Ночной демон: разведка боем

Когда советник дайме Мичи Такаши вошел в конюшню, я уже приготовился убить его.

В руке я сжимал острую деревянную палочку бо-сюрикэн, смазанную на конце ядом торикабуто. Яд изготовил сам из сока синего лютика, его еще называют борец Кармихеля. Я маскировал оружие под хаси, палочку для еды.

Один укол и готово. Яд попадет в кровь, жертва вскоре умрет от мгновенного паралича дыхания и остановки сердца.

Но помешало маленькое обстоятельство. Оно, это обстоятельство, семенило рядом с дайме и хныкало, посасывая большой палец во рту.

Малолетний сын советника. Какого дьявола он притащил сына с собой? Тот же не любит этих коней, они слишком строптивые и злые. О, будьте прокляты все демоны Дзигоку, которые вмешалась в мою операцию!

Я ослабил руку и убрал палочку подальше. Нет, я не могу убить отца при ребенке. Это противоречит моим принципам и Своду правил моего клана «невидимых» Мацумаэ-рю.

Такаши вошел в комнату со своим сыном. Обратил на меня внимания не больше, чем на коней, стоящих в стойлах. Вернее, даже на них обратил больше внимания. Подошел к вороному, таща сына за руку, погладил по морде, коснулся пальцами мягких ноздрей.

Сын продолжал хныкать. Он у советника вышел капризным и слабым. В нашем клане такой долго не протянул бы.

Тут ведь какое дело. Я из касты хинин, из неприкасаемых. Нас зовут синоби. Официально нас не существует.

Сегун Нобунага, а потом и Токугава уничтожили нас, а потом развеяли прах по ветру, чтобы не осталось воспоминаний. Но всех ликвидировать не смогли. Некоторые кланы поступили на официальную службу, стали ищейками на службе сегуната.

Другие рассеялись в массе населения, продолжая блюсти традиции. Мой клан как раз из последних. Впрочем, отсюда не следовало, что мы не сотрудничали с правительством. Без этого сейчас никто не выживет. Вот и эта операция проводилась по заказу из столицы страны Эдо, хотя мы и жили на острове Мацумаэ.

Я наклонился ниже и принялся еще усерднее убирать конский навоз. Надо показать, что я прилежный работник. Мне еще придется остаться в усадьбе Такаши, выжидая более удобного мгновения для убийства.

Советник погладил сына по голове и тот перестал всхлипывать. Такаши был толстый и грузный, но низкорослый мужчина, в новом цветастом кимоно. На поясе длинный меч, все, как и положено. Сын его под стать отцу, такой же заносчивый и высокомерный.

Но мне полагалось убить только советника. Никого другого.

— Эй, Нокидзару! — крикнул советник, заметив, наконец, меня. — Ты почему так плохо убрал вон в том углу? Ах ты, рыжая обезьяна! Не смей меня обманывать, иначе не заплачу за работу!

Вообще-то, меня зовут Кохэку, что значит «янтарный». А в юности называли Юки, то есть «снежок». Все это потому, что я не совсем чистокровный японец.

Я сын Елеазара Бурного, моряка из экспедиции капитана Шпанберга. В ходе стычки с пиратами возле острова Мацумаэ, мой отец упал за борт бота «Святой Гавриил», пристал к берегу, да так и остался в плену. От брака с японкой родился я, его сын Захар.

Внешность у меня получилась чужеземная, белокожая да рыжебородая. В детстве причиняло немало страданий, но потом я приноровился.

Глава клана Мацумаэ-рю, дед Юджи Ямада, хоть и дал обидную кличку Нокидзару, то есть «макака на крыше», но тем не менее, благоволил ко мне. Он справедливо считал, что впоследствии я могу быть использован для тайной экспедиции в Рококу, то есть на родину моего отца. Для этого я учил язык этой страны и надо признать, знал его очень даже неплохо.

Кроме того, патриарх клана вовсю использовал мою страсть к охоте и рыболовству, выращивая из меня человека, не боящегося чужой крови. Так впоследствии я стал тюнином, мастером гашения лиц, как называли в нашем клане убийц. Разумеется, я мог проводить и другие операции, например, по сбору информации или открытию ворот крепости.

Но сейчас мне надо устранить Такаши. Советника дайме Мэсэйоши, который настраивал своего господина против сегуната Токугавы. Призывал выступить с восстанием и отделить остров Мацумаэ под своим владычеством.

