Ночь в детском лагере

Теплая июльская ночь, вокруг стрекочут цикады, на небе ни облачка, месяц только начинает нарастать, а потому свет дают только фонари, горевшие около детских корпусов. В общем, типичная июльская ночь в наших широтах. Большинство людей уже спят, а я не могу уснуть и хожу по лагерю. «Детский лагерь «Морской» -лучший выбор для ваших детей» - как гласила брошюрка для завлечения сюда детей. Когда многие задавались вопросом: «почему «Морской», если вокруг нет даже маленького водоема»? То администрация отвечала, что это такая шутка для привлечения внимания и нагнетании небольшой интриги, по типу как здоровяка зовут «Малыш» или высокого человека «Коротышка». И только мы, вожатые, знали правду – «Морской» - потому что их ждет море работы.

Конечно, жизнь вожатого — это не сахар, однако мы все равно всегда можем найти маленькие поводы для радости. Одна из таких радостей – это порой собраться где-то после планерки и посидеть в неформальной компании за кружкой чая и вкусняшками. Однако чаще всего мы знакомимся между собой только уже в лагере. А так как работы у нас очень много, то заводить дружеские отношения тяжело. Максимум тесное общение между напарниками. Что, собственно, и подводит меня к той причине, по которой я сейчас не сплю:

Пару дней назад, уже готовясь ко сну в своей комнате, неожиданно услышал из расположенной неподалеку комнаты переливистый смех. Поскольку время было позднее, дети должны были в это время спать, я решил проверить. Подошел и постучал в дверь, поскольку комната была закрыта. Внутри некоторое время царило молчание, однако потом дверь все-таки открылась и меня впустили. Внутри оказалось пара парней и шесть девушек, среди которых оказалась и моя напарница. Как они мне рассказали, иногда после планерки они собираются в каком-то корпусе чтобы расслабиться, поболтать и сбросить напряжение дня, вдоволь обсудив действия администрации лагеря и детей. И время я провел весело, однако наличие напарницы в этом тайном сборище меня несколько огорчило – я думал, что у нас налажен контакт, что, между нами, взаимопонимание. Ведь мы отлично работали вместе, она смеялась над моими шутками, вроде бы никаких недомолвок не было. А оказалось, что все это было лишь ради работы и на самом деле она не питает ко мне больших дружеских чувств, раз не пригласила меня к ним. А ведь уже 12 день смены. Практически экватор. С ними же, как оказалось она познакомилась только в день перед заездом детей, и поддерживают дружеские отношения они с тех пор.

Но в общем, я хотел напроситься быть вместе с ними, но мне «скормили» какую-то «отмазку» в виде того, что они и сами не знают где и когда встретятся, поскольку получается это у них не каждый день. Хотя пообещали держать меня в курсе. Вроде как, раз они меня не прогнали, когда я к ним пришел – может быть действительно не знали, что мне такое будет интересно? Так я пытался себя успокоить.

Однако сегодня я понял, что все это было ложью, такой же ложью, как когда вожатые говорят детям, что их любят, не испытывая к ним теплых чувств. Но ведь я уже не ребенок, я смогу принять правду – но только если мне ее скажут прямо, без намеков. Да, может быть мне будет неприятно, но сейчас от этой неопределенности мне еще больше не по себе.

Как же я понял, что это ложь? Выйдя из административного корпуса после планерки, я неожиданно увидел свою напарницу, разговаривающую с одной из вожатых, которую я видел среди тех, кто собирался в прошлый раз. Что было странно – сегодня была ее очередь ночевать в корпусе с детьми, так что она должна была сейчас находиться далеко не здесь.

Я тут же подошел к ней и спросил ее что она тут делает. Возможно, она не ожидала этого вопроса, поскольку придумала какую-то явно неубедительную отмазку – просто пришла сюда прогуляться и сейчас она уже идет домой. Меня это уже насторожило – наш корпус находился слишком далеко от административного, чтобы просто так туда прийти, поэтому я решил пойти с ней. Не пройдя и пары десятков шагов, моя напарница вдруг предложила проводить вожатую из другого отряда в ее корпус, который находился в другой стороне от нашего. Я понял, что они сегодня собираются в очередной раз где-то, а она так хочет от меня избавиться. Поэтому сказал, что территория лагеря огорожена. Все уже ходили этой дорогой много раз, ей моя помощь не требуется, сама может дойти.

