Нагие пески

– Маришка, мороженку будешь? – сквозь знойную дремоту до меня донесся голос подруги.

Я потянулась, промычав что-то нечленораздельное. Меня разморило на солнышке, и просыпаться не хотелось совершенно. Такой мне снился замечательный сон. Такой реалистичный, едва на границе яви. И в нем был такой волнующий мужской персонаж, красивый и сексуальный, нечто среднее между моим бывшим мужем, портье в гостинице и кем-то еще, мне незнакомым…

Я лежала на животе, прямо на шелковом песке пляжа, без полотенца. Шелест морского прибоя убаюкивал, обманчиво ласковое южное солнце припекало спину, распаляя жаркие фантазии.

Упиравшиеся в горячий песок соски стягивало тупой ноющей болью – грудь стосковалась по мужской ласке. У меня давно не было мужчины. С самого развода. Прошло уже больше полугода, но я на пушечный выстрел не подпускала к себе ни одного кавалера: ни коллег по работе, ни приятелей лучшей подруги, словно мегера, огрызаясь на все попытки ухаживания. И в итоге вполне ожидаемо распугала вокруг себя всех более-менее приличных мужиков.

Хорошо, что у меня есть Тонька. Лучшая подруга с самых ранних лет, вместе еще на горшках в детском садике сидели. Она-то и вытащила меня к морю, несмотря на все мои протесты. Решив, верно, что курортный роман – это лучшее лекарство для одинокой брошенки.

Я томно потянулась. Жаркие сонные фантазии не отпускали. Мне казалось, что по разгоряченной коже спины скользят еще более горячие мужские ладони, оглаживают ягодицы, сжимают их жадными пригоршнями. Дыхание мое участилось, я непроизвольно чуть приподняла зад над песком, словно подманивая к себе невидимого любовника.

Из страстной мечтательности меня вывел совершенно беспардонный шлепок по попе. Похоже, она так соблазнительно торчала над песком, что у кого-то из отдыхающих по соседству тоже разыгралась фантазия.

– Скучаешь, красавица? Такая сладкая цыпочка и совсем одна, – надо мной прозвучал мужской голос.

Обладатель его, судя по шепелявящему выговору и тягучим гласным, был не вполне трезв. Дремоту сняло, как рукой, и я привстала на локтях, недовольно покосившись через плечо на возмутителя спокойствия.

– Вы что себе позволяете? – пожалуй, стоило бы отхлестать нахала по щекам, возможно, даже позвать спасателей или хоть как-то еще привлечь внимание, но южное солнце сделало свое недоброе дело: конечности после долгого лежания в одной позе были ватными, голова от резкого подъема закружилась, и перед глазами полетели обморочные мушки.

Поэтому я ограничилась только проверенной кривой гримасой, которая вполне успешно отпугивала от меня потенциальных ухажеров. И вдобавок кинула в дебошира пригоршню горячего песка, чем, похоже, только возбудила его азарт.

– Не кипяти-и-ись, цы-ы-ыпа, я же по-хоро-о-ошему, – песок ссыпался с пивного пузика, местами прилипнув на плохо размазанный солнцезащитный крем.

Замершего возле меня мужчину даже с натяжкой нельзя было назвать воплощением сексуальных сновидений, этакий среднестатистический возрастной мужчинка на выгуле.

Заметив мой оценивающий брезгливый взгляд, он криво ухмыльнулся:

– Чего смотришь? Нра-а-авлюсь?

На глаз прикинув степень его опьянения, неуверенное равновесие и мутный взгляд, я решила, что опасности он не представляет, и демонстративно легла обратно на песок.

– Нет. Проваливай, – проворчала себе под нос, но достаточно громко для того, чтобы горе-кавалер меня услышал.

– А ты, че, королевна, что ли? – приставучий ухажер не унимался. – Не нравлюсь, да? Короля тебе подавай? Или, этого, шейха, епть?

