Не играй в игрушки черной ведьмы

История, о которой я впервые услышал, когда в один жаркий летний день разгружал на кухне свою авоську с продуктами и сетовал на магазин, продавший мне сыр не по ценнику. Извините за подробности, но это всегда вгоняет тебя в ступор, когда занимаешься домашними делами и слышишь такое из комнаты, где работает телевизор. Название соседней улицы, и далее говорят о маленьких детях, с ними произошла какая-то трагедия прямо этим утром. Солнце в окне. Телевизор включен, бренчит о своем. И тут такая новость, как гром среди ясного неба, – подумал, может из старой хроники, так хотелось, чтобы это было из старой хроники, – ничего подобного, новость с соседней улицы буквально огорошила меня…

Глава первая. Трагичный случай

…Читаю новости СМИ

Сегодня, 23 июня женщина выбросила с 15 этажа высотки двоих своих сыновей — четырех и семи лет. Мальчики погибли на месте. Их мать была задержана на месте преступления и во всем созналась полиции. В отношении Галины Мухиной суд должен принять решение о мере пресечения. До этого она пройдет психиатрическую экспертизу.

…Читаю новости блогеров

27-летняя Галина Мухина жила с двумя детьми на восьмом этаже. Нигде не работала. Вела аскетичный образ жизни. Детей сбросила с общего балкона пятнадцатого этажа, куда поднялась с детьми.

Семья приехала из Барабинска и жила достаточно замкнуто. Мужа Галины видели редко.

С соседями она не общалась. Галина Мухина редко делилась подробностями своей частной жизни. Но все утаить от соседей нельзя.

Отношение к молодой маме среди соседей было неоднозначным. Кому-то она казалась тихой и скромной, кому-то злой и неприветливой. Соседи предполагают, что все полтора года, которые она провела в этой квартире с детьми, женщина медленно сходила с ума. В последнее время женщина находилась на грани нервного срыва.

… Читаю опубликованные рассказы соседей

Алла: "Я всегда ее боялась. Не знаю, как объяснить, от нее исходила какая-то нехорошая энергия. Что не нравилось? Дети неухоженные, как цыгане, сама она такая, ну, неприятная".

Валентина Павловна: "Она хорошо одевалась. Джинсы, белая футболка, волосы светлые такие и подстрижены, ничего не могу сказать плохого. Отец детей появлялся два или три раза, не помню. Высокий худощавый, но на вид болезненный какой-то. Иногда привозил свою старшую дочь, видимо, от первого брака. Говорил, находится под следствием и должен уехать. Давал ей деньги, как она рассказывала, и уезжал. Галина уже второй год переживала за что-то сильно. Вот прямо тень на лице у нее была какая-то. Вчера я с ней разговаривала, – никогда такой встревоженной не видела. А что я сделаю? Меня она еще спросила: "Теть Валь, что мне делать? Куда мне уезжать?"

Александр Игоревич: "…Ходила, улыбалась, здоровалась. Дети играли на детской площадке, по виду нормальные, веселые. Я ей пару комплиментов сделал. Действительно, красивая девушка была". Как-то с ней заговорил. А она ни с того ни с сего говорит: «Не люблю людей, потому что вижу их насквозь: что думают, как лицемерят, глядя в глаза».

Евгения Николаевна: «У нас жила в подъезде женщина одна странная, у нее с головой не все было в порядке, детей у нее не было, с игрушками плюшевыми любила ходить по улице, изрисовала в подъезде стены какими-то знаками, мужиков водила, разговаривала сама с собой, зимой могла выйти на улицу в одном своем черном платье, – года два уже, как съехала, говорили даже, что померла вроде от онкологии, и тут как Галина появилась, я сначала подумала, что это та соседка вернулась, так похожа Галина на нее. И жила она, как раз на том, пятнадцатом этаже. Вот как это может быть?»

Алексей: "Жена меня разбудила с криками: «Вставай, дети падают». Ничего не понимаю. Вызываю лифт, спускаюсь, соседка на первом этаже стоит, ну такое лицо отрешенное. Говорю: «Это ваши дети?»

«Да, — говорит, — мои».

«А что случилось?!»

«Я их выкинула».

