Найди меня

Вы боитесь смерти?

А какой вы ее представляете?

Тьма, что навечно должна была ее окутать, рассеялась в одно мгновение. Средь ночного небосвода, усыпанного огромными звездами, до которых рукой подать, сияла тонкая тропа, ведущая в неизвестность. Она не чувствовала ни один свой шаг, словно парила над дорогой, перебирая ногами. Она шла к свету, ярче чем солнце, но глядя на него не хотелось отвернуться от жгучей боли в глазах. Несмотря на завороженность, в нескольких шагах от самого яркого источника света она остановилась. Чувство пустоты, потери чего-то важного заставило ее обернуться. Ей хотелось бежать прочь настолько далеко, насколько это возможно, но ее безвольно притянуло в воронку белого света.

Былые чувства непонимания и любопытства сменились диким страхом.

– Где я?

На черном полотне, усыпанном множеством бриллиантов появился чей-то силуэт, еле зримый, словно это хамелеон, маскирующийся под окружение. Единственное, что позволяло определить движущийся силуэт – это слабое свечение вокруг него и светящиеся белые глаз.

– С возвращением… домой.

Полученный ответ заставил встать ее в ступор и отнюдь не от смысла, а от того, что она не смогла распознать голос. Будто смешались все голоса и в то же время ни один. Ласковый он или грубый, уверенный или робкий, женский или мужской – он не поддавался описанию. Чужой голос звучал везде и нигде.

Она подняла руки ладонями вверх и всмотрелась – ее собственное тело сливалось с ночным небом и только линии на ладонях искрились белым светом. Она заметила, как мелкие из них постепенно, один за другим начали исчезать прямо на глазах.

– Я мертва, да?

– Мы здесь так не говорим.

– Кто мы? Где здесь?

– Я все объясню. Ты и сама вспомнишь через 40 дней, но так как ты перворожденная, отвечу на все твои вопросы заранее, а в правдивости убедишься позже. После завершения жизненного пути душа возвращается домой, а дом – это Вселенная. – Фигура развела руки в стороны. – Через 40 дней ты забудешь о земных ощущениях.

– И что дальше? Встреча с Богом? Распределение в рай или ад?

– О, нет. Дальше ждет перерождение в зависимости от цели, которую ты преследуешь. Можешь стать наставником как я, что провожает души или через 7 жизней связать цель с людьми будучи ангелом или демоном, а через 9 – временно исполнить роль Бога.

Слышимое шло вразрез с ее мировоззрением.

Это ужасало.

Еще никогда неизвестность не пугала так сильно.

– Что вы несете? Роль Бога? Разве не он нас создал? Как мы можем стать им?

– Неудивительно, что ты так считаешь. Верующие люди считают, что начало положил Бог, но на самом деле, мы и есть начало.

Из чужих слов выделился лишь тот факт, что Бога как такового – не существует.

Нет Божьей кары.

Нет Божьей справедливости.

В чью защиту она верила?

– Души – это космическая энергия. Мы такие же древние как планеты и жизнь на них. Мы все и ничто. Мы способны перемещаться куда пожелаем, видеть, что пожелаем, но ощутить не способны ничего. Не способны развиваться, будучи ничем иным как сгустком энергии. Потому мы нашли для себя оболочку, благодаря которой нам ведомы чувства.

– Оболочка – это люди?

– Мы выбрали тех, кто идентичен нам. Однако, в качестве оболочки мы способны использовать и животных.

– А что насчет Бога?

– Душа, прошедшая свои испытания может занять роль одного из богов. Люди создали их, а мы лишь притворяемся ими. Бог – это безучастный наблюдатель. Он не помогает и не наказывает, а лишь готовит испытания для души. Он автор судеб земных душ.

– Во что бы человек не верил… ложь.

– Частично.

– Но почему на земле мы ничего из этого не помним?

– Изначально души обладали воспоминаниями. Но некоторые из них, сталкиваясь с тяжелыми испытаниями, решались самостоятельно вернуться назад, чтобы выбрать другой, более легкий, по их мнению, путь. Таким образом, жизнь обесценилась, потому было решено блокировать память.

Будь сейчас у нее сердце, она могла бы приписать причину своего состояние на его бешенное биение, но душа понимала, что в груди ничего уже не бьется. Это фантомные чувства, что скоро исчезнут безвозвратно.

