Ненавидящая плоть

Двое санитаров торопливо везли стонущего на каталке мужчину в бронежилете.

— Дмитрий Сергеевич! — крикнул один из них. Обернувшись, пожилой врач заспешил им навстречу.

— Что с ним? — спросил он, поправляя очки.

— ДТП в туннеле, а ещё вот это, — указал санитар на чемоданчик, пристёгнутый к руке пострадавшего, — не можем снять.

— Инкассатор что ли? Этого мне только не хватало, — вздохнул врач, — в третью его. Сейчас буду.

* * *

— Фибрилляция желудочков, — доложила операционная сестра, едва Дмитрий Сергеевич вошёл в операционную.

— А чего стоишь? Дефибриллятор! — приказал врач, надевая перчатки и глядя на её бейдж.

«Катя, значит. У человека фибрилляция желудочков, а она титьки мнёт вместо того, чтобы спасать. Хотя титьки что надо, я бы и сам такие помял. Эх, где моя молодость», — подумал он и повернулся к операционному столу.

После нескольких разрядов, пульс вернулся к верхним границам допустимого.

— Я ему глюкозу вколола, — доложила Катя и чихнула.

— Почему без маски? — рявкнул врач.

— Простите. Я забыла, — жалобно ответила та и по её лицу заструились слёзы, смывая тушь и тени.

«Тьфу, дура», — подумал Дмитрий Сергеевич.

* * *

— Михаил Алексеевич, тут ещё один, — крикнул интерн, когда двери лифта открылись и из него вышел коренастый санитар. Он толкал перед собой каталку, накрытую белой тканью и вопросительно уставился на Олега.

— Сейчас. — Закивал тот и указал на странную выпуклость под тканью. — А это что?

— Чемодан какой-то, — пожал плечами санитар, — к руке пристёгнут.

— Сюда его, — донеслось издалека.

Заинтересованный интерн решил, что обед подождёт, и пошёл перед каталкой, показывая дорогу. Мелькнувшее было желание помочь он тут же отмёл, как неподобающее врачу. Это работа младшего персонала, а он не для того учился.

— Ставь тут, — приказал интерн, когда они вошли в длинную холодную комнату со множеством тел на каталках.

Из-за прозрачной ПВХ-завесы вышел небритый высокий мужчина в синем халате, перчатках и маске.

— Вот, — указал интерн, встав между ним и санитаром, — пострадавший.

— Олег, — вздохнул Михаил Алексеевич, — он уже не пострадавший. А это что?

Он отдёрнул ткань и уставился на массивные наручники, соединявшие безжизненную руку и небольшой чемоданчик.

— Это чтобы не украли, — пояснил Олег.

Взглянув на него, наставник воздержался от едкого замечания. Вместо этого он обратился к санитару:

— Спасибо. Вы можете это снять?

— Нет, — мотнул он головой, — мы пробовали.

— Ну так позовите кого-нибудь. Не стану же я ему кисть отрезать.

* * *

Отдохнуть от навязчивого интерна так и не удалось. Едва Михаил Алексеевич вздохнул свободно, как юноша вернулся. Чёрт бы его побрал с его инициативностью и желанием понравиться. Лучше бы он на психолога учился. Хотя нет. Мёртвым он хотя бы не навредит.

— Ну чего ты возишься? — поторопил он его. — Давай быстрее, срезай одежду и иди.

— А можно я посмотрю? — заканючил Олег, начав разрезать вторую штанину.

— Смотри, — вздохнул патологоанатом, — ты же для этого здесь.

— Татуировка, — заметил интерн, срезав рубашку.

— SCP 4 А, — прочитал Михаил Алексеевич, подойдя ближе.

— Что это? — уставился на него юнец.

— Какая разница, — пожал плечами тот, — лучше чемоданчик сними. И внеси в документы запись про эту наколку.

— Татуировку, — поправил Олег, от чего мужчина поморщился.

Патологоанатом ушёл в соседнее помещение, а интерн занялся бумажной работой, ощущая как урчит в животе.

Сделав запись, он вернулся к телу и попытался стянуть наручники через кисть, а затем оторвать ручку чемоданчика. Не заметив, он нажал на клапан и из него на пол потекла вязкая зелёная слизь.

— Михаил Алексеевич! — позвал интерн, старательно вытирая палец о халат.

— Я занят, — донёсся недовольный голос из-за завесы.

— Михаил Алексеевич, тут что-то течёт из чемоданчика.

— Ну так вытри.

— А если это токсичное вещество?

Ругнувшись, патологоанатом снял перчатки и вернулся к телу инкассатора.

— Тут ещё вот, — протянул Олег какую-то бумажку.

Наставник с недоумением уставился на понятные по отдельности слова, но вместе они казались какой-то нелепицей:

«SCP-447. Никаких контактов с мёртвыми телами.

