Не волнуйтесь, господин декан, вас разморозят

— Рич! — взвыла я, услышав звон разбившегося стекла. Развернувшись, уставилась на разлетевшуюся вдребезги колбу. По лаборатории поплыл тошнотворный запах разлагающейся растительности, а по полу медленно расползалось масляное пятно. Виновник произошедшего, не дожидаясь моих дальнейших действий, бодро уносил свою пятую точку вверх по шторе. Добравшись до безопасного, с его точки зрения, места, он принялся всеми силами делать вид, что не имеет к произошедшему никакого отношения.

— Фу… — скривилась я от запоминающегося на всю жизнь «аромата прекрасной алеккусии», сразу полезшего в нос и рот, и зло погрозила кулаком призрачной голубоватой мартышке. — Вражина мохнатая... И кто это теперь будет убирать? Ты?

— Полагаю, что вы! — раздался за спиной раздражённый мужской голос. От неожиданности я подлетела на месте. — Раз не умеете контролировать своего призрака... Кстати, а кто разрешил вам держать его в стенах академии?

— Это не… — я попятилась назад, стараясь оказаться подальше от стоящего в дверях мужчины. Не знаю, как он, а я его узнала моментально. И неважно, что встречались мы всего пару раз и было это несколько лет назад. Забыть незнакомца было невозможно.

— В смысле? — прищурившись, мужчина разглядывал Рича. — Не… Такого не может быть! Вы кто? Преподаватель?

— Джоанна Вингстон, — представилась я, убравшись с яркого света в тень. — Факультет некромантии. Шестой курс.

— Джоанна Вингстон? — мужчина шагнул ко мне, всматриваясь в лицо.

А дальше… Дальше заработал закон подлости во всей красе. Раз… И незнакомец попал ногой в масляное пятно. Два… Нога поехала. Три… Мужчина взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Четыре… Влетел в меня. Пять… Я оказалась вжата носом в его твёрдую, словно гранит, грудь. Шесть… Не удержала столь огромную массу и покачнулась…

Дальше считать смысла не было, потому что незнакомец, сбив меня с ног, завалился сверху. Бац…

Моя несчастная спина оценила жёсткость пола. Затылком я тоже приложилась неплохо. Но самое ужасное, что мы оказались нос к носу.

— Джоанна Вингстон, значит? — недовольно прошипел незнакомец мне в лицо, будто это я развалилась на нём. — Вы что, меня не помните?

— Теперь уже нет, — прокряхтела я, пытаясь скинуть с себя эту громадину. — Вы только что выбили все мысли из моей головы.

Хорошо, что до него дошло, что он не совсем прилично расположился передохнуть.

— Простите!

Надо отдать ему должное, слетел он с меня быстрей, чем навалился. Но подать руку, то ли ума не хватило, то ли с настоящей Джоанной Вингстон его связывали неприятные воспоминания, и он не хотел касаться её. Я очень надеялась, что знакомы они были поверхностно. Мне осталось продержаться меньше года, и я буду свободна. И мне лишние проблемы были сейчас совсем ни к чему.

Незнакомец, поминая всех жителей Бездны, постарался оказаться как можно дальше от меня, словно я заражена. За что я была ему безмерно благодарна. Не хватало ещё, чтобы он обратил внимания на мои расширенные для конспирации зрачки. Нет, никаких неудобств и вреда мне это не доставляло. Просто от этого глаза выглядели чернее. Специальные капли мне перестали помогать, как только я вошла в силу. Голубизна всё равно пробивалась.

Рич спустился и заботливо сунул свою мордашку мне в лицо.

— Я жива… — прохрипела я и села, раздумывая, как подниматься в длинном платье. Конечно, будь я Айрин Бигс, я бы со спокойной совестью продемонстрировала незнакомцу свой тыл, но Джоанна Вингстон, аристократка и дочь графа Вингстона, позволить себе такого не могла. — Выйдите! — приказала я незнакомцу.

