Вик вернулся домой с работы, включил в квартире свет, закрыл входную дверь и вдруг почувствовал, что что-то не так. На первый взгляд все вещи в коридоре лежали на своих местах, а в комнатах было темно. Ключей от его квартиры ни у кого не было, под ковриком запасные он не держал. "Но что не так?" — мысленно спросил он себя. Прислушавшись, Вик не обнаружил подозрительных звуков, но зато уловил легкий аромат вишни. "Что за?! Женские духи?" — промелькнула мысль. Чётче других чувствовать запахи — было неприятной особенностью Вика, которую в разговорах он предпочитал называть супер способностью. И хотя эта так называемая супер способность в жизни ему скорее мешала и заставляла носить маску в общественных местах, сейчас незнакомый запах стал зацепкой. Ни секунды больше не медля, Вик уверенно двинулся вглубь квартиры, чтобы найти источник необычного запаха.
К своему удивлению в гостиной он обнаружил девушку. Та сидела в кресле, закинув ноги на подлокотник, в полной темноте. Её лицо подсвечивалось тусклым светом голубого экрана смартфона. В голове у Вика сразу же появилась куча вопросов, начиная с того, кто эта девушка и что забыла в его квартире. Пока Вик думал, девушка заметила его, вынула из ушей наушники и приветственно улыбнулась. В полутьме находиться больше не хотелось и Вик включил свет. Незнакомка на секунду зажмурилась, но улыбка не пропала с её лица. "Обдолбанная что ли?" — с досадой подумал Вик. Это ему сейчас надо вызывать полицию и выгонять названную гостью, а хотел ведь лечь спать пораньше. Вик вздохнул и достал из кармана мобильный, намереваясь вызвать полицию.
— Никакой полиции. Я всё объясню, — сообщила девушка, словно прочитав мысли хозяина квартиры.
— Ну, тогда побыстрее. Я собирался отдохнуть, поэтому...
— Мята. Рада наконец встретиться, — перебила его девушка.
— Что? — Вик чувствовал, что терпение у него заканчивается, — Что ещё за мята? Погоди...
Внезапно осознав, кто перед ним, Вик даже отпрянул и едва не выронил из рук телефон.
— Быть не может... — неожиданно тихо для себя произнес он.
— Присаживайся. Рассказ не быстрый, — она рукой указала на диван и Вик беспрекословно сел, несмотря на то, что хозяин здесь он.
— Ты знаешь меня под именем Мята, — подтвердила девушка, — Меня подставили и хотят убить. Сейчас мне нужно где-то перекантоваться, все обдумать. А потом я уеду. Большего тебе знать не нужно.
— Так ты... Значит, ты всё обо мне знаешь? А если бы я был не один?
— Сам же сказал, что я всё о тебе знаю. Вот я и пришла именно к тебе. Ты же у нас идейный борец за справедливость. Вот и помоги мне!
— Я сплю что ли? О чем речь?! — возмутился Вик.
— Ори потише! У стен есть уши, слышал такую поговорку?
— Не может быть, что ты Мята! — возразил Вик, всё еще не веря в происходящее.
Не то что бы он не знал, кто такая Мята. Он работал с этой девушкой бок о бок вот уже пять лет. Но он никогда не видел её и не говорил с ней. Всё их общение проходило через интернет в чате. Он не знал ни её имени, ни возраста, ни даже реального пола. Мята была куратором Вика и отправляла ему в мессенджер задания. А Вик эти самые задания прилежно исполнял. В его работе не было ничего сложного: взял заказ, доставил получателю и сразу получил гонорар. Он работал курьером в теневом интернете, но по мимо этого Вик также работал официально... Всё тем же курьером, только в доставке еды. Совмещать две одинаковые работы было просто и выгодно. Вик, в отличие от своих коллег из теневого интернете, мог спокойно работать днём не боясь быть пойманным полицией. Да, работа может быть и нелегальная, но зато прибыльная. Вик не думал о том, что он там доставляет, а также его мало волновало, что полиция однажды всё-таки может поймать его. Об этом он как раз беспокоился меньше всего, ведь его босс — всемогущий Сенсей, обещал вытащить Вика из любой ситуации, куда бы тот не попал. И Вик конечно же верил, ведь на собственном опыте убедился в этом. Однажды он решил уйти от Сенсея и попал в полицию. При чем произошло это в один день: Вик объявил Сенсею об уходе и сразу же загремел. Его поймали за нарушение ПДД [хотя, кто вообще останавливает велосипедистов?] и нашли в сумке запрещенные вещества. В тот день Вик клялся, что больше никогда не попытается сбежать. Но это на словах. На деле же он мечтал выбраться из-под командования Сенсея. Ему попросту надоело. Он вырос и жизненные принципы изменились. Он уже не тот двадцатилетний несмышлёный мальчик, он понял, что за человек Сенсей. И сбежать с тех пор ему хотелось только больше. Вик слышал, что Сенсей любит большие откупные и копил деньги, надеясь уйти спокойно и не сесть при этом за решётку до конца дней своих.
— Не веришь мне, значит? — уточнила Мята.
— Врываешься ко мне в квартиру... Хочешь, чтобы я помог... Но чем помочь? Да и с чего бы? Мы разве друзья?
— Меня предали, продали, едва не убили. И я не знаю, кто это! Могу лишь предположить... Тебе я доверяю. И прошу помочь.
— С чего ты мне доверяешь? Мы друг друга не знаем!
— Я знаю о тебе достаточно, чтобы довериться. Скажу честно, вообще я никому не доверяю. Но сейчас у меня выбора нет, — пояснила Мята.
— Ничего, что я парень?
— Будешь приставать, глаза выколю. Понял?
— Да я и не собирался... Просто, это все странно. Ты правда Мята?
— Ах, да ладно! — девушка достала из кармана новую симку, вставила в свой мобильный и набрала номер по памяти. У Вика зазвонил телефон. Он машинально собрался отвечать, но остановился и посмотрел на девушку.
— Блин, ты больше на сталкершу походишь. Откуда у тебя мой номер?
— Ах, да. Это же твой личный... Ну, что ещё тебе рассказать? Твоё полное имя? Возраст?
— Я слушаю!
— Викентий Владимирович Чен, двадцать пять лет, семь из которых работаешь на Сенсея. Пять из этих семи работаешь со мной. Тебя усыновили в доме малютки. Родители были уже не молодые, поэтому рано умерли.
— Все равно с трудом верится... — Вик покачал головой.
— Викентий — что за странное имя! — вздохнула Мята.
— Нормальное имя! — с обидой в голосе отозвался Вик.
Повисла неловкая пауза. Затем Мята поднялась с кресла, подошла к окну и получше задернула шторы. Затем она развернулась к Вику и спросила:
— Ты же учился на юрфаке?
— Откуда ты.. ? Ах, да, — усмехнулся Вик, — Ну, учился и что?
— Справедливости в этом мире нет. Это я почувствовала на своей шкуре. Поможешь мне найти виновных?
— С чего бы? — Вик скрестил руки на груди.
— Вероятно, если не поможешь мне, то меня найдут. А тогда нам обоим крышка, — заявила Мята.
— Прекрасно. Прекрасно! — воскликнул Вик, — Спасибо, что просветила. Я позвоню напарнику, хочу посоветоваться с кем-нибудь.
— Никаких звонков без моего ведома! Даже не вздумай!
— Ты вообще-то у меня дома, еще и командуешь?
— От этого зависит наша жизнь! Так что никому не звони!
— А Сенсею? Может, он все решит и найдет виноватых?
— Я подозреваю, что именно начальничек меня и подставил. Он у нас любитель ставить палки в колеса тем, кто хочет уйти, — Мята опять плюхнулась в кресло, достала из кармана электронную сигарету и собралась закурить.
— Ты хочешь уйти? — спросил Вик и отобрал у Мяты сигарету.
— А что, нельзя? — она попыталась отобрать гаджет, но Вик не позволил.
— Да нет... Я просто... Не важно... Никаких сигарет в моём доме, пожалуйста.
— Ну, это же не дым! — она протянула руку.
— Да какая разница. Я ненавижу этот химический запах. Просто не кури, если хочешь остаться. К тому же, курить — вредно.
— Всё равно мы все когда-нибудь умрём, — Мята надула губы, — А мне это помогает избавляться от стресса! Верни!
— Если я верну, то тебе придется уйти. И тогда ты умрешь быстрее, чем когда-нибудь, — сказал Вик.
Мята с досадой фыркнула и отвернулась. Вик тем временем положил электронную сигарету себе в карман, чтобы затем отправить ненавистный гаджет в мусорный бак.
— Надеюсь, мы поняли друг друга?
Мята снова развернулась лицом к Вику, окинула его сердитым взглядом, но потом всё-таки утвердительно кивнула. От сигареты ей избавляться очень не хотелось, но в данный момент жизнь действительно была важнее минутной слабости.
— Так что, ты хотела уйти от Сенсея или что? — спросил Вик.
— А я хотела, чтобы и волки сыты и мои деньги целы. Но нет, засранец вычислил меня, счета мне все заморозил, даже те, о которых никто не мог знать и подставил. Хочет повесить на меня убийство... —
— Ч-что? Ты кого-то... — удивился Вик. Точнее, удивился — это было мягко сказано. Он был просто в шоке от слов об убийстве и сразу же пожалел о том, что не вызвал полицию.
— Да не трогала я никого! — отозвалась Мята, а Вик в этот момент мысленно с облегчением выдохнул. — Меня подставили, я же говорила! Полагаю, Сенсей вывернул всё так, чтобы нашли мой айпи. А с него якобы поступил заказ. Но я таких заказов не делала и этого чувака убивать никого не нанимала! Я вообще только за курьеров отвечаю. Но Сенсей может всё, и из мухи слона раздуть и из меня — убийцу...
Вик плюхнулся на диван, схватившись за голову одной рукой, а второй рукой вцепившись в мобильный. Он посмотрел на Мяту, сглотнул, затем выключил телефон. Что бы там ни было — они теперь сообщники. Наконец Вик спросил:
— Слушай, а тот, кого ты якобы... ну... Он кто?
— Сын одного большого человека. На столько большого, что найти меня им не составило труда. Но я уверена, без помощи Сенсея не обошлось. Иначе бы они не вычислили мой айпи — простым полицейским это не под силу!
— И теперь они хотят убить тебя? Эти люди?
— А, понял наконец! Ну, поздравляю. Мы с тобой теперь сообщники, кстати, — Мята прямо озвучила недавние мысли Вика и тот не на шутку напрягся. Даже если он не при делах, его могут либо убить, найдя вместе с этой девушкой, либо посадить... И теперь Сенсей уже не вытащит его!
— Что же делать? Может, мне просто сдать тебя в полицию? — внезапно предложил Вик.
— Хочешь спастись таким образом? Дурачок, — усмехнулась она, — как только они узнают, что я здесь, они приедут и мокрого места от нас не останется. И пофиг им, что ты сам меня сдал. Они уберут всех, кто знал о моем существовании. И ты первый на очереди.
— Зачем ты так со мной? Что я тебе сделал? Какое зло?
— Ты мне нравишься. Да и к тому же, я знаю, что ты подумывал сбежать... Сбежим вместе?
— Аааа!.. Да как так-то? — воскликнул Вик. — Ты обо мне всё знаешь, а я о тебе кроме псевдонима — ничего? Это нормально?
— Не переживай, потом расскажу обязательно. Если интересно, я на год тебя младше. Мои родители давно развелись и завели себе новые семьи, а на меня им стало плевать. Так что, можно сказать, я как и ты — сирота. Ещё имени моего тебе пока знать тоже не стоит, а то вдруг еще тебя загребут и будут допрашивать. А если ничего не знаешь — жить проще!
— Откуда ты всё знаешь?
— Делать нечего, изучала своих сотрудников. Должна же я знать, что у вас на уме.
— Так я у тебя не один такой?
— Именно. Я же говорила. Ты прослушал? — Мята встала с места, подошла к Вику и посмотрела на него сверху вниз. — Вас всего трое. За большим числом я бы не уследила.
— Интересно... Как так вышло, что мы живём неподалёку?
— Случайность! Или я намеренно выбрала тебя... Не знаю, — она пожала плечами.
— Боже, почему это всё не сон... — Вик вздохнул и откинулся на спинку дивана, закрыв глаза.
— Да ладно! Ты и не из таких передряг выбирался. Уж я-то знаю! Вы со своим напарником прям молодчины!
— Всё-то ты знаешь, аж раздражает!
— Вот такая вот я. Уж прости, — Мята натянула улыбку.
— Ладно... — Вик снова вздохнул, встал и пошёл на кухню, махнув девушке рукой, чтобы следовала за ним — Пойдём на кухню. Хочу перекусить, раз уж не сплю...
Вик поставил чайник, достал из шкафа печенье, высыпал в глубокую тарелку и поставил на стол. Мята тем временем беспардонно заглянула в холодильник.
— Ты фармацевт что ли?
— Чего? — не понял Вик.
— Аптека целая в холодильнике.
— А ты в мой холодильник не лезь.