Выделения должны быть собраны и немедленно утилизированы. Контакт SCP-447-2 с мёртвыми телами недопустим.

Не приближаться на расстояние менее 10 км к кладбищам, моргам и похоронным бюро.

В случае, если вам в руки попал данный объект, немедленно сообщить по телефону 1»

— Опять квестовики, — вздохнул Михаил Алексеевич и сунул бумажку в карман халата.

— Она была тут, — указал интерн на кармашек с внешней стороны чемоданчика.

— Да плевать, — буркнул мужчина и встав на одно колено, понюхал слизь, продолжавшую капать с чемоданчика на пол. Судя по размерам лужи, вытекло уже всё содержимое.

— Может позвоним? — предложил Олег.

— Куда?

— Там же номер был.

— Единица? Не бывает таких телефонов, — сердито ответил Михаил Алексеевич и поднялся. — Лучше в МЧС позвони, скажи у нас тут какая-то дрянь токсичная. И не стой рядом, не хватало ещё, чтобы меня потом по судам затаскали из-за того, что ты сознание потерял и голову ушиб.

«Было бы ещё что-то в этой голове», — подумал патологоанатом, вздохнув.

Когда наставник ушёл в прозекторскую, Олег, воровато оглядевшись, вынул из-под халата телефон, набрал единицу и нажал вызов.

— Номер не существует, — тут же сообщил механический голос.

— Я тут нашёл чемоданчик, — чувствуя себя дураком, произнёс Олег, — из него слизь капает.

— Какой чемоданчик? — спросил тот же голос.

— Эмм... — замялся Олег, не ожидавший такого, — ну он чёрный, пластиковый. Там бумажка была с этим номером.

— С кем ты говоришь? — донеслось из-за завесы.

— Ни с кем, — тут же ляпнул Олег, не подумав, но потом добавил, — с МЧС.

Наставник буркнул что-то нечленораздельное и Олег снова приложил телефон к уху.

— ...пал? — спросил голос.

— Что, простите?

— Как он к вам попал? Где вы находитесь?

— К нам привезли пациента. Сейчас скажу... — он подошёл к столу и принялся листать документы.

— Пациента? — насторожился голос. — Вы в больнице?

— Да, в морге.

— В каком? В каком морге?! — спросил голос, поднявшись до крика.

— В сороковой больнице. Тут в документах написано, что было ДТП...

— Да плевать! — оборвал голос. — Немедленно уберите кейс из морга. Немедленно! Все выделения соберите в герметичный контейнер, не допускайте контактов с мёртвыми телами. Слышите?!

— Я, я н-не могу, — икнул Олег, — он п-пристёгнут.

— Отрежьте руку! Только не допускайте попадания слизи на неё! К вам уже выехали. Не допускайте контакта с мёртвыми телами, слышите?

— Я понял, да, — заметался Олег в поисках швабры и ведра, а затем вспомнил, что хотел спросить, — а эта штука токсичная?

— Нет. Не бойтесь, она безопасна, даже съедобна. Пожалуйста, не допускайте контактов с мёртвыми телами. Любыми способами. Любыми!

— Какого чёрта ты стоишь? Я же сказал убрать, — раздался недовольный голос патологоанатома.

Повернувшись, Олег увидел вернувшегося наставника, неприязненно на него смотревшего.

— Да-да, я уже убираю, — начал оправдываться он, пряча телефон.

— И почему рука свисает? — раздражённо спросил Михаил Алексеевич и подняв чемоданчик, положил его на грудь мертвеца, устроив руку рядом.

* * *

— Прибыли, — доложил командир оперативного отряда, вставив гарнитуру в ухо, — снаружи спокойно.

— Он в морге. Не допускать контактов с мёртвыми телами.

— Понял вас, центр. Входим в здание.

Дверь побитого жизнью фургона «ГАЗель» с шумом откатилась, и из салона стали выходить хмурые люди в гражданской одежде. Спрятанные под ней бронежилеты и оружие плохо, но всё же угадывались по очертаниям.

— Идём в морг. Объект четыре четыре семь безопасный, но быть начеку.

Отряд быстро, почти бегом, приблизился ко входу.

— Центр, входим, — доложил командир и подал знак.

* * *

Жизнь вяло копошилась очередью в регистратуру. Недовольные комментарии время от времени разбавляли уныние мрачноватого помещения с мутными окнами. Но появившаяся группа людей, бесцеремонно прошедших к окну мимо очереди, вызвала взрыв негодования.

— Я уже два часа стою! — возмутилась оплывшая дама, державшая ребёнка за руку. Вид у мальчика был такой несчастный, словно его привели на сожжение живьём.

Женщина преградила путь оперативникам, выставив в сторону свободную руку и гордо выпятив без того внушительную грудь.

— Мы не к врачу, — властным движением отстранил её командир и, заглянув в окошко, спросил:

— Где морг?

— Вы шутите что ли? — надменно протянула работница и вновь уткнулась в пасьянс на экране.

