Наследие

— О, милостивые дивы! Зачем вы посылаете мне такие испытания?

Вопрос, конечно, риторический. Да и дивы вряд ли виноваты в его неприятностях. Просто надо было чаще пользоваться той штукой, которую он носит на плечах. Нажил себе нешуточные проблемы, а когда они явились по его душу, выбрал единственно возможный в его положении выход – пустился в бега.

Молодой ним Сиридин, славный потомок благородного рода Грэди, обычно не выходил из дома, не надев чистую опрятную одежду, не расчесав и уложив свои пышные каштановые волосы и кисточку на хвосте. Но то было раньше, в незапамятные благополучные времена, когда у него было будущее. Теперь же он походил на беспризорного подростка, чью худобу и запущенность подчеркивали поношенные штаны с курточкой, болтавшиеся на исхудавшем теле, и лохматая шевелюра, которую давно надо было бы подстричь. И красота высокоородных предков, воплотившаяся в его лице, смотрелась скорее нелепо на этом уже побитом жизнью неудачнике.

Бормоча и сетуя, будто пятисотлетний, Сири кое-как переместил свое тощее тельце из окна на наружную лестницу. Жил он на третьем этаже, но на прыжок ни за что бы не отважился – костей не соберешь, а уж если хвост переломится… Боль будет неописуемая.

Сглотнув, он заставил себя выбросить ужасные картины из головы и сосредоточился на спуске. Влажные руки соскальзывали, хвост пытался цепляться за каждый выступ, больше мешая, чем помогая хозяину, к тому же, малейший порыв ветра попросту сдул бы его, как щепку. Сири напряженно прислушивался, не раздастся ли стук входной двери, не зазвучат ли грозные шаги совсем рядом. Казалось, враги окружили его со всех сторон, и если никто не схватит его из соседнего окна, мимо которого он будет спускаться, то другой уже будет поджидать внизу, протягивая к нему свои лапы…

Сири на мгновение зажмурился, прижимаясь к лестничным дугам всем телом, металл заскрипел, слегка выгибаясь ему навстречу. Вернуться бы в свою комнату, забраться под одеяло, свернувшись на маленьком продавленном диване, и забыть весь этот кошмар. Несколько секунд он боролся с искушением. Да только вот… его квартирка больше не будет безопасным местом, где можно спрятаться от всего и всех. Нет, теперь уже нет.

Горестно вздохнув, Сири открыл глаза.

Его уютный уголок навсегда осквернен страхом, вторжение чужаков оставит отвратительные миазмы, которые не изгнать никакими силами.

Кроме того, думал Сири, удвоив старания по спуску, оставаться там просто неразумно, ведь и за жилище он тоже прилично задолжал.

Спрыгнув наземь, Сири прислушался, повертелся, проверяя, нет ли слежки, и, обернув хвост вокруг талии, потрусил вдоль проулка. Убегал налегке, даже одежды сменной не прихватил – некогда . Пробегая мимо мусорных баков, он ощутил бурчание в животе – запах подгнивших пищевых отходов вдруг показался не столь уж отвратительным. Когда же он ел в последний раз?

Эта мысль подкинула ему идею, куда держать путь. Впрочем, планов-то у него особо никаких не было. В любом случае, ему необходимо время, чтобы подумать, как быть дальше.

***

Кафе «Антиква» стояло на прежнем месте, и это внушило Сири мимолетнее спокойствие. Хоть что-то в его разрушающемся мире незыблемо. По крайней мере, пока. По пути в кафе ему встретились несколько знакомых физиономий, простые жители его района, с которыми он машинально поздоровался. Народ шел по своим делам: домохозяйки с тележками для продуктов; легкомысленно щебечущая молодежь, украсившая себя модными в этом сезоне разноцветными воздушными шарфами; достопочтенные граждане, прогуливающиеся на досуге и торопливые служащие, спешащие с обеденного перерыва. Никаких подозрительных чужих лиц Сири не заметил, что хоть немного, но успокоило его. Тем не менее ощущение тревоги не оставляло Сири. Он ускорился и влетел в дверь «Антиквы» под возмущенный звон колокольчика.

— Ты ведь не собираешься переместить «Антикву»?

