Навигатор

Часы громко тикали, разрывая тишину ночи оглушающе громким звуком. Во рту пересохло. Жара мучала тело несмотря на включенный кондиционер. Холодные пустоши казахстанских степей окружали мою скромную обитель на многие сотни километров вокруг. Ни один гражданский не мог приблизиться к нашей базе. Так же как и я не мог покинуть ее пределов по своей воле.

Тело ломило от долгого лежания в одной позе и жгло изнутри. Я давно не получал препарат, а таблетки выписанные дежурным врачом уже не помогали. Господи, скорее бы запуск. Это затишье меня убьёт.

Из коридора послышались шаги. Я прислушивался не смея надеяться. Сколько раз уже бывало, что они проходили мимо, направляясь к дверям других камер. Надежда - опасное и разрушительное чувство, которое гложет тебя изнутри даже в самых безвыходных ситуацияХ. Однако, сегодня, шаги затихли у моей двери. Спустя секунду в скважине заворочался тяжелый стальной ключ и металлическая дверь отворилась впуская внутрь резкий свет коридорных ламп.

Двое надзирателей в мерзкой, песочного цвета, форме подкатили к кровати инвалидное кресло. Старший резко вздернул меня, схватив за плечо. Пара отрезвляющих пощёчин и я принял неустойчивое сидячее положение. Боль от саднящих щек достигла сознания и я наконец уверился, что мне не чудится.

Я сфокусировал взгляд на ближайшем охраннике, не замечая как тонкая ниточка слюны стекает мне на грудь. Тот поморщился.

- У нас внеплановый запуск. Груз почти тридцать тонн. Берешься?

Берусь ли я? Да если бы даже вес был под сотню, я бы согласился. Альтернатива - бесконечная пытка в ожидании следующей дозы, мало чем отличающаяся от смерти. Лишь только тем, что я могу испытывать боль.

Я слабо кивнул. Меня тотчас же усадили в кресло-каталку, приковав руки к поручням. Ха, как будто я в силах сбежать. Не думаю, что смог бы сделать и пару шагов.

Второй охранник толкнул кресло и мы покинули пределы моей кельи. Голова свесилась на грудь и всю дорогу я созерцал серые плитки пола.

Пока мы добирались до стартового стола, я в тысячный раз вспоминал как умудрился попасть в эту безвыходную ситуацию. Одно идиотское решение и моя жизнь необратимо изменилась. Обычная с виду таблетка, которую мне вручил друг на студенческой вечеринке, обещая улётный вечер и старый я перестал существовать.

Часы отсчитывали последние секунды моей нормальной жизни, когда таблетка медленно рассасывалась под языком. Я слышал о препарате раньше. Он уже несколько лет циркулировал на всех возможных вечеринках, сборищах и пьянках. Но раньше мне не доводилось его пробовать. Ребята, которым довелось, описывали потрясающий эйфорический эффект. Дикую концентрацию внимания и невероятное расширение возможностей всех органов чувств. Секс под таблеткой описывали как что-то незабываемое. Любая еда становилась невероятно вкусной, даже боль приносила удовольствие. Никто не знал кто является распространителем, но препарат был в наличии всегда. И самое приятное - никакой зависимости. Никакого передоза. Никаких последствий. Вещество полностью выводится из организма за 8 часов. Идеальный наркотик для вечеринок.

Ну так поначалу казалось. Конечно же, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. За несколько лет употребления мозг перестраивается и больше не может получать удовольствие от простых радостей. Никакая еда не идет в сравнение с тем что ты помнишь по трипу. Никакое телесное или ментальное событие больше не приносит ТАКОГО уровня наслаждения. Полная потеря мотивации, воли к жизни и стремления делать хоть что-то, что не направлено на получение новой дозы.