— Где, мать твою, морг! Работает спецотдел! — вышел из себя мужчина.

— А документики есть? — желчно пропела девица и скривилась в подобии улыбки.

Ругнувшись, командир вынул удостоверение и ткнул ей в лицо, заставив отшатнуться:

— Вот, ***, видишь?! Где, сука, морг?!

Спесь тут же слетела с неё.

— Он в п-подвале, — пролепетала она.

— Как попасть?

— Я не знаю. Я же не врач.

Ругнувшись, командир обернулся к отряду:

— Рассредоточиться. Идём в подвал. Работаем группами по трое. Найти лестницы, лифты, все пути.

Бойцы привычно разделились на тройки и, не доставая пока оружие, двинулись по мрачным коридорам.

* * *

— Там! Там! — задыхался вбежавший Олег, пытаясь подобрать слова.

— Что? — недовольно спросил Михаил Алексеевич, вынимая почку из тела на столе.

— Я... я не заю... там что-то! — залепетал интерн.

Недовольно глянув на него поверх защитных очков, наставник запустил руку в разрез и продолжил манипуляции, из-за чего тело издало хлюпающий звук.

— Михаил Алексеевич, там что-то странное! — вновь попытался Олег.

— Да что там такое! — повысил голос патологоанатом. Он вынул руку из трупа, снял перчатки и со злостью отшвырнул их.

— Я не знаю.Посмотрите, — сбивчиво сказал щуплый студент, стараясь поспевать за высоким наставником, который большими шагами направился к ПВХ-завесе и прошёл в соседнее помещение.

В холодной комнате творилось что-то странное. Тело, к которому крепился чемоданчик, покрылось серыми пятнами, а под кожей на груди что-то перемещалось.

Приблизившись, удивлённый Михаил Алексеевич заметил какое-то странное шевеление на щиколотке. Подойдя ещё ближе, он увидел, что из раны виднеются тонкие зеленовато-серые отростки. Их размер и движения напомнили ему актинии, которых он видел полгода назад, когда ездил на море с Катей, сказав жене, что едет на симпозиум в Питер.

Взяв со стола ручку, патологоанатом с недоумением коснулся ею одного из вяло шевелившихся отростков. Все они тут же испуганно спрятались в рану, а движение под кожей прекратилось.

— Что это? — прошептал Олег.

— Я не знаю, — ответил он, понизив голос. Затем, взяв себя в руки, прочистил горло и уже громче добавил:

— Это было когда его привезли?

— Не знаю, — замялся интерн, — вроде не было. Я не видел, когда одежду срезал.

Наставник снова повернулся к трупу. Кажется, серые пятна стали больше, а из ранки опять робко показались колышущиеся отростки.

* * *

Лестница упёрлась в железную дверь с надписью «Биологические отходы класса Б».

— Идём назад, — приказала самый опытный оперативник в тройке.

— Карина, подожди, — попросил один из бойцов и попытался открыть дверь.

— Артём, я же просила не называть меня так, — поморщилась она, от чего шрамы на лице сделались ярче. — Идём, тут просто мусорка.

Поднявшись на первый этаж, они быстро нашли другую лестницу и спустились по ней в подвал. Пропахший хлоркой, плохо освещённый коридор с низким потолком и окрашенными бетонными стенами давил на психику. Карина заспешила в направлении указателя «Морг», топая тяжёлыми ботинками по неровному полу с выбитой местами плиткой. Следовавший за ней Артём переводил взгляд то на её короткую стрижку, то на ожоги, видневшиеся на шее. Замыкавший группу Михаил сунул руку под ветровку и расстегнул кобуру.

Из боковой двери в коридор влетела, едва не сбив их с ног, другая тройка бойцов. Все шестеро двинулись дальше, напряжённо вслушиваясь в гулкое эхо собственных торопливых шагов.

— База, мы на месте. Входим в морг, — донеслось откуда-то спереди.

Раздался скрип открываемой двери, затем она с грохотом захлопнулась и эхо принесло уже бегущим со всех ног бойцам:

— База, у нас шестьсот десятый! Повторяю, шестьсот десятый, класс «Кетлер»! Это ненавидящая плоть!

* * *

Патологоанатом вновь коснулся шевелящихся ниточек ручкой и они мгновенно спрятались в рану. Вынув из кармана халата свежую перчатку, он надел её и провёл пальцами по ранке на трупе.

— Дай-ка мне термометр, — приказал он Олегу.

Интерн, поискав немного, подал бесконтактник наставнику, и тот просканировал труп.

— Не может быть! — вырвалось у Михаила Алексеевича.

— Что там? — заглянул Олег через плечо.

— Сорок два и два, — удивлённо глядя на монохромный экран, ответил наставник.

— Может он сломан? — предположил интерн.

Патологоанатом снова проверил.

— Сорок два и пять!

