Невеста Змея Горыныча

О том, что Змей Горыныч вознамерился жениться, в Тридевятом царстве судачили все — от первой столичной красавицы, дебелой боярышни Любавы Тимофеевны и до последней худосочной кикиморы на лесном хуторе.

Но Горыныч, к большой досаде потенциальных невест, во всеуслышание объявил, что женится только на девице своей породы, дабы не перевелись змеи-оборотни на Земле-матушке. Объявить-то объявил, да сам и закручинился.

— Где же я такую найду? — поделился он своей тоской с Кощеем Бессмертным. — Где-то летает моя суженая, под какими небесами?

— Под ноги лучше посмотри, — посоветовал практичный Кощей. — В Подгорное царство давно заглядывал? У Великого Полоза тридцать три дочери подросли, все раскрасавицы. Выбирай любую. Хоть трёх! Полоз только рад будет.

— Да мелкие они, — скривился Змей. — Кто в медянку превращается, кто в ящерку. Раздавить боюсь ненароком.

— Ну, в Индийскую землю слетай. Тамошние наги тебе в силе почитай что не уступают.

— Да они только наполовину змеи! А мне как? В натуральном виде я ей кожу чешуёй поцарапаю, а в человеческом — она мне. Пока приладишься, весь запал пропадёт.

— У хорошей жены ничего не пропадёт. Нашли бы выход. Скажи лучше, что с сыном встречаться не хочешь.

Змей недовольно заворчал. С Вольгой у него отношения не заладились. Когда юный богатырь узнал, что его отец — крылатый Змей, сразу за лук схватился. У Горыныча с той встречи шрам на груди остался. Хорошо ещё, что мать Вольги, княжна Марфа Всеславьевна, быстренько спровадила не по годам развитого сына воевать богатую Индийскую землю.

Вольга собрал дружину и уехал, поклявшись, что завоюет себе царство. Слово своё богатырь сдержал, а Змей с тех пор предпочитал в Индию не заглядывать.

— В Поднебесную слетай, — подал новую идею Кощей. — Там в каждом ручье по дракону.

— Вот именно, что в ручье! Они водные, а я огненный! Вся любовь паром изойдёт.

— На тебя не угодишь! Погоди-ка, — Кощей подозрительно прищурился, — ты что, уже присмотрел кого-то? А ну, признавайся!

— Да привиделось намедни... Не то сон, не то явь, — сбивчиво начал Змей. — Такая, знаешь, красотка... Чудо в перьях! А гибкая! Чисто кобра, только с крыльями.

— Пернатая змея? — уточнил Кощей. — И впрямь, чудо. Где ты её видел?

— Если бы знать... — Змей понурился. — Вроде, горы там. И лес, только не нашенский. На Индию чуток смахивает, но другая это земля, клык даю. Может, из тех, что за океаном? Там, говорят, чудес больше, чем песка на морском берегу.

— Дались вам эти заокеанские земли! Нет там ничего. Вон, король гишпанский три корабля снарядил. Соблазнился сказкой про золотую страну Эльдорадо. И где эти корабли? Как морская корова языком слизала. Ни один не вернулся.

— А может они нашли Эльдорадо? Вот и не возвращаются, чтобы золотом не делиться. Нет, чует моё сердце, там она, моя невестушка пернатая! Мне бы только имя её узнать...

— У Яги спрашивал?

— Не спрашивал и спрашивать не хочу! — Горыныч скривился. — Засмеёт только. Скажет, иди, василиска высиживай. И будет тебе змея с перьями.

Чернобурый лис на воротнике царской мантии тихо фыркнул. Кощей рассеянно погладил его между ушами.

— Ладно, Змей, хватит вилять. Говори прямо, чего ты от меня хочешь?

— Позволь в твоё зеркало заглянуть.

— Совсем с ума сошёл? В хрустальный шар загляни, больше пользы будет. Моё зеркало показывает только то, что ты способен в подробностях представить, что уже видел — и не в смутных мечтаниях, а на самом деле.

— Да я её во всех подробностях представляю! Каждую чешуйку, каждое пёрышко!

— Мда... Тяжёлый случай. — Кощей поднялся с трона. — Ладно, пошли. Но если у тебя потом голова три дня болеть будет от натуги, меня не вини.

Змей только кивал, стараясь приноровиться к неспешным шагам приятеля. Обличье Горыныч предусмотрительно сменил на человеческое. Во дворце Кощея просторными были только два зала — для пиршеств и приёмов. Остальные комнаты больше походили на каморки. А в узких коридорах Горыныч плечами стены задевал.

— Как у тебя здесь слуги не застревают? — ворчал он, протискиваясь в узкую дверь, ведущую в царский кабинет.

— Слуги у меня тощие и вёрткие. У нас, чай, не Крым, чтобы Бахчисарай строить. Протопи потом этот сарай!

Змей тревожно покосился на приятеля. Кощей, великий зимний колдун, последние сто лет всё больше страдал от холода, даже летом кутаясь в меха. И дворец его, похоже, съёживался следом за хозяином.

— Ну вот, смотри. — Кощей раздёрнул бархатные шторы, скрывающие большое зеркало в простой деревянной раме. — Только нырять туда не пытайся, а то лоб расшибёшь.

— Ты ведь ныряешь!

— Я всегда точно знаю, куда хочу попасть. Давай сначала выясним, откуда твоя красотка. Вдруг она из Страны Мёртвых? Или ещё хуже...

Он не договорил. Серебристое зеркальное стекло под жадным взглядом Змея дрогнуло, потемнело, потом прояснилось небесной синевой, а потом полыхнуло такими яркими красками, что Кощей зажмурился. Проморгавшись, он уставился на чудное зрелище: переливаясь под жарким солнцем всеми оттенками драгоценных камней, высоко в небе парила пернатая змея с роскошным гребнем.

«И что в ней Змей нашёл? Попугай какой-то!» — подумал Кощей и сам удивился своей неприязни.

— Покажи, что внизу, — сказал он. — По небу не определишь, где эта пташка порхает.

