Ненужные. Топь все видит

Обманули на работе

Галина Сергеевна перешагнула через пути, еле спустилась вниз по насыпи, таща на себе тяжелый рюкзак, сумку на колесиках и баул с вещами. Она остановилась около накатанной размытой дороги, покрутила головой в разные стороны и свернула в лес, решив идти по короткой тропинке. Кроме нее на станции никто не вышел. Да это и понятно, глубокой осенью навряд ли найдется садовод-любитель, который поедет на дачу в будний день и в такую погоду.

— Хоть бы успеть до дождя, — проворчала она, поглядывая на серое небо.

Она решительно пошагала по тропке, волоча сумку на колесиках за собой. Листва практически уже вся облетела. Она слиплась и спрессовалась под деревьями, образуя плотный, влажный ковер, который хлюпал под ногами. Воздух был наполнен запахом прелых листьев и сырой земли, а в небе, низко нависающем над лесом, клубились тяжелые серые тучи. Кое-где застыли островки инея, значит, ночью был морозец. Казалось, сама природа замерла в ожидании чего-то важного, как будто готовилась к последнему акту перед долгим зимним сном.

Галина Сергеевна шла и думала, как так сложилась у нее жизнь, что на старости лет ей негде жить. Где она свернула не туда, что ее любимые сыночки выставили мать-пенсионерку из дома, как какой-то ненужный, мешающийся под ногами хлам.

Вчерашний день не задался с самого утра. Придя на работу, она не обнаружила той самой работы. Киоск, в котором она практически жила последние три года, был демонтирован и куда-то вывезен. Галину Сергеевну накрыла паника. Она заметалась, пытаясь обнаружить хоть какой-то след исчезнувшего киоска, но все было тщетно.

Стоял он рядом с остановкой лет пятнадцать, а потом резко исчез и очевидцев не оставил. Она плюхнулась на лавку и трясущимися руками набрала номер своей начальницы. Сбиваясь от волнения, поведала ей историю исчезновения киоска и в ответ услышала тишину.

— Алло, алло, — затараторила Галина Сергеевна, — связь что ли прервалась?

— Ничего не прервалась. Руководство решило убрать киоск по предписанию города.

— А я, а как же я? — чуть не плача спросила Галина Сергеевна. — Куда мне выходить?

— Никуда, идите домой, вы уволены.

— В смысле уволена?

— В прямом смысле. Вы же у нас неофициально были, так что отрабатывать ничего не надо. Если я не ошибаюсь, вы давно на пенсии, ну вот и наслаждайтесь ей.

— Но я же не просто так работала. Пенсия очень маленькая, на нее сложно прожить. Да и вообще, как так можно было убрать киоск и не предупредить меня об этом? Там же и товар дорогой был, и касса, и деньги оставались. Никто учет остатков не снимал.

— Я так и знала, что вы будете ныть, Галина Сергеевна, поэтому не стала вас заранее предупреждать, чтобы вот это все не выслушивать, — фыркнула начальница в трубку.

— В смысле ныть? — опешила от такого тона Галина Сергеевна.

— В прямом смысле ныть. Вы сейчас давите на жалость, а я этого не люблю. Я вообще не понимаю, почему Борис Игоревич набирает пенсионерок для работы. Вот есть у вас пенсия, и сидите дома. Старикам вообще много не надо, они уже свое пожили.

— Я вам не ною, а говорю про рабочие процессы, что так не делается, как вы поступили, — возмутилась Галина Сергеевна.

— Можете перевести мне на карту то, что осталось в кассе, — смилостивилась начальница.

— Элеонора Олеговна, если вы не в курсе, то я не имею права забирать деньги из кассы домой. Кстати, а где моя зарплата за месяц и отпускные?

— Ну, мы же с вами учет не проводили, вдруг там недосдача. Вот вашей зарплатой и покроем издержки.