И это еще хороший вариант. Потому что сотые доли процента попробовавших, оказываются гиперчувствительны к воздействию препарата, получая непреодолимую физическую зависимость и бонусом - сверхспособности. Правительство быстро заметило нас, заметая несколько десятков инцидентов под ковер. Жертвам по-тихому выдали компенсацию, заткнув рот деньгами, а за нами началась настоящая охота. Мы просто исчезали. Нас стирали из реальности. Никаких документов, электронных и физических следов. Словно нас и не существовало вовсе. Родственники столкнувшиеся с бюрократией и прямыми угрозами вынуждены были отступить не в силах бороться с мощью государства.

А когда поток пленных перестал удовлетворять нужды новой индустрии, они прибрали к рукам все подпольные лаборатории и химиков. Теперь производство вещества поставлено на поток и распространяется целенаправлено через плотную сеть правительственных агентов. Волна таблеток захлестнула крупные города расползаясь словно чума. Но цель, как всегда, оправдывает средства.

Мою коляску, наконец, привезли к месту пуска и невзрачный очкарик приблизился, чтобы проверить мое состояние. Быстро ощупав пульс и осмотрев зрачки, выдал утвердительное постановление и исчез. Я бы сильно удивился, если бы он выдал запрет. На моей памяти такого еще не бывало.

Из-за спины появился еще один человек в форме. Видимо сегодня он командует запуском. Склонившись ко мне, он удостоверился, что планируемый к пуску вес мне по силам. Да, будет тяжело, но я справлюсь. Должен справиться. Близость наркотика подстегнула нервную систему и я начал приходить в себя.

Первой вернулась боль. Не та ноющая, которая со мной постоянно. Нет. Эта резкая, словно зубная, пронзающая всё тело, скрытая, заметенная под ковер, сейчас вырвалась и крушила мою нервную систему. Сухой шершавый язык едва не царапал нёбо. Глаза, словно окунули в кислоту. Сердце гоняло по венам тяжелую, густую кровь. Затем пришел холод. Огромный ангар, где находился груз не отапливался и ночной воздух бескрайних степей заполнял пространство стужей. Кажется сейчас середина осени, скоро выпадет снег и станет еще холоднее. Кто-то из персонала догадался укрыть меня пледом. Спасибо им.

Огромные металлические стены, покрытые кое-где облупившейся оранжевой краской, уходили вверх, накрывая пусковой стол непроницаемым для любопытных глаз щитом. Зачем использовать старые космодромы? Я не знаю, но предполагаю, что дело в налаженной логистике и удаленности от неудобных свидетелей.

Охрана приблизилась и сняла оковы с моих рук, заменив их на хитрый электронный ошейник который отслеживал жизненные показатели, а при необходимости мог пропустить разряд в несколько сотен вольт через мою шею, вздумай я сделать что-то неправильно. В него так же был встроен радиопередатчик, который вколет мне смертельную инъекцию стоит только сигналу радиовышки пропасть. Всё это в очередной раз, следуя инструкции, зачитывал мне безымянный человек в белом халате.

Небольшое технологическое чудо, призванное удержать меня от побега. И надо признать, весьма эффективное. Хотя не вижу в этом смысла. Единственный путь к побегу лежит не через сотни вооруженных охранников и километры безжизненной степи. Единственный путь к свободе пролегает через ядро планеты и 42 минуты постоянной концентрации. Не дай бог ты ослабишь внимание хоть на секунду и тебя тут же сожмет невероятным давлением, крушащим алмазы, и сожжет жаром равным жару в ядре солнца. И всё это лишь ради того чтобы оказаться посреди океана, барахтаясь в тясячах километров от ближайшей суши.

На небольшом подносе передо мной появилась маленькая желтая таблетка. Яркая, словно капелька солнечного вещества случайно попавшая на землю, преодолев бездну космического пространства и не погаснув по пути.

Конечно, для остальных она выглядела как обычная желтая таблетка, но только не для меня.

Руки задрожали и мне пришлось потратить драгоценные секунды на то чтобы успокоить эту дрожь.

Справившись наконец с постыдной физиологической реакцией, я протянул руку и взял её. Тело предчувствуя долгожданный момент напряглось, но как только маленький желтый диск начал таять под языком - расслабилось.