У меня внутри все рухнуло. Она говорит «пойду к детям», я за ней. Люди стояли. Она развернулась и обратно в подъезд. Мы ее задержали. Посадили, все, она сидела. Потом опять говорит: «Хочу к детям». Я ее остановил. Подъехали ребята из отдела (полиции), посадили ее в машину сразу же. Потом она пыталась выбежать из машины, ее скрутили, она сопротивлялась».

…Читаю отрывок из отчета старшего помощника руководителя Главного следственного управления Следственного комитета России по Московской области Светланы Пименовой

"Мухина вывела под обманным предлогом, якобы запустить самолетики своих детей из квартиры и поднялась с ними на балкон дома, в котором они проживали. После чего вытолкнула сначала четырехлетнего ребенка", —"Слышали, что старший сын громко кричал: "Мама, не надо, пожалуйста". Боролся с ней как-то. А младший четырехлетний ребенок, что он ей сделает?" Затем она спустилась, чтобы удостовериться, что мальчики погибли. У подъезда ее обнаружили соседи. Она стояла, смотрела в сторону, кого-то ждала, может быть, мужа».

Глава вторая. Рассказ матери-убийцы

Через некоторое время в сети было выложено объяснение случившегося, которое дала Галина Мухина.

«До утра 23-го я не спала, всякая дурь в голову лезла. Но те ночи хоть засыпала. А в эту ночь так и не смогла заснуть. Да, еще хотела сказать, что каждую ночь просыпалась ровно в четыре часа семь минут. Как такое может быть? Думаю, числа знакомые. И точно. Потом до меня дошло. Младшему сыну 4 года, старшему – 7 лет! Вот.

Каждую ночь просыпаюсь и лежу в полном оцепенении от страха. Кто-то ходит. И так не спеша, будто за мной пришел. Не могу даже пальцем пошевелить! Прислушиваюсь, шаги в коридоре…

В первую ночь я подумала: дурной сон, – выпила снотворное, во вторую ночь было уже не до шуток, смотрю — над Родькой нависла черная тень, я растормошила его, он весь мокрый от пота, говорит «мама, меня эта тетя душит». Взяла все иконки и лежала их целовала, просила, чтобы нас оставили в покое. И вот последняя ночь… Слышу голос: «Собирайся, собирайся».

Куда собираться-то.

А утром, после шести решила убить себя и детей. Думала, что нужно убить их, так как если первой убью себя, то они точно никому не будут нужны.

Налила в ванную воду, теплую такую, разбудила детей, позвала купаться. Они не хотели идти. Завела их. Взяла в ванной фен, вставила вилку в розетку, включила его и погрузила под воду. Но ничего не произошло, просто выключился свет и выбило пробки. Током нас не ударило. Я вышла в прихожую, включила рубильник. Смотрю, на вешалке сумка висит чужая, – старая потрепанная, – значит, кто-то в гостях. Вошла в комнату, на кухню, – никого.

Дети сидели в воде, играли в кораблики.

Я опять слышу «Собирайся, собирайся, пошли на мой этаж». Повела их на 15-й этаж, а женщина эта шла впереди, в длинном черном платье она, я за ней вела за руки детей. Лица ее не разглядела. Пока поднимались – не разговаривали, ничего. Вчетвером вышли на балкон. Она встала спиной к нам и говорит: «Лови своих дьяволят!»

Младший отвернулся, я подняла Родиона и быстро перебросила вниз. Я не смотрела туда. Потом подняла Вову. Он все понял, стал кричать, плакать и упираться. Я ему сказала, что так надо и прощения попросила, говорю: "Прости, сынок". А первому забыла сказать: «Прости». Потом села на парапет балкона, свесила ноги вниз. Но храбрости не хватило. Внизу еще бегал какой-то мужчина и кричал, что я дура и махал мне руками. Я не стала прыгать. А она все рядом стоит – молчит. А! И помню, в руках у нее увидела такую игрушку черную, обезьянку вроде бы. Ну такую, совсем старую игрушку, ноги еще у этой игрушки такие худые, свисали так. У нас такой игрушки не было.

«Пошли, – говорит, – они ждут тебя». Я пошла за ними на улицу. В голове все гудело и звенело. Вернулась к лифту. Она уже там ждала. Спустились на мой, восьмой этаж, – хотела зайти домой и выкурить сразу пачку сигарет, чтобы отравиться никотином. Но пачку сигарет не нашла, выхожу – она опять ждет меня в лифте, женщина эта. Я даже дверь в квартиру не закрыла. Спустились на первый этаж. Вышел сосед, забыла, как его зовут. А! Я еще думала вызвать детям "скорую помощь".