— И вам доброго дня, эф Грэди, — не дрогнув, ответил худощавый ним из-за барной стойки.

Сири торопливо занял свое излюбленное место – высокий табурет у стойки – и сразу заказал молочный коктейль.

— Сейчас всё двигается. Банки, магазины… Я вот из-за этого однажды… — тут он, едва не проговорившись о причине своих неприятностей, прикусил язык. – В общем, все куда-то движутся. Даже предупреждать загодя перестали.

Бармен поставил перед ним стакан, наполненный пенистым содержимым, и Сири жадно присосался к трубочке, торчащей из пушистой пенной шапки. Наблюдая за его судорожно дергающимися щеками, бармен пододвинул к нему мисочку с сухарями. Сири набрал полную горсть и, оторвавшись на миг от напитка, запихал её себе в рот.

Второй коктейль был за счет заведения, чему Сири несказанно обрадовался. В итоге ему удалось заглушить голод, и он остановился, переводя дух.

— Ну, так что у вас случилось, эф Грэди? – ставя локти на стойку, бармен оказался к Сири почти лицом к лицу, отчего тот невольно съежился.

— Я же просил обращаться ко мне на «ты», — промямлил он.

Риманн, владелец «Антиквы», упорно называл Сиридина господином и вообще вёл себя так, словно в его обязанности входило заботиться о потомке благородной фамилии, будто он его слуга или что-то подобное. Риманн почти с первого дня их знакомства признал в нем наследника древней династии и то, что книга рода Грэди давно уже покрылась пылью, его не останавливало. Сири даже подозревал, что коктейли в «Антикве», этом сияющем приюте старинной роскоши, стоят вовсе не три монеты, а гораздо больше. Впрочем, посетителей у него много не бывало. Сегодня вот и вовсе никого.

— А где народ? – спросил Сири, поворачиваясь на табурете вокруг оси.

— Давно вас не было, — Риманн вернулся к своему занятию – чистить серебро, выводя длинными пальцами изящные магические пасы, — которое он прервал, когда «господин» влетел в его заведение, с порога озадачив вопросом. – И с чего бы мне перемещать «Антикву», здесь моё место. Я заключил союз с этой землей, на нашей связи держатся охранные чары.

— Что-о? – Сири развернулся к нему. – Тебе нужны охранные чары? А… а зачем?

— Да кому ж они сегодня не нужны? – Риманн разговаривал степенно, без нотки волнения, казалось, ничто на свете не способно вывести его из равновесия, пока он натирал кубки и любовался их блеском на свету. – Времена-то нынче неспокойные.

— Говорят, — Сири сглотнул, вновь скукоживаясь над стойкой, — Верховный опять покинул столицу. Он все чаще стал это делать…

— И вы боитесь, что однажды он не вернется?

Сири бросил на него испуганный взгляд, но потом кивнул, опуская глаза.

— Да-с. Неспокойно нынче, — прищелкнул языком Риманн, ни жестом, ни взором не выдавая ни толики беспокойства.

Сири сопел несколько секунд, пытаясь справиться с собой, но потом, презрев правила приличия, поставил локти на стол и обхватил ладонями голову. И издал долгий полустон-полувздох.

— Неужто всё так плохо, господин? – тон Риманна на этот раз выражал некоторую степень озабоченности.

— Про-осто ужасно, — сдался Сири.- Я в такой за-а…

— Экх-хем! – нарочито громко покашлял Риманн, дабы Сири не опозорил себя в минуту слабости.

— И ведь сам виноват, знаю! Я такой, тако-о-ой идиот!

— Ну-ну, мужайтесь, господин. За вашими плечами наследие ваших славных предков…

— О-о-ох, боги, — выдохнул «славный потомок». – За моими плечами разве что тюремный капюшон болтаться будет. Какое уж там… наследие.

Риманн протянул ему салфетку, и Сири высморкался.

— Чем я могу помочь вам, господин? Я сделаю всё, что в моих силах, — Риманн приосанился, будто собираясь ринуться в бой.

Предложение заманчивое и своевременное, но ведь тогда придется рассказать уважаемому Риманну о том, как он облажался. Риманн – единственный, кто до сих пор относился к падшему благородному с добротой, в чем Сири нуждался как никогда остро.