– Нет. – Она отошла. – Я не верю. Это все обман!

Она согнулась и закрыла уши, но чужой голос продолжал звучать в голове.

– Потерпи, и ты убедишься в моих словах.

– Нет!!! – она посмотрела на фигуру перед собой, после чего выпрямилась. – Папа! Мама!

– Мы все здесь одна большая семья. У нас не существует разделения.

– Я не хочу быть семьей аморальным мерзавцам! – отчеканила душа. – Не смейте говорить так!

– Дорогая, нам всем воздается по заслугам.

– Вы лжете! Я видела преступников, что живут припеваючи, не испытывая вину за свои деяния. Я видела невинных, на которых то и дело, что обрушивалось несчастье за несчастьем. И вы хотите сказать, что мы сами подписываемся на это? Какой в этом смысл?!

– Души, не ведающие чувств, не представляют какую боль они испытают после перерождения. Но они все равно идут на риск, ведь именно так ты способен добиться большего.

– Вы монстры и прикрываетесь нашим выбором.

– Возможно, для людей мы таковы, но придет время и души осознают великий замысел.

Она заметила еще несколько приближающихся фигур, что и заставило ее сорваться с места. Но бежать было бессмысленно. Куда можно убежать, если под ногами невесомость, а вокруг все одинаково?

Позади она почувствовала что-то знакомое, чье-то присутствие. Даже не оборачиваясь она видела очертания этого силуэта и только тогда поняла, что видит все стороны света одновременно. Но по привычке она обернулась, направив два ярких глаза на чужую спину, за которой скрывалась от других.

– Позвольте мне взять эту душу под свое крыло.

Голос был чужим и родным одновременно. Это запутывало, пугало.

Остальные фигуры кивнули и рассеялись средь звезд будто их и не было.

Странное чувство…

Чувство ли вообще?

Словно какое-то знание закралось в душу.

– Гил?

Глаза – зеркало души, но у этих глаз нет зрачков, может потому, что душа итак нараспашку. Распознать эмоции на чужом лице невозможно. Хотя, есть ли они вообще?

Два белых огонька были направлены на душу, что замерла на месте в страхе услышать опровержение ее догадки. Чужая фигура вдруг развела руки и заключила ее в объятия. Она тут же прижалась к нему с неимоверным облегчением – сейчас она не чувствовала себя одной против всех и всего. Она ощущала легкое тепло от него, будто прислонилась к стене, что не дает ей упасть.

– Хочешь прикол?

Задорность его голосу придала она в своей голове, ведь иначе все было похоже на дешевых спектакль с актерами-дилетантами.

Она удивленно подняла на него глаза, и в следующие секунду они расширились от осознания, что опора исчезла. Она прошло сквозь Гила, но ужаснуло ее то, что падение продолжилось. Через мгновение она оказалась среди пушистых облаков в солнечный день.

Напротив она заметила прозрачную фигуру с желтоватым свечением вокруг.

– Это как осознанный сон. Пожелай, поверь и приложи волю.

Выбора не было. Она последовала его совету – поверила, что в силах остановить падение.

– Молодец, Рена.

Две души стояли на облаке, не отрывая глаз друг от друга.

Рена оглядела земные красоты с птичьего полета. Все и вся как на ладони. Мелкое и мелочное.

– Только не говори, что все сказанное тем созданием – это правда.

– Думаю ты и сама это понимаешь, но принять не хочешь.

– Ты все вспомнил?

– Да. Здесь время течет быстро. Для меня земные 40 дней уже прошли. Хех, я, правда, не ожидал тебя увидеть здесь так скоро.

Глаза Рены округлились.

– Амалия!

Она опустила голову и представила сестру в мельчайших деталях и то, как сама оказывается рядом с ней. Но процесс телепортации прервал Гилберт.

– Сейчас тебе не следует спускаться.

– Почему?

– Это причинит тебе боль.

– Я хочу знать, как себя чувствует моя сестра.

– А как она должна себя чувствовать?

Действительно. Девочка осталась одна. Лишилась всей своей семьи. Думала ли Рена о ее чувствах, когда решалась на этот поступок? Или ее волновало только каково будет ей самой?

