Новая Земля: Рождение новой эры.

Мимо детской площадки, по узкому переулку, шли Лира и Кай. Вдруг позади них раздался голос, в котором слышалось легкое волнение:

– Мы скоро покинем Землю? Это просто немыслимо!

Лира остановилась, ее взгляд блуждал по унылому городскому пейзажу: обшарпанные стены, выцветшие граффити, редкие деревья, пробивающиеся сквозь асфальт. Кай, не замедляя шага, лишь обернулся, его лицо было непроницаемым, оставляя Лиру наедине с этим унылым зрелищем.

– А ты что, не верил? – спросил русоволосый парень, его голос звучал ровно, без тени удивления. – Все уже знают. Объявления висят на каждом столбе, по всем каналам твердят. Скоро.

– Но... Земля! – выдохнул юноша, стоявший плечом к плечу с другом. В его голосе звучало трепетное волнение, словно он боялся забыть что-то очень важное. – Это наш дом, наша колыбель. Здесь прошло наше детство.

Лира обернулась. Её глаза, обычно выражавшие живость и юношеский интерес, теперь отражали необычное сочетание грусти и твердости. Она заметила, как парень, немного старше их, с озадаченным видом смотрел на них, словно ища подтверждения своим опасениям.

– Этот дом больше не наш, – с грустью произнесла Лира. руки начали немного дрожать, как листья на ветру перед бурей. – Ты и сам заметил: воздух, вода, еда – всё портится. Скоро здесь просто нечего будет есть и чем дышать.

– Но куда нам податься? – голос его дрожал от страха. – Говорят, там, наверху, только хуже. Пустошь, мороз...

Кай наконец остановился, его взгляд встретился с взглядом Лиры. В нём читалось понимание. В нём читалось понимание. Словно отражение давно забытой истины, оно вспыхнуло в глубине его глаз, освещая пространство между ними мягким, но уверенным светом. Мир вокруг замер, уступая место этому безмолвному диалогу.

– Говорят, – повторил Кай, – но никто точно не знает. Это шанс. Единственный. И мы его используем.

Он протянул руку Лире, и она, не задумываясь, взяла её. Их пальцы сплелись, словно два маленьких якоря в надвигающемся шторме.

– А вы, – обратился Кай к парням, – будете стоять здесь и ждать, пока всё окончательно не закончится? Или тоже пробудете найти своё место среди звёзд?

Парни молчали, их взгляды метались между Лирой и Каем, между знакомым, но умирающим миром и неизвестным, манящим, но пугающим будущим. Площадка за их спинами, ещё недавно казавшаяся центром их маленького мира, теперь выглядела как забытый уголок, который скоро опустеет навсегда. И где-то там, над серым небом, уже мерцали первые, далёкие огни нового дома.

Русоволосый юноша решительно покачал головой, категорически отвергая предложение.

– Нет! Не в коем случае!

– И я тоже не хочу оставаться здесь и тухнуть, как забытая вещь на чердаке. Мне нужна жизнь, приключения, что-то настоящее!

– Кстати, меня зовут Алекс, – представился он, протягивая руку ребятам. – А этого...

Он кивнул на своего спутника, худощавого юношу с копной непослушных черных волос, который до этого молча наблюдал за происходящим с легкой ухмылкой, – зовут Макс. Он тоже не из тех, кто любит сидеть на месте.

Кай и Лира представились, и в ходе знакомства добавили, что их отец, Элиас Вэнс, занимает пост капитана на космическом корабле "Странствующий Феникс". Тут же Кай, чья копна рыжих волос казалась неукротимой, а глаза искрились озорством, добавил, что только через него возможен их уход с планеты и переселение в другое место.

Услышав это, двое парней изумлённо вздрогнули и с детским восторгом, словно пятилетние мальчишки, издали радостные крики.

– Элиас Вэнс... Это имя мне знакомо...

– А я его видел, но вот сам лайнер – ни разу.

– Но мы можем вам его показать! – неожиданно смело предложил Кай. – Если хотите увидеть, следуйте за нами!

***

Когда друзья почти дошли до места, до слуха Лиры донесся едва различимый, но игривый смех двух юношей. Этот звук вызвал у нее лёгкое беспокойство, хотя ситуация никак ее не затрагивала. Что-то в этой беззаботной веселости, такой далекой от ее собственных тревог, казалось ей неуместным, почти вызывающим. Она попыталась отмахнуться от этого ощущения, но оно, словно назойливая муха, продолжало кружить где-то на периферии ее сознания. А её старший брат, на год старше, тоже это услышал, но виду не подал.

