На индейской границе

На овальной поляне, окружённой густой сельвой, стоял кирпичный двухэтажный красный домик. Из него вышел мужчина, лет так тридцати пяти. Протерев глаза, он подтянул болтающийся на коленях Эш, направившись к источнику омовения. Внезапно появился желтый туман, и наступила такая пугающая тишина, что Мужчина задумался уж не видит ли он сон во сне. Очень уж ему показалась неестественным такая стремительная атака стихии, заменившая такую добрую ясную солнечную погоду. И неспроста он так подумал, ведь из тумана проросла цветущая Мильповая долина, с зеркальным озером, отражавшим синие небо, по которому летели фигуристые облака, касаясь верхушек заснеженных гор. Но мужчина не обратил никакого внимание на этот красочный пейзаж, ведь его взгляд был прикован только к тростниковой хижине с очень уж знакомой фиолетовой крышой. Вдруг из хижины вышли его помолодевшие родители, которых он так давно не видел. Отец сжимал в сильных руках палку Бак-че, которой собирал лучшие сорта маиса в округе, а мать проводив его ласковым взглядом, пошла готовить самые вкусные фасолевые лепешки, напевая веселую песенку о бесстрашном муравье, победившим ягуара.

Конечно и они тоже увидели его и очень обрадовавшись стали зазывать домой. Ему только надо было только перешегнуть за невидимую границу.

Но как только он решился, долина исчезла.

И снова вокруг запели птицы, затрещали насекомые, зашуршали змеи, замурлыкали пумы, засвистели тапиры, НО ОН ИХ УЖЕ НЕ СЛЫШАЛ.

– Мать, Отец, где же вы?- спросил он, у нарастающего шума в голове

В надежде он закрыл глаза и вновь их открыл, но увидел лишь то, что и должен был увидеть..Родители уже второй раз исчезают из его жизни , отчего его душе, памяти и сердцу бывает ох как трудно.

Время остановилось. Кто-то похлопал его по плечу. Обернувшись, он увидел стража границы.

– Приветствую тебя, Uuk. Как- то ты встревоженно выглядишь. Всё в порядке? — спросил он.

Uuk Etznab вяло взглянул на этого высокого, атлетичного, увереного в себе темноволосого мужчину одетого в разноцветную накидку, украшенную перьями одной хищной птицы, способной поднимать своими острыми когтями тех маленьких Баламов, что гуляли без присмотра.

- Сейчас, не до тебя- подумал он, сказав вслух:

— И я тебя, Приветствую , Cuu-Ааk.. Да вот из-за этого тумана в моём сознании проросли початки сомнений в окружающем мире, отчего как будто нож застрял в горле. Но это скоро пройдёт.

- Странно, с утра вроде бы никакого тумана на границе не было.

-Он прям здесь был.. Окутал своими чарами тропический лес и выдал мне порцию видений...Разве ты его не видел? Такой тихий, жуткий...показавший ..- запнулся Uuk Etznab,-

- Что показавший ?

- Показавший мне....Жизнь творцов. ..Там. Наверху. Где на небосводном троне восседал старый грозный Каш-иш в окружении свиты карликов, звездочетов, бакабов..Они обсуждали что то важное, а заяц Агути всё услышанное аккуратно вносил кисточкой в огромную книгу. В это время жена старого Бога Каш-иша, молодая толстая богиня Чак-Кит обходила вместе с Чёрной стройной Ягуарихой клумбы изумрудных цветов, аккуратно поливая их из нефритового кувшина. Так вот, вода из этого кувшина вместо того чтобы оседать в почве облаков, проливалась на землю и достигая её устраивала жуткие потопы, в которых погибали люди, звери, растения. Добрая Женщина, увидев невольно ею сотворенное, сильно огорчилась и попросила мужа сделать так,чтобы её вода не причиняла никакого бедствия смертным, но тот в ответ только рассмеялся, объяснив , что вода смывает грязь с земли, очищая её.. А если при этом кто то умрёт, так этот кто то всё равно когда нибудь умрёт. Чак-Кит разозлилась услышанному. Она разбила кувшин, остатки которого разлетелись по земле, превратившись в неприступные горы и ушла в свои покои. Так на небосводе и перестали цвести цветы...И вот здесь то видение и оборвалось ..