– За ней присматривает Седрик. Он стал ее опекуном, а Рика – сестрой. Но Амалии нужно время, чтобы привыкнуть к новой семье. В чем могу быть уверен – о ней позаботятся.

Рена промолчала, осознавая свою эгоистичность. Как же лицемерно она звучала, когда интересовалась жизнью своей младшей сестры после такого предательства с ее стороны.

– А Лест? Ты видел свою сестру?

Гил опустил голову. Для него эта тема не менее больна.

– Я наблюдал как она напивается. Как встречается лицом к лицу с жестокой реальностью. Как возвращается с этого света… и больше не смог смотреть. В какой-то момент я думал забрать ее вопреки правилам.

Рена понимала его боль. Она бы тоже не смогла смотреть на страдания своей сестры. Как бы не хотелось, слов поддержки она не смогла найти.

– Это моя восьмая жизнь… была. – Вдруг начал Гил. – В прошлой, мы с сестрой были ангелами.

Рена не ослышалась? Сопереживание моментально сменилось интересом к прошлому рассказчика.

– Ангелы – беспрекословные исполнители божьей воли. Они должны следить за реализацией уготованной богом судьбы. Некоторым из них стало жалко людей, лишенных права выбора. Когда те спросили богов за что они так обходятся с людьми, те низвергли их, провозгласив падшими. Так и появились демоны. Это ангелы, что выбрали людей, потому всегда и стремятся разлучить их с богом. Они делают все, чтобы слепо верующие люди отвернулись от «создателя».

– Та… душа? Сказала, что каждый может стать Богом.

– Да, но для этого нужно пройти немало испытаний. Я выбрал именно этот путь, но будучи ангелом выбрал людей и стал демоном. Я всегда соперничал с сестрой. Мы старались переубедить друг друга в своих убеждениях… Я сделал ей очень много плохого, чтобы сломить и заставить переметнуться на другую сторону.

Последовало молчание, гнетущее, будто что-то он не хотел говорить, но корил себя за это.

– Как умирают ангелы?

– Когда разочаровываются в себе… А демоны умирают, когда испытывают вину. – Его ответ в прямом смысле озвучил их печальный конец. – Смерть ангела прекрасна. Небо словно разрывается на части от вспышек молнии. Помню, как перед смертью она прокляла меня, сказав, что лучше бы и дальше жила не ведая ничего, кроме своих иллюзий. Какая ирония, в следующей жизни мы родились братом и сестрой, причем она, не зная заботилась о том, кто заставил ее страдать. Хех, и даже в этой жизни она плачет из-за меня.

Рена стремительно положила руки на плечи Гила, разворачивая к себе.

– Я, правда, считаю, что ты был хорошим братом. По крайней мере, я точно знаю, что с тобой ее жизнь была ярче. Сейчас не время для самобичевания. Ты знаешь куда больше чем я. Придумаем как вернуться назад.

– Мы можем только переродиться, но тогда забудем обо всем. Начнется новая жизнь.

Рена поникла. Казалось, она впервые столкнулась с ситуацией, из которой нет выхода, если бы не следующее предложение Гила.

– Но мы способны вселиться в животных. Благо у них нет души.

– Что же ты сразу не сказал?

Эта информация в мгновение ока подняла Рене боевой дух.

– Наверное, для этого случая мы должны выбрать собак. Они издавна считались верными помощниками людей.

– О-о, я думал, что не доживу до момента, когда ты признаешь их пользу… и был прав.

Хоть этого не лицезреть душам, но Рена закатила глаза.

Гил протянул ей руку. Рена невольно обратила внимание на его ладонь, а именно, на отсутствие линий. И прежде чем накрыть своей ладонью, он мельком оглядела сохранившиеся свои три глубокие линии: жизни, ума и сердца.

Рена и Гил опустились довольно низко и продолжили парить посреди высокоэтажных зданий. С такой высоты люди уже не мельтешили как целый муравейник и приняли более четкие очертания.

– Знаешь почему души могут чувствовать только тепло?

Гил решил устроить блиц-опрос.

– Это из-за энергии?

– В точку. Мы космическая энергия. Мы излучаем ее и вбираем. Люди не способны видеть потоки, а мы – да.

Желтая аура Гила загорелась ярче. Золотистые тонкие нити вдруг начали впитывать его душу.

