Ночной гость

Джиин не планировала возвращаться домой в Йонджу примерно никогда. Ей было вполне неплохо в Пусане, где спустя пять лет непрерывного стучания по клавиатуре, трех успешно изданных книг, последняя из которых стала бестселлером, и перспектив на целую серию она смогла приобрести неплохую квартирку и обставить ее по своему вкусу. Уже состоялось несколько крупных интервью на телевидении, а в СМИ даже поговаривали, что бестселлер может стать фильмом и даже прочили на главную роль Пак Соджуна, чему сама Джиин втайне пищала от восторга. Она обожала дорамы с его участием, а то, что его имя предсказуемо принесло бы успех ей еще и как сценаристке, говорило, что будущее будет безбедным. Вот и сбылась мечта девочки с косичками, чьи тетрадки с набросками однажды были подняты на смех учителем корейской литературы. Так что никакого Йонджу, да - так думала Джиин, пока звонок из дома не перечеркнул все далеко идущие планы.

– Миён больше нет, – разрыдалась в трубку мама, и кружка с кофе, которую Джиин как раз подносила ко рту, упала, окрасив белоснежный ковер грязной кляксой. – Срочно возвращайся!

Дальнейшее Джиин вспоминала рывками. Болезненными, словно ее то тянули на веревке, то она рвалась сама и натыкалась на преграду. Только когда она снова возникла на пороге родного дома – растерянная, уставшая, – ход времени снова стал привычным. Созвучным тиканью стареньких часов, которые Джиин помнила еще с детства. Они стояли на комоде, с вмятиной на металлическом корпусе, которая появилась после одной из особенно громких ссор с Миён. Когда она выходила из себя, то на правах старшей принималась что-нибудь громить.

Теперь Джиин некому было сказать: «Психопатка!». Не у кого тайком стащить косметичку, потому что дорога в книжный магазинчик проходит мимо баскетбольной площадки, на которой вечно ошивается понравившийся мальчик. Не от кого получить за это затрещину…

– Это ужасно, – только и могла заламывать руки мама, которая с приездом Джиин вдруг словно растеряла последние силы и превратилась в обессилевшую старушку. Она упала на диван и зарыдала без слез.

Непривычно бледный папа заученным движением схватился за блистер с таблетками, сунул две маме и подал заранее приготовленный стакан с водой. После выпил сам, но так ничего и не сказал. Только смотрел на Джиин и как будто не узнавал в ней свою дочь. Ее не было пять лет – много, чтобы успеть забыть о доме, и мало, чтобы успеть забыть в ней родную кровь.

–Моя Миён! – особенно громко всхлипнула мама. – Что же теперь делать?

– Кто-нибудь может мне объяснить, что случилось? – спросила Джиин, чувствуя, как холодеет спина от волны мурашек. Плечи свело, и она обхватила себя руками, ловя в отражении прикрытой стеклом большой фотографии, которая всегда висела над диваном, свой испуганный взгляд.

– Твою сестру убили, дочка, – почему-то шепотом сказал папа и схватился за сердце.

Пол под ногами остался на месте. Он был крепким и надежным, потому что его, как и весь дом, строили на века, но именно в этот момент он подвел, и Джиин пошатнулась.

Такими их и застал Джунхо спустя полчаса – словно позирующими неизвестному художнику.

Ему тоже должно было быть больно и страшно: он был женат на Миён больше шести лет, а любил с начальной школы. Но именно Джунхо умел брать себя в руки и мыслить трезво в любой ситуации. Джиин таким его и запомнила со школьных лет – твердым и спокойным, словно скала в море, которое не знало, что такое штиль.

Он без лишних слов укрыл маму пледом, включил ей какой-то канал по телевизору, хотя она вряд ли могла понимать, что по нему идет. Папу попросил сходить к машине и принести коробку с инструментами и, всучив ему ключи, сам подтолкнул к выходу.

– Ему надо проветриться, – одними губами сказал он, и Джиин тупо кивнула.

После того, как дверь закрылась, он взялся организовывать перекус. Джиин вдруг оказалась на кухне со кружкой крепкого кофе в руках, а Джунхо уже орудовал у холодильника, выгружая на стол домашние заготовки.

– Ты совсем не изменилась, мартышка, – сказал он с улыбкой. – Все такая же маленькая и лохматая. Тебя в твоем Пусане на хлебе и воде держали? Давно надо было приехать домой. Тут бы тебя откормили.

– Ты с ума сошел? – очнулась Джиин. – Какая я тебе мартышка?

Он бесил ее этим прозвищем с того дня, как она застала их с Миён целующимися на заднем дворе. Они оба тогда учились в выпускном классе и вовсю гуляли вместе после уроков вместо того, чтобы готовиться к экзаменам. Джиин знала, как это использовать, поэтому с удовольствием пригрозила выдать родителям, если они не скинутся ей на новый велик.

– Какая же ты смешная, мартышка, – сказал Джунхо и опустился перед ней на корточки, хотя она не настолько была младше. Его широкая, счастливая улыбка ее заворожила. – Хочешь, я подарю тебе свой велик?..

Глядя на него теперь, когда их разделял кухонный стол, заполненный баночками и пластиковыми контейнерами, Джиин снова почувствовала себя девочкой из прошлого. Маленькой, непричесанной и смущенной. Нуждающейся в том, чтобы кто-нибудь снова тепло ей улыбнулся и решил все проблемы. Джунхо обогнул стол и прижал ее к груди, утопив в объятиях больших рук.

– Как же так? Неужели Миён больше нет? – выдохнула она ему в плечо. – Почему ты это допустил?

- Прости, мартышка. Прости.

Когда Джиин успокоилась, то попросила все ей рассказать.

– Давай только без этого, – она неопределенно взмахнула рукой, – как есть, ладно?

– Ладно, – согласился Джунхо, но сперва пошел проверить, вернулся ли папа.

Кажется, вернулся, но без инструментов.

– Ему просто нужно отдохнуть, – сказал Джунхо успокаивающе и сделал еще одну кружку кофе, уже для себя. Только когда его пальцы легли поверх рисунка на ее боку, Джиин поняла, что ему тоже нелегко. Кофе был заварен кипятком, но Джунхо сжимал кружку так крепко, что его пальцы побелели. Она почти физически ощутила его боль и испугалась еще сильнее, чем от истерики, в которую впала мама.

– Что случилось? – прошептала она, уже понимая, что не хочет знать ответ. Со стороны Джунхо было безжалостным не понять этого.

– Миён пропала пять дней назад, – сказал он, глядя поверх облачка пара, который поднимался от кружки. – Мы поссорились, и она ушла. Хлопнув дверью. Ты же знаешь, какой у нее характер. Я думал, что ей просто нужно время выпустить пар, так уже бывало пару раз, но она возвращалась, и все снова было в порядке.

– Но не в этот раз, да? – еще тише спросила Джиин.

– Ага. – Джунхо замер, словно заснул, и вдруг встрепенулся. Так бывает, когда мозг вдруг посылает импульс телу, чтобы проверить, не загнулось ли оно ненароком. Не загнулось, потому что что Джунхо посмотрел на Джиин увлажнившимися глазами. – Вчера ее нашли. В полиции сказали, что она была задушена… Мою жену убили, Джиин, и я ни хрена не понимаю, что с этим делать…