Мята закрыла холодильник, намеренно хлопнув дверцей и уселась за стол.
— Пока я тут живу, это и мой холодильник тоже!
— Да уж. Ценю то время, когда жил один, — Вик встал возле окна, опершись на подоконник.
— Нет, ну правда, что с тобой?
— Тебе интересно?
— Расскажи о себе, а я расскажу о себе, раз уж ты так хочешь. Какие у тебя слабые стороны?
— Непереносимость лактозы. Аллергия на цитрусы, орехи и арахис. Скажешь, что этого не знала? А ещё я чувствителен к запахам. Не так чтобы супер чувствительность... Но скажу честно, я радуюсь, когда во время насморка ничего не чувствую, — отрапортовал Вик.
— Не знала, — сказала Мята, а затем прошептала как бы в сторону, — Легко убить аллергика.
— Что?
— Что? — она округлила глаза, делая вид, будто не говорила последней фразы.
Чайник закипел и Вик налил себе растворимый кофе. Он тоже сделал вид, будто не слышал слов про убийство и спросил:
— А у тебя что?
— А у меня? У меня нет слабых сторон. Я редко болею. Люблю острую пищу. И аллергии у меня ни на что нет.
— Прекрасно! — усмехнулся Вик. — Ты просто идеальный человек! Рад за тебя! А мне приходится готовить самому, вечно читать состав каждого продукта, перед тем, как купить. Всю жизнь с этим мучаюсь, боясь съесть что-то, что может убить меня. А в целом, не жалуюсь и рад, что вообще до сих пор жив.
Теперь усмехнулась Мята.
— Что ты там сказала? Убить меня легко, значит, да? А тебя? А любого другого человека? — он сложил руки в виде пистолета и направил на Мяту.
— Ха, какой ты умный. Пистолетом любой дурак может.
— Ещё скажи, что не боишься! Боли все боятся. А получить огнестрельное ранение наверняка дико больно.
— Нежный мамин цветочек, да?
— Нет. Просто не хотел бы, чтобы из-за тебя меня убили.
Вик сел напротив Мяты, отпил кофе и поставил стакан на стол. Пару минут они просто смотрели друг на друга. Вик думал о том, что совершенно иначе представлял себе эту девушку. Оказалось, в жизни она довольно высокая, без явно выделяющейся талии, пышной груди и бёдер. Волосы были рыжие, со свежей стрижкой под каре и похоже крашеные. А вот глаза — чайного цвета и очень печальные. Она была не накрашенная, естественная и очень уставшая.
— А знаешь, — начал Вик, — я тебя совершенно по-другому представлял.
— Старую, стрёмную и в очках? — она рассмеялась, негромко, но звонко и весело, заставив Вика улыбнуться.
— Ну, почти, да.
— А я не такая!
— Нет. Ты красивая, — отозвался Вик.
— Правда? — она улыбнулась.
— Могу я хотя бы попытаться угадать твоё имя? Я бы назвал тебя Алиной. Или Мариной. Нет, Карина? Не угадал?
— Не угадал. И не пытайся. Ладно? Просто зови меня Мятой. Меньше знаешь, крепче спишь!
— Кстати о сне... — Вик взглянул на часы и воскликнул, — Не может быть! Уже два часа ночи! А мне вообще-то завтра на работу вставать... Прекрасно!
— Ну, что, где постелишь гостье? — Мята растянула губы в улыбке.
— На полу поспишь, ты же ненадолго, — с усмешкой отозвался Вик.
— Неужели даже на диван не пустишь? — Мята надула губы.
— Честное слово, ты как ребёнок! Как вообще вышло, что ты столько лет работала с Сенсеем? До сих пор не могу поверить, что ты крутой хакер, а не сумасшедшая, которая ворвалась в мою квартиру.
— Вообще-то обидно...
— Это тебе-то? — он усмехнулся, — Ладно хоть мне не обидно, что меня втянули в какое-то сомнительное дело!
Мята рассмеялась.
— Ладно. Нам нужно отдохнуть. Кто знает, что будет завтра, — Вик вздохнул и пошел в спальню за постельным бельём.
Через пару минут он вернулся с подушкой, одеялом и комплектом белья в руках.
— Ляжешь на диване. Свою комнату не уступлю, всё-таки мы не так близко знакомы. Я правда устал, обсудим всё завтра.
— Окей. Доброй ночи! — сказала Мята, забирая спальный комплект.
— Ага, — отозвался Вик и ушел в спальню.
Оставшись наконец в полной тишине, он запер дверь своей комнаты изнутри и вздохнул. Ужасно хотелось спать, но всё произошедшее не давало покоя. Что если их найдут в ближайшее время? Может, прямо сейчас кто-то уже поднимается на четвёртый этаж в поисках его квартиры? Он покачал головой, откидывая дурные мысли в сторону, затем полез в тумбочку за снотворным. Подержав в руках таблетки пару минут, Вик убрал их обратно, решив, что нужно сохранять здравый рассудок. Отправляться в царство Морфея на таблетках — сейчас казалось не лучшей идеей.
Провертевшись пол ночи в кровати, Вик всё-таки заснул. Но проспал он недолго, его разбудил телефонный звонок. Думая, что это сон, Вик перевернулся на другой бок, ведь телефон он накануне выключил. Но мобильник не унимался и продолжал звонить. Спустя пару звонков Вик всё-таки встал и поднял трубку, надеясь, что это сон.
— Призрак... — прошептал знакомый голос напарника.
— Авокадо, ты как вообще дозвонился на выключенный мобильник? Скажи, я сплю? — едва открыв глаза, спросил Вик.
— Призрак, тебе надо бежать. Прямо сейчас начинай собираться, — сказал Авокадо.
— Ничего не понимаю, — Вик покачал головой, пытаясь проснуться.
— Сенсей велел мне позвонить. Он сказал, что ты должен бежать один. На сборы он дал тебе полчаса, — сообщил Авокадо.
— Да о чём ты? Куда бежать? Зачем?! — в полный голос воскликнул Вик.
— Больше не могу сказать. Отключаюсь.
И напарник положил трубку, оставив Вика сидеть в исступлении на краю кровати. Он отложил мобильник, протёр глаза и услышал стук в дверь. Похоже, новая соседка по квартире подслушала разговор. Она решительно подергала ручку и снова постучала. Вик вздохнул, медленно встал и открыл дверь.
— Ты чего орёшь? — спросила Мята, протирая сонные глаза.
— Ах, так это не сон...
— Чего?
— Напарник позвонил мне на выключенный мобильный и сказал, что надо бежать. Полчаса на то, чтобы свалить из квартиры.
— Что?! — Мята вытаращилась на Вика и сразу же проснулась. — А с чего вдруг?
— Понятия не имею. Он передал мне слова Сенсея. Тот велел мне бежать одному. И я ничего не понимаю...
— Может, это ловушка? Сенсей знает, что я здесь и решил выманить тебя? Но зачем? — она оперлась на дверной косяк и сложила руки на груди.
— Боже! — Вик сел на кровать и спрятал лицо в ладонях, — Зачем я в это ввязался!
Мята посмотрела на часы и села рядом с Виком. Тот отодвинулся от неё и вздохнул.
— Из получаса у нас с каждой минутой остается всё меньше времени на побег. Мои вещи собраны, машина готова. А ты?
Викентий плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Ему не хотелось никуда идти. Мечта отдохнуть тоже теперь казалась несбыточной. Он даже не представлял, во что вляпался и как отсюда выбираться. Он не знал, кто охотится за Мятой и на что эти люди способны. Но чётко понимал он одно — спокойной жизни ему теперь не видать. Вик знал, что однажды что-то такое может случиться, ведь работа в теневом интернете обычно ни чем хорошим не заканчивается. Но он скорее рассчитывал на срок, чем на скорую гибель от руки неизвестного. К тому же, сам он нигде не прокололся, всему виной эта девушка — его куратор Мята.
— Ладно... Надо собираться... Не хотелось бы помереть так рано. Я ещё ни разу заграницей даже не был!
Вик достал из шкафа рюкзак, закинул туда первые попавшиеся вещи с вешалки. Потом взял ноутбук, наушники, зарядные устройства и тоже сложил в рюкзак.
— Сколько ещё?
— Десять минут, — отрапартовала Мята.
— Как быстро время летит. Вот блин!
Мята переоделась и ждала у входной двери. Быстро одевшись, Вик убрал мобильник в карман толстовки, осмотрел квартиру, пытаясь понять, не забыл ли чего-то важного.
— Ты идёшь? Времени нет! — крикнула Мята с порога.
— Да, сейчас.
Он вышел в прихожую, встретился взглядами с Мятой.
— Эй, стой. Почему на тебе моя толстовка и кепка? Своих вещей что ли нет?
— Ты всё равно оставляешь всё это. Жалко что ли? Так больше вероятности, что меня примут за парня и не узнают.
Вик хмыкнул в ответ и стал обуваться. Ему вдруг резко перехотелось куда-то бежать и бросать квартиру. Но, что если его убьют в этой самой квартире? Кому от этого легче? Родителей нет, все родственники далеко... Никто бы даже не узнал о его смерти. От этих мыслей холодок пробежал по спине и Вик машинально дёрнулся. Всё-таки нужно было идти. Спасаться, пока есть шанс.
Они двинулись вниз по лестнице, опасаясь, что могут встретиться с кем-нибудь в лифте. Вик посмотрел на часы: половина шестого. Из дома было два выхода: основной — во двор и пожарный — сразу на улицу. Со стороны пожарного выхода располагались общие балконы, на которые можно было попасть с лестничной площадки. Вик решил, что проще и лучше идти через пожарный выход, минуя двор и калитку. Но он ошибся с выбором. Как только они вышли на улицу и прошли полметра, сзади послышался возглас: "Это они!". Мята и Вик машинально обернулись на крик, хотя нужно было бежать со всех ног. На балконе четвертого этажа стояли трое бритоголовых вооруженных мужчин. Мята увидела пистолет и застыла на месте. Вик тоже заметил, что на неё направили оружие. Он попытался вытолкать девушку с линии огня, но подставился сам. Резкая боль пронзила сначала правый бок, затем бедро. Но от звука выстрелов Мята наконец очнулась, схватила за руку Вика и они побежали.
— Не стрелять в него, придурки! — заорал один из троих. — Нам нужна только девка!
Преследователи отвлеклись, дав фору ребятам. Они завернули за угол и скрылись в переулке. Мята бежала, держа Вика за руку и не оглядываясь. Они выбежали на набережную. На улице было уже светло. Случайные люди, шедшие рано утром по своим делам, даже не удивлялись внезапным бегунам. Город только просыпался и никому не было дела до других. Все шли, погруженные в свои мысли. Кто-то досыпал по пути, стараясь не врезаться в прохожих, кто-то залипал в смартфон.
— Я больше не могу! — викликнул Вик, одернув руку, чем едва не сбил Мяту с ног.
Они остановились. Вик тяжело дышал и Мята тоже запыхалась.
— У тебя кровь! — вдруг заметила она.
— Да ладно... — саркастически отозвался Вик, зажимая раненый бок.
— Надо добраться до парковки. Тут недалеко, бежим!
— Ты издеваешься? Я ранен! — воскликнул Вик.
Мята встряхнула напарника за плечи, заглянула в синие глаза и сказала:
— Бежим. Иначе мы умрём.
Вик сглотнул. Собрав в себе остатки сил, он покрепче взял Мяту за руку и они снова побежали. Было тяжело и больно. Штанина промокла от крови, да и футболка уже поменяла цвет. Дорога до торгового центра казалась Вику нереально долгой. Хотя, раньше до туда он доходил минут за десять, а то и меньше. Вообще передвигаться он предпочитал на велосипеде, хоть во время работы, хоть на отдыхе.
Оказавшись на парковке, Мята быстро нашла машину. Это был старенький импортный седан — "Ауди". Если б не ранения, Вик бы обязательно спросил год выпуска, модель, пробег. Но сейчас у него была одна цель: не сдохнуть. Он закинул рюкзак назад и сам уселся рядом.
— Куда мы едем? — спросил он.
— Не важно, — отозвалась Мята, заводя двигатель.
— А если я умру от потери крови?
— Не умрёшь, я отвезу тебя к знакомому врачу. Это мой дальний родственник, он поможет.
— Но мне надо в больницу, пожалуйста! — взмолился Вик.
— Могу тебя бросить у приемного покоя. Но знай, они видели тебя! И если найдут, а они найдут, то сразу убьют. Или не сразу... Сначала, может, помучают и поспрашивают обо мне. А потом ты будешь молить их о смерти... — сообщила Мята.
— Только не бросай меня!
— Я и не собиралась.
Не сводя глаз с дороги, Мята достала из бардачка аптечку и кинула на заднее сиденье. Пока она выруливала с парковки на проезжую часть, Вик открыл аптечку.
— Слева жгут. Перевяжи ногу, чтоб кровь остановилась. Мы не знаем, задета ли артерия. Посередине бинты, под ними гемостатическая губка. Знаешь, как пользоваться?