– Энергия везде. Мы ее потребляем как пищу, и из нее могут образовываться сущности. Люди неосознанно создают лярв, что питаются негативом, а осознанно создают тульп с их индивидуальной программой. Ссоры, крики для первых как сигнальная ракета. Они начинают питаться жизненной энергией людей. Вторые же могут выйти из-под контроля и стать неуправляемыми. В лучшем случае они уйдут, в худшем – начнут паразитировать своего создателя. Души вроде нас способны противостоять им и защитить других от воздействия этих сущностей, но при условии, что ты превосходишь их по силе.

Рена выставила руку, глядя на желтое свечение вокруг пальцев. С двух сторон ниточки энергии коснулись ауры, увеличивая ее яркость.

– Хах, – она обрадовалась, не веря в происходящее, – это волшебно.

– Демоны, кстати, тоже вбирают энергию. Но от них и подобным им веет холодом, что и является их отличительной чертой. Поэтому, когда они случайно или нарочно касаются человека, по его телу пробегают мурашки.

Что бы не рассказывал Гилберт, все было очень интересно и захватывающе. Невероятно сложно устроенный мир, по сути, держался на энергии в качестве фундамента мироздания. А все создания, включая даже демонов, казались в чем-то прекрасными.

Однако Рену волновали вопросы другого характера.

– Как думаешь, наши родители переродились?

Смерти она радовалась хотя бы по той причине, что сможет встретиться со своей семьей. Сейчас это больше походило на глупую надежду.

– Ты должна их отпустить. Родители… они только внизу.

– Разве ты не хочешь увидеть свою мать?

– Которую из? У меня их семь.

– Пх, точно, ты уже привык.

– Чувства умирают с личностью.

– Меня это пугает… что мы никто и ничто. Наша личность строится благодаря испытаниям, окружению, миру… и умирает.

– Да, мы можем быть разными. Не это ли прекрасно?

– Прекрасно, что в одной из жизней мы можем стать теми, кого больше всего презираем?

– Раскрою тебе один секрет. Мораль существует только среди людей. Здесь ничего не делится на хорошее и плохое. Главный закон – все воздается. Карма существует и тебе решать, принимать ее удары или ее благословение.

– И ты принимаешь это?

– Рена, это не вопрос: веришь ты в бога или нет. Вся действительность перед тобой, голая как она есть на самом деле.

– Для меня все это не более чем бред.

Гил отчаянно вздохнул.

– Вернемся к нашему плану, пока не началась дискуссия помасштабнее.

Они спустились на улицы города. Толпы людей проходили сквозь них, будто те были призраками, которых не увидеть и не почувствовать.

– Собак не вижу. – Рена осмотрелась и кроме бродячих кошек и крыс в темных углах никого не заметила. – На первое время можно вселиться в кошек. Так, как правильно это делается?

– Гораздо проще чем ты думаешь – со всей дури влетаешь в свою новую оболочку.

Заявление Гилберта было весьма подозрительном, особенно когда тот стоял в выжидающей позе со скрещенными руками. Рена была уверена, что тот еще и ухмыляется, но попробовать стоило, раз это говорит знаток тонкого плана.

Она сделала все в точности как ей сказал наставник, но вместо ожидаемого результата получила недовольную кошку, чья шерсть встала дыбом, и ее злобное шипенье. Рена, пролетевшая сквозь животное, озадаченно посмотрела на Гила, который безудержно хохотал.

– Прекрати ржать.

– Прости-прости. Не расстраивайся, тебе просто нужна практика.

– Нет, мне нужно, чтобы ты сам показал, как это делается.

– Ну тогда нам нужно в лес.

– Зачем?

– Хочу вселиться в лису.

– Чего? Мы должны вселиться в домашних животных. Кто станет содержать лису в своем доме?

– Мы живем в современном мире. Лиса самая безобидная из тех, кого заводят в качестве питомца. Я же не варана выбрал все-таки.

Рена сложила перед собой руки.

– А еще они привольно смеются.

– Так и знала, что выбирал ты не методом внешней схожести. Тебя они просто прикалывают.

– Еще бы. Прикинь, сестра такая спит, а я начинаю ржать как подавившаяся утка, у которой в горле застряла пищалка.

– А после этого ты удачно остаешься жить на улице.