— Отдайте мои заработанные деньги, — прохрипела в трубку Галина Сергеевна, — и медицинскую книжку.

— За документами в отдел кадров, а все остальное можете забыть, — со смешком ответила Элеонора Олеговна и сбросила звонок.

— Тварь, — выругалась Галина Сергеевна, услышав короткие гудки в трубке.

Она дождалась нужный автобус и поехала в офис. Контора еще была закрыта. Офисные сотрудники начинали работать, в отличие от продавцов, с десяти утра. Галина Сергеевна посмотрела на часы и снова выругалась, было половина девятого.

— Это еще полтора часа где-то шататься, — вздохнула она. — У всех рабочий день начинается с девяти, а у этих принцесс с десяти утра. И ведь подгадали специально к началу месяца, когда зарплату надо выплачивать. Гады!

Галина Сергеевна слышала истории о таких выкрутасах конторы, но думала, что с ней этого никогда не случится.

— И так зарплата копейки, и ту отдавать не хотят, — покачала она головой.

Душу не грели те две тысячи, которые она вчера забрала из кассы, потому что побоялась их там оставлять на ночь. Ее зарплата была в десять раз больше, чем эти деньги, да и про отпускные не стоит забывать. Там тоже была не такая уж и копеечная сумма.

— Вот, оказывается, зачем они заставили меня вчера собрать в коробки всю дорогую продукцию и вечером вместе с выручкой ее увезли, — задумчиво пробормотала она себе под нос.

Она немного побродила около офиса, замерзла и направилась в ближайший супермаркет, который, на ее счастье, уже открылся. Там Галина Сергеевна все тщательно рассматривала и изучала.

— Женщина, вы что-то хотели? Вам подсказать? — подошла к ней работница зала через полчаса.

— Да я даже не знаю, — смутилась Галина Сергеевна.

— Нам просрочку отдавать не разрешают, — тихонько сказала работница, решив, что покупательница находится в затруднительном положении, — но я могу сделать вам скидку на курочку и молоко. Сейчас будем проверять сроки годности и лепить новые ценники. Через пять минут подходите к холодильнику.

— Спасибо, — промямлила Галина Сергеевна.

Продавец приняла ее за человека с материальными проблемами. Хотя, что уж говорить, они у нее с некоторых пор имелись.

— А чего я стесняюсь, можно и куру по акции взять и молока. Вечером себе кашу сварю, — кивнула Галина Сергеевна.

Она подошла чуть ближе к холодильным камерам и стала ждать. Галине Сергеевне удалось купить со скидкой лоток куриной грудки и бедра, а также пакет молока с большим стаканом сметаны.

— Ну хоть не зря тут торчала, — проговорила она, направляясь со своей добычей на кассу.

Там ей вручили сосиски с пятидесятипроцентной скидкой. Довольная она направилась в сторону здания, заглянув по дороге в булочную, где также со скидкой взяла несколько пирожков и стакан горячего чая. Спокойно перекусила и уже со своими покупками двинулась в офис.

К этому времени работники конторы уже расходились по своим рабочим кабинетам. Она сразу же направилась в бухгалтерию.

— Здравствуйте, я Галина Сергеевна Образцова. Меня к вам направила Элеонора Олеговна за зарплатой и отпускными, — бодро сказала она бухгалтерше, которая наливала себе в чашку кипятка.

— Мне она ничего не говорила, — скривилась дамочка.

— А мне сказала, что вы в курсе, — врала Галина Сергеевна.

— Она обычно своим сама деньги отдает на руки, — хмыкнула бухгалтерша, смерив насмешливым взглядом Галину Сергеевну.

— А мне вчера не отдала, сказала, чтобы я у вас спросила утром.

— Ну щас, — бухгалтерша явно была недовольная столь ранним визитом.

Она открыла программу и стала смотреть.

— Как ваша фамилия?

— Образцова.

