Не все рыжие ведьмы

МАРГАРИТА

Просыпаться на голом каменном полу — то ещё удовольствие. Особенно если перед этим засыпала у себя дома, в уютной теплой постели, на мягкой подушке.

Моргая и потирая глаза, я изумлённо осматривалась по сторонам и пыталась понять: это побочный эффект бабушкиных пирожков с грибами или дедушкиных стараний с ремонтом и едкой масляной краски?

Мужское лицо, появившееся передо мной, не выглядело дружелюбным. Незнакомец что-то сказал, заметив, что его слова не вызвали у меня никакой реакции, вновь повторил свой вопрос. Мужчина терпеливо перебирал слова, прежде чем я услышала что-то понятное и привычное:

— Что-нибудь болит?

Я хотела ответить что-нибудь едкое, но вся желчь испарилась. Вместо этого села, сфокусировала взгляд и придирчиво осмотрела себя, затем ощупала и вынесла вердикт:

— Нет.

Мужчина сказал что-то непонятное, прищёлкнул языком и дунул на свою ладонь, с которой сорвалось нечто круглое и яркое, напоминающее мягкий огонек свечи. Оно долетело до меня, ткнулось в лицо, защекотало нос и заставило пару раз оглушительно чихнуть, прослезиться, а затем внезапно исчезло, растворившись в воздухе.

— Ты понимаешь меня? — незнакомец разглядывал меня, медленно растягивая слова едва ли не по слогам.

— Что? — я недоуменно переспросила, хотя ответ и так уже был ясен.

— Прекрасно! — мужчина довольно хмыкнул. — Не рассиживайся тут. Надевай это и следуй за мной.

Даже не опомнилась, как мне в лицо прилетел ком из одежды. Выставить руки я не успела, поэтому мое лицо снова пострадало. Нелепо прижимая к груди не пойми что, косилась на мужчину, уже спокойно разглядывая его.

Невысокий, упитанный, в странных одеждах. Я могла бы принять его за католического священника, если бы не зелёный цвет одежды и знак, вышитый спереди на его мантии: спираль, объятая пламенем.

— Почему ты не одеваешься?

Поймав мой любопытный взгляд на себе, мужчина нахмурился и нетерпеливо фыркнул. Он правда не понимал, почему я была такой заторможенной и нерасторопной.

— А вы будете на меня смотреть? — смутившись, покраснела и страшно выпучила глаза.

Незнакомец ничуть не смутился, но посмотрел на меня уже как-то мягче. Видимо ему в голову не пришло, что процесс переодевания — довольно интимный.

— Вы не сказали, кто вы и где я, что произошло и…

— Тс-с-с! — мужчина зашипел, замахал руками и отвернулся. — Все вопросы потом. Переодевайся быстрее, нам нужно идти. Шевелись, если тебе жизнь дорога.

Я могла бы устроить грандиозный скандал, закатить истерику, рыдать и кричать, но толку в этом не видела. Шок и непонимание, как и угроза, сделали меня на редкость послушной. Озираясь по сторонам, рассматривала спину мужчины, боясь, что он опять не вытерпит и обернётся, чтобы посмотреть на меня.

Мы находились в небольшой комнате, я бы сказала, что это очень похоже на церковь, но без запаха ладана, икон и подобного убранства. Вместо этого на стенах висели шелковистые флаги с уже знакомой объятой пламенем спиралью, а под ними стояли грубые деревянные лавки. Единственными источниками света были длинные напольные канделябры, где вместо свечей горели парящие в воздухе белые огоньки.

Потерев глаза, посмотрела на свою ночную рубашку с милым котиком, пощупала её, будто ещё пытаясь убедить себя, что всё происходящее сон, затем нехотя сняла её и надела длинное тяжёлое платье из очень грубой серой ткани, напоминающей на ощупь мешковину. Поверх платья я накинула такую же отвратительную во всех отношениях мантию мышиного цвета из холодной и скользкой ткани. Мне ещё полагалась жесткая накидка капором.

— Всё.

— Идём! Его светлейшество не может ждать дольше. Ещё одна кандидатка тоже прибыла недавно. Опаздывать нам нельзя.

Светлейшество? Кандидатка? Ещё одна?

Я хотела было заикнуться об обуви, но, видимо, мне полагалось идти босиком, поэтому шла медленно и осторожно, смотря себе под ноги.

Мы вышли из комнаты и оказались в длинном коридоре, который освещали уже знакомые мне огонёчки. Осматриваясь по сторонам, я послушно семенила вслед за мужчиной и копила в себе тонну вопросов. Бабушкина наука выработала во мне некоторую терпеливость: бесполезно было её расспрашивать, если она не хотела говорить. Тут был тот же случай. Но вопросы я обязательно задам, только уже с умом.

