Ненаступившее Завтра

Пролог

Они жили только накануне. Завтра было табу — запрещённое слово, опасный предмет, оставленный на столе. Его не произносили вслух, его не записывали. Оно существовало лишь в страхе. Но однажды кто-то решит проснуться именно там.

Вызов и коридоры

Повестку принесли рано утром. Её сунули под дверь, и бумага оказалась влажной, как будто пролежала ночь под дождём, хотя дождя не было уже несколько недель. На листе значилось всего пара слов:
«Явиться немедленно. Управление Завтрашних Дел».

Подписи не было. Лишь печать — огромная, размазанная, будто её ставили дрожащей рукой или самой тенью.

Здание Управления нашлось легко: оно стояло там, где раньше был рынок. У входа — ни швейцара, ни таблички, только полуоткрытая дверь, из которой тянуло холодом.

Внутри были коридоры. Длинные, пустые, и каждый уводил в новый коридор. На стенах висели указатели:
- «Вчерашние»
- «Сегодняшние»
- «Завтрашние»

Но открыта была только одна дверь — «Сегодняшние». Герой толкнул её плечом и оказался в зале с множеством кабинетов. У всех кабинетов не было дверей: лишь широкие проёмы, через которые видно сотрудников за столами.

Сотрудники перекладывали пустые папки. Они делали это очень серьёзно, с вниманием, будто от этого зависело существование мира. Один перекладывал справа налево, другой — слева направо. Иногда папку передавали соседу, и тот возвращал её обратно.

Герой остановился. Хотел спросить: зачем? Один из сотрудников, не поднимая головы, произнёс:
— Это называется «Предотвращение Утечки».
— Утечки чего? — спросил он.
Тогда несколько человек одновременно подняли глаза и ответили хором:
— Завтра.

Дальше его провели в большой зал. Там стоял длинный стол, за которым сидели сотрудники. Никто не сел во главе, и от этого казалось, будто сам стол был начальником.

Первый вопрос прозвучал сразу:
— Когда вы в последний раз думали о завтра?

Второй вопрос — ещё тише:
— Снилось ли вам что-нибудь с завтрашним солнцем?

И третий, самый странный:
— Не слышали ли вы звук шагов из будущего?

Каждый вопрос звучал как обвинение. Герой чувствовал: его вина не в поступках, а в самом факте существования.

Допрос и улика

Вопросы сыпались один за другим, и у каждого был одинаковый оттенок: словно они знали ответ заранее и лишь проверяли, признается ли он в собственном существовании.

— Когда вы в последний раз думали о завтра?
— Не думал.
— Ложь.
— Снилось ли вам солнце, которое ещё не взошло?
— Нет.
— Ложь.
— Вы слышали шаги?
— Какие шаги?
— Те, что идут впереди времени.

Каждый ответ записывался в протокол пустой страницей: писарь аккуратно чертил строку, но чернила не оставляли следа.

Герой пытался возразить, но чем больше говорил, тем меньше слов оставалось на бумаге.

Вдруг один из сотрудников — бледный, с лицом, похожим на кальку, — попросил:
— Пожалуйста, покажите карманы.

Он машинально сунул руку в пиджак и нащупал что-то твёрдое. Достал — это оказался спичечный коробок. На нём была наклейка: «Фабрика „Заря“. Дата выпуска: Завтра».

В зале раздался шёпот. Кто-то кашлянул, кто-то перекрестился, хотя жест получился не истинный, а будто рабочий штамп.

— Вот она, утечка, — произнёс один из старших, кивая на коробок. — Сначала мелочи: спички, хлеб, газетная строка. Потом — целые дни.

— Я ничего не делал, — сказал герой. Голос звучал так тихо, будто принадлежал не ему. — Я не знаю, откуда он у меня.

— Тем хуже, — хором произнесли несколько голосов. — Если вы не знаете, значит, уже заражены.

Они переглянулись, будто получив молчаливое указание. Один из них закрыл папку — тоже пустую — и сказал:
— Вынести постановление. Если он — утечка, его следует закрыть в настоящем. Чтобы завтра не просочилось.