Тогда она пару секунд помолчала, а потом резко сказала: «Хорошо, тогда она меня проводит». Они развернулись и пошли. Оппа, подумал я – действительно что-то скрывает. Но чтобы убедиться, решил проследить за ними. Сначала просто шел сзади, но потом сделал вид, что зашел в корпус спать, а сам быстро пробежал на другую сторону и вышел через черный ход. Притаившись возле кустов, вдалеке от фонаря, стал следить куда они пойдут после корпуса. Однако даже спустя пару минут, я никого не увидел. Возможно, они прошли слишком быстро, и я не успел увидеть? Тогда я подумал, что возможно все это мне показалось, а моя напарница сейчас уже в своей комнате.

Можно было бы попробовать войти в корпус, но вожатская в любом случае на ночь запирается, да и воспитательница могла проснуться от шума открытия двери, так что стоило выяснить все по-другому. Слава богу наш корпус одноэтажный, так что можно попробовать заглянуть в окна.

Поэтому постарался подобраться близко к окну вожатской и аккуратно посветить фонариком. Луч фонаря смог высветить только фигуру воспитательницы на первой кровати. Я попытался высмотреть – есть ли кто-то на второй кровати, но тщетно. Угадывался только силуэт гитары, лежащей на покрывале. Моей напарницы не было.

И вот именно поэтому я сейчас хожу по лагерю и пытаюсь ее найти. Где же она может быть? Естественно, я сразу же подумал про что она пошла на тайное сборище. Но где оно проходит? Оставалось только ходить по территории и заходить в корпуса, прислушиваясь не промелькнет ли чей-то шепот. Или, быть может, где-то можно будет увидеть свет?

Я, конечно, понимаю, что может быть не стоит так откровенно навязывать свое общество, если им это не нравится. Но ведь в прошлый раз, когда я их случайно нашел и они меня пригласили к себе, все было замечательно? Они смеялись над моими шутками, атмосфера была доброжелательной. Выходит это все было ложью? Мне было необходимо прояснить этот вопрос.

Пускай они скажут, что им неприятно мое общество, прямо мне в глаза. Если они не хотят, чтобы я был с ними, пускай прямо это заявят. Без экивоков.

Я всего лишь хочу правды. Пускай им не хочется, чтобы я приходил, я это приму. Но пускай скажут об этом. Чтобы расставить все точки на ё.

Так я прокручивал в своей голове мысли раз за разом, наворачивая круги по лагерю.

Вот я зашел в первый корпус – большое 5-этажное кирпичное здание. Прошелся по этажам, надеясь найти какие-то зацепки.

Опа – вожатская на 4 этаже оказалась пустой. Хотя как я уже говорил, на всякий случай на этаже должен оставаться хотя бы один вожатый. И куда же они свинтили в час ночи? Прошелся по коридору, прислушиваясь к различным звукам. Уловил, что в паре комнат кто-то болтал. Хотя время уже час, отбой был 2 часа назад. И тут стоило мне войти и навести порядок, усыпив детей. Однако как я смогу объяснить свое присутствие в другой стороне от своего корпуса ночью? Да и я вожатый на малышах 15 отряда, а это этаж 2 отряда. Так что меня могут вообще не узнать по ночи. Вожатский галстук я уже снял после отбоя. Он неприятно натирал шею, поэтому носить его было одно мучение.

Сделал себе зарубку на память и пошел дальше проводить свой поиск.Зашел во второй корпус. К сожалению, он был старым бараком из дерева, только немного облагороженный к приезду детей. Так что половицы безудержно скрипели. В чем-то это даже было плюсом – днем скрип половиц влиял не сильно, а ночью же, в случае если дети решат сбежать куда-то из корпуса, вожатые поймут это по скрипу и пресекут. Вожатых же специально учили как передвигаться по полу, не издавая скрипа. К сожалению, я об этом только слышал на инструктаже перед распределением вожатых по отрядам, специфике корпуса учили уже после распределения.