Змей напрягся, даже запыхтел от натуги, но зеркало не показало ничего, кроме невнятного зелёного пятна вдалеке. Пернатая змея изящно изогнулась, повернула голову. Кощей содрогнулся. Сапфировый змеиный глаз рассекала чёрная трещина зрачка — как провал в бездну.

— Синеглазка моя! — Змей прижал ладони к зеркалу. — Ты жди меня, слышишь? Я скоро, я уже лечу!

Изображение запульсировало, то удаляясь, то приближаясь. От ладоней Змея побежали волны, стекло помутнело.

— Убери руки! — Кощей оттолкнул его. — Я за это зеркало пять сундуков золота отдал, а ты мне его чуть не расплавил!

— Прости! — Змей спрятал руки за спину. — Но ведь почти получилось! Осталось только узнать, где это...

Он встретился взглядом с чернобурым лисом на воротнике мантии и медленно улыбнулся.

— Слышь, Кощей, а ведь Яга говорила, что этот бродяга везде побывал. Давай его спросим.

— Оживлять не буду! — отрезал Кощей. — Ещё и трёх лет не провисел. А ежели ты желание боишься проиграть, так и скажи.

— Да ничего я не боюсь! Давай так: если этот лис найдёт мне невесту, я любое твоё желание выполню! Сбежит он или не сбежит — неважно.

Кощей хмыкнул. Интуиция подсказывала, что ничего хорошего из затеи Змея не выйдет. Но отказать означало смертельно обидеть друга.

— Ты сказал, я услышал. — Кощей достал с полки самшитовый ларец, открыл и любовно провёл пальцами по дюжине стеклянных флаконов разного размера. В каждом хранилась тщательно отмеренная доза Живой воды.

Царь снял воротник, расстелил на кресле. Выбрал флакон из среднего ряда, откупорил и по капле вылил на лиса — от носа до кончика хвоста. Рори чихнул, потянулся, разминая наливающееся жизнью тело. Угольная чернота на его шкуре медленно сменялась рыжиной. Кощей сделал круговой пасс левой рукой, и на шее лиса замкнулась золотая цепочка.

— Попытаешься сбежать — придушит, — предупредил Кощей. — Разговор ты наш слышал, так что не будем тратить время зря. Знаешь что-нибудь про пернатую змею?

— Не уверен... — Рори потрогал цепочку. Она отозвалась противным звоном в ушах. — Так сразу ничего не припоминается.

Он сделал многозначительную паузу.

— У меня в подвале, — сказал Кощей, — имеются прекрасные средства для прояснения памяти. Можем для начала попробовать клещи. А если не поможет...

— Подожди, — остановил его Змей. — Зачем шкуру портить? Яга небось не откажется зелье правды сварить. Один глоток — и этот пройдоха на все вопросы ответит. А с Ягой потом воротником расплатимся.

— Зелье правды, — пояснил Кощей насторожившемуся лису, — сначала развязывает язык, а потом выжигает мозги. Начисто.

— Зачем такие угрозы? — Рори растянул губы в льстивой улыбке. — Я вам ещё пригожусь живой и с мозгами.

— Что, прояснилась память? — обрадовался Змей. — Рассказывай, не томи!

— Пернатую змею мне прежде не доводилось видеть, — Рори покосился на зеркало, — но кажется я знаю, кто может нас проконсультировать по этому вопросу. Вот только его услуги стоят не дёшево.

— Платить будешь сам, — сказал Кощей. — Чай не бедный.

— Как прикажешь, государь, — Рори поклонился. — Возможно ли передать оплату через твоё зеркало?

— Это можно, — Кощей удивленно приподнял бровь. Он ожидал, что рыже-бурый лис начнёт торговаться. — Но если попробуешь сбежать...

— Ну что ты! — Рори поморщился, когда цепь на шее ощутимо сжалась. — Я не склонен к самоубийству.

Он поднялся на задние лапы, передними опершись о зеркало. Глубоко вздохнул и выдохнул так, что стекло запотело. Лёгкое облачко, казалось, просочилось внутрь зеркала, где и рассеялось. А вместо него в круглом окошке показалось изображение солнечной долины между высоких холмов, покрытых изумрудной травой. Изображение медленно приблизилось.

— Знакомые места... — пробормотал Змей.

— Царство Зелёных холмов, что возле долины Утреннего Света, — пояснил Рори. — Возможно, ты пролетал здесь, когда гостил в Поднебесной империи.

— Точно! — Змей хлопнул себя по лбу. — Царь Драконов ещё говорил, что в этих холмах живёт какой-то сильномудрый лис. Только он уже лет триста никому не показывается.

— Надеюсь, что на мой зов он ответит. — Рори почти прижался носом к зеркалу и издал такой вопль, что Кощей вздрогнул.

— Баньши драный! — Змей закашлялся. Он как раз обнаружил на столе початую бутылку вина и отпил глоток.

Рори повторил зов, прислушался, недовольно фыркнул и завопил в третий раз.

— Нетерпение души, свойственное молодёжи, — произнёс из зеркала музыкальный голос, — доставляет немало беспокойства их умудрённым жизнью родственникам. Прекрати терзать мой слух, позор лисьего рода!

— Дядюшка! — Рори прижал уши и угодливо завилял хвостом. — Безмерно счастлив встрече!

— Не могу утверждать, что это чувство взаимно. — На вершине зелёного холма появился крупный белый лис с девятью хвостами. Склонив голову набок, он неодобрительно осмотрел Рори. — Тобой интересовался Владыка Тёмного приказа.

— Я знаю, — закивал Рори, — но...

— И Нефритовый император.

— Да-да, про это я тоже знаю, но...

— А этот обеспокоенный дядюшка, - белый лис прижал лапу к груди, - даже не сумел отыскать своего непутёвого племянника ни среди живых, ни среди мёртвых. Где ты прятался, хотелось бы узнать?

— Это долгая история. Я обязательно всё расскажу, но сейчас мне срочно требуется совет, и только твоя мудрость...

— Веер! — перебил его белый лис. — И таблетки.

— Не слишком ли много, даже для твоей мудрости, дядюшка?

— И не торгуйся, роковая ошибка моей несчастной троюродной внучатой племянницы!

Рори понуро сгорбился. Змей закусил кулак, чтобы не расхохотаться в голос. В комнате вдруг резко запахло благовониями. Кощей чихнул, тут же подался вперёд, но не успел разглядеть, откуда в лапах Рори оказался красный шёлковый веер и маленькая нефритовая коробочка. Словно из своего живота достал!

Кощей сцепил пальцы, с трудом подавив желание вырвать у лиса бесценные сокровища. Веер, которым Владыка Тёмного приказа способен вызвать землетрясение, очень бы пригодился в хозяйстве. Да и киноварные таблетки бессмертия — вещь полезная.

Змей умоляюще глянул на него поверх головы Рори, и Кощей со вздохом пожал плечами.

— Прошу принять, дядюшка, — Рори с поклоном передал краденые артефакты через колыхнувшееся зеркало.

Белый лис обнюхал веер, открыл коробочку, лизнул содержимое и презрительно фыркнул.

— Я подозревал, что все алхимики — шарлатаны и недоучки. Впрочем, эти таблетки действительно способны кого угодно отправить прямиком на Небеса. — Он спрятал коробочку и веер куда-то в гущу своих хвостов. — Так о чём ты хотел посоветоваться?

— Пернатая многокрасочная змея, — Рори изобразил всем телом нечто извилистое. — С крыльями. Известно ли тебе, где обитает такое существо?

Белый лис задумался, опустив голову. Почесал задней лапой сначала за правым ухом, потом за левым.

— Кукулькан, — прошептал он. — Да, похоже, что это он.

— Кто? — переспросил Рори.

— Кукулькан, — повторил белый лис, — Великий пернатый змей. К сожалению, мне мало что про него известно. Больше знает мой заокеанский кузен, Серебряный лис Кван, но он, увы, недоступен. Обленился до полного невероятия. Спит непробудным сном уже не одно тысячелетие и дозваться до него не представляется возможным даже мне.

— Великий пернатый змей? — Рори выделил голосом последнее слово. — Не змея?

— Бессмысленный вопрос, когда дело касается божественной сущности. Змей, змея... Всё зависит от желания. Кукулькан был верховным богом в тех землях, что лежат за океаном.

— А точнее?

— От Поднебесной на восход — прямо, как летит стрела. Когда-то в тех местах было на что посмотреть. Великая империя, не хуже, чем Та-Кемет. Но сейчас ступенчатые пирамиды зарастают лесом, а в разрушенных домах обезьяны играют в людей. И я бы не советовал...

Изображение в зеркале вдруг мигнуло и исчезло.

— Старый жулик! — Рори возмущённо махнул хвостом. — Не мог понятнее объяснить!

— Да и так всё понятно! — Змей распахнул окно, примерился, крякнул с досады, обнаружив, что не пролезает, и кинулся к двери. — Всё, я полетел!

— Подожди! — Кощей нахмурился. Его царапало неприятное подозрение, что белый лис не сам оборвал разговор. Кто-то вмешался. — Давай всё-таки у Бабы-Яги спросим...

— Да что я, дитё малое, у бабуси спрашиваться?! — Змей оглянулся на пороге и подмигнул. — Ждите! Вернусь с невестой, на всё Тридевятое царство закачу свадебку! Тогда и рассчитаемся за всё.

Кощей покачал головой, прислушиваясь к стремительно удаляющимся шагам Горыныча. В окне мелькнул кончик крыла, донёсся прощальный клёкот. Вот ведь торопыга! И последнюю бутылку яблочного вина из садов Гесперид вылакал!

Кощей закрыл окно, чтобы не дуло. Побарабанил пальцами по подоконнику. Смутные сомнения всё сильнее терзали душу. Обратиться к Яге? Нет, поздно, обидится, что первым делом с ней не посоветовались.

— Иди сюда, — Кощей поманил лиса, скромно притулившегося у ножки кресла. — Ты, вроде, грамотный? Отправляйся в мою библиотеку. Не может быть, чтобы ни в одной из книг не нашлось ничего о пернатой змее. Только как следует ищи.

Рори крутанулся, превращаясь в худощавого парня с отливающими рыжиной каштановыми волосами. Глянув в зеркало, одёрнул зелёную шёлковую тунику с вышитым на подоле чертополохом и потуже затянул кожаный пояс.

— У тебя большая библиотека, государь. Поиски могут затянуться.

— А ты поторопись.

— И какую награду я получу за свои труды?

Кощей ехидно улыбнулся:

— Труды и будут наградой. Или ты обратно на воротник захотел? Нет? Так я и думал. Иди, работай. Заодно каталог составишь. Всё польза будет.

Каталог и впрямь требовался. Библиотеку Кощей собирал бессистемно и прочитал хорошо если треть от всех книг и свитков. Что пылится на самых дальних полках, царь давно забыл, а с библиотекарями у него не заладилось. Безграмотных на эту должность не поставишь, а грамотные так и норовят украсть редкие гримуары и продать заграничным колдунам.

У лиса вон тоже подозрительные огоньки в глазах мелькнули. Ну да лапы коротки, ворюга! С поводка не удерёшь, в кого ни превращайся.

***

«День-ночь, сутки прочь», — повторял про себя Горыныч нехитрую поговорку, чтобы бодрее летелось. Держать путь на восход несложно, даже в темноте. Сын матушки-Земли никогда не заблудится, вот только крылья устают, а острова, где можно набраться сил, попадаются редко. Да Змей и не задерживался нигде — рыбу ловил на лету, спал одним глазом. Впереди ждала невеста. А богини — они капризные, они ждать не любят.

Сколько прошло дней, он не считал. Океан и небо сливались в бесконечность, где время теряло смысл...

Когда впереди завиднелся берег большой земли, Змей уже крыльев не чуял. Он опустился на белый песок пляжа, отдышался, разглядывая встающую впереди тёмную стену джунглей. Оттуда слышались пронзительные голоса. Непонятно даже, птицы это или звери? А может, демоны? Пахло гнилью и цветами.

Змей повёл ноющими плечами и снова взлетел. Перед невестой силушку показать надобно, а то ещё слабаком сочтёт. Он летел наугад, высматривая какой-нибудь знак. На вершине одного из деревьев что-то темнело. Змей снизился и разглядел треснувшую корабельную шлюпку. «Санта-Мария» — разобрал он латинские буквы на исцарапанном борту. Вот, значит, где закончилась дерзновенная экспедиция, отправленная на поиски Эльдорадо!

Горыныч уважительно хмыкнул, разглядев на досках следы огромных когтей.

«Неужели это моя красавица разнесла гишпанцев на щепочки? А и поделом! Разбудили небось мою птичку, мужланы неотёсанные!»

Интересно, от чего сгинули местные люди? Впрочем, неважно. Главное, что пернатая богиня очнулась от летаргии, свойственной забытым богам. Только бы она снова не заснула!

Змей поднялся и закружил над джунглями, время от времени посылая в небо протяжный, полный страсти и нежности зов. Он кружил весь день, забыв о голоде и усталости.

Солнце покатилось к закату, когда он услышал ответ.

***

Рори трудился, не покладая рук, делая перерывы только на перекус и короткий сон. Молчаливые слуги приносили ему миски с не особо вкусной, но сытной кашей, заправленной маслом, и кувшины ягодного взвара. Спал лис здесь же, в библиотеке, свернувшись на покрытой линялым ковром лавке.

Рори и сам не ожидал, что работа окажется настолько увлекательной. Приходилось постоянно себя одёргивать и напоминать, что он вовсе не намерен становиться библиотекарем. Главное — успеть до возвращения Змея отобрать самые древние и ценные свитки.

Знание — сила. Та самая сила, которая любую другую сломит. Лисы это хорошо понимают.

Рори не обольщался насчёт внезапной уступчивости Кощея. Владыка Тридевятого царства никогда не отпустит живым лиса, который слишком много узнал, пока висел воротником на царской мантии. Никакими сокровищами не откупишься. Так и будешь всю жизнь бегать на невидимом поводке с ошейником-удавкой.

Одна надежда — на дядюшку. Старый лис ничего не делает даром, но если посулить ему, скажем, вот этот папирус — пропуск в Дуат, подписанный собственноручно Анубисом... За такую полезную вещь дядюшка свой девятый хвост отдаст, не задумываясь. А Рори всего-то и нужно — от ошейника избавиться. Сущий пустяк!

Первые дни лис постоянно прислушивался, не идёт ли Кощей. Но царь был чем-то занят. В библиотеке он появился только через неделю. Осмотрел протёртые от пыли стеллажи, перебрал карточки, на которых Рори записывал названия книг и номера полок, и снисходительно одобрил работу.

— Не идеальная система, но для начала сойдёт. Нашёл что-нибудь по заокеанским землям?

— Ничего достойного внимания, — Рори развёл руками. — Но я ещё не всё перебрал.

Кощей покусал губу, что-то прикидывая на пальцах. Лис ждал с замиранием сердца.

— Даю тебе три дня, — решил наконец царь. — Конечно, едва ли Горыныч так быстро слетает туда и обратно, но я не люблю сюрпризов. Если ничего не найдёшь, к Яге отправишься за консультацией.

Прихватив сборник восточной поэзии, царь покинул библиотеку. А лис задумался. Странно, что про Кукулькана и его народ ничего нет в записках великих путешественников. Даже Синдбад-мореход не упоминает о заокеанских строителях пирамид. Такое ощущение, что они никого к себе не пускали. Или не отпускали тех, кто сумел к ним добраться.

Рори лишь мельком видел в зеркале пернатую змею, но она ему не понравилась. Да и дядюшка остерегал не зря...

На Змея-то плевать, пусть его хоть съедят в брачную ночь! А ещё лучше — на свадебном пиру. Чем больше суеты, тем больше шансов сбежать. Вот только Яга может всё дело испортить. Нет, надо успокоить Кощея, чтобы не пришлось встречаться с этой кошмарной старухой.

Рори с удвоенным рвением зарылся в пыльные свитки. Искомое обнаружилось через два дня. Разбирая связку грязных палимпсестов, не иначе как для растопки отложенных, лис наткнулся на рваный кусок папируса с полусмытым, но узнаваемым рисунком. Огромная змея раскинула орлиные крылья над ступенчатой пирамидой. Внизу кучей лежали человеческие тела. Текст под рисунком едва угадывался. «Госпожа боли, смерть дарующая, — с трудом разобрал Рори, — Слезами крови поля зеленящая... Та, что с неба нисходит, неся избавление... Хвала тебе, сердца пожирающая...»

«Вот тебе, Горыныч, и красавица-невеста! — злорадно подумал Рори. — Попробуй-ка с такой управиться. Это тебе не бедного лиса варить заживо!»

Древний папирус крошился в пальцах. Рори отложил его и выбрал палимпсест почище, прикидывая, как лучше изготовить подделку для Кощея. Сюрпризов он не любит? А вот получи, злодей! Ишь, завёл моду — живых лисиц на воротник вешать!

Рисунок можно скопировать, только без трупов. Хвалебный гимн чуток подправить... А подлинник в пыль растереть и по ветру развеять. Как говорится, кто не предупреждён, тот не вооружён. Глядишь, эта пернатая сердцеедка и Кощея одолеет.

Лис порылся в невидимом безразмерном мешке, в котором хранил свои сокровища. Мешок работал очень просто: засунь лапу и доставай, что потребно. Где, собственно, находится чудесное хранилище, Рори не знал. Может, в другом пространстве, а может, вообще на луне! Какая разница, главное, что мешок слушается только хозяина и никому другому не откроется. Убей лиса — кладом не завладеешь.

Были у мешка и недостатки: прежде чем спрятать в него хоть монету, приходилось читать длинное заклинание. Ну, и сам ты в мешок не спрячешься. Рори как-то попробовал морду засунуть, так чуть не задохнулся. Не дышалось там.

Лис получил мешок в наследство от матери и с тех пор неустанно пополнял семейную сокровищницу. Среди прочих полезных вещей, хранилось в мешке и всё необходимое для подделки старинных текстов. Одно время Рори успешно торговал фальшивыми гримуарами и поддельными папирусами, вдохновенно сочиняя скабрезные истории о богах, пока ему не намекнули, что в Дуате весьма заинтересовались автором «Похождений Сета». Пришлось дело свернуть.

И вот теперь навыки писца снова пригодились.

***

Кощей сидел в своём кабинете, бездумно уставившись на заваленный бумагами стол. С утра не работалось. Не получалось сосредоточиться даже на отчётах сборщиков налогов.

Царь плотнее запахнулся в мантию с горностаевым подбоем. Без ставшего привычным лисьего воротника было зябко. Ненастный май в этом году. Неудачное время выбрал Змей для свадьбы. Хотя, может и не будет никакой свадьбы...

Кощею не давал покоя взгляд пернатой змеи. Было в нём что-то неуловимо знакомое...

— Не помешал, государь?

В дверь просочился Рори — в лисьем обличье. Стоял он при этом на задних лапах, а в передних держал обтрёпанный кусок папируса.

— Нашёл что-то? — заинтересовался Кощей.

— Всего лишь картинку и обрывок молитвы. Я не совсем уверен, что речь идёт о Кукулькане, однако...

— Дай сюда! — Кощей выхватил у него папирус. Нахмурился, разбирая иероглифы. «Украшение сокровенное, владычица желанная, слезами поля зеленящая, слава тебе, госпожа сладостная... Благоденствует род людской под тенью твоих крыльев...» — Почему это славословие написано на языке Та-Кемет?

— Ничего удивительного, государь. Наверняка две великие империи строителей пирамид обменивались божественной мудростью.

— Допустим. Но хотелось бы знать, по какой причине благоденствие сменилось разрухой?

— И такое случается. Порой даже боги не в силах обеспечить дождь или, наоборот, остановить наводнение. История знает множество примеров, когда от голода вымирали целые королевства...

— От голода, — глухо повторил царь. Он вспомнил.

Давным-давно, в бурной юности, Кощей ввязался в войну с волшебницей Марьей Моревной и проиграл. Десять лет потом провисел на цепях в её темнице. Чтобы любоваться мучениями пленника, Марья повесила напротив зеркало. Поднимая глаза, Кощей видел свой взгляд — полный жажды и голода. Очень похожий на взгляд пернатой змеи.

«Это ничего не доказывает. Разумеется, она голодает без поклонения. И всё же...» — Смутные сомнение по-прежнему терзали душу. Кощей отбросил папирус и позвонил в колокольчик.

— Седлайте Ветерка, — приказал он возникшему на пороге слуге. — К Яге поеду. А ты, — он повернулся к Рори, — доставай котёл. Тот самый. Заодно покажешь, где твоя воровская схронка.

Рори попятился. «В чём я ошибся?» Цепочка на шее натянулась.

— Коще-ей!

От зычного голоса Горыныча зазвенели стёкла. Царь вздохнул с облегчением и выглянул в окно.

— С возвращением, Змей. Быстро ты обернулся.

— На крыльях счастья, дружище! Приглашаю на свадьбу! Завтра, в моих пещерах.

— Ты не слишком торопишься? Отдохнул бы, а то на себя не похож.

— На брачном ложе отдохну. Ну, бывай, я за подарком невестушке!

— Да подожди ты! Давай посидим, расскажешь всё толком, я бочку мальвазии открою.

— Пото-ом, всё пото-ом... — донеслось из поднебесья.

— Государь, — на пороге склонился в поклоне слуга, — Ветерок осёдлан.

— Я передумал. — Кощей отвернулся от окна. — Седлайте Буревестника.

Царь сбросил мантию, не глядя, куда упадёт. «Чтобы Змей да своими похождениями не похвастался? И от вина отказался? Неладно дело, ох, неладно!»

— Прежде свадьбы смотрины положено устраивать, — процедил он сквозь зубы. — Вот и посмотрим, друг любезный, кто тебе голову заморочил.

Стремительным шагом он вышел из кабинета. Лис подождал немного и выскользнул следом. Кощей про него, похоже, забыл. Вот и славно! И совсем распрекрасно будет, если они там передерутся. Кощей, конечно, бессмертный, но силы-то у него не бесконечные. Глядишь, поводок ослабнет.

Рори побежал в библиотеку, на полдороге передумал и свернул в тронный зал. Приоткрыл окно, ведущее во двор и затаился. Прежде чем обносить дом, следует убедиться, что хозяин уехал.

Во дворе четверо дюжих конюхов вели к крыльцу могучего вороного жеребца. Конь нетерпеливо гарцевал, высекая искры из булыжников.

— Заскучал без дела, Буревестник? — Кощей сбежал по ступенькам. Протянул коню яблоко на ладони, потрепал по крутой шее.

Рори прищурился, разглядывая наряд царя: черный бархатный кафтан подпоясан золотым кушаком, сафьяновые сапоги по последней моде — под пятой воробей пролетит, по носку хоть яйцо кати. Льдисто блестят бриллианты перстней, перемигиваются с горным хрусталём на железном венце с кинжальными зубцами. Венец этот лис видел впервые. Обычно Кощей стягивал длинные волосы золототканым очельем, а в особо торжественных случаях надевал усыпанную самоцветами корону.

Оружие царь не взял, но лису всё равно показалось, что Бессмертный собрался на войну.

— Ну что, тряхнём стариной? — Кощей легко вскочил в седло.

Конь радостно заржал в ответ. Слуги шарахнулись в стороны. Буревестник развернулся, присел, подогнув ноги не по-лошадиному, а по-кошачьи, и прыгнул — с места, без разбега. В один скок он перемахнул через высокую дворцовую ограду. Дрогнула земля. Вторым скоком Буревесник вознёс всадника над лесом. Третьего уже никто не увидел.

Рори беззвучно присвистнул. За такого коня настоящие ценители отдадут не только всю свою казну, но и душу. Буревестник, значит. Надо запомнить на будущее.

Лис вернулся в библиотеку и, ориентируясь по своим пометкам на карточках, быстро собрал самые ценные свитки. Упаковал в кожаный тубус, выкинув из него морские карты. Потом перекинулся в человеческий облик и спокойно вышел из библиотеки с тубусом подмышкой. А какой смысл скрываться? Идёт себе библиотекарь по делу, несёт в царский кабинет документы...

Волшебное зеркало Кощей не прятал. Всё равно без позволения царя никто ничего не увидит, развесистую фигу, разве что. Но у лис свои секреты. Нырнуть в зеркало Рори бы не сумел, но нащупать ниточку, однажды натянутую, и дёрнуть за неё — легче лёгкого. А дальше всё зависит от дядюшки. Если не захочет выручать племянника — не ответит. Но это едва ли. Любопытство — первейшее свойство лиса, даже святого.

Отклик пришёл быстрее, чем ожидал Рори.

— Наконец-то! — Жёлтые глаза старого лиса вспыхнули в тёмной глубине зеркала. — Воистину, наказали боги племянничком! Что ты натворил?

— Я?! — возмутился Рори. — Это меня... Смотри! — он оттянул цепочку. — На поводок посадили! Удавить грозятся! Выручи, прошу тебя. А я за это...

— Да лучше бы тебя удавили! Причём в колыбели. Что это за история с Кукульканом? Кто оборвал наш разговор в прошлый раз и почему я не могу до тебя дозваться?

— Я во дворце Кощея Бессмертного, здесь сильная защита. А что касается прошлого разговора... Разве это не ты оборвал связь?

— Не задавай глупых вопросов! Рассказывай.

— Это длинная история...

— Постарайся вычленить самое главное.

Опасливо прислушиваясь, не идёт ли кто, Рори коротко рассказал о своих приключениях в Тридевятом царстве.

— Идиот... — выдохнул белый лис.

— Я исправлюсь, дядюшка, обещаю!

— Я имел в виду Горыныча. Хотя ты тоже недалеко ушёл в развитии от болотной черепахи. Кукулькан — это смерть. Бессмысленная и беспощадная. В начале времён он был демиургом. В двух своих ипостасях, мужской и женской, Кукулькан создал земли за океаном. Но потом пернатый змей обезумел и уничтожил собственный народ. Потребовалось вмешательство богов Та-Кемет и кое-кого из наших, чтобы усыпить его. А теперь это кровавое безумие заявилось в Тридевятое царство!

— Ну и что? Пусть сожрёт Горыныча, да и Кощея заодно, нам-то какая печаль?

— Беру свои слова обратно, — белый лис страдальчески закатил глаза. — Болотная черепаха по сравнению с тобой — образец мудрости. Разумеется, пернатая змея полакомится сердцем своего незадачливого жениха. И при этом получит его силу. А потом придёт черёд Кощея Бессмертного. И всех его подданных, среди которых немало могущественных существ, насколько мне известно. Сила пернатой змеи будет расти, как и жажда крови. И куда она полетит потом?

— Ты боишься за Поднебесную? — догадался Рори. — Но разве небожители не защитят свою землю?

— Скорее всего, защитят. Но что если Кукулькан направится в другую сторону? О своих родных островах ты не подумал? У вас-то защитников нет, от богов одни воспоминания остались.

— Ну, кое-кто уцелел.

— И на что они способны? Танцевать под луной и пировать в своих холмах? Нет, племянничек, Кукулькан разорвёт их в клочья.

У Рори внезапно ослабели ноги. Его холмы, долины и вересковые пустоши — всё будет залито кровью? Горы вместо пирамид, и под ними кучи трупов?!

— Что мне делать, дядюшка? Научи!

— Вот это другой разговор. — Белый лис улыбнулся. — Давай посмотрим, что найдётся в твоём мешке.

***

Змеиными горами заканчивалось Тридевятое царство. Поговаривали, что горы эти выросли из хребта окаменевшего дракона. Змей такие слухи пресекал. Мало радости обнаружить в своей спальне толпу гномов с кирками, прорубивших стену в поисках легендарного рубина, в который, якобы, обращается драконье сердце.

Кощей подозревал, что слухи, отчасти, правдивы. Но вопросов не задавал, даже когда Змей подарил ему на Новый год рубин с тигриную голову размером.

Царь остановил Буревестника у лестницы, сложенной из гранитных плит, способных выдержать даже каменного тролля. Змей жил на широкую ногу и принимал у себя самых разных гостей.

Сейчас ступени были усыпаны орхидеями, но дух от них шёл не цветочный. Воняло тухлятиной. Буревестник недовольно всхрапнул.

— Что, не нравится? Мне тоже. — Кощей спрыгнул на землю и хлопнул коня по боку. — Погуляй пока. Понадобишься — позову.

Буревестник покладисто кивнул и потрусил по лугу к протекающему невдалеке ручью. Кощей повёл плечами, приноравливаясь к тяжести кольчуги под кафтаном. Тонкая, но прочная, работы дварфов, кольчуга не раз выручала царя. Бессмертный — не означает неуязвимый. Мало радости получить ножом в живот, даже если знаешь, что любая рана заживёт в считанные мгновения.

Кощей начал подниматься по лестнице, отбрасывая с дороги вонючие цветы. У входа в пещеру он почуял другой запах и пожалел, что не взял с собой меч.

Царь медленно вошёл в распахнутые настежь медные ворота. Запах усилился — кровь, потроха, страх... В полутёмном коридоре с высокими сводами угадывалось отзвучавшее эхо мучительных воплей. Где-то поблизости убивали людей. Совсем недавно. Кощей коснулся венца, подождал, пока холодная сила растечётся по жилам, запляшет на кончиках пальцев. Мягко ступая по ковровым дорожкам, прошёл до конца коридора, толкнул серебряную дверь и чуть не упал, поскользнувшись в луже крови.

Они лежали вповалку по всему пиршественному залу, вперемешку с гроздьями орхидей. Взрослые мужчины, юноши, подростки... Все в дорогой одежде, разорванной на груди. У всех одинаковые рваные раны — слева.

— Сердце — самое вкусное лакомство на свете.

Она сидела на пустом, застеленном камчатной скатертью столе, скрестив длинные ноги. Чёрные блестящие волосы, завязанные в узел, сапфировые глаза с трещинами зрачков, золотистая кожа. Чертами лица она больше походила на птицу, чем на змею. Из одежды только платье из пёстрых перьев и кожаные сандалии. Никаких украшений, только на запястьях жуткими браслетами намотаны полосы человеческой кожи.

На полу у её ног сидел Змей — с пустыми глазами и бессмысленной улыбкой.

— Это и есть подарок невестушке? — Кощей обвёл рукой зал.

— Мой жених щедр. — Она вытерла окровавленные пальцы о кудри Горыныча. Голос её звучал жутким щебетом. — Три раза по три дюжины. И так будет каждый день.

— Это мои люди. И моё царство. — Кощей ударил.

Ледяное копье полетело через зал. Женщина-птица вскинула правую руку. Левой она вцепилась в волосы Горыныча. Копьё раскололось о невидимый щит. А в ответ на Кощея обрушилась волна жара. Оглушила, опрокинула на пол. Треснул хрусталь венца, струйками золота стекли с пальцев перстни, но кольчуга выдержала.

Кощей благословил подгорных мастеров. Он заплатил по золотой монете за каждое кольцо кольчуги. И ни разу не пожалел.

— Сильный... — щебет звучал сразу со всех сторон.

Обожжённые глаза не желали открываться, но Кощей слышал, как хлюпает кровь под её сандалиями. Он ударил на звук и по яростному шипению понял, что попал.

Жар ослабел. Кощей вытер рукавом глаза, с усилием приподнялся, опираясь на локти. Она изменилась. Ноги слились в змеиный хвост, на руках выросли орлиные когти.

— Сильный и бессмертный! Если вырвать твоё сердце, оно вырастет снова?

Когти рванули кафтан на груди и завязли в кольчуге. Кощей вцепился в её запястья, рывком повалил на пол, подмял под себя. Выдохнул в оскаленную пасть последние остатки холода.

Синие глаза закатились, змеиное тело содрогнулось в конвульсиях. Кощей тряхнул головой, сбрасывая венец. Острое железо — это всегда острое железо. Если вспороть горло...

Ему выкрутили руки, вздёрнули с такой силой, что затрещали суставы.

— Горыныч, ты что творишь! — Кощей с усилием повернул голову, ловя взгляд Змея. — Очнись!

Но Горыныч смотрел мимо него — на свернувшуюся кольцами пернатую змею.

— Придуш-ши его, — раздвоенный язык слепо прощупал воздух.

— Как скажешь, Кукочка.

Жёсткие пальцы сжались на горле Кощея.

***

Рори бежал лисьими тропами, скрадывая пространство и срезая углы на перекрёстках. Где живёт Змей Горыныч лис не знал, но поводок не давал сбиться с пути, надёжно связывая с Кощеем. И когда поводок вдруг исчез, Рори даже споткнулся. Не веря себе, ощупал шею. Цепочка обвисла и больше не отзывалась противным звоном. Рори подёргал ошейник. Цепочка легко, как недавно мечталось, порвалась.

Лис сел, где стоял, и завыл.

«Прекрати истерику! — строго сказал голос дядюшки в голове Рори. — Связь может быть разной. Думай».

Связь... Рори вспомнил, как прошлой зимой Кощей зашивал ему рану от меча Нибелунгов, макая иглу в Живую воду и шипя от боли в исколотых пальцах, непривычных к рукоделию. А ведь у них, получается, кровь смешалась? Эта связь будет посильнее поводка!

Рори закрыл глаза и сосредоточился. Медленно, но верно перед ним возникла красная нить. Лис осторожно потянул за неё и вокруг всё переменилось. В нос ударил запах свежей крови и чего-то тухлого. Рори оказался под длинным столом, накрытым свисающей до пола скатертью. Красная нить втянулась в столешницу. Стало быть, Кощей там. А рядом стоит Горыныч. Рори узнал его по ногам.

— С-сердце... Я хочу с-сердце!

От этого шипяще-щебечущего голоса у Рори поднялась шерсть на загривке.

— Сейчас-сейчас, Кукочка!

Рори зажал себе лапами пасть, чтобы не фыркнуть. «Попал ты, Змей, как кур в ощип!»

Раздался треск ткани и железное бряцанье.

— Кушать подано, милая!

— Змей... — Лис едва расслышал шёпот Кощея. — Очнись... Отпусти меня...

Рори сунул лапу в мешок и вытащил корявый ясеневый посох с примотанным на конце алмазом, похожим на кусок льдины. Этой добычей он особенно гордился. Стащить посох у старейшины северных троллей — это вам не курятник обчистить!

«Да, посох подойдёт, — сказал дядюшка, когда они спешно перебирали содержимое мешка. — На нём ледяной алмаз, а Кощей черпает свою силу из холода».

«Да ну, — не поверил Рори, — он мёрзнет всё время».

«Если мёрзнет, значит отдаёт больше, чем получает. Ему нужен новый источник силы. Посох подойдёт, поверь мне».

Старейшина троллей слабаком не был и посох выломал себе под стать. Рори едва не вывихнул челюсть, стараясь покрепче зажать его в зубах. Осторожно высунулся из-под скатерти. К счастью, рука Кощея свисала со стола. Рори напрягся, подсовывая ему посох. Пальцы шевельнулись, сжимаясь на навершии. Лис разжал зубы и нырнул под стол.

***

Сознание вернулось, когда Горыныч разорвал на нём кольчугу. «Бракоделы! — зло подумал Кощей. — Черви подгорные! Заставлю плату вернуть! Хотя бы половину...»

— Кушать подано, Кукочка!

«А вот за это, Змей, ты мне до конца вечности должен будешь!»

— Очнись... — Кощей облизнул растрескавшиеся губы. — Очнись, Змей... Отпусти меня...

Пальцы Горыныча только крепче сжались на плечах, придавливая к столу. В центре зала кружилась в танце пернатая змея. В завораживающем ритме поднимались и опускались огромные крылья.

— Я буду ес-сть твоё с-сердце, бес-смертный царь. С-снова и с-снова...

Она медленно приближалась. Кощей напрягся, но не сумел шевельнуть даже пальцем. И вдруг в его руку что-то ткнулось. Холодная сила, древняя, могучая, как ледник, наполнила тело. Не разбирая, что за оружие ему досталось, Кощей ударил всей обретённой силой в пернатую змею.

Облако морозных искр окутало Кукулькан. Инеем опустилось на перья. Она застыла ледяной статуей.

— Нет! — взревел Горыныч. Шагнул к заледеневшей невесте, протягивая пышущие жаром руки.

Кощей метнул посох, как дубину. С раздирающим уши треском лёд раскололся на куски.

— Нет... — Змей упал на колени, прямо в лужу крови. Замер, с недоумением разглядывая красные брызги на ладонях. — Что это?.. Что происходит?!

— Очухался, наконец-то! — Кощей слез со стола и подобрал посох. — Удалась свадьба, ничего не скажешь.

— Верно говорят, что в мае жениться — век маяться! — В дверях появилась Баба-Яга.

— Опоздала ты, — проворчал Кощей. — Всё веселье закончилось.

— А по мне как раз вовремя. — Яга вошла в зал, волоча за шкирку рыже-бурого лиса. — Чуть не сбежал, паршивец. А ну, доставай котёл, пока я с тебя шкуру не спустила!

— К чему такая срочность? — проныл лис.

— Оживлять буду.— Яга деловито оглядела заваленный трупами зал. — А то эдак останется царство без боярства. Ишь, переборчивая какая! Крестьян жрать побрезговала.

— По традиции Кукулькану приносили в жертву самых знатных, — пояснил Рори.

— Без тебя знаю! — Яга встряхнула его. — Котёл доставай, говорю! Долго я ждать буду?

На этот раз Кощей разглядел, как исчезает в пустоте лапа лиса и появляется снова, вытаскивая из ниоткуда маленький бронзовый котёл.

— Ты что мне подсунул?! — возмутилась Яга. — В такой и зайца не запихнёшь!

— Это подлинный котёл Дагды, — с достоинством ответил Рори. — Позволь, я покажу, как следует с ним обращаться.

Яга неохотно выпустила лиса. Он отряхнулся, поставил котелок на пол, повернул трижды по солнцу и плюнул в середину. Бронза загудела колоколом. Котелок начал расти, на боках проявились узоры — звери, птицы, боги...

— Вот это другое дело, — кивнула Яга, когда котёл дорос ей до пояса. — А теперь наполняйте его водой. Змей, ты меня слышишь? Воду, говорю, натаскай!

— А? — Змей поднял голову. Всё это время он смотрел на осколки ледяной статуи. — У меня столько Живой воды не наберётся.

— Для этого котла и простая сгодится. У него сила особая, оживляющая.

— Главное, вот это в котёл не кидать, — Кощей ткнул носком сапога в ледяные обломки. — Пожалуй, надо раскрошить помельче.

Он поудобнее перехватил посох.

— Нет, — остановил его Змей. — Я сам.

Он сгрёб обломки в кучу, отошёл на шаг и дохнул жаром. Лёд растаял мгновенно, только всплыли в растёкшейся мутной воде три пёстрых пёрышка.

— А это я приберу, — Яга сунула перья в карман фартука. — Всё, отправляйтесь за водой.

— Не царское это дело, воду таскать. — Кощей размотал кушак, кое-как стянул порванную кольчугу, потом кафтан и снова подпоясался. — Я возвращаюсь домой. И лиса заберу. А где он, кстати?

— Убёг, пройдоха! — Яга всплеснула руками. — Ну, главное, котёл остался. А ежели тебе, Кощей, воротник нужен, сам его лови.

— Уела! — хмыкнул Кощей. — И поймаю, дай срок.

***

— Они ничего не запомнили, — Змей одним махом выпил вино и уставился в пустой кубок, избегая взгляда Кощея. — Выходили из котла целёхонькие, как ни в чём ни бывало. Яга каждому в глаза заглядывала, шептала что-то. И они засыпали. Я потом всех по домам вернул.А котёл Яга забрала.

— Хорошо, — сухо сказал Кощей.

Он отпивал из своего кубка по глоточку. Драгоценным яблочным вином из садов Гесперид следовало наслаждаться с чувством, с толком, с расстановкой. И неважно, что вина этого теперь целый погреб. Расщедрился Змей, вину вином заливает.

— Что ты с посохом сделал? — спросил Горыныч.

— Вернул троллям. Они мне на радостях амулет подарили, — Кощей вытащил из-под кафтана палочку на кожаном шнурке. — Руна Ис, притягивает холод даже посреди огня. А у тебя какие новости? Нашёл себе новую невесту?

— Я лучше холостяком останусь.— Горыныч поднял глаза. — Что мне сделать, чтобы ты простил меня? Скажи, что? Кольчугу заново отковать? Золотом тебе дворец засыпать? Головой о скалу треснуться? Я всё сделаю, только скажи.

— Кольчугу мне уже починили. Никакой силой теперь не порвать. Золота у тебя столько нет, чтобы моё сердце перевесило. А голову побереги — пригодится ещё.

Кощей отхлебнул вино. Покатал во рту. Божественный вкус... Змей ждал.

— А поймай-ка ты мне, друг любезный, рыже-бурого лиса. Живого.

Змей спал с лица.

— А может, я лучше головой о скалу? С размаху!

— Лови-лови. — Кощей ехидно улыбнулся. — Сам сказал, что всё сделаешь. Я тебя за язык не тянул. И вообще, ты мне желание должен.

— Сроку хоть лет десять дашь? — с надеждой спросил Змей.

— Размечтался! Три года даю.

В занавешенном бархатными шторами зеркале насторожил уши белый лис. Не зря он сюда вернулся, рискуя своими хвостами. Предупредить племянника? Нет, лучше посодействовать его поимке. Тогда появится шанс добраться до тубуса с драгоценными свитками, который Рори самым обидным образом забыл в кабинете Кощея.

Белому лису очень бы пригодился пропуск в Дуат, подписанный собственноручно Анубисом.