— Примерно представляю, — отозвался Вик. — Долго ехать?
— Минут сорок. Это на другом конце города. Постарайся продержаться.
— Зачем я тебе? Не проще ли избавиться от ненужного груза и бежать в одиночку? — с сарказмом спросил Вик, затягивая жгут.
— Что за бред ты несёшь! Вроде не головой ударился, — злобно ответила Мята. — Одна я не справлюсь. К тому же, как я могу тебя бросить, ты ведь подставился из-за меня под пули!
— Да-а... — Вик криво улыбнулся. — Вообще-то я не хотел, но ты встала, как истукан.
— Прости. Не думала, что оцепенеею при виде оружия... Давай поговорим о чем-нибудь хорошем, — предложила она.
— Давай. Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Почему ты пришла именно ко мне?
— Лучше спроси, что мне нравится.
— Что нравится? Какое-то обобщение. Может лучше — кто? Какие парни тебе нравятся?
— Тёмненькие, с голубыми или синими глазами, спортивного телосложения, высокие и на крутой тачке, — сказала Мята.
— Да ты почти меня описала. Разве что вместо тачки у меня велик.
Мята улыбнулась, ведь Вик действительно нравился ей. Она давно смотрела на него через экран, а сейчас могла лицезреть вживую. Но ей было почти физически больно от того, что Вик мучался на заднем сиденье. Она слышала, как он тяжело дышал и представляла, как ему больно. Ей было ужасно стыдно за то, что встала там на линии огня, а Вик закрыл её собой.
А Вик закончил наконец с перевязкой и, позволив себе немного расслабиться, закрыл глаза. Он думал о том, что события развиваются слишком быстро, как в дешевом боевике с криво поставленными перестрелками и плохо прописанным злодеем без мотивации. Ему хотелось быстрее доехать до места и избавиться наконец от жгучей боли и мерзкого запаха крови, который преследовал его с момента первого выстрела. Этот запах был ни с чем не сравним: такой неприятный, металлический, мокрый, не предвещающий ничего хорошего. К тому же на заднем сидении Вик не ездил сто лет и ему стало плохо. От чего вдруг замутило и закружилась голова, он не знал: то ли от ранений, то ли от того, что не смотрел на дорогу. Он столкнул рюкзак с вещами под ноги и улегся на сиденье. Мята заметила это, наблюдая за происходящим в зеркало.
— Эй, ты как там?
— Хуже не бывало, — отозвался Вик, — ещё и тошнит.
— Держись. Только не теряй сознание.
— Стараюсь.
— Эй, Викентий!
— Вик, зови меня просто Вик...
— Давай поговорим о чем-нибудь ещё?
— Ты всё равно не отвечаешь на мои вопросы. Спроси тогда меня о чем-нибудь, — предложил Вик.
— Ты ведь искал своих биологических родителей?
Вик открыл глаза и уставился на старенькую обшивку салона. Этот вопрос заставил его задуматься и даже в какой-то мере отвлечься.
— Не буду спрашивать, откуда знаешь. Но да, я искал. И мои поиски не принесли мне ничего, кроме страданий. Я бросил это дело после того, как узнал, что все записи из дома малютки пропали. Кто-то намеренно избавился от них, чтобы я никогда не узнал о своих настоящих родителях.
— А твою историю болезни я не просматривала, поэтому и не знала о твоих проблемах.
— Это разве проблемы? — Вик усмехнулся. — Мелочи жизни, к которым я давно привык и не обращаю внимания. Просто воспринимаю как должное.
— А про родителей — это печально, — вздохнула Мята.
— Про приемных или биологических? Хотя, какая сейчас разница. Ни тех, ни других уже нет в моей жизни.
— Прости, не стоило об этом.
— Не важно, я ведь не ребёнок, — отозвался Вик и быстро вытер слёзы, чтобы Мята не заметила.
— Я отвечу на один твой вопрос, — сказала она и посмотрела в зеркало.
— Правда? М-м-м... Что же такого спросить... Дай подумать, — Вик снова закрыл глаза, затем спросил, — Почему именно Мята?
— Ну, вот! А я думала, опять имя моё спросишь, — она улыбнулась, но Вик не видел. — Почему Мята? Раньше я не могла избавиться от одной дурной привычки и в конце концов заменила её на другую. Вместо сигарет я постоянно жевала мятную жвачку. Аж самой надоело, хотя от стресса помогало. А если не жвачку, то я кусала губы до крови. Поэтому, лучше было жевать жвачку... Но потом я открыла для себя электронные сигареты и с тех пор жвачку почти не жую, — рассказала Мята.
— А меня отец по губам бил после того, как я однажды покурил в девятом классе, — усмехнулся Вик, — С тех пор я больше не пытался, да и мне не понравилось. А сейчас от этих электронок меня воротит, как и от сигарет в целом.
— А мои родители не замечали. Я начала курить в тот момент, когда они разводились. Им было просто пофигу на меня.
В машине на пару минут повисла тишина, но Вику не нравилось это и он сказал:
— Кто знает, как сложилась бы моя жизнь, если бы родители не умерли так рано. Я едва школу успел окончить... И остался один. Тогда-то Сенсей и подобрал меня. Сам написал мне и предложил несложную работу. Ну а я, дурак, согласился.
— Согласна. Я тоже дура, что согласилась работать с ним. И если бы не развод моих родителей, я может быть поступила бы в хороший ВУЗ и сейчас бы уже вышла замуж.
— А я бросил ВУЗ. Разочаровался в системе правосудия, найдя в ней много лазеек и дыр. Хотел сменить специальность, но в итоге плюнул и бросил учёбу совсем. Зато сходил в армию. Благодаря Сенсею мне там было не скучно, он каким-то образом за меня заступался. У него везде свои люди... Иногда я думаю, что он всемогущий.
— Это не так, — возразила Мята, — Он не бог и не всемогущий. Он просто засранец, который мешает мне жить и не дает спокойно уйти. Он любит присваивать себе людей и делать из них своих послушных рабов с помощью угроз и манипуляций.
— Но я слышал, что один из наших откупился и ушёл. Правда в сеть он с тех пор не выходил... Может, его давно нет в живых?
— Я не знаю и знать не хочу. Мой откуп Сенсей не принял. И моё заявление об уходе его тоже не устроило. Он не любит, когда от него уходят. Он это мало кому позволяет и я, похоже, не из тех избранных.
— А моё имя, — начал Вик, — означает "побеждающий". Мои родители сказали, что так меня назвал родной отец. Не знаю, правда это — или нет, но я всегда в это верил. Моё имя — единственное, что досталось мне от биологического отца.
— Интересно, почему приемные родители не сменили тебе имя?
— Понятия не имею. Я не думал об этом.
— А почему фамилия не русская?
— А ты разве не знаешь? — Вик усмехнулся, — Мой приемный отец — этнический кореец, а мать — русская. Они когда-то переехали из Ростовской области в Краснодарский край из-за работы отца, а потом остались здесь. Им понравилось жить у моря. Да и мне тут нравится. Не хотелось бы переезжать...
— Тебя в школе за имя с фамилией не дразнили?
— Наоборот! Я был звездой. Особенно, когда отец мне гитару подарил в седьмом классе и я научился играть. Пел песни группы "Кино" на школьных мероприятиях и говорил всем, что Виктор Цой — мой дальний родственник. И мне верили, представляешь? — с усмешкой заметил Вик.
— Но на корейца ты не похож, — Мята тоже улыбнулась.
— Да и фамилии у нас с Цоем разные. Но это никого в то время не волновало... — Вик вздохнул. — Так что... Я победитель по жизни, можно сказать.
Старенькая ауди свернула на просёлочную грунтованую дорогу и Вик почувствовал это спиной. Машину слегка трясло от камней, но старушка держалась, как могла. И наконец они остановились.
— Нас здесь точно не найдут?
— Хвоста не было, я проверяла, — отозвалась Мята, — Никакого GPS в машине нет, компьютера тоже, зарегистрирована она на моего соседа алкаша. Отследить её можно разве что по камерам. Не волнуйся.
Она вышла из машины, открыла пассажирскую дверь и помогла Вику встать. Поднимаясь на ноги, он испустил болезненный вздох, но старался держаться.
— Больно, да? — забеспокоилась Мята.
Вик не стал отвечать, ведь ответ был очевиден. Как ещё может быть после огнестрельного? Уж точно не приятно! Обычно его раздражали глупые вопросы, но он понимал, что Мята пытается чем-то помочь и её вопрос был признаком искреннего беспокойства.
Остановившись у калитки, Мята нажала на кнопку звонка. Поскольку было раннее утро, она не ожидала, что дядя проснется и тут же побежит открывать дверь, поэтому настойчиво продолжала звонить. Ключей от двери у Мяты не было, и никакого кода к калитке нельзя было подобрать, ведь устройства для ввода цифр для этого замка просто не существовало. Да, дядя не любил гостей, а уж тем более незваных. Поэтому, оставалось только жать на кнопку звонка. На удивление, калитку открыли меньше, чем через минуту. Дядя выглянул, приветственно кивнул своей племяннице, бегло осмотрел раненного и впустил их на участок.
Когда они вошли в дом и заперли дверь, дядя наконец спросил:
— Кристина, что ты здесь делаешь?
— Как видишь, мой друг ранен, — она кивнула в сторону Вика, которого дядя помог ей уложить на диван в гостиной.
— О, так мы друзья теперь... — прошептал Вик.
— Ты вообще молчи!
Несмотря на боль, Вик легко улыбнулся. Всё-таки, Мята не бросила его умирать... Это конечно здорово, но всё же, его беспокоил вопрос о том, мог бы он этого избежать, если бы собрал вещи и уехал один, как велел ему Сенсей. Стараясь занять голову хоть чем-нибудь, кроме боли, Вик зацепился за эту мысль и пытался как-то переварить и осознать её. Пока он думал, ему казалось, что время идёт ужасно медленно. Оно будто даже не шло, а ползло, как самый медленный ленивец. Вик снова постарался отвлечься рассматриванием интерьера дома, но отвлечься надолго не удалось и сейчас. И хотя дом был действительно красивым и уютным, рассматривать его пока не хотелось. Возможно, наслаждаться интерьером мешало головокружение и тошнота, а может голова закружилась от прекрасного интерьера... Этого Вик не знал, поэтому тупо уставился на Мяту. Она, как маяк, освещала его нелегкий путь из бессознательного в сознание и не давала провалиться во тьму. Её дядя, на которого тоже почему-то упал взгляд, был обычным мужчиной лет пятидесяти: гладко выбрит, стрижка "под ноль" — ничего такого, но вот его выправка, осанка... Вик на пару секунд потерял сознание или ему так показалось. Но когда он снова открыл глаза, дядя Мяты уже стоял рядом с ним и осматривал раны.
— За вами точно никто не следил? — спросил он, повернувшись куда-то в сторону, где, по-видимому, находилась Мята.
— Нет, хвоста не было, я проверяла, — ответила Мята из другой комнаты.
— Ладно, — отозвался дядя. Вику показалось, это было ужасно громко. — Иди, загони машину в гараж. Ключи на комоде.
Вик снова провалился в забытие на некоторое время, а когда открыл глаза, увидел, что на кофейном столике прямо перед ним лежали лотки с инструментами, бинты и ещё много медицинских штук. Рассматривать всё это ему не хотелось. Он понимал, что одну пулю вытаскивать всё же придется. И это его ни сколечки не радовало.
— А вы хирург или типа того? — спросил Вик едва слышно. — Как вас зовут?
— Дмитрий. Я — ветеринар, — отозвался он.
— Шутите?
— Серьёзно, — Дмитрий надел перчатки, стал вскрывать какие-то медицинские принадлежности, но Вик предпочёл отвернуться и не смотреть.
— Да ладно вам... Дурацкая шутка...
— Я бывший военный врач, если тебя это интересует. А сейчас режу и штопаю кошек и собак, — сообщил Дмитрий.
— Вот как... — прошептал Вик.
— А ты неплохо держишься для того, в кого стреляли, — Дмитрий достал ножницы и сообщил: — Одежду придется разрезать.
— Да режьте, всё равно... Мне повезло, болевой порог высокий, — сказал Вик и развернулся лицом к собеседнику. Ему вдруг захотелось получше рассмотреть этого человека.
— А с чего ты взял, что порог высокий?
— Думаю, иначе бы сразу от боли помер, наверное, — предположил Вик.
Как опытный военный врач, Дмитрий первым делом ввел своему внезапному пациенту антибиотик и обезболивающее. Затем, избавившись от одежды, осмотрел раны и пропальпировал близлежащие ткани.
— Повезло, что важные органы и артерии не задеты. Мышцы брюшной стенки не напряжены, других характерных симптомов нет, значит всё нормально, — заключил Дмитрий.
— Я половины не понял, но согласен, что мне повезло, — кивнул Вик.
— Хотя, я бы порекомендовал обратиться в клинику. В любом случае, нужно проверка получше, чем мой осмотр.
— Я бы с радостью, но боюсь, меня тогда быстро найдут.
— Знаешь, как на самом зовут Мяту?
