Найденышу двенадцать

— Эх ты, мой маленький проказник… — с легкой улыбкой вздыхает в пустоту школьный врач. На столе перед Арсением лежат несколько заполненных документов с одной единственной пустой строчкой, а в руке мужчина в очередной раз рассматривает небольшой листок с согласием на прививку.

Дело в том, что еще около недели назад всем пятым и шестым классам раздали такие листочки. В течение следующих двух дней Арсений спокойно провел вакцинацию всем деткам, кроме одного. Одно согласие, подписанное его же почерком, так и осталось спокойненько лежать у Арсения на столе. Мужчина несколько раз пытался найти подростка и ненадолго забрать в кабинет. В день вакцинации ребенок просто куда-то спрятался, да и некогда Арсению было искать его везде, дел было много. В школу мальчишка ходил, об этом говорили и оценки, и учителя, но, видимо, каждый раз, завидев неподалеку врача, мальчишка просто испарялся. Он незаметно убегал то в туалет, то на другой этаж. Школа большая, состоит из двух зданий, так что возможности у этого подростка есть все!

Сначала врач посчитал это случайностью, когда так совпало, что мальчишка отпросился в туалет ровно перед тем, как Арсений пришел в класс. Но когда он не сумел выловить этого ребенка в течение недели, все стало ясно. Мальчишка побаивается, вот и сбегает, Арсений это прекрасно понимает и ругаться на мальчика не собирается, но сначала нужно повысить уровень поиска, чтобы поймать этого мальчишку.

Иронично то, что именно этого ребенка, которого врач пытается выловить в школе, он видит дома каждый день.

Шесть лет назад Арсений усыновил маленького шестилетнего Антошу и взял в жены свою лучшую подругу, которая по совместительству была классным руководителем мальчика в начальной школе.

Проживая в теплой, любящей обстановке, маленький Антон быстро адаптировался и совсем скоро полностью перестал стесняться. Сначала тоненькое детское «Арсений» с явным выделением буквы «Р» — ведь ее чуть труднее выговаривать — переформировалось в искреннее детское «папа». А затем и постоянное «Екатерина Сергеевна» дома от Антоши аккуратно перешло в «мама» благодаря постоянству Арсения. Врач просто, когда хотел сказать что-то про жену мальчику, стал осторожно называть ее мамой. К примеру, на вопрос Антоши: «А куда ушла Екатерина Сергеевна?», Арсений спокойно отвечал: «Мама в магазине, скоро придет…» И, конечно, как и любой ребенок, вскоре Антоша стал капризничать не стесняясь, без этого никак. Мальчишка позволял себе иногда вредничать, но никогда это не заходило слишком далеко. Все-таки темперамент у малыша не такой буйный.

Проблем с учебой у Антона, конечно, нет. Он с детства очень ответственный и спокойный мальчик. Он очень усердный и старательный, так что, когда что-нибудь не получается, мальчик расстраивается, но и Арсений, и Екатерина всегда с радостью готовы помочь.

Двенадцатилетний Антоша уже учится в шестом классе. Он перешел в старшую школу, так что теперь медицинский кабинет папы находится намного ближе: не нужно идти на второй этаж, чтобы пройти через переход в соседнее здание, как это было раньше… С одной стороны, это прекрасно: видеть любящего родителя в школе среди кучи других проблем — это некое облегчение. Можно зайти просто иногда попить чай, попросить конфет… Но, с другой, прятаться от родителя в роли врача стало чуточку сложнее. Он не боится врачей так сильно, как это было в детстве. От обычных уколов и прививок он перестал плакать еще в восемь лет, а своего папу-врача он не боится совсем. Просто… Немного волнуется, и всё! Так бы он сам сказал о себе. А бегает просто потому, что не хочется ему эту прививку делать.

Рабочий день Арсения уже подходит к концу, но Арсений, видимо, домой пока не собирается. Он смотрит расписание на сегодня в родительской группе, сейчас у Антоши должен быть урок биологии как раз в соседнем кабинете. Мужчина спокойно снимает белый медицинский халат, чтобы не сильно выделяться. Сейчас перемена, в коридоре достаточно шумно, ведь не все учителя пускают детей в кабинет заранее, и это в какой-то степени может помочь, поэтому нужно пользоваться! Мужчина не торопясь выходит в коридор, внимательно оглядывая всех детей, и направляется к нужному кабинету. Русую кудрявую макушку он находит почти сразу буквально в десяти метрах. Мальчишка, в отличие от большинства одноклассников, спокойно повторяет материал в учебнике, сидя на корточках у стены. Старшего он не видит, значит, можно не торопиться, но вот громкий звонок рушит все планы мужчины. Антон быстро закидывает учебник в портфель и, видимо заметив Арсения, несвойственно себе быстро пытается вклиниться в плотный поток одноклассников, что заходят внутрь.