Страж границы, Cuuak Uuk покачал головой:

– Ты видно действительно приболел дружище. Может тебе стоит немного отдохнуть ? Наверняка это из-за корней болотных растений ты так себя чувствуешь, а ведь я тебя предупреждал.

Ему ответило лишь молчание и он продолжил плести любимую паутину:

- Тогда уж лучше свари из своих початков сомнений кукурузную кашку Атоле. Она поможет тебе выздороветь. Твой рассказ мне напомнил одну сказочку, которую рассказывали поколению за поколением простому народу жадные жрецы, да высокомерные Ах-кины. В ней все непонятное оъяснялось волей невидимых богов, тем самым они извлекали из потока слов всеобщее повиновение. Впрочем, ты ведь знаешь к чему в конце концов это всё привело.

—Ты сказал Невидимых богов?

—А каких же еще!! Люди увековечивают их великие дела на высоких сводах, делают им подношения, живут по их правилам, но Ты то сам их видел ? Вот И я тоже нет..

- Так я же тебе только что рассказал, что видел !!! А ещё я их постоянно чувствую. Да и какие вообще могут быть сомнения? А их частое появление в городах!! Перед толпами людей!!! И это тоже невидимая неправда?

– То что ты увидел, это всё лишь обман ТВОЕГО тумана, который тоже любит сказки..А в остальном ....И я их чувствую в святилищах , но кто знает, что добавляют в этот храмовой копал? А их появление при всём честном народе, связано лишь с теми силами, которые посылают эти иллюзии к нам на землю, поддерживая веру людей, тем самым укрепляя за собой право управлять нами при помощи обмана.

- Давай лучше прекратим этот тупиковый разговор. В почитании и подношении Богам кроется сила нашего великого оленьего народа и если ты считаешь творцов иллюзией, значит твоими устами говорит сейчас демон Шибальбы.

- Это не так. Я говорю то, во что верю, а вот ты рассуждаешь как эти глупые Тикальцы. Если бы наверху и внизу жили бы настоящие живые боги, разве бы тогда рядом с нами процветала бы бедность, старость, смерть?,. - завёлся страж границы, но после минутного молчания спокойно добавил, – Может бы всë вокруг- иллюзия ....и я и ты и эта Сельва...Впрочем нам действительно лучше прекратить эти туманный разговор. Хорошо, что в нашем свободном государстве каждый может говорить и думать о том, о чем он считает нужным, не боясь никакого наказания . Слышал, кто приехал в Пашиль?.

Uuk Etznab неодобрительно покачал головой, выслушав целую поэму о том какие сладкие, юные шлюховатые бутоны ждут их в доме наслаждений, когда они окажутся в соседнем маленьком городке, отдыхая там.

– Что слышно о караване? - спросил он, сознательно меняя тему.

- Говорят, что он уже пересекает с ценными Мекапалями нейтральную территорию. Так что уже скоро караван будет здесь. Мне пора. Вечером увидимся. Береги свой разум, друг, - усмехнувшись, махнул ему рукой Cuuac Uuk, быстро скрывшись в зарослях тропического леса.

Uuk Etznab вернулся в дом, а котором не было не одного окна. Удобно расположившись возле очага, он налил из тыквенного сосуда исцеляющий напиток и выпустил на свободу свои мысли;

" Я правильно сделал, что сдержался и не рассказал ему всего такого, от чего бы разговор стал бы ещё более невыносимым. А с родителями я обязательно когда нибудь снова увижусь. Хорошо, что у них там так хорошо..Срок моей службы скоро закончиться и я смогу вернуться на Родину, где построю плавучий дом, в котором займусь внутренними практиками созерцания. И люди мне будут совсем не к чему. Как-нибудь проживу без их человеческой суеты, завязанной на важности, болтовне и высоких ступеньках, с которых они все равно все упадут в ласковые объятие Бога смерти. Река Усумасинта полна радужной рыбы и полезных водорослей. Сосновые рощы богаты медом, орехами, ягодами, грибами. Чувствующему природу ведь немного надо..Начну читать древние книги мудрецов, прославлять звезды звуками флейты и если им понравиться моя игра, тогда возможно они мне укажут верный путь, который приведёт меня к справедливому солнцу. Конечно не всё так просто будет в будущем, как это мне видиться, да и к тому же нужно сначала разобраться в сути главной загадки, из-за которой возможно я и видел такое волнующее видение. Да будет так".

