Мы наш, мы новый... - 2

Ну скажите, в каком доме вампиру могут предложить жилплощадь? Конечно, в тринадцатом. Несмотря на это, квартира оказалась шикарной. Одни только потолки чего стоили, метров пять, не меньше. Дело оставалось за малым — перевезти вещи. До Моховой отсюда было недалеко, минут пять на машине, и, взяв в кремлевском гараже полуторку, я отправился к Бате.

Дома царил переполох. Княгини сейчас не было, а на кухне, громко всхлипывая, рыдала и жаловалась на жизнь Глаша, браня, на чем свет стоит, новую хозяйку и домработницу. Батя иногда пытался вставить пару успокаивающих слов, но делу это не помогало.

— Соколик мой ясный! — причитала Глаша. — И зачем тебе эта барынька нужна? Тощая! Ни рожи, ни кожи! У ней же и взяться не за что!

Услышав такое, я оторопел, а потом тихо хмыкнул, по сравнению с Глашей, княгиня действительно казалась худой и изможденной. Хотя, не скажу, чтобы сама Глаша была уж слишком толста. Крепкая, аппетитная баба. Ну, баба она баба и есть, в том смысле, в каком его всегда понимали на Руси. А Глаша продолжала перечислять свои обиды:

— Ну ладно барынька! Я понимаю! Но воблу-то эту астраханскую зачем она с собой притащила?!

Новую домработницу я еще не видал и мог оценить ее только с Глашиных слов.

— Не нравится ей как я дом веду и готовлю! Так эта вообще готовить не умеет! Тем что она на стол подает только кур кормить! Где ж это видано, чтоб на завтрак трава, на обед трава, на ужин тоже трава?! Кофий она, видите ли, умеет варить! Тьфу! Помои!

— Глаша, успокойся, — увещевал ее полковник, — кофе здесь, кроме меня вообще никто варить не умеет… Разве что Петя.

— Ой! — вновь разрыдалась Глаша. — Петенька, голубь мой сизокрылый! Эта ж стерва и его из дому выжила! Как она появилась, Петруша наш вообще бездомным стал! Все по углам мыкается! Ежели б я ему кажный день еду не носила, совсем бы с тела спал!

Дальше я слушать не стал и вошел на кухню.

— Хорошо что пришел, — мысленно сказал отец, — сможешь забрать ее к себе?

О новой квартире Батя уже знал.

— А у меня есть выбор? — так же поинтересовался я.

Ну, вообще-то, мысль о том, чтобы забрать Глашу, меня уже посещала. Судя по всему, она явно мешала отношениям заклятых друзей, поскольку появление княгини Глаша, привыкшая считать себя хозяйкой в доме, восприняла в штыки. Ведь кроме кухни она заведовала еще и постелью полковника. Я всегда считал, что Батя зря так много ей позволяет. Вот и получилось, что княгиня, обычно не обращавшая внимания на низших существ, возмутилась и заревновала, и, если бы не отец, лежать бы Глаше, где-нибудь на дне Москвы-реки.

Так что я не стал возражать, и, чтобы долго не возиться, быстренько внушил ей мысль о необходимости переезда и уже через час, груженая машина отъехала от подъезда. В кузове, на горе подушек, гордо восседала Глафира, с огромным самоваром в обнимку.

— Ну, кажется, все уладилось, — вздохнул я.

В этот момент возле меня остановился знакомый «Мерседес». Мне срочно захотелось улизнуть, но было поздно. Собравшись с духом, я открыл дверцу и подал княгине руку. Она осмотрела меня с ног до головы и, приняв мою помощь, вышла из машины, а затем холодно поинтересовалась:

— Не хотите зайти?

— Прошу-с прощения, я очень тороплюсь, — выдавил я.

Откуда взялось это ехидное «-с» я так и не понял. Елена Ивановна, похоже, разозлилась.

— Прекрасно. Вы, как я вижу, съехали-с?

Ее «-с» более всего напоминало шипение кобры. Я мысленно застонал. Ну не дурак ли, зачем я ее дразню… Но отец, пресек разгорающийся скандал в самом корне.

— Полноте, Елена Ивановна, пойдемте в дом и оставьте, наконец, молодого человека в покое.

Как ни странно, она подчинилась, даже не огрызнувшись. Да, Промахос великая сила. С такими мыслями я ретировался.

На Кропоткинскую я прибыл приблизительно через час. Жутко хотелось спать, но ничего не вышло.

Мебель уже стояла на своих местах, но вещи еще кучами лежали на столах и стульях. Глаша деловито мыла полы, изредка шмыгая носом.

— Еды нет, — сообщила она, — сходил бы ты Петруша в ресторан, поесть-то сготовить я еще не успела.

Я задумчиво посмотрел на нее. Живя у полковника, Глаша никогда не позволяла себе обращаться ко мне на ты. Неужели это на нее так волнение подействовало? Или просто решила, что теперь она в этом доме полноправная хозяйка? Вообще-то она и раньше намекала, что я еще слишком молод… Ладно, поживем увидим. А Глаша продолжала:

— Ишь, как запустили квартирку-то. Одной пыли на два пальца набралось.

— Глаша, может купить чего?

— Не твое это дело, Петя. Продукты скоро привезут. Но я все-равно к ужину не поспею. Так что иди, не путайся под ногами.

Спорить было бесполезно, за удобства приходилось расплачиваться частью личной свободы. Как говорил месье Лавуазье: «Если в одном месте, что-то прибудет, то в другом, обязательно убыть должно». Закон сохранения массы, кажется. Поэтому, не сопротивляясь, я ушел.

Идя по улице, я задумался о бренности своего существования. Вот ведь, все мной командуют: отец, магистр, генсек, теперь вот — Глаша… Размышляя таким образом я вдруг понял, что дошел до «Националя». Спать хотелось просто зверски, а номер я еще не сдавал. К тому же, оплачен он был до нового года. Недолго думая я взял у портье ключ и уже через пятнадцать минут сладко спал в родной кровати.