Новая Белоснежка

Юность Нади Черновой прошла в цирке. Много раз её перепиливали пополам, пару раз едва не взаправду. В неё метали ножи, топоры и прочие метательные предметы, она изображала птицу Феникс, Хозяйку Медной горы, русалку, а под конец её партнёр пытался сотворить из неё бородатую женщину, что в общем-то было уже полным жульничеством, потому что никакая борода у Надюши не росла. Когда нечаянный обман скрылся по смехотворному недоразумению, маэстро Белов предпринял последнюю отчаянную попытку замести следы: он продал живую улику в гарем к йеменскому шейху, человеку уже немолодому, но когда-то напоминавшему своей неординарной красотой сказочного халифа. Надюша подслушала разговор Белова с главным евнухом гарема и поняла, что пора уходить. Уходить ей очень не хотелось, да по большому счёту было некуда, поскольку возвращаться к прежней жизни Чернова не собиралась. Она любила этот волшебный мир, пахнущий опилками, лошадиным дерьмом и настоящим кровавым потом. Это была любовь с первого взгляда, и как казалось ей на первых порах, цирк отвечал ей взаимностью. Не люди в нем: Надя была дочерью своих родителей и ни в грош не ставила движения человеческой души и порывы возвышенного сердца. Не верила она ни в любовь, ни в призвание, ни во всё хорошее, во что обычно верят неповзрослевшие восторженные люди. Даже в добрых зверей она не верила: животные — такие же люди, только вдобавок еще и совершенно безмозглые. В первый год своих странствий она близко сошлась с парой дрессировщиков, что позволило ей подтвердить свою догадку и избежать многих горьких иллюзий. Пара практиковала свободную любовь, а Надюша подрабатывала тем, что собирала копромат на их влиятельных партнёров в отдалённых городах и весях на родине и за рубежом, куда полулегендарную труппу приводили очередные гастроли. Нет, в цирке, который любила она не было ничего, кроме обескураживающей внутренней честности. За это отсутствие иллюзий Надежда полюбила и не хотела расставаться со своим возлюбленным.

Но всему хорошему, как известно, приходит конец, причём приходит всегда неожиданно. Надя не была дурой, поэтому заранее подготовилась к этому печальному обороту. В её распоряжении будто бы сама собой оказалась связка ключей, открывавших всевозможные сейфы, ящики и тайники, в которых члены труппы бережно хранили свои немногочисленные сбережения и постыдные тайны. В один прекрасный вечер, скорее это было прекрасное утро, потому что разделавшись с повседневными заботами артисты отходили ко сну, Чернова опустошила все эти закрома и с поддельным паспортом покинула обетованную землю, сойдя в более привычный нашему взгляду мир где-то на Лазурном берегу. Её настоящие документы антерпренёр отобрал еще при поступлении на работу, рассчитывая таким образом подавить всякое поползновение к бунту в беспомощном и юном создании. Как же он ошибался! С такими как Надя можно договориться только по-хорошему, а лучше бы вообще не связываться. Любая несвобода приводит их в состояние неконтролируемой извне ярости. И, хотя Надя не собиралась тогда уходить, она благоразумно подготовила все возможные пути к отступлению. А не к ночи помянутый антрепренер вскоре выбыл из дружного коллектива, отравившись продукцией общепита в каком-то занюханном уездном городишке. Не до смерти, конечно: в Черновой не было сладострастных задатков серийной убийцы. При несомненных криминальных талантах, она уважала закон и чтила неписанные правила, отступая от их соблюдения только в случае крайней нужды.

Но всё это прошлое, которое никогда не стоит ворошить. Пора было серьёзно задуматься о том, чем Надежда будет заниматься впредь.