На золотом крыльце -5

У взрослого человека в организме содержится пять-шесть литров крови, по венам циркулирует примерно 60-70% от общего объема, то есть, грубо говоря - три с половиной литра. За один раз обычный, цивильный человек в качестве донора может сдать что-то около 50-80 грамм крови на 10 килограмм живого веса. В земских больницах желающих стать донорами приглашают в пункт переливания крови раз в два месяца, после пятой донации необходимо сделать перерыв не менее девяноста дней.

Я весил примерно восемьдесят пять килограммов - сложно сказать точнее после всей той дичи, что творилась на негаторной практике. Но, в любом случае, около шестисот грамм из меня нацедить за одну процедуру было вполне реально. И никакого перерыва в шестьдесят дней я делать не собирался, конечно. Я ведь не цивильный обыватель, в конце концов! Есть такая волшебная штука - зелье регенерации, кроме того, мне вполне по средствам усиленное питание: говядина, гранатовый сок, гречка, яблочки, вино, грецкие орехи, шпинат и все такое прочее, кроветворное. Пять дней, чтобы флёр от эликсира рассосался - и можно сдавать следующую порцию. Главное - хорошо спать и кушать.

Отчего спешка? Для мамы я был идеальным донором, вот и все.

Карлайл заразил ее, да, но отец очень быстро погрузил маму в стазис - яд содержался в крови, в сосудах, но не поразил весь организм. Если заменить ей всю циркулирующую кровь единовременно и ввести сыворотку, изготовленную индивидуально, на основе генетического материала носферату - то вероятность выздоровления будет крайне велика. Тут даже не выздоровление скорее, а экстракция заразы. Мама-то в упыря не обернулась благодаря тому, что Федор Иванович сработал оперативно и выбрал единственно верный вариант действий.

Сам принцип излечения от вампиризма, ну, или снятия проклятья гематофагии при помощи крови заразившего жертву упыря был известен и ранее, например, в восемнадцатом веке о нем Огюстен Кальме писал в своем трактате "О явлениях духов и о вампирах или оживших мертвецах в Венгрии, Моравии и т.д." Эту книжку я еще в детстве на Лукоморье видал, у деда Кости была специфическая библиотека. Но у нас на дворе- не восемнадцатый век, вся передовая опричная наука к услугам его высочества, так что я был уверен - сыворотку сделают быстро и качественно. Где нужно - техника и фармакология подхватят эстафету у магии, и все получится.

У меня в голове еще не устаканилось понимание того, что младший цесаревич - мой отец, потому я в мыслях звал его по-всякому. Высочеством, Федором Иоанновичем, папашей, "Федей" и Поликлиниковым. А в лицо - никак не звал. По большому счету, он просто объяснил мне диспозицию с маминым лечением, показал фото, где она лежит в ванне с черной жидкостью - наверняка на основе мертвой и живой воды - и спросил, что я думаю по этому поводу.

- Буду сдавать кровь, - сказал тогда я. Ну, а какие еще были варианты? - А вы пока делайте эту самую сыворотку. Если нужно организовать доступ к организму Карлайла - мы с Элькой организуем, хоть прямо сейчас!

- Справимся сами, - серьезно кивнул Федор Иванович. Мне понравилась эта серьезность - он воспринимал нас не как вздорных детей, а как доказавших свою компетентность настоящих магов! – Значит, так: забор крови - каждые пять дней, в медблоке колледжа. У Боткиной хватит квалификации сохранить материал в состоянии, которое нам необходимо. Не части, не изматывай себя, это ни к чему. И вот что...

- ... я не дурак, мне очевидные вещи объяснять не надо, - я сунул руки в карманы. - Я был и останусь Титовым. И Эля никому ничего не расскажет.

- Мог бы назваться Рюриковичем, - пожал он плечами, глядя на меня с одобрением. - Имеешь право.

- Титов - менее претенциозно, - откликнулся я. - Я думаю - потому и не Смарагдов? Хорошо, что не Смарагдов.