— Оп-оп, не торопись, Антош. Пойдем-ка со мной ненадолго, — по-доброму говорит Арсений, выловив мальчишку за рюкзак. Арсений сразу перехватывает ребенка за руку и поворачивает в противоположную сторону.

— Не-е-ет. Ну я не могу! — тянет мальчишка, пытаясь вытянуть руку, и упирается ногами, не давая идти. Арсений спокойно поворачивается и вопросительно смотрит на сына. По-доброму так. Врач понимает, что Антоша любыми отговорками пытается сейчас избежать вакцинации, но вряд ли хоть одна из этих детских отговорок сможет служить реальной причиной для оттягивания прививки. Поэтому Арсений смотрит на мальчика терпеливо, с еле заметной улыбкой. — У нас… — неуверенно начинает мальчик, отводя взгляд куда-то налево, — сегодня новая тема… Очень сложная!

— Ничего страшного, через десять минут я тебя уже верну, не переживай! — Арсений, перехватив ладонь мальчика в другую руку, аккуратно подталкивает подростка в сторону медкабинета. — А если что-то не поймешь, я сам тебе все расскажу.

— Ну нет! Нельзя, она очень важная! — тоненько ноет мальчишка, упорно пытаясь сопротивляться движению. — И, может быть, самостоятельная сегодня будет!

Арсений вздыхает и, немного подумав, делает пару шагов назад к кабинету биологии. Все дети уже находятся в кабинете, кто-то, уже готовый, стоит возле парты, а кто-то еще готовится к уроку, создавая легкий шум.

— Светлана Алексеевна, — зовет мужчина и, дождавшись внимания, продолжает: — ничего страшного, если я Антона заберу минут на десять-пятнадцать? — спрашивает мужчина, держа руки на плечах у этого самого Антона, будто демонстрируя, про кого он говорит. А на лице у мальчишки в этот момент отражается все вселенское разочарование.

— Хорошо, Арсений Сергеевич! — кивает женщина и сразу переводит внимание на детей. — Я жду тишину… Здравствуйте, садитесь.

Арсений кивает, улыбаясь, и прикрывает дверь.

— Ну вот видишь? Все хорошо, пойдем, — Арсений хлопает сына по плечу и спокойно ведет к кабинету.

Мальчишка больше не сопротивляется, а медленно идет, опустив голову. Арсений замечает слегка недовольное выражение лица шестиклассника. Антон все еще немного не согласен с обстоятельствами, все-таки слишком быстро это и неожиданно навалилось. Нет, конечно, мальчишка знал, что его будут искать, но ведь целая неделя уже прошла! А сейчас даже у папы нерабочие часы, вот откуда он взялся? Арсений должен быть уже дома… С приближением медицинского кабинета, кажется, стадия согласия и принятия только отдаляется. Сделав еще пару шагов, мальчишка ловко выскальзывает рукой из ладони Арсения, поворачивается и, попытавшись увернуться от другой руки Арсения, что мягко обнимала его за плечо, бежит в обратную сторону. Тяжелый портфель за спиной немного мешает развивать скорость, но надежду Антон не теряет. В голове сразу всплывают стратегии побега. Можно пробежать через переход, свернуть на лестницу и тихо спуститься или, наоборот, подняться, тогда Арсений даже не узнает, на каком этаже его искать. Нужно только чуть-чуть оторваться. Мальчишка не успевает сделать и трех шагов, Арсений ловко перехватывает его поперек живота.

