Наш ответ Павлову

Орбитальная станция планеты К-243765

23:59 по местному времени.

Полутемный зал освещался только голографическими экранами терминалов, находящихся в спящем режиме. Самой популярной заставкой на них был древний "трубопровод", который создавал трехмерные лабиринты хаотично нагроможденных линий.

В помещении сейчас почти никого не было, кроме единственного контроллера, сидящего за своим терминалом в самом дальнем углу центра управления. До конца скучной смены оставался еще час. Посмотрев пару новых серий популярного сериала. Дежурный так утомился, что стал клевать носом. И потому чуть не пропустил важное сообщение. Пришедшее с Коммуникационных спутников расположенной под орбитальной станцией планеты.

Спокойное дежурство было прервано предупреждением о чрезвычайной ситуации. Один из множества экспериментов, проводимых в разных регионах планеты, выдал критический сбой. Транспортный узел пространство-временной маршрутизации оказался сильно поврежден. Парень, дежуривший за терминалом, стал лихорадочно вспоминать протоколы. Но паника, охватившая сонный разум человека, топила в потоке хаоса мыслей любые воспоминания.

К счастью, проектировщики системы были не дураки. И критические сообщения дублировались сразу на несколько хабов, принадлежащих разным отделам. Так что пока стажер обливался холодным потом, думая, на какую из двух кнопок нажать. В зал управления уже влетели не выспавшиеся и взъерошенные специалисты самых разных направлений, поднятые по тревоге с теплых кроватей.

— Какого черта Семаков? — Наорал на дежурного его непосредственный начальник. — Почему тупишь? Что надо делать в экстренных ситуациях?

— Ввести код аварийного стазис-поля и предупредить о проблеме всех причастных к эксперименту координаторов? — Встряска от начальства помогла стажеру резко вспомнить нужный алгоритм действий.

— Ну так и чего ты все это время ждал?

— Я … растерялся… активировать поле? — Понуро спросил дежурный.

— Поздно уже, течение эксперимента нарушено! Теперь придется писать массу отчетов. И как-то нивелировать все погрешности. — Недовольно ответил начальник.

— Савва, не кричи на парня, ты же видишь он итак весь бледный. Того и гляди в кому впадет. — Примирительно произнесла Света, координатор отдела логистики.

— Ладно, что у нас тут, — не стал спорить координатор поведенческого отдела, Савва Юрьевич Столыпин.

— Ну, у нас критическое повреждение транспортного узла. — Сообщил координатор из отдела коммуникаций, Джонсон.

— Это я уже понял, — отозвался Савва. — Нам надо постараться оперативно решить проблему. И понять причину возникновения.

— О, здесь все довольно просто, — вклинилась в разговор координатор отдела безопасности, Пхарапутра. — У одной из подопытных случился нервный срыв, из-за нарушения протоколов доступа к закрытой информации.

— А какой это эксперимент? Напомните мне пожалуйста…

— Савва ты чего? Не проснулся? В сообщении же было сказано. СЭПТ-243. — Тут же ответила координатор отдела логистики.

— И как же призрачная собака смогла…

— Юрьич ты точно в порядке? — С заботой в голосе произнесла координатор отдела безопасности. — Собачий Безусловный Рефлекс это побочка, у него идентификатор другой. СЭПТ-243/7, а проблема с основным экспериментом. Впрочем они связаны, да.

— Дефектный элемент уже изолировали? — Поинтересовалась, молчавшая до этого координатор технического отдела, Субару Йоко.

— Изолировать уже поздно, — ответила Пхарапутра. — Тут либо ликвидация, либо переброска в пространстве-времени. Но с учетом повреждения маршрутизатора, последнее сделать сложно. Только если прямое вмешательство из Центра Управления…

Уже через полчаса был собран срочный консилиум. Поскольку любой подопытный — это довольно ценный ресурс. Ни один из координаторов эксперимента СЭПТ-243 не решился взять на себя ответственность за ликвидацию. Но и на прямое вмешательство в ход эксперимента у координаторов полномочий не было.

Огромное овальное помещение было заполнено до отказа. Во всем амфитеатре не было ни одного пустого кресла. Все ученые мужи и административные работники собрались посреди ночи, чтобы решить важные и крайне срочные вопросы.