Опустошив один сосуд с плодовым Бальче, он потянулся за вторым, а потом и за третьем и за четвертым. Главная Загадка, для которой человек то же был загадкой, услышав такие рассуждения, понимающе улыбнулась.

Внезапно Uuk Etznab услышал знакомое жужжание в области пупка. Зная к чему ведёт этот звук, он быстро прошел в верхний закуток, находившийся под самой крышей, где находилась каштановая циновка расположенная в направлении юга. Он лег на неё и попробовал осознанно уснуть, вспоминая все правила этой странной игры появившийся в его жизни совсем недавно.

2

Впервые это случилось с ним два виналя назад в тяжёлый восемнадцатый Кин Етцанаб. Из столицы внезапно нагрянула комиссия с серьёзной проверкой, ставшая задавать неудобные вопросы;На что расходуются выделенные государством какао-бобы? Почему не сходятся пошлины за провозимый в страну товар с тем что получает казна? Как охраняется граница? Почему туда суда снуют местные жители, половина из которых наверняка тикальские шпионы?

Страж границы Cuu-Аak быстро разобрался в ситуации. Сначала он провел группу важных чиновников по линии границы, где везде сиял образцовый порядок, поддерживаемый усилиями его храбрых войнов, ну а вечером устроил в их честь такую волшебную пьянку, что те с приходом зари, легко согласились со всеми объяснениями, скоро вернувшись обратно в Шибаланкэ. Вот Тогда то всё и случилось.

Когда Uuk Etznab добрался до царства сна, уже рассветало. Вскоре ему нужно было выйти на улицу по нужде, но оказалось что это невозможно. Майянец почувствовал, что он как-то то непривычно завис в воздухе. Посмотрев вниз, ему стало очень страшно. Там спокойно в гамаке храпел Uuk Etznab- Майянский чиновник Северной пограничной заставы, то есть Он или ещё один Он.

Пришло замедленное понимание, что наверно наступила смерть, но разве тогда такая новая Жизнь?

В голове началась паника, но тут то его естество напомнило, почему он хотел пьяным выйти на улицу. Терпеть сил больше не было и через Эш, прямо на того спящего полилась струйка живительной влаги. Uuk Etznab презрительно посмотрел на себя, слегка успокоившись.. Если новая жизнь такая, то и смерть не страшна!!!

В ожидании связного грифа или лягушки или на худой конец хотя бы белки, прошло непонятно сколько времени. Наконец ему надоела эта неопределенность: ; «не туда и не сюда, граница прочерчена криво, поэтому и не знают и не встречают», как вдруг непонятно как, он снова оказался в своём первом теле, продолжив спать.

Проснувшись и преодолев все прелести своего состояния он посмеялся над таким забавным сном, но когда через ночь ситуация повторилась, ему стало не до смеха. Ничего другого не оставалось, как попытаться во всём разобраться, пока он окончательно не сошёл с ума. Через девять таких странных снов, он начал понимать, как начинается это волшебство , и как оно заканчивается. Работа закипела. С трудом освоив выходы из тела и технику передвижения в пространстве, он стал вылетать из дома, успевая за то короткое время, которое ему отводилось неведомо кем, набираться впечатлений, а потом снова забираться в оставленное тело. Полёты он мог совершить только вокруг границы, в очерченном сияющем круге, который он всегда видел и попытки вылететь из него, в лучшем случае обрывались жуткой головной болью. Такой окружающий привычный мир, был в новом мире застывшим и одиноким. Почему-то он не слышал звуков сельвы, не видел людей, зверей и птиц и ночь всегда была такая яркая, что конечно было очень странно, впрочем, как и сам факт полëтов, особенно повороты и развороты, доставлявшие ему много неудобств из-за лишнего веса, который он остро ощущал. Поэтому в основном мире, он начал делать придуманные им же специальные упражнения и качество его полётов со временем стало только улучшаться.