– Авиола – такая заводила! – ржал Макс, вспоминая вчерашнее. – Она типа сказала, что нас убьет! Это же просто уморительно! И ведь не просто так сказала, а с таким напором! Я даже на секунду поверил. Представляешь, она так серьезно это говорила, глазами сверкала, а сама при этом чуть ли не вприпрыжку скакала. Как будто мы ей в детстве любимую куклу отобрали. Я чуть не свалился от смеха, когда она начала грозиться нас "разобрать на запчасти", а потом тут же попросила одолжить ей зарядку для телефона. Вот уж точно, характер – огонь!

– Ха-ха. Невероятно, как она собирается нас убить? Она ведь обычный человек, как и мы все, – заметил Алекс. Но в его голосе проскользнула нотка сомнения, которую он тут же попытался заглушить. – Или, может, у нее есть какой-то секретный план, о котором мы не знаем? Что-то вроде... яда в чае?

– Да, было бы неплохо, если бы это была просто шутка Авиолы.

Вот, то самое место, где работает капитан Элиас Вэнс: огромный космический корабль всё ещё держался в одном помещении. Вокруг него, словно рой встревоженных насекомых, сновали сервисные дроны, приваривая, зачищая и диагностируя. В воздухе висел густой запах озона и машинного масла, смешиваясь с едва уловимым ароматом синтетического кофе, который, судя по всему, был единственным источником жизни для большей части технического персонала.

Вэнс стоял на узком мостике, прикрепленном к стене помещения, и хмуро наблюдал за происходящим. Его лицо, изрезанное морщинами, словно карта старых звездных систем, выражало крайнюю степень неудовольствия. В руке он держал смятый стаканчик из-под того самого синтетического кофе, который, казалось, не приносил ему никакого облегчения.

– Докладывайте, – прорычал он, не отрывая взгляда от корабля. Его голос, пропитанный годами командования и бесчисленными космическими перелетами, звучал как скрежет металла.

Из динамика донеслось:

– «Капитан, ремонтные работы продвигаются по графику. Замена поврежденных секций корпуса завершена на 78%. Двигатели... двигатели по-прежнему требуют дополнительной калибровки. Инженер Петров утверждает, что потребуется еще не менее двенадцати часов.»

Вэнс поморщился. Двенадцать часов! Двенадцать часов простоя в этой дыре, в этом ангаре, пропахшем потом и безысходностью. Двенадцать часов, которые он мог бы потратить на поиски той самой реликвии, которая, по слухам, могла изменить ход войны.

– Передайте Петрову, чтобы он выжал из этих двигателей все соки. У нас нет двенадцати часов. У нас нет даже шести. Мы уходим отсюда при первой же возможности. И пусть он помнит, что если мы опоздаем, то его ждет не только выговор, но и билет в один конец на шахты К-7.

В динамике повисла тишина. Вэнс знал, что его слова подействовали. Петров, как и большинство инженеров, предпочитал копаться в двигателях, а не в шахтах.

Он отбросил стаканчик и потер переносицу. Время утекало сквозь пальцы, словно космическая пыль. Ему нужно было действовать. Ему нужно было найти способ ускорить ремонт. Ему нужно было...

Внезапно, его взгляд зацепился за что-то внизу, среди суеты дронов и техников. Что-то, что заставило его нахмуриться еще сильнее. Что-то, что явно не должно было там находиться.

– Что это там такое? – прорычал он как волк, указывая пальцем на группу техников, собравшихся вокруг небольшого, явно неисправного дрона. – Кто-нибудь, объясните мне, что там происходит!

Вскоре четверо подростков оказались внутри локации. Алекс и Макс были ошеломлены, но тревожные звуки вызвали страх у всех. Вернуться назад было невозможно. Внезапно появился Элиас Вэнс.

– Дети! Что вы здесь делаете? – воскликнул он.

Лира, не зная что сказать, и плача, попросила пригласить новых друзей. Капитан, удивленный, но не злой, посмотрел на испуганных Алекса и Макса.

– Лира, ты знаешь, нельзя приводить посторонних, особенно сейчас, – вздохнул он. – Ладно, можно. Но потом все расскажете мне дома.