Не продаётся

Поезд неторопливо катился к чёрту на куличики. И это была не фигура речи.

Сам многоуважаемый Чёрт в праздничную во всех отношениях ночь позвал Константина Владимировича к себе испить чайку и даже, может быть, чего-нибудь покрепче, закусывая собственноручно сделанными куличами.

В вагоне было тихо - как никак, персональный поезд. А тишина эта располагала к размышлениям.

Константин Владимирович мог бы триста раз пожалеть о своей сделке. Но она была чертовски выгодна и увлекательна, уж простите ему страсть к каламбурам.

Дело было в том, что Чёрт, равно как и его заклятый приятель сверху, подустал и являть свою козлиную рожу миру больше не желал.

Вот Константин Владимирович, а тогда ещё сметливый Костик, студент последнего курса, и затеял сие рискованное предприятие. На одной пьянке он повстречал этого несчастного и сообразил, как и его проблему решить, и самому жизнь устроить. Взял да и заключил сделку: совершать все сделки заместо Чёрта. А что, тоже работа. И платить хорошо чертяка может хорошо.

С трудоустройством сейчас такая галиматья, что, ей-право, проще уж так, чем проходить сквозь все бюрократические проволочки.

Встретиться хотели в домике в горах. Там тихо, спокойно, воздух свежий. Оба отдохнут, один от котлов, другой - от забитых идиотизмом людских голов.

По дороге пришлось разбить лагерь. Заботливая адская прислуга развела костёр, накрыла простенький, но изящный походный столик, поставила ему палатку да и пропала с глаз долой. Константин Владимирович был невероятно рад наконец-то побыть наедине.

Он с наслаждением потянулся к аппетитным баварским сосискам, только снятым с гриля, как вдруг его окликнул голос:

- Ничего, если я тут закурю?

Константин Владимирович хотел было прикрикнуть, не оборачиваясь, чтоб его в покое оставили, но вовремя сообразил, что голоса у свиты его Нижайшества совсем не такие мелодичные да благостные. А потому изволил сперва обернуться.

Да так и обомлел.

Облокотившись о стену вагона стоял, в лаковых туфлях и белом пальто поверх строгого костюма, Ангел. Он улыбался, действительно зажимал в пальцах курительную трубку и выглядел совершенно безопасным.

Но у Константина Владимировича всё внутри от ужаса сжалось.

- Ч-что вы здесь делаете? Не имеете права! Я буду жаловаться!

Ангел только грустно усмехнулся.

- Вот все вы, люди, одинаковые. Неважно, создаёте новую жизнь или какой фигнёй страдаете. Реагируете на неожиданности почему-то одинаково, - хмыкнул крылатый и плавно прошествовал к костру, заземлившись в позе лотоса и прикурив. - Думаю, раз вы не стали возражать, вы не против?

- А разве ваш брат курит? - изумился Константин Владимирович.

- Иногда, - лукаво подмигнул ему Ангел. - Я-то сам так вообще поэтому теперь там, а не на земле.

- Серьёзно?

- Ага. За всю жизнь и мухи не обидел, но дымил, как паровоз... Естественно, в строго отведенных местах! - тут же заметил Ангел.

- Ну да, уж я знаю, где оказываются все иные случаи, - вспомнил Константин особенно вонючий котёл внизу.

- В общем, так я и отлетел, - фыркнул Ангел. - Но Колумб всё равно ни в чём не виноват.

- Разве? Кабы не он, - робко заметил Константин Владимирович.

- Так надо ж душу хоть где-то отвести? Идеальными быть невозможно, это даже ему не дано, - устремил взор ввысь Ангел.

- Врёшь, - неверяще хихикнул Константин Владимирович.

- Мне по должности не положено, - усмехнулся Ангел. - Я зачем прилетел-то... Костик, а нужна тебе ерунда эта?

- Слушай, ты вроде парень неплохой, чего мы о работе да о работе, то о твоей, то о моей... - попытался соскочить с темы Константин, откусывая всё же аппетитную сосиску.

- А того, Костик, что не могу я смотреть, как ты себя поедом кушаешь. Я твой Хранитель, коли ты ещё не догадался.

Константин Владимирович чуть не подавился. Откашлялся, Ангел по спине заботливо похлопал, и, только когда отпустило, выдавил:

- Так у меня ж не может быть. Я ж продал, душу продал! Ваша, кхэм, компания, за неё больше не в ответе!

- А она и не была никогда. Равно как и эти дуралеи тоже за тебя ответственности не несут.

Я тебе тайну открою, Костенька. Ты зла не творишь, если вдруг тебя совесть мучает, - прошептал ему Ангел

- Как так? - изумился Константин. - Столько сделок, столько душ...

- Да невозможно душу продать! Погубить, испоганить можно, но не монетка она тебе, чтобы её так просто хвостатому скрипачу в шапку кинуть, - устало вздохнул Ангел, объясняя всё на пальцах, точно дитю пятилетнему. - Они ж все к нему шагают посмертно не потому, что благами его пользуются, а потому, что из-за них в жизни ничего толкового не делают. Им похер на всех становится, и на себя - в первую очередь! Вот и пропадают, глупые... Знаешь, жалко как?!

По щеке Ангела скатилась слеза. Костя похлопал его по плечу, опасливо косясь на крылья.

- Костюш, ну, ты ж не дурак? Сделай уже что-нибудь... Не знаю, что-нибудь хорошее! Нет, неправильно. Что-нибудь, что тебе хочется, сделай!

Вдруг Ангел растаял, будто и не было. Под рукой остался только дымок, лёгонький такой.

Солнце скрывалось за горизонтом, сумерки активно прибрали себе землю.

А Костя сидел и думал.