Из ранки, тем временем, осторожно показались ниточки щупалец.

Проигнорировав всё, чему его учили, Михаил Алексеевич приложил вторую руку, без перчатки, к голени трупа. Та была не просто тёплой, она была горячей!

Серые пятна на всём теле увеличились настолько, что начали соединяться друг с другом краями.

Из коридора донесся скрип и лязг дверей лифта.

— По-моему они стали длиннее, — указал Олег на повреждённую щиколотку.

Наставник перевёл взгляд на щупальца тронул одно из них ручкой. Оно отпрянуло и прижалось к коже. Остальные последовали его примеру.

— Странно, — задумчиво произнёс Михаил Алексеевич и коснулся ручкой другого. Щупальце на треть втянулось в ранку, а через полсекунды остальные сделали то же самое.

Патологоанатом снова попытался коснуться ручкой одного из щупалец, в этот момент они все резко вытянулись и обвили за ногтевую фалангу указательный и большой палец, сдавив их. За долю секунды они с силой притянули руку к ранке и обвились вокруг остальных пальцев, с хрустом сломав ручку. Сдавливая пальцы всё сильнее и поочерёдно перехватывая, щупальца стали двигаться к запястью.

— Помоги! — испуганно дёрнулся мужчина, пытаясь высвободить руку. Юноша, стоявший за ним, испуганно отступил на шаг, открыв рот от удивления.

— Да не стой ты! Помоги мне!

— Да, да, сейчас, — засуетился интерн и схватив наставника у локтя, потянул что было сил. Каталка со скрипом проскользила заблокированными колёсами по полу.

Михаил Алексеевич упёрся в край каталки пяткой, а носком в стопу мертвеца и рванул что было сил снова и снова. Олег помогал ему, но никак не успевал в нужный момент.

— Неси скальпель! — Крикнул мужчина, чувствуя, как захрустели суставы от усилия сжимающих кисть щупалец.

— Сейчас! — бросил интерн и побежал, оскальзываясь на плитке пола.

Из-под прорезавших перчатку тонких щупалец показалась алая полоска, а затем ещё и ещё одна. Кровь стала собираться на кончиках пальцев и капать с них на каталку.

— Быстрее! — заорал Михаил Алексеевич, уже едва соображая от ужаса.

«Этого не может быть. Это происходит не со мной», — пронеслась мысль, но тут же исчезла под лавиной паники в мозгу.

Примчавшийся Олег поскользнулся на остатках слизи и упал, сбив наставника с ног. Каталка дёрнулась и труп свалился с неё прямо на Михаила Алексеевича, придавив своей тяжестью. Слизь потекла с груди мертвеца на него.

— Сними, — прохрипел патологоанатом.

Олег сдёрнул халат и взявшись через него, стащил тело с наставника. Даже через плотную ткань чувствовалось насколько рука мертвеца горячая.

Поискав, он нашёл на полу оброненный скальпель и принялся отрезать щупальца. Они были невероятны жёсткими, напоминая проволоку.

Михаил Алексеевич, освободившись, затряс рукой и содрал прорезанную во многих местах перчатку. Продолжавшие извиваться щупальца ввинчивались в его кровоточащие раны. Он попытался схватить их, но скользкие и тонкие, они легко выскальзывали, постепенно исчезая внутри его плоти.

«Странно, это совсем не больно», — мелькнула мысль прежде, чем он потерял сознание.

* * *

Карина подошла к командиру.

— Шестьсот десятый? — сглотнув, спросила она, вспомнив запись из туннеля с подземной рекой.

Семён кивнул.

— У нас респираторы в машине были. Может, сходить? — спросил Алексей.

— Нет, Лёх, ждём решения пока.

— Сэм, ты же не вдохнул споры? — уточнил заместитель, подозрительно глядя на командира взвода.

— Не знаю, Макс, — ответил он, задумавшись ненадолго, — я дверь открыл, увидел и сразу закрыл. Внутрь не заходил.

— Там и не надо заходить, достаточно вдохнуть.

— Макс, отвали, — огрызнулся он, — потом решим. Даже если вдохнул, у меня три дня. Работай лучше. Готовь огнемёт.

Он повернулся к окружившим его бойцам и приказал:

— Вы тоже. Чего встали?

Все засуетились, вынимая из рюкзаков шланги и сопла компактных огнемётов, регулируя подачу и щёлкая зажигалками.

— Сэм, мы высылаем группу зачистки. Держите оборону пока. Проверьте чтобы по вентиляции споры не пошли дальше, — приказала гарнитура.

— Все слышали? — спросил командир и получив утвердительный ответ, разделил отряд на тройки, дав каждой отдельное задание. Затем он объяснил диспетчеру, как пройти к моргу, и запросил разрешение на применение огнемётов.

— В запросе отказано, — сообщил он через некоторое время, — ожидайте. Оружие применять только в случае попытки прорыва.