3

Вот и в этот раз Uuk Etznab во сне легко отделился от рабочего тела, и поднявшись к барельефам, сумел просочился сквозь плотный слой известняка, оказавшись на крыше. Светило два ярких солнца. У него промелькнула интересная мысль, что этот мир, может стать запасным пространством для людей, если в реальном мире навсегда погаснет солнце. Такая ещё сырая идея так окрылила его, что он почувствовав себя в одном потоке с творцами, решил долететь до очень далекого места, выходящего за волшебный круг его полётов. Чтобы это получилось, он решил применить новую технику перемещения, которую он потихоньку пробовал осваивать. Нарисовав в воображении сенот Шкабачеен и прошептав три волшебных слова, сопродив их громким пуканьем, он грохнулся с большой высоты на землю, успев подумать о том, как тяжела и непредсказуема птичья жизнь.

Ура. Получилось. Встав с земли целым и невредимым, он увидел перед собой широкую, круглую, отвесную воронку, заполненную светло-зеленой водой. Это был сенот(колодец) Шкабачеен, находившийся от границы в 500( пятистах) километрах, рядом с побережьем, где добывали ценную морскую соль. Он за секунды преодолел огромное расстояние, только забыл, что сны коварны, а загадки ещё коварнее.

В праздники сюда приходили верующие люди со всех Майянских государств, которых было много в то время; больших и маленьких, сильных и слабых, агрессивных и мирных...Здесь запрещались любые конфликты, любые оскорбления, любые провокации и люди чтили эти законы, никогда их не нарушая. Майянцы делали подношения богам, усердно молились вспоминая мертвых и живых, бросали в воду комки копала для земных просьб к своим покровителям, которых в то время насчитывалось больше 260 и все они были сильными, умными, коварными, конкурирующими между собой и требующими всегда немного больше, чем им могли дать простые люди. Часто здесь видели как слепые прозревали, хромые начинали танцевать лучше танцоров, смертельно больные люди мгновенно выздоравливали и такие чудеса никого не удивляли, а лишь доказывали, что если дарить богам живую кровь, то можно получить всё что угодно, лишь бы соблюдались все ритуалы зависящие от виналя, кина, ремесла просящего. Uuk Etznab впервые увидел свое отражение в глади колодца. Там была пустота, хотя своё физическое тело он ощущал, также, как тогда, когда не спал. Вдруг из глубин колодца вынырнули семь юных прекрасных девушек. Их грудь была обмазана жёлтым растением, на шеи блестели неземные ожерелья, запястья рук украшали камышовые браслеты, а волосы были стянуты ослепительными красными бусами. Они игриво смотрели на него, смеялись, подмигивали, приглашая в свою заманчивую компанию. Взявшись за руки, они образовали круг и стали петь старушечьими голосами жуткую песню, перечеркнув все то положительное и соблазнительное, что подметили глаза человека.

::Прыгай к нам попрыгун, прыгай к нам попрыгун

Мы подарим тебе подземную любовь,

Ты станешь властелином наших сердец

А потом придёт он

И будет

Нги-Ча-Ум Чуп-Чуп-Иш Чак-Чак Моол.

Вот такую песню они пели ему. Услышав противные голоса служанок бога дождя, он потерял к ним интерес, подметив что это были первые существа за два виналя выходов из тела, которые он увидел в новом Мире. Только радоваться ли этому или огорчаться, он так и не решил. Прогулявшись и вдохновившись шумом океана, он решил что пора возвращаться домой, но сделать этого не получилось. Он попытался привычно взлететь, но почувствовал что ноги прикованы к невидимому камню. Тогда Uuk Etznab стал пробовать разные варианты: волшебные слова, звуки тела, мысленно нарисованные знакомые пейзажи, но ничего так вокруг не поменялось, кроме ощущения ловушки.