— Опа… Ну куда ж ты? Я думал, ты на урок поскорей хочешь вернуться, разве нет? — вздыхает Арсений, притягивая мальчика к себе. Он с легкостью подхватывает подростка и укладывает к себе на плечо, несмотря на тяжелый портфель. Антоша даже с ним нетяжелый. Коридор полностью пустой, так что сейчас Арсений может спокойно себе позволить поднять мальчишку на руки и вообще вести себя с ним как папа, а не обычный школьный медбрат. Хотя толпа детворы и учителя Арсению бы и не помешали. Не стесняется он других и мог бы спокойненько поднять Антошу у всех на глазах. Вот только Антону это бы не понравилось. Он стесняется, испытывая такое внимание к себе, особенно если это видят другие учителя. Арсений слегка усмехается от ситуации, но Антону вот вообще не весело. Он же переживает и боязливо пытается оглянуться вокруг, чтобы рядом точно никого не было.

— Ну папа! — возмущенно стонет мальчик, упираясь ладонями в спину старшего, чтобы не находиться в перевернутом состоянии.

— Ну не переживай ты так… — Арсений ласково похлопывает мальчишку по бедру. — Спокойно вернешься, напишешь свою самостоятельную… — мужчина говорит с легким сарказмом, легко улыбаясь. Не каждый день приходится ловить своего же сына на прививку… Эта ситуация кажется немного комичной, но и одновременно такой нежной.

— Да папа! — снова возмущается мальчишка и невесомо ударяет кулачком по спине Арсения.

— Здравствуйте, — чуть громче говорит Арсений и улыбается шире. Мальчишка сразу начинает паниковать и вертеться на руках Арсения, пытаясь слезть и оглянуться, — Екатерина Сергеевна. Тише, Антош… Ну что такое? — слезть у мальчишки никак не получается, Арсений держит его крепко, не давая упасть, а Антон успокаивается, только когда слышит имя.

— А-а, привет, мам, — с легкой обреченностью в голосе здоровается мальчик и делает грустное лицо, видимо, чтобы его пожалели или даже спасли.

— Привет, Антош… — ласково произносит девушка. — Поймал тебя папа все-таки? — усмехается Екатерина, проходя мимо со стопкой каких-то книг в руках, и по-доброму улыбается так, подбадривающе, с любовью. Антоша тихо мычит грустное «угу» в ответ.

— Ах, вы были заодно? — усмехнувшись, Арсений театрально поднимает брови и оглядывается на свою жену, прежде чем зайти в кабинет.

— Давай ничего не будем делать… — тихо вздыхает мальчишка.

— Ну здравствуйте! Как это так, не будем? — Арсений ставит мальчишку на ноги, сам снимает с его плеч портфель, а затем ведет к своему столу. — Давай-ка спокойно все сделаем и закончим поскорей. Я-то знаю, что ты не боишься у меня. Правда ведь? — сев на свой стул, Арсений, не отпуская мальчишку, подводит его ближе к себе и аккуратно начинает расстёгивать пуговицы у белой рубашки Антона. Мальчишка не сопротивляется. Он вообще чувствует себя спокойно в таком положении и удобно рядом со старшим, его пугает совсем другое.

Антошка угрюмо мычит согласное «угу» в ответ и отворачивает голову, боясь смотреть в глаза. Арсений тем временем уже легко распахивает расстёгнутую рубашку и бережно снимает ее с мальчишки. Одной рукой мужчина вдевает стетоскоп в уши и тихонько прислоняет к теплой коже прохладную мембрану, а другой мягко приобнимает Антошу за спину, не давая отойти. Впрочем, отойти Антон и не пытается. Ему вполне комфортно находиться настолько близко к старшему, даже если верхняя часть его тела без одежды. Антон стоит, замерев, и грустно смотрит в сторону окна.

— Ох ты мой проказник! — усмехнувшись, мотает головой Арсений. — Антош, дыши, пожалуйста. Я же послушать тебя хочу, а ты не шевелишься, как неживой, — просит врач. Арсений вроде возмущается, но в голосе нет ни капельки злости, а только легкая добрая усмешка и отцовская любовь. — Или ты специально это делаешь? — удивленно поднимает брови старший, легонько похлопывая мальчишку по бедру, и, дождавшись, когда тот все же соизволит послушаться и глубоко вдохнуть, продолжает аускультацию. — Да, вот так… Дыши спокойно…

Закончив, Арсений накидывает на плечи Антона рубашку и встает, беря в руки шпатель. Врач разворачивает подростка за плечи к окну и подносит деревянную палочку ближе, одной рукой чуть приподнимая голову подростка за подбородок.

