Не ищи иных путей

НЕ ИЩИ ИНЫХ ПУТЕЙ

(История констебля Марты Рэдхуд)

Слушая предыдущий рассказ, рыжая полицейская то настороженно поглядывала на окружающих, то прятала взгляд, то прикусывала губы, то задумчиво размешивала ложечкой воздух в пустой чашке. Но Александра-Агата была достаточно тонким психологом, чтобы не лезть в чужие сомнения напрямик. Она лишь накрыла ладошку рыжей тонкими пальцами и поинтересовалась:

- Надеюсь, городской жительнице не очень наскучили эти разговоры, милая Марта? Признаюсь, в наших местах не слишком много развлечений для такой погоды.

Полицейская взглянула на звеневшие под напором струй стёкла, оглядела освещённые красноватыми отблесками гаснушего камина лица, и решительно выдохнула:

- Ну ладно. Это ведь просто истории, и от рассказчика никто не ждёт рациональности и строгой логики. Так?

- Именно так, констебль, - подтвердил капитан Лаймон, тоже уловивший сомнения девушки. - Здесь совершенно нечего стесняться.

Рыжая амазонка пожала плечами.

- Поневоле привыкнешь следить за каждым словом и жестом, когда для всех вокруг ты девчонка, ничего не знающая о местной жизни, но приехавшая поучать коренных каким-то законам и правам.

- К тому же живёт одна и не выходит замуж, - понимающе улыбнулась Александра. – Не удивляйтесь, хотя хозяйке поместья этот упрёк достаётся лишь шёпотом и за спиной, однако тоже регулярно.

- А ещё не слушается стариков, хотя молоко на губах не обсохло, и не ходит в церковь по воскресеньям, - поднял палец доктор Вельдер.

- И это тоже, - сердито кивнула амазонка. - В общем, все только и ждут твоей ошибки, оплошности, слабины, чтобы вечером гордо возгласить в трактире: "А что я говорил?" Зато, как только в деревне или в округе что-нибудь случается... Мне, знаете, довелось изучать эти путанные просёлки, о которых столь живописно повествует наша гостеприимная хозяйка. Все эти детишки на велосипедах, лошадях и родительских пикапах без прав для меня, уж простите, не пасторальная идиллия, а потенциальные ЧП и лишняя работа. После этой истории я откопала в подвале участка все дела по пропавшим детям за последние лет 60 - с тех пор, как в Эрнанвиле появился отдельный полицейский пост. Кто-то намеренно удрал, поссорившись с родителями, связавшись с заезжей плохой компанией или просто начитавшись романтических книжек. Обычно таких благополучно отлавливали на пароме из Порт Сен-Пьера или уже на материке - иногда уже весьма далеко. Кто-то заблудился в меловых пещерах под островом - в этот лабиринт, не зная его, лучше не лезть, ибо постоянно что-то новое осыпается, проваливается, затапливается водой высокого прилива. Убитые в припадке гнева пьяными родителями или садистами-опекунами - это слишком простой случай, чтобы остаться неразгаданным, поскольку никогда не происходит вдруг, без предыстории. Если ребёнок выглядит запуганным либо регулярно появляется с синяками, а потом внезапно исчезает - тут совершенно бесполезно сбрасывать тело со скал и лить крокодиловы слёзы перед детективами. В большинстве случаев причины весьма прозаические, которых вполне можно избежать, если иметь хоть немного опилок в голове. Похищения, по счастью, не наш случай, ибо остров невелик, путь из Порт-Сен-Пьера лежит через весьма злую таможню, а обильно ошивающиеся в окрестных водах шхуны контрабандистов имеют веские резоны с жителями не ссориться, местную полицию не сердить и в целом ненужного внимания к своим налаженным маршрутам не привлекать. Однако несколько пропавших так и не нашли до сих пор - ни живыми, ни мёртвыми.

...Когда пропала Эбигейл Армстронг, я только начинала работать на острове, и меня саму ещё не следовало отпускать слишком далеко от деревни. Поэтому в напарники мне достался старший егерь Каспиан Корвин - старик не шибко приветливый, но всё же достаточно воспитанный, чтобы мысль "кто доверил этой пигалице погоны?" при нашем знакомстве была написана на его лице не слишком крупными буквами.