- Хм... - было видно, что отцу этот разговор по душе. - Мне показалось неправильным давать тебе фамилию Поликлиников - все-таки это дурацкая шутка, понятная очень немногим, да и звучит нелепо. А Смарагдов - очевидный официальный псевдоним. Бриллиантов, Изумрудов, Смарагдов - не годится, верно. А когда ты понял, почему - Титов?

- Сразу, как только узнал, кто я такой на самом деле. Тит-Смарагд-Иоанн - полное имя нашего державного предка, я об этом читал.

- Читал, ну-ну... - кивнул он, пряча улыбку. - Когда все будет готово к лечению - я заберу тебя. Ты имеешь право присутствовать, когда Даша... Мама... Очнется.

- Ей будет тяжело, - вот что пришло мне в голову. - Хорошо бы, чтобы она видела вокруг себя знакомых, привычные лица. Муж, постаревший лет на пятнадцать, взрослый сын, который пешком под стол ходил - так себе обстановочка для пробуждения после ужасного стресса, а?

Цесаревич ухватил себя за бороду, растерянно запустил руки в волосы...

- Ты думаешь? Нет, ну, резон есть... Омоложение? Ведь столько лет прошло... И Ремезовых пригласить, и их поправить... Да-да-да... - он хлопнул меня по плечу и тут же отдернул руку, как будто застеснявшись своего порыва. - Если еще что-то хочешь спросить - спрашивай. Время не ждет. Работы много!

- Меня уже не надо отдавать упырю? - вот что меня интересовало.

- Зачем? Он же неправоспособен! - удивился отец, а потом кивнул своим мыслям: - А, точно... Ты сумел сделать с ним ЭТО, но не можешь понять, что именно... Если в двух словах: с головой у него теперь все очень-очень плохо.

Вообще-то я точно знал: если внутри ментала запихать кому-то в пасть целый том Большой Российской Энциклопедии на букву "Г" - это не останется без последствий. В конце концов, когда я внутри чужих библиотек книжечки местами переставлял, порядок наводил, надписи писал и стихи читал - это прям сильно влияло. А тут - энциклопедией накормить! Просто упырь - это ведь упырь! Я понятия не имею, что в голове у Карлайла творится, как кровососы на такие экзекуции реагируют! И произошло все это внутри моей, а не его библиотеки...

- Он поехал, - вдруг сказал цесаревич как-то очень по-простому. - Кукухой. Все, фляга свистнула, и обратной дороги для него нет. Если искать аналогии со сложившейся ситуацией, то описать ее можно так: к примеру, я был должен кому-то пулемет, но этот кто-то манифестировался как шизофреник. И я тут совершенно ни при чем, так сложилось без моего прямого участия. Ни один суд - гражданский, военный, магический, церковный - не обяжет меня вручить откровенному психу пулемет! Это противоречит нашему законодательству, мировым правовым обычаям и здравому смыслу! Можно отдать долг ближайшим родственникам или душеприказчику, но Авалон от него отказался, в лице самого пресветлого величества, так что обойдутся эльдары без моего сына. Великий телекинетик - это куда как почище пулемета будет! А в качестве компенсации я позабочусь о том, чьим должником являюсь. Обеспечу ему до-о-о-олгую жизнь, насыщенную любопытными ощущениями!

Улыбка Федора Ивановича стала очень нехорошей, у меня аж мороз по коже прошел тогда. Аргументация была сомнительной на мой взгляд, но кто я такой, чтобы спорить? В конце концов - это не я должник упыря, а цесаревич, пусть разбирается... В общем, на том мы тогда разговор окончили, скомканно попрощавшись. Я понимал - он хочет скорее начать лечение мамы, да и вообще - работает Триумвиром! Страшно подумать: вице-царь фактически. Один из трех.

Вспоминал я все это в медблоке колледжа, с катетером в вене, и теперь холодок по спине у меня тоже бегал, и голова кружилась. Но такое было и в первый раз, когда у меня взяли шестьсот граммов крови. Сейчас, едва я сел, как симптомы кровопотери дали о себе знать. Я покрепче ухватился руками за стену и край кушетки и сохранил равновесие.