Первая тройка, тем временем, уже вышла из здания и с громким топотом мчалась к двери в морг с уличной стороны. Она использовалась для вывоза тел и в дневное время держалась запертой, чтобы не травмировать хрупкую психику пока ещё живых пациентов.

Вторая группа осталась в коридоре у входа в морг, с огнемётами наизготовку.

Третья, в которую входил командир, занялась поисками вентиляции.

Остановившись возле красной панели, Семён ударил по кнопке пожарной тревоги. На вопросительный взгляд бойца, он пояснил:

— Пусть лучше выйдут, чтобы не мешали.

— Сэм, мы их потом не найдём, — заспорил тот, — а так сразу и порешим, если они заразились.

— Это не нам решать, — ответил Семён и уверенно двинулся дальше. Боец, нахмурившись, последовал за ним.

* * *

— Михаил Алексеевич? — потряс его Олег за плечо. Реакции не последовало.

Решив применить нашатырный спирт, он прошёл через тяжёлую завесу и принялся искать нужный пузырёк в шкафу с препаратами. Потратив несколько минут, он наконец его нашёл и, зажав в руке, заспешил обратно.

Когда он вошёл, Михаил Алексеевич медленно поднимался с пола. Олег хотел было помочь, но тут увидел лицо патологоанатома и остолбенел, выронив пузырёк. Наставник, тем временем, встал на ноги и повернулся на звук.

— Включи свет, — велел он.

— М-михаил Ал... Ал... — залепетал интерн, чувствуя, как зашевелились волосы на затылке, а язык перестал повиноваться.

— Что ты мямлишь, дебил! — разозлился мужчина. — Включи свет. Быстро!

— С-свет горит, — выдавил из себя он, медленно отступая назад.

Мужчина поднял руки к лицу и стал его ощупывать. Когда он коснулся ниточек, торчавших из его век и глаз, он истошно завопил, заставив Олега вцепиться в тяжёлую полоску ПВХ-завесы.

Дверь за спиной патологоанатома открылась и в неё вошёл коренастый санитар, толкая перед собой каталку с очередным трупом.

— Опять студентов пугаете, Михаил Алексеевич, — весело произнёс он, глядя на перекошенное лицо Олега.

Мужчина обернулся на звук, и санитар отшатнулся, а затем принялся истово креститься, что-то бормоча под нос.

Услышав какое-то слово, патологоанатом кинулся на него, споткнувшись о чемоданчик, по-прежнему пристёгнутый к трупу, лежащему на полу. Рухнув как подкошенный, он врезался лицом в край привезённой каталки. От стен отразился хруст, с которым сломался его нос.

С трудом поднявшись, он зашарил руками перед собой. Санитар, тем временем, сделал шаг назад, но наткнулся на закрывшуюся у него за спиной дверь, от чего створка прижалась и язычок замка щелкнул. Это прозвучало в тишине как выстрел, заставив Олега втянуть голову в плечи. Он хотел убежать, но страх парализовал его. К тому же, двери между помещениями не было, так что прятаться в прозекторской бессмысленно.

— Не смей ему молиться! — прорычал Михаил Алексеевич, продолжая шарить руками и двигаясь к санитару, который судорожно пытался нащупать ручку двери у себя за спиной, боясь повернуться спиной к человеку, всё лицо и руки которого были покрыты шевелящейся порослью, походившей на осклизлых тонких червей.

— П-помоги... — хватанул он ртом воздух, глядя на Олега.

Опомнившись, тот попытался:

— Михаил Алексеевич, мы сейчас кого-нибудь приведём, присядьте, пожалуйста.

— Заткнись! — рявкнул тот и развернувшись, двинулся к побледневшему интерну. Через несколько неуверенных шагов он прохрипел:

— Я вижу. Я вижу тебя!

Затем повернул копошащееся ниточками щупалец лицо в направлении лежащего на полу серого трупа. Подойдя, патологоанатом оторвал от груди мертвеца кусок плоти с такой лёгкостью, словно это был зефир, а затем обмакнул его в лужу слизи, образовавшуюся рядом с чемоданчиком.

Мужчина обернулся на звук, который издала нажатая ручка двери. Санитар повернулся и распахнул дверь, но прежде, чем ему удалось выбежать, Михаил Алексеевич кинулся на него и стал душить, прижав к полу, а когда санитар, хрипя, открыл рот, сунул туда оторванный кусок плоти и, ослабив хватку, заставил проглотить.

Парализованный ужасом интерн так и стоял, вцепившись в полоску завесы и вытаращив глаза.

Покрытый извивающимися щупальцами патологоанатом захлопнул дверь и одной рукой схватил за шею судорожно хватающего ртом воздух санитара, глаза которого лезли из орбит от ужаса.