Страх плескался на задворках. Мне все еще казалось, что я сплю. К тому же мужчина не смахивал на какого-нибудь инопланетянина, так что вариант с похищением и медицинскими экспериментами тоже можно было отмести. Это немного обнадёживало.

Ущипнула себя. Нет, я точно куда-то угодила, непонятно куда, какое-то средневековье, если не хуже. Многие, начитавшись книг и насмотревшись фильмов, мечтали о том, чтобы с ними случилось нечто сказочное и волшебное, но мне вот этого совсем не хотелось: у меня вступительные экзамены были на носу! Ехидный внутренний голос с бабушкиной интонацией и характерной хрипотцой выдал очевидное: «Какие экзамены? Тебе спасаться надо, а не об экзаменах думать. Ты же не знаешь, во что вляпалась, деточка!»

А вляпалась я, видимо, во что-то очень странное и серьёзное, потому что длинный светлый коридор кончился, и мы вышли к полуоткрытой галерее, закончившейся внутренним двориком. запрокинув голову, вглядывалась в высокий потолок. Солнечные лучи проникали внутрь через целые проплешины в перекрытиях, которые будто нарочно оставили.

— Брат Матео, опаздываете.

Я дернулась как от удара, когда засмотревшись на странные строительные конструкции, впечаталась носом в спину мужчины, который уже стал моим проводником. Говорил другой мужчина. Моложавый, ухоженный, с небольшой бородкой. Глаза у него напоминали оттенком высохший репей, а взгляд был таким же колючим, цепким и неприятным. Одежда репейноглазого мужчины была похожей на ту, что носил брат Матео, только цвета другого — тёмно-красной, с золотистой окантовкой.

— Всё готово к проверке. Кандидатки уже тут?

Выглянув из-за спины своего проводника, я увидела, что в этом дворике было много растений в кадках, а в самом центре стоял фонтанчик. Сооружение и на самом деле напоминало фонтанчик, высокий, узкий, резной. Он стоял посреди белого круга, будто выложенного из глянцевой плитки. Солнечные лучи попадали на этот фонтанчик, отчего тот странно светился.

Чуть поодаль в жёлтых одеждах стояла женщина, за ней пряталась девушка, я бы даже сказала девчушка. Мне показалось, что ей нет восемнадцати. Конечно, я со своим двадцатичетырёхлетним рубежом ушла недалеко, но эта девушка выглядела слишком юной и испуганной, почти ребёнком. Я заметила, что она плакала — на смуглых щеках остались грязные дорожки от слёз. Сморщив нос, задумалась, почему я не плакала.

— Брат Матео, сестра Кармен подведите кандидаток.

Возле фонтанчика стало тесно. Всё-таки такой круг не был предназначен для пяти человек. Брат Матео и сестра Кармен вместе с этим неприятным типом с колючим взглядом взялись за руки и…

Я даже глаза потерла, не поверив увиденному. Лучи солнечного света стали осязаемыми. Касаясь этих троих, они меняли цвет и подобно струйкам воды падали в фонтанчик. Со стороны казалось, что они пропускали солнечный свет через себя как через призму, тот преображался и начинал походить на содержимое лавовой настольной лампы.

Желтые, синие, зелёные и красные струи попадали в фонтанчик, смешивались и становились нестерпимо яркими, почти белыми. Через какое-то время над фонтанчиком завис масляный сгусток, который блестел так, что глаза слезились.

Троица расцепила руки и повернулась к заплаканной девушке, женщина её подбодрила и попросила коснуться этого светящегося шара. Несчастная снова заплакала, но руку послушно протянула. Её пальцы лишь слегка коснулись этой массы, как…

Ослепительная волна света. Обжигающе горячая, вызывающая резь в глазах. Воздух резко кончился, я будто жара из духовки глотнула. Толчок, сбивший меня с ног, застал врасплох. Я упала на колени и прикрыла лицо руками. С потолка и перекрытий падала пыль и мелкая каменная крошка. Растения в кадках шелестели и с грохотом падали.

Приятную темноту я встретила со вздохом облегчения. Всё закончилось.

Осторожно приоткрыв один глаз, смотрела на насмерть перепуганную девушку и довольную троицу. Репейноглазый даже в улыбке расплылся.

— Это великолепно! Орден нуждается в такой силе и мощи. Светлейший Валерио будет очень доволен.

Взгляды обратились на меня. Я, покраснев, встала, отряхнулась и осторожно подошла к фонтанчику.