— Кристина, кажется, — ответил Вик и... провалился в сон.
Чайник вскипел. Кристина неохотно встала с места, зевнула и начала рыскать по всем шкафам в поисках заварки.
— Вон там, внизу справа. Не лазь по всем шкафам, не греми! — велел дядя.
Кристина натянула улыбку и быстро нашла чай по указанному "адресу". Насыпав несколько ложек любимого дядиного молочного улуна в заварник и сдобрив его кипятком, она вернулась за стол.
— Ай, ну кто крутым кипятком заливает? — вздохнул дядя. — Ладно, не важно. Лучше скажи, где ты взяла этого парня. Как там, говоришь, его зовут? Вик?
— Викентий, — отозвалась Кристина, накручивая прядь волос на палец и упорно делая вид, что ничего страшного не произошло. — Его так зовут.
— Вот что ты опять ввязалась?
— Не важно. А Вик, он помог мне. Вот где я его взяла.
— Считаешь, это неважно? Парень вообще-то из-за тебя подставился! У него на боку глубокая рваная рана, а из бедра я вытащил пулю! И это только видимая чать проблем! Считаешь, пули — это ерунда? — дядя вздохнул, постарался умерить пыл и затем сказал: — Если тебе угрожает опасность, я постараюсь помочь.
— Ты уже и так сделал для меня очень много. Приютил и помог другу.
— Кристина, мне жаль...
— Сто лет меня так никто не звал, — она улыбнулась, — а ты уже второй раз за сегодня называешь.
— Как там... Мята? — улыбнулся дядя.
— Ты же знаешь...
— Я говорил, что лучше тебе не связываться с ними.
Дмитрий встал и налил чай в две большие кружки. Одну он поставил перед Кристиной, вторую — себе.
— Знаю. Но это моя жизнь. И я буду сражаться, — Кристина снова натянула улыбку, отпив немного улуна.
В ароматах чая она совсем не разбиралась. Для неё это всегда был просто кипяток с легким привкусом чего-нибудь. Сейчас больше всего ей хотелось покурить, но она вспомнила, что новый друг несчадно лешил её единственного удовольствия в жизни и вздохнула.
— Есть сигареты? — с надеждой спросила она.
— Ты чего, так и не бросила что ли? — покосился на неё дядя.
— Работа нервная. Я не смогла. Перешла на электронки, — она усмехнулась и пожала плечами, будто оправдываясь и говоря дяде и самой себе: "не я такая, жизнь такая".
— Нет. Я бросил эту пагубную привычку. Не хочу на старости сидеть в кислородной маске и думать о том, какой же я был дурак.
Кристина рассмеялась в голос. Больше походило на истерику. Она резко успокоилась, откашлялась и сказала:
— Кто знает, доживу ли я такими темпами хотя бы до завтра? Так почему бы не порадовать себя минутными удовольствиями.
— Да-да, "живи здесь и сейчас", "умри молодым", — дядя изобразил пальцами кавычки, — Не неси чепуху! Ты будешь жить долго и счастливо!
— Ты в этом уверен? — с сарказмом спросила Кристина.
— Вот же... Хотя, мне ли тебя учить... Одинокому двоюродному дяде, который ничего выдающегося в жизни не добился.
— Да не переживай ты так за меня, — она улыбнулась, — Не помру. Не в этот раз!
Дядя покачал головой. Они немного помолчали, выпили чай. Кристина рассматривала лицо дяди, ведь они не виделись уже довольно давно. Всё их общение проходило в основном по телефону, да и то редко, ведь оба были заняты работой. За несколько месяцев дядя заметно постарел: морщинки на лице стали глубже, серые глаза ещё больше потускнели. Кристина понимала, что одиночество и отстранённость от мира постепенно съедали его. Но ничего не поделаешь, дядя сам выбрал этот путь.
— Так что, может всё-таки расскажешь, в чём проблема? — спросил дядя.
— Если коротко: один из моих сотрудников убил человека, а обвинили во всём меня. Я считаю, начальник — козлина и меня подставил, потому что я решила от него уйти.
— Так ты решила уйти? — обрадовался дядя.
— Я слишком стар для этого дерьма, — усмехнулась Кристина, а затем ответила, повторяя вопрос дяди, — Да, я решила уйти, но мне не дали спокойно этого сделать. А Вик... Он мой путь к спасению. Не знаю за что, но начальник очень ценит его. Остаётся только понять, чем же он так дорог нашему боссу.
— Плохо ты свой путь бережёшь, — усмехнулся дядя.
— Да я что виновата, что он под пули полез?! Хотя... Из-за меня ведь... — она вздохнула, — виновата, получается...
— Ничего. Жить он точно будет. Главное сейчас дать ему отдохнуть.
— Блин, мобильник не выкинула! Вот же ж...
— Чей мобильник?
— Ну, не мой. Мой новый, его не могли отследить. Где телефон Вика, ты не видел?
— Кажется, я оставил его в гостиной, когда проверял карманы твоего друга.
— Отлично, — с сарказмом отметила Мята, — Значит, нас уже нашли. Нужно срочно уезжать!
— Куда? Твой друг сейчас под действием лекарств и его нельзя беспокоить, а без него ты не уедешь, сама сказала. Может, всё обойдется и его телефон не отследят. Он же выключен, я прав?
— Не знаю! Сенсей может и на выключенный мобильник дозвониться, что ему стоит отследить? Вик был прав, что одной сбежать мне было бы проще. Но может пока я рядом с ним, я тоже буду в безопасности?
— Пока есть время, тебе стоит подумать о том, чтобы найти настоящего заказчика. Ведь, как я понял, твой сотрудник не по своему желанию действовал. Наверняка ему за это хорошо заплатили. Так почему бы не заняться поисками? — предложил дядя.
— Ты прав, дядь Дим. Верно мыслишь. Нужно найти заказчика и выдать его Сенсею. Может, тогда он оставит меня в покое и разрешит наконец уйти.
Мята запустила несколько программ, которые могли помочь ей в поисках заказчика, а сама прилегла отдохнуть. Да, сейчас можно было не заниматься поисками нужной информации вручную, а отдать всё в руки нулей и единиц. Программы справлялись куда быстрее, к тому же, купить их и начать использовать можно было буквально в два клика. Так Мята и сделала. Поставив ноутбук на столик, она улеглась на диван, на минуту прикрыла глаза и не заметила, как задремала. Сам того не желая, её разбудил дядя. Мята взглянула на часы: было уже пять вечера. Оказалось, каким-то образом пролетел целый день.
— Там твой друг пришел в себя, хочет поговорить. Кристина, ты спишь что ли? — удивился дядя.
— Да поспишь тут, — возмущенно пробубнила она и поднялась с дивана.
— Я думал, ты ищешь заказчика...
— Да ищу я, ищу. Ничего, потом посплю, — она протёрла сонные глаза и пошла в спальню. Туда дядя перенес Викентия, чтобы тот смог немного отдохнуть.
Мята тихонько открыла дверь спальни и зашла.
— Вик, ты хотел меня видеть?
Он кивнул в ответ, и Мята присела рядом с ним на кровать.
— О чем хотел поговорить?
— Не знаю. Просто я соскучился и хотел услышать твой голос.
— М-м, ладно... — она положила руки на колени, и спросила, рассматривая свой маникюр, — Зачем ты рассказал мне о своей аллергии?
— Похоже, чтобы ты знала, как проще всего от меня избавиться, — усмехнулся Вик.
— Ну, хватит! Опять твои дурацкие шуточки! — она в шутку хлопнула его по плечу, — А если серьёзно?
— А если серьёзно... Не знаю, зачем это ляпнул. Наверное, я подумал, что ты поможешь мне, если я вдруг съем что-нибудь не то.
— А почему выбрал такой странный псевдоним? Почему именно "Призрак"?
— А как мне надо было назваться? Звезда по имени Солнце? Троюродный брат Цоя? — усмехнулся Вик.
Мята натянула улыбку и пожала плечами.
— Хоть я и был популярным в школе, меня знали только как "того парня с гитарой". По жизни никто кроме родителей не замечал меня. Все хотели видеть во мне кого-то другого. Одноклассникам нравится мой, скажем так, сценический образ. Но без этого образа я был никому не нужен. Когда в какой-то момент я начал отказываться от выступлений на школьных мероприятиях, обо мне все дружно забыли. Популярность прошла, а вместе с ней пропали и друзья. Я чувствовал себя одиноким и стал искать общения в интернете. Так и наткнулся на Сенсея. По началу мы просто общались, а когда родителей не стало, он предложил мне работу. Он был первым человеком, кого я мог назвать другом. И хотя я был без понятия, как он выглядел, и каковы были его намерения. Если бы я знал, что всё так обернётся, не согласился бы работать на него.
— Ты повторяешься, друг мой, — заметила Мята.
А Вик усмехнулся:
— Да знаю... Просто не могу отделаться от мысли, что если бы мог вернуться в тот день, дал бы самому себе леща, чтоб не общался с непонятными чуваками из интернета...
— Если нельзя ничего вернуть, то смысл говорить об этом?
— Ты права... Можешь ответить ещё на один мой вопрос? Я всё-таки пострадал из-за тебя.
— Что ж... Спрашивай.
— Как ты попала в мою квартиру?
— О-о-о-о-о, — протянула Мята и рассмеялась, — пусть это останется между мной и твоей входной дверью!
Вик удивленно поднял брови. Своим ответом Мята сумела заинтриговать.
— А если серьёзно, — сказала она, — я просто знаю, что у твоей соседки есть ключи. Я сказала ей, что я твоя двоюродная сестра и приехала в гости. Рассказала ей о тебе немного личной информации и она поверила! Я сказала, что решила сделать сюрприз, так как мы давно не виделись. Твоя соседка с радостью вручила мне ключи.
— Прекрасная история! Вот только никакой соседке я ключи не отдавал.
— Да? Ну, значит, я добыла дубликат другим способом, — она улыбнулась.
— Что ж, оставь этот секрет при себе... Ладно... Так почему ты пришла ко мне? Ты сказала, что у тебя есть другие курьеры. Я что, какой-то особенный?
— Да. Именно. Ты у Сенсея на особом счету. Ты среди той кучки избранных, которых Сенсей может отпустить за деньги. Ну и ещё мы с тобой из одного города. До других курьеров я попросту бы не успела добраться. А ещё... Ты мне нравишься, — внезапно призналась Кристина.
— Нравлюсь? — переспросил Вик. — Забавно...
— Забавно?
— Мы так давно работаем вместе и общаемся в сети, что кажется, будто мы знаем друг друга сто лет... Мне даже кажется, что наши чувства взаимны, — отозвался Вик.
Мята улыбнулась.
— Приятно слышать.
— Но сейчас не об этом. С чего ты взяла, что я на особом счету у Сенсея?
— Ты же знаешь систему баллов и так называемых званий в иерархии сотрудников у Сенсея?
— Ну, типа того. Я кажется уже в статусе "лучшего друга".
— Вот именно. Я работаю дольше тебя, а ты этот статус получил раньше меня. Как ты заработал столько баллов? Хакеры быстрее зарабатывают баллы, чем курьеры! Чем же ты отличился?
— Понятия не имею... Сенсей говорил, что это просто формальность и заморачиваться не стоит.
— Вот именно! Так я и пришла к выводу, что Сенсей относиться к тебе не так, как к остальным.
— Думаешь, поэтому он велел мне бежать?
— Скорее всего. А еще ты слышал, что говорили эти люди? Им нужна была только я. Но мы не знаем, кто их послал...
— Хочешь прикрыться мной, как живым щитом, — усмехнулся Вик.
— Да что ты опять заладил! Я не хочу прикрываться тобой! Так вышло! Я не думала, что кто-то пострадает из-за меня...
— Да ладно-ладно, я просто шучу. Но пожалуйста, не прикрывайся мной в другой раз, хорошо?
— Не буду, обещаю!
Мята нежно провела рукой по волосам Вика:
— Тебе нужно ещё немного отдохнуть. Наша болтовня... Трата времени... А я должна найти виновника, чтобы нам обоим выжить.
— Наша болтовня помогла мне немного отвлечься, — Вик улыбнулся.
— Отдыхай.
Мята покинула спальню и оставила Вика одного, решив проверить, как идет прогресс в поисках виновника всех её проблем. Она сидела спиной к двери в мягком кресле и сопоставляла полученные с камер наблюдения данные. Закрыв ноутбук, Мята положила его на столик и встала с места, чтобы заварить чайку. А её дядя тем временем занимался своими делами на заднем дворе дома. Он ушёл не так давно, кажется намереваясь подрезать кусты малины. Поэтому, Кристина не удивилась, когда дверь дома внезапно открылась.
— Беги! — вскрикнул дядя.
