Небо на двоих

Говорят, что Время – оно как Его Величество король, при нём годы – верные министры, и месяцы – их секретари. Ну а моменты – так, мелкие подданные на побегушках, вот только очень часто именно вот эти мелкие неприметные моменты и определяют, куда смотрят месяцы, а за ними и годы. Причём ты обычно никогда над этим не задумываешься и не замечаешь. Точнее, замечаешь слишком поздно, когда давным-давно всё случилось и остаётся лишь кусать локти: знал бы – обошёл стороной. Именно эта мысль и преследовала Ростислава последние несколько месяцев. Одна проблема: а какой момент считать тем самым, который и свернул твою дорогу в ту или иную сторону?

Тридцать первого декабря? Перед Новым годом общежитие пустело, все студенты разъехались по домам. Ну или почти все, оставались несколько жильцов, оказавшихся в общаге благодаря своей бедности или каким-то другим причинам, мешавшим уехать домой. Ну а к ним присоединилось человек десять полулегальных гостей, на которых закрывали глаза благодаря желанию коменданта подзаработать. В итоге на большой кухне, срочно переделанной в банкетный зал, компания собралась хорошая, на два десятка парней и десяток девчонок.

Ростислав был как раз из таких вот «пришлых варягов», но хотя явился он вообще последним, встретили его горячими приветствиями:

– О, какие люди!

– Падай сюда. Братва, расчисти место большому человеку, ну дайте сесть за стол.

– Какими судьбами?

– Не ждали.

– Я и сам не ждал, но отца выдернули на работу, без него никак, а он мужик ответственный.

– Ну а я про это услышал, кстати – привет, народ, – из-за спины вылез лучший друг Васёк, – вот я его и прихватил. Чего ему одному киснуть? Мне тоже место дайте.

– Наглый ты, – хмыкнул кто-то. – Славку специально притащил, чтобы тебя не выгнали?

Кто-то из девчонок тихонько прыснул от смеха, Ростислав и Васёк весело переглянулись: они привыкли, что многие на них реагируют вот так. Метр девяносто на восемьдесят кило мускулов, короткая стрижка тёмно-русых волос, делающая классический профиль лица похожим на боксёра – Ростислав. Ну а рядом – низенький, пузатенький и смуглый Васёк. Причём не только внешне, но и по характеру были полная противоположность. И даже по жизни. Васёк был коренным жителем города, никогда из него не уезжавшим дальше санатория на соседней речке и чистой воды гуманитарием. Ростислав же на шесть лет старше и переколесил за отцом половину страны, вдобавок в город приехал, только поступив на первый курс кафедры приборостроения местного Политеха. И тем не менее они дружили с первого курса на удивление всем. А ещё как настоящий друг Васёк не спрашивал «зачем», и когда Ростислав утром позвонил и сказал «не хочу торчать в Новый год один или в каком-то баре, сможешь найти куда вписаться» – и нашёл, и отправился с ним, чтобы не бросать друга одного в малознакомой компании.

– Да нет, это скорее я его с собой, – Васёк как самый шустрый успел заскочить на освободившееся место у стола.

Кто-то недовольно зашумел, но сдвинулись ещё. Ростислав же перехватил осторожный взгляд друга на девушку неподалёку и мысленно хмыкнул: а интерес-то здесь отпраздновать, похоже, у них общий. Не зря Васёк так обрадовался и ухватился за идею поискать компанию. Значит, Ростислав, не зря из всех возможных вариантов по наитию выбрал именно Ваську позвонить. В шутку подумал: прямо как будто ухватил поток событий?.. И сразу же себя одёрнул, а вот про это думать нельзя даже в шутку. Особенно сейчас и особенно таким, как он – Ходокам. Иначе можно накаркать.

И тут все разом смолкли – дверь приоткрылась, и заглянул комендант общежития. Ну да, дружба, в смысле бакшиш, дружбой, а отвечать за возможный беспорядок ему. Кто-то сдавленно под нос ругнулся, убирать вино со стола было поздно. Но тут комендант заметил Ростислава и расцвёл в улыбке:

– А, и ты здесь? Здравствуй, Ростислав. Удачно. Проследишь?

– Прослежу, – вздохнул Ростислав.

– Вот и ладненько, – расплылся в улыбочке комендант. И вышел.

Повисла такая густая тишина, что стук собственного сердца казался громовым боем колокола. Нарушила всё одна первокурсница, задав вопрос:

– А чего он так к... Ростиславу?

