерок в нынешнем состояние стоит тысяч десять. А уж сколько на этом заработают хозяин и перекупщик – и думать страшно. Самым забавным был завтрашний заказ на титан в размере трети от добытого сегодня.

На следующий день Макс вернулся на старое место и не успел выйти из катера, как на фоне черной туши дредноута заплясал мурлыкающий огонек.

- Макс! Вернулся! – радостно сообщил он и начал наворачивать круги вокруг катера.

- Привет! Сейчас установлю резак и погреешься. – обрадовал Макс звездного котенка, прикручивая аппарат на вчерашнее место. Жало плазмы в режиме малой мощности вызвало такой восторг, что мурлыканье начало срываться на какое-то попискивание.

- Тепло! Хорошо! – транслировал котенок, не забывая сопровождать эти сообщения соответствующими эмоциональными волнами.

В этот раз Макс быстренько выполнил полторы заказанные нормы, частично нарезав новых плит, частично разорив тайник, а освободившееся время потратил на общение с котенком. Тот продемонстрировал обучаемость, которой многие люди могли только позавидовать.

О себе Мурчик ничего дельного поведать не мог. Судя по остаткам не столько знаний, сколько ощущений, до того, как с ним что-то произошло, он был не то ребенком, не то домашним любимцем. Судя по уровню интеллекта первое было вероятнее, хотя кто там знает этих инопланетят, что у них считается нормой... Сейчас Мурчик был очень мал и слаб, но по мере роста его способности явно росли, так что при регулярной подкормке он обещал вырасти в очень интересного собеседника.

К концу смены Максу опять пришлось забрать ручной резак, но теперь в эмоциях Мурчика при расставании появилась и светлая нотка – он уже предвкушал завтрашнюю встречу. Макс в очередной раз удостоился нечастой премии аж в пять сотен и получил новый заказ на магниевые сплавы. Похоже, что шпангоуты разбираемого кораблика долго не продержатся. В таком темпе там дня на три, максимум четыре наберется.

Утром Мурчик уже приплясывал рядом с обычным местом моей парковки. Макс сообщил мурлыке план на день и приступил к работе. И в этот день котенок спас его если не от смерти, то от позора. Под обшивкой скрывался аммиакопровод системы охлаждения с сохранившимся давлением, который почему-то не был обозначен на схеме. Еще немного и резак перерезал бы и его вместе с обшивкой и Макса ожидал фонтан кипящего в вакууме аммиака. В скафандре несмертельно, но проблема в том, что аммиачная вонь после такого душика даже в космосе въедается в материал скафандра так, что для дезодорации приходится изрядно повозиться. А умывшиеся надолго обретают обидную кличку «зассанец». Макс же вовремя успел остановить резак и аккуратно выкачал в баллон несколько десятков литров жидкого аммиака. Тоже ценное сырье, между прочим.

К вечеру Макс благополучно выполнил норму по магнию, до упора набил тайник титаном, прихватив с собой несколько лишних плит и немало пообщался с Мурчиком. Тот еще подрос и теперь в свободном состоянии напоминал маленькую светящуюся золотом сушку. И начал интересоваться внешним миром. Макс понемногу рассказывал ему и показывал на планшете, но строго-настрого запретил показываться посторонним людям. Даже если видит его катер. Появляться в поле зрения только после того, как убедится, что прилетел именно Макс и он один.

Как в воду глядел. Примерно через неделю спокойной работы на станцию приперся инженер от официального дилера производителя катеров. Вызывали его, вообще-то года три назад, так что с тех пор работяги уже сами научились все ремонтировать. Причем куда лучше официалов, благодаря чему всегда имели уйму неучтенного топлива и изрядный запас реального ресурса движков. Одна местная версия управляющего софта экономила процентов по пятнадцать и того и другого. Макс еле успел перед стартом командой с планшета сбросить все настройки в вариант «по умолчанию» и теперь правильный софт в систему управления нужно будет грузить снова. С висящей у Макса на шее флешки. А инженер получит их же собственное недоразумение с кучей ошибок. Если честно, то по общему скромному мнению, просто у дилера дела пошли хреново и он решил подскрести заявки, которыми раньше склонен был пренебрегать.

При подлете Мурчик, было, высунул нос одной из дыр в дредноуте, но почуял что-то неправильное и спрятался. Когда катер подошел на расстояние, с которого он мог слышать, Макс прошептал «чужой!» и искорка исчезла, как будто блик от отразившейся на голом металле звезды.

