Нас там не было... Том 2

База. Спецмедблок.

Кос стоял в дальнем углу, в тени какого-то стеллажа с кучей книжек, научных трудов, статей и прочего напечатанного научного хлама. Прикинулся ветошью и старался не отсвечивать.

В центре кабинета-лаборатории вокруг центрального стола, и, развалившегося в своём кресле, Борис Борисовича, суетилась целая толпа пожилых и не очень людей с белых халатах.

- Борис Борисыч, голубчик, ну что же вы так себя не бережете? – сетовал самый пожилой старичок.

Профессор уже пришёл в сознание, но пока воздерживался от каких-либо реплик или пояснений о своем состоянии.

- Дядя Боря, вы меня так напугали, - практически на взрыв рыдала Елизавета, сидя на корточках у кресла, одной рукой держа платок, периодически вытирая им слезы, а второй сжимая руку Борис Борисыча.

- Мне уже намного лучше, - успокаивал её док, поглаживая свободной рукой по голове, - просто немного переутомился. Надо отдыхать почаще.

- Вот именно. Поэтому, голубчик, я отправляю Вас в отпуск. И ни каких отказов, - по-отечески говорил глава НИЦа, - всё необходимые документы я сам подготовлю. А Вы, уважаемый Борис Борисович, поезжайте куда-нибудь на юг, отдохните, погрейте свои старые кости, и дайте своим выдающимся мозгам подышать соленым морским воздухом.

- Какой отпуск? Я… я… - профессор ни как не мог собрать все мысли в одну кучу.

Хаос из множества мыслей, воспоминаний, обрывков недавно выведенной формулы и… неожиданно увиденного лица Космоса, всё смешалось в голове дока. А ещё эта позорная потеря сознания. Ведь как бы Борис Борисыч не уходил с головой в работу, он регулярно проверял свое физическое и психо-эмоциональное состояние. Потому что одна малейшая ошибка, из-за того, что он отвлекся на болезнь или недомогание, даже простой чих, могли привести к непоправимым последствиям в его исследованиях.

В кабинете помимо всего состава Первого круга и Елизаветы, суетилась целая бригада врачей-реаниматологов. Ни кто не знал, в каком критическом состоянии мог оказаться их коллега. Но всё оказалось не так уж страшно.

- Кажется, я просто немного перенервничал, ведь только что у меня получилось… - начал было Борис Борисыч, но его прервал глава НИЦа.

- Голубчик, ни каких срочных открытий, поберегите себя. Две недели отпуска вам сейчас точно не повредит, а ваше открытие ни куда не денется, уж поверьте мне.

- Хорошо, - с трудом, но всё же согласился док. К тому же, он не стал вслух озвучивать всё, что с ним приключилось за последние несколько десятков минут.

Когда бригада врачей выдала долгожданную информацию, что с профессором всё в полном порядке, наконец, удалилась. А все присутствующие облегченно выдохнули, и все понемногу удалились из кабинета дока. Когда же в кабинете остались только сам хозяин кабинета и его помощница, док шумно выдохнул, и серьёзно посмотрев на свою помощницу, выдал…

- Лиза, это может показаться полнейшим бредом, но… - док сделал небольшую паузу, решаясь сказать ли всю правду, или только часть её, чтобы не травмировать психику девушки, ну и уберечь её мозг от разжижения, - мне кажется, что… я смог стабилизировать формулу сигма-семь-тринадцать.

В самом конце своей фразы, док всё же решил не говорить всей правды. Да и о какой правде могла идти речь, если он сам не был до конца уверен в ней. Может просто показалось, а может мозг от переутомления просто выдал ту картинку, которую хотел увидеть сам профессор? Вопросов было много. А вот такая ситуация с доком произошла впервые.

- Думаю, шеф прав, надо отдохнуть и съездить в отпуск. Дорогая, посмотри, пожалуйста, куда нынче нормальные люди ездят отдыхать? – с улыбкой на лице, проговорил док, - рассмотри пару-тройку вариантов, а завтра мы обсудим все, и рванем куда-нибудь.

- Хорошо, - уже более спокойным, но всё ещё дрожащим от волнения, голосом ответила девушка, - я всё посмотрю. С тобой точно всё в порядке? Ты меня сильно напугал.