— Ну да, зарплату для вас она не брала. Насчет отпускных все через начальство, — ответила бухгалтерша. — У меня тут никаких пометок нет.

Она открыла сейф, вытащила небольшой конверт, достала оттуда несколько купюр и положила на стол.

— Остальное вам Элеонора Олеговна отдаст, — мерзко улыбнулась бухгалтерша.

Там лежало семнадцать тысяч триста рублей вместо положенных двадцати тысяч. Галина Сергеевна не стала спорить, все сгребла и поблагодарила.

— Все идите, мне надо работать, — махнула бухгалтерша рукой, достала телефон и уткнулась в просмотр разных роликов из интернета, врубив звук на самый максимум.

Галина Сергеевна повернулась и направилась на выход. Она споткнулась об башню из коробок, одна из которых свалилась прямо к ней в руки. На коробке ее же рукой были сделаны надписи. Она глянула на бухгалтершу, которая была погружена в интернетную паутину, схватила коробку и выскочила вместе с ней из кабинета. Спокойным шагом прошла по коридору и вышла на улицу через охрану, а там, прибавив шаг, завернула в ближайшие дворы. На лавке быстро распотрошила коробку и запихнула все, что в ней лежало, в рюкзак. Галина Сергеевна торговала табачными изделиями, чаем, кофе, шоколадом и разными снеками. В этой коробке лежали чай, кофе, шоколад и дорогие конфеты.

— С бешеной собаки хоть шерсти клок, — проговорила она. — Надеюсь, на камерах они так же сэкономили, как и на продавцах.

Она закинула свой рюкзак на спину и зашагала на остановку.

Мать заняла лишнюю площадь

Галина Сергеевна шла по темному лесу. Сверху накрапывал мелкий дождик, под ногами чавкала прелая листва. Она немного продрогла и прибавила шагу. Однако споткнулась и чуть не упала, зацепившись за ветку дерева. Баул с вещами улетел куда-то в кусты.

– Чертовы дети, – проворчала она. – Родила на свою голову. И ладно бы я матерью была плохой, била бы их, наказывала, ничего не покупала, не занималась, пила. Нет, ведь и матерью я была хорошей, и ночами не спала, и последнее отдавала, сама лишний кусок не съем – им отдам. И к невесткам и внукам также относилась. И так по подлому со мной поступить.

Она полезла в кусты за своими вещами. Вытащила их, вылезла из кустов и стала озираться – широкая тропинка куда-то исчезла.

– Вот тут наискосок пройду и выйду на нее, – решила она и направилась в сторону.

Вышла на узенькую тропку и потопала дальше, перебирая в голове события вчерашнего дня.

Злоключения на резком и внезапном увольнении у нее не закончились. Она приехала домой и столкнулась около двери в квартиру со своим младшим сыном. Он ковырялся в замке.

– Дети опять ключи потеряли? – спросила его Галина Сергеевна.

– А, мам, – испуганно обернулся Толик. – Ты чего так рано? Ты же сегодня вроде до восьми работаешь.

– Так меня уволили. Представляешь, ничего не сказали, киоск ночью увезли, брать никуда больше не захотели и зарплату не отдавали. Еле выдрала, и то не всё.

Она хотела войти в квартиру, но Толик преградил ей путь.

– Мам, тут такое дело, – он почесал затылок.

– Какое дело? Ты домой меня впустишь? Я в туалет хочу, да и замерзла, столько времени на улице провела, – возмутилась она и попыталась его отодвинуть.

Стодвадцатикилограммовый Толик даже не пошевелился и не отошел в сторону.

– Отойди, – возмущенно сказала Галина Сергеевна.

– Мы тут посовещались и решили, что ты жить будешь у тети Люды, - сообщил ей сын.

– В смысле я буду жить у тети Люды? – не поняла она. – А почему я не буду жить здесь?