Глава третья. Притяжение зла…

На другой день после случившегося я перечитал эти материалы несколько раз. С Галиной что-то происходило. Это все заметили. И многие ее опасались, это очень странно, ведь она никакой видимой угрозы не представляла. В своих показаниях она прямо указывает на какую-то женщину. Но кроме нее других людей там никто не видел.

Ее «глюки» в квартире я в расчет не беру, но не могла она выдумать, что с ней поднимался еще кто-то. Если бы хотела свалить вину на некую мифическую женщину, то логично говорить, что какая-то сумасшедшая сбросила с балкона детей, но Галина обозначает женщину в черном, как сопровождающую ее наверх и потом еще вниз.

Источники, конечно, были скудные. Где-то через неделю я решился сходить на место преступления.

Долго подбирал одежду, как будто это важно. Остановился на черной рубашке и черных брюках, вроде бы это будет иметь значение. Подошел – огляделся, нашел подъезд, вот он, третий, слева от него лежали завядшие цветы. Стоял, копался в телефоне. Дождался, когда один парень очутился под входной дверью и стал набирать код в подъезд и зашел следом. На лифте нажал цифру «15», парень выходил на одиннадцатом этаже, но заметил цель моего маршрута и отреагировал косым взглядом.

На пятнадцатом этаже стояла мертвая тишина и какая-то темень, проход на балкон был свободен. Услышал свое биение сердца, усиленное, тревожное. Сразу бросилась в глаза тонкая белая лента с красными полосками поперек, видимо сорвали после следственных мероприятий. Кто-то на всю стену нарисовал черную пентаграмму с линиями, которую не хочу даже описывать. К другой стене были прислонены рисунки детей с именами погибших Родиона и Володи, торчали недогоревшие свечи, лежали гвоздики, блестели конфеты, но больше всего было резиновых и плюшевых игрушек, собравшихся в кучу. Под ногами громко хрустели какие-то осколки, мелкие осколки зеленого камня, похожего на малахит, будто кто-то раздавил защитный амулет, но это означало и другое: сначала его сюда принесли, а потом уже раздавили.

Глянул вниз, голова сразу закружилась, присел, вытянул ноги. Тут была тягостная кладбищенская атмосфера или мне показалось. Но я все не мог совладать с дыханием и головокружением. И когда в голове появились шальные мыслишки спрыгнуть, сразу поднялся, отошел от края и стал гладить руки, что покрылись гусиной кожей.

Сделал пару шагов к цветам и игрушкам. Из этой горы выглядывала черная плюшевая обезьянка. Потянул ее аккуратно, – вот они, длинные ноги, точь-в-точь, как описала Галина. Кто бы сомневался. Видимо, эту обезьяну и видела Галина в руках неизвестной женщины, которая ее сопровождала на балкон. На этой игрушке наверняка было сильное проклятие.

Потянуло еще раз посмотреть туда, вниз. И будто очертание этой обезьяны проявилось на асфальте. Отбросил ее от себя, она упала на игрушки этого стихийного мемориала. Потом решил убрать ее отсюда. Поднял, но снова положил на место, и снова взял. Подумал, выбросить ее с балкона. Да вдруг попаду в кого-нибудь. Как вынести? В руках? Перекрестился и пошел вон.

Спускался, сжав в кулаке мелкую голову этой обезьянки, прошел по тротуару, перешел на свою улицу, хотел выбросить в мусорку. Да вдруг вытащат и снова туда принесут? Еще дальше прошел. Попытался оторвать голову от туловища, – ничего не вышло. Закинул уродца в мусорный бак. Помню, все время оглядывался, будто за мной кто-то подсматривает.

То, что я стал просыпаться по ночам и кричать: «Кто здесь?», – это ладно. Но ту обезьянку я вижу теперь перед собой и днем и ночью. …Далась она мне...

Обратно мне возвращаться было легче. Но как понять, что дверь моей квартиры тогда оказалась открытой, хотя я ее точно запирал и старая женская сумка висела на вешалке?