— Не смей ему молиться! — прошипел он, подняв его над полом и приблизив к себе вплотную. Щупальца, скрывшие под собой лицо Михаила Алексеевича, потянулись и заскользили по искажённому страхом лицу санитара. Отшвырнув его в центр холодной комнаты, мужчина с хрустом выгнул спину и рывком содрал с себя одежду, стеснявшую движения.

И без того высокий, патологоанатом, казалось, стал просто огромным. Весь покрытый шевелящейся массой, он двинулся вперёд.

Санитар, упавший в проходе между рядами каталок, попытался отползти, когда мучитель подошёл ближе. Но того интересовал труп на полу, который уже начал разваливаться, источая смердящий пар и желчь. Смешиваясь с вытекающей из чемоданчика слизью, она превращались в серую плоть с прожилками вен, которая, пульсируя, растекалась по полу и росла, словно опара.

* * *

Люди в панике выбегали из больницы, но не могли выйти за забор, окружавший её. Подоспевшая машина пожарной службы, остановилась у заставленного припаркованными машинами въезда и принялась яростно сигналить. Выскочившие из кабины пожарные, подошли к группе военных.

— Кто главный? — спросил один из них.

— Я, — ответил пожилой мужчина с майорскими погонами, — порядок тут, уезжайте.

— Был вызов, — заспорил пожарный.

— Ложный, — парировал майор и указал на здание, — видишь, дыма нет. Уезжайте.

Пожарные нерешительно пошли к машине, а военные вернулись к сдерживанию толпы, пытавшейся покинуть территорию больницы.

Среди возмущённых лиц возникла физиономия Макса.

— Твоя работа? — кивнул майор на толпу.

— Да, — согласился тот, — понадеялся, что на улице спорами не надышатся.

— Бесполезно, — вздохнул мужчина, — все равно в карантине их теперь держать.

Тучная дама подошла к закрытой калитке и попыталась её открыть.

— Гражданка, ожидайте, — попытался её остановить один из сержантов, на что та разразилась скандалом.

* * *

Олег с санитаром, который представился Женей, отступили в операционную и попытались забаррикадировать проём. Пока они тащили шкаф, из него выпало множество пузырьков, часть из которых разбилась и теперь воздух наполнился едким запахом от их содержимого.

Убрав вскрытый труп в угол, они подтащили к проёму и тяжёлый прозекторский стол.

Сквозь прозрачную завесу было видно, как патологоанатом, стоя на коленях возле входной двери, похоже, молился. Его волосы высыпались целыми клочками, замещаясь извивающимися нитками щупалец. Серое нечто уже покрывало большую часть пола и стало подниматься по стенам, непрестанно пульсируя и источая зловонный пар. На осклизлой поверхности набухали волдыри и лопались, выбрасывая мелкие споры.

— Давай в полицию позвоним! — осенило санитара.

— Давай, — согласился Олег и они оба вынули телефоны.

Через несколько минут, когда его вызов сбросили, Женя выругался и набрал сто двенадцать. Оператор тут же отозвалась и сделала вид, что внимательно слушает, записывает и даже куда-то передаёт слова Жени, но по тону было ясно, что она приняла его за сумасшедшего.

— Не вышло, — вздохнул он, завершив разговор.

— Дай-ка я попробую, — предложил Олег и сбросив вызов на который, похоже, не собирались отвечать в отделении, набрал сто двенадцать. Санитар в это время включил запись видео и попытался снять то, что происходило за завесой.

— Оператор службы спасения, — отозвался женский голос.

— Здравствуйте! Меня зовут Олег Видов, я интерн, работаю в морге сороковой больницы. К нам ворвался какой-то псих и угрожает убить. Спасите нас!

— Как вас зовут? — переспросила девушка.

— Олег.

— А фамилия ваша?

— Нас хотят убить, вы слышите?! — возопил он.

— Фамилия? — потребовала она.

— Видов. Олег Видов!

— Где находитесь?

Потратив несколько минут, Олег донёс до неё ту же информацию, что выдал за пять секунд в начале разговора и наконец, получил ответ «Передадим в полицию, ждите», после чего оператор прервала вызов.

— Нам ***, Жека, — ошарашено уставился он на санитара.

— Не приедут?

— Походу нет. Или приедут, когда уже... уже всё... — сглотнул он.

— Что с ним вообще такое? — спросил санитар, отправляя куда-то видео, но прежде, чем Олег успел ответить, предложил:

— Давай его завалим!

Щуплый интерн с сомнением взглянул на коренастого собеседника и тут его внимание привлекла родинка на его скуле. Кажется, её не было когда они начали звонить в полицию.

Крупная, выпуклая, она, казалось, пульсировала.

— Что? — недоуменно спросил Женя, поняв как-то по-своему. — Думаешь я маньяк?

— Нет, — отвёл взгляд Олег, решив, что ему показалось.

—Давай тяжёлое что-то найдём. Вон сколько всего, — указал он на хирургические инструменты и спрятал телефон в карман.

— Давай, — вздохнул Олег и направился к тележке с разложенными на ней инструментами.