Осознание накатило морозно-колючим девятым валом. Привычно, но каждый раз по-новому. Сначала, на долю секунды я ощутил дрожание воздуха вокруг. Десятки миллиардов соударений молекул, суть которых - температура. Затем крепость металлических стенок ангара. Почувствовал структуру металических зерен, спекавшихся при высокой температуре, когда даже металл растекается светящейся жидкостью, при застывании впечатывая в себя линии напряжения, проходящие паутиной в глубине металла. Ощутил мелкую живность, прячущуюся за переборками, скрывающуюся от человеческих глаз. Муху бьющуюся в тенетах и приближающегося к ней паучка. Вожделение паука от предвкушения долгожданного ужина. Страх мыши, копошащейся под землей укрытой сталью, от внезапной активности двуногих наверху. Ощутил самих двуногих, окружавших меня. Услышал биение их сердец и нетерпение в ожидании шоу. Увидел самого себя, беспомощно откинувшегося в кресле, скованного не ошейником, но совокупным желанием множества людей. Я мог бы скинуть ошейник прямо сейчас, просто пропустив его неосязаемым сквозь свое тело. Не сработал бы ни электрошок, не успела бы выстрелить отравленная игла со смертельной инъекцией. Но, как я уже говорил, держит меня не ошейник. Это психологическая защита для окружающих, так пусть они и дальше остаются спокойны, считая что я полностью под их контролем. Моё сознание двинулось дальше, расширяясь словно взрывная волна, поглощая всё больше и больше пространства вокруг. Пролетело над застывшей степью, мимолетом отмечая норы степных сусликов и слишком медленный, по человеческим меркам, рост растений. Почувствовал формирующиеся высоко в атмосфере шторма. Пронзил в полёте глаз бури, которая в эти минуты, далеко на востоке, зарождается над океаном. Почувствовал как отдаётся титаническим эхом медленное движение гигантских плит, укутанных тонким слоем органики, едва едва покрывающей скальные породы, покоящиеся внизу. Ощутил величественные потоки магмы в глубине мантии, способные вместить сотни земных океанов, подобных тому, который тонкой пленкой растекся по остывшей поверхности. Мягкое давление и приятное тепло, растущие с глубиной, нежно отдавались в сознании, лаская и укутывая меня, словно мать новорожденное дитя.

А я тем временм спускаюсь всё ниже и ниже. Невидимый свет, который никогда не достигнет поверхности, зарождаясь и умирая в глубинах под поверхностью, сменяется с темно красного на ярко желтый. Уже совсем рядом ощущается железное ядро, вращающееся с неотвратимостью миллиарда тонн - источник прекрасного магнитного одеяла, вырывающегося в космос и заботливо укрывающее планету от жестких космических лучей, порожденных нашим живым и яростным светилом. И других - источником которых были мертвые звезды, таящиеся в ночном небе, посылающие смертельные волны радиации, которые растекаются по космосу и изливаются дождями частиц на безжизненные планеты, стерилизуя и без того мертвые камни.

Скользя по силовым линиям, вырывающимся из полюса, я пролетел в тысячах километров над поверхностью, любуясь синевой океанов в оптическом спектре. Затем плавно вышел за его пределы, восхищаясь красотой в инфракрасном и радио диапазоне, наблюдая за тысячами источников расцветающих миллионами оттенков на поверхности земли. Коснулся узконаправленных пучков, натянутых словно канаты, уходящие в дальний космос, будто нити Ариадны, следующие за творениями рук человеческих, посланных исследовать загадочный космос. Вот слабая, на грани чувствительности приборов, переливающаяся нить, ведущая к вояджеру, пронзающему пространство на границе солнечного пузыря. А вот гораздо более сильные сигналы от посланцев, которые исследуют самую большую планету солнечной системы. Я легко разворачиваю перед собой закодированный сигнал, несущий прекрасные изображения поверхности гиганта, любуюсь спектрометрией, пробую на вкус данные анализаторов - сытный оттенок водородно-гелиевой основы, пикантные нотки аммиака и сложных веществ, собраные в длинные цепочки ударами многокилометровых молний, вспыхивающих в глубине недоступной телескопам.