После множества неудачных попыток вернуться домой, Чиновник загрустил, но когда он посмотрел на ситуацию с другой стороны, в его глазах разгорелся костёр энтузиазма: ведь он может стать тем, кто расскажет людям про это новое пространство, где вероятно можно жить вечно, не боясь заразиться пороками, не боясь физической и духовной смерти. Он им откроет бактуны новых сонных тропинок и тогда смысл жизни человеческого разума может навсегда измениться, а сам он превратится для людей в главного Бога, только бы сначала вернуться домой, но как? Конечно можно было бы попробовать построить плот, понадеявшись на Бакабов, но мир то был совсем другим и что то подсказывало ему, что это не выход и даже не вход.

Окинув безнадёжным взглядом небосвод, он вдруг увидел сияющую нефритовую лестницу, по которой прямо к нему спускалась облаченное в солнце странная женщина.

Насторожившись ещё больше, он ожидал развязки.

— Не бойся меня Uuk Etznab. Меня зовут Мириам. Я пришла тебе помочь, но и мне от тебя тоже нужна помощь, - сказала она с сильным акцентом на его языке, подойдя к нему вплотную.

Мириам была совсем не похожа на Майянских ухоженных небесных богинь украшающих свои пышные причёски живыми змеями, а тела сверкающими драгоценностями. А эта вся была закутана в длинную невзрачную фиолетовую накидку и ее солнечное облачение стало потихоньку угасать, что конечно вызвало определённые сомнения у Майянца, но так как она всё же пришла с неба, то он решил, что она конечно же Божество, но только чуждое, которое в крайнем случае можно и обмануть.

Он кивнул в ответ. Еë ясные Глаза так глубоко заглянули в сердце Майянца, что оно чуть не убежало от него. Она протянула ему руку, и как только он к ней прикоснулся, они перенеслись во времени и пространстве.

4

Мириам и Uuk Etznab очутились перед входом в пещерный грот, внутри которого горел яркий свет. Она ему что-то очень долго объясняла, несколько раз повторив, что только он может взять ребёнка из люльки, а он только в ответ молчал, глупо кивая головой. Вскоре они зашли во внутрь, где увидели скромную обстановку с застывшими людьми. Стоявший Мужчина был примерно одного возраста с индейцем. Он был высокий, светлый бородатый. Его взгляд, полный любви и нежности, был обращён к сидевшей женщине, руки которой держали деревянную люльку, в которой лежал застывший младенец. Она была очень похоже на Мириам, только выглядела чуть моложе её и намного красивее. Неожиданно из тёмного угла, раздался живой детский плач. Мириам тоже заплакала. Она подошла к плачущему младенцу и попробовала взять его из люльки, но её руки почуствовали только пустоту. Тогда Мириам попросила взглядом Uuk Etznaba помочь ей, но как только он прикоснулся к младенцу, в пещеру ворвался жуткий ветер закружив и завертев всë вокруг. И прежде чем в его сознании наступила безлунная и беззвездная ночь, он увидел, как женщина что- то повесила ему на шею.

5

Он очнулся от того, что кто-то его громко звал. Тяжело встав с циновки, он ощутил тошноту и головную боль. Крикнув неизвестному, что скоро спуститься, он упал и стал задыхаться. В конвульсиях он нащупал серебрянную цепочку, попавшую из его снов в Майянскую реальность и из последних сил выбросил этот дар из дома. Ему сразу стало легче. Он дома. Он снова дышит. И жизнь прекрасна и удивительна. Умывшись и преодевшись, он сьев порцию холодного красного маиса, запив его фруктовым вином. После чего Майянский чиновник Северной границы Uuk Etznab вышел на террасу, где его поджидал письменоша из столицы, не привыкший к местному переменчивому удушающему болотному климату. Взяв письмо и отправив продрогшего человека в гостевой дом, Uuk Etznab сильно удивился. Письмо было написано тайным секретным староольмекским шрифтом и ему ещё пришлось долго его переводить, путаясь в этих иероглифах, в каждым из которых было спрятано сразу несколько вариантов прочтения. Проверив всё четырежды, он бросился к огромной, превышающей его рост, морской раковине, из которой трижды прозвучал на всю округу звук тревоги.