Глупая и безнадежная затея. Мятежный советник должен тихо умереть по воле богов. А его смерть должна еще раз продемонстрировать всем подданным - нельзя перечить верховному правителю. Но сделать это перед ребенком я не мог.

Такаши подошел ближе. В последнее время он часто ругал меня. Я недавно устроился помощником конюшего и убирался в стойлах. И почти сразу советник невзлюбил меня.

— Ты почему стоишь ко мне спиной, когда я разговариваю с тобой, рыжая макака? — злобно спросил он. — Тебя надо учить почтительности?

Я низко пригнулся и быстро кланялся, прося прощения. Не хватало еще вылететь из поместья из-за гнева советника. Потом сюда будет гораздо сложнее устроиться, с моей-то приметной физиономией.

Кажется, Такаши хотел сказать что-то еще, ему все равно не нравилась моя честная рожа. Или у него сегодня просто плохое настроение, которое он хотел выместить на первом попавшемся слуге.

Но в это время его сынок завопил:

— Отец, этот конь сейчас укусит меня!

И с криками побежал к выходу. Какой хороший мальчик. Очень облегчил мне задачу.

Да, насколько я помню, конюшний рассказывал, что в начале года боевой конь Такаши укусил этого сорванца, когда тот вздумал стегать его кнутом. Но сейчас этого коня здесь нет, Такаши отдал его одному из своих верных самураев, великану Акаяме. Хотя, оставшиеся кони тоже не подарок, лягаются и кусаются будь здоров.

Поэтому мальчишка все равно испугался и убежал. Ладно, теперь можно разобраться с отцом. Я опустил было руку за широкий пояс халата, собираясь достать из потайного кармана острую палочку, но вдруг увидел, что Такаши пристально наблюдает за мной.

— Что у тебя в руке? — внезапно спросил советник. — Быстро отвечай, макака.

Я молчал и глядел на него. Все вокруг погрузилась в тишину, только снаружи конюшни доносилась трель жаворонка. Кони едва слышно похрапывали.

— Ты что же, и в самом деле не тот, за кого себя выдаешь, верно, макака? — ухмыльнулся Такаши.

Я вытащил из-под одежды пустые руки и виновато развел ими, показывая ладони.

— Вы ошибаетесь, господин, — сладко проворковал я. — У меня и в мыслях не было…

Вход в конюшню заслонила громадная тень. Вот проклятье, это же Акаяма, а с ним еще двое самураев, рангом пониже. Все вооружены и в доспехах. Лица каменные и сосредоточенные. Ух ты, а ведь они по мою душу, это точно.

— Я получил от друга из Эдо сообщение, что мои враги наняли синоби для моего устранения, — сказал Такаши, продолжая сверлить меня злобным взглядом. — И долгое время сомневался в этом. Но сегодня я получил подтверждение. Мне посоветовали опасаться рыжей обезьяны. Что ты скажешь на это, Нокидзару?

А вот это уже интересно. О том, что я здесь на задании, знал только глава клана. И еще двое приближенных дзенинов. Кто их них предатель, интересно?

Его самураи тут же оказались рядом, готовые выхватить мечи при первой же опасности. При всем желании, мне с ними не совладать. Мы, синоби, хоть и слыли уже исчезнувшими легендами, но все равно старались поддерживать слухи о собственной былой непобедимости и искусном умении владеть мечами.

По большей части, это, конечно же, сказки. Красивые легенды. Во время операции главная цель - это выполнение задания, а не убийства как можно большего количества солдат противника. Мы не отнюдь не мастера меча, в конце концов.

Я не должен попадать в ситуацию, когда меня окружают превосходящие силы противника. В таком случае нас учили скрываться как можно быстрее, сохранить жизнь, не попадая в плен. А до цели можно будет и потом добраться.

Но сейчас это оказалось непросто. Такаши не стал долго рассусоливать. Взял меч у одного из самураев и замахнулся на меня. Наверное, думал, что я буду просто стоять и смотреть, как он меня убивает. Вот придурок.

Я ушел от удара и одновременно ткнул палочкой для еды ему в лицо. Угодил прямо в глаз, проткнул его, а сам ушел дальше, оставив бо-сюрикэн торчащим в ране. Такаши взревел от боли и опустил меч. Ничего, скоро яд подействует и он уже не сможет орать, как бешеный бык. Мое задание выполнено, можно со спокойным сердцем уходить отсюда.

