Неправильный гном

Этим вечером в трактире «Каменная крошка», том самом что располагался неподалёку от фонтана Покалеченного и главных ворот Гафнетона, было людно. Достойные гномы неторопливо пили утоляющий жажду светлый эль и приносящее радость крепкое, тёмное пиво. Вот только радость посетителей словно украл ловкий вор. Под сводами трактира давно уже не закатывали традиционных шумных, весёлых пирушек с воплями и дружным смехом от которого вздрагивала малахитовая ручная ящерица хозяина заведения. Уже почти восемь лет как…

Не обращая внимания на одноглазого гоблина, замершего на высоком колченогом табурете посреди помещения трактира уже который час мучившего скрипку (не издававшую ничего более маломузыкальных звуков схожих разве что с мяуканьем зажавшего хвост кота), сотник городской стражи Рагервольт за свою внимательность прозванный Третий глаз, поставил на стол пустую кружку, смахнул с губ, нетронутой ещё сединой бороды капли пива, и грустно вздохнул.

Вкусно дымивший за столикой напротив курительной трубкой Бинбалл Запертые ворота - ветеран нескольких войн и один из старейшин Оружейного квартала (легенды о достопамятном бое со стаей варгов на Вольфрамовой заставе, командиром которой он был, среди гномов ходили до сих пор) нахмурив густые, седые брови снял с ноги ботинок и ловко бросил его в гоблина-музыканта. Вскрикнув не столько от боли, сколько от обиды, тот свалился с табурета чуть не сломав свою скрипку.

- Чего вздыхаешь сотник? Неужели Гафнетону угрожает опасность? – неторопливо, в своей манере, спросил ветеран офицера.

Гномы всё это время с кислыми лицами потягивающие пиво дружно повернулись к говорившему. Даже хозяин трактира – толстяк Келлибус отложил в сторону арифметические счёты прислушался к происходящему.

Плеснув из кувшина новую порцию тёмного пива в кружку, Рагервольт сделал добрый глоток, а затем обрушил пудовой кулак на доски стола из-за чего тот жалобно скрипнул.

- Чёртов Крэгбалтель! Огненную саламандру ему в штаны! Превратил нас, подземный народ в послушных марионеток!

Посетители согласно загомонили. Главу городского Совета многие тут недолюбливали и не потому что у того в семьдесят пять (нормальный возраст для взрослого гнома) не росли даже усы), а из-за мерзкого, гнилого нрава. Кто-то завидовал внезапно свалившемуся на него богатству, были и такие кто просто, без затей, желал ему смерти.

- Что тут сказать? – выпустив в воздух новое табачное облачко Бинбалл задумчиво разглядывал причудливые формы которые принимал дым. – Всё мы должны ему денег, а это как не крути возлагает на нас некоторую ответственность… и делает нас если не покорными, то сговорчивыми.

- Покорность! Тьфу! – ювелир Гимклин – гном с непомерно длинными руками сплюнул в медную вазу под стол. – Чем больше я и мои сыновья работаем, тем больше мы ему должны! А всё потому что ублюдок прикарманил изумрудные, бриллиантовые и рубиновые копи! Все камушки идут через него и его людей!

- А как же Городской совет? – спросил кто-то из зала. – Разве не он должен осуществлять контроль над добытыми камнями?

Гимклин посмурнел лицом.

- Должен, но там повсюду сидят люди Крэгбалтеля.

В трактире наступила тишина, даже малахитовая ящерица хозяина в серебряном ошейнике с топазами, замерла столбиком на полке с бутылками «Лавовой пещеры» превратившись в неподвижную статую. Выдавал её только длинный раздвоенный язык, то и дело появлявшийся из пасти.

- Всё это началось после смерти Залакрута, - нарушил тревожную тишину старик Эмбламблям которому в этом году стукнуло четыреста. – Не прикарманил бы этот выскочка его денежки, не оказались бы мы сейчас все его должниками.

- Что верно, то верно, - согласился Бинбалл и новое плотное облачко табачного дыма поднялось к потолку. - Раньше всё от Старой заставы до Моста Шестипалова принадлежало семье Залакрута. Отец его Текревис Тяжёлая ладонь был человеком жёстким, но справедливым. Сам зарабатывал, но и другим помогал. Сколько всего в столице построено на его деньги. Не сосчитать.

