Не упокоенные...

Не упокоенные…

«Иногда, приходится идти на крайнее меры,

правда многие не согласятся на подобное…».

Солнце вставало медленно, будто нехотя выкатываясь из-за горизонта. Первые лучи коснулись крыш деревенских домов, заглянули в темные окна. Кто-то уже просыпался, а кто-то еще крепко спал, но всех в деревне поднял громкий женский крик, словно пронзивший сонное утро. Народ быстро повыскакивал из домов. Орала Танька-доярка, которая поутру непонятно куда поперлась, да и откуда тоже был вопрос. Впрочем, никто у нее ничего не спросил - народ был в шоке от того, что они увидели. Дом Кирилла, который жил замкнуто и спокойно, был словно кем-то сверху раздавлен. Конечно, хай, поднялся только на всю округу - это ведь не виданное дело. Чтобы вот так, без шума, кто-то дом раздавил. Бабы орали на всю деревню, а мужики хмуро топтались за забором, рассматривая обломки дома. Некто не мог понять, что здесь происходит. Угомонились более - менее только лишь к полудню, когда староста всех разогнал. Обломки немного растащили, но тело Кирилла так и не нашли.

Зато вечером зашептались, прекрасно понимая, что как раньше теперь не будет. Кирилл хоть и был немного странным, но дело свое знал - защищал деревню от всякой нечисти и странных вещей. А что теперь будет-то? Конечно, громче всего женщины причитали, а мужики, молча зубы стискивали, да на вилы посматривали.

Деревня та стояла на нехорошем месте. Здесь всякое творилось, нечисть всякая лазала, раньше люди и вовсе пропадали, но потом пришел в их деревню Кирилл, да жить остался. Мигом все поуспокоилось, знал он, как нечисть гонять нужно. И хоть старосте он вовсе не по нраву был, он молчал, понимал выгоду для жителей деревни. Кирилл же, жил своей жизнью, ни с кем из деревенских почти не общался, только при необходимости. Занял пустой дом в деревне, растил на огороде траву всякую странную, которую в ритуалах использовал, да не тужил. Только по ночам вечно где-то ходил, часто дома кругами разнообразными очерчивал. Народ таращился на такие действия, но потом рукой махали - у самих забот полный рот, времени нет за странным мужиком приглядывать.

А людская память обычно коротка, поэтому народ быстро привык к сытой, да вольной жизни. Без проблем и нечисти, что шалила по округе. Даже на кладбище уже ходили в любое время суток и без всякого страху. Вот и Иван об этом думал, лежа в собственной постели. Стояла тихая, безлунная ночь и он прекрасно слышал, как под окном кто-то хрипло дышит. Даже мог себе представить, как в грудь со свистом набирается воздух, а после выпускается сквозь плотно сжатые зубы. Огромные такие, острые и страшные. Иван нервно сглотнул, жмурясь от тяжелого чувства животного страха, которое ворочалось в груди. Он был уверен в том, что не только он не может спать нынче ночью. Вот только давило, будто что-то сверху. Давно такого не было, а стоило Кириллу исчезнуть, так вернулись тревога и опасения, которые будто по чьей-то указке в голову настырно лезут. Он был бы и рад собрать скудные пожитки в повозку да уехать... Но куда ехать-то? Вон, говаривали, что дорогу размыло после последнего дождя, не пройти и не проехать. А лес и вовсе непролазный, заплутать можно легко, так там и останешься, куковать с белками и с волками выть.

Иван обомлел, когда услышал, как скрипнула дверь сарая. Вот ведь. Этого еще не хватало. Парень едва дождался рассвета и из дома выходил с оглядкой, сжимая руки в кулаки. Дверь сарая за его домом была приоткрыта, и темно там было - просто страх. Вернее то не сарай был, а амбар, где Иван урожай с поля хранил. Не такой большой, как хотелось бы, но что есть, то есть. Он оглянулся на соседний дом, ни в одном окне еще света не было видно. Странно как-то утром в деревне, тихо больно, только лает где-то собака.

В амбаре кто-то шевельнулся и вновь затих. Иван ухватился за вилы. Это мысль первая ударила в голову. Да пусть хоть сам водяной приползет, но свое он не отдаст. Там ведь запас зерна на зиму и немного мяса. Возмущение и ярость всколыхнулись в Иване, и он, покрепче сжав вилы, уверенно направился в сарай. Пинком дверь распахнул и обалдел: там сидел мертвяк. Натуральный вурдалак - уши острые, зубы длинные, будто настоящие клыки. Глаза пустые, белой пеленой затянутые, а из пасти шмат мяса свисает, видимо нашел запасы Ивана. Весь тощий, кости обтянутые серой кожей, в общем страх один.