Женя пошёл следом, но остановился возле раковины, уставившись на собственное отражение в небольшом зеркале с отколотым углом.

— Что за херня? — вырвалось у него.

— Что? — не понял его Олег.

Санитар открыл скрипнувший кран, намочил пальцы и потёр лицо. Затем набрал в пригоршню воды и принялся умываться.

— Полотенце лучше не трогай, — предупредил юноша.

Женя снова уставился в зеркало и что-то пробормотав, принялся скрести лицо.

— Что с тобой? — встревожился Олег.

— У меня какая-то залупа на лице, — ответил он, продолжая скоблить.

— Жека, давай потом. Нам свалить отсюда надо.

— Точно. Давай, — согласился он и пошёл к тележке, но сделав пару шагов рухнул, опрокинув стойку с инструментами и забился на полу в конвульсиях.

— Жека! Жека, что с тобой! — подскочил к нему Олег.

Сзади послышался грохот. Похоже кто-то пытался пробиться через хлипкую баррикаду.

Обернувшись, он увидел, как в верхнем углу проёма показалась рука, покрытая шевелящейся массой, а затем шкаф наклонился и с грохотом упал, рассыпая осколки стекла и пузырьки. Михаил Алексеевич, вернее то, чем он стал, протиснулось в помещение.

Оно поставило на пол несколько предметов, похожих на небольшие свечи и вынув из кармана зажигалку, зажгло их. Пламя, потрескивая, постепенно разгорелось и вытянулось.

Дёргающейся походкой оно подошло к распростёртому телу, взяло с пола скальпель и сделало надрез на локтевом сгибе Евгения, не обращая внимания на протестующие крики насмерть перепуганного Олега.

Набрав в пригоршню крови, оно поднесло её к копошащейся массе, покрывающей лицо. Щупальца расступились, давая доступ ко рту. Олег заметил, что язык существа тоже покрыт ниточками щупалец.

— Прекратите, — жалобно попросил он, вжимаясь в стенку, к которой отступил.

Существо с хлюпаньем выпило из пригоршни.

— Кровь — это его вино, — донёсся утробный звук. Затем оно наклонилось и оторвало с лоскутом кожи кусок обширного багрового нароста, в который превратилась родинка на лице у Жени.

— Плоть— это его хлеб, — пророкотало существо и сунуло в недра щупалец на лице то, что держало в руке.

* * *

Штурмовой отряд в противогазах собрался у дверей.

Командир подал знак и двое бойцов выбили дверь первым же взмахом «Тайфуна». Она с грохотом повалилась внутрь, и огнемётчики принялись выжигать серую пульсирующую массу, покрывавшую стены, пол и потолок.

Когда помещение заполнилось едким дымом и паром от горевшей плоти, они остановились ненадолго и отступили в коридор. Вошедший командир выругался, увидев обезображенные трупы на каталках. Некоторые из них срослись друг с другом длинными отростками и медленно шевелились. Но похоже, ещё не были достаточно активны для нападения на людей.

— Зачистьте и найдите кейс, — приказал он. Бойцы принялись расстреливать серые осклизлые тела, всаживая в каждое по целой обойме.

— Он здесь! — крикнул рядовой.

Чемоданчик почти полностью врос в пульсирующую мерзость на полу. Вынув штык-нож, боец кинулся его вырезать.

— Миха, стой! — попытался его остановить товарищ, но тот уже запустил руку в разрез и попытался вынуть находку. Масса сомкнулась вокруг его руки, и он с криком задёргался, пытаясь её высвободить.

— В расход, — приказал командир.

— Нет! Нет! — заорал юноша, отчаянно дёргая руку и ощущая как рвутся жилы от усилий. Она словно срослась с веществом, проникшим под рукав и перчатку.

Раздался выстрел, и он упал, заливая кровью яростно пульсирующую массу под собой. Затем прозвучал второй выстрел, контрольный.

— Извлечь кейс — приказал командир и огнемётчики ринулись выжигать плоть вокруг находки.

— Там ещё помещение, — раздался голос. Один из бойцов указывал куда-то в густой дым.

— За мной, — приказал командир и открыв кислородный баллон посильнее, двинулся в указанном направлении.

С трудом протиснувшись через плохо забаррикадированный проход, отряд уставился на подвешенный под потолком труп с багровыми выростами на теле. Под ним стоял амвон из человеческих рук, ног и голов, опутанных сетью из пульсирующей серой массы. Вокруг него и на всех поверхностях стояли зажжённые свечи из, судя по всему, человеческого жира, а украшениями сооружения служили почки, сердца и прочие органы.

— Помоги-ите, — вдруг прохрипел подвешенный, подняв голову.

— Твою мать, он ещё живой, — прошептала Карина, вынимая пистолет.

— Помогите, — умоляюще повторил он, едва размыкая окровавленные губы. Раздался выстрел, его покрытая наростами голова дёрнулась и безвольно повисла, сочась кровью и мозговой жидкостью.