Но Мята ничего не успела понять. Во мгновение в дом влетели четверо неизвестных. Двое из них привели и поставили дядю на колени посреди гостиной; третий пошёл туда, где отдыхал Вик; а четвертый направился в сторону Мяты. Она кричала и пыталась сопротивляться, даже бросила в нападавшего кружкой. Но все её попытки вырваться не увенчались успехом. Ей связали руки скотчем и посадили рядом с дядей. Через пару минут притащили Вика. Он был не в состоянии идти сам из-за ранения, но несмотря на это его тоже связали и посадили рядом с дядей Мяты. Они втроем сидели полукругом, переглядывались и, возможно пытались прочесть мысли друг друга. Вик смотрел на Мяту, а она на него. Дядя тем временем разглядывал незваных гостей. Он заметил, что у каждого на груди висит камера и предположил, что Сенсей наблюдал за всем происходящим в режиме реального времени. Также оружия у них было достаточно: два пистолета и четыре дубинки на четверых. Ещё у каждого в ухе была гарнитура с микрофоном, похоже, команды они тоже получали напрямую от босса. Вик узнал этих людей, ведь именно они сегодня утром ранили его и едва не убили Мяту.
— Живучий засранец, — сказал один из них, схватив Вика за волосы.
— Не трогайте его! — взмолилась Мята, но её конечно же никто не послушал.
Тот, что по видимому был главным среди шестёрок, громко отрапортовал в микрофон: "Мы взяли их, шеф! Девку забираем, а остальных куда?". Услышав ответ, он скривился, по-видимому, получив ругань вместо похвалы. Все сразу поняли, что речь идет о Кристине. Но ни она сама, ни Вик не знали, что теперь делать. Зато это отлично знал дядя. Каким-то неведомым образом ему удалось порезать скотч и освободить руки. В следующую секунду он вырубил одного из людей Сенсея мощным ударом в челюсть, у второго отобрал пистолет и рукоятью ударил третьего по голове. Четвертый опешил от такого поворота событий, ему Дмитрий выстрелил в ногу. Схватив Вика за волосы, Дмитрий приставил к его виску пистолет. Мята быстро сообразила, что происходит и спряталась за дядю. Пока люди Сенсея приходили в себя, Дмитрий заявил: "Свяжитесь с вашим боссом, иначе я убью этого парня!". Те сначала не поняли, что вообще произошло, но, похоже, Сенсей что-то кричал им в ухо, так что все одновременно поморщились. У главного тут же зазвонил телефон и он по велению Сенсея включил громкую связь.
— Что вы хотите этим сказать, Дмитрий Валерьевич? — проговорил электронный голос.
— Ваш любимчик теперь мой заложник, — громко сообщил Дмитрий, — Моя племянница хочет с вами поговорить.
— Пусть говорит.
— Для начала прикажите своим людям бросить оружие.
— Выполняйте то, что он сказал, — велел Сенсей.
Они бросили оставшийся пистолет и дубинки на пол и оттолкнули подальше.
— Что ж, я вас слушаю, — сказал Сенсей.
Вик тоже понял, что это всё ради Мяты, но его смущало дуло заряженного пистолета у виска. Он пытался успокоить себя тем, что человек, спасший ему жизнь накануне не будет его убивать, но это мало помогало. Тогда он прошептал:
— Зачем вы так?
— Это ради Кристины, — тихо ответил Дмитрий, давая понять, что всё под контролем. Тогда Вик немного успокоился.
— Мне нужно время. Я сама найду и выдам тебе заказчика, Сенсей.
— Что ж... Надо подумать, — промурчал в трубку электронный голос.
— Нет времени думать! Твой парень у меня под прицелом прямо сейчас и я долго ждать не намерен! — Дмитрий не собирался сдаваться.
— Ладно-ладно! Ненавижу, когда меня торопят. Так и быть. Даю два дня на поиски. Если через два дня не будет никакого результата, я соберу всех своих людей и разнесу ваш дом в щепки, Дмитрий Валерьевич, а Мяту передам родственникам погибшего, в смерти которого она виновна. Время пошло.
— Хорошо, я согласна. Но есть ещё одно условие.
— Что ж, дорогуша, я слушаю. Сегодня всё для тебя, — отозвался Сенсей.
— Когда все закончится, я хочу уйти. Не намерена больше работать на тебя.
— Ты работаешь не на меня, а со мной. Не нужно путать.
— Для меня разницы нет. Я не хочу работать ни на тебя, ни с тобой. Я хочу быть свободной.
— Как скажешь! Договорились! Если выполнишь свою часть сделки, я не только сохраню вам с дядей жизнь, но и любезно дарую тебе свободу. Но помни, что часики тикают. Я свяжусь с вами через сорок восемь часов.
Как только разговор закончился, люди Сенсея моментально ушли. Дядя Дима помахал им вслед трофейным пистолетом, который решил присвоить. Потом он освободил от скотча Кристину. Но как только она взяла ножницы, чтобы помочь Вику, дядя вырвал их у неё из рук.
— Ты чего? — удивилась Мята.
— Эй, может уже развяжете меня? — поинтересовался Вик, заметив, что при передаче ножниц произошла заминка.
— Надо закрыть его в кладовке и подумать, как действовать дальше, — сказал дядя Дима, убирая ножницы в карман.
— В смысле? Я думал, это был спектакль! Вы серьезно собирались выстрелить мне в голову?
— Закрой рот, будь так добр, — попросил Дмитрий.
— А, значит, всё-таки я прав, — пришёл к выводу Вик. Он посмотрел на Кристину, — Это и был твой, план, да? Изначально ты всё так и планировала! Вот идиот, зря я поверил тебе...
Мята ничего не могла сказать. Она растерянно смотрела то на Вика, то на дядю. Как бы ни хотела, она сейчас никак не могла помочь Вику. Ей нужно было спастись самой, а дядя придумал идеальный план. Но почему нельзя было просто сделать вид, а не всерьез брать Вика в заложники, Кристина не понимала.
— Что смотришь? — спросил её дядя.
— Ну, зачем ты так?
— А как ещё? — отозвался он, затем подошёл к Вику и сказал: — Вставай, пошли.
— Ещё не поздно меня развязать и сказать, что всё это была шутка. Я даже поверю, — сообщил Вик с надеждой, что его всё-таки отпустят.
— Никаких шуток, — Дмитрий перезарядил пистолет и направил Вику на здоровую ногу, — Вставай, а то вторую ногу прострелю.
— Ладно. Я понял. Встаю.
Дмитрий отвёл Вика в кладовку и закрыл там. Хорошо, что свет не выключили. Сидеть в душной кладовке было совсем не приятно, но находиться в темноте в маленьком закрытом пространстве было бы куда более неприятно. В этой комнатушке воздух был наполнен старой пылью, и слабая вытяжка под потолком почти не помогала. Вик закашлялся. От душного запаха старых вещей кружилась голова. Он просто прикрыл глаза и сел, облокотившись спиной на стену. Руки немного затекли, ведь скотч не давал пошевелиться. Но выбора не было, бежать он не мог... Нужно было раньше сделать это. Стоило послушать напарника ещё тогда... Но сейчас он мог лишь мечтать о том, чтобы просто выжить. И даже Сенсей не мог помочь. Хотя, если подумать, это ведь он виноват! Это ведь он относится к Вику с какой-то необъяснимой заботой, что даже готов послать сюда ради его спасения кучу людей. Но что если Вика убьют раньше, чем Сенсей сможет помочь? От мыслей о смерти по спине пробежал холодок. Умирать Вику совсем не хотелось.
Прошло немного времени, Вик не знал, сколько. К двери кто-то подошёл, он услышал шаги, а затем и знакомый голос:
— Эй, ты в порядке?
— Ты ещё спрашиваешь? — усмехнулся Вик, — Сама же меня в это втянула. Лучше бы я уехал, как велел Сенсей. Знал же, что до добра это всё не доведёт... Может хоть развяжешь меня? Так руки затекли, я уже пальцев не чувствую.
— Прости, не знаю, что на дядю Диму нашло. И я пока не могу тебя развязать, даже если захочу. Ключи от двери у дяди.
— Я думал, врач не станет убивать своего пациента. Но его похоже это не волнует.
— Это ради безопасности всех нас.
— Я представляю для вас опасность? Забавно.
— Нет! Я не то имела ввиду! — возразила Мята.
— А твой дядя похоже так считает. Что ты ему наговорила? Что я какой-то там избранный, да? Это же бред! Почему Сенсей так себя ведёт, будто я ему брат родной!
— Кто его знает? — Мята вздохнула.
Внезапно воздух небольшого помещения снова наполнился мерзким металлическим запахом свежей крови. В свете тусклой лампы Вик увидел, что штанина трико побагровела в месте ранения. Если бы не обезболивающие, он скорее всего почувствовал бы, что что-то не так, ещё до того, как промокли бинты.
— Ты чего притих?
— У меня кажется швы разошлись, — сообщил Вик и вдруг понял, что ему страшно. Один, в маленьком помещении, связанный и не в силах хоть как-то себе помочь, он начал паниковать.
— Помоги мне пожалуйста, я истекаю кровью! Кристина, открой дверь, я не вру! — закричал Вик.
— У меня нет ключей, я же сказала! Сейчас я скажу дяде, успокойся!
Вик хотел выкрикнуть что-то вроде "Как я могу успокоиться", но сдержался и попытался сосредоточиться, чтобы выровнять дыхание. Сейчас главное было не поддаваться панике. Если он всё же нужен им живым, значит, они сделают всё, чтобы его спасти.
Прошло какое-то время, прежде, чем за дверью послышался голос Дмитрия. Наверное, минут пять, но Вику казалось — бесконечно долго.
— Истекаешь кровью? — уточнил он.
— Да! Откройте, пожалуйста! Я ведь нужен вам живым! — взмолился Вик.
В замок вставили ключ. Послышалось два щелчка, затем дверь открылась. Вик сидел на полу, опершись на стену спиной. Первое, что он увидел — руку с пистолетом. Следом в душную каморку зашла Кристина. Она помогла Вику подняться и проводила до дивана. Пистолет всегда был рядом, Вик чувствал это. Но потом, когда его усадили на диван, Дмитрию пришлось отложить огнестрельное оружие подальше. Вик посмотрел на лежащий в стороне пистолет и Дмитрий заметил это.
— Сделаешь что-то не так, сверну шею. Понял?
Вик кивнул в ответ. Как тут не понять? Зато теперь стало ясно, почему Дмитрий живет один. Похоже, ни одна нормальная женщина не могла остаться с таким человеком надолго. Пока Вик думал об этом, Дмитрий надел перчатки, снял промокшие в крови бинты и осмотрел рану.
— Да, швы разошлись. Надо же... Будем шить.
Под действием препаратов Вик не чувствал боли и это его очень радовало. Ведь мало того, что швы разошлись, так ещё и зашивать рану Дмитрий взялся без всякого наркоза. Вик постарался отвернутся, как мог, и не смотреть. И хотя чувства никуда не ушли, боли не было. Он старался не думать о том, что сейчас с ним происходит и решил помечтать о чем-нибудь хорошем. Первое, что пришло в голову: Турция. Он решил, что как только это дерьмо закончится, сразу же сделает себе загранпаспорт и поедет туда. Любой отель "всё включено" подойдет, чтобы расслабиться и ни о чем не думать, хоть неделю. А ещё он уйдет от Сенсея. Однозначно. Даже если тот не захочет отпускать, Вик решил, что должен хотя бы съездить в отпуск, если уж босс его так любит, что не захочет отпускать насовсем. Ещё ему не давала покоя мысль о том, что Сенсей как-то по особенному относится к нему и заботится о его здоровье. К чему бы это? Почему так? Они действительно родственники? Может ли бы Сенсей как-то связан с настоящими родителями Вика?
Пока Вик думал обо всём этом, Дмитрий закончил с наложением швов, закрепил работу хорошей повязкой и сказал:
— Швы разошли из-за перенапряжения мышц.
— Только не в кладовку, пожалуйста, — умолял Вик, — Там дышать нечем, никакого кислорода. Вы же не хотите, чтобы я там задохнулся?
Дмитрий цокнул и снова взял в руки пистолет. Вик напрягся. Он знал, насколько больно поймать пулю и больше этого не хотел. Поэтому, при виде пистолета, направленного в его сторону, по спине пробежал холодок.
— Пожалуйста, давайте обойдёмся без насилия. Я и так с вами в одной лодке, так зачем мне делать в ней дыру, чтобы все потонули.
— Нет, друг мой. Ты и есть та самая дыра в нашей лодке.
— Благодаря мне вы всё ещё живы, так почему же я вдруг стал вам помехой?
— Ты слишком много болтаешь. Кристина, отведи его обратно в кладовку, мне надо подумать в тишине.
— Может хотя бы освободите мне руки? Я уже пальцев не чувствую. Прошу! — без всякой надежды спросил Вик.
— Ладно. Кристина, отведи его в кладовку, а я позже развяжу ему руки.
Кристина молча пошла выполнять поручение дяди. Она отвела Вика в кладовку и пока они шли, тот сказал: "Пожалуйста, уговори своего дядю освободить меня. Мы же на одной стороне! Что за фигня?"
— Я не знаю, что за фигня... и не могу ему перечить, — отозвалась Мята.
— Почему? Что не так?
— Просто не могу.