В общем, едва я попытался войти, пол сильно заскрипел, поэтому пришлось срочно ретироваться. Но зато я точно понял, что собрание не тут –не могли бы пройти больше 10 человек и не нашуметь так, чтобы не разбудить детей.

Вдруг откуда-то мне послышался шорох, я постарался укрыться за кустами- один и старших вожатых шел по направлению к администрации. Точно – я и забыл про то, что после отбоя, вожатым не рекомендуется шастать по лагерю и старший педсостав иногда патрулирует территорию – ловить детей или вожатых, гуляющих среди ночи. Все должны ночью спать и отдыхать, чтобы днем отдавать все свою энергию на различных мероприятиях и активностях.

Подхожу к третьему корпусу – это было трехэтажное каменное здание. Я вошел внутрь, однако тут же услышал звук чьих-то шагов. Вот оно - подумал я. Наконец-то я нашел их! Однако спрятавшись и аккуратно заглянув за угол коридора, я обнаружил, что это воспитательница корпуса патрулировала свою территорию.

Облом – тут не проверишь. Но, раз воспитательница не спит, скорее всего она бы разогнала вожатых по корпусам, если бы их обнаружила. Так что здесь их вероятно тоже нет.

Я вышел и постарался подвести промежуточные итоги – в 4 корпусах из 11 их точно нет. Двух вожатых нет точно, еще несколько под вопросом. Все же так откровенно заглядывать в вожатские я не рисковал. Повезло что в первом корпусе, все вожатские располагались в одной из детских комнат, а потому двери там не закрывались и можно было в щелку обнаружить что-то. В других же корпусах они были в отдельной комнате, закрывающейся на ключ.

Я сам мерзковато себя ощущал, ходя по лагерю и высматривая всех – этаким вуайеристом. Однако мне это было необходимо. Все ради высшей цели – узнать истинное отношение к себе. Я напоминал себе, что мы всего лишь коллеги, а не друзья. А потому, я не могу от них чего-то требовать или просить. Однако мы всегда позиционировались как одно большое братство – хотя с большим перевесом в сторону девушек, наше братство должно было бы называться сестринство, но это неважно. Важно то, что от лицемерия меня воротит.

Все ради детей - забываем, что мы работаем за зарплату, за деньги, которые заплатили родители этих детей, чтобы мы развлекали их чадо. Но эти родители хотели бы нам любезно об этом напоминать по нескольку раз на дню, требуя утолять любые капризы их деточки. Однако как же хорошо, что здесь плохая связь! На одних звонках детей домой бы разорился. Те вожатые, что приезжают с симкой той единственной компании, которая здесь ловит, порой могут и по тысяче рублей за смену потратить на звонки, если не умеют отказывать или грамотно «съезжать» с темы. Все же мы и так тратим большое время и силы на детей, лишь бы им было хорошо. Рабочий день с 8 до 23, а ведь еще и ночью нужно уложить детей спать и контролировать, чтобы они уснули. А ведь они порой не хотят, так что по полночи их успокаиваем. А ведь еще и ответственность за жизнь и здоровье детей.

В общем, вожатый – самое бесправное существо во всем лагере, что, наверное, характерно всему обслуживающему персоналу в современном мире. Тайный девиз нашего лагеря, приправленный нотками горечи – это «вожатый должен страдать». Вожатые и страдают. Такую ли жизнь выбирают все, кто идет по стезе работы с детьми? Всегда большая ответственность, за будущее этого маленького человека – вдруг именно ты сможешь сильно на него повлиять, и он станет лучше благодаря твоим усилиям? Всегда гордость за успехи своих воспитанников – ведь к ним, ты приложил свою руку.

Кроме негативных моментов, есть и много позитивных – не стоит об этом забывать. Так я твержу себе постоянно, если скатываюсь в негатив.

Но все же накатывает порой меланхолия и экзистенциальная тоска.

Но не стоит терять время – мне нужно найти этот сбор. Может быть они также меня пригласят, как в прошлый раз? Потихоньку стал более спокойно относиться к этому. Ну не пригласили и что с того? Мы не друзья, скоро отсюда уедем и больше никогда не встретимся. Нужно лишь выполнять свою работу, а вместо сбора лучше пораньше лечь спать.