Сотник Рагервольт тем временем уставившись в свою кружку беззвучно пошевелил губами будто, не решаясь что-то произнести вслух.

- Говори, сотник! – наклонился на стойку Келлибус заметивший мысленный диалог офицера стражи с самим собой. – Сегодня тут все свои, и докладывать мордоворотам Крэгбалтера никто не побежит. Верно я говорю?

- ВЕРНО! – дружно поддержали гномы вскинув кружки вверх.

Малахитовая ящерка прошмыгнув по полкам забралась на шкаф, а с него перепрыгнула на люстру висевшую в центре зала трактира. Маленькие глазки рептилии с вертикальными зрачками уставились на новое облачко табака поднимавшееся вверх от трубки Бинбалла. Лапкой она даже коснулась дыма, который тут же потеряв плотность окутал её головку из-за чего та смешно раскашлялась.

Сотник тем временем поведя широкими плечами закованными в ладный доспех украшенный серебряными рунами вскинул подбородок вверх, и тут его словно прорвало:

- А не вы ли поливали дерьмом Залакрута когда он предложил вооружить гномов оружием людей?! Не вы ли крутили пальцами у виска, смеялись, шептались за его спиной о том, что сынок Тяжёлой ладони сбрендил?! Гимклин! Не твой ли покойный батюшка выступая в Городском совете обвинил его в предательстве?! А твой дядя Келлибус так и вообще ночью исписал ругательствами ворота дома Залакрута, а потом гордился этим будто не мелкую гадость сделал, а отрубил голову гранитному дракону! Что вы там орали? Неправильный гном? Неправильный гном? Он был самый что ни на есть ПРАВИЛЬНЫЙ! Настоящий, наш!

Трактирщик и ювелир стыдливо опустили головы, а посетители вокруг снова загомонили. На этот раз они даже перебивали собутыльников пытаясь что-то доказать друг другу.

Исторгнув наружу новую порцию дыма Бинбалл согласно кивнул.

- Согласен с тобой сотник. Мне и самому идея вооружиться… как там они назывались?

- Мушкетами! – подсказал кто-то слева.

- Да мне и самому идея вооружиться мушкетами казалась поначалу неразумной, но изучив вопрос более обстоятельным образом я пришёл к выводу, что Залакрут был прав.

- ПРАВ? – возмутился сидевший у самого входа упрямец Озволо тряхнув рыжей бородой. – Забыть заветы прадедов, дедов, отцов выбросить добрую гномью сталь и вместо мечей и топоров вооружиться смешными вонючими палками плюющимися порохом и металлом?

Слюни эмоционально говорившего гнома разлетались во все стороны, да так что соседи его отодвинулись в стороны.

- Эти вонючие палки, как ты выразился, с десяти шагов пробивают крепкий доспех городской стражи, что фольгу, - улыбнулся одними глазами Бинбалл. – Уж поверь мне старый приятель в битве у Красного дола я видел это собственными глазами. Немало храбрых гномов отправилось за пиршественный стол Того кто открывает все двери на моих глазах. Одна из человеческих пуль пробила мой наплечник глубоко вонзившись в плоть. Шрам от того знакомства, я ношу до сих пор…

На это Озволо сказать было нечего, и он сморщив лоб опрокинул в рот остатки пива из кружки.

- К тому же никто не предлагал отказываться от наших традиций, - поддержал ветерана сотник Рагервольт. – Просто помимо арбалетчиков у нас появились бы ещё мушкетёры.

- И может тогда бы, восемь лет назад полк Залакрута смог выстоять против людей герцога Пилена, - сказал кто-то негромко, но так что услышали все.

- Они бы и так выстояли окажи им своевременную поддержку люди Крэгбалтеля! – глиняная кружка Озвола разлетелась на куски от удара об пол. – Эта трусливая собака вернувшись в город наплела сказок о несметных полчищах людей, да ещё и место в Городском совете получила!