Васёк тут же ответил первым, не без гордости за друга:

– А Славка у нас до того, как поступил, в погранцах отслужил, причём не просто в Карелии, а вообще на границе с Полуостровом. Ну в общем, как-то в прошлом году трое в зюзю баранов с воплями «пустите домой чуть пьяных студентиков» начали ломиться в час ночи в проходную общаги. А тут наш Слава как раз из окна выле… Ну в смысле мимо проходил, вот аккуратно без привлечения полиции порядок и навёл. Комендант его с тех пор уважает.

Дальше все зашумели, праздник продолжился, Слава же наградил друга уничижительным взглядом: трепло. Мог и чуть иначе ответить, без намёков, как я там оказался и из какого окна женского крыла общаги вылезал. Васёк на это ответил хитрым взглядом, и жестом намекнул: спасибо ещё скажешь, как на тебя теперь эта девчонка теперь смотрит. Будешь дураком, если не воспользуешься. И конечно же, оказался прав, после боя курантов, шампанского и поздравлений, Ростислав ночевать пошёл именно в комнату той самой первокурсницы. Ну а девочка оказывалась без комплексов, зато с фантазией, а уж кричала на пике страсти...

Утро первого января робко начало проглядывать узкими полосками бледного света сквозь тяжёлые занавеси окон, пока ещё пепельно-серое, без солнца. Хотя может просто была виновата тень от соседних девятиэтажек, окруживших старую хрущёвку общежития со все сторон, а утро уже не слишком раннее? В любом случае спать не хотелось совсем. Ростислав осторожно поднялся с кровати, стараясь не разбудить сладко посапывавшую любовницу, выглянул за окно на улицу. Деревья вдоль здания общежития с высоты пятого этажа походили на промёрзших вконец гусениц, длинные ветви расползлись и перепутались, еле заметно в бледном свете начала дня рисуя чего-то тенями на снегу. Ростислав быстро оделся и вышел. И только в коридоре сообразил, что даже не поинтересовался, как девчонку зовут. В кутерьме общего праздника спросить как-то было не до того, а в постели они тем более обошлись. Впрочем, оно и к лучшему. Любые имена – это память, а зачем она ему сейчас? Такое вот горячие и раскрепощённые девушки, которые через пять минут после знакомства чуть ли не сами тащат тебя в постель, хороши для короткого и приятного обоим времяпровождения – но не больше.

Кухня была пуста и полна остатков новогодней битвы с вином, шампанским, салатами и разными закусками. Ростислав поморщился от запаха перегара – похоже, кто-то уже после его ухода распечатал водку – и открыл форточку. Дальше поискал в общем ворохе одежды свою куртку и отправился искать тех, кто ещё не спит или, может быть, уже не спит.

Как он и думал, нашлись бодрствующие на общем балконе третьего этажа, неофициально выделенном под курение. И довольно много, двое старшекурсников, два незнакомых первокурсника и Васёк. Вдобавок курили они не сигареты – Васёк, как заядлый любитель трубки, уговорил всех попробовать раскурить именно её.

– О, привет, – хлопнул его по плечу один из пятикурсников. – Будешь? – протянул трубку.

– Не курю. Сначала отец за это дело драл. А окончательно во время службы на заставе отучили. Но понюхаю. Васёк, смотрю – новый вишнёвый табак? Такого у тебя не помню.

– Ага. На Новый год подарили, вот – пробую и хвалюсь.

– Хороший запах. Не курю, но с удовольствием понюхаю.

– А я думал, раньше обеда тебя не ждать, – поддел друг. – Твоя пассия кричала так, что я порадовался – хорошо здание пустое.

– Почему? Встретились, получили удовольствие, разошлись. Сам же знаешь, такие встречи всегда бывают на одну ночь – и всё, – завистливые взгляды пареньков-первогодок он проигнорировал. Как и стёр из памяти намёки любовницы продолжить утром, а может и ещё раз встретиться. – А сам-то? Ты-то с чего тут, а не у своей ненаглядной? – хмыкнул Ростислав, намекая, мол, видел, как кое-кто страстно целовался в полумраке коридора.

– Ну во-первых, у нас всё серьёзно. А не «на одну ночь», как у некоторых любителей в женской общаге хвосты крутить. – Ростислав лишь пожал плечами: не напрашиваюсь, сами липнут. – А во-вторых, это ты можешь не заботится о последствиях, а у меня нет привычки, идя на праздник, забегать в аптеку.

– Полгода ещё, – вздохнул Ростислав. – А дальше лафа заканчивается, и придётся думать как все.