Обойдя четвертый, пятый, шестой корпуса, также ничего не обнаружил. Вожатские закрыты. Везде тишина, света из окон нигде было не видно.

Так что я уже стал напрягаться – а вдруг пока я их ищу, они уже закончат собрание и у меня ничего не получится? Так что стал себя накручивать еще сильнее – ведь это мой единственный шанс. Я точно знаю, что они куда-то ушли, что части вожатых нет на своем месте, что моя напарница отвязалась от меня, значит у них сегодня точно сбор. Насчет остального же времени, никогда уже нельзя будет узнать, собираются ли они сегодня или в какой-нибудь другой день? А каждый раз обходить весь лагерь я устану. Вот уже прошло почти 40 минут, как я брожу по корпусам и территории лагеря и ничего не могу найти и мне это поднадоело. Сила ненависти, злости и обиды на всех вокруг стала потихоньку уходить, так что я стал чувствовать усталость.

В этот момент я как раз проходил мимо административного корпуса – там наш старший педсостав весело и бурно что-то обсуждал. Возможно, это они делали план на следующий день. Всегда интересовало, почему они не могут продумать мероприятия на всю смену, а вынуждены до поздней ночи продумывать?

Но глядя на то, как они весело переговариваются меня взяла злость и обида на свое одиночество, с удвоенной силой. Быть одиноким в толпе людей, это очень обидно. Все смогли найти себе компанию, в которой смогут веселиться, а я же вынужден довольствоваться лишь эрзацом дружбы, который предоставляют всем.

Осталось всего обойти три корпуса – 7,8 и 9. В 10 я жил, а в 11 был мой отряд, так что их уже можно исключить.

К сожалению, поиск там, также не принес никаких результатов. Вожатские были заперты, заглядывать в окна, мне было уже стыдно. Да и в отличие от комнаты в 11 корпусе, во всех остальных вожатских были задернуты на ночь шторы.

Выйдя из 9 корпуса, я крепко призадумался – где же они могут быть? Неужели пошли на какую-то полянку за пределами лагеря, выйдя сквозь дырку в заборе? Какие могли быть еще варианты?

Но продолжать поиски дальше было уже сложно и муторно. Это было похоже на поиск иголки в стогу сена. Может быть всему этому есть более понятное объяснение? Я пытался заняться самообманом, чтобы не было так горько. Прокравшись еще раз к окну вожатской в 11 корпусе, я опять обнаружил, что моей напарницы нет.

И что мне было делать? Идти искать по второму кругу? Так что все-таки пришлось плюнуть и уйти спать. Завтра я посмотрю ей в глаза и попрошу объяснений, что же вчера было – так я постарался еще раз успокоить себя очередной ложью. Но я понимал, что я этого не сделаю, потому что струшу услышать правду, или разрушить отношения. Ведь так, я мог бы их найти как будто случайно, после чего разыграть сцену удивления и попросить сказать правду. А так, выставлю себя ревнивым сталкером и наши отношения разрушаться. А нам еще 8 дней вместе работать.

На обратном пути в свой корпус пришлось укрыться за деревьями – ведь как раз СПС также ложился спать, и они расходились по своим корпусам, где исполняли роль двойной страховки для вожатых. Этакая матрешка ответственности – вожатые ответственны за детей, а старшие вожатые — это вожатые вожатых, а потому ответственны за них. И только дети максимально безответственны, а потому за ними нужно максимально тщательно следить.

В общем, зайдя в свой корпус, постарался прокрасться мимо комнаты старших вожатых в свою. Тут нужно было быть аккуратнее – поскольку в корпусе, где жили все вожатые парни, располагался единственный душ на весь лагерь. Так что около нас всегда терлись много девушек. А ночью, много старших вожатых. Которые в порядке живой очереди принимали душ. К середине смены, правда многие уже стали выбирать подольше поспать вместо того, чтобы мыться, так что стало посвободнее.

В общем уже в своей комнате, готовясь ко сну, я успокоился и наконец дошел до стадии принятия.

В три часа ночи, я наконец-то лег спать со спокойной совестью, после двух часов бесплодных поисков