Наследство

День начался с предчувствия чего-то важного, очень значимого. Это «что-то» вот-вот должно было произойти и изменить жизнь навсегда. Сложно было понять, с чего бы этому предчувствию держаться стойко, словно навязчивый парфюм, ведь ничто тому не способствовало?

Утро выдалось самым обычным. Началось, как всегда, с чашечки кофе и тоста. Не случилось ничего экстраординарного. Серое небо хмурилось. Серый асфальт стелился под ноги. Буднично протискивались по дорогам, теснясь в пробке, автомобили.

Впереди был день не лучше и не хуже любого другого дня недели. Нужно успеть добраться до работы без опоздания – до того, как стрелки на часах покажут 8.00 и провести время в офисе до 17.30. Не просто провести, естественно, а с головой погрузиться в «волшебный» мир бухгалтерии, финансовой документации, налоговой отчётности и банковских транзакций.

Но чувство перемен не проходило. Становилось всё осязаемей, ясней, отчётливей.

***

Повернув голову, Корина наткнулась на пристальный взгляд.

Молодой мужчина смотрел на неё как-то странно. И дело было даже не в том, что слишком пристально. Он рассматривал ей так словно позже собирался зарисовать по памяти.

С раздражением Кора поняла, что краснеет.

Она ненавидела эту свою особенность мгновенно краснеть. Слишком бледная кожа легко цвела румянцем в самый неподходящий момент. Неприятно. Этот ещё подумает, чего лишнего? Например, что она не просто заметила его внимание – что оно ей нравится.

С чего её вообще должно интересовать внимание какого-то случайного незнакомца? Хотя, нужно признать, тот хорош собой. Так хорош, что невольно отпечатывается в памяти. Изящный и аристократичный. Со слишком бледной кожей без малейшего изъяна. Лицо смазливое, но с упрямым подбородком и капризным ртом с пухлыми губами. Пухлость эта не детская, а какая-то нездорово, болезненно-чувственная. Чёрные брови казались нарисованными над глубоко посаженными глазами с густыми, как у куклы, загибающимися кверху ресницами.

Корина на свои ресницы тоже не жаловалась, только у мужчины они были черней и гуще.

Кора с удовольствием бы полюбовалась красавчиком с экрана телевизора, но в реальности такие красивые люди по улицам не ходят. И уж точно не разглядывает с пристальным вниманием простых девчонок с улицы, вроде неё самой.

Незнакомец смотрел так, словно знал о девушке нечто такое, что его глубоко печалило. Как будто встретил после долгой разлуки ту, кого в прошлом знал и любил.

Мужчин на девчонок так не глядят, даже если последние им и приглянулись.

Осознав, что его внимание замечено, незнакомец, по всем правилам хорошего тона должен был бы отвести взгляд. Но он этого не сделал. Продолжал смотреть – серьёзно, без улыбки. В тоже время в его лице читалось нечто вроде упрямого вызова.

Не предчувствие ли встречи с этим человеком преследовало Кору всё утро? Витало в воздухе, грозя проявиться и заявить о себе?

Но на следующей остановке Корина покинула автобус со странным чувством огромнейшего облегчения и горького разочарования. Ничего не случилось. Никто её не преследовал, не задавал вопросов, не просил остановиться. Она просто вышла, а незнакомец поехал дальше.

Неприятное чувство потери не оставляло Корнелию до обеда. Но предчувствие перемен никуда не уходило. Что-то должно произойти – точно. Непонятно, хорошее или плохое – но оно уже всходило на порог…

***

И предчувствие не обмануло. Ближе к ланчу мобильник ожил, хотя номер вызова не определялся. Обычно Кора на такие вызовы не отвечала, но звонили настойчиво, а ещё это дурацкое предчувствие…

И Кора отозвалась:

– Алло?

– Корина Аддерли? – пропел из эфира мелодичный женский голос.

– Да. Это я. А кто вы?