На свет божий прищурился и хрипло зарычал. Иван попятился с испугу. Тварь, увидав живого, поднялась на несуразно длинные конечности, пасть широко раззявила и кинулась на него. Иван дико заорал со страху, да вилы выставил, ноги отяжелели, будто в землю вросли, не давая ему никакой возможности двигаться. И крепко зажмурился Иван, не желая эту страхолюдину видеть вблизи. Его пошатнуло, когда нечисть на вилы напоролась, но устоять он смог. Вурдалак заверещал, но быстро забулькал и утих.

Иван с отвращением отпустил вилы, позволяя нечисти упасть на землю. Они пронзили прямо вурдалачью грудь и существо постепенно затихло. Значит не так уж и сложно их убить. Но перепуганный Иван побоялся к нему подходить и побежал к соседям. Долго стучал в двери, удивляясь тому, что никто не встречает мутный, серый рассвет. Первый дом, второй, третий… Тихо в деревне, будто все куда-то ушли. Ставни и двери плотно закрыты, мрачно как-то, странно. В четвертый дом Иван уже вломился, высадив дверь и поспешно заткнул нос - несло тухлятиной просто неимоверно. Соседей тоже нашел, пришлось на улицу бежать, где его стошнило. Перепуганный парень метался по главной, пустой улице. Как же так. Всего лишь одна ночь прошла, что со всеми произошло? Да кто такое сотворить-то мог? Паника застлала разум и парень пришел в себя только от того, что его кто-то по щекам бил, да водой из бочки окатил.

Чувствуя, как по голове стекает ледяная вода, Иван зубами лязгнул, с изумлением увидев перед собой пропавшего Кирилла. Тот выглядел хмурым и помятым, и отступил, когда увидел, что взгляд Ивана прояснился. Парень даже испугался, увидев этого странника. Откуда здесь он только взялся? Ведь дом-то был полностью разрушен и все думали, что он где-то под обломками остался. До конца ведь ничего так и не убрать. Кирилл увел единственного уцелевшего из деревни в лес, там у него избушка оказалась. По пути старик объяснил парню, что произошло, хотя Иван часть и не совсем понял. До сих пор в шоке находился. Кирилл рассказал, что до его прихода в деревню, нечисть себя прекрасно чувствовала. А как он пришел, так жрать у нее возможности больше и не было. Словно под чугунок поместил он деревеньку ту. А как та неприятность случилась, то его и выкинуло, и чугунок сняли. Вот и ошалела нечисть, полезла откуда не ждали и не звали. А Ивану просто повезло, что его никто не увидел. Дом у него в таком месте стоит, где влияние дурного места совсем малое, вот только лишь один вурдалак и вылез, видать там ранее и похороненный. Иван сидел, ошалевший от такого рассказа и наблюдал за тем, как Кирилл разводит огонь. Печи в избушке не было, очаг был прямо по центру комнаты. Стены были покрыты толстым слоем гари и копоти, под потолком висели какие-то пучки трав и тушки животных, а то и косточки какие-то. Лавки стояли вокруг очага и старик разводил огонь, который горел, почему-то зеленым цветом.

Ивану тут было как - то жутко и неприятно, но деваться ему было некуда. Как только они вошли в избушку и закрыли за собой дверь, так и завыло и заорало за стенами, да разные дурные голоса появились. Страху было предостаточно, да еще и Кирилл всякие ужасы продолжал рассказывать. Ходил все по избушке, чем-то шуршал и стучал, бормоча про то, что теперь нечисть упокаивать надобно. Хорошо, что Иван выжил, поможет Кириллу, в этом непростом деле. Иван даже удивился, но быстро согласился помочь. Кирилл встал позади Ивана и схватив парня за волосы, сильно потянул голову на себя. Иван намеривался сопротивляться, но силы у старика хоть отбавляй. Иван и слова сказать не успел, как старик молниеносно взмахнул ритуальным ножом.

-Ничего уже не поделаешь, а нечисть упокоить надобно, а то полезет, куда не следует… - сказал Кирилл, перерезая горло парню.