Не произнёс он и неизбежного "Да нагуляется и сама вернётся", чем уже вызвал мою симпатию, ибо фразу эту в тот день я слыхала чаще, чем здравствуйте. И уж очень она напоминала мне "надела миниюбку - сама виновата".

Миниюбку Эбигейл Армстронг действительно носила, как и все старшеклассницы Эрнанвильской школы, однако наскоро собранное досье показывало, что причину её пропажи стоит искать в чём-то другом. Старательная отличница, не замечена ни в каких глупостях. Чтобы помочь многодетным родителям, после уроков подрабатывала помощником старенького почтальона, развозя письма по отдалённым фермам и усадьбам. За этим занятием её и видели последний раз на ферме хромого Эрмена. Хромой Эрмен, кто не знает, уже не раз сиживал за сбыт контрабанды и подделку чеков, поэтому старший сержант Доусон сразу взял его в оборот. Однако видно было - больше потому, что так положено, ибо Эрмен, хотя и наш постоянный клиент, но ведь по совершенно другим делам.

Поначалу нелюдимый дед всё поглядывал на меня искоса, втайне ожидая, когда же эта городская фифа, корчащая из себя констебля, не выдержит и сдуется. И чего таить - даром что деду уже давно за 60, шастать за ним по всем кабаньим тропам, буреломам и оврагам было той ещё кардиотриенировочкой.

Однако через пару часов, видя, что "городская фифа" не развалилась и не просится домой, егерь поглядывал на меня уже с некоторым интересом, а затем и с чем-то вроде симпатии - насколько на его смахивающей на кору старого дуба физиономии можно было разглядеть эмоции.

Денёк выдался прохладным, хмурым и ветренным, и вкупе с происходящим это меня не радовало. Если из ворочавшихся и толкавшихся в вышине тяжёлых бурдюков хлынет дождь, то дырку нам от бублика, а не следы. Поэтому я молча тащилась вслед за выгоревшей и потёртой ветровкой Каспиана, уже не имея сил удивляться тому, как ловко он находит проход в сплошной стене кустарника, тропинку на склоне, который мне казался почти отвесным, и вход в пещеру там, где его вот только что же точно не было.

Скажу честно - будущую службу я представляла несколько не так. Вам, должно быть, тоже интересно, что глупая девчонка забыла в полиции? Что ж, отвечаю: глупая девчонка пошла в полицию потому, что полицейским был её папа. Но папа был полицейским в городе! Где всё просто, как игра в крестики-нолики на разграфлённом листе. К любому месту вызова ближайший патруль доезжает за три минуты, не рискуя обнаружить, что дорогу размыло паводком, завалило буреломом или засыпало оползнем. Места, где можно спрятать труп или спрятаться беглецу, хороший постовой знает наперечёт и проверяет в первую очередь. Все передвигаются по прямым улицам, и ты заранее понимаешь, где следует перехватить удирающего от коллег нарушителя.

Но из городского отделения меня быстро услали куда подальше, чтобы... - Марта запнулась и взглянула на слушателей исподлобья.

- Чтобы не лезла не в свои дела и не воображала себя самой умной? - подсказала Александра-Агата. Рыжая грустно кивнула.

- И совсем другое дело - быть констеблем в деревне. На 90% подответственной тебе территории автомобиль совершенно бесполезен. Даже банальная курица, украденная у старушки соседом-пьяницей, приводит тебя к перепачканным ботинкам, изодранным колготкам, перьям в волосах, не говоря уже о растянутых связках и исцарапанных ладонях. Как будто ты пошла служить не в сельские констебли, а в гуркхские горнострелки! Я, наверное, обижаю ваш местный патриотизм, да?

- Отнюдь. Приятно слышать, что эти изнеженные городские до нас не доросли, - съязвил доктор Вельдер и тут же получил подзатыльник узкой ладошкой Сандры.

- Ты приехал на острова уже после меня, негодник!

- Так что теперь, и Марту не дразнить, что ли? - искренне удивился тот.