- Точно. Всё хорошо. Иди. А я закончу тут… - уловив на себе неодобрительный взгляд, док тут же поправился – закончу всю работу, сохраню данные и выключу аппаратуру.

Елизавета молча встала, поправила свой уже не белый халатик, и почти твердым шагом пошла к себе в лаборантскую.

Когда дверь за помощницей профессора закрылась, он облегченно выдохнул, поудобнее улёгся в своем кресле, и, закрыв глаза, стал массировать свои виски.

Кос же проводив взглядом всех посторонних, не упустив, конечно же, возможности осмотреть всех на наличие необходимого девайса, тихо опустился на пол, и уставился немигающим взглядом в профессора.

- Что это сейчас было? – тихо проговорил разведчик, - он что, меня смог увидеть?

- А я уж думал, у меня крыша поехала, - так же тихо ответил Борис Борисыч, - значит не поехала. Это хорошо.

Кос аж дар речи потерял от этих слов, а если бы его челюсть могла бы выпасть, то она всенепременно бы грохнулась на пол, и проломила бы его. Он сидел в углу и тихо офигевал.

Профессор же в это время совершал какие-то только ему одному понятные манипуляции у себя на столе, а потом уставился в тот угол, где сидел на полу Кос, и спокойно улыбнулся.

- Ну, здравствуйте, товарищ Космос.

Команда Рида.

Филин быстро переместился со своей винтовкой на крышу, прихватив при этом свой самодельный арсенал зажигательных смесей.

Дядя Миша перетащил раненного Рида на третий этаж, прям на импровизированных носилках, и разместил его в комнате главаря. Соорудил импровизированную баррикаду у входной двери, и отправился обратно.

Рид, корчась от боли, прильнул к стене, возле окна, и занял оборону, готовый в любой момент поддержать группу огнем. Но без острой необходимости он в бой не полезет, нужно было экономить силы, и дать возможность повышенной регенерации хоть как-то затянуть раны.

Фара занял место у единственного окна, которое выходило в сторону основной группировки боевиков. А дядя Миша поставил свой пулемёт напротив входной двери. Пришлось немного подправить стальную заглушку, чтобы сделать жалкое подобие огневой точки. Но уж лучше так, чем совсем ни как.

Разведчики были готовы к бою, но сами огонь первыми не открывали - экономить боеприпасы нужно.

А вот боевикам чуждо было слово «экономия». Перегруппировавшись, вооружившись до зубов, и собрав все силы, боевики пошли на очередной штурм.

Первыми в здание полетели выстрелы с гранатомётов. Но так как стрелки из наемников, как из говна - пуля, то и гранаты попали куда попало, но не туда, куда надо было. В ответ на это, Филин одним выстрелом минусанул сразу двоих боевиков, которые оказались на одной линии. Благо мощи у винтовки хватило. Секундная заминка взорвалась канонадой выстрелов. Завязался бой.

Боевики пёрли, как танк на баррикады. В ход шло всё, что стреляло, взрывалось, горело, и наносило любой возможный урон.

Группа разведчиков методично отстреливала напирающих боевиков. Лишь Дядя Миша поливал из своего пулемёта, словно у него не пулемёт, а брандспойт, а он пожарник, который тушил пожар.

Стальной дождь обрушился на бывший штаб лагеря, превращая, некогда гладкую, бетонную стену в жалкое подобие лунного ландшафта, испещрённого миллиардами кратеров. Шло время, бой всё не заканчивался. Боевики тоже не кончались, но их поток значительно поуменьшился. К тому же они перестали бездумно лезть вперед, подставляясь под пули. Вместо этого, они заняли хорошие укрытия, и стреляли по-самалийски. Если не понятно, то поясню. Это стрельба, когда на вытянутых руках из-за укрытия выводится только оружие, направленное в «предположительную» сторону цели, и ведется стрельба вслепую. Тоесть стреляющий визуально не видит свою цель, а при стрельбе не жалеет боеприпасов, надеясь, что случайный выстрел окажется результативным. В общем, то же самое, что стрелять из пушки по воробьям, шанс попадания почти нулевой.