Они переместились в густой зеленый лес.

– Рен-Рен, а не хочешь быть кроликом?

Впервые она услышала от него милое «сокращение» своего имени.

– Быть твоей добычей? Спасибо, нет.

– Зря. От умиления мои охотничьи инстинкты притупились бы.

Рена покачала головой. Даже мертвым он не изменяет себе – его шутки неуместны, но актуальность не теряют.

Она вдруг обернулась, сузив глаза.

– Откуда эта энергия?

– От одаренных. У них мощное энергополе.

– Выходит, мы рядом с их миром?

– А? Да, тут рядом магическая академия.

– Хочу посмотреть на нее.

Рена полетела к источнику текущей силы. Но вскоре от ударной волны отлетела назад, врезаясь в Гилберта, что подхватил ее за плечи.

– Не думала же ты, что академия будет без защитного барьера?

– Я думала, что мы можем пройти через все.

– Магия нематериальна, потому она создает нам границы возможного.

– И что? Никак не пройти?

– Тебе повезло, что я душа с опытом.

Продолжая держать Рену за плечи, Гил прошел через барьер вместе с ней.

Картинка перед глазами сменилась. Перед ними предстал другой мир: гротескный дворец с башнями, кристально чистое озеро, огромная оранжерея со всеми тропическими растениями, которые только можно представить, бурная река, журчанье которой ласкал слух. Но поразительней были бесконечные потоки энергий, обволакивающие всю академию как гирлянды.

– Вау! Здесь так красиво.

Рена с восторгом осматривала архитектуру, но понимала, что только душам доступна эта дополнительная изюминка академии.

– Согласен. Создается атмосфера рождества.

– Моя сестренка не раздумывая согласилась бы учиться здесь, если бы только увидела все это.

Она не могла прочесть эмоции Гилберта, но была способна ощутить их, будто они принадлежат ей самой. При упоминании сестры, он помрачнел. Рене казалось, что она даже может прикоснуться к этой тьме, что окутала его.

– Кто погубил нас?

Все это время у нее не было времени узнать ответ на вопрос о том, что заставило их оказаться на этом свете. Столько информации свалилось как снег на голову, что даже не припоминался случай, из-за которого им пришлось оставить своих в одиночестве.

– Мой друг… предал нас. – Сжимая кулаки, Гил опустил голову.

Рена чувствовала испытываемую им вину. Она уверена, что он винил именно себя в произошедшем. Но если так, ее вина не меньше. Из-за своей гордости и чувства неловкости, она зная рискнула и своей и жизнью сестры. Итогом стало то, что именно из-за этого погиб Гил.

– Я понимаю, что мертвец не должен вмешиваться в дела живых, но, с другой стороны, боль и гнев не дают мне покоя.

После смерти он унес боль с собой и продолжал утопать в ней. Это… ад. Ты горишь от ненависти к тому, кто разрушил твою жизнь, но ничего не можешь сделать с этим, ведь уже… слишком поздно. С того света… выхода нет. Или он есть, но чреват наказанием?

– Никто бы не смог простить такое. – Вдруг Рена задумалась. – А почему ты заикнулся про дела живых? Хочешь сказать, что он…?

Гил поднял два ярких глаза куда-то в сторону. Рена повернула голову в этом направлении – высокий парень в черной мантии шел прямо на них. Лицо человека, что в одночасье заруинил столько жизней, становилось все ближе и ближе. Рена встала в ступор.

Что она должна чувствовать сейчас? Этот мерзавец безнаказанно шляется тут с таким довольным лицом.

Где справедливость?

Почему она не страдает?

Где та самая карма?

– Если я решусь совершить какую-нибудь глупость, останови меня.

Хоть Гил и попросил об этом, но вероятность, что эту глупость совершит Рена, превышала его.

Забыв с какой целью, они прибыли в лес, две души начали вести наблюдение за магом. Рена, скрестив руки, лежала в воздухе, не сводя глаз с объекта исследований.

– Он, правда, изменился или просто хороший актер?

Гил парил в позе лотоса, подперев щеку о кулак.

– Кто знает. Насчет него нельзя быть уверенным на все сто.

– Он ведь получил что хотел?

– Даже больше.

– Значит, стремиться не к чему… поэтому он такой.

