Наставление евпатриды

− Я вижу, как ночь сгустилась над нашей Грецией, укрывая мир своим непроницаемым плащом. Как в глубине пещеры, там, где дух Хаоса – прародителя всего сущего, хранит память о грехах древних богов, пробудились Эринии. Три сестры, рожденные из мрака, три воплощения божественного гнева, ревности и возмездия. Алекто, Тисифона и Мегера – их имена испокон веков звучали и продолжают звучать как проклятия, а их вид вселяет ужас в сердца смертных.

Вижу, как Алекто, с лицом, искаженным вечной злобой, заплетает в свои волосы змей, чьи жала источают смертельный яд.

Как Тисифона, с глазами, налитыми кровью, берёт в руки кнут, сплетённый из человеческих жил, готовый обрушиться на спины грешников.

Как Мегера разжигает факел, чтобы освещать путь к мукам, и пламя всё ярче и ярче разгорается от жажды справедливости.

Вижу, как их пробудили и призвали тени прошлого.

В далёком городе, в доме, где когда-то царила любовь и гармония, пролилась кровь. Сын, ослеплённый жаждой власти, поднял руку на своего отца, нарушив священный для смертных и бессмертных закон крови.

Эринии почувствовали этот грех, как кинжальный удар в самое сердце. Их гнев вспыхнул с такой силой, что они, словно вихрь, вырвались из своей пещеры и отправились к месту, где совершилось злодеяние.

Вижу, как они несутся над землей, оставляя за собой след из безумия и животного, всепоглощающего страха. Слышу, как шёпот ветра эхом повторяет их злобное пение, а тени деревьев превращаются в их устрашающие силуэты.

Смертные, случайно увидевшие их, падают ниц и взывают о милосердии, но неумолимые Эринии не слушают их и летят дальше.

Добравшись до города, они с разных сторон врываются в дом убийцы. Он вальяжно сидит на троне, окроплённом кровью отца, и пирует, не подозревая о надвигавшейся каре.

Вижу, как Алекто первой обрушилась на убийцу, обвивая его шею и тело змеями, чьи укусы лишают рассудка. Тисифона хлестает его кнутом, сдирая кожу и обнажая кости. Мегера подносит факел к его лицу, опаляя плоть и вселяя в его чёрную душу вечный страх.

Слышу, как он кричит, молит о пощаде, но Эринии не знают жалости. Они лишь орудие справедливости и воплощение гнева богов.

Вижу, как он побежал, но Эринии преследуют его, ни мгновения не давая покоя, терзают его душу и тело, пока он не сходит с ума от мук и запоздалого раскаяния.

Его жизнь превращается в ад на земле. Он бежит, скрывается, где только может, но Эринии всегда рядом, напоминая о его преступлении. Они преследуют его до самой смерти… И даже после неё душа убийцы не найдёт покоя, и будет вечно скитаться в царстве теней, терзаемая угрызениями совести и гневом Эриний.

Когда справедливость восторжествовала, Эринии возвращаются в свою тайную пещеру и снова погружаются в вечный, но чуткий сон, ожидая нового греха, нового зова к возмездию. Ибо пока существует зло, Эринии будут существовать, чтобы напоминать смертным о цене, которую приходится платить за нарушение священных законов крови и справедливости.

Их гнев вечен, их месть неумолима. И пусть помышляющий о злодеянии, помнит об этом…

− Мама, я так и не поняла. Мне выходить замуж за архонта, рожать ему сыновей, или попросить папу отменить помолвку и найти другого жениха? Пусть не такого великородного, как Солон из рода Кодридов.

− Глупая девочка! Какая же ты ещё… Конечно, выходить. Но обязательно помнить легенду об Эриниях! И если родишь мальчишек – воспитай их так, чтобы уважали отца, каким бы он ни был, и каким бы он ни стал впоследствии. А если родишь девчонок – сделай из них достойных, любящих жён и мудрых матерей. Чтобы ни у твоих сыновей, ни у твоих дочерей не было даже мыслей нарушить священный закон крови и справедливости!