— Командир, тут ещё один, — сообщил боец.

В углу, где он стоял, находился приросший к стене заражённый. Всё его тело было покрыто густой колышущейся шерстью, которая тянулась к ближайшему из людей, куда бы тот ни пошёл.

— Сделать снимки и в расход, — приказал командир, чертыхнувшись про себя. Такой мерзости он ещё не видел. Обычно они просто прирастают к поверхностям и выглядят совсем не так.

Бойцы сделали несколько фотографий, затем короткое видео, и расступились, пропуская вошедшего огнемётчика.

— Стоять! — остановил их командир и уставился на вентиляционный короб. Все подняли глаза туда.

— Твою мать! — выругалась Карина. — Кто-то ушёл?

— Кира, лезь туда. Будь начеку. Приготовь личную капсулу с цианидом, — приказал командир.

— Есть, — приняв это за шутку ухмыльнулась она, почувствовав, как мешает противогаз на лице.

— Подсадите её, чего встали!

Бойцы, отпихнув валявшуюся под ногами решётку, помогли Карине забраться внутрь.

Включив налобный фонарь, она взяла в одну руку пистолет и двинулась вперёд. Места было не слишком много, но пробираться ползком было возможно. Пыль, толстым слоем покрывавшая стенки, клубилась в ярком луче. Приглядевшись, она заметила, что в пыли оставлен широкий след. Кто-то здесь явно пробирался недавно.

* * *

Девушка в наушниках бежала по мягкому покрытию. Соскочив на газон, она обежала недовольную женщину, катившую по беговой дорожке коляску с плакавшим ребёнком и скрылась среди деревьев в глубине парка.

На берегу пруда собрались родители с детьми, громко обсуждая уток, которых кормили.

Велосипедист, звякнув, промчался мимо старушки, мирно шедшей по мощёной дорожке.

— Командир, вентиляция выходит в парке, — доложила Карина, выходя из декоративной будки с раскуроченным воздухозаборным устройством внутри.

— Видимо это приточка. Иначе бы не тянули так далеко, — отозвалась гарнитура.

Несколько прохожих в конце аллеи с удивлением уставились на неё. Заметив это, боец сообщила:

— Сэм, похоже понадобится применить амнезиак класса В.

— Понял тебя. Вышли свои координаты и попытайся найти нашего беглеца. Сейчас отправим группу.

Гуляющая по парку фигура в противогазе привлекала внимание и вызывала смешки, но на попытки заговорить с ней не реагировала. Несколько раз этот мужчина или женщина, подходил к прохожим, но так и не заговорил ни с кем из них.

Приехавший позже наряд полиции перекрыл парк и устроил допрос свидетелей. Искали человека, который был грязным, возможно в крови и вышел из серой декоративной будки в конце аллеи. Почти все видели этого человека и утверждали, что он был в противогазе, но полицейских это не устраивало. Похоже, они искали кого-то другого...

* * *

От рёва воздуха и грохота колёс, отражавшегося от стен туннеля, заложило уши. Олег сидел в конце практически пустого вагона и думал о произошедшем.

Почему Михаил Алексеевич его отпустил, велев уйти таким странным способом? Что произошло со спокойным наставником и зачем он издевался над Жекой?

Олег почесал голову и решил, что ему это приснилось. Но нет, вот же царапина на руке, которую он получил об острый край короба.

Что он скажет всем? Правду? Как бы не так. Ему же не поверят или скажут, что псих.

Почесав голову, он решил, что лучше никому об этом не рассказывать, если сами не спросят. А сейчас он приедет в общагу и примет душ, чтобы смыть с себя пыль и грязь, от которой всё зудит.

Сидевший чуть поодаль крупный бритоголовый мужчина в облегавшей его рельефные мышцы белой майке, с любопытством глядел на Олега.

— Чё уставился? — огрызнулся интерн.

Мужчина отвернулся, нагло ухмыльнувшись, чем ещё больше разозлил юношу.

Олег снова почесал голову, ощутив что-то странное под пальцами. Вынув телефон, он включил камеру и направив на зудящее место, записал короткое видео.

Мужчина повернулся и опять уставился на него. А когда интерн это заметил, здоровяк указал на свой висок.

Скрипнув зубами и ощущая как хрустят суставы стиснутых кулаков, юноша заорал, стараясь перекрыть шум:

— Я тебе башку сейчас сломаю!

Мужчина удивлённо посмотрел на него, а потом встал и двинулся в его направлении, сжимая молотообразные кулаки.

Включив воспроизведение, Олег увидел на виске крупные серые наросты, похожие на рубцы. Они пульсировали и явно увеличились в размерах к концу ролика.

— Проблемы? — раздался голос над ним.

Интерн оскалился в злобной ухмылке, ощущая как ярость застилает взгляд...