Инженер измывался над катером и Максом целый день, так что тот с трудом собрал сегодняшнюю норму, установил новейшую официальную версию софта, которая давала аж пять процентов экономии топлива. В некоторых режимах. Это был первый день после знакомства с Мурчиком, когда Макс остался без премии. Даже когда полдня с аммиаком провозился, и то заработал две сотни сверху за этот самый аммиак. Одна радость – вечером этот представитель нечистой си…, пардон, дилера, благополучно подписал все бумаги о том, что мы идеально эксплуатируем технику, продлил гарантию и смылся на проходящем грузовике портить жизнь следующим клиентам.

Полдня Макс потратил на архивирование установленной этим вражиной пакости (до следующего визита), восстановление нормального, в смысле, местного софта и настройку оборудования. На свое обычное место Макс прилетел лишь после обеда с ожидаемой половинной нормой. Хозяин, если честно, и не надеялся, что удастся так быстро справиться. И, если бы не Мурчик, то Макс с ним был бы абсолютно согласен. Но в данной ситуации пришлось проявить некоторый трудовой героизм, чтоб не оставлять его хотя бы без обеда. Ведь мы действительно в ответе за тех, кого приручили… Мурчик не показывался, пока Макс не позвал его.

- Мурчик, это я! Выходи! – золотая искра мгновенно вылетела из недоломанного дредноута и закрутилась вокруг катера, оглушая меня мурлыканьем.

- Вернулся! Я ждал! Вернулся. – лилось в уши Максу вместе с ощущением просто океана счастья.

Макс прикрепил ручной резак в обычном месте и принялся перетаскивать титан из заначки. В этот раз Мурчик опять доставал его вопросами об устройстве земного общества и Макс одновременно ощущал себя и учителем и студиозусом-двоечником на зачете. Звездный котенок в своей тяге к знаниям был способен душу вытянуть, но интересно с ним было всегда.

Почти месяц Макс с Мурчиком работали без проблем, успели разобрать два корабля. Благодаря помощи Мурчика, тщательно их обследовавшего, Максу удалось миновать еще один аммиачный душ, а также найти забытый кем-то кошелек с несколькими купюрами примерно двухсотлетней давности. Сейчас бумажные деньги не в ходу, а оставшиеся коллекционеры рвут с руками, так что только его доля составила три с половиной тысячи. Так что Макс давно уже не нищий мусорщик, а вполне себе обеспеченный. Вполне способный выкупить собственный катер, но не видящий в этом ни малейшего смысла. Хозяин, кстати, предлагал, в глубине надеясь переложить на Макса расходы по эксплуатации этой лоханки. Нашел дурака. Если уж покупать, то хотя бы межзвездную яхту, тогда можно курьером работать или пассажиров возить. А каботажное корыто, оно и есть каботажное корыто. Его потом даже продать некому будет, кроме как старому хозяину за полцены. Так что пришлось с огорчением отказать, ссылаясь не мечту об острове и всем известный, хотя и единственный, прецедент. Хозяин сообразил, что наличие острова у Макса в нынешних условиях автоматически приведет к наличию такого же у него самого (равно как и у перекупщика, но это уже другая строка финансовом балансе), а посему пожелал Максу всяческих успехов в достижении цели.

В тот день Макс взялся за разделку очередного судна. Если верить спецификации, это был древний внутрисистемный многопалубный туристический лайнер, поддерживавший для удобства пассажиров постоянное ускорение от половины до единицы g. Такие лайнеры, не имевшие современных гравитаторов, умудрялись, тем не менее, сохранять постоянную силу тяжести почти весь полет, за исключением орбитальных участков начале и конце оного. Даже в середине полета при переходе от разгона к торможению тяга оставалась постоянной. Судно просто давало небольшое боковое ускорение и постепенно разворачивалось хвостом к цели, таким образом работающие с том же режиме ходовые двигатели уже не разгоняли, а тормозили его. Самым искусными капитаном считался тот, кто мог проделать все эти эволюции абсолютно незаметно для пассажиров. Сейчас все проще и скучнее. Гравитаторы приводят практически любые ускорения к одному g в установленном направлении. Ну а в древних салонах «туриста» сила тяжести ни в том, ни в другом варианте не появлялась уже очень давно.