Просить, чтобы помог, я не стала. И так было понятно, что господин не горит желанием этого делать. Сейчас меня больше волновало, что он откажется и продолжит таращиться в мою сторону с такой физиономией, словно я скунс и испортила специально здесь воздух.

К моему облегчению, смерив меня ещё раз недовольным взглядом, мужчина повиновался. Направился к двери, аккуратно обходя масляное пятно. Я проводила взглядом сногсшибательную фигуру. Повезёт же кому-то обнимать такие плечи. А может, наоборот, не повезёт. Моментально вспомнилась тяжесть навалившегося тела, и я покраснела.

— Встретимся в деканате, Джоанна Вингстон, — бросил незнакомец через плечо и вышел.

— Это кто? — уставилась я на Рича. — Ты его знаешь?

— Кто-кто… — передразнил меня мой неудавшийся опыт по оживлению мартышки. Кто же знал, что обычный ритуал может призвать столь странный экземпляр. Кстати, мартышка так и не ожила. — Декан новый. Ты, как всегда, не знаешь новостей. Старушку Флорентину отправили на заслуженный отдых.

— Бред! — не поверила я. — Она была способна выесть мозг ещё нескольким курсам. С её-то способностями, энергией и силой.

— Вот потому и отправили, — шёпотом доложил Рич, по совместительству бывший моим разведчиком. — Ректор Габс сказал, что последнее время она стала плохо контролировать свою силу. Кстати, её не куда-то там заслали, а прямиком во дворец. Канцлер нашёл её талантам какое-то применение. Надеюсь, они не решили оживить пригородные кладбища, чтобы найти работников для сбора удавшегося нынче урожая.

Я фыркнула. Рич вечно что-нибудь сочинял. Однако новость мне не понравилась: новый декан, как новая метла, начнёт мести по-своему. Мысли скакали в голове ретивыми козами: а если он поинтересуется, что я делаю в лаборатории? И тогда сам собой всплывёт вопрос: а почему дочь аристократа сидит без денег, намывает пробирки и ассистирует преподавателям при проведении ритуалов? А если он решит с этим вопросом обратиться к графу Вингстону? Всё это было очень некстати. Хотелось бы знать, что связывало настоящую Джоанну с новым деканом? Хоть бы не любовные отношения.

— Рич, — снова обратилась я к своему справочному бюро, — а ты не знаешь, как его зовут?

— Этого громилу? — Я кивнула и выжидательно уставилась на гогула. — Это же Блейд Крейдон.

— Кто? — я неверяще уставилась на Рича. — Ты хочешь сказать, что вот этот неприятный тип — знаменитый некромант.

— Угу, — кивнула призрачная мартышка. — Он самый. Тот, кто ликвидировал последствия последнего бунта чернокнижников. Помнишь, они тогда целые кладбища поднимали и бросали на города.

— Ну нет… — неверяще протянула я. — Что он забыл в этой богами забытой академии? Это же тюрьма!

— Это для тебя тюрьма, — ехидно усмехнулся Рич. — Это ты не способна пройти семь степеней защиты и будешь обязана сидеть здесь, пока не окончишь академию и не подпишешь добровольное согласие на отработку в течение десяти лет.

— Ой, только не надо каждый раз рассказывать, какая я бедная и несчастная, — разозлилась я на призрачного гогула. — Я и без тебя это знаю. Кстати, тебя это тоже касается. Ты здесь со мной заперт.

— А мне тут нравится, — Рич влез на полку и принялся маневрировать между колбами и пузырьками. — Я сам никуда не собираюсь. Здесь тепло, светло…

—...и мухи за задницу не кусают, — усмехнулась я. — Что, набрался негатива у первокурсников? Смотри, станешь чёрным.

— А ты на что? Помоешь, — нагло заявила мартышка.

— Ага, потру обувной щёткой, помылю и повешу за ухо. Могу ещё ёршиком для туалета пошоркать, — предложила я.