Моё путешествие по силовой линии магнитного поля перевалило экватор и я перехожу к острому, словно халапеньо, рентгену и насыщенному спектру микроволн. Темные небеса вспыхивают словно усыпаные алмазами. Сотни рентгеновских источников сияют на фоне величественного микроволнового фона, остывающего, светящего, словно угли, со всех уголков видимой Вселенной на протяжении миллиардов лет после гигантского пожара, породившего небеса.

Я чувствую прикосновения радиации поясов ван-Аллена. Быстрые частицы, словно песчинки, барабанят по мне, оставляют бодрящее колючее ощущение.

Магнитное поле затягивает меня со всё возрастающей скоростью и я снова погружаюсь в потоки магмы, за секунду проскакивая ледяную шапку, успевая заметить километры голубого льда с вмороженными в него представителями фауны для которых даже динозавры показались бы далёкими потомками.

Ныряю в теплые потоки магмы, резвясь в них будто дельфин, чувствуя как растекается вокруг тепло материнской планеты, после космической стужи открытого пространства. И просто позволяю своему телу, как якорю, притянуть меня, с легкостью преодолевая изгиб пространства в четырёхмерье создающий иллюзию гравитации.

Я снова в ангаре и теперь фокусируюсь на грузе, установленном на стартовом столе. Я чувствую раздражение людей окружающих моё расслабившееся тело. Чувствую их желание нажать на кнопку и ударить меня током. Но они соблюдают негласный договор - надо дать навигатору время насладиться. Иначе всё это не имеет смысла для нас.

Зеленая лампа уже горит, показывая что окно для запуска открыто. Графики вспыхивают горными пиками и опадают пологими холмами, словно морские волны бьющиеся о берег, показывая наиболее удачные моменты для старта. Я выбираю один из них. Довольно крупный. Готовлюсь, как серфер замирающий в ожидании большой волны и вот она уже здесь, вздымает меня всё выше и выше. Я представляю как вскакиваю на доску и начинаю скользить, одновременно подхватывая металлическую оболочку, укрывающую ценный груз ради которого и устроили эту незапланированную кутерьму посреди ночи. Мимолетом гляжу внутрь и вижу сложную электронику, провизию и, почему-то, бессознательные тела нескольких человек, подключенные к трубкам системы жизнеобеспечения. Кто эти люди, куда они летят и почему без сознания? Вопросы без ответов. Вместо того чтобы терзаться загадками на которые все равно не узнаю ответов, я прикладываю усилие и атомы груза расплываются, теряя осязаемость и тут же проваливаются вниз, притянутые ядром планеты. Я рассекаю пространство, оседлав волну, расчитанную для эффективного выполнения сложной цепочки гравитационных маневров. Потерявший осязаемость, но всё еще цельный челнок, хранящий в себе какую-то тайну, погружается всё ниже и ниже, разгоняясь по мере движения с ускорением 9.8 метров в секунду за секунду. Я внимательно слежу, чтобы вероятности не опускались до опасного предела, когда окружающий жар и давление смогут зацепиться и жадно вырвать из моих рук ценный груз, смяв его как консервную банку под гусеницами танка. По мере снижения, прямая траектория всё больше и больше изгибается, следуя за ускользающим вперёд ядром, превращаясь в дугу. Я открываю глаза своего тела и вижу биение графика. Мы всё еще в зеленом коридоре, но пора ускоряться. Текущая траектория скоро пересечет границу и я уже не смогу обеспечить правильные параметры скорости. Вместо этого груз утвердится на одной из неверных траекторий и в лучшем случае, отправится в путешествие, длиной в миллионы лет, пока не будет захвачен какой-либо звездной системой кои щедро рассыпаны в нашем рукаве галактики. В худшем - траектория приведет к столкновению с Землей после нескольких витков вокруг солнца.