— Это только мои проблемы, — гнусаво пробормотал он.

— Что ж, тогда, позвольте помочь вам советом, господин Грэди, — невозмутимо промолвил Риманн.

— А?

Бармен вновь склонился к нему и взял его руки в свои, вынуждая Сири застыть в изумлении.

— Обратитесь за помощью к вашим родителям, — ласково проговорил он. – Ваши матушка с батюшкой наверняка укроют своё дитя от любых невзгод.

Сири уставился в большие темные глаза напротив. Лицо Риманна, гладкое и смуглое, как скорлупа ореха, выглядело сколь привлекательно, столь же таинственно. Сири частенько хотелось спросить у него, является ли Риманн баном – светлым магом. По возрасту он вполне подходил. Хотя никто не дал бы ему шесть сотен лет. Но почти столько простояло на здешней земле его заведение. И, судя по табличке на входной двери, владелец не менялся в течение всего времени.

Риманн погладил Сири по голове своей большой узкой ладонью и улыбнулся. Когда он отклонился назад, длинные черные волосы задели Сири по лицу, и тот ощутил аромат – и впрямь пахло орехами, ореховым маслом.

Сири слегка обомлел и впал в прострацию. Встрепенулся, лишь когда Риманн напряженно проговорил, глядя куда-то под барную стойку:

— А теперь, боюсь, нам надо расстаться, эф Грэди.

Сири покачнулся, возвращаясь на землю. Риманн обратил на него серьезный взгляд.

— Вам пора бежать, господин. Поторопитесь. Они приближаются.

Сири пригнулся, с ужасом глядя на входную дверь.

— Как? Кто? Куда мне…

— Здесь есть черный вход, я покажу вам. Бегите не оглядываясь.

Риманн лихо перемахнул через стойку, чем поразил гостя еще больше, и, взяв юношу под руку, потащил его в другую часть зала.

Сири замешкался перед самой дверью, ведущей в подвал, где, по словам Риманна, имелся подземный туннель.

— Постой, а как ты узнал, что за мной…

Но Риманн подтолкнул его.

— Поспешите, господин. И помните – скорее свяжитесь с родителями. Только они могут рассказать вам всю правду.

— А?

Но позади него уже разверзлась черная дыра, Сиридина впихнули в пахнувшую сыростью темень, и дверь захлопнулась, оставляя его без единого лучика света. Сири замер, прислушиваясь. Ни шороха, ни даже звука удаляющихся шагов. Словно его отрезали от всего мира.

«Обратись к родителям».

Сири думал о его словах, пока наощупь пробирался по узкому каменному проходу, потом, когда стало чуть светлее, ускорил шаг, а затем, ощутив дуновение ветерка, и вовсе побежал.

Он начал отправлять письма родителям еще три месяца назад, предчувствуя острую недостачу материальных средств в связи со скандальным увольнением. Даже оплатил срочное, когда еще был при средствах, уверенный, что вскоре его проблемы разрешатся. Однако полгода назад Бэйбин и Доран Грэди перестали слать ему весточки из разных уголков Эринии, как они это обычно делали с тех пор, как покинули фамильные угодья и отправились в путешествие по стране, и на письма Сири не отозвались. Раньше они посылали ему разные забавные вещи или делали денежный перевод на его имя. Одно время, когда дела у Сири наладились, он думал отказаться от их помощи, однако вскоре на него навалились несчастья… и Сири вновь стал ждать от них письма.

Устроиться на работу по профессии стало нереально. На него поставили позорное клеймо и каждый, проверяющий сводку его послужного списка, сразу же вспоминал жуткую историю с неквалифицированным персоналом, которая нагнала страху на светское общество столицы. Наверное, его имя теперь станет в определенных кругах нарицательным.

Сири устроился младшим продавцом в вечернюю смену в магазине веселящих напитков, а на деле попросту гонял пьяных и не слишком законопослушных посетителей, едва успевая уворачиваться от оплеух. Но и денег такая работа особо не приносила.