Рич обиженно надулся, а я, взяв скребок, попыталась собрать с пола маслянистую жидкость. Зелье из алеккусии ворсистой в малых дозах отгоняло вредителей, отпугивало насекомых и жутко не нравилось зомби. Хотя кому может понравиться такая вонь?

Похоже, для лаборатории наступило время спокойствия: год ни одна из этих напастей не будет грозить её стенам. Но что скажет профессор Жорд, когда увидит, насколько уменьшился объём столь драгоценного препарата? Ведь им снабжали всех первокурсников, которые ещё не достаточно овладели силой и знаниями. Собралось немного. Компоненты зелья быстро улетучивались, а масло впитывалось в дерево. Через час останется тёмное пятно, и всё. Останется протереть влажной тряпкой.

— Обиделась? — голубой гогул внезапно оказался перед моим носом, вися вверх лапами.

— Прекрати расклеивать паутину по потолку, Рич, — строго сказала я. — У нас забрали стремянку, так что я не смогу её снять. И что мне прикажешь делать с зельем? — я помотала колбой с оставшейся жидкостью перед его наглой морденью. — Его и половины не осталось. Похоже, кому-то придётся отвечать.

— Сваришь ещё? — Рич уселся передо мной на стол и умоляюще сложил лапки. — В оранжерее недавно расцвёл цветок синей алеккусии, я видел.

— Рич! — не выдержав, я постучала пальцем по достаточно крепкому лбу своего питомца. Ещё одна странность гогулов. Они только казались призрачными. Возможно, это из-за того, что они могли рассеиваться, а потом вновь собираться. Случалось это, если гогулы пугались. Но не факт, что их облик при этом оставался неизменным. — За ним следят. Не думаешь же ты, что его выращивали специально для тебя.

— Но никто же не узнает, кто его взял я? Ну разреши, Айрин… — заканючил он. — Я быстренько. Через вентиляцию раз — и всё.

— Тсс… — я приложила палец к губам. — Джоанна, Рич! Меня зовут Джоанна. Прекрати называть меня по-другому. Или ты хочешь, чтобы меня выгнали, а тебя попытались рассеять?

— Фиг им! — гогул взлетел на полку, и колбы опасно закачались.

— Рич, займись делом. Иди послушай: зачем здесь появился Блейд Крейдон? Вдруг ты что-то напутал, и его просто пригласили прочитать пару лекций некромантам. Кто-то же должен научить их бороться с восставшими. Уж точно не профессор Зельтруц. Ему самому скоро подпорку надо будет подставлять, чтобы не свалился от ветра на полигоне. Недавно он туда даже дойти не смог, и нам всем пришлось возвращаться.

— Зельтруц — слабак, — выдал Рич. — А я ничего не путал.

Слетев с полки, гогул оказался на шкафу с готовыми препаратами.

— Слезь! — испугалась я за сохранность содержимого.

— Ну хорошо, — важно проговорил гогул и в мгновение оказался на столе, — я, так и быть, схожу ещё раз, дабы доказать, что я прав, а ты, как всегда, ничего не знаешь.

— Вот и молодец, — обрадовалась я, что нашла способ выгнать с лаборатории Рича.

— Заодно принесу цветок, — наглая мартышка и не собиралась сдаваться. — Сваришь зелье.

— Я не зельевар, — буркнула я. — И вообще, мне некогда. И вообще, Рич, воровать некрасиво.

— А что делать? — напускная беззаботность, как кожура спелого банана, слетела с гогула, он сел, опустив плечики, и притих. — Я не специально, Джоанна.

— Я знаю, — подойдя, я взяла на руки маленького хулигана и прижала к себе. — Обещай, что больше не будешь напитываться тёмной энергией, Рич.

— Я не хотел, — горько вздохнула мартышка. — Это всё эти ненормальные некроманты, желающие стать жестокими и беспринципными. Они опять обижали мелкого Яниса.