– К тебе память вернулась? Звучит как оправдание его поступков.

– Нет. Но чувства угасают. Я испытывала такую злость, что хотелось убить его на месте, а сейчас… этого нет.

– Теперь точно можно сказать добро пожалось в тонкий мир. Что-то испытать здесь можно только приложив усилия.

– Я хочу увидеть Амалию.

– Тогда не хоти. Седрик о ней позаботиться. Тебе проще будет переродиться, если не встретишься с ней.

– Напротив, мне спокойнее будет, если я ее увижу. Ты же согласился на мой план.

– И это было ошибкой.

Они так и продолжили бы свои распри, если бы внезапно Рена не начала медленно подниматься ввысь, перевернувшись вверх ногами.

– Что происходит?

Вытянув левую руку, Гил накрест схватил запястье Рены.

– Не паникуй. Это истекло твое земное время.

В следующий миг они оказались там же, где впервые встретились после смерти.

– Ну, и с какой целью ты родилась? – беззаботно спросил Гилберт.

Рена распахнула глаза. Страх, что парил с ней под ручку, улетучился.

– Я… хотела чувствовать. Люди считают адом сжигающий плоть и душу огонь, но ад – это ничего. Жизнь – это радость и боль, провалы и успехи, предательство и любовь. Нам – душам этого здесь не познать. Если бы я только знала, куда попаду после смерти, я бы не тратила дарованное мне время на обиды и месть. Родившись в прекрасной семье, я должна была ценить каждое мгновение, а я… наплевала на все радости жизни. Все время слепо бежала за целью, пока жизнь пролетала мимо меня.

Сожаления. Их испытывает человек. И в момент смерти и после нее.

– Ты можешь родиться вновь.

– А что изменится? Я не буду помнить об этом, не встречусь со своей семьей, а хуже всего, я могу повторить те же ошибки или наделать еще хуже.

– Души перерождаются, чтобы стать лучше. Если будешь прислушиваться к своей интуиции, то непременно найдешь своих и в следующей жизни.

– Но а ты чего не переродился? Не меня же ждал.

– Я не думал, что встречу тебя. Я волновался и ждал Амалию. Был уверен, что Лест и ты справитесь вместе, но увидев тебя понял, что моей сестре недолго быть на земле.

– Ты думаешь… что она…

– Только тот, кто отнял у нее все, сможет подарить ей цель жизни. Вопрос только в том, примет она эту помощь или вонзит ему нож в спину.

– С ума сошел?! Как он ей поможет? После того, что он сделал, от него даже доброго слова не стоит ожидать.

Рену взбесил тот факт, что судьбу сестры он доверяет тому, кто и предал всех. Как можно полагаться на того, кто годами лгал и лишь притворялся другом, используя других в своих целях?

– После девяти жизней я исполню роль бога. Хоть в мое господство люди заживут счастливо.

– Я думаю, все с такой целью занимают эту почетную должность, но в итоге зазнаются и заставляют страдать лишь слабых и невинных. Есть ли гарантии, что ты не станешь таким безжалостным?

– Бог стремится к равновесию. За плохим следует хорошее, за хорошим – плохое и только человек определяет, как ему справляться с этим.

– Хах, ну тогда я хочу родиться в твое правление и прожить счастливую жизнь.

– Это, конечно, всего лишь на месяц, но, ты знала, что именно с такой целью спустившиеся души живут беззаботно, как будто в их жизни ничего и не происходит. Одна безнадежная стабильность.

– Хоть память ко мне и вернулась, но знания у меня ничтожно малы. – Обиженно заявила Рена.

– Это легко исправить.

Гил взял ее за руку и переместился на землю. Они парили над головами неугомонных людей.

– Смотри.

Гилберт не указал конкретно куда, но от одного только его слова Рена поняла, что он от нее хотел. Она смотрела где-то в центр груди людей, где располагалось сердце – оно горело как светлячок.

– Это… душа?

– Именно.

Но что удивило Рену, так это отсутствие у некоторых индивидуумов этого самого огонька.

– Неужели существуют люди без души? Как такое может быть?

– Так мы же подселенцы. Человек не принадлежит нам. Бездушные – с животными инстинктами. Они способны убить забавы ради, измываться или прожить отведенный срок в зависимостях от земных наслаждений. А бывает и такое, что в человеке 2-3 души. Но люди это принимают за раздвоение личности.