- В общем, когда я появилась перед Доусоном, присыпанная хвоей и известняковой крошкой, он оглядел меня удручённо и отправил домой мыться и спать. Однако, несмотря на усталость, не спалось. То ли потому, что в Эрнанвиле у меня это было первое такое дело, и бестолковые удирающие подростки ещё не успели засесть в печёнках. То ли потому, что Эбигейл мало походила на подобную легкомысленную десятиклассницу. Вместо сна я десятый раз листала школьное досье Армстронг, перебирала её фотокарточки, хлестала местный чай с травами, с успехом заменяющий кофе - единственное, что мне успело понравиться в деревне - и всё более чувствовала, что в этом деле что-то не так. К тому моменту собаки уже взяли обрывок следа и подтвердили, что Эбби действительно ушла с фермы жива-здорова, дошла до асфальтовой дороги, ведя велосипед "в поводу" - и здесь её запах напрочь затёрли снующие автомобили.

Погода портилась. Кроме дождя, обещали ещё и заметное похолодание - и я думала о том, что если девчонка сейчас жива, но беспомощна - там, заблудилась в пещерах, сломала ногу на лесных буераках, угодила в браконьерский капкан, который не может открыть, или свалилась в карстовый провал, которые то тут, то там появляются над старыми известняковыми выработками и могут стать западнёй даже для местных - то к утру она имеет все шансы погибнуть просто от переохлаждения. Чтобы что-то сделать, нам оставалась всего пара часов, и вместо предписанного начальством отдыха я залезла на велосипед и снова отправилась в лес к старой дороге. Одна, без Каспиана, уверенная, что теперь знаю путь. Почему именно туда? Иногда в нашей работе интуиция говорит: "просто сделай так, как я сказала".

Уж не знаю, сколько тысяч лет назад это место было дорогой, но сейчас красновато-коричневые плиты лишь изредка выглядывали из-под наплывов земли, слоёв мха и корневищ старых деревьев. Тем временем смеркалось, и обещанный дождь начал накрапывать сперва робко, затем всё сильнее. Однако я успела в тех местах, где земля перекрывала старый камень, заметить след велосипеда. И отпечаток лап крупного зверя, в определённый момент появившегося на дороге рядом с велосипедным и мягко ступавший по его следу - в некоторых местах лапы перекрывали след протектора. В местной фауне, признаться, я не разбираюсь, но это отнюдь не добавило мне оптимизма в сочетании с непривычными городскому жителю шорохами в лесу и сгущавшимися сумерками.

- Да нет у нас здесь никаких крупных хищников, - удивился виконт Эрнанвиль. - Разве что дикая кошка, но она вовсе не большая...

Девушка лишь пожала плечами.

- Дорога, или её остатки, подвели меня к большим "кобольдовым воротам", в городе их называют кромлехом - ну, знаете, эти старые штуки из трёх каменных глыб? Нужно было нырнуть под них и идти дальше, но... Вы ведь меня знаете и вряд ли назовёте впечатлительной или тем более суеверной - но тут вот та самая интуиция, которая привела меня сюда, упёрлась как осёл и заявила, что не надо туда ходить. Как на зло, именно в этом месте к каменным глыбам с одной стороны почти вплотную подступал крутой склон холма, а с другой - терновые заросли, совершенно не вызывающие желания знакомиться с ними поближе. Так несколько минут я стояла и смотрела на облачный закат, медленно угасавший в проёме кромлеха, пытаясь бороться с глупым ощущением, прислушиваясь к окружающим звукам и уже ругая себя за то, что попёрлась в эти дебри одна или хотя бы без рации. Наконец, развернулась, намереваясь всё же поискать возможность обойти ворота стороной. И увидела стоявшую у меня за спиной невысокую фигуру.

Оно, согласитесь, не самое приятное впечатление - внезапно встретить в вечернем лесу незнакомца в капюшоне, так что я, кажется, даже подпрыгнула от неожиданности.

- Простите. Не хотела вас напугать, - незнакомая девушка откинула капюшон штормовки с каштановых волос и оглядела меня с каким-то удивлением:

- Вы здесь новенькая, да? Не стоит бродить по таким местам, добрая барышня. Да ещё в одиночку, вечером, - произнесла она не с островным диалектом, который я к тому времени уже научилась отличать, а с каким-то незнакомым мне акцентом.