— Теперь твоя очередь! — брат Матео подгонял меня.

Затаив дыхание, протянула руку и зажмурилась. И… Ничего. Сгусток как висел, так и висел. Никакой волны, никакого света. Меня только теплом опалило, да чуть волосы затрепыхались и то ненадолго.

— Странно… — первой заговорила женщина. — Обычно у рыжих большой потенциал.

Теперь на меня смотрели так, будто я прилюдно ограбила и избила какую-то несчастную старушку. Заливаясь краской до кончиков ушей, поджимала губы и продолжала тыкать пальцем в светящийся шар, который оказался неосязаемым.

— Да, согласен. Это весьма странно. Ошибки тоже бывают. Хотелось бы иметь двух сильных магов, вместо одного… — репейноглазый уже увешал меня своими взглядами с ног до головы. — Она не достойна стать частью Ордена Люминатов.

Я сдавленно сглотнула.

Магия? Орден Люминатов?

Что же они думали, что все рыжие — ведьмы?

Что будет со мной дальше?

Внутренний голос подсказал, что самое время рыдать. Я шмыгнула носом, но не поддалась. Если я им не подхожу, меня вернут. Обязательно вернут! Так ведь?

Утреннее собрание закончилось под третий удар колокола. Я выглядывала из-за колонны и ждала Хелен. Та задерживалась. Мимо меня привычно сновали люди, им до меня дела не было. Я сливалась со стенами, даже мои рыжие волосы не выделяли меня из этой серой массы.

Присев на ступеньку храма, вытянула ноги и со вздохом посмотрела на целую россыпь мозолей: моя нежная кожа не была готова к грубым деревянным сандалям с колючими и жесткими витками кожаных ремешков.

— Рита!

Я встрепенулась, подняла голову и обернулась на радостный оклик. Хелен сбегала с лестницы. Просачиваясь мимо других братьев и сестёр, бежала прямо ко мне. Ей очень шло жёлтое платье, оно будто подчеркивало её чуть смуглую кожу и светлые волосы. Подхватив меня под руку, тут же затащила в тесное местечко между двух колонн. Воровато выглянула из-за них и, убедившись, что на нас никто не смотрит, достала из-под шёлковой накидки четверть хлебного круга. Я чуть слюной не поперхнулась. А когда следом показался ещё и кусок терпкого сыра, завернутый в тёмную грубую бумагу, не выдержала и расплакалась.

— Ну, чего ты? Бери! Я вечером чего-нибудь ещё стащу.

— Спасибо… — еле слышно пролепетала.

— Где ты спишь?

— За главным собором, — прижимала к груди еду как самое драгоценное сокровище. — Там какая-то пристройка, я смогла туда пробраться. Но мне кажется, что скоро меня застукают и прогонят.

— Да… — Хелен помрачнела и тяжело вздохнула. — Им не нравится, что ты всё ещё тут.

— Не нравится? — пробурчав, не выдержала и поднесла к носу хлеб. Вдохнула чуть сладковатый запах, а затем вцепилась в него зубами. Торопливо жуя, краснела от звуков урчащего живота. — Они же сами…

— Тц!

Хелен толкнула меня в темноту между колонн. Я вновь прижала к себе хлеб и сыр, наблюдая за тем, как мимо нас проходят храмовники. Этим, в отличие от Люминатов, до меня было ой какое дело. Занятие Люминатов — магия, храмовники же берегли их покой и выступали грубой физической силой. Мне уже не раз прилетало от них. Палками они бьют хорошо: Орден не выносил попрошаек.

Храмовники, бряцая оружием, прошли мимо. Мы с Хелен молчали ещё с минуту, а потом вернулись к прерванному разговору.

— Куда мне идти? И что я буду делать? Я же никто… У меня и документов нет… Уже пробовала, с меня требуют какие-то бумаги, а их у меня нет. Третьего дня я выловила брата Матео, так он просто прошёл мимо, сделав вид, что не знает меня.

— Слушай, Рита, ты не можешь жить здесь вечно! — Хелен вновь огляделась и тяжко вздохнула. — Рано или поздно тебя найдут и прогонят. Я тебе ничем помочь не смогу.

Хелен немного слукавила, но она здесь была на тех же птичьих правах, что и я. А качать эти самые права, когда ты оказался в новом и странном мире, не самый разумный выход.

Мир Аркатора был действительно странным, грубым и довольно жестоким. Если ты не приносил пользу, если с тебя нельзя было что-нибудь взять, то ты оказывался на пороге голодной и холодной смерти. Великий и могущественный орден магов-Люминатов не походил на богадельню, благотворительностью они не занимались.

