Музыка последнего поцелуя

Как это ни странно о кафе "Право на поцелуй" мы с подругами узнали от моей двенадцатилетней внучки. Она нашла это где-то в интернете. Узнала, что кафе не просто продает кексы и кофе, но и предоставляет шанс на поцелуй для тех, у кого в обычных условиях его уже может не быть.

Разговор внучки с подругами я, признаться, подслушала. Они хохотали и говорили что-то в роде:

- Представьте этих старых бабок, что бегут за последним поцелуем, теряя тапки!

Внучка мне и ссылку отправила на сайт кафе, где говорилось, что даже если вы чувствуете, что никому не нужны, вы все равно имеете право на поцелуй.

Я знала, что она издевалась, но, несмотря на это, отправила эту ссылку двум своим уже не замужним подругам.

Мы с подругами прошли много приключений все вместе и каждая по отдельности. Рисковали, бросались в авантюры, устраивали похождения. В среднем на нас троих приходилось минимум три пуда съеденной соли и два века возраста.

Мы с девочками сначала посмеялись. Потом задумались. А затем решили, а почему бы и нет? Пусть и ради хохмы. И мы подали заявку в кафе.

Просто так в кафе нас не пустили. Заставили составить подробную анкету и даже сдать анализы, чтобы убедиться, что от прилива чувств у нас не случится один большой сердечный приступ на троих или три маленьких на каждую из нас.

Последней препоной доступа в кафе стал денежный взнос. Тут мы не на шутку напряглись. Взнос казался довольно высоким, но, взвесив все за и против, мы с девочками решили пуститься в наше, может быть, последнее в жизни приключение. Заплатили.

И вот мы в кафе.

Нас привели в уютный зал, оформление которого могло угодить разным поколениям, не обидев и не обделив ни одно. Милый официант предложил нам сесть за единственный в этом зале столик.

А потом все как-то закрутилось: закуски по нашему вкусу, алкоголь по нашим предпочтениям, музыка по нашей ностальгии. И вот кульминация. К нам уже довольным и захмелевшим запустили мужчин. Всяких разных. Штук десять. Разных мастей и возрастов от безбашенных студентов до их умудренных опытом серебробородых профессоров.

- Завершение нашего вечера, - будто из ниоткуда проговорила женщина в сером. - Эти мужчины выбраны научно в соответствии с вашими анкетами. Для поцелуя вы можете выбрать только одного. И главное помните, это только один поцелуй. Иными словами, дамы, держите себя в руках. И выбирайте с умом. Если передумаете, поменять нельзя.

- Я вот того хочу! - сразу соскочила с места первая моя подруга. - Умный очкарик - мой вариант!

- А я даже не знаю, - включила стеснительную девочку моя вторая подруга. Она стала покусывать ноготки и стрелять глазками в крупного мужчину с татуировками. - Большой опасный парень - мой вариант, - с застенчивой истомой добавила она.

Мои подруги уже целовались, а я медлила. Я видела, кто предназначен для меня. Высокий лысый интеллигент. Он так сильно напоминал мне моего бывшего, что мне хотелось одновременно и поцеловать его и побить.

- Что же вы? - подтолкнула меня серая тень. - Разве здесь нет никого для вас?

- Нет! - я резко поднялась со стула.

Алкоголь, подкрепленный парадом мужчин, качнул меня в сторону и официант тут же поспешил, чтобы поддержать меня. Я сама устояла на ногах и жестом остановила заботливого мальчика.

- Я передумала, - сказала я и уже твердой походкой, под контролем решимости, направилась к выходу.

- Но деньги мы вам не вернем! - крикнула тень мне вдогонку.

- Без претензий! Не хочу, чтобы мой последний поцелуй был с первым встречным, которому я плачу!

Я вышла ну улицу. С удовольствием вдохнула прохладный ночной воздух. Подумала о такси и пошла к метро. Привычная поездка, привычный маршрут, привычные люди. Казалось бы разные, но в то же время будто те же. Привычно вышла на своей станции и привычно кинула монетку саксофонисту.

Пожилой седовласый мужчина сидел на этих ступеньках с тех пор, как я переехала в этот район. Мужчина так зверски мучил саксофон, что мне порой хотелось вырвать инструмент из его рук и ударить маэстро его же саксофоном по его же голове. Деньги кидали ему часто, хоть и немого, просто из жалости.

После привычного вброса монетки я уже собиралась привычно встать на эскалатор, но остановилась. Может быть, это было воздействие еще не выветрившегося алкоголя, может влияние несколько нестандартного отдыха, может протест против того, что я пыталась купить последний поцелуй. Не знаю. Но я отшатнулась от эскалатора и вернулась к музыканту.

- Знаете что, - заявила я. - Вообще я восхищаюсь в некоторой степени вашим трудолюбием. Я иду на работу - вы уже здесь, возвращаюсь - вы еще здесь. Но, бога ради! Я пять лет уже здесь живу! При таком количестве упражнений, неужели вы не могли улучшить свою игру? Вы исполняете прекрасную музыку на волшебном инструменте, но делаете это так ужасно, что мне хочется залить себе в уши расплавленный свинец! В течение пяти лет я каждый день кидала вам монетку, думая: "Но он же старается!" Так вот все! Баста! Ни копейки больше не дам, пока ваша игра не улучшится!

Выплеснув свой гнев, я вновь направилась к эскалатору. Правда, пока я кричала на невинного человека, пришел поезд, и у эскалатора скопилась целая колония пингвинов. Меня засосало в эту массу как-то само собой, тут главное, не сопротивляться и плыть по течению. И вот, когда меня уже занесло в самый центр неспешного, но необратимого потока, я вдруг услышала музыку.

Саксофон звучал чисто, нежно, завораживающе, с тем волшебством, на которое способен только он. Музыка лилась стройно, без единой фальшивой ноты, а знакомая мелодия заставляла подпевать: "Надежда - мой компас земной…"

Я остановилась, как вкопанная. Сопротивлялась потоку. Мой компас сбился и тянул меня в другую сторону. Когда народ схлынул и платформы станции временно опустели, я вернулась к музыканту.

- Ах, вы…

- Паршивой собаке больше подают, - с невинным видом пожал плечами пожилой музыкант.

- Вы мне должны…, - с шутливым возмущением начала я.

- Как минимум ужин, - все с тем же видом милого щеночка перебил меня саксофонист.

- Нищий музыкант - мой вариант, - в счастливом отчаянии закатила я глаза.