— Пожалуйста! Ты ведь сама сказала, что мы друзья. Мы даже признались друг другу в чувствах... Я постараюсь помочь найти настоящего заказчика. Я не сбегу, пока всё не закончится, обещаю!
— Не я решаю в этом доме, уж прости, — она завела его в кладовку и собралась закрыть дверь.
— Пожалуйста, поговори с ним.
— Я постараюсь.
Позже Дмитрий развязал Вику руки, как и обещал. Но вместо скотча на запястьях появился пластиковый хомут, который был затянут не так уж и сильно, но все же доставлял некоторый дискомфорт и сильно ограничивал движения. Что ж, выбирать не приходилось и Вик решил, что руки, связанные впереди, всё-таки удобнее, чем — за спиной. Можно было хотя бы нос почесать или даже подложить их под голову, свернувшись калачиком на полу, чтобы хоть как-то поспать.
Рано утром дядя обнаружил Кристину, спящую полусидя на полу возле кладовки. Рядом с ней стояла большая кружка с налётом от кофе и ноутбук. Он осторожно позвал её и та открыла глаза.
— Ты чего здесь, а не в постели?
— Не могла уснуть, зная, что человек, который спас меня, заперт в кладовке.
— Правда? Так значит он тебе не безразличен? Я думал, ты только используешь его.
— Это не так. Вик давно нравится мне... Больно думать о том, как жестоко мы обошлись с ним... Ты с ним так обошёлся!
— Я? А ничего, что я тоже спас тебя? — возмутился дядя.
— Это конечно отлично, но можно было и отпустить Вика. Он и так был на нашей стороне!
— И что предлагаешь? Просто отпустить его сейчас? А если он сбежит?
— Куда он сбежит, он же ранен! Он еле ходит.
Дядя вздохнул.
— Всё равно это слишком опасно. Пусть сидит.
— Ты — ужасный человек!
— Обидно это слышать, дорогая моя. Ты ведь мне как дочь, а говоришь такое!
— Лучше бы я не приводила его к тебе.
— Да, лучше бы он загнулся у тебя на руках, так?
— Нет!
— Ладно. Что я вообще с тобой спорю, — хмыкнул дядя. — На, держи, — он бросил ей ключи от кладовки, — будешь его кормить. И чтоб без фокусов, поняла? Я за тобой слежу.
— Да поняла я, поняла, — отозвалась Мята, пряча ключи подальше.
Теперь у неё появилась возможность помочь Вику выбраться из кладовки, но всё же это было опасно для них обоих. Сам Вик навряд ли сможет далеко уйти и если дядя догонит его, ему точно не поздоровится. Но если сбежать с ним? Скорее всего их сразу же поймают люди Сенсея. А может нет? Может, Сенсей не станет трогать Мяту, пока Вик рядом? Что задумал этот хитровыдуманный засранец и как его понять?
Вик тем временем старался не думать о худшем. Вместо того, чтобы думать о чем-то, он пересчитывал закатанные в банках овощи: вот тут огурцы, помидоры, патиссоны. Всё, что душе угодно! И в принципе, заняться было больше нечем. Считать овощи было лучше, чем потихоньку сходить с ума в маленькой закрытой комнате. Вик надеялся, что всё это закончится быстро, но время в каморке как будто остановилось. Он не знал, сколько уже часов или минут прошло и сколько ещё осталось до окончания тех двух суток, что Мяте любезно предоставил Сенсей. Вик подумывал разбить одну из банок и порезать хомут, которым были связаны руки. Но скорее всего на шум прибежал бы Дмитрий и тогда ничего хорошего бы точно не вышло. Да и к тому же разбить банку не порезавшись самому не так-то просто... Нет, идея была однозначно глупой. Но сидеть и ждать своей участи он тоже не мог. Кто знает, что через час или день взбредёт в голову Дмитрию? Может он решит, что Вик — лишний груз, от которого нужно немедленно избавиться. Поэтому, нужно было придумать, как сбежать и при этом остаться в живых.
Поток мыслей о побеге прервала Мята, внезапно появившаяся с подносом в руке. Она поставила еду на пол и присела рядом.
— Прости меня. С дядей не договориться.
— Я слышал через дверь. Ты ж не виновата, — ответил Вик. Теперь он не мог выражать мысли открыто и поэтому сказать о том, что дядя Мяты сумасшедший — было бы не лучшей идеей.
— Нам нужно сбежать. Что скажешь? — прошептала Мята ему на ухо.
— Считаешь, твой дядя опаснее, чем шестерки Сенсея и те люди, которые разыскивают тебя? — прошептал в ответ Вик.
— Нет. Но если нам не уйти сейчас, то он может причинить тебе вред. Я не хочу, чтобы ты вот так вот умер.
Едва слышно Вик усмехнулся. У Мяты осталось немного времени на поиски преступника и спасение собственной жизни, а она вдруг решила спасти Вика.
— И что предлагаешь?
— Притворись, что у тебя острый приступ аллергии. Когда я принесу еду вечером. Понял?
— И что дальше?
— Дальше действовать буду я. Доверься мне.
— Я уже доверился тебе и вот где оказался. Не считаешь, что у меня есть куча поводов тебе не доверять?
— Ты прав, извини. Но у тебя нет других шансов выбраться отсюда живым. Даже если все разрешится и я смогу найти убийцу, дядя тебя не отпустит. Может, он побоится, что ты пойдешь в полицию. Я не знаю, что у него в голове...
— Прекрасно, — Вик хмыкнул, — Ладно. В любом случае, выбора у меня и правда нет.
Мята говорила так, словно прочитав мысли Вика о побеге и возможных последствиях. Да, выбора у него сейчас и правда не было. Согласиться в любом случае стоило. А дальше уж будь что будет.
Вечером Мята принесла Вику еду и подмигнула, давая понять, что сейчас она начнет воплощать свой план в действие. Когда он кивнул, она оставила поднос с едой и побежала к дяде с криками о помощи. Вик же готовился к приходу Дмитрия и пытался изобразить из себя умирающего. Хотя, надо признать, выходило у него не очень... Что ж, хоть и актер он так себе, но жить всё же хотелось. Он надеялся лишь на то, что Дмитрий не убьёт его сразу, раскусив криво поставленную сценку. Он свернулся калачиком, кашлял и тяжело дышал. В каморку вбежал хозяин дома. Увидев Вика, лежащего на полу, он полминуты наблюдал за ним. А затем, вместо того, чтобы попытаться помочь, пнул своего пациента прямо по больному месту. Вик скорчился от боли и заскулил, напрочь забыв о плане. Дмитрий схватил его за горло, крепко вцепился костлявыми пальцами и сквозь зубы процедил:
— Это была дурацкая идея, не находишь? Что ты пытался сделать? Сбежать?
Чувствуя, что кислород кончается, Вик отчаянно пытался дышать. В эту секунду он понял, что если Мята не поможет, ему уже не жить. Но вдруг Мята ударила дядю по голове подносом. Он тут же ослабил хватку, обмяк и повалился на пол. Вик с трудом отдышался. Не успел он опомниться, как Мята схватила его за плечо и потащила за собой. Он только и мог передвигать ногами, стараясь где-нибудь не споткнуться. Они выбежали из дома, прыгнули в машину и уехали. По дороге Мята наконец освободила Вика от пластикового хомута и он потёр покрасневшие запястья. В машине висела неловкая тишина. Вик молча смотрел в окно. У него болела шея, руки; болел раненный бок и даже спина после сна на жёстком полу. Разговаривать он совершенно не хотел.
— В рюкзаке есть таблетки. Если вдруг что-то болит, — нерешительно начала Мята.
— Угу, — отозвался Вик, не глядя в её сторону.
— Не хочешь узнать, куда мы едем?
— Без разницы.
— Серьёзно? Даже спасибо не скажешь?
— А есть за что?
— Пф! Надо же... — возмутилась Мята. — Я спасла тебя вообще-то.
— Стоит ли говорить о том, что ты сама меня в это втянула? За это благодарить я тебя не намерен.
— Ну прости меня! Сколько раз мне ещё извиняться?
— Извиняться не стоит, ты ведь хотела сбежать со мной, чтобы спастись. Всё в порядке, я понимаю. Но благодарностей ты от меня не дождёшься.
— Понимаю, что сейчас не к месту, но по-моему, из нас вышла бы отличная пара, — внезапно выдала Мята.
Вик усмехнулся:
— Вот это поворот... Знаешь, я подумаю об этом чуть позже, когда закончится всё то дерьмо, что с нами происходит.
— Так значит, ты не против со мной встречаться?
— Если выживем, то почему бы и нет, — отозвался Вик.
Мята рассмеялась. Её смех был на грани истерики, но она продолжала. Звучало так, будто она по прежнему не теряла надежду, но что-то внутри всё равно сломалась и Мята едва держалась, чтобы не разрыдаться. Наверное, не будь она сейчас за рулём, расплакалась бы, но оставалось только истерично смеяться. Надо признать, что предложение начать отношения в данной ситуации казалось весьма абсурдным. Но если учитывать всю абсурдность произошедшего, то начать встречаться с человеком, с которым давно общаешься, не казалось таким уж странным.
В мягком кресле старенькой иномарки было очень уютно, куда уютнее, чем в маленькой каморке на деревянном скрипучем полу. Вику было совершенно всё равно, куда они едут. Дорога и монотонный шум заставили уставший организм провалиться в сон.
— Эй, засоня, просыпайся! — послышался знакомый голос и Вик открыл глаза. Осмотревшись, он увидел Мяту, которая забирала из машины вещи.
— Ты куда?
— Выходим. Мы приехали, — сообщила она.
— Ладно.
Вик вышел из машины. На улице было светло, но пасмурно и непонятно, утро это или день, а может уже вечер. Он осмотрелся: машина стояла на полупустой парковке небольшого гостиничного двора у дороги. Мята подошла и легонько толкнула Вика локтем:
— Идёшь?
Он кивнул и пошёл за ней. Оказалось, пока Вик спал в машине, Мята выбрала номер в гостинице, оплатила и перенесла туда вещи. В номере было уютно, хотя старый и простенький ремонт оставлял желать лучшего. Главное, что там был душ с горячей водой и две раздельные кровати. Остальное не так уж и важно. К тому же на первом этаже Вик заметил круглосуточное кафе и автомат с едой — тоже неплохо. Но у них была одна проблема: времени на поиски настоящего преступника, из-за которого весь сыр бор, осталось чуть больше суток.
— Есть подвижки в поисках?
— А тебе не всё равно оказывается? Я пять часов потратила на дорогу, поэтому времени проверять, что там нашли мои друзья программы у меня просто не было.
— Почему мне должно быть всё равно?
— Потому что ты теперь свободен. Тебя никто не тронет. А мне придется как-то выкручиваться...
— Но пока я с тобой, тебя тоже никто не тронет.
— Ты у нас пуленепробиваемый теперь? Ты же слышал, что сказал Сенсей.
— Думаешь, нас могут найти те люди?
— Не исключено. Я-то думала, что те, кто напал на нас — они и есть, а это были люди Сенсея.
— Я уже запутался во всей этой мутной истории. Кто кого подставил? Зачем? Почему? Никаких имён... Боже, я с ума с тобой сойду...
— Не успеешь, не переживай! Я или найду преступника или... Ну, в общем, ты понял. Что у меня нет другого выбора. А тебя в любом случае защитит папочка-Сенсей.
— Что ты сказала?
— Что слышал! Тебе, можно сказать, ничто не угрожает.
— Нет. Я про Сенсея.
— Он всем нам папочка, пока мы послушные. А как только начинаем бунтовать и хотим покинуть его, Сенсей сразу становится деспотичным тираном, собственником, который никогда не отпустит... А ты что подумал?
— Не знаю. Мне похоже просто нужно хоть немножечко вздремнуть.
— Да без проблем. Спи на здоровье.
Как только Вик положил голову на подушку — моментально вырубился. Ещё никогда в своей жизни он так быстро не засыпал. Сильный стресс и время, проведённое почти что без сна дали о себе знать. Вику было всё равно, что будет дальше, хотелось просто выспаться и ни о чем не думать. Но вместо забытия мозг подарил ему незабываемый сон в стиле арт-хаус с какими-то кусочками из детства и юности. Ему почему-то приснился репетитор по математике, с которым Вик занимался со средней школы и до старших классов. Учитель был весьма приятным, не просил много денег, да и объяснял все темы очень просто и понятно. Благодаря ему Вик хорошо сдал экзамены и даже смог поступить на бюджет, хотя в последствии бросил учёбу. Почему этот человек внезапно всплыл в памяти? Хотелось бы знать. Но сон не дал ответов на вопросы. А Вик проснулся.
Мята разбудила его. Едва он открыл глаза, она схватила его за плечи и встряхнула:
— Пятый раз повторяю! Просыпайся, нам срочно нужно валить! Если мы не уберёмся отсюда сейчас, то и Сенсей тебе уже не поможет!
Словосочетания "если не уберёмся" и "тебе уже не поможет" заставили сознание пробудиться. Вик тут же вскочил с кровати и спешно начал одеваться.
— Что происходит?