Я разминаю мышцы и подхожу к воображаемому помосту. Тридцать тонн. Рекордный для меня вес, но у меня есть преимущество. Мне не нужно поднимать его рывком. У меня есть время пока груз падает притягиваемый ядром. Я начинаю понемногу давить, ускоряя падение. И вот стандартные 42 минуты сокращаются, тают и сжимаются. Я не знаю насколько сильно. Ни один датчик не может передать сигнал на поверхность, пробившись сквозь плотные горные породы. Всё исключительно интуитивно и на глазок. Продолжаю давить не ослабляя напор и груз стремительно ускоряется, пронзая магматические породы, словно нож масло. Я чувствую вес, постепенно взваливаемый на мои плечи, но стискиваю зубы. Тяжелее с каждой секундой, но отступать нельзя. Как только груз преодолеет перигей, ядро начнет затормаживать его и тогда любые усилия будут даваться в сотню раз тяжелее. Нужно давить сейчас и я давлю. Часть нагрузки простреливает в тело и оно начинает биться в судорогах. Не обращаю на это внимания. Ко мне уже спешат медики. Я в надежных руках. Сосредотачиваюсь на грузе. Стоило чуть ослабить внимание, и волновая функция частиц начала конденсироваться, повышая сопротивление, словно я вылетел с гладкого льда на песчаную обочину. Возвращаю нужную степень неопределенности и груз снова летит не замечая материи вокруг. Слава богу, потери не так уж велики.

Минуты тянутся словно густой мёд и, наконец, я могу расслабиться. Мы миновали ядро и дальше груз летит по инерции, повинуясь набранной скорости. Моя задача в оставшееся время обеспечивать защиту от агрессивной среды вокруг него. Самое сложное здесь - не отвлекаться. Хотя отвлечься хочется. Я чувствую как вокруг происходит столько интересного - извергаются вулканы, шепчут пески пустынь и происходит еще миллиард и одно взаимодействие. Наконец, грузовая капсула, превратившаяся в ядро, летящее по баллистической траектории вырывается из оков материи и с огромной скоростью пронзает океан, направляясь к его поверхности. Призрак с бешеной скоростью взлетает в небо не подняв даже минимальных брызг. Только легкая, едва заметная волна, как от брошенного мяча, расходится по поверхности, постепенно растворяясь в океанских волнах. Спустя томительно долгие секунды приходит подтверждение от корабля наблюдения, стоящего на дрейфе неподалеку. Световой сигнал события за тысячную долю секунды преодолел расстояние до зрачка наблюдателя, где проник в сетчатку, преобразовавшись в электричество, затем пронзил органическую нейросеть мозга, замедлившись в тысячи раз и складываясь по пути как оригами, преобразуя форму и наполняясь человеческим смыслом, после чего проскочил искрой животного электричества по нервам руки нажимающей кнопки, кодируясь в сигнал радиоволны, отразился от спутника, кутаясь в вуаль криптографического шифра и наконец спустя десяток переотражений снова стал светом испущенным пикселями монитора, вызывая одобрение моих стражей.

Пока рано радоваться. Компьютеры запрашивают наблюдения спутников группировки слежения, чтобы применив алгоритмы, вычислить получившуюсь траекторию. Мне не нужно ждать результата, я слежу за линией, прочерченной моим воображением и вижу как она изгибается у той точки, где будет Венера через несколько недель, позволив кораблю совершить очередной маневр вблизи планеты, отобрав у нее часть импульса и ускорившись еще, устремиться к темноту окраины солнечной системы.

Я отпускаю корабль и он обретает очертания, заново материализуясь, занимая свое место в пространстве. Теперь я вижу четко, что это действительно корабль, а не просто оболочка. Глубоко внутри спрятана силовая установка. Маршевого двигателя нет, только маневровые. Продолжаю рассматривать удаляющуюся конструкцию и вижу спящий до поры компьютер с заложенной в него программой полета. Придвигаюсь к нему и аккуратно, стараясь не разбудить, извлекаю план полета. Он полнее того, который вручили мне. Мой содержал только требуемую траекторию вблизи Земли. Даже про маневр у Венеры я узнал только продлив линию вдаль.