— Горлышко давай посмотрим, — кивает мужчина, как бы намекая, что нужно открыть рот, но мальчишка никак не реагирует. Антон только отводит хмурый, чуть недовольный взгляд в сторону и поджимает губки. — Давай-давай, Антош, правила такие. Что ты стесняешься-то? — Арсений говорит с легким давлением в голосе, похлопывая по плечу, и Антону приходится послушаться, хотя все эти формальности очень не нравятся мальчишке. Они просто раздражают. Антон же не болеет, чтобы проверять горло и чтобы слушать легкие… Он вообще себя прекрасно чувствует, Арсений об этом знает, тогда зачем эта проверка? Если честно, мальчишка и сам не понимает, что конкретно у него вызывает такой негатив. Просто, когда Арсению приходится, как врачу, что-то проверять у Антона, даже если это совсем что-то безобидное, внутри Антону очень хочется недовольно рычать и шипеть, словно кошка. Особенно это раздражает, когда Антон стоит в очереди со своими одноклассниками, а Арсений делает с ним и говорит ровно то, что и делает и говорит всем остальным… — Ой, какое прекрасное горлышко! — театрально изумляется старший, покачивая головой, а Антон от этого хмурится еще больше. — Так, теперь градус… — начинает говорить Арсений, но Антон его перебивает своим еще детским, но по-подростковому возмущенным голоском:

— Ну папа! — хмурит бровки Антон.

— Ну что «папа»? Я знаю, Антош, что ты у меня самый здоровый, но так нужно, — Арсений нежно притягивает мальчика ближе и целует в лобик, несмотря на то, что тот все еще пытается капризничать. Так он легко всегда гасит подростковые всплески Антоши, и это работает. — Тебе же не сложно посидеть спокойненько и померить температуру… Пять минуток всего. Я не хочу случайно упустить твое недомогание, а прививка может сделать хуже… — ласково объясняет Арсений и притягивает мальчишку в объятия. Он нежно зачесывает кудряшки назад, прижимая мальчика, что уже успокаивается, к груди, а затем, приподняв его руку, умещает градусник подмышкой. — Садись, а я пока чайник поставлю. У меня конфетки твои любимые есть, — улыбается Арсений.

Антон переводит грустный взгляд на стоящий на полочке шкафа чайник, что начинает шуметь, затем медленно, с досадой в глазах смотрит на целлофановый пакет со сладостями, который только что достал Арсений. Это все предвещает хорошее времяпрепровождение, но не сейчас, а немного в будущем. И Антон мог бы радоваться, но до этого момента необходимо еще дожить, а переживать все, что будет перед чаепитием, очень не хочется. Арсений поставил чайник, будто чтобы продемонстрировать, что все будет хорошо в итоге, Антон тогда уже не будет переживать и волноваться по поводу прививки… Но сейчас он еще не там, и от этого обидно и грустно.

Антон погружается в свои мысли, смотря в одну точку, и вздрагивает, когда неожиданно и противно пищит электронный градусник, из-за чего белая рубашка, что прикрывает только спину и плечи, чуть ли не падает. Арсений забирает градусник и, быстро глянув результат, убирает его на место.

— Угу, тридцать шесть и ноль… Прекрасно, — кивает врач. — Пойдем в процедурную, — Арсений отодвигает на край стола журнал и подходит к мальчику, что все еще сидит и вставать, видимо, не торопится, хлопая зелеными глазками. — Пойдем-пойдем, капризулька! — настойчивее повторяет Арсений. Он медленно поднимает подростка, взяв под плечи, и ведет впереди себя в соседний кабинет, мягко подталкивая. Мальчишка расстроенно цокает, но послушно продолжает идти. — Присаживайся на кушетку, — говорит Арсений, подходя к небольшому столику на колесиках, что стоит возле стенки, прежде чем повернуться спиной.

Врач привычно ловко и быстро готовит инъекцию. Звук надлома ампулы, шуршание упаковки и негромкое звяканье чего-то о металлический поднос, как бы Арсений ни старался делать все тихо, все равно неприятно давят на уши мальчика. Обернувшись с готовым шприцом, Арсений удивленно приподнимает брови. Мальчик быстро просовывает руки в рукава рубашки и начинает застегивать маленькие пуговички.