За окном начало светать. Оказалось, было раннее утро. Вик каким-то чудом проспал почти целую ночь. У Мяты осталось меньше суток на решение проблемы, из-за которой, собственно, всё и произошло. Но вместо этого она опять собралась куда-то бежать.
— Я нашла виновника. Сенсей прислал нам билеты и велел бежать заграницу. Там передохнём немного и свалим дальше.
— Но почему снова бежать?
— Так вышло, что по мимо Сенсея меня нашли те, другие. А они разбираться уже не хотят. Но Сенсей всё-таки не желает мне зла, как сам признался. Поэтому, мы срочно едем в Берлин.
— В Германию? Почему туда?
— Так велел Сенсей. Но сначала в Москву, там нас встретят и передадут всё необходимое.
— Что?
— Ну, ты же не дурачок! Почему спрашиваешь! — возмутилась Мята. — Как маленький, честное слово! Ты не выспался похоже или не проснулся ещё. Ладно, не важно. Нам пора ехать!
— Я уже ничего не понимаю и просто хочу домой...
— Началось! Хватит ныть!
— Но я же...
— Никаких "но", ты мне ещё потом спасибо скажешь!
— Вот уж чего, а этого не дождешься.
Вик понял, что спрашивать у напарницы что-либо просто бесполезно и перестал. Они собрали вещи, сели в поезд. И хотя Мята вела себя довольно сдержанно и спокойно для беглянки, Вик по-прежнему не мог отделаться от чувства тревоги, которое преследовало его с тех пор, как эта странная девушка ворвалась к нему в дом. Будто бы что-то тут было не так. Во всей этой ситуации, казалось, были одни сплошные недомолвки и ложь. Но Вик не мог собрать мозги в кучу и понять, что происходит. Его организм бил тревогу из-за недостатка сна и банального отдыха, поэтому и собраться с мыслями было непросто. Но с самого начала он считал, что всё это как-то слишком быстро происходит. Будто дешёвый боевик или дурной сон во время горячки. И ответить на все его вопросы мог лишь один человек — Сенсей. Вик понимал, что ответить шеф конечно мог, но вот станет ли он это делать?
Не долго думая, Вик достал мобильник, нашел Сенсея и набрал сообщение: "У меня есть несколько вопросов. Можем поговорить?", а затем стёр и оставил только последнюю фразу. Прочитав сообщение, Сенсей тут же позвонил. Вик в это время стоял в тамбуре, чтобы Мята не знала об этом диалоге.
— Что случилось, дружочек. Ты в поезде?
— Да, — отозвался Вик. В этот раз электронный голос шефа звучал как-то особенно заботливо, без фальши и наигранности. Это смутило Вика, но он всё же решил продолжить диалог. — Я слышал, одному из наших удалось уйти.
— Все уже об этом слышали. Но я верну его, не переживай, — уверенно проговорил Сенсей.
— Значит, и нам можно уйти?
— Тебе — нет. Только со мной ты в безопасности.
— Сейчас я не чувствую себя в безопасности, знаешь ли. Мне приходится убегать от того, кого я даже не видел!
— Поверь, я делаю всё, чтобы защитить тебя.
— Что-то не заметно. К тому же, мне интересно, с чего ты так обо мне печёшься?
— Об этом позже, друг мой. Сейчас просто отдохни. Я позвоню после того, как мой человек встретит вас в столице.
И Сенсей бросил трубку. Вик распереживался, не наговорил ли он лишнего. Ведь на сколько Сенсей добр, на столько же может и по шапке надавать, если разозлится. Хотелось выйти на ближайшей станции, затеряться где-нибудь в глуши, выбросить мобильный и жить в хижине в лесу остаток жизни. Но Вик понимал, что "остаток жизни" заметно сократится, если не делать так, как хочет Сенсей. Поэтому, ему оставалось только последовать совету шефа и просто отдохнуть. Но как можно просто отдыхать, не зная при этом, что ждет тебя через несколько часов? Выбора не было, и поезд покинуть раньше конечной станции всё равно было нельзя. Поэтому он вернулся на своё место и прилёг.
— Ты куда пропал?
— Тебе какая разница, — буркнул Вик, откинувшись лицом в подушку.
— Думала, что ты в туалете застрял или с проводницей заигрываешь, — с усмешкой отозвалась Мята. — Мне интересно. Вот и спрашиваю. Так где ты был?
— В вагон-ресторан ходил, — сообщил Вик.
— Но в нашем поезде такого нет.
— Очень жаль.
Мята рассмеялась, расценив это как шутку. А Вик отвернулся к стенке и закрыл глаза. Ему не хотелось думать о том, сколько интересного компромата хранит у себя Сенсей. Ведь компромат — как раз то, чем Сенсей занимался: покупал, продавал, использовал против врагов. Что-нибудь из этого он мог использовать против Вика, лишь бы тот остался. К тому же, Сенсей обещал рассказать, почему так печётся о своем сотруднике. И это напрягало не меньше. Ведь не даром Сенсея прозвали сенсеем — он был мастером покопаться в чужом грязном белье. Его хакеры всегда находили весомый компромат, а курьеры доставляли точно по адресу. Механизм работал без перебоев. До недавних пор...
Возможно, после того, как один из его людей ушёл, Сенсей стал лучше собирать данные и теперь готовил для Вика и Мяты что-то очень и очень «интересное». Вик машинально стал перебирать все самые позорные моменты из своей жизни, но не найдя ничего столь постыдного, о чем было бы больно вспомнить, немного успокоился.
Двадцать два часа в пути пролетели незаметно. Всё это время Вик в основном лежал и смотрел в окно, а когда стемнело — быстро уснул. Разговаривать с Мятой ему совсем не хотелось, а она, видимо, была не против. Вместо пустой болтовни она предпочла проводить время с телефоном и вкусняшками.
Приехали они рано утром. В шикарном железнодорожном вокзале Берлина можно было запросто потеряться... или затеряться — зависело от ситуации.
— За мной! — скомандовала Мята.
— Ладно, — отозвался Вик и внезапно понял, что это первая его фраза за прошедшие сутки, если не считать разговора с Сенсеем.
Они нашли места неподалёку от камеры хранения и сели. Мята взглянула на часы и вздохнула. Им оставалось ждать дальнейших указаний. Внезапно у Вика зазвонил телефон и он сразу же поднял трубку.
— Как поездка, дружочек? Наверняка тебе понравилось?
— Сенсей, ну кто же ещё...
Мята встрепенулась, услышав имя шефа, но Вик внезапно встал с места и отошёл подальше, рукой повелев ей не ходить за ним. Это Сенсей сказал ему отойти подальше от напарницы.
— Я слушаю.
— Молодец, слушай внимательно. Я сейчас расскажу тебе то, чего ты знать не должен. И если хоть кто-нибудь кроме тебя и меня узнает об этом, он исчезнет навсегда. Понимаешь, о чем я?
— Понимаю.
— Тогда слушай. Так вышло, что твоя мать умерла во время родов, а я не мог позаботиться о тебе. Я всю твою жизнь только наблюдал со стороны. Хотел чем-то помочь, но не хотел лезть в твою жизнь. А когда твои приемные родители умерли, я решил, что будет лучше взять тебя под своё крыло... Но ты захотел сбежать. Что ж, я отпускаю тебя. Просто так. Ведь я уже отпустил тебя однажды. Отпущу и сейчас. Но я буду наблюдать за тобой, сынок.
— Это шутка такая? Что за высокопарные речи!
— А похоже, что я шучу?
— От тебя чего угодно можно ожидать... Поэтому, как-то слабо верится.
— Если кто-то узнает об этом, он не останется в живых. Но поверь, если я не найду этого человека первым, мои конкуренты быстро найдут тебя и тогда на тот свет отправишься уже ты. Так что, думай, прежде чем поведать кому-то правду. Я просто хотел, чтобы бы ты знал причину, по которой я заботился о тебе.
— Если это так опасно, то зачем рассказал?
— Я хочу, чтобы ты понял: только рядом со мной ты в безопасности.
— И всё равно я не останусь! Что бы ты не говорил!
— Ладно-ладно, я уже понял, что уговаривать тебя бесполезно. Поэтому, теперь ты свободен! Я пришлю вам билеты, куда захочешь, только скажи.
— Хочу в Швейцарию. В Цюрих.
— Переживаешь, как там твои денежки? — Сенсей залился электронным смехом. — Хорошо. Куда угодно, мой друг! А пока ждите моего человека, он придет с минуты на минуту.
— Надеюсь, мы больше не встретимся.
— Не обольщайся, мальчик мой. Даже если ты не хочешь, я буду помогать тебе и присматривать за тобой. Мы ведь семья.
Сенсей положил трубку, а Вик покачал головой. От мысли о том, что Сенсей его биологический отец ему стало не по себе. Он не мог думать ни о чем другом, но внезапно Мята окликнула его:
— Вик, ты чего?
Он вернулся и сел на место. Убрал в карман мобильный.
— Что Сенсей сказал? Вы так долго разговаривали.
— Он сказал, что готов отпустить нас. Мы обсудили дальнейший маршрут.
— О, надо же! И что?
— Велел ждать его человека. И всё.
— Об этом я и без тебя знаю, умник, — Мята цокнула.
К ним подсел мужчина, которому на вид было чуть за сорок. Вик бегло взглянул на него. Тот достал кнопочный мобильник и позвонил кому-то. Разговор шёл на немецком. Вик не обратил бы на него внимания, если бы не старый телефон и не аромат парфюма. Этот запах показался Вику очень знакомым и каким-то родным, будто из детства; такой тяжелый, насыщенный, с нотками горького шоколада и дерева. Пока он краем глаза наблюдал за незнакомцем, к ним подошёл долговязый парень с длинными волосами и козьей бородкой. Низким голосом с легким немецким акцентом он спросил:
— Вы от Сенсея? Он велел встретить вас.
— У него и здесь свои люди, — усмехнулся Вик, отвлёкшись от мужчины с кнопочным телефоном. Когда он обернулся, мужнина уже ушёл, растворившись в толпе.
— У него везде свои люди, — отозвался длинноволосый парень. — Пойдёмте, расскажу всё по дороге.
Когда они шли к машине, Вик вдруг вспомнил, откуда знает этот запах. Мозг подкинул воспоминание из детства. Когда ему было года четыре, к ним домой приходил дед мороз. Понятно, ряженый мужик, только и всего. Хотя, если вспомнить получше, дед был совсем не дедом, а довольно молодым парнем, может быть, студентом на последнем курсе, хотя маленькому Вику все люди чуть за двадцать казались невероятно взрослыми, если не сказать старыми. Потом этот же дед мороз приходил к ним еще пару раз в последующие годы, а затем Вик вырос и перестал верить в новогоднее чудо. Этот запах не отпускал его на протяжении жизни. Через какое-то время, когда Вик уже учился в средней школе, родители наняли для него репетитора по математике. От учителя пахло так же, как от деда мороза когда-то. Есть вероятность, что парень, который когда-то подрабатывал аниматором, позже стал учителем и что они с Виком просто жили в одном районе, поэтому и попадались друг другу по жизни. Но только сейчас, после встречи с этим мужчиной в аэропорту, Вик понял, что это всё не могло быть лишь совпадением. До него вдруг дошло, что тот парень из его воспоминаний и этот мужчина, возможно — один человек. Но почему он всегда где-то рядом? Мысль о том, что этот человек с кнопочным телефоном — его отец и он же — Сенсей, ударила Вика, словно молния, что он даже остановился.
— Эй, ты чего? — Мята обернулась, когда заметила, что Вик не идет рядом.
— Да... Я задумался, — растерянно ответил Вик.
Мята хмыкнула и сказала: "Не отставай, а то ещё потеряешься". Долговязый парень привез их в гостиницу, отдал всё, что велел Сенсей и уехал.
— Значит, неделю живем здесь, а потом двигаемся дальше? Почему именно Швейцария?
— Не знаю, всегда мечтал побывать там. По-моему, это хорошее место, чтобы начать отношения. Ты так не думаешь?
— Подожди, это ты так предлагаешь начать встречаться? — удивилась Мята.
Они сидели в кафешке возле гостиницы, где Сенсей услужливо предоставил им номера. До этого Мята говорила с официантом на немецком и так Вик узнал, что она владеет ещё одним языком. Ему хотелось узнать о ней больше и на счет предложение встречаться он не шутил.
— Ну да. Кажется, теперь всё закончилось! И, хотя мне кажется, что всё как-то слишком быстро и легко, будем считать, что Сенсей постарался.
— Кстати, говнюк шеф списал часть денег со всех моих счетов! Не хочу даже говорить о нём!
— Зато мы теперь свободны!
— Огромную сумму я отвалила за это. А ты что?
— Я тоже, — отозвался Вик.
— И то приятно, что я не одна такая дурочка, — улыбнулась Мята. Потом она зевнула, откинулась на спинку плетёного кресла и сказала: — Знаешь, я так устала. Мечтаю устроить себе сериальный марафон, обожраться вкусняшек и не выходить из номера весь день...
— Неплохая идея.