Особо хитрых, ну или глупых, тут как кому повезет, снимал Филин. И желающих со временем становилось всё меньше. Боевики даже несколько раз пытались закинуть Филу на крышу гранату, но ещё только на замахе, горе-гренадер падал со сквозной вентиляцией в голове.

Спустя ещё два часа, бой почти сошёл на нет, но так и не прекратился. Боевики всё ещё короткими очередями огрызались, но решительных действий уже не предпринимали.

Первым вниз спустился Филин. У него кончилось всё, что было. Следом кое-как спустился Рид, за что получил пару-тройку неодобрительных фраз в свою сторону. Вся группа собралась на первом этаже.

- Ну, мужики, что дальше делать то будем? – первым спросил Фара.

- Прорываться будем, - вполне спокойным голосом ответил Рид.

- Командир, я тебе поражаюсь. Ты давеча чуть коньки не кинул, а все туда же, - с неодобрением в голосе, буркнул Дядя Миша.

- Ну так… не кинул же, да и хуже бывало. А я почти как огурчик.

- Ага, зеленый и в пупырках. Хах! – чуть было не заржал Фил, но сразу понял, что ляпнул не в тему, и виновато опустил голову.

- Что у нас по боеприпасам?

- Не густо, командир. Но если прорываться, то сейчас самое время. Протянем ещё, но не переживем очередного штурма.

- Хорошо. Десять минут на подготовку и начинаем. Дядя Миша, ты в роли живого щита будешь. Сможешь ещё раз свою дверку потаскать немного?

- Сколько надо, столько и потаскаю, - угрюмо ответил здоровяк, которому не очень-то улыбалась роль «щита».

- Отлично. Я - слева, Фил - ты справа. Идём сразу за нашим «щитом». Фара – ты замыкаешь, и прикрываешь тыл. На тебе три ствола с полными магазинами.

- А на кой они нам? – удивился связист.

- Это не нам, это пленным. Прорываемся до них, вызволяем и валим.

- А как же «языки»? Нам же их Атлету тащить?

- Сперва пленные, а потом всё остальное. Нам позарез нужны бойцы. Будем надеяться, что они хоть стрелять умеют, - потер переносицу Рид.

- Если будут мешать, я их обратно в яму скину. Без обид, командир, - вставил свои пять копеек Дядя Миша,- вы мне дороже этих горе-пленников.

- Хорошо. Действуем быстро. На лишние телодвижения не отвлекаемся. Могилим всё, что видим. Пять минут готовность, - подвел итог Рид.

Вся группа принялась готовиться к прорыву. Кто-то заряжал магазины, кто-то готовил стволы, Дядя Миша примерялся к своей «двери», только Рид сидел молча, и что-то прикидывал в голове.

- Готовы?

Бойцы группы молча кивнули, перезаряжая оружие.

- Дядя Миша, начинаем, - дал команду командир группы.

Здоровяк схватил руками стальной огрызок, и с силой рванув его на себя, разблокировал проход, обвалив при этом часть стены. Подняв свой щит таким образом, чтобы закрыть корпус и голову, и двинулся вперёд. Вновь сотни пуль
полетели в сторону нашего живого щита. Рид и Фил одиночными выстрелами отстреливали боевиков. Шли медленно, методично зачищая территорию, не отвлекаясь на раненых. Подранков добивал Фара.

Боевики бросили все оставшиеся силы, но каждый разведчик стоил сотни боевиков. И их жалкие потуги, остановить движущуюся машину смерти, захлебывались, не успев начаться.

Через час, группа добралась до ямы с пленными. Филин и Фара вдвоем подняли решетку, и Фил спрыгнул в яму, принялся осматривать пленников. Менее чем через пять минут все были готовы к эвакуации.

Пленных «эвакуировали» точно так же, как Дядя Миша, несколькими часами ранее, выкинул Рида из ямы. После такой эвакуации, пленные, мягко говоря, чуть не обделались, благо было нечем, их уже почти сутки не кормили. Быстро раздали им оружие, на всякий случай поинтересовавшись о наличии навыков стрельбы, не говоря уже о навыках ведения боя.

- Есть кто участвовал в бою? – между прочим, спросил Рид.

- Я.