— Я тоже некромант, — напомнила я.

— Да… но ты другая, — печально произнёс гогул.

— Глупости! — не согласилась я. — При чём здесь магия? Она всегда идёт от души. Вот Элоиза совсем не злая.

— Она дурочка, — хихикнул гогул.

— Рич! — прикрикнула я, и он сразу сник. — Не обижайся. Нельзя мерить всех под одну гребёнку. Так что там с Янисом?

— Эх… Янис… он как лопух. Сколько раз я ему говорил: врежь им! А он мямля. Совсем не умеет постоять за себя. Вот мне и пришлось вылить на обидчиков квашню.

— Какую квашню? — уставилась я на него.

— Знамо, какую. С кухни, — как ни в чём не бывало заявил Рич. — Они как раз там завтракали.

— Рич… — застонала я. — Ну что ты творишь!

— А что? Это было первое, что попало под руки.

— Тебя прибьют, — уверенно сказала я. — Это даже не фиолетовый парик старушки Флорентины. И не зелёные зубы декана. И даже не шишки с королевской ёлки, которые в самый ответственный момент стали взрываться, осыпая всех песком. Это хуже. Столовая любимое место ректора, а ты там квашнёй…

— Сами виноваты. А зачем они притаскивают в академию беззащитную мелочь? — возмущённо уставился на меня Рич. — Вот сколько ему лет? Девять? Десять? А он должен противостоять здоровым лбам.

— Таковы правила. Как только пробуждается дар, детей из небогатых семей, где нет возможности нанять учителей, сразу изымают.

— И он будет сидеть с первокурсниками пять лет, пока не вырастет? — Рич горел праведным гневом. — Где логика?

— Если освоит программу раньше, пойдёт на второй курс, — спокойно пояснила я. — Видел же Северина в нашей группе, он намного всех младше. Кстати, таких в академии единицы. Вот что ты раскричался?

— Этот твой псих-альбинос, — гогул пришёл в себя и, выбравшись из моих объятий, принялся скакать по столу профессора Жорда, — похож на монстра.

— Он только выглядит жутковато, — улыбнулась я, — но ты же знаешь, что он неплохой.

— Он псих! — не хотел сдаваться Рич. — Только вчера он сверкал своими красными глазищами на полигоне и всех распугивал.

— Но это же было на полигоне, — улыбнулась я.

Северин попал в академию, когда ему было всего восемь. Я не застала те времена, но, говорят, над ним здорово издевались за его необычную внешность. Выглядел он, и правда, жутковато, когда из него выплёскивалась магия. Белые, словно выпавший снег, волосы и бледно-голубые глаза в момент призыва тёмной сущности становились ярко-красными.

За несколько лет издевательств Северин очерствел душой и замкнулся в себе. Года три юный маг ни с кем не разговаривал, а только учился. В результате его резерв стал увеличиваться семимильными шагами. Магия юного дарования больше не напоминала морские волны, а стала стабильной. Те навыки, которыми многие овладевали только к концу обучения, у Северина были уже сформированы годам к тринадцати.

Сейчас никто не смел его задирать, несмотря на то, что он был значительно младше. Молодой некромант вполне мог постоять за себя. А вот за покой его обидчика я бы не ручалась. Ночные изыри — мелкие демоны наваждений — сделали бы жизнь его противника невыносимой. Северин имел с ними какую-то странную мистическую связь. Сейчас все, кроме меня, обходили адепта стороной.

Я никогда не боялась Северина и никогда не унижала. Внешность его меня не пугала. Даже когда я только попала в академию и была лишена магической силы. Мой источник пробудился только в этих серых стенах.

До этого я думала, что я такая же, как все. Драила себе полы на постоялом дворе и даже не думала, что судьба закинет меня в академию Изинверна. А уж то, что я магически одаренная и предположить не могла. Кто-то, перед тем как подкинуть меня, запечатал мою силу.