- Ох что это была за битва! – вспомнил гном в синем кафтане с толстенной золотой цепью на шее. – Ребята Залакрута даже оказавшись в окружении до последнего рубили тяжёлых пехотинцев герцога. Броня людишек лопалась от ударов топоров и боевых молотов. Вопли раненных будто разбудили само небо, и оно заклубилось чёрными облаками и засверкало молниями.

- А помнишь удар прикончивший герцога? – поддержал говорившего другой посетитель. – Остриё меча Залакрута вонзилось точно в зазор между грудной пластиной и шлемом! Кровь так и брызнула во все стороны…

- А потом герцогская конница захлестнула нашего героя, – с горечью произнёс одноногий лейтенант Крутилдуй физиономия которого была украшена шрамами, что рождественская ёлка игрушками на рождество.

КРАК! - Озволо же в злобе разбил ещё одну глиняную кружку.

Вопреки заведённому правилу трактирщик привычно не щёлкнул костяшкой счётов посчитав разбитую посуду. Глаза Келлибуса уставились в столешницу вспомнив как он лично аплодировал Крэгбалтеру произносившему ту самую речь в Городском совете.

- Кстати, я не верю в достоверность завещания Залакрута передававшему всё своё имущество семье Крэгбалтеля! – шлёпнул сухой ладонью по столу старик Эмбламблям. – Почему не сестре? Почему этому выскочке умевшему только хорошо говорить? И куда потом делся документ?

- Погиб в пожаре вместе с златокудрой красавицей Тилоки взятой Крэгбалтером на содержание, - покраснев от гнева ответил старику Рагервольт знавший один секрет не дававший спать ему по ночам. – Жаль сестру Залакрута. Очень жаль…

- Очень удобно. Не правда ли? – в последний момент старик Эбламблям сумел поймать свалившуюся с люстры малахитовую ящерку, но та даже не поблагодарив спасителя исчезла за стойкой хозяина где у неё стояло блюдечко с молоком.

- А теперь мордовороты Крэгбалтеля, скупившего половину города, указывают нам как жить! – Озволо хотел было долбануть об пол и пустой кувшин от эля, но вовремя подскочивший гоблин-слуга спас посуду скрывшись на кухне. – Меня выгнали из Городской стражи только за то, что я возмутился, что эти юнцы носят бороды как ветераны! А кого они победили?! В каких войнах участвовали?!

Все посетители трактира согласно закивали. На этот раз слова рыжего гнома споров не вызвали.

- Вот если бы Залакрут не погиб тогда мы бы все пошли за ним сейчас, - вцепившись пальцами в заплетённую в косу бороду ювелир Гимклин так дёрнул её, что из глаз его брызнули слёзы.

Сотник Рагельвольт же безнадёжно махнув рукой поднялся на ноги и отправился к выходу. Что толку от болтовни? Нужно было отоспаться как следует. Наутро ему заступать начальником караула на главные ворота города.

* * *

Накидка из меха снежного кота полностью скрывала стрелка распластавшегося на животе на гребне холма. Даже круживший в небе ворон надеявшийся полакомиться добычей жадно давившегося кусками дымящегося мяса оленя медведя, ничего не заметил.

Взведённый курок мушкета тем временем негромко щёлкнул кремнем, высекая сноп искр и поджигая порох вытолкнул тяжёлую круглую пулю из ствола. Левая глазница хищника взорвалась фонтанчиком крови, и медведь без звука повалился набок.

Колесцовый замок чертежи которого, также, как и подробные чертежи самого ружья лежали в ранце за спиной стрелка, показал себя великолепно.

Высокие подбитые мехом сапоги осторожно ступали по утреннему снежку раскинувшемуся повсюду куда падал взгляд. Штыком закреплённом на стволе мушкета Залакрут потыкал в тело убитого хищника и только окончательно убедившись, что тот мёртв принялся разделывать тушу здоровенным ножом. Взгляд серых глаз гнома упал на стальной браслет кандалов на левой руке. Он не снял их специально, чтобы помнить.

Немного зловещая улыбка растянулась по тонким губам гнома. Завтра к полудню он уже прибудет в Гафнетон и у него будет много-много важных дел…

Не забываем поддержать автора ведь все свои произведения здесь, он выкладывает бесплатно. Заранее вам спасибо.