Спикер подал светошумовой сигнал, призывая к тишине и вниманию. Когда в зале воцарилось подобие порядка, он встал:

— Итак. на повестке три важных вопроса! Первое. Необходимо решить, можно ли вмешаться в эксперимент СЭПТ-243 с риском окончательно нарушить его чистоту. Второе. Необходимо решить дальнейшую судьбу подопытной с идентификатором ТСЖ-17568. На данный момент есть два варианта, исходя из протокола ПТСР-17/3. Ликвидация или перевод в зону другого социального эксперимента с полным откатом памяти. Ну и третье. Инцидент с данным экспериментом показывает определенные тенденции к стагнации процесса. Следует решить, какие корректировки нужно внести, чтобы сохранить текущее направление, но сделать более эффективным сам процесс. На этом объявление повестки завешено. На обдумывание и обсуждение каждого пункта отводится ровно два часа. Выступать с предложениями можно в порядке очереди. После изучения отчета и проведения анализа. Какое именно решение будет принято по каждому вопросу, будет зависеть от результатов голосования согласно протоколу.

Закончив свое выступление, спикер сел на свое место и, как и все остальные участники консилиума, принялся внимательно изучать отчет Координационного совета эксперимента СЭПТ-243...

После произошедшего инцидента в Резиденции вся администрация была в панике. Поврежденный сундук был одним из важных элементов эксперимента, за которым им приказали следить.

В ожидании неминуемого наказания, атмосфера среди управленцев и наблюдателей была очень гнетущей.
Но когда поврежденный элемент просто рассеялся в пыль, это оказалось сродни апокалипсису.

А последующие за этим изменения вызвали суеверный ужас. Животный страх охватил каждого, кто здесь работал, от управляющего до последнего клерка.

На месте, где был злосчастный сундук, прямо в воздухе возникли огненные письмена. И если бы кто-то посмотрел на это с холодной головой и в здравом рассудке. То смогли бы понять, что это всего лишь обновленные и дополненные правила проведения эксперимента.

Только спустя некоторое время, успокоившись, работники разобрались, в чем дело. И продолжили наблюдения за экспериментом в штатном режиме. С учетом присланных корректировок.

Тем временем на улицах Нойронии начался хаос. Множество псов стали появляться во всех доступных местах. А у жителей города перед глазами появились интерфейсы. Там было показано физическое состояние гражданина. Количество убитых им животных. Рейтинг охотника. Социальный рейтинг. А так же была обширная справочная база. Где каждый мог посмотреть, чего он добился и чего может добиться, повышая свою активность в охоте на Кутей.

Из-за количества собак, наводнивших город, и обещанных за них наград, охота началась с утроенной силой. Главное, что теперь даже бронь была не нужна. Объектов для отстрела появилось в достатке.
Проблему составляли только устаревшие бластеры.

Больше десяти единиц все равно за день не зачистить. Однако в справочнике упоминалось, что при суточной норме в пять особей можно получить пушку получше, с запасом зарядов побольше.

Теперь классное пойло было самой бросовой наградой. При выполнении нормы в десять единиц за день можно было получить элитный напиток. Который помимо замечательного вкуса, обладал еще и полезными свойствами. Улучшающими характеристики охотников. И чем больше уничтожалось псин, тем лучше была награда.

А еще теперь было не обязательно появляться в Резиденции. Счетчики всех охотников были включены в общую информационную сеть. Где была еще и рейтинговая таблица. Чтобы горожане точно знали, кто самый отличившийся, что мотивировало к геноциду несчастных шавок. А награды можно было получать посредством курьерских дронов.

Однако не охотой единой жив человек. Социальный рейтинг тоже был очень важен. Но набрать его было в разы сложнее. Каждый день горожанам предлагали дополнительные квесты по улучшению инфраструктуры и качества жизни в Нойронии.

При невыполнении этих заданий накладывался штраф на награду за охоту. Практически нивелируя достижения охотника. То есть даже при высоком положении в рейтинге охотников, но при низком социальном рейтинге не видать награды за отстрел псов.

Все эти нововведения очень хорошо повлияли на мотивацию жителей города. Нойрия стала оживать и развиваться быстрыми темпами. Псы успешно уничтожались, инфраструктура расцветала. Люди, приободрившись, стремились улучшить все свои показатели...