- И я, - отозвались Дмитрий и Руслан.

- И где это вы успели пострелять?

- Когда нас окружили, пришлось отстреливаться. Но раньше мы участвовали в соревнованиях по тактической стрельбе, - пояснил Руслан, - так что с тактикой огневого боя на коротких дистанциях немного знакомы.

- Сгодится, - подытожил Рид, - а теперь возвращаемся, надо посылку забрать.

- Какую посылку?! – чуть не срываясь на истерику, вскрикнул третий пленный.

- У нас своя задача, - пояснил Рид, - мы тут по другой причине, а вы просто оказались не в том месте не в то время. Если хотите, идём вместе, но мы без «посылки» не уйдём. Если не хотите, стволы вам дали, валите...

Истеричный офицер уже хотел было возмутиться таким грубым отношением к нему, как к офицеру, но Руслан быстро заткнул его. Видимо в их троице он пользовался абсолютным авторитетом. К тому же на вид ему было лет пятьдесят.

- Мы благодарны вам за спасение, поэтому идём с вами, - спокойно сказал Руслан, - в этой яме мы бы рано или поздно всё равно бы подохли, а с вами у нас есть шанс выжить и вернуться домой. Так что мы с вами.

- Отлично. Построение клином. Дядя Миша, возвращаемся за грузом. Руслан и Дмитрий, вы идете следом за мной и Филином. Фара – ты замыкаешь.

Группа двинулась обратно. Атаки боевиков были уже достаточно редки, но всё же не позволяли разведчикам лишний раз высовываться из-за щита. Дошли намного быстрее.

На входе остались Дядя Миша и Руслан с Дмитрием. Остальные вошли в здание, быстро поднялись на третий этаж, и, закинув на плечи главаря лагеря и иностранного гостя, двинулись на выход.

После быстрой перегруппировки, вся группа двинулась к тому месту, где разведчики проделали проход в заграждении. Отстреливаясь на ходу, группа практически бежала из лагеря. Дядя Миша замыкал группу, прикрываясь всё тем же куском бронестали.

Преодолев проход, Филин подорвал, заранее заложенные заряды направленного действия, выкашивая при этом итак поредевшие группы боевиков.

Группа бежала со всех ног, отрываясь от погони. Обе посылки закинули здоровяку на плечи, остальные побросав всё лишнее, бежали налегке. Рид на карманом GPS корректировал направление движения. На схрон, и всё снаряжение в нём, было решено забить, и сразу выдвигаться в район доставки посылок.

Ни когда ещё раньше Рид не был так рад, что группа, наконец, в полном составе возвращается с очень непростого задания. И не просто выполнила задачу, а перевыполнила на триста процентов. И это не могло не радовать. Осталось дело за малым… встреча с Атлетом.

Спецмедблок. Борис Борисович и Космос.

Космос не шевелился, и даже, кажется, забыл, как дышать. Он смотрел на профессора немигающим взглядом, и даже его повышенные вычислительные способности мозга не могли найти правильный выход из сложившейся ситуации. Мысли неудержимой лавиной захлестнули его сознание. Миллионы вариаций, десятки тысяч исходов, сотни решений, и… ни одного верного. Время растянулось в вечность. Во всяком случае, разведчику так казалось. Но на самом деле прошла всего пара секунд.

- Товарищ Космос, - прервал затянувшуюся паузу Борис Борисович, - не сидите на холодном полу, можете заработать… хотя о чем это я? В вашей, кхм, непростой ситуации… а впрочем, можете сидеть сколько хотите.

- Док, как это возможно? Вы что действительно меня видите? И даже слышите?

- Вижу не так хорошо, как хотелось бы. Нужно ещё как следует откалибровать голографический проектор. А слышу Вас прекрасно.

- Но как? И почему только вы?

- Видите ли, дорогой друг, когда вы сунулись ко мне на стол, светоспектральноизлучающий прибор… - прочитав тупой вопрос в глазах бойца, док решил не заумничать, - голографический проектор уловил искажение вашего спектрального излучения, и случайно настроился на вашу частоту, поэтому я и увидел ваше лицо на экране. Далее вы знаете, что произошло.

- Хорошо, а слышите то вы меня как?