Продолжая движение, я плавно ушел в сторону и очутился рядом с тем самураем, что отдал меч советнику. Толкнул его на второго, тоже выхватившего оружие из ножен. Самураи отлетели назад, а Такаши продолжал кричать не своим голосом.

— Осторожно, господин! — предостерегающе сказал Акаяма.

Свой меч гигант достал неторопливо и вытянул в мою сторону. В левой руке он держал кинжал, который умел метать точно и на далекое расстояние, я сам видел.

Продолжая кружить по конюшне, я краем глаза глядел на отверстие в противоположной стене. Ворота в конюшню сейчас преграждал Акаяма, а вот через это небольшое оконце в дальней стене можно попробовать ускользнуть.

Туда путь свободен. Только перед этим надо отвлечь самураев от моей персоны. Чтобы великан хотя бы не метнул мне вслед кинжал. И лучше всего для этого подходят кони.

Такаши замолчал и согнулся от боли, стоя рядом с одним из самураев. Я подскочил к стойлам и убрал деревянные перекладины, за которыми стояли кони. Боковым зрением я заметил, что Такаши захрипел от боли и схватился за горло.

Мне даже не пришлось звать коней. Буйные животные выскочили из стойл и помчались наружу из конюшни, грозя снести хозяев со своего пути.

Я довольно улыбнулся и в это время один из коней, тот самый вороной, которого так любил Такаши, напоследок дернул вверх задом и взмахнул ногами. Рядом мелькнуло копыто и на меня обрушился мощный удар. Я свалился на пол и потерял сознание.

Очнулся я от страшной боли в теле. Открыл глаза, а надо мной навис потрепанный Акаяма. Лицо исцарапано и в ушибах, волосы растрепаны. Я лежал на полу конюшни, а великан стоял надо мной.

— Мерзкая крыса! — зарычал Акаяма. — Ты все-таки убил моего господина. Я не уберег его от смерти, хотя и клялся, что спасу его.

Я закашлялся и приложил руку к груди. Вся ладонь перемазана конским навозом. В левом рукаве у меня спрятан небольшой прямой клинок, он так и остался в потайном месте.

— Сдохни, тварь, — сказал Акаяма и коротко замахнулся мечом.

Я быстро сунул ладонь в рукав, вытащил клинок, одновременно испачкав лезвие навозом и воткнул в ногу противника. Великан заревел, но движения не прекратил и ударил меня мечом. Я почувствовал, как длинный клинок вошел в мое тело и содрогнулся от боли.

Акаяма вытащил меч и вонзил его снова, мне в грудь. Да, боль была дикая, так что я заклокотал, пытаясь закричать, но из горла вырвался только хрип.

Да, кажется, это последнее задание, которое я смог выполнить. Хорошо, хоть, что я отравил напоследок великана. После того, как конский навоз попал в рану через лезвие, ему долго не прожить. Хотя, скорее всего, он сегодня же совершит сэппуку, чтобы смыть позор за то, что не уберег Такаши.

Ну, да ладно. Мои дела в этом мире все равно закончены. Я не знаю, закрыл я глаза или нет, но мир вокруг вдруг погрузился в абсолютную тьму.

***

В следующее мгновение я услышал вдалеке страшный грохот, будто гремел гром. Я открыл глаза и не сразу понял, где это я очутился.

Все тело словно чужое. Мятое и пришибленное, будто скрутили, как белье.

Да еще вдобавок все лицо в земле и во рту грязь. Волосы тоже полны комьев. В ушах стоит звон, правда, постепенно пропадающий.

Я стряхнул землю с себя, выплюнул грязь, огляделся вокруг и догадался, где очутился и что здесь происходит. Это же преддверие Дзигоку, японского ада. И демоны ведут вокруг ожесточенный бой. Надо же, эти твари яростно дерутся даже между собой.

А в том, что идет сражение, догадаться было несложно.

Ад был очень похож на землю. Я очутился среди каменистых холмов небольшой бухты, недалеко от берега реки. Видно, что вдали на севере река впадала в море.

Небо пасмурное, покрыто свинцовыми облаками, дул сильный ветер. Но дождя нет. Холмы покрыты темно-зеленой низкорослой травой. Вода в реке тоже темная, чуть ли не черная.

Но главное не это. Вокруг всюду были демоны. И души людей, помогающие им.