– Здесь тесно и мало места. Мы всё решили, продумали. Нас же две семьи живет в трешке, ну и ты. У Сереги двое детей, и у меня двое. Мы ютимся в маленьких комнатках вчетвером. Дети у нас взрослеют, как-то уже неудобно на головах друг у друга спать. Ну ты меня понимаешь, в каком я смысле. А ты занимаешь отдельную комнату. Так вот из большой комнаты мы решили сделать детскую и отправить туда всех детей. Я с женой, и брат с женой будем жить в маленьких комнатках, каждая в своей.

– А я? – растерянно спросила Галина Сергеевна.

– А ты будешь жить у тети Люды. Она твоя сестра и тебя не прогонит.

– У тети Люды однушка, и у нее, если ты не забыл, есть муж официальный, с которым она живет уже двадцать лет. И я им не упала ни в одно место.

– Ты можешь снять комнатку в коммуналке или общаге. Тебя все равно не бывает целыми днями дома, - сказал он.

– Ты вообще себя слышишь? – Галина Сергеевна ошарашено смотрела на сына. – Я тебе только что сказала, что меня уволили. Моей пенсии не хватит на съем комнаты и на житье.

– Ну устроишься в другое место.

– Это моя квартира, это мы с отцом на нее заработали! – воскликнула она.

– Мама, давай не будем доводить до скандала. Мы здесь тоже все прописаны.

– Ты меня хоть в туалет пустишь? – спросила она его.

– Нет, вдруг ты там закроешься, и нам придется силой тебя оттуда извлекать. Сходи к соседке.

– А вещи вы мои тоже не планировали мне отдавать? – Она еле сдерживала слезы.

– Мы все тебе отдадим. Как раз Леночка собирает твои вещи.

– Вы, значит, вдвоем сегодня не пошли на работу, лишь бы ненавистную мать из дома выставить!

– Мама, не кричи на весь подъезд. Успокойся, я не буду с тобой разговаривать, когда ты в таком состоянии.

Он заскочил в квартиру и захлопнул перед ней дверь. Галина не могла поверить в происходящее. Она стала молотить по двери руками и пинать ногами.

– Позорники, выгнали мать из дома на улицу, – кричала она.

Чай, выпитый больше часа тому назад, давил на нижнюю чакру. Домой ее никто не пускал, ключ к замку не подходил. Галина готова была уже разрыдаться, но понимала, что это не поможет. Она постучала в дверь к соседке.

– Да, Галочка, – тут же открыла ей дверь она. Вероятнее всего, стояла и подслушивала под дверью.

– Валя, пустишь меня в туалет? Что-то мои мне не открывают, и ключ не подходит, – вздохнула Галина Сергеевна.

– Да-да, Галочка, проходи, можешь немного посидеть, подождать, – кивнула соседка, запуская женщину к себе домой.

Галина Сергеевна стащила со спины тяжелый рюкзак, сняла куртку и обувь и юркнула в туалет. Сделав все дела и помыв руки, вышла из кабинета задумчивости и прошла на кухню, где хозяйка квартиры громыхала посудой.

– Чай будешь? – с сочувствием спросила соседка.

– Не откажусь. Валь, ну вот скажи ты мне, ну что я им плохого сделала? Жили все в квартире, могли бы на свое жилье копить, а они меня взяли и все вместе выгнали. В жизнь их не лезла, не поучала, не командовала, да меня и дома толком не бывало. Приду с работы, поем, помоюсь и спать лягу. Я даже спать с берушами научилась, чтобы не ругаться с ними из-за шума.

– Может, ты слишком хорошо к ним относилась? – вздохнула Валя, ставя на стол чашки с горячим чаем.

– У меня тут печенье хорошее есть, – спохватилась Галина.

– Не надо, оставь себе, у меня все есть, – махнула рукой Валентина.

– Ты меня прости, что я тут к тебе со своими проблемами.

– Да ладно, перестань, мы сколько лет знакомы. Только вот оставить тебя у себя не смогу. Вечером Петька с работы придет. Сама понимаешь.