Наконец компьютеры обработали данные и выдали прогноз. Я справился. Всё в пределах коридора, хоть и не идеально. Прошли по нижней границе допустимости, но это легко поправить маневрированием. Я не реагирую на радость военных. Я уже знаю, что запуск удачный. Вместо этого я разворачиваю план полета и вижу странность. Следующий маневр у Юпитера. Не около планеты, а внутри газового гиганта. Корабль летит чтобы буквально столкнуться с планетой? Нет, здесь что то не так. Я смотрю на людей внутри и не замечю в них ничего необычного. Люди сложны. Гораздо сложнее чем природа вокруг. Тысячи реакций, химических, электрических. Горячий бульон из мыслей и эмоций. Я немного чувствую простые эмоции, особенно у животных, но люди для меня загадка. Бурлящий коктейль днк и психологии, преобразующийся в самый сложный во вселенной тип разума, для меня тайна за семью печатями.

Однако я замечаю что-то еще. В системе жизнеобеспечения, среди трубок которые тянутся к телам, в глубине лежат капусулы, готовые выпустить в кровоток какое-то вещество. Оно светится знакомым желтым цветом, озаряя золотым сиянием провода вокруг. Это жидкая форма того чуда, которое бежит сейчас по моим собственным венам. Они отправляют одаренных к Юпитеру чтобы совершить такой же маневр, который только что проделал я? Это что-то невероятное. Я еще никогда не слышал, чтобы нас отправляли в космос. Теперь ясно почему их там несколько. Никому не под силу удерживать концентрацию на протяжении всего того времени, что потребуется, чтобы насквозь пронзить газовый гигант. Даже думать страшно что они испытают, когда им придется погрузиться в его атмосферу. Одно дело когда ты в комфортном кресле направляешь корабль в тысячах километров от себя и совсем другое, когда ты сам в нем летишь, в окружении молний, способных сжечь Землю целиком. Среди ветров способных сдуть атмосферу Венеры, мимо ядра, предположительно, металлического водорода.

Что же они задумали? Я продолжил чтение информации, извлеченной из бортового компьютера. Данные содержат раздел, зашифрованный гораздо лучше. Мне не под силу его вскрыть. Цели экспедиции я не узнаю. Всё что мне удалось выудить полезного, так это то что после маневра, скорость корабля достигнет половины от световой. Это рекорд. Я не слышал чтобы мы достигали таких значений хоть когда-нибудь. Планетарные миссии движутся куда медленнее.

К счастью, никто не смотрел на меня и не видел выражения удивления, написанного на лице.

Я должен поделиться этими сведениями с остальными. Это важное событие и мы должны выяснить что за ним стоит. Но как назло, я не чувствовал присутствия остальных.

Моё время истекало и по мере удаления корабля, отпадала необходимость дальнейшего контроля с моей стороны. Наконец, кто-то из военных взялся за ручки моего кресла и я почувствовал движение. Продолжая прикидываться безчувственным овощем, я судорожно искал хоть кого-то в состоянии расширенного сознания, кому бы смог передать полученную информацию. И я дождался! Я почувствовал как вспухает другой разум. На обратной стороне планеты, залитой лучами дневного солнца, кто-то только что проглотил желтую таблетку и в ожидании пускового окна, восхищался чудом живой планеты. Единственной в известной части Вселенной, где была жизнь естественного происхождения.

Я приблизился и осторожно прервал процесс погружения, стараясь не делать это слишком грубо. Подобные моменты были для нас досточно редки и вмешиваться в погружение другого считалось крайней степенью грубости. Однако, у меня не оставалось выбора. Моё погружение длилось уже не первый час. Активная часть подходила к концу, оставляя приятное послевкусие и обещая плавное всплытие. Я должен торопиться.

Войдя в личную сферу другого, я кратко, стараясь передать самую суть, описал только что прошедший запуск. Его раздражение быстро сошло на нет, как только я дошел до описания, стартовавшей только что, миссии. Теперь информация быстро разойдется по нашему сообществу.

Мир вокруг медленно, но всё ускоряясь изгонял меня в собственное тело. Будучи низвергнут из стратосферы, я, сквозь шум ветра, услышал металлический звук автоматного затвора, донёсшийся до ушей моего телесного якоря.