— Антош, ну куда ты рубашку надеваешь? Как я должен прививку ставить? Давай обратно, — усмехается Арсений, подходя ближе, — расчехляйся… Можешь приспустить просто немного с плечика, — помогает расстегнуть пару пуговиц врач и, бережно обхватив худенькое плечо ладонью, чуть вытаскивает его из плена одежды для удобства.

Антон внимательно смотрит за всеми действиями и особенно на свою руку. Детские брови иногда сводятся ненадолго вместе, но почти сразу после этого в глазах мальчика мелькает детский страх и испуг. Конечно, он не станет плакать, не станет больше убегать… Нет. Обычной прививки Антон настолько не боится, а тем более прививки, которую делает любящий папа. В каждом его движении и прикосновении к сыну читается какая-то бережность, нежность и любовь, Антон хоть и не признается в этом, как самый типичный подросток, но от этого всего ему намного легче и спокойней.

— Антош, отвернись. Ничего интересного ты тут явно не увидишь! — твердо говорит Арсений, слегка качая головой, а сам внимательно занимается своим делом, не поднимая взгляд, но продолжая следить за Антоном периферийным зрением.

— Но я хочу… — неуверенно заявляет мальчик, а голос его звучит так по-детски сейчас.

— Ну ладно, ты все равно ничего не увидишь, — спокойно произносит старший. Антон уже хочет спросить, почему же это, но именно в этот момент Арсений быстро и немного небрежно протирает довольно большую область влажной ваткой, отчего мальчик непроизвольно ежится и еле заметно пытается притянуть руку обратно к себе поближе. Врач располагает левую ладонь выше места введения, аккуратно собирая нежную кожу в легкую складку. — Антош, спокойно! Не двигайся… — и сейчас Антон получает ответ на свой незаданный вопрос. Левая ладонь старшего, выполняя свою функцию, полностью загораживает обзор мальчику к месту инъекции, и Антону остается только недовольно хмуриться. Арсений, не медля, вводит иглу под кожу и за считанные секунды равномерно вводит содержимое шприца.

— Ай, больно… — Антон успевает только пискнуть, когда мужчина уже заканчивает и прижимает ватку большим пальцем, с легкостью полностью обхватывая ладонью плечо мальчика.

— Все, Тош, — врач, не отпуская руку сына, выкидывает мусор, еле заметными пульсирующими движениями массируя место инъекции, прижимая ватку, — и семи минут не прошло, а ты переживал за свою биологию, — с улыбкой говорит врач. — Вот теперь можешь спокойно бежать на урок, я думаю, за это время они ничего не успели сделать такого важного, — говорит Арсений, взглянув в такие чистые зеленые глаза, что сейчас впервые за последнее время так легко смотрят в ответ.

Арсений намеренно игнорирует явную причину тех глупых и детских отговорок, как страх, а говорит то, как пытался показать это все мальчик. Вот мужчина и притворяется, что легко верит ребенку, что все эти побеги и капризы были исключительно из-за урока…

Антон поджимает губы и расстроенно опускает взгляд в пол, прижимая голову, хоть и пытается максимально скрыть эмоции.

— Антошенька, я пошутил. Куда ж я тебя отпущу без обнимашек, м? Тем более у нас с тобой чай непитый и конфеты нееденные? — врач последний раз протирает плечо подростка перед тем, как выкинуть ватку, а затем притягивает мальчика в крепкие объятия. Антон утыкается лицом папе в грудь и обвивает руками в ответ.

Арсений всегда обнимает мальчишку после каждого укола или прививки… Это уже как традиция, Антон без этого просто не может, а Арсению не сложно. Мальчишка хоть давно и не плачет от таких простых манипуляций врачей и, как сам говорит, совсем не боится, но все равно это большой стресс.

— Я переживаю… — признается Антоша, пробурчав это куда-то в живот.

— Почему же? — Арсений слегка нагибается, чтобы заглянуть в лицо Антону.

— У меня же сегодня шахматы… Школьный турнир по шахматам…

— Ах, шахматы… Антош, я уверен, ты всех победишь. Ты у меня очень умный. А еще у тебя был самый лучший учитель… — усмехается Арсений, широко улыбаясь. Антон с последней фразы старшего хихикает.

— Ну папа! — смеясь, пытается возмутиться Антошка, а Арсений, довольно улыбаясь, чмокает мальчишку в макушку.