- Ну что же вы, товарищ Космос, не разочаровывайте меня.

Кос на несколько секунд завис, переваривая полученную информацию. Пораскинул, так сказать мозгами. И…

- Вы просто настроили звукокорректирующий спектроанализатор на частоту, которую уловил голографический проектор? Верно?

- Прекрасно! – аж воскликнул профессор, когда понял, что разговаривает с разведчиком на одном языке, - вы абсолютно правы, товарищ Космос. А теперь, пожалуйста, расскажите, что же действительно с вами произошло.

Рассказ оказался длинным. Кос в подробностях рассказал, что именно произошло в тот самый день в том самом посёлке. Как он потом очнулся в разрушенном городке. Как его кидало по каким-то там видениям, как он бродил по той самой дороге, раз за разом, день за днём, и ещё много чего. Но, конечно же, боец умолчал о… о разговоре с… неизвестной "Сутью", и появившемся голосе своего второго "Я" у себя в голове. Умолчал на тот случай, что док просто посчитает его психом. Или шизиком. Тем не менее, док смог понять и даже научно объяснить и доказать, что Кос не умер. Точнее умер, но не весь, или не до конца. Кос очень сильно во всем этом сомневался, но и не доверять профессору у бойца не было ни малейшего повода.

- Товарищ, Космос, я, конечно же, слышал некоторые безумные теории о существовании души, или некоей остаточной сущности человека, так сказать астрального следа, но я ученый, и до последнего момента отрицал даже сам факт такой возможности. Но как оказалось, даже я бываю не прав. И мне, дорогой друг, понадобится ваша помощь.

- Эм… и как я смогу вам помочь, док?

- Я хочу вас изучить. Провести некоторые исследования, поставить пару-тройку опытов. Это же прорыв! Это же скачок на десятилетия вперед! Это же…

- Док, док, док. Я понял. Поверьте, я и сам бы хотел понять, что со мной произошло, и как это вылечить. Но я боюсь, что у нас с вами не так много времени. Тем более, если я правильно понял, вы собираетесь в отпуск. А столько времени я ждать не могу, уж простите.

- Ах, да… отпуск, - профессор задумчиво почесал подбородок, - боюсь, Лизонька, не простит мне очередного… отказа. Но, мой друг, до назначенного времени у меня есть, думаю, день или даже два. Я настрою необходимые приборы на нужные исследования, а вам, дорогой друг, нужно будет лишь раз в сутки появляться в моём кабинете, и мой искин сам все сделает.

- Искин? – если сказать, что разведчик удивился – это значит ни чего не сказать… хотя, в его ситуации, казалось, нечему было удивляться, - не посчитайте меня… дураком, док, но… искусственный интеллект? Вы сейчас серьезно?

- А что вас смущает, товарищ Космос? Я уже давно работаю над этим проектом, правда, скорее это хобби, чем полноценная работа. В общем и целом, я просто периодически отцифровываю свое сознание, так сказать, пытаюсь сохранить все свои знания и наработанный опыт.

- Мда уж… не хило похоже я отстал от жизни.

- Отнюдь. Ученые всего мира давно уже имеют некоторые наработки в данном направлении. Пока что, это сухие алгоритмы, без эмоций, не способные рационально мыслить, только исполнять заложенную в них программу. На данном этапе – это всего лишь набор нолей и единиц, машинный код, не более.

В кабинете профессора повисла мёртвая тишина. Каждый думал о чём-то своем. Кос так и сидел в углу, а Борис Борисович уставился в голографический монитор, и что-то быстро набирал на клавиатуре.

- Готово, - наконец, произнес профессор, - теперь, дорогой друг, вам всего лишь нужно будет каждый день в 12:00 быть в этом помещении, в указанном искином месте, и программа сама сделает все необходимые исследования. При этом возможно вы будете ощущать небольшой дискомфорт, как будто… вас легонько ущипнули за мозг, – после этой фразы, Коса слегка передёрнуло. - А теперь, прошу простить меня, отпуск не будет ждать.

Борис Борисович попрощался с разведчиком и покинул свой кабинет, а Кос так и остался сидеть в углу, переваривая новую для него информацию. И тут было о чем подумать.