Эй, я между прочим изучала психологию. Мозг на многое способен во время сильного стресса. Личности выступают как защитных механизм.

– Объясню тебе по-другому. Есть и раздвоение личности, и подселение души. В первом случае, у человека меняется характер, но остаются некоторые привычки и те же знания. Во втором случае, меняется абсолютно все, как будто в тебе живет другой человек. Сама же понимаешь, нельзя знать другой язык, который никогда не изучал, иметь знания в той сфере, которой никогда не интересовался.

– Ладно, но почему так происходит? Это какая-то системная ошибка?

– Это непокорные души. Наша задача после смерти прождать 40 дней, но эти души в панике стремятся вернуться на землю. Слабые люди, измотанные жизнью, становятся подходящим сосудом для них.

– Вот это ужас.

– Есть еще кое-что интересное. Близнецы, к примеру, наоборот, делят одну душу на двоих и потому друг без друга не могут. Они связаны незримой нитью. А вот с двойняшками другая история. Это души, заключившие сделку между собой, чтобы вместе спуститься в мир людей.

– А для чего сделки заключаются?

– Чтобы быть с родственной частью и в следующей жизни. Одни решаются родиться в одной семье и в одно и то же время, другие – найти друг друга и стать парой.

– Интересный, конечно, принцип.

– А вот врагов лучше не иметь, иначе в следующей жизни станете частью одной семьи независимо от твоего желания. – Гил указал пальцем на парня в капюшоне, что, сунув руки в карманы, шел с опущенной головой. В его груди сиял слабый огонек, будто от дуновения потухнет как свеча. – Есть еще одна категория людей.

– Из него высосали энергию?

– Душа теряет связь с телом, потому что он хочет к нам.

Рена удивленно посмотрела на Гилберта.

– Но делать этого нельзя, иначе все испытания этой жизни ввалятся в следующую, что будет еще тяжелее. Да и жизнь следует ценить. – Он оказался за спиной парня и приложил ладонь между его лопатками.

Рена наблюдала как свет в груди парня становился ярче.

– Если бы люди знали, сколько душ изо дня в день делятся своим теплом со случайными прохожими, чтобы те не совершали эту ошибку, наверное, они не решались бы на этот шаг.

– Может быть. – Рена по привычке вздохнула. – На тот свет мы, действительно, ничего не уносим, даже имя. – Она задержала внимание на закате.

– Хех, кому сдались имена, если мы общаемся при помощи телепатии.

С последними лучами солнца две души отбросил тени на асфальт и слились с мраком ночи.

Рена выставила ладонь перед Гилом, тот приложил к ней свою. Лучи света заиграли, будто сжимали шар света. Они переплели пальцы и вскоре очутились среди звезд.

– Нашу судьбу написал Бог. Был ли у нас другой выход? – Рена разорвала прикосновение.

– Наши испытания завершились, и мы стали испытанием для других. Ты сделала свой выбор – подарила жизнь и теперь твои уроки должна пройти она. Моя смерть – проверка для сестры. Ей будет дарован выбор – простить убийцу или взять его тьму на себя.

Последовала минута молчания. Выбирать приходится всем, даже мертвым.

– И что мы будем делать? – растерянно спросила Рена.

– Переродимся. Что еще остается?

Непринужденный ответ Гилберта слегка расстроил Рену. Она ожидала услышать нечто другое. Ее грустный вид не остался не замеченным.

– Найдем друг друга и в новой жизни. – Гил протянул руку. – В этот раз я скажу тебе те слова.

Рена резко подняла голову, направляя два ярких глаза на него. Она слегка улыбнулась, чувствуя, как радость переполняет ее, и пожала ему руку.

– Найди меня. А я обещаю, что обязательно узнаю тебя и больше не отпущу.

На чужом лице появилась белая дуга как полумесяц.

– Хех.

От плеча вниз тонкая серебристая нить начала обволакивать сплетенные руки.

Гил посмотрел наверх.

– Люди говорят, что падение звезды означает смерть человека. Мы же считаем, что звезда падает, когда на землю спускается душа.

– Эта версия мне нравится больше.

Рена тоже подняла голову, наблюдая за пролетающей мимо них звездой.