Теперь на них с интересом смотрели уже не только оба первокурсника, но и знакомые пятикурсники. Ростислав и Васёк переглянулись с одной и той же мыслью: идиоты, увлеклись при посторонних привычными на двоих подколками и ляпнули лишнего. Не зря один из парней спросил:

– Э... вы о чём? В смысле ещё полгода?

– Ты про выброс Петли три года назад в Петрозаводске слышал? – вздохнул Ростислав.

Решил, что коротко объяснить будет проще и надёжнее, чем плодить лишние слухи.

– Ну да. Хочешь сказать, ты…

– Ага. Отец как раз тогда работал в Петрозаводске, а я как из армии дембеля получил, поступил в техникум там. Как раз наше здание и в том числе и попало в зону.

– Ох ты! Оф-фигеть! И как оно, настоящий выброс? – посыпалось со всех сторон.

Ростислава невольно передёрнуло, и он негромко сказал:

– Вот не надо вам лучше знать. Поверьте, это очень страшно. Я чудом вывел нашу группу – и то только потому, что на границе нас учили, как поступать в таких ситуациях. Да и встречался уже до этого с замембранными созданиями. И ещё ребята и девчонки молодцы, мгновенно меня послушали, что надо бросать всё и рвать когти. А сколько народу протормозило и потом сдохло не самым аппетитным способом… Ну короче, побочный результат всего этого безобразия, что примерно на три с половиной – четыре года я гарантировано стерилен. А вот дальше уже снова предохраняться. Ладно, проехали.

– Проехали, – поддержал Васёк. – Но вообще – послушай моего совета. Хватит тебе жить прошлым.

– Может и хватит, – пожал плечами Ростислав и смахнул с ограждения снег.

Проследил взглядом, как летит вниз комок и плющится от удара по асфальту.

– Вот я и говорю, хватит крутить хвосты девкам и встречаться с ними на одну ночь, самое большее на неделю или месяц. И бежать, едва отношения завязываются посерьёзнее. Иначе добегаешься, – тут лицо друга стало серьёзным. – Учти, сегодняшняя кошка – она лишь первая, которая на тебя охоту устроила и поймала.

– Да не нужен мне никто. И я им хвосты не кручу, я сразу предупреждаю, что серьёзных отношений надолго у нас быть не может.

– Ты это им объясни, особенно когда нарвёшься на неприятности. Новый год, первое января. Между прочим – тот самый день, когда желания загадывать на следующий год надо. Девушка тебе нужна, постоянная и настоящая, чтобы ты в неё влюбился без памяти. И забыл прошлое.

– Типун тебе на язык, – искренне перепугался Ростислав.

Так как версия друга, что, дескать, Ростислав потерял возлюбленную в Петрозаводском выбросе, а потому в память о ней не хочет до сих пор серьёзных отношений, его более чем устраивала. Гарантия, что до настоящей причины Васёк или кто-то ещё не докопается.

Но тут хохотнул один их ребят-пятикурсников:

– Кстати, а в тему. Слава, ты ещё не в курсе? На ваш поток с начала семестра переводят новенькую, как раз девчонку.

– Такая себе сенсация, – фыркнул Ростислав. – Да кто к нам придёт и ещё в середине третьего курса? Не верю.

– Зря не веришь. Я тут перед Новым годом в канцелярии подрабатывал помощником, мне баллы были нужны закрыть один косяк. Ну и сунул нос в документы.

– Ну, попробуй удиви, – пожала Ростислав плечами и скептически сложил руки на груди, демонстративно уставившись куда-то вдаль в сторону длинного ряда девятиэтажек. Оттуда в блёклой темноте зимнего рассвета доносилось напоминающее крик пение, кто-то явно продолжал отмечать праздник.

– А вот и слушай, – радостно торопился поделиться сплетней парень.

Ростислав невольно хмыкнул, ощущая себя как в сказке ямкой, куда брадобрей шептал про ослиные уши царя Мидаса.

– Я кое-что слышал, а потом инет прошерстил по теме. Первое: новенькая – Александра Николаевна Баженова. Та самая, если что, дочка того самого олигарха Баженова. Переводится к нам, кстати, из МГУ.

– Слушай, не заливай, – тут вмешался уже Васёк. – Чтобы дочка такого человека, как Баженов – да в наши края? Нет, у нас, конечно, давняя история, я нашим городом горжусь, но будем честными. У нас же захолустье, шестьсот тысяч – это вам не Питер, Москва или Казань даже близко. А наш Политех – не тот университет, чтобы переходить из МГУ. Вот наоборот – поверю.