– Да ты что, – Галина с удивлением на нее посмотрела, – Я о таком даже не думала. Я сейчас чай попью, сестре позвоню и поеду к ней, думать, как дальше жить. Разве я буду чужого человека напрягать.

Галина Сергеевна посидела у соседки еще полчаса, позвонила сестре, выяснила, что та дома.

– Спасибо тебе, Валентина, – сказала она, поднимаясь из-за стола, – Хоть не дала мне окончательно опозориться.

– Ой, да ладно тебе. Может, ты полицию вызовешь? - предложила соседка.

– И что?

– Ну они помогут тебе в квартиру войти.

– Ага, а вечером меня вынесут любимые сыночки из квартиры. Или еще чего хуже будет. Так ведь и до смертоубийства дойти может.

Галина Сергеевна до конца не верила, что все это произошло с ней. Она еще раз поблагодарила соседку, прихватила свой рюкзак и направилась к сестре. Для порядка она еще раз постучала в свою квартиру, но никто не откликнулся. Она матерно выругалась, тяжело вздохнула и стала спускаться вниз.

– Будет кому на старости воду подать, – передразнила она кого-то.

Людмила встретила сестру, сразу повела ее на кухню есть.

– Ленька где? – спросила ее Галина.

– На работе. Вот вроде уже и на пенсии, и жить, так сказать, можно в свое удовольствие, а все равно каждый день на работу ходит. Не может он без нее.

Галина поведала сестре о своей беде, вернее бедах.

– Ну поживи пока у нас, а там, может, чего придумаем, – предложила Людмила.

– Я на дачу поеду жить, – задумчиво проговорила Галина, – Там у нас домик хоть и маленький, но добротный, печка есть, скважина во дворе, холодильник, мебель да посуда всякая имеется. Я, правда, этим летом всего три раза там была, все работала как проклятая в этом киоске.

– А свет. Там есть свет зимой?

– Вроде на зиму не отключают. Там соседи какие-то живут круглогодично, значит есть.

– Галя, может, не надо? Страшно ведь там одной. Оставайся, поживи у нас, а там, может, мы с тобой чего придумаем.

– Люда, ну куда я вам еще на голову. Вам и так вдвоем тесно в однушке. Если ты не против, то я у вас сегодня переночую и поеду завтра утром на электричке. Сегодня я уже не успела, да и вещи надо бы забрать у охамевших сыновей.

– Сейчас я Тольке твоему позвоню, вправлю ему мозги.

Людмила взяла телефон, ушла в комнату и на повышенных тонах разговаривала с племянником. В итоге вернулась через пятнадцать минут.

– Представляешь, он трубку бросил, – возмущенно сказала она.

– Я так и думала, – вздохнула Галина.

– Но он обещал привезти сегодня твои вещи.

– Ну хоть так. Я прилягу? А то что-то у меня голова как-то разболелась.

– Конечно, – кивнула сестра.

– Ленька кофе пьет же?

– Ну да, я никак его не могу от этой пагубной привычки отучить.

– Возьми у меня там в рюкзаке кофе для него. Ой, я про продукты-то забыла, - вскочила Галина, - Надеюсь ничего не пропало.

– Иди ложись, я сейчас все разберу, и давление померь, а то с такими событиями можно и в больницу загреметь.

– Зато поживу пару недель в тепле, а не под забором, - горько хмыкнула Галина.

– Галь, вот давай тут не надо! – сердито сказала сестра, – Я тебя не выгоняю.

– Я знаю, Людок, ты моя любимая сестренка, но и помочь ты мне не можешь, хоть и хочешь. Я знаю, не спорь. Поживу пока на даче, а там, может, чего и придумаю.

Людмила забрала рюкзак сестры и отнесла его на кухню, а Галина легла на диван мерить давление. Приняв таблетку, она через пять минут задремала.