Макс приложил к люку моторного отсека моторного отсека дозиметр и понял, что лезть туда не собирается, ибо прибор даже при закрытом люке прямо намекал на вредность такого шага для здоровья. А посему не без проблем, используя тарированные удары кувалдой, вскрыл технический люк на следующую палубу, не вызвавший у дозиметра претензий, и стал проверять помещения, начиная с трюма. Иногда в таких старых кораблях забывают ценные вещи или некому не нужный века назад хлам ныне превращается в антиквариат. Отделка уже первой пассажирской палубы навела меня на мысль, что за разборку несущих конструкций этого судна мы возьмемся очень и очень нескоро. Я добрался примерно до середины корпуса, когда старую лоханку сотряс мощнейший удар, а через несколько секунд начал все настойчивее верещать дозиметр.

- Мурчик! Что там произошло?

- Прилетел большой камень и ударил в то место, через которое ты влез. Теперь там становится все горячее, я могу покормится.

- Ясно, кормись на здоровье. А совсем погасить эту штуку ты сможешь?

- Вообще да, если буду понимать, как она устроена и иметь достаточно времени, но боюсь, что она перегреется раньше.

- Тогда ты пока кормись, а я побегу к люку на носу. Мне надо побыстрее выбираться и улетать, для нас такое тепло опасно.

- Понятно, удачи! – ответил котенок и замурлыкал в тепле разгоняющегося реактора.

Я же практически, несмотря на скафандр, рвал когти, открывая межпалубные люки один за другим. Наконец остался последний, тот самый, который на носу судна, но он не поддавался. Проклятая вакуумная сварка… Прихватившиеся из-за диффузии скобы на первом люке я сбил кувалдой, но здесь они были снаружи, а я внутри… Мурчик почувствовал волну моего отчаяния.

- Что с тобой произошло? – встревожено осведомился он

- Не могу выбраться из-за слипшихся скоб. Замок не открывается. А если реактор взорвется, то я погибну. Да и если просижу тут подольше – тоже. Радиация растет, а для меня она тоже смертельна.

- Это очень грустно. А пробую помочь. – котенок явно что-то делал, а потом раздалось короткое мурлыканье, глухой взрыв снаружи люка и тишина. Что-то трещало в другой части корабля, но ни мурлыканья, ни мыслей Мурчика. Кошки ведь мурлыкают не только когда им очень хорошо, но и когда им очень больно…

- Мурчик!!! – заорал я и в микрофон и мысленно. Тишина.

Ждать больше было нечего. Макс легко открыл люк с вырванными взрывом скобами, включил движки скафандра и на максимальной тяге рванул к катеру. Он уже успел отлететь километров на сто, когда все датчики сошли с ума, а система управления заботливо затемнила оптику и ушла в даун от удара электромагнитного излучения.. Он продолжал слепо вдавливать активированные еще при старте пыльные РУДы на самый полный и плакать. Сегодня он потерял своего лучшего и, возможно, единственного настоящего друга. С ним нельзя было выпить пива, но он погиб, спасая меня. Макс есть, а его нет. И от этого было очень горько.

Вдруг Макса обогнало что-то огромное, сияющее и золотистое. И в ушах послышалось знакомое мурлыканье. Не совсем знакомое. То было мурлыканьем котенка, а это, глубокое и потрясающее до пяток, явно принадлежало матерому тигру.

- Макс, не расстраивайся, со мной все в порядке. Я, как ты и советовал, поглотил часть этого тепла и оно оказалось как раз тем, что мне было необходимо. Теперь я взрослый и сильный. И смог прочитать информационную матрицу мира. Теперь я знаю и кто я и как мне попасть домой. Сейчас туда и отправлюсь. А для тебя есть маленький сюрприз. Советую внимательно осмотреть каюту капитана на небольшом кораблике номер восемьсот шестьдесят два по твоему каталогу. Там, под лючком гравирешетки припрятано много интересного. Если исходить из стандартной трети тебе, то хватит на пару райских островков, пару неплохих межпланетных яхт и на жизнь еще останется. Лет, эдак, на тысячу. Так что жду в гости. Все нужные данные и координаты моей системы я записал на твою флешку. Удачи!

В ушах раздалось затихающее довольное мурлыканье и золотой бублик исчез из иллюминатора. Рука на РУДе расслабилась, хотя и не скинула тягу ни на процент. Искусственное солнце за спиной, хотя и покусанное Мурчиком, требовало к себе самого серьезного отношения. Система управления потихоньку оживала, подключая резервные модули и скоро пилотирование катера можно будет отдать ей. Жизнь заиграла новыми красками. Макс радовался за спасшегося и нашедшего себя друга и смотрел в новое будущее с улыбкой.