– И всё-таки та самая, едет к нам и из МГУ. Потому что второе. Какая-то там история с этой Александрой в Москве была, скандальная. Чего-то там на какой-то тусовке произошло, что папаша загнал дочурку в самую глухую провинцию, как мог. Ну дальше нас типа уже в деревню только где-нибудь на Анадыре.

– А что? Славка у нас парень хоть куда, – подколол ещё один пятикурсник. – Ты, Васёк, говорил – девушка ему нужна хорошая? Вот вам, самая лучшая, какая может быть.

– Свят-свят-свят, – испугался Ростислав. – Типун вам всем на язык. Не надо мне такого счастья.

Уже позже, когда давно начался семестр и стало слишком поздно, Ростислав понял, что не зря его на словах про «девушку надо» продрало самым настоящим неприятным холодком до самых костей и передёрнуло. Наверное, именно тогда он и провалился в поток событий. Наверное, в тот момент ещё можно было выбраться, ведь судьба чётко дала намёк. Пропустить первый день семестра, а лучше вообще первую неделю. Увы… Впрочем, даже если и была бы возможность всё отмотать назад, Ростислав этого точно не стал бы делать. Не в этот раз.

Начало нового семестра в любом университете – это как начало новой жизни. Широкая двухмаршевая лестница, ведущая от главного входа старинного главного здания по всем четырём этажам, сегодня гудела как пристань в океанском порту. Все юноши и девушки казались после каникул красивыми, симпатичными, и очень шумными, торопясь после перерыва в две недели поздороваться со знакомыми, поделиться новостями и сплетнями. Ростислав добрался до нужной аудитории и сел на первое попавшееся свободное место. Из окна открывался хороший вид на площадь, снующих там людей, скребущих от ночного снега тротуар дворников. По телу же расползалась ленивая истома, и ни академический запах лекционной аудитории, въевшийся от поколений студентов, ни столы амфитеатром, видевшие десятки семестров – никак не смогли воздействовать, заставляя собраться. Организм категорически не хотел принимать того, что лентяйская жизнь закончилась и придётся отныне вставать к первой или второй паре. Судя по растекающимся то тут, то там по аудитории однокурсникам, у которых на пороге аудитории как-то мгновенно исчезало желание общаться – у всех настроение было схожее.

Явно чего-то такое ощущал и преподаватель. Сил и настроения вести занятие так, чтобы у студентов сердце готово было выскочить от восторга, у него явно сегодня не хватало. Отсюда первую в этом семестре лекцию он начал читать, занудно пересказывая важность и необходимость предмета, который они будут у него изучать.

В этот момент и зашла она, появилась на пороге аудитории. Роскошная светло-золотистая с лёгкой рыжиной коса, скромный невинный взгляд. Юбка чуть ниже колена и в свободной белой блузке, всё вроде бы в рамках скромного приличия. Но как-то так на ней оно сидело, где надо подчёркивая, а где-то оставляя простор для фантазий, что вся мужская часть группы сглотнула слюну, забыв про лектора. Думать о предмете и его важности ни у кого отныне вообще не было никакого желания.

– Извините. Пожалуйста, это группа «три-вэ»? Можно войти? К вам только перешла, Александра Баженова. Извините за опоздание, я у вас плохо пока ориентируюсь.

Это потом уже Ростислав узнал, что Баженова всё отлично знает и ориентируется, и приходит всегда с опозданием ровно на пять минут, чтобы и повода выгнать ещё не было, но при этом её появление не осталось незамеченным. Тогда же все поверили сразу.

– Хорошо, проходите. Но дальше прошу на мои лекции не опаздывать.

Она заняла свободное место, как-то так сложилось, что у Ростислава был отличный обзор на новенькую, но чтобы та не заметила, как он за ней наблюдает. Делать же равнодушный вид, скрывая, чего у него на душе на самом деле, Ростислав умел давно. Слишком давно. Александра слушала лекцию с таким вежливым равнодушием, с каким бы слушал какой-нибудь дикарь иностранца, говорящего на языке народа, о самом существовании которого дикарь даже не подозревал, но дождаться окончания речи обязан. А ещё она буквально купалась во внимании, которое на неё лилось со всех сторон. После окончания лекции также неторопливо, с достоинством она собралась и вышла, не задерживаясь, но и не торопясь, чтобы остальные могли её догнать и начать знакомиться, расспрашивать.

Ростислав был, наверное, единственный, кто не побежал следом. Он неторопливо убирал в рюкзак тетрадь с лекцией, ручки и карандаш, катая на языке имя. Александра. Саша. Сашенька. И понял, что влюбился. С первого взгляда. Навсегда. Но ещё он понимал, что про это никто и никогда не узнает. Не должен.