– Я Кэтрин Бакер. Работаю в фирме «Джейк Гордон и партнёры». Вы готовы заявить права на наследство?

– Что – простите?.. Какое ещё наследство? Мне некому наследовать. Вы, наверное, что-то напутали.

– Ваш дедушка, Гай Гордон, умер около месяца тому назад, – чётко и бодро излагали с того конца эфира. – Перед смертью он оставил вам в завещание всё своё движимое и недвижимое имущество.

– Я не знаю никакого «дедушки», который мог бы оставить мне завещание. Говорю вам, тут какая-то ошибка.

– Ошибка исключена. Ваше имя и контакты были переданы нам его адвокатом.

– Как такое возможно?

– Могу только сказать, – в голосе из трубки послышался лёгкий намёк на раздражение, тщательно маскирующийся под учтивость, – что, согласно бумагам, вы являетесь наследницей производства, налаженного вашим дедушкой. Так же вы наследуете фамильный особняк в Х*шире.

– Повторяю – это недоразумение. Даже если у меня и был дедушка, то я его не знала.

– Знали вы там его или нет, – учтивости почти не осталось – только раздражение. – Но теперь вы должны вступить в наследство. Для разъяснения всех нюансов вам следует подъехать к нам в офис. Записываете адрес?

– Диктуйте.

Адрес продиктовали.

– Вы могли бы подъехать к нам во время ланча для оглашения завещания?

– Да.

– Буду ждать вас в 14.15. До встречи.

Как оглушённая, Корина сидела, глядя в мигающий монитор компьютера с ровными рядами чисел в таблице Экселя.

У неё был дед. Богатый дед. Настолько богатый, чтобы оставлять активы, движимые и недвижимые.

Как могло случиться, что Корина ничего не знала о его существовании? Почему они никогда не общались? Отец всегда из жил рвался, чтобы они с дочерью сводили концы с концами. Вечно ему приходилось брать и закрывать кредиты, работать на нескольких работа. Они с Корой вечно переезжали с места на место, ютились по съёмным комнатушкам, порой таких габаритов, что можно было с трудом вдохнуть да выдохнуть.

Я тут – особняки?..

В памяти вдруг, как сон, всплыла солнечная лужайка. Кора с матерью играют в бадминтон. На заднем плане маячит чёрная тень старинного дома.

Картинка вспыхнула и померкла.

Корина потёрла лоб. Что это – ложные воспоминания? Не было ведь в её жизни ничего подобного. И быть не могло.

Или… всё-таки, было?..

Мать Корины погибла при загадочных обстоятельствах, когда сама Кора была совсем ребёнком и не помнила её. Наверное, «дедушка» под конец жизни решил вспомнить о единственной внучке?

Корина была девушка с воображением. Последнее уже работало на полную катушку, рисуя картины то пугающие, то, напротив, запредельно-радужные. Развеять сомнения можно было лишь посетив вышеозвученные фирму «Джейк Гордон и партнёры» в условленные 14.15.

Учитывая, что времени в обрез, пришлось нанять такси. Машинально отметив про себя, что офис расположен в крупном, дорогом на вид здании, Корина устремилась в темно-зеркальные самораздвижные двери.

На медной табличке у входа было написано: «Нотариальная контора. Бюро адвокатов «Джейк Гордон и партнёры».

Поздоровавшись, она спросила, как пройти к Кэтрин Бакер. Ей услужливо подсказали. Поднявшись по лестнице, Кора без особого труда нашла нужную дверь.

Миссис Бакер оказалась женщиной средних лет, ухоженной и, для своих лет, весьма миловидной.

Она встретила посетительницу улыбкой:

– Рада знакомству. Подождите секунду, сейчас к нам присоединится ещё один человек.

– Да, конечно, – взволнованно кивнула Корина.

Через секунду дверь открылась. Кора едва сдержала удивлённый возглас.

В дверном проёме стоял её незнакомец из красного автобуса.