— Тогда, — она хлопнула по столу и встала с места, — начну прямо сейчас! Встретимся завтра!
Мята развернулась и уверенно пошла приводить свой план в действие. Вик лишь усмехнулся. Его забавляла эта девушка. А ещё она так и не ответила на его предложение начать встречаться. Возможно, намеренно проигнорировала или, решила поводить его за нос и заинтриговать. Вик вдруг вспомнил об их разговоре с Сенсеем и ему снова стало не по себе. Хотелось поскорее отделаться от мыслей о биологическом отце и он решил прогуляться.
Прогулка затянулась и Вик вернулся поздно вечером. Ему очень понравился город и хотелось продолжить изучать окрестности, но уже за ручку с Мятой. Так как время было позднее, он не стал беспокоить Кристину и пошёл сразу к себе. С мыслями о завтрашней прогулке Вик быстро уснул.
Проснулся он в районе обеда. Умылся, принял душ, надел чистую одежду и пошёл в соседней номер с надеждой, что Мята уже проснулась. Но там его ждал сюрприз. Вместо Мяты в номере была лишь уборщица.
— А, извините... — начал Вик, обратившись к женщине, которая протирала пыль.
Она покачала головой и сказала что-то по-немецки. Вик понял, что видимо, русским она не владеет и вздохнул. Но надежда умирает последней, и возможно, что Мята просто ушла за кофе, а женщина занималась уборкой номеров.
— Гёрл ин зис рум... Э-э... Вэр из гёрл? Эм, ноу, сорри. Вумен. Бьютифул вумен. Вер из ши?
— А-а! — уборщица улыбнулась и кивнула, затем полезла в карман униформы и выудив оттуда свернутый листок бумаги, протянула ему.
— Что? Мне? Она это мне оставила? — удивился Вик.
Женщина снова кивнула, видимо, догадавшись, о чем именно спрашивает Вик. А он сразу понял, что Кристина сбежала и бросила его. Но почему? Правда крылась в записке. Вик тут же побежал в свой номер и развернул лист, оставленный специально для него. В записке было сказано: "У меня было немного времени подумать, но я решила, что мои чувства к тебе нереальные. То есть, я влюбилась не в тебя самого, а в переписку с тобой, в твой образ на экране. В твой стиль общения, каким я его видела. Звучит странно, знаю. Но будет лучше, если мы расстанемся так. Прости, что ухожу не попрощавшись. Уверена, из наших отношений всё равно ничего хорошего бы не вышло. Тебе будет лучше без меня. Теперь ты свободен, так что, вперед! Живи полной жизнью, найди новых друзей и новую работу, придумай себе интересное хобби. Будь здоров и счастлив! А ещё, пожалуйста, не думай обо мне" и в конце подпись "Мята". Прочитав это, он рухнул на кровать. Злополучная бумажка выпала из рук. Пару минут он сидел в исступлении и пытался понять, как действовать дальше. Вдруг он резко вскочил с места, взял телефон и побежал на ресепшн. Благо дело, девушка администратор неплохо владела русским и смогла понять, что от неё хочет.
— Записи с камер? Зачем они вам?
— Моя девушка пропала. Думаю, она сбежала от меня.
— Мне очень жаль! Я постараюсь вам помочь.
Администратор позвонила кому-то, поговорила пару минут. Потом, услышав ответ, она грустно вздохнула и положила трубку.
— Простите, мистер Чен, произошёл технический сбой и записи с камер пропали. Мы не можем их предоставить. Мне очень жаль.
— А, вот как...
Вик спешно рванул на улицу, в дверях едва не сбив мужчину в дорогом костюме. Он надеялся найти Мяту самостоятельно или с помощью напарника. Хотя, напарнику не стоило доверять, ведь он по-прежнему работал на Сенсея. А с этим человеком Вик связываться больше не планировал, хотя... Возможно именно он заставил Мяту уйти или того хуже, похитил её!
— Извините, вы мистер Чен? — тот мужчина в костюме, с которым столкнулся Вик, вдруг заговорил с ним по-русски, вырвав из потока мыслей о подруге.
— Что? Вы это мне?
— Можем поговорить на улице?
— Кто вы?
— Я врач. Не переживайте. Я всё расскажу.
Они вышли на улицу. От удивления Вик на секунду забыл, что взялся за поиски Мяты. Но вспомнив, что хотел, поторопил незнакомца:
— Вас Сенсей прислал? У меня нет времени, есть кое-какие важные дела. Так что говорите быстрее, что вам нужно?
Врач усмехнулся.
— Понимаете, Сенсей нанял меня, чтобы я проверил и обработал ваши раны. Вам нужно лечение получше, чем от ветеринарного врача, не находите?
— Не буду спрашивать, откуда вам всё известно... Не хочу с вами связываться!
— Мне заплатили за две недели. Я должен вылечить вас. Просто примите это. Работа оплачена, а значит должна быть выполнена, — возразил мужчина и протянул Вику визитку.
— Ладно. Так уж и быть, — визитку Вик всё-таки взял. Он не отрицал, что врачебный осмотр действительно нужен, хотя с трудом решил согласиться на помощь Сенсея.
— Приходите по указанному адресу в любое удобное время. Я работаю с девяти дня до пяти вечера. Если меня не будет на месте, просто позвоните.
— Спасибо. Я приду, как только разберусь со своими делами, — отозвался Вик с явным намерением уйти.
— Ах, да, чуть не забыл. Сенсей просил передать, чтобы вы не искали какую-то мяту.
— Ч-что?
— Простите, деталей не знаю. А ещё, мне пора идти. Не смею больше отвлекать!
— Ага.
Доктор ушёл. Вик сунул визитку в карман и понял, что план по поиску Мяты провален. Сенсей знает об этом, а значит искать Кристину просто бесполезно. Скорее всего, не только видео из гостиницы пропали. Сенсей ведь всемогущий благодаря своим людям и наверняка удалил всё, что связано с Мятой. Бывший напарник — Авокадо — даже если захочет, всё равно ни чем не сможет помочь. Оставалось только поверить записке и надеяться, что Мята хотя бы жива. Есть вероятность, что она сбежала, опасаясь за Вика. Мало ли, вдруг её снова найдут. Да, пытаться утешить себя можно было любыми способами, но внутри всё равно было неспокойно. Вик не мог найти себе места и боялся, сам не зная чего.
На то, чтобы хоть как-то успокоиться, у него ушёл весь день. Вымотав себя длительной прогулкой, он вернулся в номер и моментально заснул. А утром пошёл к врачу...
Было около пяти утра. Мята ждала звонка. С минуты на минуту с ней должен был связаться шеф и вот ровно в назначенное время он позвонил.
— Ты помнишь о нашем соглашении? — Сенсей начал сразу с вопроса, пропустив формальности в виде приветствия.
— Да, — сухо ответила Мята. — Вик никогда не узнает о том, что это ты всё организовал. Я помню.
— Даже не говори об этом вслух. Ты же знаешь, у стен есть уши.
— Повезло, что я сижу сейчас на улице и вокруг нет ни одной стены, — с усмешкой заметила она.
— Что ж. Я знаю, что ты ничего не расскажешь. Ты ведь хорошая девочка и теперь можешь быть свободна, как и договаривались.
— Я рада буду больше никогда не слышать твой голос, Сенсей.
— Прощай, Мята. Звони, если захочешь вернуться. Я всегда рад принять блудных сыновей и дочерей в свои объятия.
— Да пошёл ты!
— И тебе всего хорошего, я тоже тебя люблю!
Сенсей положил трубку и Мята сразу выбросила телефон в рядом стоящий мусорный бак. Она сидела на лавочке в пустом скверике, сжимая в одной руке пачку сигарет, а в другой — зажигалку. Буквально пять минут назад она зашла в супермаркет за бутылкой воды и рука сама потянулась к запретной полке. Недавние события заставили вспомнить давно забытую привычку, но теперь Мята жалела об этом. Она посмотрела на помятую пачку ментоловых тонких сигарет с фильтром, где крупным шрифтом было написано "КУРЕНИЕ УБИВАЕТ" и ей вдруг стало плохо. Затошнило от мысли о том, что она сделала и как поступила с тем, к кому, как думала, у неё были какие-то чувства. На глаза навернулись слёзы. Мята с силой сжала ненавистную пачку и выбросила в ту же урну, куда недавно полетел телефон. А зажигалку оставила. Зачем? У нее дома была уже целая коллекция зажигалок разного цвета, вида и формы. Они хранились в верхней полке комода в небольшой коробочке. Видимо, напоминая о чем-то — хорошем или плохом. Иногда она доставала их, чиркала и любовалась на тусклый маленький огонёк, а потом задувала его и зажигала снова, снова и снова... Возможно, таким методом она надеялась зажечь огонь, давно потухший внутри неё. Но сейчас ей хотелось рассказать всё Вику. Она ведь знала, что Сенсей затеял этот грандиозный спектакль лишь для того, чтобы Вик испугался и поджав хвост вернулся к своему шефу-спасителю. Она и сама мечтала сбежать, тогда Сенсей, узнав об этом, предложил обменять свободу на небольшое представление. И она согласилась. Променяла одного из своих подчинённых на свободу. По началу ей казалось это отличной идеей, ведь шеф даже откупные согласился не брать. Но затем, когда Вика ранили, она поняла, что всё это совсем неправильно. Но пути назад не было и пьесу нужно было доиграть до конца. И вот, когда всё закончилось, Мята наконец-то могла быть свободна. Но в душе почему-то было так пусто.
Через две недели, когда Вик приехал в Цюрих, с ним внезапно связался Сенсей.
— Ты был там, на вокзале. Я прав? — спросил Вик.
— А как же поприветствовать папочку, сынок?
— Я в принципе не хотел с тобой разговаривать, но после той встречи только и думал...
— Обо мне? — промурлыкал электронный голос в трубке, — Я могу быть где угодно. Даже в этой стране... в этом городе... А может быть, я прямо сейчас стою позади тебя?
Вик машинально обернулся, выискивая в толпе человека со старым мобильником в руках, которого прежде видел в Германии.
— Обернулся, да? — в трубке послышался электронный смех.
— Сенсей! Разыгрываешь меня! Ты ведь знаешь, о какой встрече я говорю, не так ли? — возмутился он.
— Что бы ты там не придумывал, меня тебе никогда не найти. В то же время, я всегда буду рядом, как твой ангел хранитель.
— Ты мой отец, да, но точно не ангел. Даже не сравнивай себя со святым созданием! Сколько плохого ты в жизни делал? Скольким людям судьбы сломал?! Наверняка гореть тебе в аду после смерти.
— Ладно-ладно, это же было шутка, мальчик мой. Не принимай так близко к сердцу! Просто знай, что я всегда буду рад принять тебя, если ты захочешь вернуться.
— Ни за что! Даже не надейся! После всего, что было, я точно не вернусь!
— Не переживай, ты всё равно останешься моим сыном. У меня много детей, названных, так скажем, но ты единственный родной.
— Лучше бы я этого не знал. Лучше бы вообще не связывался с тобой!
— Ты остался один и совершенно точно связался бы с плохой компанией, если б не я. Но это уже другая история. Того, что прошло, не вернуть. Просто не думай об этом. Забудь обо мне, если хочешь. Но я всё равно буду твоим отцом и этого никак не изменить.
— Да понял, понял. Просто оставь меня в покое. Я хочу жить нормальной жизнью, как если бы всего этого со мной не случалось!
— И я позволяю тебе сделать это. Живи так, как тебе захочется! Но если что-то пойдет не так, ты знаешь, где меня искать. До встречи!
— Надеюсь, твоя помощь мне никогда не понадобится. Прощай, Сенсей.
— Даже не назовешь меня папой? Хотя бы отцом?
— И не надейся. Человек, которого я так называл, уже умер. Ты для меня так и останешься тем, кто ты есть и никем больше.
— Что ж, несмотря на это, я буду надеяться.
— В нашей жизни мы только и можем надеяться на что-то.
— Удачи тебе, сынок.
— Удача для неудачников, — сказал Вик и на этом завершил разговор.
Ему было больно. Не физически, совсем нет. Где-то глубоко в душе он был рад, что наконец-то нашел биологического отца. Но с другой стороны, отец всё это время будучи рядом, предпочитал быть кем-то другим, но никак не отцом. Вик хотел было закричать, но не стал пугать людей вокруг. Ему было очень плохо, как никогда раньше. Будто кто-то вонзил нож прямо в сердце. Чувства были примерно такие же, как после смерти приемных родителей. Но вот только биологический отец не умер, хотя для Вика он теперь был мёртв. Потому что Сенсей никак не мог стать ему отцом. И лучше бы Вик не знал этого. Лучше жить в неведении, чем вот так мучаться. Но если подумать, теперь он наконец-то свободен от своего прошлого. Здесь его никто не знает и можно начать ту жизнь, о которой так долго мечтал.
Так Вик и сделает. Начнет жить по-другому и будет счастлив. Прошлое остается в прошлом, а будущее теперь можно строить самому и не плясать под чужую дудку. По крайней мере, Вик на это надеялся.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги