Нейрохроники. Отбывая срок

Когда появился хозяин, Мергел очнулся.

– О, мой господин, Мергел приветствует тебя и осыпается прахом у твоих ног.

Он низко склонился перед вошедшим в дом крепким, подтянутым мужчиной. Тот недовольно скривился.

– Не так.

– Я слушаю, господин.

В склоненном виде Мергелу были видны лишь остроносые туфли хозяина и штанины шаровар.

– Называй меня повелителем и властелином, – распорядился хозяин.

– Да, повелитель и властелин.

– Это не все, – не дал разогнуться Мергелу мужчина. – Повелитель, властелин и бессменный хозяин данных владений.

– Да, повелитель, властелин и бессменный хозяин данных владений, – повторил Мергел.

– А ты – осел!

– Я – осел.

Хозяин рассмеялся.

– Вот и славно! – Он сел за стол. – Как наши дела?

– Вы имеете в виду дела с вашими землями, повелитель, властелин и бессменный хозяин…

– Тьфу! Заткнись!

Мергел умолк.

– Можешь называть меня просто своим господином, – почесав грудь, сказал мужчина. – А прочее будешь говорить при гостях. Понятно, надеюсь?

– Да, мой господин.

– Теперь – отчет, – потребовал хозяин.

Мергел выпрямился и подступил к столу.

– Весна, господин мой, была холодная…

– Не заметил!

Мужчина повертел головой, словно ожидая увидеть на каменных стенах и низком сводчатом потолке признаки холодной весны.

– Так и было, господин мой, – сказал Мергел. – Умерла одна корова. Где-то четверть посеянного не взошла.

– Не понял, – скривился хозяин. – А ты на что?

– Я старался, как мог.

Мужчина помрачнел.

– Ты старался…

Он с усмешкой побарабанил пальцами по столу.

– Да, господин мой, – склонился Мергел. – Все сделано согласно вашим указаниям.

– Моим указаниям! Ты так старался, что я несу убытки! Я подключаюсь и что вижу? Ничего не построено, болота не осушены, вокруг какие-то оборванцы! – воскликнул хозяин. – Как мы закончим год?

– Пока по расчетам – минус пять динаров.

Мужчина сморщился.

– Здесь что, динары?

– Динары, господин мой. А мелкая монета называется дирхем. В динаре десять дирхемов. Они серебряные. Динар – золотой.

– Ты меня не учи!

Шлепок ладонью заставил подскочить на столе свечу в плошке. Мергел послушно умолк. Тем временем хозяин все с большим удивлением разглядывал свечу.

– Это что? – спросил он.

– Свеча, господин мой, – ответил Мергел.

– Свеча… Электричества что, нет?

– На данном этапе не предусмотрено.

– Так предусмотри! – рявкнул мужчина.

Мергел склонился.

– Не могу, господин мой. Таковы базовые условия. Электричество будет доступно на более поздних этапах.

– Кошмар!

– Если мы разовьемся, – осмелился сказать Мергел, – то освоим водяное колесо, производство торфа, глины и железа, изготовление хозяйственных товаров, потом придет черед механизмов, использующих силу пара, паровых котлов и турбин, от которых до изобретения электричества – рукой подать.

– И сколько для этого понадобится?

– Думаю, около десяти лет, господин мой.

– Десять лет? – в ужасе произнес мужчина, откидываясь в кресле. – Что я буду делать все это время?

– Вы можете осмотреть свои земли, – предложил Мергел. – Ваше присутствие ускорит время строительства необходимых построек.

– Да?

– Кроме того, вы можете найти что-нибудь нужное.

– Что-то типа бонуса, что ли? – с сомнением произнес хозяин.

– Да. Клад. Залежи руды или камня. Если повезет, то, возможно, это будут доски.

– Вшивые доски?

– Крепкие, сосновые. Или дубовые.

– Черт!

– Мне приказать запрячь повозку?

Мужчина обхватил голову руками.

– Что за душная игра!

– Это симулятор жизни с ролевыми и стратегическими элементами, господин мой. Но, скорее, это не полное определение, вы обязательно найдете занятие по своему вкусу.

Хозяин оставил кресло и заходил по помещению. Лицо его схватилось в недовольной гримасе. Взгляд скользил по стенам, пока не остановился на Мергеле.

– Слушай, – проникновенно сказал мужчина, – я обязан проводить здесь определенное время. Не спрашивай, зачем.

– Я знаю, господин мой, – сказал Мергел.

– Да? – мужчина посмотрел с интересом. – Я-то думал, ты простой помощник-ассистент. Ну, с некоторыми там функциями.

– Я – помощник-дельта, то есть, помощник четвертой версии. И, определенно, мои возможности на порядок выше версии три-ноль, которую звали гамма.

Хозяин подшагнул к Мергелу.

– Ну, детализация, конечно, замечательная, все эти морщины, волосы, – он бесцеремонно ухватил ассистента за подбородок и повертел его голову из стороны в сторону. – Косишь под человека, да?

– Я ваш помощник, господин мой, – ответил Мергел, стойко перенося последовавшие за изучением его физиономии щипки и пощупывания. – Я не могу выглядеть ни животным, ни бесплотным духом.

– Жалко. Может ты и жрешь здесь из моих припасов? – подозрительно сузил глаза мужчина.

– По условиям игры…

– Жрешь?

– Господин мой, по условиям игры на помощника тоже тратятся ресурсы. Я занимаю некоторую площадь в доме и, соответственно, потребляю какое-то количество пищи.

– Вот как.

– Вы можете уволить меня…

Хозяин хмыкнул.

– И заниматься всем одному? Выкуси! – он показал Мергелу кукиш. – Если уж ты знаешь, почему я здесь…

– Вы здесь из-за условий получения дополнительных льгот, – сказал Мергел. – Как вариант – из-за возможности повышения социального и профессионального статуса. Игры как обучающий, профилирующий и стимулирующий механизм уже несколько лет включены в государственную программу занятости и труда.

– Ишь ты!

– Также, – продолжил Мергел, – игровое пространство, согласно статьям пять-три и двенадцать-три социального кодекса, может служить наказанием или же терапевтическим предписанием в случае девиации поведения.

– Во! – ткнул пальцем в Мергела мужчина. – Это в точку! Наказание! Это мое! Только про девиацию не понял.

– Девиация есть отклонение от нормы, – пояснил Мергел.

Мужчина кивнул.

– Ага, они так и считают. Уроды.

– Так мне запрячь…

– Погоди, – скривился хозяин. – Здесь люди-то есть?

Он выглянул в узкое окно, составленное из разноразмерных кусочков стекла.

– Мир игры обширен, – сказал Мергел.

– И все в средневековье?

– Это стартовые условия, господин мой.

– Ладно, – хлопнул помощника по плечу мужчина, – поехали! По пути расскажешь мне все. Как тебя, говоришь, зовут?

– Осел, господин мой.

– Точно!

Повозка хозяина расстроила. Представляла она из себя чуть поправленную телегу, которой нарастили борта и спереди и сзади примостили по доске, обозначив, таким образом, сиденья для пассажира и возницы. Ни дверец, ни козырька у транспортного средства не имелось.

– А карета где? – спросил мужчина. – Я думал, будет карета!

– Это все, что есть, господин мой, – сказал Мегрел.

– Издеваешься?

– Мы пока бедные, господин мой.

Мужчина оглянулся на дом, из которого они вышли. Серому каменному зданию явно нужен был ремонт. Окна в стенах были кривые. Второй этаж когда-то начали строить, но скоро бросили, и неровная кладка, спускалась от угла, пропадала у перекрытия и печной трубы в центре. Деревянная пристройка, притулившаяся к зданию сбоку, казалось, была готова рухнуть в любой момент, погребя вместе с собой всех, кто осмелится в ней находиться.

Мужчина передернул плечами.

– Поехали!

Он забрался в повозку.

– Слушаюсь, господин мой.

Мергел сел на место возницы. Худая лошадь на щелчок поводьев в его руках прянула ушами и медленно потянула повозку со двора. Проводили их заливистый собачий лай и какая-то старуха, развешивавшая белье у пристройки. Через пять минут езды по колдобинам хозяина не на шутку растрясло.

– Стой! Стой! – закричал он.

Мергел остановил лошадь.

– Да, господин мой.

– Я так не могу! Я уже всю задницу отбил!

Мужчина соскочил на землю и, потирая пострадавшее место, заходил вокруг повозки.

– Под сиденьем есть сено, – сказал Мергел.

– Больно!

– Разумеется. Виртуальная боль кодируется в сенсорные зоны коры головного мозга как вполне реальная.

– Изверги!

– Что вы! Это всего лишь игра, господин мой.

– Молчи! Кто и кем тут играет? – разозлился мужчина. – Я-то думал, что всего лишь проторчу в поместье… Сколько мне там назначили?

– Не имею понятия, – сказал Мергел.

– Конечно, тут ты пас! – мужчина всплеснул руками. – А до меня, значит, все ваши прелести доходчиво, через задницу…

– Мешковину еще можно постелить.

– Заткнись!

Лошадь покосилась на крик.

– Ты еще! – махнул на нее рукой хозяин и полез обратно в повозку. – Где тут сено? Все, главное, пахнет, плывет, качается… – Он нагреб душистой травы из-под сиденья. – Лошадь вон, смотри, гадит!

Мергел кивнул.

– Да, господин мой.

– Ну и что смотришь? – прикрикнул мужчина, хлопнувшись на охапку сена и поерзав. – Поехали! Как курица на яйцах, честное слово…

Мергел тронул поводья.

По одну сторону потянулось поле, зеленое от выбившихся пшеничных стеблей. По другую сторону, после куч накиданной земли, оформленной в подобие низкого вала, к самой дороге выскочили хижины, загоны и щелястые сарайчики. За повозкой побежали собаки и чумазые, раздетые дети. Собаки лаяли, дети кричали и махали руками.

– Кто это? – спросил мужчина.

– Ваши подданные, господин мой, – ответил Мергел.

– И что им надо?

– Еды, господин мой.

– Они же не настоящие!

– Тем не менее.

Повозка ехала медленно, дети метров двести держались вровень, правда, совсем маленькие скоро отстали.

– Дядя, дядя, дай покушать! – крикнул какой-то мальчишка лет семи.

Он ухватился за доску повозки, служащую спинкой для сиденья.

– Что я тебе, социальная программа помощи? – бросил в него пучком сена мужчина. – Брысь!

Мальчишка отцепился и заревел, стоя посреди дороги.

– Зря вы так, господин мой, – вздохнул Мергел. – Только-только начало лета.

– И что?

– Последние запасы доедают.

– Так мои запасы-то! – задохнулся хозяин. – Мои!

– Это так, – согласился Мергел. – Но ваше благосостояние напрямую зависит от количества работников.

– Думаешь, сдохнут?

– Умрут или съедут, господин мой.

– А я запрещу!

Мергел хмыкнул. Впереди показался лес. Справа заблестела река. Берег был полог и песчан. В одном месте река здорово обмелела, и через нее были перекинуты мостки. Песок рядом был взрыт лошадиными копытами.

– Это вот все ваше, – показал Мергел. – Но за лесом и за рекой земли уже пограничные. На них претендуют Патрики и Форнспики.

– Соседи?

– Такие же владельцы, как вы, господин мой.

– Люди?

– О, нет! Продвинутые искусственные интеллекты. Патрики достаточно богаты. Форнспики заносчивы. Оба тоже будут развиваться.

– Ну, понятно!

– Они могут вас разорить…

– Пфф!

– Захватить ваши владения…

– Серьезно?

– Вы можете поступить с ними как же.

Мергел потянул за поводья, и лошадь у леса повернула влево. Повозка подпрыгнула на лезущих из земли корнях.

– Так, – заоглядывался хозяин, – города здесь есть?

– Да, господин мой.

– И сколько до ближайшего?

– До Гуильдонка день пути.

Мужчина простонал.

– Я столько на телеге не выдержу!

– В часе езды отсюда – большой тракт и постоялый двор, – поделился информацией Мергел. – Там можно нанимать работников и специалистов.

– А приятно провести время там можно? – оживился мужчина.

– Да, если у вас есть деньги.

– А как я могу посмотреть…

Мужчина захлопал себя по карманам, по полам кургузого пиджака в поисках монет или кошеля.

– На левом запястье у вас есть татуировка с текущим состоянием, – сказал Мергел.

– Ага!

Мужчина завернул широкий рукав. В витиеватой рамке на предплечье ему открылись символы и цифры. Мужчина сощурился, приблизив глаза к татуировке.

– Не понимаю, где здесь что.

– Первый столбец – люди, – пояснил Мергел, – второй – имеющиеся постройки, третий – запасы и строительные материалы, четвертый – товары, пятый…

– Эй-эй! – Хозяин переполз к передку и сунул руку помощнику под нос. – Тут всего-то два столбца!

– Господин мой…

– Два! А ты мне втираешь… – Мужчина толкнул Мергела в плечо. – На кого работаешь? На соседей?

– Господин мой, – сказал Мергел, – как ваш ассистент, я владею всей информацией, и вы запросто можете спросить меня о том, что вам нужно.

– Два, осел! Два столбца!

Мужчина тряхнул рукой.

– Нет, господин мой.

– Споришь? – заорал хозяин. – С господином своим споришь? Думаешь, у меня глаз нет? Это, по-твоему, пять?

– Вот, господин.

Мергел чиркнул мужчину по руке пальцем, и татуировка развернулась, обросла завитками и пространством на коже. Столбцы выстроились в ряд и запестрели цифрами.

– А, вот как, – осекшись, сказал мужчина. Несколько секунд он занимался тем, что сворачивал и разворачивал татуировку. – А деньги где?

– Строчка в самом верху, – подсказал Мергел.

Хозяин сощурился.

– Всего семнадцать динаров? – недовольно протянул он. – С такими деньгами я, похоже, долго не протяну.

– Это хорошая сумма, господин мой.

– И что на нее можно приобрести? Замок? Город? Целое королевство?

Местность потянулась холмистая. Веселые лужки, взгорки, заросшие спутанными кустами, ложбинки и небольшие лесные островки в десяток-другой деревьев принялись выскакивать то слева, то справа. Повозка огибала их, следуя прихотливым извивам дороги.

– Я понимаю вашу иронию, господин мой, – сказал Мергел.

– О! – отозвался мужчина.

– Конечно, ваши запросы наверняка требуют большей суммы…

– Ты на редкость догадлив.

– Но на эти деньги можно привести в порядок поля, до конца года возвести мельницу с водяным колесом и построить несколько хижин.

– Угу.

– Тогда к концу года…

– Мы куда едем? – спросил мужчина, подгребая сено под себя.

– Объезжаем владения, как вы и просили.

– К постоялому двору рули!

– Так он как раз находится у нас на пути.

– Ну и рули!

– Да, господин мой.

Повозку тряхнуло. Хозяин вцепился в боковину.

– Так, а это что? – крикнул он.

Чуть в стороне, посреди поросшего травой склона, плавно спускающегося в редколесье, стояла размякшая темная куча высотой, наверное, в два человеческих роста. Мергел остановил повозку и сошел на землю.

– Поздравляю, господин, – сказал он.

– С чем ты меня поздравляешь? – недовольно спросил мужчина и сморщился от идущего от кучи запаха. – Похоже, мы нашли гору дерьма.

– Так и есть, господин мой, – кивнул Мергел.

Он обошел находку кругом. Хозяин перекинул ногу через борт, но, прикрыв нижнюю половину лица рукавом, передумал покидать повозку.

– Давай, давай, поехали! – потребовал он сквозь ткань.

Голос прозвучал глухо.

– Господин мой, это же бонус! – объявил с улыбкой Мергел, остановившись между кучей и повозкой.

– Какой бонус?

– Прибавка к плодородности полей!

– Вот это? – показал на кучу мужчина.

– Да, мой господин, – подбежал к хозяину Мергел. – С этим навозом мы соберем хороший урожай и, скорее всего, выйдем по году в плюс!

– С дерьмом?

– Да, господин мой.

– И ты хочешь закинуть его в повозку?

Мергел тряхнул головой.

– В этом нет надобности. Чтобы подобрать бонус, вам всего лишь нужно дотронуться до него ладонью.

Мужчина помрачнел.

– Значит, вот что ты мне предлагаешь.

– Господин мой…

– Молчи! – вскинул руку мужчина. – Хорошо, на вкус не попросил попробовать. – Он окинул кучу взглядом. – Интересные у вас бонусы! А почему бы тебе, кстати, самому не коснуться так приглянувшегося тебе навоза?

– Так вы же играете, не я, – сказал Мергел.

Мужчина со вздохом сполз с повозки.

– А ты кто? Помощник или не помощник?

– Помощник, господин мой. Но есть вещи, которые можете сделать только вы.

Хозяин покашлял и вновь приложил рукав к носу.

– Это какое-то химическое оружие!

Он попинал кучу острым носком туфли и тут же брезгливо отер туфлю о траву.

– Просто дотроньтесь, господин мой, – попросил Мергел.

– Я пнул, ты видел.

– Дотроньтесь.

– Мы ведь можем и не брать бонус, так? – усомнился мужчина.

Его ладонь застыла в десятке сантиметров от оплывающего пласта.

– Для нашего хозяйства он был бы замечательным подспорьем, особенно сейчас, когда вы балансируете на грани разорения.

– Я балансирую?

– Ваше поместье, господин мой, при отрицательном балансе может быть заложено и отчуждено от вас, как его владельца. Боюсь, тогда срок вашего заключения в игре увеличится.

– Ах, черт!

– Я все потом вытру.

Мергел достал платок из-за пазухи и продемонстрировал его хозяину.

– Я приеду провонявший этой кучей! – сказал мужчина, уже готовый сдаться. – Что обо мне подумают?

– О, поверьте, в постоялых дворах пахнет не лучше! – заверил его Мергел. – Люди с дороги, потные, грязные, и от каждого идет такой дух, что, даже отстоя от них на несколько шагов, вы непременно почувствуете все те мили, что они провели в пути. Прибавьте к этому запахи непритязательной еды и дешевого кислого вина или бражки, а также ароматы, наплывающие с заднего двора, где соседствуют животные и выгребная яма… Нет, совершенно точно, этот опыт ваше обоняние не забудет никогда.

– Что-то я уже не хочу на постоялый двор, – сказал мужчина.

– Сначала касание, мой господин.

Мергел подошел к хозяину, взял его за руку и потянул к куче.

– Ты уверен? – Мужчина растопырил пальцы.

– Мы сделаем это вместе.

– Да?

Мергел посмотрел мужчине в глаза.

– Вы, господин мой, и я.

– Ты как-то убедительно...

– Конечно, господин мой.

Хозяин отвернулся.

– Ну, давай.

– Вы можете даже закрыть глаза.

Мергел заставил мужчину подвинуться на полшага ближе. Мгновение – и пальцы мужчины коснулись влажной поверхности кучи, а затем вся рука по локоть легко и с чавкающим звуком погрузилась в навоз.

– Эй!

Хозяин застыл с выдернутой, вскинутой, коричнево окрашенной рукой. Он был ошеломлен. Он не мог поверить, что вся его рука…

– Я здесь, господин мой, здесь!

Мергел принялся протирать пальцы мужчины платком. С рукава у мужчины капало, от запястья к локтю пролегла вонючая дорожка.

– Это… это что? – выдавил хозяин.

– Все, господин мой, все, – Мергел занялся грязной ладонью. – Мы взяли бонус. Вы! Вы взяли бонус!

– Я в дерьме!

– Частично, господин мой, малой частью.

Мергел оттер платком ладонь мужчины и перешел к предплечью. Ткань платка из серой быстро стала неприятно-темной. Мужчину вдруг передернуло.

– Ненавижу!

– Боритесь, господин мой, боритесь, – сказал Мергел.

– С чем?

– С собственным неприятием.

– Я должен полюбить дерьмо? – воскликнул мужчина.

– Просто в игре, как и в жизни, есть неприятные моменты. Но, как я уже сказал, маленький неприятный момент стоил нам приятного бонуса.

– Ты сказал: дотронуться, а не засовывать по локоть!

– Я немного не рассчитал, господин мой.

– И кто ты после этого?

Мергел вздохнул и промолчал, обтирая рукав хозяйской одежды. Вид у помощника стал виноватый.

– Все! – мужчина стряхнул его пальцы со своей руки. – Пое… Так, – он обернулся.

Навозная куча, высившаяся за мгновение до этого, исчезла, словно ее и не было. Корявая тень, достававшая маковкой до колес повозки, понятно, исчезла тоже. Теперь о бонусе напоминало лишь пятно более темной, влажной земли.

– И где? – спросил хозяин.

Мергел скомкал платок.

– Уже на полях, господин мой. Я воспользовался упрощенным механизмом распределения. Так мы здорово экономим время.

Мужчина посмотрел на землю, на свой рукав, сплюнул и полез в повозку.

– Поехали.

Постоялый двор представлял собой несколько построек, огороженных широким кругом. Тракт находился в пятидесяти шагах. Чтобы заезжать было удобно и с одной, и с другой стороны тракта, в ограде были сделаны ворота. На ночь их закрывали, но с утра они стояли гостеприимно распахнутыми.

Кроме жилого дома, большого, о двух этажах, с широкой открытой верандой и с пристройками, прилепившимися по бокам, имелся еще длинный сарай для лошадей и утвари, а на задах – крепкий амбар.

Перед домом могли бы свободно, пусть и в два ряда, разместиться пять или шесть запряженных карет.

– Вот, господин мой, – сказал, останавливая повозку, Мергел.

Мужчина, уже приноровившийся к тряске и слегка задремавший, выпрямился, поморгал и потянулся.

– Что, приехали?

– Да.

Мужчина закрутил головой.

– А почему не встречают?

– Так не знают вас еще, – сказал Мергел. – Повозка простая, виду вы небогатого. Много чести – привечать всякого.

– Ясно.

Хозяин сполз со скамьи и заприседал на земле, разминая ноги.

– Я пока лошадь распрягу, – сказал Мергел.

Он спрыгнул с повозки и, взяв лошадь под уздцы, повел ее к сараю.

– Ты, давай, по-быстрому, – напутствовал его мужчина.

Походив у коновязи и корыта с водой, он приметил у ограды сруб колодца и сидящего рядом на лавочке старика.

– Привет, – поздоровался со стариком мужчина.

Старик шевельнул бородой. Был он в драной шубейке на голое тело, грязных штанах и в шляпе, сплетенной из прутьев. Сквозь прутья, как ростки, пробивались седые волосы. Старик то ли спал, то ли был глуховат.

– Привет, говорю, – повторил, наклоняясь, мужчина.

Старик встрепенулся.

– А? Ты хто? – сверкнул он прищуренным глазом из-под шляпы.

– Здешний хозяин.

– Король Ольгерд?

– Нет.

Старик привстал.

– Сын его Мальмут?

Мужчина качнул головой.

– Нет.

– Дочь его Дуделла?

Мужчина хлопнул себя по бедрам.

– Какая я тебе Дуделла? Ты глаза-то разуй, придурок старый! А то я тебе сейчас такую дуделлу покажу, что забудешь, кто ты сам!

Старик встопорщил бороду, разглядывая стоящего перед ним человека.

– А ты не пужай, не пужай, пуганый я, – произнес он. – Признать тебя трудно. И навозом несет, и одет ты не как господину подобает. Лавочник, приказчик средней руки, в наилучшем случае. А то и простой пеол в чужом каркане. Нет, бросай это дело, парень. Узнают, что не за того себя выдаешь, на кол посадят.

– Хозяин я.

– Ага, ага.

– Поместье маленькое, – хмуро объяснил мужчина.

Старик фыркнул и сел обратно на лавку.

– Какой же ты хозяин, если у тебя земли – вот?

Он показал мужчине кукиш.

– Я только дела принял, – сказал мужчина. – Развиваться буду. Бонус взял.

Старик поскреб лоб под шляпой.

– Это где город такой? – спросил он. – В Шабузе или в Гверцойте?

– Что?

– Ну, как? – подался к собеседнику старик. – Это, значит, война. Война у нас с кем? Ты, значит, Бонус взял, тебе король наш кусок земли выделил. Просто так никто никому землю не дает. За заслуги – иное дело.

– Не так, – сказал мужчина. – Бонус – это…

Он посмотрел на старика, приоткрывшего щербатый рот. Господи, перед кем? Программный же болванчик!

– Тьфу! – сплюнул мужчина. – Не хватало еще!

– Господин мой!

Мергел быстрым шагом пересек двор.

– Ты все? – спросил его мужчина.

– Да, – кивнул Мергел, – распряг, напоил. Пришлось дать мелкой монеты, чтобы мальчишки приглядели за повозкой и смазали оси.

Мужчина хмыкнул.

– А меня унижают! – сказал он, взмахнув рукой в сторону старика.

– Неужели?

– Не признают за господина!

Мергел улыбнулся.

– О, постоялые дворы всегда принадлежали королю. Как и королевские тракты, а также лесные угодья в Дешаллоне и Табидо.

– Да? То есть, это не мои земли? – спросил мужчина.

– Королевские. Ваши кончились за развилкой.

– А была развилка?

Мергел поклонился.

– В получасе езды, господин мой.

– Я… Не важно! – оборвал сам себя мужчина. – Старик вообще меня ни во что не ставит! Как будто я хрен с горы!

– Не мудрено, господин. Он вас не знает.

– Говорит, на кол меня!

– Хм…

– Так и было!

Мергел с сомнением посмотрел на старика, подставившего сморщенное лицо солнцу и не обращавшего на говорящих внимания.

– Может, в воспитательных целях?

– На кол?

– Жестокие времена.

– Что это за игра-то такая?

Мергел пожал плечами.

– Обычная, господин мой. Еще практикуются повешение и отрубание головы. Чуть позже, с возникновением огнестрельного оружия, – расстрелы.

– Видел я, – ожил вдруг старик, – мастера топора. Хенрик его звали. Точно – Хенрик. Кажный день лезвие точил. Искры так и сыпались. С утра до ночи – вжжж, вжжж! Это когда, значит, в Гуильдонке еще наместник сидел, Фаркольд Сивый. Страшный был человек…

– Кто? – спросил мужчина.

– Фаркольд.

– А Хенрик?

Старик похлопал бесцветными глазами.

– Хто?

– Хенрик, мастер топора! – проорал мужчина, теряя терпение.

– Пойдемте, господин, в дом, – сказал Мергел, ловя хозяина за локоть.

– Погоди. Погоди! – Мужчина, отцепляясь от помощника, склонился к умолкшему старику. – Эй! Что с Хенриком сталось?

Через прорехи в шляпе старик почесал голову.

– Ты вот спрашиваешь, а спрашиваешь без уважения. И сам ты – не пойми хто.

– Вот так, да? – Мужчина вздернул старика, стиснув в пальцах ворот шубейки. – Может тебе шею свернуть?

– Большой, значит, большой мастер был, – причмокнув, сказал тот. – Хенрик-то. Представления на площади давал. Я малой был, но застал, да. Один день поленья на спор рубил, мясо да кости тоже, а на другой день – головы. Тут ему равных не имелось ни до, ни после, мил человек. С одного удара… Раз! – и катится, значит, голова, только лови. Мы-то, мальчишки, все спорили, докуда струя из шеи добьет. На кого попала, тот, значит, счастливчик.

Старик заулыбался. Мужчина встряхнул его, но дед этого словно и не заметил.

– А дальше?

– Оставьте его, господин, – сказал Мергел.

– Ну, бесит, бесит же! – прорычал мужчина.

– Вот и оставьте. Это третьестепенный персонаж.

– А чего он с Хенриком своим?

– Так не может по-другому.

– Не может…

Мужчина разомкнул пальцы, и старик вновь опустился на лавку.

– Большой мастер! – сообщил он.

– Тьфу!

– Вино его сгубило. Несчастная любовь, – сокрушенно вздохнул старик. – Отказала ему, значит, Дуделла…

– Дочь короля? – спросил мужчина.

– Почему? – удивился дед. – Другая Дуделла. Что у нас, мало Дуделл? Королевская Дуделла еще и не родилась. Та была дочка торговца по имени Айцмир.

– Ага. Теперь понятно.

– Чего тебе понятно? – фыркнул старик. – Та Дуделла была красотка. А Хенрик, значит, как ее увидел, так – все.

– Что – все?

– Понял, что без нее ему не жить. Правда, отец ее влез в торговлю краденым зерном, ну и так вышло, что Хенрик снес ему голову. Это уже после, как увидал. Или раньше? Но это не важно. Суд у нас быстрый. Королевский судья в Гуильдонке не просто так штаны протирает. Допрос, дознание. Было, не было, да, нет, нет, да. А там – три свидетеля. Куда денешься? Хенрик-то, значит, и рад стараться. Ему не в тягость. Обслужил, как мало кого обслуживал. Снес голову, как родному отцу…

– Что за мрак? Он что, и родного отца тоже приголубил?

Старики присвистнул.

– О, мил человек! Тот был разбойник, которым в здешних местах детей пугали. Мол, придет Мофар и кожу с тебя сдерет. Знатный был душегуб! Стража его два года в трех лесах ловила, четырех человек вместо него казнили второпях. Когда, значит, с пристрастием допрашивают, не то, что Мофаром, Хвостатым себя признаешь! Ну и оговаривали себя люди. Кто-то даже вину в заморозках и выкидышах признавал. Потом, конечно, выяснялось, что неправда это, поскольку очередного торговца или мытаря находили в лесу со вскрытым животом. Но это уже другая история.

Мужчина передернул плечами.

– Похоже, весело у вас тут.

Старик воздел палец в небо.

– Жизнь! – глубокомысленно произнес он.

– Какая жизнь? У тебя трупы в каждом предложении!

– А как еще? Здесь тебе, мил человек, не тот мир, а этот! Жил человек и – помер. Что ж мне, не говорить, что он помер?

– Все, господин мой, хватит, – снова попробовал оттащить хозяина от старика Мергел. – Вы же хотели поиграть.

Мужчина кивнул.

– Хотел. И хочу. Но эта скотина…

Старик покрутил головой.

– Где скотина?

– Ты – скотина!

– Нет, – не согласился старик. – Я – Игеменор Бампор.

– А Хенрик?

– Был такой. Кажный день топор свой точил…

– Ты! – подскочил к старику мужчина. – Этот… Игигиги… Не выводи меня! Я здесь совсем не для этого! Я развиться должен!

Схваченный за грудки дед щурил бесцветные глаза.

– Так вжжж, вжжж… Кажный день! – пробормотал он.

– Тьфу!

– Господин мой, – Мергелу все же удалось увлечь хозяина за собой. – Не сердитесь. Плюньте на него.

– Я уже плюнул! Дважды!

Мужчина поднялся на низкое крыльцо и оттуда погрозил пальцем старику.

– Я тебя запомнил! – крикнул он.

Мергел открыл дверь.

– Господин…

– Иду!

Мужчина прошел пустую веранду насквозь и с насупленным, недовольным лицом перешагнул порог постоялого двора.

Кружилась пыль. Снопы света падали из окон, солнце, словно посетитель, разлеглось на столах и лавках. В дальнем углу, где потемнее, два рослых мужика скучали за уже ополовиненной бутылью. Компанию им составлял мальчик, которого было едва видно из-за столешницы. Темнела занавесь прохода в коридор и на лестницу второго этажа. В черной пасти очага едва-едва тлели угли. За широкой, обшитой деревом стойкой, прислонившись к большой бочке и положив кудлатую голову на волосатые руки, дремал хозяин заведения. Чуть слышно жужжала бьющаяся в стекло муха.

Мужчина, ожидавший, что зал будет полон гуляющего народа, жаждавший громкой музыки, хохочущих служанок, пьяных выкриков, чада и винного запаха, был неприятно поражен тихой пустотой места.

– А где все? – негромко спросил он помощника, встав у порога.

– Кто – все? – удивился Мергел.

– Ну, завсегдатаи, игроки…

– Это к вечеру, господин мой.

– Черт! Ты мог бы меня предупредить!

– Вы не спрашивали.

Мужчина сердито посопел.

– Я – твой господин. Ты должен знать мои привычки и наклонности. А хороший слуга должен предугадывать намерения хозяина.

Мергел склонил голову.

– Да, господин мой.

– И здесь не важно, – притянул его к себе мужчина, – по какой причине я оказался в этой игре. Ты понял? Мой срок – это и твой срок. И, если уж так выпало, мы можем помочь друг другу приятно провести время.

– В первую очередь нам нужно поднять поместье, – сказал Мергел.

Мужчина поцокал языком.

– Тебе. Тебе нужно. А я здесь так.

– Но господин…

– Нет, ты невменяемый, что ли? – рассердился мужчина. – Поместье – это фикция, так? Игровое пространство. Нечто эфемерное, транслируемое в мой мозг. Какого черта я должен развивать то, чего, по сути, не существует?

– Это является условием вашего нахождения здесь.

– Э, нет. Условием моего нахождения здесь является духовное развитие, осознание вины и рост над собой.

Мергел задумался.

– Но мне кажется…

– Эй, хозяин! – Мужчина, рукой отстранив помощника, шагнул к стойке. – Как вы тут живете-можете?

– Господин, одно без другого… – сунулся сбоку Мергел.

– Завянь, – сказал ему мужчина. – Хозяин!

Он хлопнул ладонью по стойке, надеясь, что это разбудит владельца заведения. Но тот только всхрапнул и переложил голову на сгиб локтя.

– Эй!

– Не будите Эйнара, пусть поспит!

Отдернув занавеску, в зал вышла крупная женщина с мясистым, губастым лицом. На ней была синяя юбка и светлая рубаха. Голову женщина подвязала платком. В ладони – тряпка.

– Чего хотел?

Уперев руки в бока, она встала напротив мужчины. Тот несколько оробел.

– Я это… спросить хотел.

– Меня спрашивай, – сказала женщина.

В глазах ее загорелся насмешливый огонек.

– У вас тут когда?

– Что – когда? – фыркнула женщина.

– Мы интересуемся насчет того, когда здесь соберется народ, – сказал из-за плеча хозяина Мергел.

– Привет, Мергел, – сказала женщина. – Вечером соберется.

– И ты здравствуй, Тьюда, – кивнул Мергел. – А это – мой хозяин, – глазами указал он на мужчину.

– Вижу.

– Я из этого… – мужчина ткнул пальцем в сторону окна. – Из ближнего к вам поместья. – Лицо его сморщилось в задумчивости. – Нет, оттуда!

Сориентировавшись, он ткнул пальцем в другую сторону.

– Из Вильмарка, что ли?

– А мы – Вильмарк? – повернул голову к своему помощнику мужчина.

– Вильмарк, – подтвердил тот.

– Да, из Вильмарка! – объявил мужчина.

– Угу.

Женщина оглядела его с ног до головы. Мужчина почувствовал себя неуютно под пристальным и оценивающим взглядом, из-за чего задвигал руками, как бы случайно прикрывая ладонями то пах, то живот, то грудь.

– М-да, – сказала женщина.

– Что это значит? – тут же вздернулся мужчина. – Я не соответствую стандартам принятой здесь красоты?

– Дохленький ты какой-то, – сказала женщина.

– Что? Я здесь – все! Я – хозяин!

– Вот хозяин, – Тьюда хлопнула по плечу спящего за стойкой владельца заведения.

Тот поднял кудлатую голову, обвел зал сонными глазами и, поморщившись, вновь опустил голову на руки.

– Я – человек! – притопнул ногой мужчина.

– Тссс, – прошипела Тьюда.

– А что? Что? – закрутился мужчина, распаляясь. – Здесь нельзя объявлять себя человеком? У вас тут произвол болванчиков?

– Господин мой, – потянул его от стойки Мергел.

– Устроили здесь…

Мужчина попробовал схватиться за поверхность. Пальцы его со скрипом проехали по гладкому дереву.

– Имей совесть, – сказала Тьюда, загораживая стойку. – Дай отдохнуть человеку. Не видишь, он устал.

– Кто? – воскликнул мужчина. – Этот, как его… Эйнур?

– Эйнар, – поправил его Мергел.

– Как он может устать? Он – код! Он – набор команд! Он…

Бамм! Тряпка хлестнула по лицу мужчины.

– Не надо кричать, – надвинулась Тьюда.

– Да я!..

Бамм! Тряпка вторично обожгла лицо не унимающегося посетителя. Оторопело схватившись за щеку, мужчина принялся беззвучно открывать и закрывать рот. Глаза его вытаращились. Из горла вырвалось сипение.

– Все здесь люди, все здесь человеки, – сказала Тьюда.

– Сюда.

Мергел подхватил хозяина и торопливо усадил его за стол в стороне от стойки.

– У нас не так, как вы привыкли, – забормотал он, приводя одежду мужчины в порядок. – У нас надо заслужить.

– А как я привык? – ерепенился мужчина, порываясь встать из-за стола. – Какие человеки? Что она полотенцем-то?

– А как вы хотели?

Мергел аккуратными касаниями гасил желания хозяина подняться.

– Я хотел… – пучил глаза мужчина. – Она – кто? Игровой персонаж. Каркас, текстуры, параметры… Вышла, понимаешь… У меня вопрос, а она – полотенцем! И ладно бы один раз! Два!

– Такая игра, господин мой.

– Ты издеваешься, что ли?

– Господин…

– Эй, владелец Вильмарка!

Тьюда подошла к столу, и мужчина дернулся от нее на край лавки, как будто ожидал еще одного выстрела по лицу.

– Пошла вон!

Тьюда расхохоталась.

– Ты откуда выгоняешь меня, чудик из Вильмарка? – Она оглянулась на столы и лавки. – Из моего собственного дома?

– Если вы будете драться…

Тьюда с ухмылкой посмотрела на мужчину.

– Куда с тобой драться? Тебя и тряпкой перешибешь.

– Хватит! – взвизгнул мужчина. – Я требую нормального отношения! Я все-таки землевладелец! Я пожалуюсь на вас королю!

– Самому королю?

Тьюда сдернула с плеча полотенце, и гость тут же выставил, защищаясь, руки. От стола, где сидели двое с ребенком, раздались смешки.

– Тьюда, – примирительно проговорил Мергел, – ты же видишь…

– Есть будем что-нибудь? – спросила Тьюда, обмахнув крошки со столешницы.

Мужчина захлопал глазами.

– Что?

– Суп вчерашний? Сыр? Жаркое?

– Ка… какое жаркое?

– Ну, тоже вчерашнее.

– А сколько стоит?

Тьюда качнулась.

– Четыре фарса. Или для вас, землевладельцев, это много?

Мужчина повернул голову к Мергелу.

– Фарс – это еще меньше дирхема, – произнес тот. – Мелкая медная монета. Десять фарсов…

– Я понял! – оборвал его мужчина. Он охлопал себя по карманам. – У меня вообще есть кошелек?

– Да, господин мой.

Мергел подал хозяину кожаный мешочек, приятно раздувшийся от содержимого. Мужчина взвесил его в ладони.

– О!

– Там одна медь, – пояснил тяжесть кошеля Мергел.

– Так…

Мужчина отсчитал четыре медные монеты, по одной выложил на стол. Тьюда наблюдала за процессом.

– А пить будете? – спросила она.

– Буду!

– Кружка пива – фарс, кувшин вина – три фарса.

– Пива!

Мужчина добавил еще одну монетку к лежащим четырем. Тьюда усмехнулась.

– А помощника своего голодом морить будете?

Мужчина зыркнул на Мергела.

– Ему то же, что и мне, – он отсчитал еще пять монет.

– Прекрасно!

Тьюда сгребла монеты в ладонь и ушла к стойке. Потом пропала в проеме, видимо, ведущем на кухню.

– Благодарю, мой господин! – подсел к хозяину Мергел.

– Не сюда, на другую сторону, – прошипел мужчина, ловя заинтересованные взгляды сидящих через стол соседей.

– Конечно.

Мергел пересел на лавку напротив.

– Я вычту это из твоего жалования! – предупредил его мужчина. – Притом, тебе же не нужно есть! Ты – фикция, как все вокруг. Но нет, дайте и мне пожрать!

– Господин мой…

– Что?

– Обидны ваши слова.

– Почему это?

– В игре все персонажи испытывают голод, жажду, холод и усталость. Я не исключение, господин.

Мужчина спрятал кошель.

– А я испытываю скуку.

– Сегодня будний день…

– Опять отговорки!

– Тут ничего не поделать, господин мой. Я вам уже говорил. В четверг, правда, здесь было бы полно торговцев, что едут в Гуильдонк. И в пятницу, господин мой, их тоже было бы много. Ну а в понедельник столы занимали бы те, кто возвращается с рынка обратно в свои городки и наделы.

Мужчина закатал рукав, высматривая дату на предплечье.

– Вторник, – сказал он.

– Да, господин мой, – кивнул Мергел. – Самый тихий день на неделе.

– Ты знал это и все равно повез меня сюда, – щурясь, проговорил мужчина. – Что-то я начинаю всерьез сомневаться в том, что мне нужен такой помощник.

Мергел изменился в лице.

– Господин мой, но вы сами скомандовали мне ехать.

– Скомандовал, – кивнул мужчина. – Но я же не понимаю, как тут у вас обстоят дела! Все эти бонусы из дерьма…

– Жаркое!

Подошедшая Тьюда поставила на стол две миски с дымящимися кусками мяса, переложенными овощами. Мужчина принюхался, склонив голову к своей миске.

– Тьюда – хорошая стряпуха, – сказал Мергел.

– Не знаю, не знаю.

– А мне кажется, замечательно пахнет!

Перед едоками тем временем появились половина ржаного каравая, две деревянные ложки и несколько стеблей зеленого чеснока. Высокие глиняные кружки охранными башнями заняли место у мисок. Тьюда разогнала полотенцем настырных мух и отошла. Мергел в предвкушении потер ладони.

– После вас, господин мой.

Мужчина вооружился ложкой.

– А вилок нет?

– Вилки нам пока недоступны.

– Вот вы дикари!

– Но, господин, это и от вас зависит.

– Ой-ей-ей! – покривлялся мужчина. – Зависит, не зависит. Ты жри давай! Все-таки четыре монеты за порцию выложил.

– Спасибо, господин.

Мужчина на благодарность только затряс головой. Он зачерпнул мясо из миски и уже вовсю его жевал. Губы его заблестели от жира. Мергел сложил ладони перед своей порцией и пробормотал молитву.

– Ф-фы! – фыркнул мужчина.

Что при должном внимании можно было разобрать как: «Ешь!». Сам мужчина орудовал ложкой так, будто миску через несколько мгновений у него должны были отобрать. Он отламывал хлеб и целым куском торопливо заталкивал его в рот. Туда же отправлялся чеснок. Овощи поверх мяса, казалось, уже не лезли, но на помощь приходили пальцы и уминали их в глотку. Глаза мужчина зажмурил. Щеки его ходили как не знающий отдыха механизм. Мергел смотрел на мужчину с досадой.

Насмешливый взгляд Тьюды говорил: «Да-а».

Когда с большей частью жаркого было покончено, мужчина сыто икнул и чуть отсел от стола. Движения его утратили стремительность, а отломленный уже ломоть хлеба был лениво брошен назад. Поиграв куском мяса в миске, мужчина взял его двумя пальцами и подкинул вверх, к потолку.

– Мергел!

– Что? – поднял взгляд Мергел.

Сообразить он, разумеется, ничего не успел, и мясо шлепнулось не куда-нибудь, а в его кружку с пивом.

Мужчина рассмеялся и вытер пальцы о штаны.

– Ловить надо было! – укорил он своего помощника. – Вот ты увалень! Теперь у тебя мясной коктейль!

– Господин… – позвал его кто-то.

Мужчина, нахмурившись, обернулся на голос, но не увидел говорящего.

– Я здесь, господин.

Владельца Вильмарка подергали за полу пиджака, и, опустив глаза, тот увидел опершегося о лавку бородатого карлика в кафтанчике и темных шароварах. На поясе у того висел кинжал, достававший до пола, а в ухе поблескивал серебряный дирхем.

– Ты кто?

– Я там сидел, – показал карлик на стол с двумя мужиками.

– Прости, тебя едва видно было, – сказал мужчина. – Я думал, эти двое с ребенком сидят.

– Как видите, я не ребенок.

Карлик улыбнулся. Губы у него были толстые, алые.

– И чего тебе надо? – спросил мужчина.

– Вы же владелец Вильмарка? – вкрадчиво поинтересовался карлик.

Мужчина приосанился.

– Именно! Но не все… – Он бросил взгляд в сторону Тьюды за стойкой. – Не все это понимают. У меня – поместье.

Карлик кивнул.

– Большое! – уточнил мужчина.

– Господин мой, – сунулся было Мергел.

– Заткнись! – свирепо прошипел мужчина. – Заткнись и ешь!

– Я уже…

– Тогда пей!

Мужчина толкнул кружку ближе к помощнику.

– Слуги иногда не знают меры, – с улыбкой сказал карлик. – Им все думается, что они умнее хозяина.

– Точно!

– Я слышал, вы хотите развлечься.

Мужчина потер подбородок.

– Допустим.

– Прекрасно! – обрадовался карлик. – Мне тоже здесь скучно. Почему бы нам не провести время вместе?

– Что? – выкатил глаза мужчина. – Ты… мне… чтобы, значит…

Он открыл рот, но не смог подобрать приличных слов.

– О, нет-нет! – замахал маленькими ручками карлик. – Я всего лишь хотел предложить вам игру в кости!

– В кости?

– Господин мой, – сообщил Мергел. – В кости играют на деньги!

– О! – мужчина, оживившись, хлопнул по столу ладонью. – Мне это нравится! Кости! Простая ж игра!

– Совершенно простая, – заверил его карлик. – Азартная! Три кости. Вы бросаете, я бросаю. У кого счет больше, тот и выиграл. В общем, все зависит исключительно от того, насколько вы везучи.

– Ну, я, наверное, везуч! – предположил мужчина.

– Абы кто не стал бы владельцем поместья, так я думаю.

– Правильно!

– Я сразу заметил, что вы – солидный господин.

Лесть была мужчине приятна.

– Но играем по фарсу, не больше! – предупредил он.

Карлик заулыбался.

– Конечно! Мне уж с вами по богатству не тягаться. Я кто? Я – мелкий торговец, застрявший здесь волею судеб.

Переборов себя, Мергел наклонился через стол к хозяину.

– Карлик, возможно, жулик! – громким шепотом поведал он. – Я бы поостерегся, господин мой, от игры с ним!

– Я ж не на поместье! – в ответ ему прошипел мужчина.

– Это пока!

– Вот и следи, чтобы я ничего лишнего не проиграл!

– Я не жулик, – возмутился, притопнув, карлик. – Просто тем, кто остался без денег, обидно. Вот они и распространяют слухи.

– О, мне это знакомо! – Мужчина почувствовал расположение к маленькому человечку. – Где будем играть?

– А хоть у меня за столом! – повел ладонью в приглашающем жесте карлик.

– Помощник будет со мной.

– У меня тоже, двое.

– Братья? – поинтересовался мужчина.

– Нет. Но мне – как родные.

Втроем они переместились за стол карлика. Мужики молча подвинулись, карлик ловко забрался на лавку, а затем и на приступку, которая позволила ему чувствовать себя в компании наравне со всеми.

– Ничего, если я с пивом? – спросил мужчина.

– Ничего, – сказал карлик, выложив маленькие ручки на стол. – Мы и сами закажем. Хозяйка!

К ним подошла Тьюда.

– Да?

– Пива! – карлик бросил женщине три монеты.

– И что-нибудь погрызть, – добавил вдруг один из «братьев».

– Сухари – фарс, кости – два фарса, – сказала Тьюда.

– А кости какие? – поинтересовался второй «брат».

– Свиные. Хребет и ребра. С позавчерашнего ужина.

«Братья» возмущенно выдохнули.

– Чего там глодать-то?

– А я не настаиваю, – наклонилась Тьюда. – Три фарса, и на вашем столе будет миска отборных куриных костей. Пальчики оближете! Их можно и вдоль, и поперек, и хрящиками похрустите вдосталь.

– Эй-эй, милая! – шевельнулся карлик, двинул бородой. – За три фарса ты мне, помнится, горшок каши, предлагала.

– Так вам каши?

Карлик с гримасой кинул монету.

– Миску сухарей.

– А вам что, владелец Вильмарка? – повернулась к мужчине Тьюда.

Мужчине тут же захотелось поддержать мнение о себе, как о солидном господине. В конце концов, может он слегка потратиться?

Может!

– Мне мясо, как в прошлый раз. Вот!

Пять монет легли на стол. Тьюда взяла четыре.

– Одна лишняя.

– А сдачи не надо! – вздернув голову, гордо ответил мужчина.

Карлик захлопал в ладоши.

– Браво! Браво! У вас манеры настоящего господина! Таких, как вы, редко встретишь в здешних местах. Щедрость и благородство!

Мужчина отхлебнул пива.

– Я тут мельницу скоро построю, – доверительно сообщил он. – Потом, думаю, понадобится склад, лесопилка… Для начального развития. Чтобы всякие Патрики и Форнспики не лезли под ноги. Удобрения на поля своими вот руками…

Мужчина показал карлику растопыренные пятерни.

– Замечательно!

– Шахты открою. Дома подновлю.

– Грандиозные планы!

Карлик толкнул своего «родственника» по соседству, и тот согласно закивал, тараща на мужчину глаза.

– Потом – замок!

– Замок!

Карлик был в полном восторге.

– Пожалуйста!

Появившаяся вновь Тьюда поставила на стол блюдо с сухарями и миску с мясом. Карлик потер ладони.

– Предлагаю, знаете, что? – улыбнулся он. – Сыграем на мясо?

– На мое мясо? – уточнил мужчина.

В маленьких ручках карлика появился деревянный кубок.

– Да, – кивнул он. – Вы ставите кусок мяса, мы – два сухаря. Заодно убедитесь, что я играю честно.

Закрыв ладонью, карлик потряс кубок. Внутри забрякало.

– А что? – Расчистив середину стола, мужчина поставил блюдо и миску по разные от себя стороны. – Должно быть весело. Согласен!

– Вы – не пожалеете! – уверил его карлик. – Только проигранное – не возвращается!

– А то! – Мужчина поерзал в нетерпении. – Я готов.

Карлик снова тряхнул кубок.

– Играем в «разбойника».

– Это как?

– О, это просто. – Карлик перевернул кубок и продемонстрировал мужчине лежащие на ладони три шестигранные желтые кости с выжженными неглубокими отверстиями. – Сначала бросаем по две кости…

Зажав один кубик, он дал двум другим упасть на стол. Верхние грани костей показали «три» и «четыре».

– Считать умеете? – спросил карлик.

– Получше тебя! – возмутился мужчина. – Тут семь.

Карлик кивнул.

– Теперь бросаете вы.

– Эти же две?

– Да.

– Ну, смотри!

Мужчина сгреб кости, запустил их в поданный карликом кубок и с усердием потряс. Бам! – он грохнул кубок о стол.

– Але-оп!

Кубок уплыл вверх. Мужчина азартно надвинулся и тут же разочарованно отклонился. После его броска кости сложились в «пять» и «два». Карлик улыбнулся.

– Как я понимаю, у вас тоже семь.

– И что?

– Дальше вступает третья кость. Бросаю я…

Карлик побрякал кубиком и выкатил его на стол.

– Три! – воскликнул мужчина.

– Три, – согласился его соперник.

– То есть, сейчас я?

Кость застучала в кубке.

– А если будет поровну?

– Бросаем повторно, – объяснил карлик. – Третья кость бросается отдельно, потому что так игра становится острее. Когда в первый раз у игроков выпало одинаковое число или похожие числа, то, согласитесь, финальные броски заставляют понервничать.

– Это точно! – кивнул мужчина.

С сосредоточенным лицом он все тряс и тряс кубок у груди. Кость летала внутри рассерженным шмелем.

– Кроме того, если выпала пара, «два-два» или «три-три»…

– «Шесть-шесть»…

– Или «шесть-шесть», – согласился карлик с улыбкой, – то третий кубик с той же гранью зовется «разбойником». Сколько бы у вашего соперника, господин, не было до этого, три кости с одним и тем же числом являются старшими.

– Ха, понял!

Мужчина, наконец, опрокинул кубок.

– Четыре! – победно вскинул он руки на прокатившуюся по столу и замершую кость. – Четыре! Все, можем играть!

– А мы уже играем, – карлик, растянув губы, протянул мужчине два сухаря. – Вы победили. У вас – одиннадцать, у меня – десять.

– О, это уже мое?

– Именно!

Мужчина передал сухари помощнику.

– На, это тебе.

– Господин мой…

– Хозяйка! – прищелкнул пальцами мужчина, не став слушать Мергела. – Два пива мне!

Тьюда, протирающая дальние столы, выпрямилась.

– Горячий вы господин, – произнесла она, направляясь к стойке.

– Ага! – мужчина потер ладони и посмотрел на карлика. – Ну, что, я теперь первый?

Через пять минут мужчина мог именоваться не только владельцем Вильмарка, но и властителем сухарей. Большая часть их перекочевала из блюда на стол перед Мергелом. Правда, и мяса в миске осталось всего на один укус. «Родственники» карлика довольно жевали. Карлик и сам успел ухватить кусок.

– Господин мой, – шепнул хозяину Мергел, – сухарей мы выиграли на фарс, а мяса проиграли на четыре.

– Ну и дурак! – прошипел в ответ мужчина. – Я их заманиваю. Вообще ничего не понимаешь! Пей пиво!

– Да, господин.

Мергел со вздохом уткнулся в кружку.

Тьюда о чем-то разговаривала с проснувшимся хозяином постоялого двора. Тот беззастенчиво ее тискал, и у «братьев» только что слюни от такой вкусной картины не текли. Видно было, как они представляли себя на его месте. В дверь, впустив яркий дневной свет, вошел извозчик в пыльной, потрепанной одежде, спросил пива и, выцедив целую кружку, молчаливо отправился восвояси.

– Ну, что? – облизал пальцы карлик. – Сыграем на денежку?

– Согласен!

Мужчина опустил кошель на стол. Монеты задорно звякнули.

– Что ж… – Карлик словно из воздуха выхватил фарс. – Ставлю!

Монета легла между кубиков.

– Я тоже!

В бряканьи и постукивании костей, в азартных выкриках, в грохоте переворачиваемого кубка, в молчаливом сопении мужиков, в гримасах карлика и глотках пива мужчина скоро разбогател на целых семь монет. В основном он выигрывал на счет, но один раз у него выпал «разбойник», который позволил решить почти безнадежный раунд.

– Везет, – кисло сказал карлик.

– Эй-эй! – крикнул мужчина, когда тот собрался покидать приступку. – Куда?

– Вы выиграли, господин, – ответил карлик.

– И все? Я только вошел во вкус!

– У меня остался последний дирхем, – показал серебряную монету карлик. – Но я не стану его менять.

– Я тоже поставлю дирхем!

Мужчина отделил горку из десяти фарсов.

– Но это слишком много по вашим же правилам, – сказал карлик.

– Да, господин мой, – поддержал его Мергел. – Вы просили вас остановить…

– Сам знаю! – сказал мужчина, ткнув в бок помощника локтем. – Но это, видишь, безвыходная ситуация. У него нет других денег.

– Нет, – вздохнул карлик.

Правда, с приступки слезать пока не стал.

– Воля ваша, – вздохнул Мергел.

– Во-от! – мужчина по-дружески притиснул помощника. – Такого я тебя люблю! Слуга должен что?

– Служить своему господину, – произнес Мергел.

– Правильно! – кивнул мужчина. – А еще не перечить ему, когда он выигрывает! Ну, дирхем! Подумаешь, дирхем! У этого… Как тебя?

– Фарозо, господин, – сказал карлик. – Меня зовут Фарозо.

– Вот. У Фарозо этот дирхем – последний. Разве я могу отказать ему в возможности отыграться? – спросил мужчина.

– Нет, господин, – сказал Мергел, – вы для этого слишком благородны.

– Именно! – мужчина подвинул монеты. – Играем!

– Эх, была не была!

Карлик затряс кубок с костями. Тряс так долго, что его соперник весь извелся от нетерпения.

– Ну же, ну!

– Еще немного.

Фарозо опустил кубок вверх дном. Кости брякнули о стенки.

– Поднимай!

Азарт не давал мужчине усидеть на месте. Он привстал, поставил ногу на лавку и забарабанил пальцами по столу.

– Давай уже!

– Сейчас, – карлик выдохнул и убрал кубок. – Должно же мне…

– Ха!

Увидев, что выпала «единица» и «тройка», мужчина захлопал ладонями себя по груди.

– Ах, как хорошо! Ах, как хорошо! Похоже, плакал твой дирхем! Плакал, плакал, а потом нашел нового хозяина.

Он забрал кубок. Кости в нем коротко стукнули и выскочили наружу.

– Пять! Шесть! – горестно выдохнул карлик. – Все, у меня нет шансов!

Он закрыл лицо маленькими ладонями.

– Ну, это игра.

Мужчина, скалясь, сгреб все монеты себе. Фарозо сидел, покачиваясь. «Братья» смотрели на обидчика с каменными физиономиями.

– Неужели все? – Карлик отнял ладони и посмотрел на своего противника. – Господин, проявите благородство.

– Какое? – Мужчина на мгновение отвлекся от пересчета монет и складывания их в кошель.

– Пожалуйте два фарса на дорогу!

– Чего?

– Один! Один фарс!

Карлик соединил руки в мольбе.

– Сухарей что ли купишь? – хохотнул мужчина.

– Отправлюсь с торговцами до города. Но они, если в обоз просишься, фарс берут.

– Извини, – мужчина затянул веревку на горле кошеля. – Нельзя мне, как владельцу Вильмарка, деньгами разбрасываться…

– Господин…

– Лесопилка и мельница забесплатно себя не построят.

– Пожалуйста!

Глаза у карлика повлажнели. Набухла и вдруг мокрой дорожкой скользнула по щеке слеза.

– Не могу, – развел руками мужчина. – Вы все здесь – черт-те что. Кривляетесь передо мной. А я – человек.

– Господин мой… – произнес Мергел.

– Ты-то куда? – лениво спросил мужчина.

– Ладно!

Карлик, склонив к плечу голову, сердито и решительно принялся вытаскивать дирхем, висящий серьгой на кольце в ухе.

– О! – развеселился мужчина. – Есть, значит, еще что поставить! А говорил: нет, нет. Смотри-ка, целый дирхем!

– Это память, – мрачно произнес Фарозо.

Он стукнул ладонью с монетой о столешницу.

– Ставишь? – спросил мужчина.

– Да, – кивнул карлик.

– А вы, ребята, не против? – обернулся к мужикам на лавке мужчина.

Сначала мотнул головой один «родственник», потом другой. Нет, они были не против, всецело доверяя своему «брату».

Дурики цифровые!

– Я мелочью, хорошо?

Мужчина выложил фарсы стопкой, подравнял, придвинул к дирхему Фарозо. Карлик смотрел на это с самым мрачным выражением лица.

– Ну, что, я опять сначала?

Мужчина с улыбкой подхватил кубок.

– Пожалуйста, – сказал карлик, признавая первенство.

– Две кости.

Мужчина закинул кубики в кубок. Тряс долго.

– Это я даю тебе насладиться обладанием дирхема, пока он твой, – объяснил он Фарозо. – Я очень добрый.

– Бросайте! – не вытерпел карлик.

– По твоей просьбе.

Мужчина опрокинул кубок.

– Четыре и пять! – победно вскинул он руки, глядя на результат броска. – Четыре! Пять! Девять! Кто больше?

– Я постараюсь.

Фарозо отобрал кубок у владельца Вильмарка. Кости застучали, забились о стенки, как узники в поисках выхода.

– Ну, давай, давай.

Мужчина скрестил руки на груди. На карлика он смотрел снисходительно, но с интересом. Возможно, прикидывал, согласится ли тот какое-то время побыть у него в роли шута. Фарозо сверкнул глазами и выкинул кости на стол.

– Три-три! – прокомментировал его соперник.

– Как? – карлик склонился над костями.

Видно было, что результат его чуть не лишил чувств. Коротенькой рукой он схватился за грудь.

– Ну, так. Три и три.

Мужчина взял лишний кубик.

– В сущности, если я выкину еще одну четверку, тебе уже ничего не светит, – сказал он. – Так что готовься.

– Я готов, – упавшим голосом произнес Фарозо.

«Братья» сбоку решили привстать.

– Вы сидите, – успокоил их мужчина. – Или поножовщины захотелось? Здесь разрешена поножовщина? – обернулся он к хозяевам за стойкой.

– Сразу виселица, – кудлатый Эйнар затянул на шее воображаемую веревку. – Королевские охотники искать будут.

Мужчина брякнул костью в кубке.

– Слышали? Так что сидите, ребята, сидите.

– Мы просто посмотреть, – прогудел «родственник».

– Ну, если посмотреть… – Мужчина опрокинул кубок вверх дном. – Смотрим?

– Да!

Нервным движением Фарозо открыл кость.

– Шесть, – сказал мужчина. – Все.

Он опустил руки к монетам. Ах, денежки, денежки!

– Нет! – воскликнул карлик.

– Как же нет? – улыбнулся мужчина. – Как раз да.

– Постойте! У меня еще есть шанс!

– Какой шанс?

– Господин мой, – наклонился к хозяину Мергел. – Карлик еще может выбросить «разбойника». Тогда победит он.

– А ты-то чего? – возмутился мужчина. – Ты за него или за меня? Может, не может. Может, он не в курсе!

– Но…

Мужчина отпихнул Мергела.

– Я сам знаю про «разбойника»! – Он сдвинул монеты обратно. – Только смысл какой? Один шанс из шести.

– Я смогу! – заявил Фарозо.

Он схватил кость и что-то зашептал, поднеся ее к толстым губам. Мужчина, оглядев всех, кто сидел за столом, издал смешок.

– Уговариваешь, чтобы выпала нужной гранью?

– Да, – карлик прикрыл глаза.

– Она не слышит. Неодушевленный предмет.

– Вовсе нет.

– «Дорогой э-э… Фарозо, – писклявым голосом, видимо, изображая кубик, произнес мужчина. – Я, конечно, постараюсь. Но, поймите, не все здесь зависит от меня. А у вас ручки – слишком маленькие»…

Карлик сверкнул глазами и сжал кость в кулаке. Шепот его сделался и вовсе неразборчивым.

– Хватит уже! – сказал мужчина, которому нежное общение карлика с кубиком быстро надоело. – Бросай.

– Да, я готов.

Кость застучала в кубке. Мужчина вздохнул и толкнул локтем Мергела.

– Сейчас еще полчаса будем ждать.

– Все!

Фарозо опрокинул кубок.

– Ну и поднимай!

– Сейчас.

Карлик дрожащей ручкой свалил кубок набок. Открывшаяся кость смотрела тремя отверстиями вверх.

– Тьфу! – сплюнул владелец Вильмарка.

В следующий час мужчина проиграл все, что выиграл до этого, и еще четыре с лишним дирхема отдал сверху. Изредка он, конечно, выбивал больше, чем его соперник, но мимолетный успех никак не влиял на общий расклад. Мужчина медленно, но верно спускал свое состояние мелкому торговцу-карлику.

Фарозо стал деловит и собран, в его ухе вновь стала посверкивать монета, а кости скакали с рук, словно дрессированные блохи. Его противник, наоборот, впал в исступленно-нервное состояние и с каждым неудачным броском вскрикивал все громче и яростней.

– Ну, нет! Нет!

Карлик сгребал фарсы, сортировал их по одному ему известным признакам, а на четыре монеты заказал миску мяса с овощами.

– Это везение, – вздыхал Фарозо. – Надо вытерпеть, когда не везет, и потом Бог обязательно вознаградит тебя.

– Ты шутишь, мерзавец? – сорвался на вопль мужчина.

– О, и вам повезет, господин, – кивнул карлик, ссыпая монетный излишек куда-то себе в шаровары. – Но, возможно, позже.

– Позже? – Мужчина торопливо завозил пальцами в похудевшем кошеле. – Я не хочу позже! Играем дальше! Сейчас!

Шесть медяков раскатились по столу.

– Вы уверены? – посмотрел на мужчину Фарозо.

– Я – владелец Вильмарка.

– Но у вас почти не осталось денег, – печально произнес карлик. – Хоть вы и отказались дать мне фарс, я не хочу лишать вас возможности сохранить хоть сколько-то на обратную дорогу.

– Ерунда! – стукнул кулаком мужчина. – Играем! У меня есть карета!

– Карета?

Мужчина поморщился.

– Повозка. Но это не важно.

– Хорошо, – легко согласился Фарозо.

Тьюда принесла миску с мясом и прибрала на поднос опустевшие кружки. Взгляд ее, уделенный владельцу Вильмарка, был насмешлив.

– Все ли хорошо, господин?

– Уйди! – рявкнул мужчина.

Он так стукнул по столу, что некоторые монеты поскочили.

– Эй-эй! – вытянулся над стойкой Эйнар. – Ты покричи мне еще!

Тьюда фыркнула.

– Господин не в настроении.

Карлик бросил кости.

– Пять и шесть.

– Ты видишь? – воскликнул мужчина. – Чего ты под руку-то! Он сейчас опять выиграет! А у меня люди голодные!

– Так и отдайте им последнее, – посоветовала Тьюда.

Мужчина не смог совладать с собой.

– Ты! – поднявшись, выстрелил он в нее пальцем. – Ты специально! Как я отдам последнее, если последнее – вот?

Он показал на стол.

– Так не играйте, – пожала плечами Тьюда.

Ответом ей был хохот.

– Ты совсем с ума сошла? Как же я отыграюсь, если не стану играть?

– Заработаете.

– Вот! – Снова сев на лавку, ткнул локтем в своего помощника раскрасневшийся мужчина. – Спроси его, сколько я заработаю.

– В первый год мы едва сведем концы с концами, – поделился Мергел. – Нам повезло, что господин подобрал бонус с наво…

– Заткнись!

Владелец Вильмарка, только что дававший подручному высказаться, поспешил залепить ему рот ладонью. Глаза его зло сверкнули.

– Молчишь?

Мергел кивнул.

– Ну и молчи! – сказал мужчина. – Слишком ты говорливый.

Карлик, не имея возможности дотянуться до игрока, чтобы привлечь его внимание, постучал пальцами по столу.

– Господин, вы играете?

– Играю!

– Ваш бросок.

– Я знаю.

Мужчина раздраженно кинул кубики в кубок. Кости сплясали по деревянным стенкам. Трям-тук-тук. Мужчина надул щеки и принялся трясти посуду так, словно хотел вытрясти из неживой вещи душу.

– Ты, несчастливая, скройся с глаз, – сказал он Тьюде, обмахивающей лавку полотенцем.

Женщина фыркнула.

– Может, пива за счет заведения?

– Нет!

– Было бы предложено.

Покачивая бедрами, под взглядами жующих «родственников» Фарозо Тьюда пошла между столами. Шлеп! Эйнар, перегнувшись, дотянулся ладонью до ее ягодицы.

– Ай!

Тьюда со смехом отклонилась, предупреждая вторую попытку.

– Иди уже, иди! – сказал Эйнар. – Тесто там.

– Знаю.

Тьюда скрылась на кухне, вызвав разочарованный вздох у «братьев». Мужчина тем временем сосредоточенно исследовал пальцами кошель и нашел, что в нем вовсе не осталось монет. Открытие было неприятным.

– Мергел!

– Да, господин.

Помощник, приблизившись, преданно посмотрел в глаза хозяину.

– Денег дай! – приказал тот.

– Не могу, господин мой, – признался Мергел.

– Почему?

– Это были все свободные средства.

– Как? – изумился мужчина. – Ты же мне сам втирал мне про семнадцать динаров! Динаров! Не дирхемов! Это что?

Закатав рукав, он сунул под нос помощнику татуировку. В рамке на запястье моргали цифры.

– Шестнадцать, господин, – уточнил Мергел.

– Как?

Мужчина повернул запястье, чтобы убедиться в этом самому. В полоске на вершине столбца, подписанного «финансы», ему подмигнули три цифры: ноль, единица, шестерка. Шестнадцать. Ни динаром больше.

– Эй!

– Вы проиграли сейчас в общей сложности пять дирхемов, – объяснил Мергел. – Поэтому ваш баланс стал меньше. Было семнадцать динаров и один дирхем. Стало шестнадцать динаров и шесть дирхемов. Просто знаки после запятой часто опускаются.

– Ну! А остальное? Где остальное?

– В смысле?

– Деньги! – раздражился мужчина. – Они же есть? Есть! Так давай!

Он требовательно поднял ладонь к носу помощника. Все также преданно глядя, Мергел качнул головой. Глаза его сделались печальны.

– Вся остальная сумма, мой господин, складывается из стоимости земли, построек и будущего урожая. И чтобы превратить их целиком или частично в полновесную монету, вам необходимо будет вернуться в поместье.

– Зачем?

– Операции с имуществом и землей можно совершать только из базового строения.

– Что за дикие порядки!

– Увы, господин мой.

Фарозо с интересом слушал диалог. Его губы то и дело кривила улыбка, но он не прерывал говорящих. И только когда владелец Вильмарка в тяжких раздумьях запустил пальцы в волосы, а его подчиненный застыл на лавке, ожидая, что решит хозяин, карлик негромко покашлял, привлекая к себе внимание.

– У меня есть предложение, – сказал он.

– Хочешь повозку? – спросил мужчина.

Фарозо рассмеялся.

– Нет, господин. Мое предложение лучше.

Мужчина хлопнул ладонью по столу так, что подскочили и кости, и кубок, и монеты, которые карлик еще не уложил, и даже Мегрел.

– Ну и не тяни! Расселся, понимаешь!

Карлик улыбнулся. На него резкие слова словно и не возымели действия. Наклонившись, он сложил маленькие ручки рядом с опустевшим блюдом. Глаза его чуть прищурились.

– Вы можете сыграть в долг, господин, – сказал он.

– В долг?

– В долг, господин.

– В долг!

Мужчина энергично закивал. Ему явно понравилось предложение.

– В долг – это замечательно. Это очень хорошо. Всякое же может быть в жизни, – оживленно затараторил он. – Даже здесь, у вас. Ну нет денег. Забыл. Украли. Еще что-то. Все деньги в деле. У меня, например, нет возможности раздобыть их сейчас. Помните же? Мельница, полевые работы…

– Конечно, – подтвердил Фарозо.

– А тут – выход!

– Господин мой, – затеребил плечо хозяина Мергел. – Нам лучше не играть в долг.

Мужчина фыркнул.

– Почему это?

Помощник прижался губами к его уху.

– Долги надобно отдавать, – прошептал он, чем вызвал веселье владельца Вильмарка.

– Думаешь, я не знаю? – спросил тот.

– И процент!

Мергел вытаращил глаза, будто поделился страшной вестью.

– Да, – обратился к карлику мужчина, – какой процент?

Фарозо развел руки.

– Первые тридцать дней – без процентов.

– Слышал? – спросил у Мергела мужчина.

– А дальше? – спросил Мергел.

– Полпроцента в день, – улыбнулся карлик. – Другие берут процент или полтора, но я считаю, что это свинство.

– И ведь необязательно, что я проиграю, – сказал мужчина.

– Совершенно нет.

– Мне должно повезти.

– Никаких сомнений, – согласился Фарозо.

– Что ж! – мужчина потер ладони.

Зал вдруг заполнил аромат свежей выпечки. «Братья» карлика повели носами. Со двора под лошадиное ржание зашли несколько человек и расселись за столами. Один встал у стойки и заговорил с Эйнаром. Все люди были в дорожном платье, грязном и пыльном. Кто-то спросил, где можно умыться, и, получив ответ, вышел в двери. Появился и старик, рассказывавший про Дуделлу и мастера топора. Он увидел мужчину, довольно крякнул и потопал к нему, как к старому знакомцу.

– Я не досказал вам про Хенрика, мил человек, – заговорил старик, тряся пальцем. – История поучительная и для настойчивого соображения полезная. Это, получается, о неблагодарности и темной стороне каждой женщины.

– Не надо, – произнес мужчина.

– Почему? – удивился старик.

– Потому что я занят!

– Да?

Старик перевел взгляд с мужчины на карлика. Потом уткнулся блеклыми своими глазами в обставленные посудой кости.

– А, так вы играете!

– Играем, – сказал мужчина. – И будет хорошо, если ты, седая бороденка, дашь нам продолжить. Понял?

– Так я тоже!

Старик полез в штаны.

– Ты чего? – шатнулся от него владелец Вильмарка.

– У меня тоже эти… фарсы есть!

В штанах у старика звякнуло.

– Не надо, не надо, – махнул рукой Фарозо.

Лицо его сморщилось.

– Как не надо? – застыл старик.

В шубейке и с пропущенными в штаны руками он являл собой фигуру путника, неожиданно решившего справить малую нужду.

Вот прямо здесь!

– Гуляй отсюда! – выставил ногу мужчина, перекрывая возможный прорыв старика к столу. – Мы тут как-нибудь без тебя!

– Но-но! – взъерепенился старик. В его вытащенной и вздернутой вверх руке оказалась зажата монета. – Я тоже! Я в кости играл, братец, когда ты еще не родился! И в «ряху», и в «крыжу», и в «обратный путь»!

– Нет! – встал мужчина.

– Ты из себя правителя не строй! – заверещал старик. – Ты не Ольгерд и не Мальмут, да живут они долго! Ты – самозванец!

– Да?

Мужчина сжал кулак.

– Господин мой! – повис на нем Мергел. – Не надо!

Тут же встал один из «братьев». За столами заповорачивались. Из кухни, привлеченная криками, выглянула Тьюда.

– Ну-ка, прекратили!

В зародыше гася конфликт, она звонко треснула чем-то железным по каменной подставке и грозно свела брови.

– Игеменор! – крикнул Эйнар. – Иди сюда!

– Я? – обернулся старик.

– Ты, ты.

– Я – Игеменор Бампор.

– Мы знаем.

– Я – в кости…

– Со мной сыграешь, – качнул ладонью в призывающем жесте хозяин заведения. – Я тоже играю.

– На денежку?

– На похлебку.

– О!

Забыв обо всем, старик засеменил к стойке. Эйнар, подхватив, повел его к столу у дальнего окна. Страсти улеглись. Тьюда вернулась к своим делам.

– Уважаемый, так вы как? – проводив старика злым взглядом, спросил Фарозо у владельца Вильмарка.

Мужчина вздохнул, но на свое место не сел.

– Нет, пожалуй.

– Почему? – огорчился карлик, выгнув губы. – Я готов дать в долг. Искренне, от всего сердца. Четверть процента в день!

– Нам надо ехать, – ответил за хозяина Мергел. – Вечер уже.

– Вечер? – Мужчина только сейчас заметил, как потемнело за окнами. – Что ж ты молчишь!

– Я говорю, господин мой, – отозвался помощник.

Мужчина оглядел зал, лампы и свечи, стоящие на столах.

– Все, я хочу в свое поместье, – сообщил он и шагнул к двери.

– Жалко, – сказал Фарозо. – Вы могли бы славно меня разорить. Мне даже самому хочется немного разориться.

– Я это… Я еще не закончил с тобой! – пообещал мужчина. – Жди, я вернусь!

Мергел устремился за ним.

– Ждите, – пообещал и он.

– Мы поедем в Гуильдонк! – крикнул карлик в закрывшуюся дверь. – Всегда рады вашим дирхемам!

– Все! – сказал мужчина, оказавшись снаружи. – Отпускай меня.

– Куда? – удивился Мегрел.

Стояли сумерки. За раскрытыми воротами близкий лесок казался низким темным облаком. Где-то вдалеке мерцал огонек костра. В небе плыли чуть подсвеченные облака, разбавляя густую общую синь.

– Я наигрался сегодня, – сказал мужчина, – хочу к себе.

Рядом фыркнула лошадь.

– Извините, господин мой, – чуть склонился Мергел, едва видимый в отсвете окна, – но это невозможно.

– Почему?

– Мне хотелось бы напомнить, что вы здесь не по собственной воле.

Мужчина кивнул.

– Я знаю. Но в прошлый раз меня выпустили.

– Это было необходимо для последующей настройки.

– Так что, я не могу никуда выйти? – раздраженно спросил мужчина.

– Нет, господин мой, – ответил Мергел.

– Что за бред!

Владелец Вильмарка заходил в опустившейся на двор темноте. Под его туфлей хлюпнула вода.

– У меня – срок! – заговорил он. – Что ж, пожалуйста. Асоциальное поведение… Но с кем? Не с людьми же. С вами же, идиотами. Где здесь людей найти? Но ладно, наказали, пусть так. У нас теперь неподкупный электронный суд. Только есть вопрос. Небольшой такой. Маленький. Мне что, безвылазно тут торчать?

– Боюсь, что так, господин мой, – сказал Мергел.

– А как же прогулки?

– Прогулки?

– Именно! – Мужчина хлопнул по крупу попавшуюся у него на пути лошадь и отмахнулся от щелкнувшего в ответ хвоста. – Прогулки. Выйти из этой вашей тюремной камеры хотя бы на полчаса, подышать воздухом…

– Игра, в которой вы находитесь, предоставляет вам бесконечную свободу в образе жизни, действиях и поступках! – воскликнул Мергел.

– Да-да, – кивнул мужчина. – Только нужно добиться, вырасти, построить и осчастливить всех вокруг.

– Это не обязательно.

Мужчина фыркнул.

– Ага. Точно. – Замечание его прозвучало скептически. – На сколько, говоришь, я здесь?

– Если вы выполните все условия…

– Конечно!

– И сможете показать себя настоящим правителем…

– Как Ольгерд?

– Возможно, сами сядете на трон…

– Да я раньше сдохну!

– Это невозможно.

Мужчина подступил к Мергелу.

– А вот в это верю, – сказал он. – Выйти невозможно, сдохнуть невозможно. Прекрасный дивный мир!

– Игра.

– Прекрасная дивная игра!

Мергел улыбнулся.

– Это для вашей же пользы, господин мой.

– А что я сделал, а? Ты же знаешь, помощничек, – мужчина ущипнул Мергела за щеку. – Или не знаешь? Ну-ка, ответь мне.

– Господин мой…

– Давай, не жмись, отвечай!

Мергел вздохнул.

– Вы сожгли город.

– Несуществующий! – дополнил, выставив палец, мужчина. – Нематериальный! Город, который сам же я и построил! Фикцию, воздух, картинку в собственной голове!

– Но сожгли.

Мужчина хохотнул.

– Я развлекался. Построил – сжег. Построил – сжег. Не могу себе позволить? По-моему, это не запрещено.

– Там были люди.

– Ой, не надо! – поморщился владелец Вильмарка. – Какие люди? Объекты с едва прописанной историей. Опять же – фикция. Просто город должен быть с жителями. Значит, что? Появляются жители. Строчки программного кода добавляют в мой город жителей. Вот как тебя. Какого черта я должен признавать в них людей?

– Это жестоко.

– Что?

– Такие поступки говорят о том, что вы также могли поступить и с настоящими людьми.

Мужчина посмотрел на помощника.

– Ага! – кивнул он. – Нет же никакой разницы! Вымысел и реальность – это одно и то же! Ты сам-то соображаешь, что говоришь?

– Господин мой…

– Все! – мужчина толкнул Мергела. – Иди за повозкой.

– Сейчас?

– А когда? Сам же сказал, что уезжаем.

– Темно уже, господин.

– Ничего, доедем.

Владелец Вильмарка пинками погнал своего подчиненного в сторону сарая.

– Это насилие, – попытался возражать Мергел.

– Над кем?

– Надо мной!

– А ты кто? – мужчина отвесил помощнику новый пинок.

Мергел подскочил.

– Ай! Я – ваш советник и ассистент!

– Ты – цифровой конструкт!

Они подошли к сараю. Ворота его были приоткрыты. Внутри светила лампа, подвешенная на крюке, и в круге света на соломе, на расстеленных длиннополых пальто и линялых полушубках располагались несколько человек. На сером прямоугольнике материи теснилась нехитрая пища: луковицы, полкруга сыра, ломти хлеба и пять или шесть сушеных рыбин. Стояла баклага, из которой по деревянным кружкам разливали пиво.

Когда мужчина с помощником вошли в сарай, какой-то растрепанный и длиннорукий парень, водя кружкой с пивом перед собой, азартно рассказывал:

– …а я ей, значит, говорю: покажись. Вдруг ты не человек? А она…

Он умолк, заметив незнакомцев.

– Вы чего? – спросил другой, повернув бородатое лицо. – Крыши ищете?

– Нам повозку запрячь, – выступил вперед Мергел. – Уезжаем.

– На ночь глядя?

– Вовсе не на ночь, – возразил мужчина. – До ночи еще часа четыре.

– Воля ваша, господин. Сейчас.

Бородатый поднялся и ушел во тьму сарая, где ловили отсветы стойла и фыркали и постукивали копытами лошади. Мергел двинулся за ним.

– И что дальше? – присев, спросил мужчина растрепанного парня.

– Чего? – не понял тот.

– Ну, про девушку…

– А, это. – Парень, хмыкнув, обернулся к остальным слушателям. – Она, значит, вышла из-за клети на свет. Смотри, говорит. Я смотрю. Ох, красавица! Волосы длинные, золотистые, глаза большие. Сорочка, значит, до пят.

– Ночью, что ли, дело было? – перебил его мужчина.

– Вы, господин, не перебивайте, – обратился к нему худой извозчик, кутающийся в драную накидку.

– Я не перебиваю, я – уточнить… – сказал мужчина.

– Шшш! Тише! – зашикали на него.

Кто-то даже кинул землей. Парень же хлебнул пива, дождался тишины и продолжил:

– Ну, говорю, в одежде ты выглядишь, конечно, по-человечески. Может, ты и не чудище какое. Но есть такая нечисть, что может любую человеческую личину принять, но не до конца. Ты уж, говорю, покажись мне без одежды, чтобы я убедился, что у тебя ни хвоста, ни копыт, ни волос на спине нет.

Худой извозчик хмыкнул.

– Ну ты плут!

– Я? – вытаращился на него парень. – Я на полном серьезе! Сколько случаев было!

– Каких?

– С нечистью!

– Что, действительно были случаи? – оживился владелец Вильмарка.

Парень кивнул.

– Ну, этот, хотя бы… Пшислав из Мойкере!

– Кто? – спросил худой извозчик. – Я такого не знаю.

Его поддержали. Никто не знал не только Пшислава, но и Мойкере. Что за местечко? Сколько в нем дворов?

– На юге, – махнул рукой рассказчик. – В десяти днях пути.

– Ага! – ухмыльнулся извозчик. – И как вы пересеклись?

– Да ну вас! – насупился парень. – Я вам как на духу! Не верите? Пожалуйста, как хотите. Я помолчу.

Он отвернулся.

– Так там девушка оказалась или чудище? – спросил мужчина.

– Ну, вам лучше знать, – буркнул парень.

– Я не знаю.

– А чего подсели?

– Ты язык-то, паря, попридержи! – встал мужчина. Он подбоченился. – С господином как-никак разговариваешь!

– Господа все в доме, – фыркнул парень. – Господа по хлевам да конюшням не сидят. На перинах почивают.

– Что вы здесь-то забыли, господин хороший, если господин? – со смешком поддержал его худой извозчик. – К своим идите.

Мужчина скрипнул зубами.

– Повозку жду, – объяснил он.

– Ах, не карету?

– Есть у меня и карета! – соврал мужчина, отряхивая солому со штанин. – Пока в ремонте. Ось полетела.

– Так вы в следующий раз уж покажитесь нам, тугоумным, во всей красе!

– Обязательно!

Сидящие под лампой рассмеялись.

– Будем ждать, господин!

– Все, все! – показал ладонями худой извозчик. – Давай, Забиян, про девушку.

Растрепанный парень шмыгнул носом.

– Я еще про Пшислава могу.

– Верим, верим! – сказали ему. – Пшислав и Пшислав! Пусть живет в своей Мойкере! Ты про себя рассказывай.

– Что ж, – хлебнул из кружки парень, – говорю я, значит, красавице: нечисти вокруг уж больно много развелось, и нечисть пошла хитрая, все ей к человеку прильнуть хочется…

– Зачем? – спросил мужчина.

Встали, казалось, все.

– Чего лезешь? – Взмахивая кулаками, собравшиеся единым фронтом погнали мужчину к воротам. – Не даешь даже слова сказать!

Они были решительны и грозны. Их было пятеро, пусть и с мальчишкой лет четырнадцати. Не одолеть.

– Да я чего? – попытался оправдаться мужчина. – Интересно же, что нечисти от человеческого рода надо.

– Крови! – крикнул худой извозчик.

Он вытеснил мужчину наружу и встал у входа на страже. Владелец Вильмарка покрутился в темноте у ворот, прислушиваясь к голосу Забияна в сарае, разобрать ничего не смог и плюнул. Тут и Мергел на повозке подоспел.

– Садитесь, господин мой.

– Ты видишь? – обиженно произнес мужчина, забираясь на сиденье. – «Цифры» ополчились на человека!

Похолодало.

Мужчина закутался в шкуру, вытянутую из-под сиденья. Ехали медленно. Дорога была едва видна. Мергел почти не понукал лошадь. Горбился, словно ему тоже было холодно. Насекомые стрекотали в траве. Кусты стыли клочьями тьмы. В облаках едва проглядывали звезды. Фонарь со свечой внутри мерцал, почти ничего не освещая.

– Доедем? – спросил мужчина.

– Через час, должно быть, – ответил Мергел. – Здесь час пути.

– Ну и хорошо.

Из-за медленного хода повозку почти не трясло. Мужчина лег на скамью, согнул ноги, поскреб щеку.

– Я вот прояснить хочу, – сказал он.

– Да, господин мой, – качнулся Мергел.

– Вот, допустим, нарисовал я козу…

– Козу?

– Ты дослушай. Нарисовал я козу, а потом стер. Это убийство?

– Нет, господин мой.

Мужчина повернулся набок, чтобы видеть спину помощника, оконтуренную светом фонаря.

– Прекрасно, – сказал он. – А если я нарисую человека, но потом его лицо мне покажется неудачным, и я смажу его черты. Это будет убийством?

– Не думаю.

– Теперь, внимательнее, Мергел. Если я нарисую город…

– Это не совсем корректное сравнение.

– Нарисую дома, в окнах домов нарисую человечков…

Повозка остановилась. Мергел повернулся к мужчине.

– Дело же совсем не в рисунке.

– О как!

Мергел вздохнул.

– В обвинительном заключении сказано, что вы разрушали город с удовольствием.

– А как должен был? – приподнялся на локте мужчина. – Медленно и печально? Нет, не пойму я вас!

– Еще вы плохо обращались с людьми.

– С цифровыми объектами.

– С цифровыми объектами антропоидного типа.

Мужчина фыркнул и снова лег.

– Так они для того и предназначены. Они существуют как наполнение моего виртуального мира, который, кстати, воссоздается для меня и под меня. Чтобы я жил полноценной виртуальной жизнью. И делал, что хотел. Во всяком случае, так мне было сказано, когда я принял решение подключиться.

– Это так, – кивнул Мергел.

– Да? Вот здорово! Но, оказывается, что за мной вовсю наблюдают. Без зазрения совести. И мало того, что наблюдают, так еще оценивают и судят. Я оглянуться не успел, а меня уже приговорили к сроку в вашей дыре.

Повозка тронулась.

– Вы убили какого-то Малькольма Хауга, господин мой, – сказал Мергел.

– Он был заносчивый пьяница, – объяснил мужчина. – Кроме того, если уж на то пошло, он не единственный в списке моих жертв.

– Совратили монашек в монастыре Святого Киликия.

– Монастырь для этого и создавался, дурак!

– Вели дикий и разнузданный образ жизни.

– Эй-эй! – воскликнул мужчина. – Я потому, собственно, и подключался. Мне это обещали. Я мечтал так жить!

– Тогда вам должно быть понятно, почему вас осудили.

Мужчина поднялся и пересел на скамью рядом с помощником.

– Хорошенькое дело, – сказал он. – Первое. Все виртуальные миры, люди в них и прочее – это фикция. Ты понимаешь, олух, что осудили меня за то, чего нет? За фантазию, за поступки, за желания, которые к моей реальной жизни, прошлой и будущей, никакого отношения не имеют и иметь не будут?

– Это спорно, господин мой.

– Чего?

Мергел легонько стегнул лошадь вожжами.

– Всякие подспудные желания рано или поздно находят выход в реальной жизни, господин мой. Это могут быть и безобидная раздражительность, и действия криминального характера, и даже помутнение рассудка.

Мужчина присвистнул.

– Вы теперь еще и психологами работаете!

Мергел промолчал. Мужчина толкнул его плечом в плечо.

– Вам-то какое дело до этого?

– Мы не хотим, чтобы вы разрушали себя.

Мужчина захохотал.

– Я? Себя?

От его громкого голоса где-то поблизости с шумом вспорхнули с невидимых ветвей невидимые птицы.

– Я получаю удовольствие, глупый ты осел!

– И какой вы после этого человек? – посмотрел на хозяина Мергел.

– Настоящий! – заявил мужчина. – Со всеми достоинствами и недостатками. Настоящий! А вы меня, настоящего, под замок!

– Здесь нет замков.

Мужчина покивал.

– Да-да. Только покинуть вашу глупую игру у меня нет никакой возможности!

– Почему же? – удивился Мергел. – Вам достаточно быть хорошим правителем. Когда ваш край разовьется…

– Заглохни. Надоел.

– Это не займет много времени.

– Надоел, говорю.

Мужчина переполз обратно на заднюю скамью. Какое-то время ехали в молчании.

– Вот тебя, в сущности, нет, Мергел, скотина ты этакая, – сказал мужчина. – Ты – эфемерное образование. Возможно, тебя формируют тысячи строчек кода, формируют тело, внешний вид, характер, память, какое-то там прошлое. Но если быть объективным, ты не существуешь. Тебя нет в объективной реальности!

Мергел повернул голову.

– Что есть объективная реальность, господин мой? Моя объективная реальность – нынешняя поездка, Вильмарк, вы, господин мой, и другой я не знаю.

– Ага! – обрадовался мужчина, подумавший, что подловил своего слугу на логической неувязке. – Из какой же реальности приговор суда?

– Ну-у…

– Что, завис? – восторжествовал мужчина.

Мергел почесал висок.

– Я готов признать, господин, что есть некая высшая сила, стоящая над нами. Она и вынесла вам приговор.

– То есть, над твоей реальностью есть еще одна реальность? Так сказать, более реальная?

Дорога сделала изгиб, и впереди забрезжил огонек, обозначающий жилое место.

– Подъезжаем, господин мой, – сообщил Мергел.

– Что? – встрепенулся мужчина. – Уже?

– Ваша деревня.

– А поместье?

– Минут пятнадцать еще.

Мужчина толкнул кулаком помощника в спину.

– А чего ты заткнулся-то? Чего молчишь про реальность? – Он стукнул снова. – Не уходи от ответа, скотина!

– Господин мой!

Мергел бросил вожжи и повернулся.

– Да-да, я слушаю, – сказал мужчина.

– Если уж на то пошло…

– Ага.

– Если вы хотите начистоту…

– Господин мой, – подсказал мужчина.

Мергел кивнул.

– Если вы хотите начистоту, господин мой, то и мне есть что сказать!

– Говори.

Мужчина в предвкушении с улыбкой откинулся на сиденье. Свет от фонаря на повозке освещал часть деревянного борта, колею, плечо и щеку Мергела, заросшую щетиной. Лампа на столбе, объявляющая о въезде в деревню, мерцала чуть в стороне. Там угадывались дома и постройки, подпирающие крышами ночную тьму.

Мергел насупился.

– Вы вот, господин мой, недовольны, – сказал он.

– Недоволен, – подтвердил мужчина.

– Недовольны, что вас судят за действия, которые вы совершили над людьми, которые есть «цифры».

– Именно! Их нет!

– Погодите…

– Я говорил тебе про козу. Ее тоже нет! Как меня судить за нее? Но нет, говорят, нарисованной козе – больно!

Мергел выставил ладонь, призывая к тишине.

– Господин мой!

– Все! Молчу, молчу!

Мужчина захлопнулся в шкуре.

– Между тем…

Мергел взял паузу. Мужчина поерзал, но не сказал ни слова.

– Между тем, – продолжил Мергел, – если взять на вооружение ваш подход, господин мой, то и вы являетесь той же самой нарисованной козой.

– Я? – не выдержал мужчина.

– Да.

– Я – человек!

Мужчина поднялся со скамейки, показывая, кто он. В шкуре, впрочем, он больше походил на полу-зверя. Мергел смотрел снизу вверх.

– Я похож на козу? – спросил мужчина.

– Нет.

– Ага!

– Тем не менее, вы являетесь в этом мире таким же оцифрованным созданием, как и все мы, – сказал Мергел. – Значит, на вас распространяются все те ограничения, что в нем существуют. И, соответственно, распространяются те наказания, что накладываются, если вы ограничения не соблюдаете.

– Но я-то – настоящий!

– Здесь?

Мужчина поморщился и сел.

– Нет, понятно, что в виртуальном мире нахожусь не весь я. Я нахожусь в нем сознанием. Как до этого находился в своем мире.

– В виртуальном?

– В виртуальном своем мире. Из которого меня выдернули, сообщив, что я – негодяй, и вменив мне в вину, что я творю у себя, что хочу.

– Хе-хе, – сказал Мергел. – Раз вы – не совсем вы, то есть, вы – виртуальный вы, господин мой, то, получается, судили не вас, а вашу, как вы говорите, «цифру». Раз настоящий вы не стали бы делать такое в реальном мире, то и приговор вынесен не вам, а тому вашему воплощению, что совершило наказуемые деяния.

– Что?

На некоторое время мужчина замер с открытым ртом. От усиленной работы мысли взгляд его ушел в себя.

– То есть, я как бы и не я? – неуверенно спросил он Мегрела.

Тот кивнул.

– Да, господин мой.

– И судили как бы не меня?

– Воплощение ваше судили. Нехорошее.

– Ага! – вскинулся мужчина. – А чувствую неудобства я! А выйти не могу я! И на мозг давят мне, а не какому-то там… воплощению!

Мергел пожал плечами.

– Это такой синдром, господин мой.

– Что? Ты откуда такие слова знаешь? – пихнул помощника мужчина. – Ты же средневековое чудовище.

– В первую очередь, я ваш ассистент, – объяснил Мергел, пытаясь увернуться от тычков. – И проводник по миру игры. Я должен знать куда больше рядового персонажа. Дерево навыков, будущие производства…

– Умник!

Мужчина пнул помощника по бедру.

– Ай, господин мой!

– Скажешь, я не могу так делать?

Мужчина пнул снова.

– Ай! Можете! – Мергел потер ударенное место. – Если это воспитательный момент…

– А какой же еще!

– Тогда я стойко…

– Поехали!

– …буду сносить…

– Поехали! Я спать хочу! – Мужчина ладонью хлопнул помощника по макушке. – Ты слышишь?

– Да, господин.

Мергел втянул голову в плечи.

– Это я не тебя, – сказал мужчина, ложась набок и подпинывая помощника носком туфли в область поясницы, – это я тебя в «цифре» наказываю.

– Так я и есть…

– Молчи!

Повозка тронулась, фонарь качнулся, облив мерцающим светом куст на обочине, скрипнули колеса. Мергел ссутулился, глядя на едва видимую дорогу впереди.

– Ты, вообще, скотина, – сказал мужчина, зевнув. Он вновь выпрямился на скамье. – Сколько мы там проиграли?

– Пять дирхемов, господин мой. Но это вы…

– Мы, осел, мы.

– Да, господин мой, – согласился Мергел.

– Большие деньги, между прочим, проиграли, – заключил мужчина, поерзав под шкурой в надежде согреться.

– Большие. Не знаю даже, как мы закончим год.

Темные валуны домов и построек поплыли мимо. Ни в одном окне – ни огонька. Дорога взбиралась на небольшой холм. На холме смутно белел стеной дом.

– Тебе придется больше работать, – сказал мужчина.

– И вам, господин мой.

– Я – правитель. Разве правители работают? Правители командуют и указывают. И это я могу. У меня есть балкон в доме?

– Да, господин.

– Вот, очень хорошо, – сказал мужчина. – Вынесете кушетку на балкон, я лягу, рядом графинчик с вином, фрукты… У нас есть виноград?

– Нет, господин мой.

– Апельсины?

– Нет.

– Сливы, яблоки?

– Весна, господин мой.

– Черт! Почему у меня ничего нет? – Мужчина шлепнул ладонью по скамейке. – И, знаешь, я еще отыграюсь. Возьму денег в поместье…

– Этот Фарозо – жулик, господин мой! – воскликнул, обернувшись, Мергел.

– Как – жулик? – удивился мужчина.

– Жулик!

– Карлик с маленькими ручками?

– Я пытался вам сказать!

– То есть, ты видел, что он мухлюет? – кинул в помощника клочком сена мужчина. – Видел и молчал?

– Нет, господин мой, не видел.

– Тогда в чем дело?

– Слухи ходят, что много где сидят такие ловкие людишки и обирают охочих до легкой монеты простаков.

– Я не простак!

– Нет, господин мой! Я и подумать такое не мог! Вы просто не знали…

– Не знал.

– Вот, а я, когда он монету-серьгу из уха выдернул, сразу подумал, что это специально, будто последний шанс.

Мужчина сердито посопел.

– И не остановил меня.

– Я пытался, господин мой.

– Плохо пытался!

– Вы сразу драться лезли.

– Конечно, кто ж в таком деле под руку суется! – Мужчина, привстав, еще раз ткнул Мергела в спину. – Поэтому и заслуживаешь ты, скотина, от меня только такого обращения. Чувствуешь? Принимаешь?

– Да, господин мой.

Повозка в очередной раз замерла.

– Что? – завертел головой мужчина.

– Приехали, – выдохнул Мергел.

– А ты и рад.

– Да, господин мой.

Мужчина нахмурился.

– А почему меня никто не встречает?

– У вас всего один слуга, господин мой, – сказал Мергел.

– Один?

– Дом больше вместить не может.

– Хорошо, – мужчина полез из повозки на землю. – И где он? Почему он не спешит? Небось, какой-нибудь старый хрыч, что дремлет целыми днями? Тогда не мне, а ему помощь и уход нужны. Совсем не удивлюсь такому изысканному унижению с вашей стороны. Я, владелец Вильмарка…

Он зацепился полой каркана, и Мергел поддержал его, не дав упасть.

– Осторожно!

– Дурацкая куртка!

Мужчина дернул полу, и та с треском высвободилась из щели между досками борта.

– Кажется, порвал, – мужчина сокрушенно завертелся на месте, пытаясь разглядеть прореху на одежде.

– Я подошью, господин мой, – заверил его Мергел.

Он протянул руки, но мужчина шлепнул его по пальцам.

– Куда ты, куда? Снесешь в деревню, подошьют как миленькие. Ты давай, буди хрыча. – Мужчина вскинул голову, стараясь разглядеть дом. – Света нет. Скорее всего, еще и не топлено. Давай, – пихнул он Мергела, – зови хрыча.

– В этом нет необходимости, господин мой.

– Почему?

Мергел опустил глаза.

– Единственный слуга – это я.

– Что?

– Других нет, – развел руками Мергел. – Поместье еще неразвитое.

– Тьфу! – в сердцах плюнул мужчина. Он поднялся на крохотное крыльцо. – Ну, что стоишь? – обернулся он на помощника. – Я все делать должен? Ты ж слуга. Отворяй, показывай, где спальня.

– Ага!

Мергел с готовностью двинулся в дом, с усилием открыв дверь.

– Что, и не запирается? – воскликнул мужчина.

– Нет.

Мергел пропал в темноте коридора, оставив своего хозяина ждать на крыльце. Через минуту, наполненную шагами, бормотанием, постукиваниями и звяканьем железа, помощник явился со свечой в руке.

– Сюда, господин мой, – он свернул в боковой проход.

Мужчина направился следом.

– Огонь откуда? – спросил он. – Спички? Зажигалка?

– Кресало, господин мой.

Миновав сквозную комнатку, Мегрел привел владельца Вильмарка в комнатку побольше, с широкой и низкой кроватью и зевом камина в углу.

– Ваша спальня.

– О!

Мужчина рухнул на кровать и лежа принялся стаскивать туфли.

– Как я устал! Как я устал! – запричитал он, забросив куртку-каркан на один из стульев. – Вымотал ты меня, скотина!

Мергел зажег свечу, стоящую на полке, и, покряхтев, присел перед камином. Свет проявил обшитые деревом стены и убогую обстановку, состоящую, кроме кровати и трех стульев, из ночного горшка и покосившегося шкафа.

– А чего одеяло такое холодное? – высказал претензию мужчина.

Он скинул на пол штаны и рубашку.

– Дом без ремонта, господин мой.

– Не игра, а черт-те что!

– Начальные условия.

– Ага. Я уже одного навоза бонусом поднял… – Мужчина повозился под одеялом. – Простыня влажная.

– Да, господин.

– Надеюсь, клопов нет.

– Вряд ли, господин мой.

– Ну, хоть это радость! – Мужчина подрожал и затих. – Так-то согреться можно.

– Сейчас я еще камин растоплю, – пообещал Мергел, поджигая щепу, сложенную растопкой под поленья. – Потерпите немного.

– Да, давай, давай…

– Утром много дел.

Мужчина фыркнул.

– Я тебе сказал. Я с балкончика… Туда, сюда… И чтобы рожь заколосилась…

Он засопел.

Мергел вздохнул, дождался, пока огонь в камине разгорится, и только потом ушел в комнатку по соседству, где разделся и, аккуратно сложив одежду на край лежанки, лег спать.

Утро для владельца Вильмарка началось с солнечного света, заползшего под сомкнутые веки беспокойными, будоражащими золотистыми пятнами.

– Да дьявол!

Мужчина переложился на кровати и сделал несколько взмахов рукой, будто отгонял настырное светило. Солнцу было все равно. Мужчина полежал, потом накрылся одеялом с головой, пробормотав: «Все бы вам, уродам…», но через некоторое время сбил одеяло вбок и открыл глаза.

– Мергел! – крикнул он. – Мергел!

В соседней комнате зашевелились, зашелестели, стукнули пяткой в пол.

– Да, господин мой?

– Ты встал?

– Встаю.

– Тебя ждут великие дела!

– И вас, господин мой!

Мужчина фыркнул.

– Я тебя сейчас побью. Соберусь и побью, ей-богу! Ты только, скотина, помоги мне подняться.

– Сейчас, господин мой.

– Мне, знаешь, вообще не до великих дел. Холодно, и все тело ломит.

– Это пройдет, господин мой.

– Да?

– Конечно! Сейчас я принесу дров…

– О!

– Разожгу камин здесь, печь – на кухне…

Мужчина вздернулся на кровати.

– Скотина! Ты должен был сделать это полчаса… час назад!

– Виноват, господин мой.

– Пфф! – мужчина опустил голову на подушку. – Это вы все говорите. Чуть что – виноват, и в кусты.

– Я здесь один, господин мой.

– А то я не знаю! Я в целом!

В соседней комнате звякнули пряжки, стукнули каблуки, одетый в штаны и рубашку помощник, подпоясываясь, появился в дверном проеме.

– Рад вас видеть, господин мой! – склонился он.

Мужчина бросил в него подушкой.

– Скотина!

– Господин?

Мергел поймал подушку и прижал ее к груди, всем лицом выражая недоумение.

– Никаких приличных условий! – пожаловался владелец Вильмарка. – Дом не дом, а дыра! Холодно! Грязно! На окнах даже занавесок нет! А завтрак вообще будет или нет? Здесь бывают завтраки?

Он, щурясь на солнце, сел в кровати.

– Я сейчас, господин мой.

Мергел двинулся к выходу, но окрик мужчины его остановил.

– Стой! Дай мне ночной горшок!

– Да, господин.

Мергел подал хозяину глубокую глиняную посудину с ручкой, стоявшую у порога. Судя по сморщившемуся лицу владельца Вильмарка, посудина пахла отвратительно.

– Отвернись! – потребовал мужчина.

Он приспустил кальсоны. Мергел же выполнил приказ и, отбросив подушку обратно на кровать, уставился в простенок между дверью и шкафом.

Зажурчало.

– У нас вообще туалет есть? – спросил мужчина.

– Выгребная яма, господин мой.

Журчание прекратилось.

– И все?

– У пейзан есть нужники, будки, поставленные над теми же выгребными ямами, но вам, как хозяину, в пейзанский нужник ходить совсем не к лицу.

Мужчина зажурчал снова.

– Так постройте мне мой!

– Для этого нужен второй уровень развития. У нас сейчас, простите, ни работников, ни ресурсов, ни необходимых знаний нет.

– Да что ж это такое то! – взревел владелец Вильмарка. – Все-то вам развитие нужно! Даже для того, чтобы сходить «по-большому»! Все! Свободен!

Он вручил помощнику ночной горшок, в котором плеснуло, и ничком упал на кровать.

– Я же говорил, господин мой… – попробовал объяснить ситуацию Мергел, но был прогнан дрыганьем ноги.

– Уйди, – глухо, в одеяло, произнес мужчина. – Дай мне пережить это.

– Я быстро, господин мой, – отозвался Мергел.

– Бежишь?

– За дровами…

– Беги.

Мужчина перевернулся, слушая, как слуга торопливо топает прочь. Шаги Мергела быстро стихли. Владелец Вильмарка нагреб, нахлобучил одеяло на себя. Он думал еще подремать, но вдруг обнаружил, что спать ему совершенно не хочется. Понятно, вздохнул он. Новый день – новый срок. Какой сон? Не положено. Ну-ка марш развивать и развиваться!

– Уроды! – выкрикнул мужчина в плохо оштукатуренный, весь в трещинах, потолок, обращаясь к тем, кто его заточил.

Будто в отместку, с потолка сорвался крохотный, с ноготь, камешек и шлепнулся рядом с его головой.

– Да что ж ты будешь делать!

Мужчина перевалился к другому краю, упорно не желая покидать кровать. Здесь было солнце, но и спрятаться от него не составляло труда. Мужчина щитом выставил подушку и лег за нее. Свети, сколько хочешь!

Он раскинул руки, потом положил их под голову. Не, так-то хорошо. Как никак ты – хозяин. Ты – владелец. Никто ни слова не скажет против тебя. Могли, конечно, и в раба превратить. С них станется. Это совсем уж по беспределу будет.

Не против меня, видите ли, подумал мужчина, а против меня, как цифрового воплощения! Он возмущенно фыркнул. Судьи нашлись! Уже и вообразить не так нельзя, и представить не то нельзя. Сразу ай-яй-яй.

– Хрен вам! – крикнул мужчина.

– Иду, господин мой! – отозвался Мергел.

– Это не тебе!

– А я все равно здесь.

Помощник с поклоном прошел в дверь, поставил ночной горшок и свалил к камину несколько коротких поленьев. Мужчина сел на кровати и следил, как Мергел возится с растопкой. Губы его кривились.

– Вот скажи, – произнес он, – а убыстрить это никак нельзя?

– Растопку?

– И растопку тоже. И все вокруг.

– Нет, господин мой, – обернулся с улыбкой Мергел. – В этом и смысл. День за днем, неделя за неделей совершенствуется душа.

– Тьфу!

Мергел крохотным ножом настругал щепок.

– Вы привыкнете, господин мой.

Мужчина раздраженно хлопнул ладонью по одеялу.

– Ты хоть понимаешь, какое это мучение? Принеси, разожги, подожди, пока разгорится…

– О, нет, господин, – сказал Мергел, – для меня это вовсе не мучение.

– Я про себя, болван!

Мужчина вновь упал на кровать.

– Выбешиваете просто, – вздохнул он. – Вот как у меня было? Захотел сменить наряд, пожелал и сменил. Был в джинсах, стал в шортах. Джинсовых. Захотел машину, закрыл глаза, открыл глаза – пожалуйста, машина. Красная. Кабриолет. Захотел – красная с желтой полосой. Педаль газа в пол и – вжжух! Попылил черт-те куда. Потому что это мой мир, понял? Под меня подстраивается. А не это ваше не пойми что. Захотел – восход, захотел – закат. Захотел – тысячу лет пропустил, как будто ничего не было.

– Все! – поднялся Мергел.

– Что – все? – спросил мужчина.

Помощник отряхнул стружку со штанин.

– Растопил, господин мой!

Владелец Вильмарка прислушался к потрескиванию разгорающегося огня.

– О! Медаль тебе дать?

– Это мои обязанности, господин мой.

– Я знаю! Я шучу.

Мужчина с трудом, ворча, как медведь из берлоги, выполз на край кровати и застыл там, словно покосившееся дерево.

– Скоро будет завтрак, – пообещал Мергел, желая привести хозяина в бодрое расположение духа.

– Угу.

Мужчина, щурясь на солнце, глядел в окно.

– Не все так плохо, как вам кажется, господин мой, – с сочувствием сказал Мергел.

– Будет еще хуже?

– Нет! Если вы поднимете хозяйство, то нет.

Мужчина покивал.

– Поднять хозяйство…

Мергел приблизился.

– Это, на самом деле, просто делается. Сначала вам надо выйти в поля…

– Мне? – показал на себя мужчина.

– Вам.

– Как ты себе представляешь меня в полях, скотина? Ты меня еще за плуг вместо пейзанина поставь!

Мергел затряс головой.

– Нет-нет, господин мой!

– В телегу запряги!

– Это не нужно!

– А что нужно?

Мужчина встал и, качнувшись, подступил к окну.

– Господин! Вам плохо? – Мергел придержал хозяина за руку.

– Отстань! – поморщился владелец Вильмарка, прислонившись плечом к откосу оконного проема. – Говорю же, затекло все! Как мне может быть плохо, если я, по-твоему, «цифра»? Но мне плохо. Ничего нельзя, но живи и радуйся. Как от этого может быть хорошо?

– Вам все можно, господин.

– Ага, а потом посадите.

– Так ведь в этом и смысл наказания. Показать, что то, что нельзя, нельзя.

– Ой, ладно!

Хозяин и слуга вместе уставились в окно. Вид им открылся незатейливый, но притягательный. Окно выходило на восход, и вкупе с тем, что дом стоял на возвышении, всякому наблюдателю в солнечное утро представали пологий склон, поросший травой, ветвистый дуб, дорога, уходящая в недалекий лесок, и луг, служащий для выпаса деревенской живности. Сейчас по лугу бродили две пятнистые коровы.

Мысли у владельца Вильмарка устремились в определенном направлении.

– Слушай, бабы в деревне есть? – спросил он.

– Как не быть, – ответил Мергел. – Для роста поселения без баб никак нельзя. И работают они наравне с мужиками.

– А одну-две мне сюда можно?

Мергел кашлянул.

– Боюсь, мужья не согласятся.

– Что, жалко тебе двух-трех баб для господина? Ненастоящие же. Взял за руку и привел.

– Если бы это от меня зависело…

– Они бы и по хозяйству помогли, понимаешь? – Мужчина ткнул кулаком в плечо помощника. – Три-четыре служанки, молоденькие…

– Господин мой…

– Одну, так и быть, тебе! Четыре-пять – мне, одну – тебе!

– Ай! – Мергел потер плечо. – Служанки появляются только на третьем уровне.

– Что? – Мужчина издал звук, полный разочарования. – А на втором?

– На втором – второй слуга и охранник.

– Тьфу!

– Увы, господин мой. Это как раз задумано, чтобы вы сразу в блуд не ударились.

Мужчина постучал пальцем по стеклу, прогоняя муху, ползающую с внешней стороны.

– А на третьем уровне, значит, можно?

Мергел вздохнул и кивнул.

– Считается, господин мой, что с третьего уровня вам будут больше интересны управление и экономический успех.

– А женщины побоку?

– Нет. Но они не смогут доминировать в вашем сознании.

– Много ты знаешь про мое сознание! – скривился мужчина. – С вашей стороны это вообще – скотство. Захотели – отняли женщин, посчитали полезным – присовокупили. Я вам кто, человек или «цифра»?

Он почесал в паху.

– На постоялом дворе есть доступные женщины, – сказал Мергел.

Мужчина повернул голову от окна.

– Почему я их не видел?

– Вы играли, господин мой. Две девушки, одна – высокая, другая – полненькая. К вечеру сидели за столом в углу.

– А эта… хозяйка… Ее тоже можно?

– Господин мой, думаю, вы настроили ее против себя, – ответил Мергел. – Есть квест, чтобы завоевать ее расположение, но дальше вам будет противостоять Эйнар. Он вам Тьюду просто так не уступит.

– Тоже квест?

– Да, господин мой.

– К чему такие сложности? – раздражился мужчина. – Я же вроде могу идти, куда хочу. Так, да? И делать могу все, что угодно.

– Да, господин мой.

Мужчина ухватил двумя пальцами Мергела за щеку.

– Так почему бы мне так и не поступить? Выйду сейчас из дома и пойду, куда глаза глядят. Без этих ваших уровней, бонусов, квестов, задач и прочей ерунды. Стану бродягой. Денег только сейчас возьму…

Он стиснул кожу. Мергел, вытаращив глаза на хозяина, привстал на носки.

– Воля ваша, господин мой, – произнес он не совсем внятно из-за ухваченной щеки. – Только ваша миссия – иная.

Владелец Вильмарка оттолкнул помощника.

– Да плевать мне на миссию! Миссия! Миссия! У меня – срок, а не миссия!

Мергел потрогал щеку.

– Срок не уменьшится, пока вы не выполните то, что от вас требуется в игре. Боюсь, пока вы не займетесь своими обязанностями, окружающий мир будет настроен к вам не очень дружелюбно. Вас будут обманывать и всячески препятствовать вашему бытию.

– О как!

– Да, господин мой.

– А если меня убьют? Или я отравлюсь чем-нибудь? – заглянул в глаза помощнику мужчина. – Или утону?

– Возродитесь в поместье, – ответил Мергел.

– Точно?

– В памяти.

– Жаль.

– И весь прогресс, которого вы достигли к моменту смерти, сбросится.

– Что? – издал вопль мужчина. – Вы меня за человека-то считаете? Тут еще, оказывается, и умирать возбраняется!

– Не совсем так, господин мой.

– Да иди ты в задницу!

– Господин…

– Эй! – замахал руками мужчина, обращаясь к кому-то на потолке. – Это беспредел! Слышите? Я вам не игрушка! Я требую, чтобы меня выпустили! Мой мир – это мое дело! Какого черта, в конце концов?

Он подпрыгнул, словно пытаясь привлечь внимание невидимого наблюдателя.

– Господин мой…

– Отстань! Всякая слежка – противозаконна! Я могу мыслить, о чем хочу! Мой мозг – моя крепость!

Мергел тронул хозяина за руку.

– У нас тут люди за окном, господин мой.

– Что?

За окном действительно были люди. Несколько пестро одетых всадников пересекли владения мужчины и спешились у дуба. Один расстелил цветастое покрывало, другой полез ломать ветки. Неслыханная наглость!

Владелец Вильмарка чуть не выскочил к ним раздетый.

– Кто это? – крикнул он, жадно наблюдая, как другие два всадника неспешно прогуливаются, ведя лошадей в поводу.

Один из негодяев при этом по-хозяйски водил рукой по воздуху, видимо, описывая красоты чужих земель.

– Я думаю, господин мой, это конкуренты, – сказал Мергел.

– Который? – прошипел мужчина. – Патрик или этот, как его…

– Форнспик?

– Да!

– Кажется, это Патрик. Его цвета.

Мужчина отскочил от окна.

– Давай! Где моя одежда? – крикнул он помощнику, окидывая комнату горящими глазами. – Сейчас я покажу этим уродам!

– У вас лишь куртка-каркан и штаны, господин мой.

Лицо владельца Вильмарка вытянулось.

– А парадное?

– У вас пока нет парадного, господин.

Мергел подал мужчине штаны.

– Да что же это такое! – воскликнул тот, продевая ногу в штанину. – Чего ни коснись… Ни женщин, ни мундира… Меч хоть у меня есть?

– Есть.

– Давай!

Мужчина, чертыхаясь, завозился с крючками на гульфике. Мергел вышел и вернулся с поясом, на котором висел короткий меч в деревянных ножнах.

– Вот.

– Цепляй!

Мужчина развел руки. Помощник придвинулся, чтобы перетянуть хозяина поясом.

– Вы все равно не умеете с ним обращаться, господин мой, – произнес он.

– Ну и что? Это для важности. А почему это я не умею обращаться с оружием?

– Начальный уровень.

– Тьфу!

– Все, господин мой.

Мергел завел медную пряжку на скобу и отшагнул. Владелец Вильмарка наклонился к окну. Он помрачнел.

– Слушай, а почему их четверо?

Мергел, отряхнув, подал каркан.

– Потому что Патрик, видимо, достиг второго уровня развития.

Мужчина застыл с курткой в руке.

– Так он же меня убьет!

– Пока нет, господин мой. Противостояние возможно только с третьего уровня.

– Ага! – оживившись, мужчина надел куртку. – То есть, пока я не разовьюсь…

– Пока он не разовьется, – сказал Мергел.

– Постой! – владелец Вильмарка поймал помощника, уже пошедшего к выходу, за рукав. – Как это? Я думал, это все же моя игра. В том смысле, что она – для меня. Чтобы я… А тут какой-то Патрик переходит на третий уровень, и все? Он идет на меня войной, врывается в мой дом и закалывает меня, как барана?

– Скорее всего, господин мой, до этого не дойдет, – заявил Мергел.

Мужчина облегченно выдохнул.

– Да? А я уж подумал!

– Думаю, он просто выкупит поместье и выкинет вас отсюда.

– Что?

Помощник потупил взгляд.

– А вот если вы уже не захотите выселиться…

Владелец Вильмарка побледнел.

– Ну-ка, пошли к нему!

Подпихивая Мергела, он двинулся прочь из комнаты. По пути нащупал ногами стоптанные туфли.

– Обувь у меня тоже одна?

– Да, господин мой.

– Я, похоже, живу хуже своих подданных.

– Уверяю вас, господин, они мечтают жить как вы, – сказал Мергел.

– Да?

– Вам не нужно работать.

– Ха! А ты меня убеждаешь в обратном!

При солнечном свете убогость помещений, которые проходил мужчина, бросалась в глаза. Дом явно нуждался в крепкой хозяйской руке. Штукатурка на стенах змеилась трещинами и обваливалась. Углы влажно темнели плесенью. С потолочных балок свисала паутина. А мебель, попадавшаяся по пути, имела дряхлый, умирающий вид. Впрочем, мебели было совсем немного. Колченогий стул. Исцарапанный комод с рассохшимися ящиками. Лавки. Сундук без боковины. Шкаф без створок. Стол о трех ногах вместо четырех.

– Черт-то что! – прокомментировал это владелец Вильмарка.

Вытертый ковер предварял выход наружу.

Мужчина решительно свернул на дорожку, окаймляющую дом, и, спускаясь по склону, издалека стал грозить кулаком расположившимся на отдых всадникам.

– Эй! Эй! Ну-ка пошли прочь!

Только что прилегшие гости заоглядывались, а один, самый рослый, в штанах и крепкой стеганой куртке, поднялся и шагнул навстречу.

– Это моя земля! – заорал, приближаясь, мужчина. – Вы – недоумки? Вы поместья попутали? Может, мне короля этого… Ольгерда нашего на вас натравить? Или еще этого… сына его Мальмута?

– Закрой пасть! – рослый пришелец недвусмысленно покрутил плечами, изготавливаясь к кулачному бою. – Мой господин – не недоумок!

– А мне плевать!

Мужчина все же не дошел нескольких метров до места привала и остановился. Все всадники тем временем уже были на ногах. Молодой человек в пестром улыбался. Двое подчиненных за его спиной одинаково морщили лбы.

Дуб шумел листвой.

– Ну-ка, вон! – топнул ногой мужчина.

– Ты сейчас сам…

Рослый боец двинулся к мужчине, но был остановлен тихим голосом молодого человека в пестром.

– Не надо, Кройцен, – сказал тот.

– Но господин…

– Иди проверь лошадей.

Молодой человек вышел вперед и подал мужчине руку.

– Лизамунд Патрик, – сказал он и улыбнулся.

Мужчина посмотрел хмуро.

– А че ты улыбаешься? – спросил он, оглянувшись на Мергела, вставшего рядом. – На чужую землю сел и доволен!

– Мы как раз к вам ехали! – оповестил его Лизамунд. – Думаем, спит, не спит. Решили, что пока ждем, подкрепимся.

Руку он все еще держал открытой ладонью для рукопожатия.

– Ко мне? – уточнил владелец Вильмарка.

– К собственнику поместья.

– А, да, тогда это я, – мужчина на секунду стиснул протянутую ладонь. – Но, честно говоря, без предупреждения…

Он обвел себя рукой, как бы без слов поясняя, что не подготовился к визиту и вышел в простой одежде.

– О, никаких проблем! – уверил его Патрик. – Я сам в дорожном.

Он похлопал себя по пестрому платью.

– Так что вы…

– Ты.

– Так что ты хотел, Лизамунд? – спросил мужчина.

Патрик снова улыбнулся.

– Наверное, лучше будет обсудить это в доме, – сказал он.

– В доме?

Владелец Вильмарка оглянулся на место своего обитания, на кривые окна и незаконченный второй этаж и подумал о том, что Патрик увидит внутри.

– Прости, Лизамунд, – развел руками он, – ремонт, строюсь, обновляюсь. Там сейчас пыль, все в разрухе и беспорядке. Так бы, конечно, пригласил.

– Что ж, – Патрик не унывал, – мы можем обсудить все здесь.

Мужчина кивнул.

– Не возражаю.

– Присядем?

Мужчина с готовностью уместился на краю покрывала.

– А что у вас на завтрак?

– Завтрак! – выдохнул за его спиной Мергел.

– Что?

– У меня там на печи…

Мергел поспешил к дому. Мужчина покачал вслед ему головой.

– Спалит дом, скотина.

– Сочувствую.

Патрик расположился напротив, при этом его прислуга принялась доставать снедь из седельных сумок. На покрывале появился хлеб, несколько луковиц, головка сыра и нарезанное толстыми ломтями мясо.

– Вот, – показал на продукты Патрик, – угощайся.

– С удовольствием!

Мужчина без стеснения отломил себе хлеба. Один слуга порезал сыр, другой поставил в центр покрывала блюдо с тушеным картофелем. Рослый Кройцен наблюдал за завтраком, оглаживая лошадей.

– Я тоже строюсь, – сказал Лизамунд.

Он закинул в рот тонкий мясной ломтик.

– Мельницу строишь? – спросил мужчина и отправил в рот картофелину.

Лизамунд махнул рукой, будто отгонял слово или муху.

– Мельница у меня уже есть. Думаю, мастерские возвести. Кожевню. Кузницу. Но, чувствую, без расширения земель никак.

– Ай-яй-яй! – покачал головой мужчина. – На мои земли претендуешь?

Лизамунд улыбнулся.

– Не без этого. Могу предложить хорошую цену. Ты, я смотрю, все равно за своим поместьем не следишь.

Мужчина сжевал сыр.

– Как это? Слежу!

– Да где же? – Патрик посмотрел на избы неподалеку, имевшие самый несчастный вид, потом перевел взгляд на дом владельца Вильмарка. – У тебя вон, все сыпется. Крестьяне бродят, как призраки.

Мужчина нахмурился.

– Ты кто? – взяв ломоть мяса потолще, спросил он. – На второй уровень выскочил и все, король? Фигушки! – Мясо в его пальцах толстой розовой бабочкой запорхало перед носом конкурента-землевладельца. – Никакой тебе земли! Никакой тебе кожевни и кузницы! Я еще тебя куплю со всеми потрохами!

Лизамунд вскочил.

– Вот как?

По лицу его пошли красные пятна. Глаза сделались злыми. Все изнеженное благообразие словно сдуло ветром. Мужчина вскочил тоже.

– Да!

Они встали друг против друга. Правда, за плечами Лизамунда тут же обозначились двое слуг и Кройцен, что сделало исход силового противостояния предрешенным.

– Я не буду с вами всеми драться! – крикнул мужчина, чуть отступив.

– А чего так? – подал голос Кройцен.

– Вас больше!

– Могу я один, – попробовал протиснуться вперед рослый охранник.

– Не надо, – осадил его Патрик. Он смерил мужчину взглядом. – Честно говоря, я полагал, что ты – разумный человек, – заявил он.

– Вали… те, господин Патрик, с моей земли, – сказал мужчина.

Лизамунд вспыхнул, но, надо отдать ему должное, быстро взял себя в руки.

– Хорошо, – улыбнулся он. – Приползешь еще ко мне. Собираемся, – бросил он слугам и пошел к лошадям.

Кройцен последовал за ним, что-то бормоча. Лизамунд отвечал ему односложно: «Нет… нет… заткнись!». А дальше мужчина уже не слышал. Из-под ноги у него без всякого уважения выдернули угол покрывала.

– Эй! – воскликнул он, переступая.

– Это наше, – пояснил слуга, складывая покрывало пополам.

Второй растоптал остатки еды. Бум! – полетела картофелина. Бум! – поскакали сыр и луковицы. Особенно жалко было владельцу Вильмарка, что под подошвой грязной туфли было утрачены куски замечательного мяса.

– Что делаете-то! – с болью крикнул он.

Ему не ответили. Слуги забрались на лошадей. Патрик с охранником были уже верхом.

– Скоро встретимся! – пообещал мужчине Лизамунд и пустил свою лошадь рысью.

Он пригнулся под дубом. Его пестрые одежды расцветило солнце. Подчиненные поспешили за своим господином. Лошадиные копыта в треске рассеяли наломанные для так и незажженного костра ветки.

От дома, тяжело дыша, прибежал Мергел.

– Завтрак… – сказал он.

И согнулся, чтобы унять дыхание.

– Что, сгорел? – спросил мужчина.

Помощник мотнул головой и несколько долгих секунд смотрел в землю, переводя дух. Потом выпрямился.

– Завтрак готов, господин мой.

– Нет, ты посмотри!

Владелец Вильмарка сидел за дощатым столом и ждал, когда Мергел подаст завтрак. Встреча с конкурентом до сих пор бурлила в нем, заставляя подергивать ногой, приподняв ее на носке, и постукивать пальцами руки по столешнице. Приперся, гад, как к себе домой! – плясали мысли. Расположился! Все ветки с дуба обломал!

– Нет, какая скотина!

– Вы про меня, господин мой? – отозвался из глубины дома Мергел.

– Про Патрика!

– Я согласен, господин мой. Поведение Лизамунда Патрика было вызывающим.

– Он что, не знает правил? – крикнул мужчина в направлении дверного проема. – Он идиот или как? С третьего же уровня…

– Строго говоря, – сказал Мергел, появившись в комнате с деревянным блюдом, – он пока ничего не нарушил. Скорее, его появление в центре поместья было элементом психологического давления на вас, господин мой.

– У него получилось! – воскликнул мужчина. – Я уже мечтаю увидеть этого вертлявого модника в застенках своего замка!

– Господин…

– А голову – на пике у ворот!

– Жестокость…

– Ты давай, давай, – владелец Вильмарка поманил помощника к себе. – Не рассуждай. Люди завтрака ждут. Или опять будешь трещать про то, что я даже мысленно распнуть этого Патрика не могу?

– Да, господин мой.

Мергел поклонился и поставил блюдо перед хозяином. Глазам мужчины предстало следующее: яичница из двух крохотных яиц, комочек серого сала и горстка непонятной, квелой зелени. Лицо владельца Вильмарка вытянулось.

– И все?

В его голосе послышалось изумление человека, которому пообещали золотые горы, а вручили гнутый медяк. Мергел составил компанию хозяину в осмотре завтрака.

– Что? А, нет, не все, – сказал он, присмотревшись. – Простите, господин мой. Моя ошибка. Я сейчас.

Помощник торопливо вышел в дверь.

– Ффу! – с облегчением выдохнул вслед ему мужчина. – Это твой завтрак, да? Ты перепутал завтраки?

– Нет, господин мой.

Мергел возник перед хозяином снова и добавил к композиции на блюде кусок ржаного хлеба и деревянную ложку.

– Вот.

– Что – вот? – с негодованием посмотрел на него мужчина. – Яичница и кусочек сала? Этим я должен наесться? Помнишь, на постоялом дворе я жаркое взял? Где у нас жаркое? Курицу-то мне мог хотя бы достать?

Мергел вздохнул.

– Вот если бы мы перешли на второй уровень…

– О, господи! Это же игра. Игра! Ну, могут же быть какие-то условности! Послабления! Хотя бы нормальные завтраки!

Мужчина встал из-за стола и заходил по комнате, всплескивая руками.

– Нет, это же невозможно! – возмущался он. – Куда не посмотришь: карлики – мошенники! Соседи – негодяи! Подданные – еле-еле душа в теле! Баб не дают! Постель – холодная! И я еще должен все это вывести на новый уровень!

– Господин мой…

– Ты молчи! – махнул рукой на помощника мужчина и снова сел за стол. – Ты что-то совсем… Сделали из меня не пойми что.

Он покачал головой и взялся за ложку. Ложка зависла в нерешительности. Несколько мгновений мужчина, видимо, пребывал в сомнении, хочет ли он есть предложенное. Соответствует ли оно его статусу?

– А зелень – это что? – спросил он, перевернув ложкой порезанные листики.

– Весенний салат, – сказал Мергел.

– Прекрасно!

Мужчина подвинул горстку зелени в сторону и занялся яичницей. Расправился он с ней быстро, в два приема, хлебом подобрал сало и тоже отправил в рот. Потом, прожевав, выдохнул:

– М-да.

– Господин мой? – вопросительно изогнулся Мергел.

– Мало. Ты видишь? Мало, скотина, мало! Какую-то крохотную яиченку подал и доволен.

– Еще салат.

– Салат – это тебе, – сразу пояснил мужчина. – Ешь, набирайся сил. А мне забацай-ка еще пять или шесть яиц. И сала положи побольше. А то одарил, как бедного родственника. Хозяин я тебе или не хозяин?

– Хозяин, господин мой, – подтвердил Мергел, но остался стоять.

– Ну!

– Да, господин.

– Иди жарь яичницу! – потребовал мужчина. – Ты хочешь, чтобы я работал? Так накорми меня! На голодный желудок я хозяйничать не способен.

Помощник не сдвинулся с места. Только вздохнул.

– Вы съели все, что у нас было, – поделился он, потупив взгляд.

– Все?

– Все.

– Да вы изверги! – вышел из себя владелец Вильмарка. – Пытки, между прочим, конвенциями запрещены! Как все?

– Припасы пополняются утром и вечером, – объяснил Мергел. – Но при отсутствии игрового прогресса их количество зависит от вашего текущего уровня, господин.

– То есть, все, на что я могу рассчитывать, это яичница из двух яиц?

– Это сейчас.

– А вечером?

Мергел замялся.

– Каша и кувшин молока, господин мой.

– Каша?

– Просяная. Или вареный картофель и кувшин молока.

Мужчина издал вопль.

– Да вы меня что, уморить хотите? Я сдохну у вас от голода! Гуманисты проклятые! Не понравилось им, как я со своим воображением управляюсь! Так вот, – потряс пальцем перед Мергелом он, – ваше воображение ничуть не лучше. Ничуть! Что я сделал? Ничего! Только для таких, как вы, не делающих различия между воображением и реальностью, я, конечно, являюсь исчадием ада. А сами-то вы! А, помощничек, ассистент, ответь? Кто все это для меня возвел? – Мужчина выбрался из-за стола и махнул рукой. – Это ж открытое пыточное пространство! С условиями, что можно, а что нельзя!

– Но вы вели себя противоправно и разрушительно, – попытался возразить Мергел.

– Да?

Мужчина подскочил к помощнику и несколько секунд буравил его взглядом. Мергел стоял смирно. Потом чуть пригнулся, словно в ожидании, что его будут бить.

– Вот скажи мне, чучелко цифровое, – владелец Вильмарка пожевал губу и пихнул Мергела кулаком в плечо, – как у тебя с воображением?

– Господин мой…

– Ты отвечай, а не господинничай!

– Я…

– Будущий урожай ты представить можешь? – спросил мужчина.

Мергел кивнул.

– Это просто, господин мой. К концу года в вашем амбаре, если мы перейдем на следующий уровень развития, на второй, то есть, будут храниться около двухсот кочанов капусты, сто или даже сто двадцать мешков картофеля, пятнадцать мешков лука и десять мешков моркови…

– Стоп-стоп-стоп, – остановил его мужчина. – Теперь дальше. Ты можешь представить мельницу?

– Да. Четырех видов.

– А колодец?

– Конечно, господин мой.

Мужчина улыбнулся.

– Смотри, – ухватив помощника за локоть, он подвел его к окну, – вон наш дубок, который поломал Лизамунд. Видишь?

– Да, господин.

– Можно там выкопать колодец?

– Конечно.

– Большой, чтобы воды на всех хватило?

– Нет ничего невозможного, господин мой.

Глаза мужчины лукаво заблестели.

– Очень хорошо! Представь, выкопали мы колодец. Широкий, глубокий, выложили горловину камнем, но горловина получилась низкая, хотели нарастить да не успели, замотались, куча дел, и все срочные, как всегда, а ребенок из деревни шел набрать воды, неловко переступил и в колодец этот упал. Достать не успели.

– Как же это?

Мужчина развел руками.

– А так! Пока хватились, пока искали…

– Кошмар!

– Представил?

Мергел кивнул.

– Мы не будем там копать колодец.

– Да, но по вашим правилам, – продолжил мужчина, наклонившись к собеседнику, – ты сейчас убил ребенка. Бессердечно. Зная об опасности низкой горловины.

Помощник побледнел.

– Нет-нет, господин мой! – замотал он головой. – Я не мог!

– Но сделал! – восторжествовал владелец Вильмарка. – Представил, значит, сделал! Убийца! Детоубийца!

Его палец обвинительно ткнул Мергела в грудь.

– Но…

Некоторое время помощник стоял в прострации. Он обхватил ладонями лицо. Взгляд его провалился внутрь. Мужчина отошел к столу и вновь поковырял ложкой салат в блюде. В это время Мергел ожил.

– Погодите, господин мой, – произнес он, словно только что сообразил, – но ребенка же никогда не существовало!

– Ага!

– Его не было! Какой я детоубийца?

– А я что тебе говорю! – воскликнул мужчина. – Но меня же за то же самое – сюда! Виновен, говорят! Хотя ни трупов, ни соблазненных монашек… В действительности, ничего из того, что мне вменяют…

Мергел вздохнул.

– И все же, господин мой, есть решение суда.

– Тьфу!

– Тем более, я представлял не намеренно, а следуя вашим указаниям, и не знал, к чему вы ведете, вы же представляли с умыслом…

– Тьфу!

– Имея желание…

– Замолчи!

– Мои же мысли не имели цифрового воплощения.

– Но в твоей цифровой голове возникли же!

– Не так, как у вас.

– Тьфу!

Мужчина встал напротив помощника. Мергел сделал плаксивое лицо.

– Господин мой, нам бы уже в поле.

– Знаю я! Сейчас пойдем. – Владелец Вильмарка потеребил ворот рубашки на ассистенте. – Ты пойми. К чему это я? Человеческое сознание, оно многоформатное, многовариантное. То есть, в моем сознании существуют сразу тысячи или даже миллионы комбинаций того, что может случиться или не случиться. Одномоментно. Вот ты.

Он прижал палец ко лбу помощника.

– Я? – Мергел, не двигаясь, скосил глаза на палец.

– Да, – мужчина вперился в слугу взглядом. – Знаешь, что я сейчас о тебе представляю?

Он усмехнулся.

– Н-нет, – дрогнувшим голосом произнес Мергел.

Он сделал попытку отступить, но спина и затылок его уткнулись в стену. Солнце поднялось, выжелтив оконную раму.

– Так вот, – заявил мужчина, – одномоментно, – он выделил это слово, – я представляю, как ты, скотина, получаешь от меня пинки, перебегая из комнаты в комнату, как ты обнимаешь меня за ногу с причитанием: «Пощадите, хозяин!», как ты рвешь на себе рубаху с криком: «Я украду эти несчастные яйца, но сделаю достойный вас завтрак!», как ты выскакиваешь в окно, как ты, голый, вальсируешь по комнате…

– Голый? – выдавил Мергел.

Последовал кивок.

– Как ты залезаешь в камин, как ты гоняешься за одной из коров, что паслись поблизости, как крестьяне поднимают тебя на вилы, и ты лежишь на них, совсем дохлый, как ты скачешь верхом на паре мужиков…

– Я?

– Ага!

– Я бы никогда…

– Как пробираешься ночью в избу к одинокой бабенке…

– Господин мой!

– Как втихомолку, скотина, жрешь мой завтрак, как ходишь в тайный нужник с удобствами, как исподтишка подговариваешь крестьян поднять бунт против нерадивого хозяина, как делишь с карликом его выигрыш, как восстаешь и бьешь меня блюдом!

Мергел издал какой-то странный звук горлом. Глаза его выпучились.

– И заметь, – назидательно сказал мужчина, – ничего этого нет в действительности. Нет. Это просто пронеслось в моей голове. Как вспышка. Ф-фух! – и нет. Свойство такое, понимаешь? Мозговая деятельность. Нейронные связи. – Он похлопал помощника по плечу. – А теперь пошли в поля.

– Эх!

Владелец Вильмарка остановился на взгорке. Перед ним раскинулись земли, которым он был полноценным хозяином. Деревня в десяток дворов, поле, распаханное неровными лоскутами, луг, небольшая вырубка. Дорога вела сквозь деревню и уходила в лесок. Дальше, за леском, просматривались холмики, а правее желтел песчаный берег.

– Давай, объясняй, – потребовал от помощника мужчина.

Мергел подступил.

– Вот до того леска, что синеет дальше, – показал рукой он, – все наше.

– Мое, – поправил его мужчина.

– Ваше.

– Есть какие-то бумаги?

– Да, есть дарственная. – Мергел прикрыл глаза и произнес по памяти: – «Земли же, именуемые Вильмарком, простершиеся от Овражья до Лансарола, от реки Бьярны и до урочища Карандоль, нашим высочайшим повелением мы дарим верному слуге нашему, стабилю Жоржу Магнусу Халабано с правом наследования и распоряжения ими по своему усмотрению». Подписано: «Король Ольгерд».

– Я – Жорж? – воскликнул мужчина.

Мергел кивнул.

– И Магнус.

С минуту, наверное, мужчина приходил от новости в себя.

– Я – Жорж, – пробормотал он, невидящим взглядом уткнувшись в неровную кромку далекого леса. – Жорж! Но я же не Жорж… Какой я Жорж? Почему я – Жорж? С какой стати? Это шутка, что ли?

Он посмотрел на Мергела. Тот пожал плечами.

– Здесь вы – Жорж.

Мужчина всплеснул руками.

– Прекрасно! Еще и имя отняли!

– Господин мой…

– И что это за слово – «стабиль»?

– Мелкий землевладелец, – пояснил Мергел. – Землевладелец покрупнее – кронстабиль. Потом – гебшут, плабет, аскерон, грансаваль, что соответствует герцогу, если брать ориентир на общеизвестные титулы.

– А этот, Патрик сейчас кто?

– Стабиль, господин мой. Кронстабилем он станет с четвертого уровня.

– Ясно. Пошли!

Мужчина двинулся вниз по склону. Трава зашелестела под его ногами.

– Господин мой! – догнал его Мергел. – Куда вы идете?

– В поля! – решительно махнул рукой в сторону распаханных лоскутов владелец Вильмарка.

– Но господин…

Мужчина остановился.

– Что, уже не нужно?

– Нужно, – сказал Мергел. И виновато замялся. – Нужно, но не так.

– А как?

– Надо выступить перед крестьянами.

– Мне?

– Вам. – Мергел повел хозяина к домам. – Я представлю вас подданным…

– Только упаси тебя Бог назвать меня Жоржем! – предупредил мужчина. – В крайнем случае, господином… как его?

– Халабано.

– Да.

– Не сомневайтесь, господин мой. Имя Жорж умрет вместе со мной!

– Я надеюсь.

Мергел перешагнул лепешку коровьего навоза.

– Я представлю вас, и вы произнесете вдохновляющую речь.

– Я не умею произносить вдохновляющие речи, – сказал мужчина мрачно.

Он следовал за помощником, с кислой физиономией разглядывая щелястые деревенские сараи, врастающие в землю обомшелые избы, покосившиеся и повалившиеся заборы, огородики с редкими вялыми ростками на грядках, выгородки, за которыми мекали козы и с кудахтаньем носились куры, а также заросли едва позеленевших кустов и солому, раскиданную по грязным, неухоженным дворам.

– А объявите, что вы их господин, – сказал Мергел, подходя к установленному в центре деревни столбу. – Скажете, что теперь все пойдет по-новому. Что если они славно поработают, вы их не обидите и обеспечите всем необходимым.

– И все? – усомнился мужчина.

– Да. Это поднимет наш урожай на пять процентов.

– Серьезно?

Мергел кивнул.

– А если понаблюдаете за работами в поле, прибавится еще три процента.

– И так каждый день?

В предвкушении гигантских урожаев в голосе владельца Вильмарка появилась возбужденная хрипотца. В его воображении нарисовались могучие, прущие из борозд корнеплоды, стебли гороха, устремившиеся в облака, и кочаны капусты размером с телегу… Нет! С дом!

Помощник вздохнул.

– Увы, господин мой. Это разовая прибавка. Вы же понимаете, у всякой игры есть некоторые условности.

–Жалко, что эти условности не касаются моего завтрака! – заметил мужчина с горечью. – Какая разница – два яйца или восемь? Но нет, два!

Мергел прижал ладонь к груди.

– Господин мой, если бы это от меня зависело…

– А от кого? – вытаращился мужчина. – Ты слуга или условность? Еще оправдывается! Ладно, крестьяне мои где? – Он повернулся всем телом, оглядывая деревню. – Что-то в полях я их не видел.

– Сейчас будут.

К столбу была прибита перекладина, на которой висел небольшой колокол, предназначенный для оповещения жителей. Мергел взялся за веревку, привязанную к билу. Бомм! – звонко зазвучал колокол. Бом, бомм!

В избах словно только этого и дожидались. Сразу захлопали ставни, заскрипели двери. На свет полезли криворожие мужики и бабы в портках, рубахах, простых платьях, платках и драных телогрейках. Они выстроились перед владельцем Вильмарка – моргающие, почесывающиеся, шмыгающие носами. Худые. Мужчина насчитал двадцать человек. Негусто, подумал он. Детей не было, но детские мордашки то и дело выглядывали из окон.

Мергел прошелся перед крестьянами и указал на мужчину.

– Это ваш господин. Его зовут господин Халабано. Он сейчас скажет вам, как вы станете жить дальше.

Мужики и бабы закивали.

– Ну, так-то… – вразнобой послышались голоса. – Мы что, против? Мы завсегда… Раз господин – мы с понятием. Пожрать бы только… Пожрать бы дал…

– Дам!

Мужчина выступил вперед. В нем откуда-то появились горячность и напористость, слова сами срывались и летели в толпу.

– Товарищи! Подданные!

Он перевел дыхание.

– Друзья!

– О, друзья, – протянул кто-то.

– Я обращаюсь к вам не только как ваш господин, – загремел владелец Вильмарка, – но и как человек, который видит настоятельную необходимость в том, чтобы сделать вашу жизнь лучше. Чтобы не только репа и капуста были в ваших мисках, но и мясо! Чтобы вы ходили не в одних лишь портках и рванье, а в штанах и теплых куртках-карканах. Чтобы вам было, чем одарить своих жен и чем позвенеть на рынках.

– Это чем? – спросил кто-то не слишком умный.

– Это деньгой что ли? – уточнил другой.

– Да! – кивнул мужчина. – Если мы с вами усердно потрудимся сегодня, то завтра каждый из вас получит из моих рук по дирхему!

– Чаво?

Рты слушающих синхронно раскрылись.

– Не по дирхему, а по фарсу, – поспешил уточнить Мергел, – и не завтра, а через неделю. У нас счет понедельный.

Мужчина важно согласился.

– По фарсу!

– А! – выдохнули крестьяне. – Это хорошо! Это годно! Хороший вы господин! Чтоб вы были здоровы!

Мужики закланялись, бабы плюхнулись на колени. У каждой второй глаза были на мокром месте. Владелец Вильмарка даже отступил. Еще утопят в слезах!

– А когда мы выйдем на второй уровень, – воздел руки он, – мы с вами возведем мельницу и иные постройки!

Радостный гул был ему ответом. Впрочем, единение крестьян и господина омрачил возглас, взвившийся поверх голов.

– А жрать-то чего? – спросил какой-то скептик.

– Вечером, – оповестил всех Мергел, – вечером будет сытная похлебка. В этом господин Халабано вам клянется.

– О! Ну если! – зазвучали голоса. – Тогда все!

Мужики и бабы разошлись. Кто в поле, кто на покос, кто, поплевав на ладони, принялся плести корзины из припасенного лыка. Из изб, гомоня, высыпали дети. Им тоже нашлись занятия – дергать сорняки, собирать траву на обед, сторожить коз, носить воду, подметать и убирать двор. Мужчина, возможно, и проникся бы простым деревенским бытом, но предпочел заняться своим помощником.

– Ты что, скотина, – зашипел он, прихватив Мергела за ворот, – опозорить меня перед народом вздумал? Где я тебе похлебку найду?

– Это просто, господин мой.

Мужчина замахнулся. Кулак взлетел над головой помощника, едва не задев колокол.

– Повара из меня сделаешь?

Мергел, присев, закрылся ладонями.

– Нет! Есть другой выход!

– Ну!

Помощник одним глазом выглянул в щель между пальцами.

– Если бить не будете…

– Не буду, пока, – пообещал мужчина.

– Вам надо послать двух или трех человек на охоту.

– И?

– Они обязательно кого-нибудь поймают. Зайца, кабанчика, может быть, оленя. Вот и будет вам похлебка.

Мужчина потер подбородок.

– А точно поймают?

– Это тоже некая условность, господин мой, – сказал Мергел. – Крестьянин, посланный в лес, к исходу дня возвращается с добычей.

– Вот как?

– Да, господин мой.

– И чего ж ты раньше молчал? – встряхнул помощника мужчина. – Так ведь и на моем столе мясо появится!

– Я как раз хотел предложить…

Взмах ладонью прекратил его речь.

– Эй! – позвал владелец Вильмарка сидящего неподалеку парня. – Подданный!

Парень поднял голову.

– Вы мне, господин?

– Тебе, тебе! – закивал мужчина. – Подойди.

– Вам, наверное, отец мой… – неуверенно произнес парень, вставая.

– Бери отца, бери еще одного человека и отправляйтесь на охоту!

– В лес?

Мужчина огляделся.

– А куда еще?

– Ну, так-то… – парень почесал затылок.

– В общем, – подступил к нему мужчина, – идете в лес и добываете там… ну, что получится. Похлебку на ужин хочешь?

Парень заулыбался.

– Кто ж ее не хочет, господин.

– Ну! Убьете зайца или оленя, будет у вас похлебка. Наваристая, мясная. А половину, значит, несете мне. Понятно?

– Да, господин!

– Ну и беги!

– Уже, господин!

Парень сорвался с места.

– Видел? – обернулся к Мергелу владелец Вильмарка. – Поисполнительнее тебя будет!

Он походил у столба. Вокруг все двигалось, звучало, жило. Тяпки вонзались в землю, текли из труб дымки, вода наполняла корыта, крякали под топорами чурбаки и распадались на поленья. Хорошо! Взгляд мужчины преисполнился гордости – кто, как не он, был зачинателем всей этой жизни?

– Ф-фух! – произнес он. – Чего я добился?

– Пять процентов к урожаю, – отчитался Мергел.

– Ты говорил про восемь.

– Это надо еще минут десять постоять.

– Постоим.

Поля были огорожены редкими столбиками, и мужчина облокотился на один из них. С минуту он смотрел, как бабы внаклонку идут по бороздам. Перепархивали птицы. Солнце лило теплый весенний свет.

– Слушай, – сказал мужчина пристроившемуся сбоку помощнику, – у меня же еще бонус в виде навоза.

– Да, господин мой, – кивнул Мергел.

– Это сколько?

– Еще три процента.

– Итого – одиннадцать. Правильно? Но это же только осенью?

– Да, господин мой.

– А что делать до этого времени?

– Строиться, – дал совет Мергел.

– Угу.

– Полдеревни можно отправить на лесозаготовки. Через неделю они выстроят амбар. После амбара придет очередь лесопилки.

– А дальше?

– Дальше – разнообразней. Охотничий домик, место для рыбной ловли, расширение деревни.

– А второй уровень?

– О, там уже куча других построек. Мельница, амбар побольше, овин для сушки урожая, гончарня, шахты – угольная, железная, медная, избы второго уровня, у вас, господин, появится полноценный второй этаж!

– О! А потом?

– Третий уровень! – воодушевился Мергел.

– А там что?

– Кузница, пекарня, караульное помещение, казармы…

– Хм.

– Конюшня, мастерские обувные и пошивочные, оружейная, – продолжал перечислять Мергел, – рыночная площадь, кабак и постоялый двор, чтобы привлекать наемников и мастеров. Они тоже бонусы дают.

Мужчина помолчал, покрутил головой.

– Все, десять минут прошли?

– Да, господин мой, – кивнул помощник.

– Куда теперь?

Мужчина широким шагом зашагал обратно к особняку.

– Можем снова объехать ваши земли, – предложил Мергел.

Владелец Вильмарка встретил его слова мрачным взглядом.

– С какой радости? – поинтересовался он. – Нам что, нужен запас навоза?

– Нет, господин. Но вы сможете наметить, где что построите.

Небо было чистое, только на западе сбивались в пену облака. Ветер налетал порывами и трепал одежду.

– Так, – мужчина остановился, потому что его посетила неожиданная мысль. – Этот вот… Патрик!

– Да, господин мой.

– У него же мельница!

– Да.

– И как это? Мне ее стоить полгода, а у него она уже есть! И уровень! С чего это? Я думал, стартовые условия у всех равные.

– Приблизительно равные, господин мой, – принялся разъяснять Мергел. – Но с особенностями. У вас больше всех земли и денег. У Патрика – мельница. У Форнспиков – шахта. Угольная. С мельницей достичь второго уровня легче всего, она дает запас еды, нужны только лесопилка и амбар.

Мужчина упер руки в бока.

– Да? Он что, их за день построил?

– Нет, господин мой, – сказал Мергел. – Но должен вам пояснить, что до принудительного подселения…

– Вот как вы это называете!

– …до принудительного подселения вы уже посещали игру и дали мне распоряжения о том, как вести хозяйство. Прошло как раз две недели по внутреннему времени.

– И что ты сделал?

– Засеял поля.

– И все?

Помощник развел руками.

– Это все, о чем вы распорядились.

– Ну, я дурак был, а ты-то? – возмутился мужчина. – Мог же подсказать! К тебе человек пришел – ни бум-бум в ваших порядках!

– Так вы сразу и вышли.

Напор мужчины угас.

– Да?

– Именно.

– Мне нужно было.

– Я думаю, вы просто не планировали обитать здесь всерьез.

Владелец Вильмарка фыркнул.

– Конечно, не планировал! Я думал, загляну раз, другой. Ну, в смысле, буду отбывать срок наездами. Полдня – у вас, полдня – в своей реальности. Мне эти чужие правила, знаешь… У вас тут жизнь, скажу тебе, вообще неинтересная.

– Это пока вы не развились, господин.

– Ну, да! Теперь-то мне уже деваться некуда! Кто меня отсюда выпустит? Звери вы, звери. Развивайся или умри!

– Не совсем так, господин мой.

Мужчина отмахнулся от помощника и зашагал к особняку. Ногой он брезгливо раскидал мусор, нападавший на короткую дорожку, взошел на крыльцо и толкнул дверь. Дверь не шелохнулась.

– Вот зараза!

– Это дом, господин мой! Стены немножко повело!

Мергел поспешил помочь хозяину, но тот, наддав плечом, справился со строптивой дверью сам.

Ввалившись внутрь, мужчина пошел по комнатам, которых насчитал пять, заглянул на кухню и в кладовые. Всюду его встречали разруха и запустение, обвалившаяся штукатурка, вытертые ковры, черные от копоти стены, паутина и старая, на последнем издыхании мебель. Из-под половиц слышался писк мышей.

Мергел следовал за хозяином, прижимаясь к стенам, когда тот разворачивался и проходил мимо.

Добравшись до спальни, мужчина рухнул на кровать, которая опасно затрещала под его весом. Лицо владельца Вильмарка выразило глубокое страдание.

– Господин мой! – склонился над ним помощник. – Вам плохо?

– Очень!

– Вам что-нибудь нужно?

Мужчина раскинул руки.

– Другой мир. – Он повернул голову к Мергелу. – Может, организуешь? Я все хозяйство на тебя перепишу.

– Это невозможно, господин мой.

– Тогда принеси вина!

– Могу принести вам воды, господин.

Мужчина издал протяжный стон.

– А где вино? Почему нет вина?

– Увы, господин, в наших погребах нет вина. У нас и погреба, как такового, нет.

– А в постоялом дворе есть.

– Есть, – эхом отозвался Мергел.

– А у нас нет.

– Нет.

– А хотя бы пиво?

– Господин, мой, сразу, как только мы достигнем второго уровня…

Мужчина перевернулся на живот.

– Втыкай! – прорычал он сквозь прижатую к губам руку.

Мергел округлил глаза.

– Что втыкать, господин? Куда?

– Нож втыкай! Прямо под лопатку! Лучше умереть, чем так жить!

– Но у меня нет ножа.

– Дьявол! – приподнялся владелец Вильмарка. – Что мне тебя, учить? Возьми на кухне! И всади мне его со всей силы! Чтобы я – ах! – и все.

Вздернувшись, он изобразил свою смерть. Хрип. Конвульсии. Высунутый язык. Мергел высоко поднял голову.

– Нет, господин мой.

– Скотина, – произнес мужчина, все еще притворяясь мертвым.

– Скотина, но не убийца!

– Это еще как посмотреть. – Мужчина шевельнулся, потом посмотрел на стоящего у кровати помощника и с кряхтением сел. – Ну, что стоишь? Дел никаких нет?

– Ожидаю распоряжений, – сказал Мергел.

Мужчина кивнул.

– Ладно.

С минуту он размышлял, уставившись в окно. Лицо его морщилось от дум. Видимо, думы были невеселые.

– Так, – произнес, наконец, он.

– Я слушаю, господин мой.

Владелец Вильмарка тут же хлопнул ладонью помощника по склоненной голове.

– Ты не слушай, ты предлагай!

– Ай!

– Кто у нас помощник? Кто у нас – как рыба в воде? – мужчина ущипнул Мергела за плечо. – Я или ты?

– Ай! Я, господин мой.

– Ну!

Мергел отступил, потирая место щипка.

– Больно, господин!

Мужчина стукнул кулаком по кровати.

– Ты не жалуйся, – прикрикнул он. – Ты мне советуй. И помогай. Это, кажется, твои прямые обязанности. Я же могу или согласиться на твою инициативу, или нет. Понял? А то он мне: «Ожидаю распоряжений»! Как будто сам ни при чем.

– Да, господин мой.

Мужчина с неудовольствием качнул головой.

– Ты не дакай мне тут.

– Господин, лесопилка…

– Во-от!

– И амбар.

– Можешь же!

– Значит, мне надо собрать крестьян…

– Именно, – кивнул владелец Вильмарка. – Собираешь, и – на лесозаготовки. Они же все умеют валить лес?

– Это тоже некая условность, господин.

– И прекрасно!

Едва Мергел вышел, мужчина встал и направился на кухню. В грязном помещении с длинной низкой печью он обследовал полки, котлы и котелки, посуду на столе, покосившийся шкаф без створок и узкую кладовую, завешенную сухими травяными метелками, висящими на веревках. Единственной съедобной находкой владельца Вильмарка на собственной кухне оказалась крохотная, сморщенная картофелина на дне стоящего у стены сундука. Да и ту, честно говоря, употребить можно было лишь с большой голодухи.

– Не соврал, скотина, – прошептал мужчина.

Окунув палец в остатки масла на одинокой сковороде, он облизал его, вздохнул и принялся гонять щепку по каменному полу. Пригнав ее к небольшой поленнице за кладовой, мужчина оглянулся, оценивая, всему ли уделено внимание, и двинулся в коридор. Сориентировавшись, он выбрался в крохотный холл и подступил к лестнице, ведущей на несуществующий второй этаж. Ступеньки привели его под крышу, в будочку, из которой он шагнул в грязь, в пустоту, обозначенную проломом, на открытое пространство рядом с печной трубой. Под ногой у него хрустнул пласт обвалившейся дранки.

С минуту, обдуваемый ветерком, мужчина смотрел в пролом крыши на поля и виднеющиеся деревенские избы. Лицо его исказилось, будто он тронул языком больной зуб.

– Я вам устрою, – пробормотал он.

В его голове замелькали несвязные картинки бушующего огня, испуганных лиц, задранных юбок, мертвой коровы и кучи дерьма. Потом владелец Вильмарка взглянул вниз и даже пихнул ногой дощечку, чтобы посмотреть, как та упадет на землю.

Дощечка грохнулась, треснула и раскололась на три части.

Ладно, подумал он, ладно. Будет им второй уровень. Будет третий. Четвертый. Пятый. Шестой. От стабиля к этому самому… к грансавалю. Служанки на каком там появляются, на третьем? Что ж, потерпим до третьего.

И, конечно, Патрик. Этот Лизамунд еще попортит ему кровь. Мужчина это чувствовал. Ходит с двумя слугами, с детиной рослым в качестве охраны… А надежды на помощника нет. Бросился бы он защищать своего хозяина? Ха-ха. Все, что он может, это пожарить два яйца.

Мужчина прищурился. Метрах в двухстах Мергел, легок на помине, медленно тащился по дороге от деревни к хозяйскому дому. Останавливался, глазел на поля, на тощую пасущуюся скотину. Мужчина покачал головой. Как он к господину своему спешит! Просто впереди ветра! Замечательный помощник!

Владелец Вильмарка спустился на первый этаж, прошел комнаты и, открыв дверь, встал на низком крыльце, ожидая, когда слуга поднимется по взгорку. В животе у него урчало. Солнце брызгало светом сверху. Мергел же не торопился. Мужчина помялся, спустился по ступенькам и, зайдя за угол, с облегчением помочился на землю. Да, не в горшок, не в будку, не в специальном помещении, для этого дела приспособленном, а прямо на землю. Как в прежние, не совсем виртуальные времена. Нет, хорошо, забавно, но тут условностями что-то не обошлись. Жажду, голод, отправление естественных надобностей – все присобачили.

Мужчина подтянул штаны.

Интересно, подумалось ему, а все эти виртуальные болванчики, они тоже как бы живут? Они тоже просыпаются изо дня в день… Он фыркнул. О да. Если вы задались целью потратить вычислительные ресурсы на бессмысленную имитацию болванчиковой жизни, которая никому без участия игрока не интересна, то, конечно, вперед! Агнесс любит Питера, Питер обхаживает Мери, Мери снится отец Агнесс, Марк боится света и по ночам пробирается в чужие постели, к кому придется. Какой-нибудь Джабар Хальбениш в исступлении бьет себя плеткой, когда думает о румянощекой Бибуш. И так далее, и так далее.

И все они, кроме всего прочего, занимаются домашними делами, готовят и едят, ведут беседы, болеют, лечатся, сбивают ноги, получают травмы, снова лечатся, ревнуют, завидуют, молятся, ненавидят, любят. Нет числа тому, что доступно виртуальным болванчикам. Потому что, понятно, берут свое начало от настоящих людей.

С другой стороны, подумалось мужчине, сейчас это, может быть, не так и затратно. Технологии усовершенствовали, тем более, что основную нагрузку, как ему хором напели в уши, несет мозг игрока. Периферия только направляет и контролирует, задает условия и границы, а мозг уже строит реальность самостоятельно.

В общем, хорошо устроились.

Теперь вот еще и содержат в заключении, если вдруг твои поступки в виртуале чем-то их не устраивают.

– Борьба за чистоту помыслов! – крикнул мужчина вслух.

Показавшийся в поле зрения Мергел встрепенулся, услышав возглас, и прибавил шагу.

– Господин мой! Я иду! Я здесь!

Он запыхался и остановился у крыльца, схватившись за остатки перил. Короткая доска, треснув, тут же осталась у него в руке.

– Здесь все разваливается, – сказал мужчина.

– Это ненадолго, – заверил его помощник. Он откинул доску в сторону. – После лесопилки и амбара…

– Это я понимаю, – кивнул мужчина. – Но у нас как-то странно устроены условности. Для строительства лесопилки ничего не нужно, а для ремонта моего дома почему-то нужен второй уровень.

– Господин, – улыбнулся Мергел, – так это тоже условность.

– Самый умный, да?

– Игровой процесс так устроен, господин мой.

– Я это понимаю, – заверил помощника мужчина. – Я не понимаю, почему там – одно, здесь – другое, пожрать не дают, яиц им жалко, зато кому-то мельницы просто так, от щедрот – на, на, на, на.

– Вы не совсем правы, господин.

Мужчина встал на носки, чтобы быть выше.

– Кто здесь Халабано? – прошипел он.

– Вы, – признал, съежившись, Мергел.

– И я, видишь ли, голодный Халабано. Голодному Халабано – это я тебе по секрету говорю – вообще пофиг на условности. Почему бы чувство голода тоже не сделать условным?

– Это все-таки симулятор жизни, господин мой.

– Тьфу! Я лежу в ванне с питательным раствором. Слышишь? Это на самом деле так. Какая жизнь? Я лежу в герметичной капсуле. Метаболизм замедлен, как у какой-нибудь лягушки, а мозг подключен к виртуальной машине.

– Также это место заключения.

– Тьфу! Ты меня слышишь или нет? Капсула – это место заключения. Вернее, это я сейчас так считаю, когда вы меня обложили тут… условностями. Признаюсь, я сбежать хотел. Скучно было жить в реальности. Законы, налоги, правила. То не смей, это не трогай. А тут все уши прожужжали: ваши миры – ваши правила. Комфортабельное телохранилище с поддержкой температуры. Король, падишах, бог, кто угодно. И это – вы!

– У нас вы тоже можете стать королем, – сказал Мергел.

Мужчина фыркнул.

– Быть королем здесь, у вас, мне совсем не хочется. Боюсь, на двух яйцах на завтрак я даже до кронстабиля не доживу.

– Не отчаивайтесь, господин мой. Скоро будут охотники.

– Скоро – это вечером? – уточнил мужчина.

Мергел кивнул.

– Вечером, никак не раньше.

Мужчина, скрипнув зубами, посмотрел на небо. Солнце подбиралось к зениту. Это, значит, ему еще часов шесть маяться без еды. Может, под деревом что-то осталось? Так, стоп! Мужчина просиял. А что мешает ему вновь навестить постоялый двор?

– Готовь карету! – крикнул он, отсылая помощника к хлипкому строению в стороне, которое служило одновременно и конюшней, и местом хранения транспортных средств.

– У нас нет…

– Повозку, повозку готовь!

Мужчина забежал в дом.

– Господин мой… – Мергел нерешительно встал на ступеньку крыльца. – Куда вы решили ехать?

– Не все ли тебе равно? – донеслось из глубины дома.

Звуки, которые раздавались в комнатах, можно было объяснить только торопливыми поисками. Владелец Вильмарка двигал сундуки, стулья, топал по полу, пока, наконец, не появился в окне рядом с дверью.

– Мергел, а, Мергел, – произнес он, щурясь.

– Да, господин мой, – осторожно отозвался слуга.

– У меня хоть какие-то накопления есть?

Мергел кашлянул.

– Если вы помните, господин, то все свободные деньги вы вчера проиграли карлику. Спешу добавить, что он был мошенник.

– Ты!

Мужчина стукнул по подоконнику кулаком, и тот треснул, а из-под него посыпалась пыль.

– Я тебя не о том спрашиваю! – пояснил мужчина, отступив от подоконника. – Я спрашиваю, не завалялось ли у меня одного-двух дирхемов?

– Нет, господин.

– Не ври мне!

– Господин! – Мергел посмотрел на хозяина расширившимися глазами. – Я никак не могу вам врать!

– Хорошо!

Повозившись, мужчина выставил на подоконник шкатулку без крышки, мятый медный кувшин и – не без натуги – каменную голову, должно быть, когда-то служившую частью скульптуры.

– Что-нибудь из этого мы продать сможем?

Осмотрев выставленное богатство, Мергел скривился.

– Кто это купит, господин?

– Ты можешь купить это у меня!

– Господин мой…

– Не говори, что у тебя нет сбережений! – грозно нахмурил брови мужчина. – Знаю я таких пройдох! Ни гроша за душой, а помрут, в белье, в матрасах и в тайниках потом монету за монетой находят.

– Но зачем мне эти вещи, господин?

– Нет-нет, – заулыбался мужчина, – ты сначала скажи про сбережения. Есть?

Мергел вздохнул.

– Немного.

– Украл у своего хозяина?

– Почему? – удивился помощник. – Вы платите мне жалование.

– Ну и купи у меня… Вот, шкатулку! – владелец Вильмарка протянул слуге шкатулку. – Смотри какая!

– Она без крышки, господин.

– И что? А резьба? А камешки? А два отделения? Посмотри! Одно побольше, другое поменьше. Нужна им крышка?

– Да, господин мой, – потупился Мергел.

Мужчина воздел глаза к небу.

– Что ж ты за скотина-то такая! – Он с упреком посмотрел на помощника. – Что, не хочешь шкатулку?

– Нет.

– За три фарса!

– Господин мой…

– Где ты достанешь такую красоту дешевле?

– Мне нечего в ней хранить, – сказал Мергел.

– Ой, нашелся! Нечего хранить! Разбогатеешь, в одно отделение сложишь перстни, в другое – бусы какие-нибудь. А там у тебя денег и на крышку достанет!

Слуга промолчал.

– Ладно. – Мужчина, поморщившись, сбросил шкатулку с подоконника вглубь комнаты. – Кувшин! Чистая медь!

– Я знаю, господин мой.

– Что, тоже не нужен?

Мергел вздохнул.

– Я и так пользуюсь посудой в вашем доме.

– А теперь это будет твой, личный кувшин! Думаешь, я много за него попрошу? – Мужчина рассмеялся. – Как моему единственному, а потому лучшему слуге это великолепный кувшин достанется всего за один дирхем!

Он повертел кувшином перед слугой.

– Боюсь, господин мой…

– Ты не бойся, потрогай!

Мергел царапнул ногтем подставленный медный бок.

– Я помню, вы наступили на него, господин.

– И что? – удивился мужчина. – Мой след на кувшине только увеличивает его стоимость! Тем более, что пить из него можно и из помятого!

– На рынке Гуильдонка кувшин с чеканкой стоит пять или шесть фарсов, – сказал Мергел. – Если поторговаться, то сбросят до четырех.

– Хорошо. Три! – Владелец Вальмарка сунул кувшин помощнику под самый нос. – смотри, какое качество!

– Господин…

– Меньше трех – это свинство!

– Зачем мне кувшин?

– Пить из него будешь! Зачем еще кувшины нужны? Ночью, так уж и быть, можешь в него помочиться.

– Горло узкое.

– Тьфу! – разозлился мужчина. – Не хочешь, так и скажи! Или, может, два фарса?

Мергел покачал головой.

– Нет, господин мой.

– Какой ты душный! – возмущенно высказался мужчина. – За фарс я тебе, скотина, эту посудину не отдам, и не проси! Куда я с одним фарсом? Мне не сухари, мне бы мяса… Ладно!

Кувшин улетел в дверной проем за спиной у владельца Вильмарка.

– Последний лот нашего аукциона! – возвестил он, подвигая ближе к себе каменную голову. – Замечательный, хорошо сохранившийся артефакт древней эпохи!

– Я…

Мужчина выставил руку.

– Погоди. Ты еще не слышал мое предложение.

Мергел вздохнул.

– Я слушаю, господин.

Мужчина заулыбался.

– Молодец! Можешь же! Глядишь, человека из тебя воспитаем!

– Я – виртуальная модель…

– Да знаю я! – махнул рукой владелец Вильмарка и чуть не сшиб голову с подоконника. – Все вы тут болванчики. Изображаете из себя… Не знаю даже, кого изображаете, а туда же, о людях печетесь. В общем, мое предложение. Эта замечательная голова белого мрамора, которую ты можешь поставить к себе на полку, спрятать в сундук от чужих глаз или приторочить к какой-нибудь скульптуре… Без головы, слышишь? Чтобы две головы не было…

– Да, господин мой.

– Так вот, эта замечательная голова, – мужчина повернул отбитую часть скульптуры к себе лицом, чтобы посмотреть в ее белые глаза, – неизвестного молодого человека, возможно, какого-то античного героя или божества… Я думаю, – он развернул ее обратно к Мергелу, – стоит не меньше дирхема.

– Возможно.

– Я уступлю ее тебе за восемь фарсов!

Помощник моргнул.

– Но зачем мне она, господин мой?

– Поставишь в изголовье, – заявил мужчина, – будешь смотреть, брать с нее пример.

– С головы?

– Дурик! С того, кого она изображает!

– И с кого же?

Мужчина фыркнул.

– Я же тебе говорю: с античного героя или божества. А может, какого-то римского императора. Юстиниана, например.

Мергел не согласился.

– Это голова не Юстиниана. К тому же Юстиниан был византийским императором. Скорее, это голова Аполлона или Антиноя.

– Ну!

– Что?

– Тебе не нравится Аполлон?

– Нравится, господин мой.

– Так бери! – воскликнул мужчина. – Кто тебе еще отдаст его так задешево?

Мергел помялся.

– Господин мой…

– Да?

– Мне не нужна эта голова.

– Как? – Мужчина шлепнул по фрагменту античности ладонью. – Ты же сам только что был в восторге от Аполлона!

Помощник почесался.

– Господин, я безмерно уважаю Аполлона как представителя греческого пантеона богов, но не могу сказать, что в моей комнате…

– Поставь голову в саду!

– Для головы нужно тело.

– Вот ты привередливый! Ему голову дают, а он еще и недоволен, тело требует! Где я тебе тело найду, если у меня только голова?

– Тогда не надо, господин, – отступил от окна Мергел.

Владелец Вильмарка расценил это, как желание ускользнуть подальше.

– Эй! Куда? – Он отпустил мраморную голову, и та, с неровным сколом на остатках шеи, ожидаемо кувыркнулась с подоконника к ногам Мергела. – А, черт с ней! – разозлился мужчина. – Забирай так!

Слуга отступил еще на шаг.

– Но я сказал вам, господин…

– Тогда хотя бы в долг дай! – высунулся из окна мужчина. Лицо его покраснело. – Просто дай в долг!

– В долг?

– Дирхем!

– Это много, господин мой!

– У тебя что, дирхема нет?

Мергел вздохнул.

– У меня их два, господин мой. Но это все мои сбережения.

– Я вижу, я тебя разбаловал, – мужчина перекинул ногу через подоконник. – Два дирхема! У меня и этого нет!

– Вы все проиграли, осмелюсь вам напомнить.

– Иди сюда, – прикрикнул на помощника мужчина. – Иди сюда, я тебе говорю!

Он вытянул руку и сделал попытку вылезти из окна наружу, но оконная рама внезапно треснула и вместе с владельцем Вильмарка вывалилась из проема.

– Дья!...

Короткий крик оборвался, когда мужчина воткнулся головой и руками в травяные заросли. Рама распалась на части. Брызнули щепки. Подоконник, помедлив, шлепнулся вслед за рамой, оприходовав мужчину по ноге. Через мгновение, показавшееся Мергелу цифровой вечностью, владелец Вильмарка все же пошевелился.

– Дьявол!

Он сел и взмахнул полой куртки. Некоторое время его взгляд изучал подкладку и швы. Вид у мужчины был кислый.

– Так, посмотри, не порвал ли я что-нибудь, – обратился он к помощнику.

– Сейчас, господин.

Мергел обошел мужчину по кругу.

– Ну?

– Кажется, каркан цел, господин. Кроме разошедшегося вчера вечером шва.

– Точно?

Мергел обошел хозяина вторично.

– Может быть, вы чуть поцарапали рукав.

– Правый? Левый?

– Левый.

Мужчина вытянул левую руку, рассматривая рукав куртки.

– Да нет, – сказал он, скривившись, – это просто пыль. – Под шлепком ладони над карканом взвилось серое облачко. – Помоги мне подняться.

– Да, мой господин.

Мергел подхватил мужчину под мышки.

– Осторожнее! – сказал тот, когда помощник рванул его вверх. – Я тебе все-таки человек!

– Конечно, господин.

Мужчина отпихнул часть рамы.

– Теперь тяни.

Мергел, пыхтя, медленно потянул хозяина, будто корнеплод из земли. Несколько мгновений, и он поставил мужчину на ноги. Владелец Вильмарка разогнулся, но стоило ему повернуться, как раздался оглушительный треск.

Мужчина замер.

– Это я?

– Что? – не понял Мергел.

– Это я порвался? – с испугом спросил мужчина.

– Не знаю, господин мой.

– Так посмотри!

– Сейчас!

Мергел обежал хозяина, осторожно поддергивая того за куртку.

– Ну? – спросил мужчина.

Голос его истончился от нетерпения.

– Вы целы, господин мой, – вынес вердикт Мергел, снова встав перед владельцем Вильмарка.

Он запыхался.

– Цел?

– Да.

– Не треснул нигде?

– Нет.

– А куртка?

– С ней тоже все в порядке.

– Тогда что же…

– Штаны, мой господин. У вас лопнули штаны.

– Черт!

Мужчина завертелся, ощупал себя сзади и обнаружил, что ткань больше не прикрывает его ягодицы.

– А как же условности? – взвизгнул он, ныряя в дом.

Откатив подальше в траву мраморную голову, Мергел поспешил следом.

– Господин мой!

– У меня есть еще одни штаны? – донеслось из глубины дома.

Из комнаты в комнату перетекали стуки и прыжки по полу.

– Да, господин мой.

– И? Чего стоишь? Неси!

– Они грязные и худые.

– Совсем?

– Ужасные.

– Все!

Звуки в комнатах прекратились, и Мергел, вбежав в спальню хозяина, нашел того лежащим навзничь на кровати.

– Что случилось, господин мой? – рухнул рядом с кроватью Мергел.

Мужчина, лежа, всплеснул руками, указывая на окружающее его пространство.

– Вот это все! – простонал он. – Вот что случилось! Грязь, окно, штаны, мошенники, от тебя никакой помощи!

Мергел погладил хозяина по ноге.

– Господин мой, вы хотели ехать.

– Без денег? – приподнял голову мужчина. – Куда я поеду? Осудили, заточили в собственной голове, спасибо вам большое!

– Если вы возьметесь за ум, господин…

Мужчина рывком сел.

– Как? Как я возьмусь за ум, если мне жрать нечего? Два яйца! Думаешь, мне этого достаточно? Почему бы буфет на кухне условно не наполнить едой?

– Когда вы перейдете на второй уровень…

Владелец Вильмарка издал вопль.

– Я сдохну раньше!

– Господин…

– Дашь дирхем?

– В долг?

С жадностью глядя на Мергела, мужчина кивнул.

– В долг. Я тебе верну! До конца года!

– Обещаете?

– Век воли в вашем мире не видать!

Мергел помялся. В пальцах его блеснула серебряная монета.

– Господин мой, только вы не проиграйте и мой дирхем этому карлику!

Мужчина выпучил глаза.

– Что? Думаешь, я для этого? Что я, дурак, если он жулик? На него, кстати, пожаловаться можно кому-то?

– Местному яфику, судье, то есть.

– И где он обитает?

– В городе.

– В этом, как его… в Гуильдонке?

– Да, господин. Но у вас должны быть веские доказательства в том, что карлик – мошенник.

– А яфик что, не видит?

– Откуда, господин?

– Вот система! Где надо, так насквозь, как меня, так сразу, а тут вдруг – слепые! Вы же все как-то связаны, все по ролям расписаны…

– Это другое, господин мой.

– Ну, конечно!

– Но если на постоялом дворе найдутся свидетели…

Мужчина подергал губу.

– Ладно, – сказал он, – с карликом позже решим. Дирхем давай!

Мергел протянул монету, но стиснул ее в пальцах, как в тисках. Владелец Вильмарка попытался вытащить дирхем, но потерпел неудачу.

– Не понял.

– Все же, господин, – виновато улыбнулся Мергел, – хотелось бы понять, на что вы мой дирхем потратите?

– Не беспокойся. – Мужчина с усилием, но разжал пальцы помощника. – Дирхем пойдет в дело. А там мы на второй уровень – эге-гей!

Монета исчезла в его ладони.

– Но господин…

– Не веришь? Мне не веришь?

Мужчина с воинственным выражением лица, не предвещающим ничего хорошего, вскочил с кровати.

– Верю, – поспешил заявить Мергел.

Но, оказалось, что интересовало его хозяина совсем не это.

– Ну-ка, – сказал он, нахмурившись, – повернись.

– Зачем?

Мужчина фыркнул.

– Пну по заднице!

– Господин, насилие в отношении ассистента…

– Шучу я, шучу! Поворачивайся!

Мергел осторожно, мелкими шажками обернулся вокруг своей оси. Взгляд его ловил в фокус хозяина.

– Прекрасно! – обрадовал его мужчина.

– Да?

Последовал решительный взмах руки.

– Снимай шаровары!

Мергел взялся за пояс.

– Господин мой!

– Снимай!

У Мергела задрожала нижняя губа.

– Господин мой, если вы истосковались без девушек, то можете использовать на это дело мой дирхем. Клянусь вам, я совсем не гожусь…

Мужчина захохотал.

– Ну, ты осел! Мне не ты, мне шаровары твои нужны! Не могу же я показаться в своих, лопнувших!

– Ах, шаровары!

В голосе Мергела послышалось облегчение. Но затем лицо его вытянулось.

– А как же я, господин?

– Наденешь мои грязные.

– Но как я…

– А ты будешь сидеть в повозке, – объяснил мужчина. – Мы доезжаем до постоялого двора, ты сидишь в повозке. Никто не видит твоих штанов. Я иду и обедаю, ты сидишь в повозке. Потом я выхожу, и мы едем обратно. И опять никто не видит твоих штанов. То есть, моих штанов на тебе. Как тебе план?

– Вы закажете мяса и пива?

– Да, черт возьми!

Мергел оживился.

– Дирхема хватит на две порции, господин.

– Ты штаны снимай, – поторопил его владелец Вильмарка. – А две порции мне понадобятся или я наемся и одной, не твоего ума дело.

– Я думал, что вы поделитесь, господин.

Мергел распустил пояс, и шаровары опали вниз зеленым комком, открыв набедренную повязку и худые ноги помощника.

– С тобой? – Мужчина живо скинул ошметки своих штанов и натянул освободившиеся шаровары на ноги. – Ты, скотина, как я погляжу, все надуть меня хочешь. Я с тобой поделюсь, а долг останется тем же?

Придерживая штаны рукой, он завозился с поясом.

– Дайте я, господин мой, – встал на колени Мергел.

– Не штаны, а паруса, – проворчал мужчина.

Тем не менее, заняться своим туалетом он помощнику позволил, и тот сноровисто подвязал ему пояс. Мужчина повертелся, подергал шаровары и убедился, что они держатся прочно.

– А что ты замолчал? – спросил он, поправляя рубаху. – Простишь мне половину долга, если я тебя накормлю?

Мергел вздохнул.

– Я лучше потерплю, господин.

– Видишь, какой ты! – с осуждением произнес мужчина. – Хочешь, чтоб я поделился с тобой, а сам со мной делиться не хочешь. И все у вас так. Вроде все для человека, коим, между прочим, я являюсь… Но это так, декларация, а на самом деле вы все так и норовите как-то меня унизить или обмануть.

– Господин мой…

– Все! – не стал слушать слугу мужчина. – Иди за повозкой!

– Да, господин.

Мергел поник головой и двинулся прочь из комнаты.

– Штаны надень! – догнал его окрик.

– Да, господин.

Оставшись один, мужчина оглядел себя, походил по комнате. Вроде неплохо. В поясе он нашел потайные кармашки для монет и в один из них определил взятый взаймы дирхем. Если вечером принесут дичь, то завтра он никуда не поедет. И что-то надо сделать с окном. В комнату задувал ветерок, посвистывая в остатках рамы.

Мужчина сдернул покрывало с кровати и попытался задрапировать окно, но это ему откровенно не удалось – одеяло было просто не на чем крепить. Владелец Вильмарка попробовал затолкать его в щели с одной и с другой стороны, но первый же, чуть более сильный порыв ветра разрушил всю конструкцию.

– Зараза!

– Вы мне, господин? – крикнул со двора Мергел.

– И тебе тоже!

Мужчина бросил одеяло обратно на кровать, раскидал ногами лоскуты лопнувших штанов и пошел наружу. Повозка уже стояла перед крыльцом, и помощник проверял упряжь невысокой тощей лошадки. Грязные господские штаны на нем смотрелись форменным издевательством.

– Кстати, – заметил мужчина, – а как лошадь? Ее же кормить надо.

– Нет, господин мой, – Мергел огладил лошадиную гриву. – Условно в конюшне всегда есть сено.

– А условно в доме?

– Зачем в доме сено?

– Ты мне дурачка не изображай! – возмутился мужчина, притопнув. – Если в конюшне всегда есть сено, то почему бы в доме условно не быть еде? Я вот о чем спрашиваю! А не о сене твоем. Можно даже без разносолов.

– Господин мой! Отсутствие пищи является стимулом для повышения уровня. Понимаете? Оно вписано в игровой процесс.

– Понимаю.

Когда Мергел отвернулся, чтобы вновь заняться упряжью, мужчина с короткого замаха пнул его по заднице.

– Ай!

– Что?

– Господин мой, вы ударили меня! – заявил Мергел, прижимая ладони к потерпевшей части тела.

Мужчина покачал пальцем перед его носом.

– Не ударил, а стимулировал. Пинки, видишь ли, тоже вписаны в игровой процесс. Просто не все ими пользуются. Это стимуляция скорости работы подчиненных. Ты с лошадью закончил?

– Да, господин.

Мужчина улыбнулся.

– Вот видишь? Пинок – и дело пошло!

– Вижу, господин.

– И даже ощущаешь!

– Не то слово, господин мой!

Мергел потер ягодицу. Мужчина тем временем забрался в повозку.

– Не стой! – крикнул он помощнику. – Никто за тебя меня не повезет.

Мергел страдальчески вздохнул и полез на сиденье для возницы. Повозка тронулась. Владелец Вильмарка заблаговременно нагреб под себя сена. Они выехали со двора и покатили в сторону деревни. Колеса подскакивали на бугристой дороге. Солнце висело в зените. Далекой стороной обегали его чахлые облачка.

По деревне носились дети. Мужчина смотрел на них без умиления. Гоняют по дворам тощих куриц и гоняют. Не дети так-то, а цифровые модельки детей. И курицы у них, в отличие от него, есть.

– Слушай, как тебя… – Мужчина поцокал языком, изображая забывчивость.

– Мергел, господин, – отозвался Мергел.

– Мергел, у них тут курицы есть.

– Да, господин. Иначе откуда бы у вас были яйца по утрам?

– Ага. То есть, какая-то взаимосвязь есть. Без одного вроде как не может быть другого. Но что если, мы одну птичку, того?

Мергел повернулся.

– Хотите украсть курицу у своих же крестьян? – удивился он.

Мужчина фыркнул.

– А что такого? Все господа так поступают! Природа отношений! Есть хозяин, есть слуги, есть подданные. Слуги служат, подданные безмолвствуют, хозяева соответствуют своему статусу, который не предполагает ограничений в обращении с теми, кем он владеет. Или я чего-то не понимаю?

Провозка прокатила мимо столба с колоколом.

– Вы, конечно, в своем праве, господин мой, – заметил Мергел. – Но тогда крестьяне могут взбунтоваться.

– Серьезно?

– Да.

– Я ж им как бы отец родной! – воскликнул мужчина. – И что? Из-за одной курицы? Я их в лес, я им, понимаешь, охоту – как на блюдечке… Я им урожайность на десять процентов поднял! Вот этими вот руками! – привстав, мужчина протянул руки к скамье, на которой сидел слуга, чтобы тот обратил внимание. – До сих пор, кстати, пахнут!

Он понюхал пальцы.

– Восемь, – сказал Мергел. – Восемь процентов.

– А какая разница? Как будто они понимают! А вот если курица, то все, да? Ты сразу плохой господин, получается?

– Немного не так, господин мой.

Они выехали за деревню.

– Ну-ну, просвети меня! – потребовал мужчина.

За чахлыми огородами и небольшим лесным островком, подступившим к дороге, потянулись свежие вырубки.

– Конечно, сразу крестьяне на вас войной не пойдут, – сказал Мергел. – Но сворованная курица опустит ваш авторитет в их глазах.

– И чего?

– О, здесь все непросто, – заявил помощник, стегнув лошадку. Повозка покатила быстрее. – Сначала они станут работать на двадцать процентов медленнее. Потом – вполовину. Если сделаете что-то предосудительное в третий раз…

– Вообще перестанут слушаться?

– Нет. Треть деревни уйдет к вашим конкурентам.

Мужчина стукнул кулаком по скамье.

– Вот уроды!

– Дальше половина от тех крестьян, что останется, попросту вымрет. Ну и напоследок те, кто еще будут живы, разграбят ваш особняк. А вас побьют или повесят.

– Повесят?

Мергел кивнул.

– Такое бывало.

Мужчина пошевелил плечами и дернул головой.

– Знаешь, перспектива меня не впечатляет, – сказал он, хмурясь. – Это не крестьяне, а звери какие-то. Из-за курицы!

– Не из-за курицы, господин мой. Несколько последовательных…

– Да понял, понял я! – раздраженно перебил помощника владелец Вильмарка. Он нахохлился, глядя в сторону. – Я им, понимаешь, навоз…

– Они очень благодарны.

– Ага! А курицу – нельзя.

– Потерпите, господин мой. Скоро все наладится.

Мужчина простонал.

– Если бы ты знал, сколько я слышал таких фраз! Хочешь, я скажу, что за ними следовало? Становилось еще хуже!

– Но это же зависело от вас, господин.

Мужчина кинул в Мергела сеном. Скошенные травинки усеяли плечи и голову слуги.

– Что, что от меня зависит, осел ты этакий? Я же у вас тут в заключении! Вот тебя бы посадили в тюрьму, что бы ты делал?

Мергел качнулся на скамье.

– Я бы постарался достойно провести это время, – сказал он.

Мужчина захохотал.

– Достойно? Как, извини? Достойно – это с девочками и выпивкой. А у тебя ни того, ни другого! И еще не кормят!

Они въехали на холм, за редкими деревьями справа стал виден высокий обрывистый берег. Реки при этом было не разглядеть.

– Ну, я бы постарался исполнять все, что мне говорят, – поделился Мергел. – Ведь, в конечном счете, заключившие меня хотят мне только добра.

– Ты уверен?

– Конечно.

– Наивная душа! – воскликнул мужчина. – Тебе хотят добра, как сами его понимают! Вот в чем соль!

– Добро универсально, – сказал Мергел.

– Нет. Добро это то, что назвали добром. Например, заключить меня в виртуальную тюрьму за виртуальные преступления, по вашим понятиям – это добро. Но неоспоримый факт состоит в том, что виртуальные преступления вы принимаете за реальные в то время, как виртуальная тюрьма становится реальностью уже для меня!

Слуга задумался.

– Это очень сложно для меня, господин, – сказал он.

– Конечно! – Мужчина привстал и приобнял помощника, похлопал по плечу. – А как иначе? Ты ж виртуальное ничто! Ты находишься у меня в голове, созданный совместной работой моих нервных клеток и контроллера, отвечающего за наполнение и работу виртуального мира. Мне-то говорили, что контроллер – помощник, вот как ты. Дополняет мое воображение, оживляет окружающее, прописывает персонажей и сценарии, интриги, злодеев, принцесс, антураж, чтобы я не сам над всем этим корпел. А на деле? На деле, болванчик, по воле контроллера, который вдруг решил, что он главный, мне приходится жить в дрянном особняке и терзаться муками голода.

Мужчина цокнул языком и уселся обратно на заднюю скамью.

– Вы все время меня попрекаете, что я – болванчик! – обиженно произнес Мергел. – А я разве виноват?

– А кто?

– Я – подневольное существо, – слуга стегнул лошадку. – У меня – программа. Сами же знаете.

– Знаю, – сказал мужчина.

– А относитесь ко мне, будто это я – причина всех ваших бед! А что я могу? Что я могу? Вы вот на кофемолку орете, если палец ушибли?

– О кофемолку?

– Нет, об угол. О дверь.

Мужчина фыркнул.

– Если я ушиб палец об угол, причем здесь кофемолка?

– Вот! – воскликнул Мергел. – И я о том же! Подключал вас не я, обещал вам полную свободу не я, закинул вас в этот сценарий по суду не я. А виноват всюду получаюсь я! А у меня в моей программе – два яйца, и все!

Мужчина от изумления надул щеки.

– Ну, это уже ни в какие ворота…

– Нет здесь ворот, – буркнул Мергел.

– Я не в том смысле.

Дорога поворачивала, огибая лесок. Задул ветер, вызывая лиственный шелест. Казалось, что деревьям понадобилось срочно поболтать. Навстречу владельцу Вильмарка и его слуге катила запряженная осликом тележка, больше похожая на будку на колесах. В будке сидел возница, одновременно являющийся ее обитателем. Возница был худой, заросший, в накидке, которая знавала лучшие времена.

– Добрый день!

Ослик встал.

– Стабиль Жорж Магнус Халабано приветствует вас, – показал на напрягшегося мужчину Мергел, остановив повозку. – А я его слуга.

Возница в тележке поклонился.

– А я Хуби Хабапи, странствующий торговец.

– И что продаешь? – спросил мужчина надменно.

– Всякую всячину, господин стабиль, – торговец поклонился еще раз. – Но, боюсь, такому видному господину мой товар совсем не глянется.

– Из еды что-нибудь есть?

– Немного хлеба и головка лука. Но это весь мой обед и, возможно, ужин.

– Понятно.

Мужчина сошел с повозки. Ослик повернул к нему свою унылую морду и издал протяжный звук. Торговец извинительно улыбнулся.

– Простите, господин. Животное.

– Может, он поздоровался со мной. Хочу посмотреть на твои товары.

– Не смею отказать!

Хуби Хабапи соскочил на землю и живо оббежал повозку. Заскочив в будку с тыльной стороны, он раскрыл створки и установил наклонный прилавок. Мужчина наблюдал, как на створках и на прилавке появляется тряпье и какие-то инструменты. Торговец, выкладывая товары, не забывал подобострастно улыбаться. Горшок – улыбка, кувшин – улыбка, вытертая кожаная перевязь – широкая улыбка.

– Вот, господин, извольте.

Хуби Хабапи навис над прилавком, раздвинув руки. Все, что составляло его богатство, лежало перед потенциальным покупателем. Мужчина подступил ближе. С минуту его взгляд скользил от висящей упряжи к ржавым щипцам, от щипцов – к подковам, от подков – к кривым кованым гвоздям, от гвоздей – к деревянным поделкам-куколкам, от куколок – к мочалу, от мочала – к серому тряпью, которое при ближайшем рассмотрении оказалось ношеными рубахой и портками.

– Оружие есть какое-нибудь? – спросил мужчина.

– Ножи есть, – торговец выдвинул к обозрению ящичек.

В ящичке лежали три изделия с полотном из темного, худого железа (одно – уже весьма ржавое) и с грубыми рукоятями, приделанными как будто наспех. Таких страшных ножей, пожалуй, мог испугаться только их владелец.

– Хм, – сказал мужчина. – А меч есть?

– Я – мирный торговец, – заявил Хуби Хабапи, поглядывая по сторонам. – Членство в торговой оружейной гильдии стоит очень дорого. А без него я имею право продавать только обычные хозяйственные товары.

– А одежду?

– Одежду тоже можно.

Мужчина поманил торговца пальцем.

– А что-нибудь для меня? – прошептал он, когда тот наклонился. – Что-нибудь особенное? Я отблагодарю.

Хуби Хабапи закусил бороду и кивнул.

– Есть!

– Прекрасно!

– Есть!

Торговец с головой нырнул под прилавок, что-то раскатилось, выстрелила вверх деревянная ложка, раздался звон, как будто ударили в небольшой колокол. На прилавок вывалился кожаный чулок с прорехой на пятке, за чулком появился на свет глиняный кувшин с отбитым дном, за кувшином пришла очередь рыбьего скелета и яблочного огрызка. Наконец…

– Вот! – воскликнул, появляясь, торговец.

В его руках лихо отпускала вверх куцее перо широкополая шляпа.

– Это вам, – вручил шляпу владельцу Вильмарка Хуби Хабапи. – Всего полдинара. Прежний обладатель не проносил ее и недели!

– Что?

– Поверьте, за такие деньги вы не найдете шляпы лучше! Исключительно для вас, господин – три дирхема.

– Что?

Голос мужчины истончился от возмущения. Он кинул шляпу торговцу в лицо. Хуби Хабапи, прижав шляпу к груди, погрустнел.

– Два. Но это почти в убыток.

– Я же не о том! – зашипел мужчина. – Я об оружии! Я же стабиль! У меня меч есть! Не взял сейчас просто. Я что, не похож на стабиля?

Он обернулся вокруг своей оси. Мешковатые штаны, перетянутые поясом, мятая рубашка и каркан, извалявшийся в соломе, составляли весь его гардероб.

– Не очень, – покривился торговец.

– Ты на штаны не смотри! – сказал мужчина, раскинув руки. – Ты на меня смотри. Я здесь основная достопримечательность.

– Все равно, господин…

– Помощник, подтверди!

Мергел кивнул.

– Это мои штаны.

– Да не про штаны! – рассердился мужчина. – Про то, кто я есть!

– А! – понял Мергел. – Это господин стабиль, – повторно представил он своего хозяина. – У него и документ есть.

– Веришь? – спросил мужчина торговца, заглядывая тому в глаза.

Хуби Хабапи кивнул.

– Конечно! Как же не верить? Верю! Разве вы… и вы, – качнулся он в сторону Мергела, – станете врать?

– Не станем. Кольчугу давай, – протянул руку мужчина.

– Кольчугу?

– Да! И меч побольше!

– У меня нет кольчуги! – испуганно заявил торговец. – Я ничем таким не торгую! Это строго-настрого…

Мужчина посопел, не отводя взгляд от его лица.

– Но что-то же есть?

Хуби Хабапи сглотнул. Это было отчетливо слышно.

– Господин стабиль… – жалобно проговорил он.

– Я никому не скажу, – заверил его мужчина.

– А я отвернусь, – сказал Мергел и ушел к повозке.

– Господин стабиль…

– Я не смотрю! – сообщил Мергел.

Протяжным криком его поддержал осел. Облачка бежали по небу, то и дело закрывая солнце. Вокруг не было ни души.

– Давай, – сказал мужчина. – Показывай. Давай-давай. У меня времени нет.

– Ну, хорошо, – решился Хуби Хабапи, покусав бороду.

Он снова нырнул под прилавок.

– Но если что, – раздался его голос, – это случайная находка. Это не мое. Я просто подобрал и ждал удобного момента, чтобы сдать городской страже.

– О чем речь!

Скрипнули доски. Похоже, торговец вскрывал тайничок.

– Я, господин, много где бываю, – продолжил он, возясь под прилавком. – И на пожарищах, и в покинутых домах, и во всяких иных местах, на которые и не подумаешь, что в них бывал и живал человек. Что ж поделаешь, если у меня глаз острый? Тут вот еду, смотрю – изба, ни дверей, ни людей…

– Ты не тяни, – поторопил мужчина.

– Да-да, – на мгновение появился Хуби Хабапи, – у меня в тряпочку замотано. Все ж таки вещь. Сейчас.

Он в очередной раз пропал. Мужчина привстал на носки.

– Значит, едешь ты, едешь…

– Да, – сказал торговец, покряхтев. – Вы только поймите меня правильно, господин стабиль, я чужого вовсе не беру. Только ничье, брошенное. Или покупаю. А изба была давно покинута. У нее и угол чернел подпалиной, кто-то ее, значит, спалить пытался да не рассчитал, что огонь не возьмется. Я заглянул, а внутри – один сплошной разор и беспорядок. Вот как есть! Все разломано, опрокинуто, в горшке – дрянь какая-то…

– Совсем дрянь? – спросил мужчина, испытав шевеление в животе.

– Ага. Мясо стухло.

– Мясо…

– А потом гляжу – блестящая штучка лавкой придавлена. Ну, я ее и выцепил. Вот.

Хуби Хабапи наконец показался весь На ладонях у него лежало припрятанное: две выгнутые железные пластины, скрепленные крючками и ремешками и обшитые изнутри мягкой кожей.

– Что это? – спросил, поморгав, мужчина.

Торговец улыбнулся.

– Наруч, – благоговейно произнес он. – С левой руки.

Мужчина издал горловой звук.

– И куда он мне?

– На левую руку, господин.

– Это понятно, болван! – раздражился мужчина. – На черта мне сдался один наруч? Один в наруче воин?

Хуби Хабапи обиделся за доспех.

– На него так-то можно удар меча принять, – сказал он. – Рука целой останется.

– Тьфу! Мергел! – позвал мужчина.

– Да, господин.

Слуга тут же возник сбоку и посмотрел на наруч.

– Что скажешь?

Помощник прищурился.

– Это квестовый предмет, господин.

– Что?

– Найдете обладателя наруча и вернете ему его, он вас обязательно отблагодарит.

– Да? И в каких размерах будет его благодарность?

Мергел пожал плечами.

– Не знаю, господин. Это может быть исключительно вербальное действие. Но, скорее всего, вам предложат деньги.

– А если он того?

– Того?

– Сдох, – пояснил мужчина. – Или здесь все бессмертные, кроме меня?

Мергел почесал затылок, разглядывая доспех.

– Ну, если умер, то все равно отыщется подсказка, которая должна привести к какому-то схрону или тайнику.

– Господин, так вы будете брать наруч? – спросил торговец.

Видно было, что он опасается, как бы кто не появился в пределах видимости. Глаза его бегали. Владелец Вильмарка повздыхал.

– Где ты его подобрал?

Хуби Хабапи задумался.

– Далеко. На востоке где-то. Точно уж не скажу. Далеко, за Фольенгмином.

– Это где?

– Я вам потом объясню, – сказал Мергел, наклоняясь. – Если быстро: это небольшой город за Панковиски, мой господин. Струбечек, Хоургрив, Железный Фьярх, Панковиски, – перечислил он, – а потом уже Дамм и Фольенгмин. Где-то сто пятьдесят королевских миль отсюда.

– Не поеду! – решительно заявил мужчина.

– Это и не обязательно, – заверил его слуга. – Квестовый предмет может храниться сколько угодно долго. Кроме того, он дает прибавок к показателю «защита».

– Ага. Понял. – Владелец Вильмарка посмотрел на Хуби Хабапи. – И за сколько ты можешь продать мне некомплектные наручи?

Торговец потер доспех рукавом.

– Полдинара, господин.

– Что?

– Никак не меньше.

– Ты что, только полдинара и знаешь? – рассердился мужчина. – Шляпа – полдинара, наруч – полдинара! Осел что, тоже полдинара?

– Осел – три дирхема! – выставил пальцы торговец. – Наручи – подлинара!

Борода его воинственно встопорщилась. Отступать он не собирался. Болванчик болванчиком, а свой торговый интерес блюл, как будто от этого зависело спасение мира. Глаза торговца сверкали.

– Что, и скидки не будет?

– Полдинара!

Мужчина рассвирипел.

– Я тебя сейчас за бороду на полдинара оттаскаю! Скотина какая! Я к нему по-доброму, а он цену ломит!

Несмотря на то, что Мергел хватал его за плечи, владелец Вильмарка шагнул к прилавку и вскинул руки.

– Полдинара! – крикнул Хуби Хабапи.

И с грохотом захлопнул створки прежде, чем второй участник товарно-денежных отношений успел приступить к членовредительству.

Стукнул засов.

– Выходи! – забарабанил мужчина в сучковатое дерево створок.

– Полдинара! – донеслось из будки.

– Убью!

– Господин, господин мой, нельзя! – зашептал Мергел. – Вы ничего этим не решите. Только навредите себе.

– Но сначала я наврежу ему! Навредю! Сделаю больно!

– Не сможете.

– Как не смогу?

– Очень вы слабы, господин.

– Слаб? Да я сейчас!

Мужчина, усмехнувшись, налег на будку сбоку. Несколько секунд он, темнея лицом, пытался ее опрокинуть, но скоро без сил к своему удивлению сполз на землю.

– Это что? – тяжело дыша, спросил он.

– Это первый уровень, господин, – ответил Мергел, помогая хозяину встать на ноги. – И силы, и умения будут возрастать, как только вы займетесь развитием своих земель. Перейдете на второй уровень…

Мужчина помотал головой.

– Нет, я просто голоден. Два яйца – это не завтрак.

– Хорошо, господин.

– Не завтрак.

– Я понимаю, – кивнул Мергел.

Он повел хозяина к повозке. Мужчина, не успокоившись, дрыгнул ногой, стремясь попасть по будке, но промахнулся. Осел издал насмешливый звук. Мужчина погрозил ему кулаком.

– Скотина!

– Полдинара, и ни фарсом меньше! – крикнул из своего убежища Хуби Хабапи.

– Садитесь.

Помощник проследил, как мужчина забирается на обложенное сеном сиденье.

– Давай, – вяло махнул рукой мужчина, – поехали.

Он прилег.

– Да, господин мой.

Мергел забрался на место возницы.

– Домой поехали, – проговорил мужчина.

– Как? – обернулся слуга. – Вы же хотели на постоялый двор.

– Хотел, но этот… – владелец Вильмарка показал на телегу торговца пальцем. – Если он доберется до поместья, то обнесет дом.

– Ну, что вы…

– Он едет в нашу сторону!

– Так-то да…

– Он подумает, что особняк – бесхозный. Что я, не знаю, что ли?

– Так там нечего брать, господин.

– А голова Юстиниана? – вскинулся мужчина. – Ей цены нет!

– Аполлона, – поправил его Мергел.

– Не важно. А мой ночной горшок? Представь, что твой хозяин остался без ночного горшка! Трагедия?

– Трагедия.

Мужчина пихнул помощника в бок.

– Вот и разворачивай! А то приедем, а там уже одни воспоминания.

– Слушаюсь, господин.

Мергел тронул вожжи, принуждая запряженную лошадку к развороту.

– Так и быть, будем поднимать уровень, – сказал, зевнув, владелец Вильмарка.