6

Мириам застыла на самой высокой ветке сосны. Она плакала и сначала слезы скатывались к ее босым ногам, и только потом вливались в общий дождевой поток, хлынувший из грозовой тучки.

– Et filium meum non est hic Da mihi, – повторяла она одну и ту же фразу на благородном латинском, пока перед ней не появилась живая картина воспоминаний из еë очень далекой жизни.

Однажды в прекрасный лунный вечер она рассказывала сказки своим двум маленьким прекрасным близнецам и уложив их спать, ещё долго вышивала причудливые узоры на льяном платке. А с утра один из близнецов исчез и горе надолго поселилось в её семье.

Через три месяца на пороге её дома появился невзрачный старик, который сказал, что он творец солнца, времени, вселенной, всего осязаемого и неосяземого, но на самом деле он был волшебником зла. После похлебки лукового супа и скромных лепешок, он сказал ей и её мужу такие слова;

«Это я взял вашего младенца. На нём есть метка, указывающая на то, что когда он подрастёт, он сможет заменить меня, поэтому отныне его дом находится на Венере, где он впитывает все науки, которыми я его обучаю. Так что Радуйтесь и не Благодорите.

Сказал он так и исчез, оставив после себя кувшин набитый золотыми монетами и цепочку сына, в которой он был в последний раз, когда Мириам его укладывала спать. Кувшин конечно не помешал, но Мириам, зачавшая без греха, продолжала плакать днями и ночами, сжимая цепочку и вспоминая образы сына. Время бежало.. Второй сын вырос и стал очень известным , умер муж, она постарела и её мирская жизнь завершилась. Только вот в отличии от большинства,она попала в марсианские райские сферы, где помолодев снова зажила активной жизнью, наблюдая закаты и рассветы, купаясь в Марсианских каналах, проповедуя местным добро исходящие от её сердца.

Вскоре она вернулась домой, в надежде найти своего младенца, когда-то давно украденного уже канувшем в небытие творцом.

Младенец этот за это время давно превратился в сильного хитрого мужчину, умевшего перемещаться по разным эпохам, где примеряя каждый раз новые маски он повсюду подменяя свет-тьмой, добро-злом, жизнь-смертью. Дурная слава пошла о нём, ведь он сначала искушал, а потом превращал искушённых в своих рабов, да так искусно, что те этого даже не понимали.

Поняв, что первого сына не исправить, она решила вернуться назад, в тот роковой день, и заранее спрятать люльку с младенцем, чтобы его не смогли украсть.

Только для этого ей нужен был помощник, для которого этот творец был бы не творцом, а простым стариком, для которого его магия, была бы не магией, а всего лишь рыночными фокусами. После долгих поисков, она появилась в престранной стране людей в чьих телах текла кровь цвета правды, и чье мировоззрение было незамутненным от фальшивости, которая до сих пор правит там, где нет святости.

Мириам решила опять рискнуть.

Но и в этот раз ничего не получилось

Её эфирное тело стало быстро приближаться к шибаланской границе. Она прошла мимо катящийся головы письменоши и спугнула группу тикальских войнов, увидевших в ней посланницу Шибальбы. Подойдя к красному каменному дому, она увидела Uuk Etznabа и Cuu-Аakа в окружении двух двадцаток войнов отбивающихся от сотен и сотен наступавщих на них тикальцев. Но еë интересовала лишь цепочка сына, которую она нашла в грязи и и крови. После чего она быстро взлетела, удаляясь всё дальше и дальше от этого мира, в который она уже было поверила.

Когда она пролетала над верхушками сейб, её увидела малиновая птица, давно загадавшая людям девять загадок, которые они ещё не разгадали.

- Не грусти, - крикнула птица, женщине

- Не буду, - ответила ей Мириам, снова прыгнув в эфирный водопад времени.