В Центре Управления собрались все координаторы эксперимента СЭПТ-243. Работа снова шла в штатном режиме. Но было и пополнение. Теперь бок о бок с прошлым составом работал еще один мужчина. Координатор отдела развития, Гилберт Донован.

— Савва, ну чего ты такой мрачный? — Усмехнувшись спросила Света.

— Я все же считаю, что чистота эксперимента сильно пострадала. Основной целью было выработать у людей живущих в постоянной стрессовой ситуации определенные поведенческие шаблоны. Теперь эти шаблоны изменились.

— Лучше так, чем закрытие всего эксперимента, с последующей зачисткой. — Вставил свое мнение Джонсон. — Вот тогда все было бы совсем плохо. Помимо кучи отчетов, пришлось бы думать над новым экспериментом. Сам же ведь знаешь, что Рейтинг эффективности у нас жесткий.

— Тем более, что суть эксперимента осталась той же, — добавила Пхарапутра. — Просто поведенческие паттерны расширились. Да они отличаются от изначальных, но в основе своей придерживаются начальных установок.

— Вот только головной боли прибавилось, — обреченно заметила Йоко. — Мне теперь со своим отделом еще надо разработать новый модельный ряд оружия. Да и с химией повозиться придется. Теперь одного лишь алкоголя будет не достаточно. Хорошо хоть линия производства дронов уже была. Правда они для другого эксперимента готовились. Но он так и не вышел в активную стадию, как это ни печально.

— Да, — поддержал Джонсон коллегу из технического отдела, — жалко все таки Бориса. Он так и не смог доказать целесообразность своего эксперимента, со всеми вытекающими…

— Ну возможно, после всех изменений и дополнений что-нибудь да выйдет. — Немного успокоившись согласился с коллективом Савва Юрьевич.

— О даже не переживайте. У меня в графике столько новых побочных экспериментов, что СЭПТ-243 будет еще долго жить. — Радостно произнес координатор отдела развития. И когда все собравшиеся посмотрели на нового товарища, он приободрился:

— Вот, например, СЭПТ-243/17, который по плану будет введен через три месяца…

В шикарно обставленном помещении, находились трое. Хозяин кабинета, внимательно смотрел в огромное панорамное окно, за которым раскинулся новый экорайон, расположенный на границе Метрополии. Гости расположились на своих любимых местах. Один полулежал на небольшом, но уютном кожаном диванчике. Второй сидел на высоком барном стуле, возле бара, где уже стоял наполненный на пару пальцев стакан с дорогим и хорошо выдержанным виски.

— Альберт, как проходят твои исследования квантовой телепортации? — Внезапно поинтересовался хозяин кабинета.

— Замечательно, Джон. — Встрепенулся и сел гость на диванчике. — Благодаря нашей новой научно-исследовательской базе на орбитальной станции Юниверс, мы можем проводить бесчисленное количество симуляций. Уже скоро, мой институт представит экспериментальную версию установки, для отправки зондов в Альфа Центавра. И если все прийдет нормально, то можно будет там установить стационарный портал. Ты только представь сколько новых открытий нас ждет в далеком космосе!

— Однако, как я слышал, — подал голос третий собеседник, отпив из бокала глоток виски. — Твой собственный эксперимент, Джон, призванный опровергнуть теорию безоговорочного рефлекса провалился.

— Не безоговорочного, а безусловного, Томас, — криво усмехнулся Джон. — И нет, не провалился, просто немного затягивается. Я все равно докажу этому русскому, что он не прав.

В полутемную лабораторию вошел молодой паренек в белом халате и шапочке, прикрывающей волосы. Дождавшись, пока профессор закончил свои записи и обратил свое внимание на него, он бодро сообщил:

— Иван Петрович, тут очередной отчет от нашего сотрудника на Юниверсе пришел. Пока все идет по плану, как вы и предсказывали. Поведение наших западных коллег не выходит за рамки погрешности.

— Это просто замечательно!— Усмехнулся седовласый старик. А затем задал неожиданный вопрос своему ученику и ассистенту:

— Что есть наука, знаешь? А я тебе скажу. Наука, Володька, это систематизация и упорядочивание эмпирических наблюдений. И чем больше наблюдений, тем точнее будет теория. А теория это основа будущего прогресса! — Профессор воздел указательный палец, чтобы подчеркнуть важность сказанных слов. — А теперь, время выпить чаю с печеньками и приступить к новым наблюдениям…