Нерушимое сердце. Том 1. Новый мир

Вы когда-нибудь мечтали о счастливой жизни? Женщины, деньги, успех, здоровье? Конечно, да. А мне не повезло — ложно обвинили в преступлении. В том самом скучном и безликом финансовом мошенничестве, от которого обычный человек вроде меня должен находиться максимально далеко.

Меня зовут Илья, и до последнего понедельника я работал рядовым менеджером в солидной компании. Моя жизнь шла по расписанию: метро, кофе, планёрки, отчёты.

Всё началось с звонка из службы безопасности. Потом — кабинет, двое незнакомцев с каменными лицами и стопка распечаток. Договоры. Акты. Платёжные поручения. Везде моя подпись. Мне планомерно и спокойно объяснили: через подставные фирмы-однодневки, с которыми я якобы работал, вывели тридцать миллионов рублей. Все документы прошли через мою электронную почту. Улики — железные. Доказательства — неоспоримые.

Я сидел и смотрел на свою закорючку на документах, которые видел впервые, и чувствовал, как пол проваливается у меня под ногами. Это оказался идеальный шторм из чужих решений, корпоративных схем и чьей-то подлой воли. Кто-то очень умный превратил меня в винтик в своём плане, который при проверке стал главным злодеем.

Теперь ничего мне уже не достичь. Лишь гнию в этой камере с обезьянами.

— Эй, Тихон, ты тут второй год киснешь, а всё как чужака шмонаешь. Слышь, по тебе сразу видно — вкинули по шерстяной. Чистый фраер, с пачкой фантиков вместо масти. Говорят, крысиный движ провернули, подставу красивую. На бумагах тебя сделали шестёркой, а ты, выходит, и не в курсе был. Теперь сидишь, баланду хлебаешь, а с тебя спрашивают как с гада. Понятия горят, а ты тут тушуешь, в потолок пустыми глазищами шпилишь. Место твоё у параши, паёк твой — общак. Не забиваешь стрелку — значит, хаваешь. Так тут и сходят с ума, адекват. Не кайфуешь?

Что он бл... сказал? Айм нот спик инглиш вери вел. Мда, так и не научился понимать их жаргон. Надо бы как-то нейтрально ответить.

— А, ну... да, есть такое, — выдавил я, отводя взгляд в потолок.

— Отстань от него, Макака, парень он ровный, воду не мутит.

Голос старшака прозвучал тихо, но с такой неоспоримой силой, что Макака тут же смолк, лишь злобно хмыкнув. В камере воцарилась тишина, нарушаемая лишь капанью воды за стеной.

Прозвучал лязг железной двери. В проеме стоял человек в костюме, который стоил больше, чем все наши скудные пайки за год. Он замер на пороге, его безразличный взгляд скользнул по нам, по стенам, по параше, будто оценивая неживые объекты. В его руке белел один-единственный лист.

Даже Макака замер, впечатавшись в шконку. Все мы чувствовали — происходит что-то, что ломает привычный тюремный уклад.

— Добрый день, граждане. Прошу ознакомиться, — мужчина протянул лист старшаку.

Тот взял бумагу, развернул и начал читать, растягивая слова.

УВЕДОМЛЕНИЕ о включении в Программу экспериментальных реабилитационных мероприятий № 784-ФЗ... Немедленное условно-досрочное освобождение... Полное погашение судимости...

Голос его прервался, когда он дошел до последнего абзаца.

Информирован о возможных рисках для здоровья и жизни. В случае наступления летального исхода... претензии... исключаются.

Старшак медленно поднял глаза на визитера.

— Смерть... риски для здоровья. Это что за эксперимент-то такой?

Уголки губ мужчины дрогнули в подобии улыбки.

— Стандартная формальность. Все юридические нюансы. Риски минимальны.

Макака смотрел на меня с немым немым вопросом, старшак — с каменным предостережением. Но я уже не видел их. Передо мной плясали призраки другой жизни: чистого неба, свежего хлеба, своего имени без клейма. Они украли у меня всё. Этот листок, оказался единственным мостом назад.

— Я согласен.

Ручка легла во влажную ладонь. Шорох стержня по бумаге казался самым громким звуком в жизни. В ту секунду я почувствовал, как за спиной замирают десятки глаз, полных ненависти, зависти и страха.

Грузовик трясся на кочках, холод металлического пола проникал через тонкую телогрейку. Вокруг сидели такие же «согласные», молчаливые, как приговоренные.

Когда машина остановилась, нас вытолкнули наружу. Мы стояли на краю пустынной равнины, продуваемой ледяным ветром. В центре её зиял провал — вход в подземный бункер, огромный, как пасть древнего чудовища. Вокруг толпились сотни людей в таких же серых робах.

Из темноты тоннеля вышел человек в белом халате. Его лицо не выражало ровным счётом ничего.

— Первая группа, за мной.

Мы пошли вниз. Спуск казался бесконечным. И вот — ангар. Огромное подземное пространство, заполненное гудящими механизмами и мигающими лампочками. В центре всего стояла Она. Громадная капсула, похожая на саркофаг, оплетённая трубками и проводами.

Учёный обернулся. Его голос прозвучал громко и чётко, эхом отражаясь от стальных стен.

— Вы находитесь в эпицентре величайшего открытия. Государство даёт вам шанс. Не как преступникам, а как ресурсу. Выживете — будете свободны. Нет — так нет.

— Это за шухер такой? — прохрипел высокий зек с лицом, исполосованным шрамами.

— Отправка в другой мир. Тот мир функционирует по законам, напоминающим игровую систему. Ваша задача — выжить, стать сильнее и... вернуться. Если получится. Мы должны выяснить, сохранятся ли приобретённые там способности в мире реальном. Начнём. Первый по списку... Илья.

Меня толкнули в спину. Я шагнул к зияющему люку капсулы.

— Войдите и примите горизонтальное положение.

Последний шаг. Пол под ногами вибрировал. Массивная дверь с шипением начала закрываться, отсекая свет ангара, испуганные лица других, спину старшака. Последнее, что я видел, — узкая полоска света, которая становилась всё тоньше, пока не исчезла совсем.

Абсолютная тьма. Холодный металл под спиной. Гул нарастал, заполняя сознание, вытесняя мысли. Тело пронзила судорога, будто миллионы игл впились в кожу. Реальность поплыла, распадаясь на миллионы осколков.

Это не реабилитация. Ну и ладно.