Одновременно он потихоньку распродавал нажитое: сперва наведался в пару антикварных заведений, сбывая кое-какие безделушки, а потом спутался с ростовщиками. Но едва весь его более-менее ценный скарб был распродан или выменян, а на что-то наложили лапы взыскатели долгов — помимо увольнения его настиг крупный штраф, — начались гонки с преследованием.

Скупщики и антиквары при встрече сообщали ему о том, что его некто разыскивает. Вскоре и самому Сири стали мерещиться хвосты и подозрительные взгляды от окружающих. Работу он не посещал уже несколько дней — тоже из страха попасться, наверное, там его уже и не ждут. Но последней каплей стало уведомление от владельца квартиры: он просил Сири срочно встретиться или хотя бы не выходить из дома, потому что кое-какие господа хотят побеседовать с ним. А ведь нынешний адрес проживания Сири нигде не указывал. Разумеется, едва прочитав эту словно впопыхах написанную записку, оставленную под его дверью, он тотчас сбежал.

***

Сири вышел на улицу, моргая от яркого света. Туннель вывел его к Каменной площади. Сири побрел к главному фонтану. Раньше он, бывало, покупал в центральном кафе мороженое и поглощал лакомство, разглядывая праздную толпу.

Позднее, когда удача отвернулась от него, он все равно приходил сюда, посидеть и посмотреть на народ. Сири питался их безмятежностью, и тоска на время покидала его душу.

А ведь столичная жизнь начиналась неплохо: он с трудом, но поступил в институт, на факультет целительной медицины, снял симпатичную комнату в районе ремесленников. Однако, не проучившись и полгода, был вынужден бросить учебу, сменить пристанище — на более дешевое – и искать работу. Реформа образования безжалостно отсеяла стипендиатов. Но Сири возвращаться домой не торопился. Родители жили в дикой глуши, откуда до ближайшего пригорода нужно было добираться несколько часов на колесном аппарате. В их большом старом особняке шел вечный ремонт, трубы протекали, помещение толком не отапливались, а заросший сад грозил превратиться в непролазную чащу. Но они обожали поместье, мирились со всеми его неудобствами и не мечтали о комфортном коттедже где-нибудь в пригороде.

Однако стоило Сири переехать в Тару, столицу Миде, центрального сида страны, они – внезапно — собрались буквально за несколько дней и отбыли! Он подумал тогда: правильно, пусть отвлекутся от своих дел и посмотрят мир. А теперь они пропали. И он пропадает тоже.

Сири почувствовал себя очень одиноким и брошенным. И пожалел, что отказался от помощи Риманна. Надо было попроситься к нему на ночлег, пусть бы даже в подсобке. Хоть какое-то подобие безопасности. Но теперь, похоже, и Риманн куда-нибудь спрячется.

Возвращаться в «Антикву» он опасался, но его охватило побуждение сделать хоть что-нибудь, да поскорее, принять некое решение и следовать ему. Несколько месяцев он страдал от неопределенности. Пора бы уже наметить какую-то цель и стремиться к ней.

Сири сполз с бортика и опустил ноги на мостовую, и в тот же миг почувствовал — площадь двигается!

Почва под каменной кладкой перекатывалась, по покрытию заструились трещины. Туман сгущался, опутывая здания белесой вуалью. Здания двигались тоже, издавая глухой стук. Движение было центрированным, заданной точкой которого был главный фонтан. Сири забрался обратно, перелез на статую, из её рожка уже перестала течь вода, и обнял талию обнаженной пастушки, борясь с собой, чтобы не спрятать лицо между её грудями, – камень с трудом поддавался его магии и статуя лишь слегка приникла к нему в ответ.

Он словно оказался в середине чудовищной карусели, дома вращались по кругу со скрипами и стонами.

Сири зажмурился.

А потом, так же внезапно, всё остановилось. Он выглянул из-за пухлой руки каменной девы и открыл рот от удивления. Позади зданий возвышалась стена замковой крепости. Сири, конечно же, не мог не узнать главную достопримечательность столицы. Они перенеслись прямиком в подножие резиденции верховного короля! Вот и ответ на его ранее заданный самому себе вопрос. Надо бежать, подумал он, к чему-то. И куда еще мог бежать ним, как не к источнику силы, питавшей земли Миде.