Часть демонов плыла на кораблях по реке в отделении. Корабли были очень странные, во много раз больше, чем я видел в своей жизни, похожие на коробки из железа. С этих коробок то и дело вырывался огонь и дым, сопровождаемый грохотом, тем самым, что меня пробудил. Судя по всему, это действительно огромные корабли, только я раньше таких не видывал. И пушки у них совершенно необычайные.

Огонь из пушек велся по войскам на другом берегу реки. Там скопилось множество других демонов. И они тоже лупили из пушек, по кораблям и войскам, сосредоточенным вокруг меня.

Я пригляделся и увидел, что эти войска вооружены ружьями, вот только их так много, что я не знал, откуда они смогли их достать. Ружья трещали почти беспрерывно. То и дело везде грохотали взрывы.

А потом я увидел еще одно подтверждение нереальности происходящего. В небе с воем пролетели огромные крестообразные штуки. Они тоже стреляли по нам, да еще вдобавок сыпали гранаты, кажущиеся небольшими с расстояния. Но там, где они падали, происходили ужасные взрывы и содрогалась земля.

Да, это демоны, они воюют между собой и внешне похожи на людей. Я убедился в этом окончательно.

— Сашка, ты как? — кто-то сзади закричал мне чуть ли не в ухо. — Неужели жив, курилка?

Я оглянулся и увидел одного из демонов. По виду совсем как человек, только не японец, а европейского типа.

Впрочем, сразу видно, что это демон, принявший человеческий облик. Высокий, смуглый, с горящими глазами, нелепая облегающая одежда зеленого цвета покрыта грязью. В руке диковинное ружье.

Он сочувственно похлопал меня по спине и помог подняться. Признаться, сам я едва стоял на ногах.

— Ну ты даешь, Сашка! — заголосил он, стараясь перекричать грохот взрывов. — Я уж думал все, хана нашему другу, готов. А оно вон как получилось. Ты из стальных листов спаян, что ли? Как такое вообще могло случиться? Чудеса, да и только.

Странно. Демон говорил по-русски, на языке моего отца. Правда, немного чудно и нелепо, но я его отлично понял. Что бы это значило?

Рядом со мной очутились другие демоны. Или это все-таки люди? Они указали на большую разрыхленную округлую яму, рядом с которой я сидел.

— Ничего себе, если бы собственными глазами не видел, ни за что бы не поверил! — восторженно кричал другой, с совершенно круглыми глазами, приплясывая вокруг меня. — А кто еще говорил, что снаряд дважды в одно и то же место не попадает?

Забегая вперед, сразу объясню, что тогда со мной и в самом деле случилось невероятное происшествие. Снаряд вражеской пушки угодил в то самое место, где я находился. Вернее, упал рядом.

Снаряд не разорвал меня на части, а зарылся в землю и полностью засыпал мое бренное тело. И все бы ничего, такое случалось тогда сплошь и рядом, товарищи уже думали, что я погиб, но в это самое мгновение почти в ту же самую точку упал другой снаряд.

Он буквально вырвал меня из земли и выбросил наружу. Там я и очутился, целый и невредимый, но слегка контуженный. Видимо, как раз тогда и произошел процесс моего перерождения. Да, это было самое настоящее перерождение душ, о котором мне много раз рассказывали монахи и священники там, в Японии.

Но тогда, окруженный собратьями по оружию, я еще долго не мог понять, что происходит. Пока, наконец, не явился командир взвода, и не прикрикнул на солдат:

— Эй, что случилось? Чего разгалделись, как сороки? Вперед, на позицию, не задерживайтесь. Здесь все простреливается.

Тот самый высокий тип, что первым подошел ко мне, тут же козырнул и указал на меня:

— Виноват, товарищ лейтенант. Вот, разрешите доложить, рядовой Бурный Александр сначала угодил под вражеский снаряд, и его засыпало землей. А потом раз! - и второй снаряд вытолкнул его на землю, целехонького.

Но командиру было не до восхищения чудесами. Он бегло осмотрел меня, спросил:

— Как себя чувствуешь, боец? Соображаешь? Медпомощь нужна?

Я едва понимал, о чем он твердит, но уже догадался, что я переродился в другом теле. И это вовсе не ад, а какое-то иное время и место. И я чувствую себя вполне сносно, хоть голова и гудит. Поэтому я просто помотал ею из стороны в сторону и тогда командир кивнул.

— Ну и отлично. Стройся! Взвод, слушай мою команду.

И он повел меня на эту диковинную войну, такую странную и непривычную с самого начала.