- Я бы ограничилась тремястами миллилитрами, - Боткина хмурилась. - Не понимаю, откуда возникла такая спешка...

- Я - идеальный донор для одного очень-очень хорошего и важного для меня человека, - слова давались мне нелегко, голова была ватной. - И я бы очень хотел, чтобы... Ну, не могу я ждать, понимаете? Только с моей помощью человека можно из комы вывести! А для этого нужно заменить ей всю кровь.

- Ладно, - вздохнула Боткина. - Давай, помогу тебе выйти, там тебя уже твои дожидаются. Зелье выпей?

Зелье я выпил. От него щипало в носу, и глаза слезились, так что, когда я вышел из медблока - сразу лица Тинголова и Беземюллера не различил, но их голоса слышал даже чересчур отчетливо, могли бы так и не орать:

- Посмотри на него, Руа, какой бледный! Краше в гроб кладут! Айн лебендер тотер! - практически взвалил меня на плечо Ави.

- Вылитый Кощей! - подтвердил эльф, и они потащили меня в столовку.

А я не знал - плакать мне или смеяться. Я-то знал, как именно выглядит Кощей, и на меня он похож не был от слова совсем!

***

С одной стороны - сидеть на лекциях и заниматься начерталкой и алхимией после всего пережитого казалось слегка туповатым. С другой стороны, за эти две недели я прекрасно осознал свой уровень. Дед Костя, Воронцов, Вишневецкий, Бабай, Пепеляев, владычица Эссириэ и Ядвига Сигизмундовна, да и отец в конце концов - вот они были титанами. А я так - сопля паршивая типа того же Кузеньки. Просто у Кузеньки - камера, и ею он пользуется виртуозно и в пиар шарит, а у меня - магический дар, и им я могу только, как деревенский дурачок дубиной, размахивать.

По сути, единственное нормальное мое выступление состоялось, когда мы с Элькой закатали Карлайла в металлическое яйцо. Это было четко сработано! Остальное - так, метания и дичь. Обезьяна с гранатой - вот кем я являлся. Потому - учиться нужно было старательно, а еще - много читать и слушать, чего умные люди говорят. И ни в коем случае не лезть во всю эту высокую политику.

Ага, как же. Не влезешь тут, когда только о ней все вокруг и треплются:

- ...Таким образом, невиданный за последние тридцать лет размах феодальных междоусобиц, который мы сейчас наблюдаем, имеет под собой вполне четкие основания, - Иван Ярославович Кузевич, наш историк, продемонстрировал нам указательный палец, символизирующий цифру "1": - Первое: право абсолютного вето на любые юридические акты и право моратория на внутренние военные конфликты есть только у Государя. Государь до сих пор не пришел в себя, правит Триумвират - и в целом неплохо справляется, но... Но есть вторая причина: кланы задыхаются. Они заперты в юридиках и не имеют права посягать на земские территории. Варианты экспансии ограничены: выморочные земли, заграничные походы или отвоеванные у Хтони участки. Балканские войны аристократам ожидаемых выгод не принесли: на месте Федерации образовалось несколько дружественных нам государств, аннексию которых Государь счел неуместной. Остается Средняя Азия - с ее поясом Аномалий, а еще - Дальний Восток и Аляска. Сами понимаете...

Элька под партой стянула туфли и теперь трогала мою коленку ногой. Ей было весело, и вообще - она сильно радовалась, что мой зловещий отец отпустил меня обратно в колледж. Она так и говорила "твой зловещий родитель", чтобы не произносить имя цесаревича всуе. Почему именно "зловещий", объяснять отказывалась, но звучало действительно смешно и подходяще. Мы не возвращались с ней к теме моего происхождения и возможного совместного будущего, оставили все как есть - и это устраивало нас обоих. В конце концов - разберемся!

