Нефилион. Истории D&D сеттинга

Лилит Люциус, как воительница, прошедшая ни одну битву, представляла гибель не раз. В этих допустимых ею вариациях грядущего она непременно жертвовала собою ради семьи. Защищала слабых, билась с несправедливостью. Лилит боялась, и даже Корвину о своём страхе не рассказывала, что её настоящая смерть будет подобна тому, что с ней сделала Евангелина.

Это было просто пустое, невосполнимое ничто, как пустой, полый шар, где твоя душа могла бы быть эхом, будь там звук. Сменить жизнь, существование на это?..

Стоя перед Келемвором, в сияющих и безупречных латах, принимая на себе его полный гордости взор – как раз так и должен был закончится её путь.

Лилит Люциус погибла двадцать восьмого числа месяца Луны, или, как напишут на её надгробии жрецы, месяца Селунэ.

Боли не было. Ни телом, ни душой. Безграничное спокойствие и благодать объяли Лилит, почти как объятья матери. Как утреннее солнце после долгого сна сиял Небесный План. Келемвор поклонился ей.

– Ты достойно сражалась. Но битва завершилась. Душа твоя свободна, Лилит Люциус, и, полагаю, будет рада компании Лииры в садах Ярководья?

Бог протянул руку. Лилит готова была принять её, нега и счастье струились по венам, по позвоночнику и рёбрам вилась лоза умиротворения – её-то и порвал раздавшийся позади голос.

– Не так быстро, Келемвор.

Лилит обернулась. Испарилась нега, пропало блаженство. Рука привычно сжала рукоять меча. Позади возник, вальяжно склонив голову вбок, мужчина.

Его кожа, как и рога, была черна, глаза горели фиолетовым пламенем. Край сознания чуть было не принял его за отца.

– Белиал. – Голос Келемвора пробивал до костей ненавистью и отвращением. – Тебе здесь не место.

– Как и крови от моей крови, Келемвор.

Белиал, один из правителей Флегетоса, четвёртого круга. Ещё не забывшее, как биться сердце застучало быстрее. Семейные легенды не врали. Люциусы потомки архидьяволов.

Слова величественного предка Лилит были для Келемвора пощёчиной.

– Душа Лилит безгрешна. Она героиня, и заслуживает достойного посмертия.

Эти слова вызвали хохот Белиала. Его голос стал громче, раскатистей, и у его плеч тучами стали расходиться крылья. Он более не смотрел на Келемвора.

– Лилит, ответь, что для рода Люциусов есть дражайшее из богатств? Что ныне живущие мои потомки ценят больше всех благ?

Ответ был очевиден.

– Семья.

Хохот Белиала пронзил небеса.

– Так с чего ты, Келемвор, решил, что я веду Лилит на Флегетос как грешницу, а не как равную?!

Келемвор схватился за меч. Белиал с вызовом и без капли страха продолжил расслабленно, и даже нахально стоять перед ним.

Из-за его плеча выглянула хрупкая девчушка в баровийском сарафане и белоснежными волосами, обрамляющими вытянутое, мертвенно бледное лицо. Секунду назад, Лилит могла поклясться, её там не было.

– Ссстоит ли напоминатьсс, бог-приаратниксс, о нейтральности сссего проссстранссства? Душшша сссама вольна выбрать…

– О, Сновида, куда богам до их же правил, когда те не в их пользу читаются. – Белиал пожал плечами и шагнул к Лилит.

– Выбирай, кровь от моей крови. Безмятежный конец, – Архидьявол кивнул в сторону вставшего прямо Келемвора, а потом сам протянул ей руку. – Или же новое начало. У нас общая семья, Лилит. И её ещё можно спасти.