Мужчинку явно развезло на жаре, язык у него заплетался все больше, он духарился все сильнее, и неизвестно, чем бы все дело кончилось, если бы не вернулась Тонька с мороженым.

– Слышь, ты, король недоделанный, проваливай, сказали же тебе прямым текстом.

Моя лучшая подруга Антонина была невысока ростом, пухленькая, уютная и аппетитная, словно булочка. Но когда Тоня злилась, она преображалась в настоящую бестию, этакий разъяренный румяный колобок. В гневе Тонька была страшна. Могла, несмотря на маленький рост, не по-женски приложить обидчика по зубам и проецировала вокруг себя трескучую ауру опасности. Одних мужчин эта аура отпугивала, словно электрошок диких зверей, зато других привлекала, точно намагниченных. Недостатка в кавалерах у Тоньки не было. Подруга уже дважды побывала замужем, имела двоих детей от разных мужей, а теперь жила счастливой жизнью свободной самодостаточной разведенки.

Горе-ухажер поспешно ретировался, бормоча себе под нос ругательства, а Тонька плюхнулась рядом со мной на полотенце и протянула угощение:

– Держи, Мариш, вкусняшку. А то ходят тут всякие, настроение портят.

– Спасибо, Тонь, – я взяла предложенное холодное лакомство. – Было бы настроение, чтоб его портить.

– Опять ты о своем? – подруга проворчала недовольно. – Ну, сколько можно? Глянь, сколько вокруг мужиков симпатичных. Этот не в счет, – она красноречиво покосилась вслед ушедшему нетрезвому кавалеру. – И каждый второй в тебя глазами стреляет.

– А каждый первый в тебя? – я улыбнулась подруге, но сразу погрустнела. – Не хочу я ничего. И никого. Спасибо за мороженое.

– Эх, рожать тебе надо было, Мариша, – Тонька вздохнула, торопливо облизывая текущий рожок. – Может, тогда бы все по-другому у вас сложилось.

Я не стала ничего отвечать. Это была больная тема.

Проглотив подтаявшее от жары лакомство, я снова вытянулась на песке. Уж лучше я еще немного помечтаю. Придуманные мужики как-то и красивее настоящих, да и не окажутся вдруг в постели с твоей институтской подругой после семи лет крепкого, но бездетного брака.

Снова я задремала. Завтра придет расплата за сон на солнцепеке в виде покрасневшей зудящей кожи и больной головы. Но это будет завтра. Первый раз в жизни мне не хотелось думать о последствиях. Отпустить ситуацию… Плыть по волнам, шуршащим, убаюкивающим…

Мне снова мерещилось, что мою спину гладят мужские руки, жесткие, горячие. Руки, привычные к физическому труду, сильные и требовательные. Этим рукам хотелось отдаться без вопросов, без сомнений.

Невидимый любовник из сна подсунул ладонь под мой живот, приподнимая бедра, по-хозяйски ощупал грудь, твердыми пальцами сдавил соски. Я застонала в полусне, даже не предполагая в этот момент, что могу стонать в голос, привлекая новую порцию нежелательного внимания на пляже.

Я шевельнула ягодицами, словно приглашая своего фантомного любовника к более решительным действиям. И сразу же почувствовала тугую, налившуюся желанием мужскую плоть, готовую вонзиться в мое тело. Ну, давай, чего же ты ждешь, мой сладкий незнакомец? Несколько раз вильнула задом, едва касаясь кончика его возбужденного члена.

Шелест морских волн на краю восприятия… Шелест… И шипение… Тихое, убаюкивающее. Шипение…

В одно мгновение сексуальное наваждение слетело с меня, и я распахнула глаза. Подняла голову.

Прямо перед моим лицом покачивалась голова огромной змеи. Гипнотический взгляд, приоткрытая пасть с раздвоенным языком и парой белоснежных зубов, на кончиках которых, точно алмазы, сверкали капельки яда.

Словно сквозь сон, я слышала змеиное шипение. И шелест. Шелест песков вокруг меня…