- Кантемирова! - нахмурился Иван Ярославович. - Что вы там хихикаете? Хотите продолжить за меня? Ваш товарищ - Беземюллер - задал мне провокационный вопрос, с целью, похоже, сорвать тест по феодальным конфликтам на территории Государства Российского в конце двадцатого века...

Авигдор возмущенно запыхтел, делая вид, что протестует, хотя на самом деле так всё и было. А Кантемирова вскочила, тряхнула кудрями и с самым серьезным видом начала излагать:

- Простите, Иван Ярославович, что я отвлеклась. Но я все слушала! Вы про корпорации еще не сказали, это, наверняка, будет третья причина. Например, "Григорович" или "Яблочков" уже давно сравнялись по могуществу с крупными кланами и имеют в сервитутах очень большое влияние... "Метелица", "Илона" и "Сезам" тоже наступают на пятки аристократам. Говорят, некоторые из бедных дворян являются их клиентами и предоставляют корпорантам свои гербы и юридики в качестве прикрытия...

- Садитесь, Кантемирова, - сказал Кузевич. - Обычно девушки в гораздо меньшей степени интересуются политикой, но... Каждый из вас - маг, и все вы будете вовлечены в эти игрища, раньше или позже. Никому не удастся остаться в стороне, увы... Поэтому я могу только поприветствовать вашу осведомленность, это поможет вам сделать верный выбор.

Мы с Элькой переглянулись. Что у меня, что у нее выбора особенного не было. Точно так же, как Карлайлу было плевать, что я никогда не имел дела с Грозными, так и врагам Ермоловых будет феерически пофиг на то, что она - Кантемирова. Если, конечно, мы не поженимся, и она не возьмет мою фамилию.

Я аж подзавис от этой мысли.

- И что же - после того, как мы выйдем из колледжа, я и, например, Басманов и Кочубей с Адашевым будем вынуждены убивать друг друга? - спросил Макс Серебряный. - Плевал я...

Кузевич только грустно улыбнулся:

- На самом деле, выбор у вас один: или стать государевым человеком, уйти в опричнину, или - работать на благо родного клана. Перебежчиков нигде не любят. Так что да, возможно, вам придется убивать друг друга... Но! Это вовсе не значит, что вы должны превратиться в скотину, Серебряный. Только вы определяете, как себя вести в каждой конкретной ситуации, помните это... А еще помните: нынешняя наша ситуация уникальна тем, что у нас есть Государь, но он по объективным причинам своих обязанностей исполнять не может! Если бы он был в добром здоровье и твердой памяти, то, как это было не раз - остановил бы усобицу после месяца боев и назначил бы арбитраж. Но сейчас, несмотря на то, что Триумвират сосредоточил в своих руках всю полноту власти, покуситься на то, что происходит внутри юридик, царевичи не могут. Иначе они настроят против себя всю аристократию...

- А почему бы не... - подала голос Наталья Воротынская и тут же замолчала, как будто испугавшись своей мысли, а потом изменила реплику так, чтобы она прозвучала как вопрос: - Скажите, а бывало, чтобы Государь уходил с престола добровольно или - по болезни?

- Иван Четвертый удалился в Александровскую Слободу в 1575 году и отрекся от престола в пользу Симеона-Булата, - ответил Иван Ярославович. - Это самый известный случай. Правда, он потом вернулся по многочисленным просьбам аристократии и народа. Еще был Федор Третий - он передал власть своему единственному сыну и постригся в монахи. И нет, я не думаю, чтобы царевичи отстранили отца от власти из-за того, что он находится в несознательном состоянии.

- А почему? - спросила Воротынская, широко раскрыв глаза.

- Потому, Наталья, что мы на своем веку можем наблюдать удивительное политическое явление, какого Твердь не наблюдала пару сотен лет, не меньше: царственные братья дружны между собой и не имеют ни малейшего желания воевать друг с другом за престол! - отчеканил Кузевич. - А теперь берем в руки планшеты, открываем раздел "Тесты", находим тему "Феодальные усобицы"...

- Но десять минут до звонка-а-а-а-а! - взвыли студенты.