"Кто бы говорил", - подумала я про себя, напустила строгость и объяснила:

- Мы разыскиваем пропавшего ребёнка. Не встречали её? - я протянула незнакомке фотокарточку светловолосой Эбби.

- Пропавшего... здесь? - переспросила она явно взволновано.

- Похоже, что да. Во всяком случае, здесь я видела след её велосипеда.

- Как это неосторожно. По иным путям не стоит ходить, если не знаешь их досконально, - тихо вздохнула каштановая. Внимательно посмотрела на фото, и спросила: - Я могу это взять, барышня? Я попробую помочь.

- Наверное... да, конечно, - согласилась я. Местные, знаете ли, нечасто предлагают полиции свою помощь.

- Будьте осторожны, барышня. Доброй дороги!

- Доброй дороги, - автоматически ответила я, и лишь после того, как мы разошлись, подумала, что у незнакомки, явно приезжей, стоило бы проверить документы или хотя бы спросить имя. Когда я оглянулась, на старой дороге никого не было. Лишь последние лучи заката догорали в кобольдовых воротах.

Разумеется, в лесу я ничего не нашла, и, наконец, промокшая, возвратилась в деревню, спеша рассказать сержанту о следе в лесу. Но не пришлось. Оказалось, только что Эбби нашли одноклассники, которые тоже участвовали в поисках. Как я и думала - на дне нового провала, в бессознательном состоянии. Девочка рассказала только, что ехала по дороге и неожиданно куда-то упала. Правда, провал был от дороги довольно-таки далеко - потому мы не нашли и не проверили его сразу. И почему-то мы так и не нашли её велосипед. Но поскольку как раз на следующий день заезжие гастролёры обчистили богатую ризницу Бернарвильской церкви, нам сразу стало не до этих странностей, и дело вскоре закрыли. Про встречу на старой дороге, хотя она не шла у меня из головы, я предпочла никому не рассказывать. Это ведь просто совпадение, правда? - как-то жалобно спросила она, оглядываясь на слушателей.

- Вполне может быть, что и совпадение, - успокаивающе подтвердил виконт. - Но вы всё равно молодец, констебль Рэдхуд.

- И я рада, что именно вы теперь работаете в нашей округе, - чарующе улыбнулась белокурая Сандра.

- Есть кого поподкалывать, - добавил доктор Вельдер и получил от хозяйки очередной подзатыльник. - А этот случай я помню. И в нём, соглашусь, хватает неясного, ну либо наша юная почтальонка чертовски везуча. Меня ведь тогда сразу вызвали на место, я осматривал и её, и видел этот провал. До сих пор не пойму, как девочка, упав с высоты четырёх ярдов, отделалась ушибами и ссадинами?

- Говорят, Бог милостив к детям и к безумцам, - философски развёл руками Франсуа Эрнанвиль.

Непогода снаружи поутихла. Послышались голоса спрятавшихся было птиц. Сандра распахнула высокие створки, впустив в гостиную запахи примятой травы, влажной хвои и озона, и ветер с каплями и сорванными лепестками. Красавица глубоко вдохнула последождевой воздух, прислушалась к осмелевшему птичьему хору и принялась хлопотать над остывшим кофейником и опустевшими блюдами.

Снизу раздался велосипедный звонок, и в открытое стекло кто-то постучался.

- Дядюшка Роберт, вы здесь? Наконец-то я вас нашла! Вам срочная телеграмма из Порт Сен-Поля. Капитана Жакмена отправили в больницу с аппендицитом. Спрашивают, сможете ли вы выйти в послезавтрашний рейс вместо него? - выпалил запыхавшийся девичий голосок.

- Эбигейл? - удивилась хозяйка. - Как ты сюда попала? Разве дорогу на Бернарвиль не размыло?

Круглолицая светловолосая девчушка со вздохом кивнула:

- Размыло. Но ведь есть и иные пути, - простодушно улыбнулась она, запрыгивая на велосипед.

7.V.2024