— И что же мне делать?

— Сестра Кармен вчера мне кое-что рассказала… — Хелен схватила меня за плечи и повернула к себе лицом, начав сбивчиво тараторить. — Неподалеку отсюда есть город, сестра Кармен сказала, что там заканчивается ярмарка. Орден хочет кого-то отправить с торговцами туда, чтобы сэкономить на охране. Маг-Люминат просто предложит свои услуги и его возьмут… Так вот о чем я подумала. Я стащу тебе одну из своих накидок, дам какой-нибудь свиток, на который хватит твоих сил, немного еды. Прикинься Люминатом и вместе с торговцами едь туда. Не везде же правят Люминаты! У тебя ведь есть сила, пусть её и немного. Это здесь ты никому не нужна…

Предложение Хелен было разумным. Не сказать, что я ему обрадовалась.

— Я покажу тебе, как пользоваться свитком. Найди торговца попроще и договорись. А я буду молиться, чтобы в дороге с тобой ничего не случилось, и ты добралась до лучшего места в целости и сохранности.

Я вздохнула. Потом ещё раз. Голод отступил, и я могла мыслить здраво. Сколько ещё Хелен мне будет таскать еду? Да и сколько девушка пробудет здесь? Она уже говорила, что ей пророчат большое будущее, но не тут. Оставаться с равнодушными Люминатами и жестокими храмовниками тет-а-тет? А где жить? А что есть?

— Ну, послушай, — Хелен продолжила меня убеждать. — Тебе нужно рискнуть, пока я в силах помочь. Боюсь, что через несколько дней меня отправят отсюда, Рита…

Первые дни были тяжёлыми. Меня как паршивого щенка выкинули на улицу, бросив на произвол судьбы в прямом и переносном смысле. Мой призыв ничего не стоил Ордену и так должно было оставаться… От меня избавились. Попытались. Слава богу, что убивать не стали, просто вытолкали за ворота и сказали делать то, что хочу.

Легко сказать…

Ночь я не спала, прячась под каким-то уступом возле стены, карауля момент, когда можно будет попасть обратно.

Нас призвали в большом и хорошо укрепленном замке. Он стоял на вершине холма, и вокруг него не было почти ничего, кроме ферм и садов. На деревьях ничего ещё не созрело, только цветение началось. А прятаться среди коров… Заметив меня в одном из садов, меня погнали деревянными граблями.

Вылучив момент, я вернулась за стену замка, став настоящей крысой. Спала где попало, ела то, что удавалось найти или украсть, пока никто не видит. Пила из бочек с дождевой водой и молилась о том, как бы позорно не умереть от дизентерии или чего подобного.

Хелен я встретила возле одной из хозяйственных построек во внутреннем дворе. Она по-настоящему спасла меня: узнала, подлечила и решила помогать. Но это и вправду не могло продолжаться вечно.

— Завтра. После утренней службы. Здесь. Продержись до завтра, я тебе принесу все, что смогу найти.

Прятаться получалось не всегда, и я частенько попадалась на глаза храмовникам. Только невероятная удача и стечение глупых обстоятельств помогали мне оставаться не пойманной.

— Я буду ждать тебя завтра, здесь. Принесу всё, что смогу добыть: одежду, еду, кое-какие вещи. Я… я не знаю, как далеко тот город. Но надеюсь, что у тебя получится до него дойти.

Продолжая есть хлеб, я заботливо припрятала сыр за пазуху. Слушала Хелен, взвешивала все за и против, пытаясь разложить всё по полочкам. За это время успела усвоить две вещи: я не умею воровать, и моей магии не хватит даже на то, чтобы вылечить мозоли и ссадины на ногах. Из этого вытекал вывод, что я реально бесполезна в этом мире. Единственное, что могла предложить, так это свои навыки готовки, только до кухни меня никто не допускал. Вид у меня уже был потрепанный, грязный и убогий. Кто будет слушать такую нищенку? А кто её пустит на свою кухню?

Возможно, отмывшись, получив помощь от Хелен, я смогу нормально поговорить с людьми, которые не будут сразу видеть во мне такое убожество, смогу хоть как-то устроиться.

Мне очень повезло с Хелен. Но мое фантастическое везение может быть конечно.

Желудок перестал липнуть к спине и урчать бешеным вервольфом. Икая от того, что наелась всухомятку, я признала самое очевидное.

Хелен права. Это шанс, очень хороший шанс.

А если мое фантастическое везение не оскудеет, то я найду способ вернуться домой. Тогда придет моя очередь отплатить Хелен: я её здесь не оставлю.