- Ничего-ничего. Я накину всем по баллу, - утешил нас молодой преподаватель. - Каникулы завершились неделю назад, пора заканчивать с раскачкой и включаться в работу!

Решать тест было странно, учитывая тот факт, что основными действующими лицами кровавых событий конца восьмидесятых - начала девяностых годов двадцатого века были деды и отцы тех, с кем я учился.

Коалиция Серебряных и Вяземских (Свет и Огонь) тогда враждовала с альянсом Демидовых (Земля) и Воротынских (Вода). Пожарские по старой памяти резались с Морозовыми, а Ермоловы в очередной раз схлестнулись с Ород-Равом, пытаясь потеснить сибирских лаэгрим. И это я только навскидку, ориентируясь на фамилии однокурсников, перечислил, замятня тридцать лет назад шла страшная, аристократы рубились повсюду - от Белостока до Владивостока! До двадцати войн за десять лет! А потом наш Государь вошел в силу и бардак прекратил. Нашел, куда направить силушку богатырскую своих буйных вассалов...

Эти - воевали, а в земщине в это время бушевали страшные дефициты, выдавали по килограмму сахара в одни руки, вонючая, с желтизной, скумбрия считалась деликатесом, веерные отключения электроэнергии были в порядке вещей, а зарплату заводчанам выдавали продукцией завода. Например - радиаторами. Или подшипниками.

А в сервитутах шла своя война всех против всех: банды, группировки и корпорации просто пилили имущество, денежные потоки и рынки сбыта, не глядя на попутные жертвы. Прямо скажем: богохранимое Отечество представляло собой тогда зловонную клоаку. Я этого не видел, я родился гораздо позже... Читал - много, это да. У деда Кости имелись подшивки прессы, и волосы дыбом вставали от этих газетных колонок, напечатанных убористым шрифтом на дрянной бумаге... Но Рус - он пережил нечто подобное. У них там на Земле тоже все было плохо в это время, пока человек, который взял власть, не стал действовать решительно и беспощадно. Королев помнил и эту чертову скумбрию, и макароны на завтрак, обед и ужин...

- Ты чего? - спросила Эля, когда мы вышли в коридор. - Не хмурься, смотреть страшно! Нормально зарешал все?

- Норма-а-ально, - откликнулся я и приобнял ее за талию. - Что у нас теперь?

- Алхимия! - сказала она, заглянув в расписание. - Лабораторная. Будем снова мучить алкагест. Вот же глупости, а? Ну, невозможно его создать в товарных количествах, это уже научно и магнаучно доказано! И в чем тогда смысл? Парацельс придумал, Бонавентура добыл пару капель, а нам теперь мучайся!

У меня в кармане завибрировал телефон, я достал его и глянул на экран.

- Ого! - сказал я.

- Что значит - ого?

- Для меня посылка от ИвАнова! Сигурд Эрикович пишет, мол, ему с курьером привезли.

- Это который Гутцайт? - прищурилась Элька. - А ИвАнов - из того красивого дома в Ингрии?

- Ага, - кивнул я. - Они.

- Слу-у-у-шай, а возьмешь меня с собой? - она сложили руки умоляюще и глянула на меня своими глазищами.

- О! - обрадовался я. - День перестает быть душным! Вечером погоним в Саарскую Мызу, за посылкой! И пожрем у Гутцайта...

- Ну, что значит "пожрем"? - обиделась она. - Я думала - свидание!

- Нет, Элька, ты просто пока не в курсе. Я закажу тебе библейскую похлебку, долму и сочни. И ты поймешь, что значит "пожрем!" А свидание у нас будет потом, когда мы возьмем кофе и поднимемся на второй этаж!

- Ага! - кивнула она и счастливо заулыбалась. - А что мне надеть?

Умеют же девушки озадачить! Откуда мне знать, что ей надеть?

- Надевай что хочешь, все равно - зима на дворе, на "Козодое" не поедем. Пошли, сначала с алкагестом разберемся, а там что-нибудь придумаем... - потащил ее в сторону лаборатории я.

А она и не сопротивлялась.

***